Текст книги "Джомодан. Часть 1"

Автор книги: Доктор Н.Д.Н.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Доктор Н.Д.Н.
Джомодан. Часть 1

Слово «чемодан» происходит от персидского слова «джомодан», которым называется вместительная прямоугольная коробка, предназначенная для перевозки вещей и их хранения.

Точно так же, как душа переселяется из детского тела в юношеское и из него в старческое, так в момент смерти она переходит в другое тело. – «Бхагавад-гита», 2.13.

Глава 1. «Рождение»

Синие, белое, желтое, зеленое… Блики разноцветных световых вспышек хаотично мерцали в разношерстной гаме пустоты. Пустота, что это? Это бесконечность или только начала чего-то нового. Не помню своего прошлого, настоящего и не зная своего будущего, и самое главное – своей сущности и предназначения.

– Где я?

– Кто я?

– Или что я?

Эти вопросы я задавал себе смотря на зеленые стены. Да именно зеленые. Я отчетливо созерцал зеленый оттенок неровных слоев краски, который местами отслаивался блинами неровной формы. Замкнутое помещение. Полумрак. Далее прояснилось, то, что меня окружали какие-то предметы прямоугольной формы, коричневого цвета. Я не мог пошевелится, вздохнуть. Странно. Просто были одни мысли. Неужели я такой же, как и эти многие предметы. Кто даст ответ на все это?

– Аууу?

И в ответ я услышал какие – то различимые и знакомые звуки. И я отчетливо понимал их.

– Вот еще родился один – услышал я справа.

Я понимал, что окружающие меня предметы тоже могли размышлять, как и я, и разговаривать.

Вдруг я услышал слева от себя: – Что происходит, где это я? Я ничего не помню и не понимаю?

Теперь справа я отчетливо услышал снова: – И там еще прибыло новичков полная дюжина. Я здесь на фабрике уже 20 дней лежу, пылюсь, а они все новеньких подсаживают. А может там снаружи меня мой хозяин ищет и все никак найти не может, подходящею вещь. Бедняжка, бегает, наверное, по магазинам, ищет, никак найти не может, и вот, вот зарыдает. Бедняга. А они, эти никчемные рабочие фабрики, готовят подрыв социалистического строя, диверсанты советские. Управы на Вас нет. Паразиты. Сталина-батюшку сюда срочно, он бы навел порядок. В магазин, на полку, срочно, в первую очередь. Сукины дети! – не успокаивалась неугомонная личность.

– Можно потише. – вежливо обратился я к рядом стоящему оратору.

– Ты кто такой? Чтобы мне указывать! Ты еще зародыш чемоданной промышленности! У тебя клей на обратной стороне подкладки еще не высох. Не затыкай меня! И пяти минут не прошло, как с производственного цеха тебя принесли, и ты еще мне, двадцатидневному чемодану, смеешь рот затыкать? Тьфу на тебя! – продолжал незнакомец.

– Постойте, я не хотел нагрубить Вам, сударь. Я просто не помню, как я оказался здесь. И просто хочу узнать у Вас хоть что-то, что могло бы прогнать прочь мою амнезию. (Я удивился от того, что я могу так грамотно общаться с этим предметом на понятном ему диалекте). А может, – продолжал я, – получить от Вас помощь или совет как мне действовать дальше.

– Что тут непонятного? Тебя здесь сделали. Или попросту – ты родился здесь. И твое предназначение служить хозяину. Хранить его вещи. Помогать ему во всем, на что тебя великие чемоданы – отцы основатели – создали. Твое предназначение чтить саквояжные заповеди, быть Ришелье или хранителем вещей своего кардинала. Вот мне нужно уже действовать согласно саквояжным традициям, а я все здесь пылюсь.

– Так мы похожи, как братья близнецы? – спросил я.

– Вот еще, нашелся, потерянный братишка. Нужен мне такой брат((((. Ты посмотри кто ты? Или кто я. Я чемодан первой категории, изготовлен по спецзаказу, для работников партии. Смотри как у меня блестят бока и застежки сияют – так как на два раза покрыты хромом. Я сам слышал, лично, как Колян, работник завода, сказал громко, когда устанавливал на меня застежки: – Ни чего – себе как отполированы! Отполированы на два раза? Наверно применялись импортные технологии? Без этого никак. У нас так не полируют. Блестят словно яйца Ильича на памятнике В. И. Ленину на 9 мая. Ведать эта серия чемоданов по**ярит в Областной комитет КПСС для членов без членов. А потом продолжил после минуты молчания:

– Как хорошо, что мои изделия, говорить не могут, а то бы, давно бы, по**ярил в Сибирь за такие слова, параши в бараках пи***асить на два раза.

– Глядя на Вас и тех, кто находится здесь – начал я, – я бы не сказал, что мы все отличаемся. Вокруг нас находятся такие же предметы, как мы. Мы все одинаковые, мы все братья, мы близнецы. Мы все похожи на друг друга.

– Не смей со мной спорить! Пока я у Коляна в мастерской 10 дней чалился, я много от него узнал, я все знаю, век под фуфлыжной шконкой в хате с петухами пылится! – никак не мог угомонится он.

Тут внезапно в складское помещение зашел рабочий, быстро подошел к нам. Особо не выбирая, из данного многообразия стоящих на полке предметов, он схватил нас с моим первым знакомым и понес прочь.

Меня держала крепкая мозолистая рука, которую я четко чувствовал своей пластиковой ручкой. Изрядно трясясь и подбрасываясь в воздухе, как на качелях, в так с качающейся на ходу рукой, подобно маятнику часов, раскачивающийся туда сюда, мне казалось, что меня несет рекой то ли неведомой силой к своему Предназначению. Я это понимал и осознавал. Для меня было загадкой – мое истинное предназначение. Я до сих пор не понимал, как я родился в этой материальной форме или субстанции бесконечных волн времени. И вы не сошли с ума, осознавая, что я с вами общаюсь, я просто хочу делится своей, немного иной, в Вашем понимании, жизненной историей.

Меня несло по течению моей не материальной жизни. Я был рожден. Я понимал. Я размышлял. Я хотел нести пользу.

Меня упаковали и куда-то погрузили. Далее я слышал какое-то гудения, меня трясло, потом выгрузили. Заботливые руки схватили меня небрежно и понесли восвояси. Так я очутился в месте под названием «Галантерейный магазин». Обшарпанные стены мозолили глаз. И к моему удивлению меня поставили под прилавок советского магазина. День, ночь, день, ночь летели невидимой птицей. Я созерцал происходящие в холле магазина, через трещину одной из досок, составлявших стенку прилавка. Там за бортом, океана советской жизни, двигались яркие предметы, они говорили, они брали, трогали и заглядывали во внутрь других сумок и чемоданов так же стоявших под прилавком. Это были те самые люди, для которых мы созданы. Удивительно, что люди, наши охранники, работающие в магазине, не ставили нас на полки, что бы нас видели. А они нас прятали и доставали на показ только избранным. Однажды даже меня доставали тайком и показывали. Даже, пардон творили непристойности. В тот момент меня съедал стыд, маманьки родные, как вспомню, они лезли в святая святых ко мне в нутро. Но я не противился, так как знал, что один из них станет моим хозяином. Я же создан для людей. Я просто видел, как они брали с полок моих товарищей по кожзаму, отдавали моим охранникам какие-то цветные бумажки и забирали их. Я тоже хочу с Вами, заберите поскорей – желал я. Выбери меня, выбери меня, птица счастья завтрашнего дня – подпевал я прекрасному звуку издаваемым необычным предметом, которые люди называли радио. И птица счастья наконец-то посетила мою бренную чемоданную сущность.

Глава 2. «Хозяин»

В холл магазина вошел высокий брюнет. Стройного телосложения. Одет был гражданин в брюки синего цвета и белую хлопчатобумажную рубашку. На ногах блестели черные ботинки. Легкой походкой он обогнул просторные площади магазина и подошел к прилавку. Он оглядел легким взором все вокруг, внимательно осмотрел все пустые полки. Постояв минуты две обратился к продавцу, стоявшему за прилавком: – Товарищ чемоданы имеются?

– Никакой продукции нет. Вся предыдущая партия раскуплена.

– Вот не задача, скоро в командировку уезжаю, а с авоськами не серьезно ездить в наше время в поездах)))) Вообще без социалистических вариантов? Готов добром отплатить.

–Ну если добром только, есть у меня товар, для важных людей приберег, сам хотел себе оставить – запричитал продавец. Ну коль нужда тогда могу выручить хорошего человека, а человек я вижу Вы серьезный, слов на ветер не бросаете. И резким движением достал из под прилавка меня и рядом стоящего компаньона по ожиданию.

Брюнет осмотре предметы. Его взор остановился на мне. Подошел ко мне ближе и стал меня разглядывать пристально. На тот момент я пребывая в стадии безумного восхищения данным человеком. Он взял меня подержал в руке и потряс. Было видно, что он заинтересовался мной. Я ему нравлюсь. Он любя протер меня, прикоснувшись своей ладонью через которую обменялся своим теплом со мной. Эти люди такие теплые. И это теплота была такая притягательная и как я почувствовал очень родная. Необычное ощущение. Я понял это мое, что-то родное. Я хочу быть с ним. Служить верой и правдой. Но тут его взор устремился на рядом стоящий предмет. И этот человек, о святой дерматин, заинтересовался им. О мой кожаный бог он может его забрать, вместо меня и он для него станет господином. О нет лучше я. Мне уже надоело находится здесь и мне было интересно знать, что было за пределами магазина. Мой недолгий по сроку владения хозяин, которого я придумал пока я прибывал в сладких грезах, резко поставил меня и схватил ЕГО. Немного по изучав, моего бесхозного собрата, такого же, как и я. Поставил рядом со мной. И в таких сравнительных позах мы уже из собратьев по несчастью превратились в соперников. И тут начались, между нами, необычные соревнования. Ударил мысленный гонг. Начался сравнительный поединок. В защиту себя я только говорил: – не сомневайся я буду преданный и надежный друг, только я буду знать все твои секреты и вечно хранить их в недрах картонных боков. Не верь тому нахалу, с которым ты меня сейчас сравниваешь, он всем разболтает твои, мой надеюсь будущий хозяин, секреты и разбазарит, и потеряет все документы и вещи вверенные тобой на хранение и охрану – пытался внушить я этому человеку. Но вряд ли он слышал и понимал меня.

Но глаза брюнета бегали в право и влево, тик так, монотонно отсчитывая какие-то невидимые глазные секунды на пристальном фоне голубого бездонного циферблата. И бам – воображаемый удар молоточка по гонгу. Его взор остановился на мне. И я четко осознал, что теперь он точно мой, он мой хозяин.

Глядя друг другу, я осознал, что он был иной, именно иной, если сравнивать его со всеми теми кто до этого меня дегустировал или проводил кастинг на предмет полезности в мире людей. Я понял это знак всевышних чемоданов дающих понять мне что он мой, а я его, мы единое целое, иным словом пара созданная высшими невидимыми силами. Ошалев в непонятной для меня эйфории блаженства, зависая своим сознанием в непонятных для меня мирах и измерениях я отчетливо понимал, что он пришел ко мне моим богом, творцом и хозяином, это замечательное упоение человек, я исключительно создан для него.

Глава 3. «Познание себя самого»

Прихожая была светлая. Яркий свет солнца проникал во все уголки. На крючках весели плащи, куртки. Огромной горой, на верхней полке, восседали шапки, кепки, береты. Обувь хаотична была разбросана на полу возле двери. Брюнет стоял в прихожей при этом ладонью крепко сжимал мою пластиковую ручку. Он не отпускал меня.

– Душечка! Это я. Посмотри какой я купил чемодан – выкрикнув эту фразу яркому солнечному свету, который бил ультрафиолетовым фонтаном в окно. Прищурившись, хозяин приставил ладонь ко лбу как бы защищаясь от гнета солнца.

В коридор вошла стройная блондинка, одетая в тонкий халат желтого цвета, который подчеркивал ее идеальную фигуру. Вторая половинка хозяина держала полотенце в руке. Вид у нее был грозный. Я замер. Посмотрев на нас, она повесила полотенце себе на плечо. Ладонью, освободившейся руки она нежно провела по пряди своих прекрасных с золотистым оттенком пряди волос.

– А что других не было – наконец произнесла она, после того как вопросительно осмотрела меня и пристально уставила на него свои красивые зеленые газа.

Казалось от ее взора не утаилось ничего, даже тот неровный шов ниток на моем боку.

На мгновение я утонул в ее красивой бездонной глубине глаз, как тонут моряки потерпевшего крушения корабля, в бирюзовой бездне вод океана. Я тонул. Они меня затягивали все глубже и глубже. И тут я резко вынырнул из этой притягательной пучины после ее осознания ее вопроса.

– Вот те на, бабы, какие пошли – подумал я. Мужик притащил друга жизни можно сказать, кореша своего нового, именно нового, домой притащил, жене похвастаться, а не к любовнице, и не друзьям собутыльника, ни маме родной, ни начальнику производственного цеха, а она не довольна. Я ж не пьянь подзаборная, которая может Ваши сударыня вещи в неизвестном направлении увезти и пропить не задумываясь.

– Ну цыпленочек мой – продолжал хозяин, – были только такие. Ты же знаешь, как все сейчас покупается. Было только два варианта. Мне этот в душу запал.

– Молодец хозяин грамотно начал свою дебютную зашиту – подбодрил я его. Но он меня не слышал.

– Ладно, Петр Петрович ставь своего нового друга у зеркала и пошли обедать.

Это был победный эндшпиль. Петр Петрович поставил меня возле этого предмета, который его супруга назвала зеркалом. Но задержался на некоторое время, решив оценить свое приобретение.

Посмотрев на Петра Петровича, я направил свой взор по траектории его взгляда и оцепенел. Я испугался и воскликнул: – Святые отцы сундуки!!! – увидев напротив второго хозяина. Такого же как он. Его брат близнец? Оказывается, люди тоже бывают одинаковые, как и мы. Их наверное, тоже штампуют где-то на заводах по производству людей? (Я еще не сталкивался с такими явлениями в человеческом мире, как зеркало.)

У его брата близнеца имелся тоже чемодан. Петр Петрович смотрел, но смотрел не на себя и на не меня, а на другой чемодан. Он сравнивает меня с ним? Опять соревнование. Зачем? – думал я, – опять соперник, вот так наверное и вся жизнь у меня будет проходить в бессмысленных и изнурительных раундах.

На против меня стоял деловой, красивый щёголь с хромированными застежками, которые играли на солнце. Он тоже с любопытством разглядывал меня. Деловой парень. Но однако он, смотрит на меня дерзко. Тоже изучает. Наглец. В его взгляде прослеживалась нотка высокомерия, он смотрел на меня задрав нос. С ху* ли загуляли? – деловито бросил я ему (Эту фразу я слышал в магазине, когда я продавался. Один мужчина, сказал другому, который нагло и настойчиво смотрел и мило улыбался его супруге. Женщину данные ухаживания привели в смятения, и она заслушалась. Было видно ей эти ухаживания были не по нраву. А тот еще настойчиво начал после этого всего подмигивать. После слов разъяренного мужа: С ху* ли загуляли? Тот сразу же удалился. Я тогда я подумал, что это людское приветствие или способ оградиться от неприятной персоны. И запомнил эти слова для дальнейшей возможной обороны.)

Таких высокомерных однояйцевых близнецов надо на месте ставить сразу – думал я. От своей наглости и дерзости я офигел сам. А вдруг этот щеголь сильнее меня и может сам накатить мне люлей по моей дерматиновой физиономии и отличным металлическим застежкам. Многоуважаемая личность продолжала настойчиво смотреть на меня. Я был в смятении. Не ответа ни привета. Чего ожидать? Во избежание недоразумений, я улыбнулся и приветливо сказал – я братан шучу. И о боже он мне ответил взаимностью. Улыбка творит чудеса – я это понял сразу. Далее он все делал как я. Я был взбешён этим. Он меня передразнивает? Тогда я решил поставить его на место и решил направить угрозу в его адрес. И он ответил мне тем же. Тут я посмотрел на хозяина и заметил, что второй хозяин со своим клоном обменивается тоже синхронными движениям. И меня осенило, что это не другой чемодан, не брат, не враг, а это собственно моя персона, заточенная в параллельном мире.

Я еще раз попытался выразить дружелюбные эмоции и мой       двойник из параллельного мира повторил это. Ведать там, в этом предмете, есть такой же мир, такой же в котором я сейчас нахожусь. Может когда-нибудь мой брат пригласит меня в гости в неизведанные миры зазеркалья. И я обязательно посещу их, мой сородич, но пока у меня есть здесь дела. А вдруг он, мой потусторонний двойник, вылезти сам от туда и будет жить здесь вместо меня. Ну наверное ему там хорошо, и я надеюсь, что он останется там.

Я продолжал смотреть в зеркало, на себя. Я изучал себя, как я устроен. Как я выгляжу. Смотрел на себя и думал: – Я – красавец. Быть может, неизвестный чемоданный принц-инкогнито, – размышлял я, глядя на блестящего кофейного цвета саквояж с довольной блестящей черной ручкой, отражаясь в зеркальных далях. – Очень возможно, что бабушка моя согрешила с саквояжем античных времен в карете у известного английского графа. То-то я смотрю – у меня швы покроя ровные, прошитые крепкими отборными нитками, застежки переливаются на солнце подобно изысканным бриллиантам, а подкладка просто обалденная, необычного цвета – отборная, я у других такой не видел. А ярлык внутри меня, который с надписью «МПП РСФСР Московская фабрика кожгалантерея» гордо сообщающей всем любопытным, что я являюсь вещью высшей категории, какая? Даже чемодан иностранного производства увидев все это просто развалится от своей зависти по швам. Откуда все это, спрашивается? Петр Петрович – человек с большим вкусом, не возьмет он первый попавшейся чемодан».

Глава 4. «Командировка»

Хозяин шел по улице сжимая меня в руке. Его зеленоглазый цыплёночек шел рядом. Она нежно держала его за другую руку, не обремененную ношей, и заботливо тараторила:

– Курица завернута в газету, обязательно съешь ее до завтра, яйца вареные лежат рядом, они долго могут храниться, хлеб купим сейчас. Слышишь Петруша курицу съешь сразу же.

Петруша кивал в ответ, но думал о чем-то другом.

Мы шли быстрым шагом по тротуару на вокзал. У нас с Петровичем предстояла командировка, в моей нематериальной жизни точно первая. Я с нетерпением ждал её. Мне казалось, что в этот момент с нами прощались все, все и всё в этом городе, и не только вторая половинка моего хозяина, но и с нами прощались деревья, дома, лавочки, бродячие собаки и кошки. Одним словом всё то, что мы встречали на своем пути. Деревья под дуновением легкого летнего ветерка махали нам вслед своими раскидистыми ветвями. Собаки лаяли и их лай напоминал слово – прощлай, прощлай, прощай. Только стены домов молча прощались с нами.

Вдруг как раскат грома, от куда-то сверху раздался голос мальчика, стоящего на балконе 2 этажа дома, мимо которого мы проходили. Не понятно по каким причинам мальчик кинул вниз фразу, которая потрясла всех: – Дядя, а мамы дома нет.

Мы остановились. Хозяин стоял в недоумении. Его супруга резким движением вырвала руку из цепких объятий мужа. И вопросительно уставилась вверх.

– Я вас не понимаю молодой человек, – сказал Петрович глядя на мальчугана.

Мальчик снова окатил зевак холодным выплеском непонятного для них содержания перечня слов: – Дядя не заходите к нам больше, мамы дома нет.

– Я и не собираюсь к вам заходить – удивленно произнес ошалевший Петруша, но этот ответ был пушен глухим стенам и пустому балкону. Мальчика и след простыл. Его уже не было на не преступном выступе стены дома.

– Петр Петрович попрошу Вас объяснится – грозно воскликнула Светлана переведя свой взор с балкона на удивленное лицо своего супруга. Её голос уже не был голосом нежного и горячо любимого цыпленочка, а это была фраза выпушенная разъяренной и бешеной бойцовской курицей. Звуки изданные ей не несли в себе добро, а несли бурю ярости и гнева, напоминающие грозное кудахтанье, способное уничтожить на своем пути все живое.

– По какому поводу? Светулик, мне нечего объяснять. Мальчик меня с кем-то спутал – начал было оправдываться ее любимый петушок.

Женщина врезала пощечину, которая по ощущениям испытанным невиновным человеком, напоминали болезненный клювок. После чего она нанесла не смываемую метку на щеку не винного представителя мужского пола, грозно расцарапав нежную кожу длинными ногтями и побежала рыдая прочь.

– Светочка подожди, мальчик меня с кем-то спутал – в свое оправдание прокричал Петрович.

Но Светик неслась прочь со скоростью света куда-то к дальним мирам при этом воя как взлетающая ракета. И только боль на щеках напоминала Петровичу о случившемся.

Петрович стоял не зная, что делать. Поезд отчаливал через 20, а точнее через 23 мин – смотря на часы думал невиновный муж. Он нервно смотрел на запястье руки на которых красовались часы «Молния» подаренные тещей на свадебный юбилей со словами: – Смотри зятек дочь обидишь я тебе покажу, где раки зимуют.

Петрович всегда хотел получить ответ на этот вопрос, но с тещей не хотел связываться. Щеки горели огнем. Он не знал, что делать? Либо бежать, за женой оправдываться (за что?), либо бежать на вокзал. Мысли его путались в голове. Хлеб, еще хлеб надо купить. Он нервно сжимал мою ручку, тряся мной. Тут произошло чего я не ожидал. Он резко бросил меня на асфальт и закричал: А-а-а, за что мне все это? И принялся меня пинать.

– Стой не надо. О нет мне больно – кричал я. Но хозяин был не умолим.

– О это адская боль. За что? Я не виноват, я же не этот мальчик, который спутал тебя с кем-то. Поднимись к нему, найди, всыпь ремня по первое число. Посмотри на его маму, может ее красота стоит этих страданий? О, если бы ты меня понимал мой хозяин, ты бы мне не причинял боль. Слышишь меня хозяин. Мне больно! Да, я безмолвный твой друг и не могу тебе дать отпор. Если бы Вы люди понимали нас, то я бы подтвердил тот факт, что ты здесь никогда не был, по крайней меры со мной, и ты не знаешь не этого веселого и несмышленого молодого человека и его ведать прекрасную маму, которую он, оберегает от внимания посторонних мужчин. Но хозяин меня пинал без пощады. Затем схватив меня и понес в припрыжку семимильными шагами, перепрыгивая скамейки и урны, туда, где тревожным гудком ревел паровоз, подобно слону трубящему в джунглях, предупреждающему о чем-то очень важном.

***

Зайдя в купе вагона, Петрович положил меня на верхнюю полку. Я радовался, этому. Это видать была бессознательная его благодарность, за ошибочную экзекуцию, которую он мне устроил – по крайней мере мне так хотелось думать. Он не положил меня под багажный отсек нижней полки, в духоту и темноту. Как хорошо на верху все я вижу, все я слышу. Я стал осматриваться в пределах своего поля зрения. Внизу на нижней полке сидел славянского вида мужчина с женщиной азиатской внешности. По видимому эта была его жена. С ними сидел смуглый ребенок лет 4, азиатские гены доминировали в нем. Это был их сын. На столике в центре купе на газете «Правда» лежала нарезанная селедка, перья зеленого лука колосились сбоку, вареная картошка рассыпчато и своими не многими оставшимися глазками, глядела пристально в глаза моего хозяина. Шмат нарезанного тонкой соломкой сала вальяжно раскинулся возле соленых огурчиков и помидорок. Все это изобилие аппетитно притягивало глаза Петровича. В центре яств красовалась подобно средневековой башне бутылка грузинского коньяка. Хозяин, остолбенев не отрывал глаз от этого аппетитного изобилия. Петрович потер болезненные щеки и нервно проглотил комок пустого черствого воздуха. Владелец, этого искушения улыбнулся, глядя на него. С легкостью подобно благородному рыцарю, который не раз захватывал самые непреступные крепости всего мира, схватил упоительную и внушительную башню и налил содержимое в граненый стакан. Указывая Петровичу жестом на траекторию посадки – на нижнею полку, напротив себя, гордо констатировал: – Милости прошу к нашему шалашу, и при этом сотрясая воздух, обвел обеими руками все что имелось на столе. Петрович не секунды не медля, сел, и молниеносно взял вручаемый Грааль от рыцаря ордена «Святого братства» и залпом выпил вожделенный напиток. Содержимое прекрасной жгучей рекой омыло засушливые поймы его пищевода. Видать таким образом, высшие силы пытались извинится перед ним за злую шутку судьбы, доставившей ему не удобства и страдания до этого. Боль на щеках утихла и забылась. Тревога и беспокойство ушли прочь из сознания только, что посвященного рыцаря. Ему стало хорошо. Его ничего не тревожило, и он был готов на новые подвиги. Он мог с легкостью вновь и вновь опустошать содержимое вожделенной крепости наполненную живительной влагой. Далее хозяин нежно и бережно взял кусочек сальца и с огромным вожделением положил его себе в рот при этом в догоночку запустил в свои недра зеленый лучок. Он наслаждался этим процессом. Он находился в безумной стадии блаженства.

– Коньячок отменный. Чуешь земеля. – прервал его вожделенное состояние щедрый попутчик: – Это тебе не пьяные армяне в подвалах разливали – продолжил таинственный и гостеприимный незнакомец, – Я Иннокентий а Вас как по батюшке?

– Петрович, Петр Петрович, Петр. – еще не отойдя от эйфорийного состояния автоматически запинаясь на букве «р» произнес гурман.

– Между первой и второй промежуток не большой – словно частушку на распев пропел Кеша.

Далее последовал второй молчаливый залп тяжелой алкогольной артиллерии. И после него в купе наступила гармония. Гармония двух собеседников. Только они в этом купейном пространстве и в этот момент понимали друг друга без слов. Они стали родные по духу друг другу, как родные братья, которые вечно находились рядом, как по счастью и по несчастью. Торжественным маршем их желудки наполнялись изысканным горячительным. Вожделенный коньяк скрепил узы братства крепкими цепями. В тот момент земля не видела еще такого братства, такой верной и крепкой дружбы. Коньяк подобно цементу высшего качества забетонировал их гармонию. На всем свете нельзя было найти того Илью Муромца, который бы смог разбить дружеские цепи, скованные зеленым грузинским змием.

В перерыве между важным занятием шли разговоры за работу, за жен. Причем Иннокентий не скупился выражать свое недовольство семейной жизнью при жене. Петрович слушая потирал щеки, в тот момент они снова стали напоминать о себе издавая ноющую боль.

До чего эти азиатские женщины добры и терпеливы. Русская бы баба сразу же врезала своей половинке бы оплеуху за нескромные упоминания в ее адрес – размышлял я, – А цыпленочек Петровича нанес еще бы нанес несмываемую отметину на лице хозяина.

Дальше пошли братания, лобызания, дружеские объятия, поцелуи, моду на которую ввел Л. И. Брежнев и они были очень популярны в то время между представителями мужского пола. (В будущем эти соприкосновения губ, возмущенные суровые мужики из Сибири, пассажиры поезда Владивосток-Воркута окрестили не иначе как – Петушиной возней, или сопроводили брезгливыми возгласами: – Вот те на пидоросня всякая развилась, и плодится со скоростью поезда. Во времена СССР ни кто, бы и не подумал что Генсек гей, это была норма мужских отношений).

И после этих великих церемоний, два только что скрепленных узами зеленого змея дружка, попердывая крепко спали на нижних полках.

Бутылка коньяка уже не так внушительно, как ранее сиротливо стояла на опустошенной газете возле кусков недоеденной сельди, сала, картофеля.

Азиатская женщина терпеливо и бережно накрыла своего мужа простыней. Усадила на верхнею полку сына. И для того, чтобы он не скучал дала ему книгу «Энциклопедия животных». Мальчик листал эту книгу с любопытством. Он находился подо мной и мне были хорошо видны красочные иллюстрации животных, изображенных в ней. Он вслух по слогам неторопливо читал название представителей животного мира, который были напечатаны рядом с картинками:

– А-ист, аку-ла, ар-а, бе-ге-мот или ги-п-по-по-там!

На слове – бегемот, он остановился и начал разглядывать подробно изображение это животного-гору мирно жующего травку на берегу водоема. На картинке рядом с этим необычным животное для сравнения его размеров был изображен человек держащий в руке чемодан. Я очень заинтересовался этим изображением так как на нем был нарисован мой собрат. Благодаря художнику, который попытался изобразить человека державшего моего брата, я мог судить о размерах этого гиганта. Я начал разглядывать и для себя делать выводы. Со странице этого чудного издания на меня смотрело животное с массивным бочкообразным туловищем на коротких толстых ногах. Ноги настолько короткие, что его брюхо касалось земли.

Мальчик начал читать вслух по – слогам: – ноги гиппопотама настолько короткие, что брюхо при ходьбе почти касается земли. Огромная, притуплённая спереди голова имеет в профиль вид прямоугольника и по весу достигает четверти общей массы зверя (до 900 кг). Ноздри, глаза и уши несколько приподняты и расположены в одной плоскости, так что бегемот может дышать, смотреть и слышать, оставаясь почти полностью под водой и выставив лишь самый верх головы. Шея очень короткая и практически не выражена. Глаза небольшие, окружённые мясистыми веками. Ноздри очень широкие, направленные вверх, способные плотно закрываться благодаря мясистым краям и хорошо развитой специальной мускулатуре. Уши также очень маленькие, подвижные. Бегемот, находящийся в воде, постоянно помахивает ими, отгоняя насекомых или слишком назойливых птиц, садящихся ему на голову. Гиппопотамы традиционно относят к травоядным животным. Корм бегемотов – околоводная или наземная трава. Интересно, что гиппопотам никогда не употребляет в пищу водную растительность. Любят поедать плоды Кигелия или колбасного дерева, похожие на колбасы, длиной до 60 см, свешиваемые с ветвей.

По размерам бегемот был больше меня в 100 или даже в 1000 раз. Ого-го какой огромный – восхищался я, – если бы я имел такие размеры навряд ли Петрович смог меня поднять, а его женушка-цыплёночек точно бы выставила меня за дверь в первый день знакомства. Интересно, а в чем бегемоты носят одежду? Какие у них чемоданы? Наверное, огромных размеров? Судя по его габаритам, его кальсоны или фрак в меня не влезут. Хотел бы я познакомится с чемоданами бегемотов! На картинке не были изображены принадлежности его быта, а жаль.

Ну тут на полку к мальчику залезла его мать и сказала обращаясь к сыну:

– Ну все вроде все успокоились. Папа спит. Давай и ты засыпай.

– Мама я не хочу спать, расскажи мне сказку – канючил мальчик, отложив интересный проводник в мир животных в сторону.

Хорошо я тебе рассказать сказку, которую мне в детстве рассказывала моя бабушка, которая жила на нашей родине.

Я наслаждался спокойствием, которое захлестнуло наше купе после дикого урагана попойки и с большим удовольствием стал внимательно слушать рассказ женщины. Упоительные звуки голоса женщины погрузили меня в неведомое путешествие страны сказок людей.

– И так сказка называется «Два соседа». Закрой глаза, слушай и представляй. Много лет назад в городе Киото жили два человека, – два соседа. Один из них был бедный сапожник, другой – богатый хозяин рыбной лавки. С утра до позднего вечера хозяин лавки кромсал и жарил рыбу. Он растягивал её на бамбуковых рогатинах, подвешивал над жаровнями, коптил, вялил, поджаривал. Особенно вкусно готовил он угрей. Он окунал их в ароматный соус, поджаривал в масле на раскалённой сковороде, мочил в уксусе. Словом, этот человек знал своё дело! Одно только было плохо в хозяине рыбной лавки: уж очень он был скуп и никому не давал своего товара в долг.