Текст книги "Вечная игра (И)"
Автор книги: Dicas
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Когда призрак продавца вернулся он левитировал пару карт, с виду точно таких же как мои, и черные перчатки. Замшевые с тонким розовым узором по краю, мне сразу они понравились, хотя обычно розовый вызывает у меня отвращение.
Травмирующие воспоминания о том периоде, когда у меня вся одежда и большинство вещей имело розовый цвет, заставляли негативно воспринимать его сейчас. К счастью, розового тут было немного и он был в сочетании с одним из моих любимых цветов, благородным черным.
– Я помню, вы просили без узоров… Только, по вашей руке нашлась такая пара, остальные слишком…другие.
– Ладно, если подойдёт. Ах, да. Сколько мне это будет стоить? – тошнотворные ощущения усиливались.
– Всего лишь сорок монет. А это подарок, я уже отчаялся избавиться от карт. Они постоянно возвращаются ко мне, может у вас они решат задержаться? Было бы неплохо… – призрак смотрел на меня так, будто он знал, что я собираю карты.
– Понятно. Куда положить день… – я не успела окончить вопрос, как призрак исчез.
Запах сразу стал терпимым. Тридцать монет пропали у меня из рук. Перчатки теперь красовались на руках, карты я сжимала так, словно руки совсем не чувствовали слой замши и шерстяной нити.
– Прикольно, перчатки ощущаются как вторая кожа, точнее они никак не ощущаются. Надеюсь в них будет тепло. Спасибо! – лавка снова была пуста.
Всё, тут пора закругляться. Может действительно стоит просто прогуляться? Погода отличная, да и обновку выгуляю.
Дверь закрылась за мной на этот раз совершенно бесшумно.
========== Ночь в библиотеке ==========
Меня выселили. В весьма грубой форме, точнее мне показалось настоящим хамством тот факт, что о выселении до окончания срока мне сообщили, уже перетащив мои вещи в камеру хранения, фактически выгнав.
– Что послужило причиной выселения? И какое право вы имели рыться в моих вещах. – конечно, всё самое ценное было всегда со мной в сумочке, но всё равно неприятно.
– Мисс Энджел, у нас приличное заведение. А из-за вас у меня появилось очень много неприятностей.
– Из-за меня? – моё искреннее удивление можно было наверное потрогать.
– Вам ещё хватает наглости притворяться. Вот полюбуйтесь! – крольчиха едва не ткнула мне в лицо свежей газетой, от неё пахло клеем и краской.
– Не обязательно тыкать прямо в лицо. – я отпрянула, но газету всё же начала изучать, – Чего?
В газете были опубликованы все слухи, что удалось собрать скучающим журналистам за последнее время. Даже рисунков Йожи почти не было, если не считать иллюстраций к интервью.
»… некоторое время назад в снежном лесу подвергся жестокому нападению ужасного человека уважаемый старшина снегошляпов Айс Кап. Вот какие подробности того страшного инцидента нам удалось узнать от пострадавшего…»
Статья на первой странице имела довольно устрашающую иллюстрацию, со мной к счастью имеющей мало общего. Конечно, я понимала, что будут последствия, но к таким не была готова. Этот чёртов снегокарлик врал, придумывая пробирающие даже меня подробности. Несчастная жертва как же!
– А я здесь причём? Никогда не сталкивалась с таким чудовищем. – с ужасным человеком, что обещал устроить геноцид всем, я не сталкивалась и тем более им не являлась.
У меня и в мыслях не было вырезать всех монстров. Я же не маньяк какой.
– Вы другую страницу прочтите. Из-за вас мало того, что мой племянник Мартин, стал совсем одержим своей дурацкой игрой. Теперь мне и моей сестре уважаемые жители жалуются на него. Подумать только, мой милый племянник стал игроманом… А всё из-за вас! Это вы его надоумили… – спич отчаянно заламывающей лапы и утирающей платочком так и не возникшие слёзы, крольчихи вызывал у меня сомнения в собственной адекватности.
Нормально же общались. Может… я таки нанюхалась клея и теперь неадекватно воспринимаю происходящее? Ан… нет крольчиха действительно продолжает ломать комедию, на что она надеется? На, то что я буду каяться и унижаться? Бред какой!
– Меня не волнуют проблемы воспитания ваших родственников. Верните мои вещи. У меня нет ни малейшего желания оставаться в этом дурдоме. – отвращение к притворно рыдающей ушастой пересиливало, желание закатить скандал.
– Вы! Вы… Вот ваши вещи и больше не появляйтесь здесь! Уходите. Иначе я позову стражу. – пакет с вещами крольчиха буквально швырнула в меня.
– Всего наихудшего. – мне ничего не оставалось кроме как уйти.
Дверь захлопнулась с грохотом. Дрогнули окна и с навеса свалилось немного снега. Это немного позволило отвести душу.
*
Как и обещали сегодня вечером, а если не наврали в прогнозе то и ещё три дня подряд будет проходить весенний снегопад. Не настолько сильный как зимой, но метёт знатно.
Улица пустовала. Все либо сидят по домам или зависают в баре Грилби в такие ночи мистер пожар никого не выгоняет на улицу, если заказать побольше глинтвейна.
– Фух… И куда мне идти? Не в бар же, думаю местные стражи правопорядка могут жаждать пообщаться, платить штрафы за нарушение общественного порядка у меня нет ни малейшего желания. Я снова на мели.
Накрыв волосы шарфом и поправив перчатки, не глядя закинула пакет с газетой в инвентарь.
Снегопад, жёлтые огни фонарей и дрянное настроение. Прекрасное сочетание для завершения вполне неплохого дня. Конечно же нет!
Был небольшой шанс, что Йожи ещё не успел закрыть библиотеку, сегодня у него была инвентаризация, что обещала затянуться допоздна. Может у меня получится упросить его оставить меня в библиотеке на ночь?
Вроде его отношение ко мне значительно улучшилось после приобретения карты постоянного читателя именно на неё ушла большая часть моих капиталов, что появились, после некоторых не особо обременительных подработок на полдня.
Добраться из-за постоянно налипающего и тающего прямо на линзы снега было долго, но я успела. Йожи только успел немного высунуть нос наружу, чтобы определиться какой из двух уличных свитеров ему лучше использовать.
– Йожи! Фух я успела… Пусти меня переночевать. Пожалуйста, пожалуйста! – шарф сполз с головы ещё пару метров назад и теперь мои волосы стали напоминать нечто присыпанное пудрой или мукой, только гигантского размера.
Дверь открылась, чтобы я могла войти. Ёж не был рад моей просьбе. Он был именно из тех библиотекарей, что будь их воля заставили бы всех молиться на храм знаний, только он не был настолько радикальным.
Всё же местная библиотека имела полтора постоянных посетителя, большая часть из которых собиралась здесь ежедневно, только из-за отсутствия другого свободного места.
– Тебя всё же выселили. – со вздохом констатировал Йожи, когда я с переменным успехом стряхивала с себя очень быстро тающий снег на коврик для вытирания ног.
– Это так очевидно?
– Да. Просто… ты конечно любишь читать, но не настолько фанат чтения, чтобы запираться на всю ночь в библиотеке. Плюс, большую часть книг ты здесь уже изучила. – библиотекарь пожал плечами и вернулся за свою стойку, заваривать чай.
– Ну да… Не читала я тут только детские сказки и то потому, что моя и так расшатанная психика с трудом переваривает сейчас сказки моего детства. Что уж говорить о местном творчестве. – я виновато улыбнулась с любопытством осматриваясь.
Мне ещё не доводилось видеть библиотеку такой. Полутёмной, горела только лампа рядом с чайником, что был любовью и гордостью Йожи. А ещё сейчас тут было значительно прохладнее чем днём.
Нигде нет ни следа пыли, видимо кроме учёта тут была и уборка, судя по свежим царапинам на полу перед стеллажами, генеральная.
– Я говорил им, что не стоит упоминать тебя. Но, кто бы меня слушал! Сахар добавлять? – вывел меня из созерцательного ступора голос ежа.
– Спасибо, не надо! А ты не знаешь, эти бессмертные сплетники завтра когда появятся? – поинтересовалась забирая дымящуюся и почти обжигающую кружку.
– Не думаю. Они до утра собирались просаживать деньги с последнего выпуска «Снежных новостей» в баре.
– Так там… пить умеет только Большие Глазки. – одноглазый монстр-журналист, которого я изначально приняла за чёрта скрещенного с красным миньоном.
– Их это не остановило. – неодобрительно фыркнул Йожи, вероятно его несколько обижало, что его никто в бар не позвал.
Хотя, зная, что Йожи бы ни за что не согласился идти в бар, где в такую погоду много нетрезвых монстров, что совершенно потеряли всякую меру… Похоже его решили не спрашивать, чтобы не нарваться на нудную лекцию.
– Йожи? – не умею да и не люблю утешать, но в каком-то смысле мне близки некоторые заскоки библиотекаря.
– Просто не надо. Я всё понимаю, ты ничего нового не скажешь. – он покачал головой, – И ты можешь остаться здесь. Извини, но свет я отключу полностью, а отопление останется на минимуме. В период снегопадов тут буквально взлетают счета за отопление и свет.
– Спасибо. Доброй ночи? – приятно, что эту ночь я проведу не на улице.
– Но, только на одну ночь. Всё же библиотека не предназначена для этого. И пожалуйста полей цветы. Доброй ночи, библиотека завтра откроется довольно поздно… Часов в одиннадцать. – сообщив последние наставления, Йожи покинул библиотеку уйдя в ночной буран.
Тихо и темно. Ну не совсем так… Свет уличных фонарей проникал через окна библиотеки и у меня был телефон с фонариком, хоть и подержанный, приобрела его с рук и пока не пожалела, хотя у того медведя были лапы. Кирпичный ветеран, который дала мне Ториэль, совершенно не выдерживал конкуренции с более современными местными приборами.
========== Водичка, ночь ==========
Тихо, даже настенные часы не тикали. Света из окон хватало, чтобы не натыкаться на предметы, но отходя дальше, к небольшому подсобному помещению, напоминающему больше просторный шкаф, вмонтированный в стену, пришлось подсвечивать мерцающим экраном телефона.
Сомнительно, что кто-то специально будет вглядываться в окна библиотеки именно этой ночью, но мало ли. Фонарик слишком яркий и наверняка может привлечь лишнее внимание.
– Нужен ключ. – без особого результата подёргала дверь подсобки, естественно она оказалась заперта.
Никогда не интересовалась где могут храниться ключи, да была я тут всего три дня подряд и тогда меня больше интересовали книги. Ну и разговоры с неожиданно не отталкивающими в общении монстрами.
Тот же Йожи очень напоминал мне одного знакомого с поверхности, характером вероятно, в остальном между ними мало сходства.
А отчаянные работники местной газеты, они напоминали моих одноклассников. Это не было плохо, но и особо хорошего в этом не наблюдалось. Просто с этими монстрами, придури и эксцентричности у троицы было через край, я ощущала себя как в школьные деньки.
Ещё бы помнить эти самые деньки более конкретно, чем: нормально училась, ни с кем особо не общалась, не враждовала, после школы сразу шла домой.
– Ладно, сейчас надо не об этом думать. Если бы я была ключом, куда бы меня положили? – заглядывая за стойку библиотекаря, пробормотала постукивая пальцами по гладкому дереву.
В бледно белом свете экрана прекрасно можно было рассмотреть: коробку с канцелярской мелочёвкой, какие-то документы с гербом Дриммуров, перехваченные чёрной лентой, вероятно отчёты о трате бюджета, пухлую тетрадь, куда вносятся имена посетителей и выданные им на лапы и другие конечности книги и любимая чашка Йожи.
Больше отсюда не было видно ничего полезного. Положив телефон на бумаги я на пробу оперлась руками на гладкое дерево, надавливая всем своим весом. Похоже тут мебель делали не из массы опилок с клеем, поверхность почти никак не отреагировала на давление.
– Хорошо, надеюсь ещё пару раз меня выдержит.
Перелезть через стойку получилось не сразу, всё же она была немного высоковата, а с физкультурой у меня никак. Чуть не сбила кружку и сама, с грохотом зацепила стул. Телефон сполз с бумаг, от чего свет его экрана светил мне прямо в глаза, немного неприятно.
– Эх, не быть мне гимнастом. С такой почти слоновьей грацией, только на тумбочки мизинцами натыкаться.
К слову, я чаще головой обо что-то ударялась, чем мизинцем, ну или локтём прямо в нерв, так что не пошевелить рукой некоторые мгновения.
Внизу, под столом находилось несколько ящиков и зеркало, что было каким-то мутным и разбитым. Надеюсь это не я его так, если учесть, что я ничего кроме грохота падения себя со стулом вместе на пол не слышала всё может быть.
Открывала ящики наугад, увидела много всякого. Чай и немного сладостей с запасными кружками хранились в самом крупном ящике, не знала, что Йожи любит сладкое.
В другом хранились выпуски газет, самые ранние датировались, похоже тем моментом, когда Йожи стал помогать с рисунками.Там же находились и раскадровки для нового выпуска газеты. Ёж неплохо вырос в рисовании за это время, не удержалась от соблазна пролистать газеты и сравнила.
В последнем, третьем ящике была целая банка разнообразных ключей, несколько старых писем и одно новое, недописанное.
Извлечь банку было намного проще, чем открыть плотно закрученную крышку. Высыпала ключи на пол, некоторые были подписаны, но настолько блеклые подписи было не разобрать. Пришлось включать фонарик, стойка должна послужить неплохим прикрытием.
Стало немногим лучше, тот кто это подписывал обладал ужасным почерком. Похоже придётся разбираться методом тыка, всё равно тут не поспишь.
Пол пусть и почти сверкающий чистотой оставался жёстким и холодным, тут не было пушистого ковра, на котором я частенько засыпала в Руинах, завернувшись в одеяло как гусеница или большой блинчик.
Стулья, а точнее пять табуретов у читательских столиков, явно собирали по принципу, что не жалко то и дали, они очень различались по форме, материалу сидений и высоте, а спать на столе это уже верх свинства, да и мал он мне.
Что я буду делать завтра, если не собираюсь спать сегодня, без понятия, хотя завтра уже наступило. За окном всё ещё шел снег, возможно ещё активнее.
Наскоро засыпав ключи обратно в банку вместе с ней вновь перелезла через стол-стойку. Приземление вышло жестковатым, совсем забыла, что приземляться на прямые ноги довольно неприятно. Ключи звякнули, телефон, который я успела засунуть в карман с жалобным звяк выпал на пол.
– Надеюсь не разбила.
Поднимать было немного страшно, но кажется трещин не было. Связь вероятно из-за снегопада работала… да никак она не работала и носило её исключительно ветром, похожая картина может довольно часто наблюдаться на поверхности.
Например… В тех местах куда люди уже давно добрались, а новейший прогресс только тащится, ибо нормальные линии проводить дорого и никому нафиг организаторская нервотрёпка не сдалась.
*
Подбирать нужный ключ пришлось долго и муторно. Банка опустела почти полностью, а не подошедшие ключи валялись на полу. С торжественным щелчком дверь открылась.
Удача сегодня явно вышла погулять, иначе как можно объяснить, что в запертой кладовке будет ещё одна запертая дверца, на этот раз из полупрозрачного стекла с табличкой «Вода для цветов». За стеклом находилось несколько сосудов со светящейся нежно-голубым цветом жидкостью, это точно вода, а не другая жидкость?
– Замечательно. Теперь мне снова перебирать их все в поисках подходящего? Нет…
Провозившись со всем этим, не знаю сколько времени, я таки извлекла бутыль со странной жидкостью. Она освещала намного лучше телефона.
На бутылке была этикетка, написанная от руки и прекрасно читающаяся за счет подсветки самого содержимого.
«Не более одной чашки раз в день, вода из Вотерфолла, неразбавленная.»
Чашка обнаружилась рядом с другими бутылками. Большая чашка, с тускло мерцающим налетом на стенках. Саму бутыль надо было как-то освободить от пробки.
Ковырять пробку в кладовке со швабрами, мне показалось не слишком удобным и так пришлось поправлять то и дело падающую швабру, что норовила свалиться прямо на голову, попутно расколотив стеклянную дверцу.
Дело шло медленно пальцы то и дело соскальзывали с плотно сидящей пробки. Но, истинно баранье упрямство, может действительно не врут гороскопы, победило.
С тихим чпок пробка выдернулась, а подозрительная водичка опасно всколыхнулась, грозясь выплеснуться из бутылки.
– Ура! Я сделала это. – и в этот самый момент жидкость таки расплескалась.
Руку обожгло так, будто на неё попало раскалённое масло. Свой собственный удивлённо-болезненный вскрик прозвучал словно сквозь толстый слой ваты. Библиотека даже пустая глушила слишком громкие звуки.
– Больно.
Каплевидные ожоги темными пятнами вспыхнули на коже. Масса новых неприятных ощущений. С таким умением вляпываться в неприятности, возникают серьёзные сомнения, что вообще живой доберусь до конца этого путешествия.
Стрёмную жидкость разливала, держа бутылку через пластиковый пакет, в котором находились вещи, вытащенные из комнаты.
Полив цветов, казалось бы простая миссия. В этом месте я и это умудрилась совершить с риском для жизни. Вернув страшную банку обратно, обходя капли светящейся субстанции на полу, я сползла по стене под одним из окон.
Ожоги пульсировали. Может если засунуть руку в снег станет полегче? По хорошему надо бы промыть место ожога водой, но здесь нет крана, а в инвентаре у меня только сок.
Пришлось вставать и проверять какое из окон ещё не до конца примёрзло и открылось бы при помощи одной руки. Открылось по иронии судьбы именно то, которое очень хорошо просматривалось с улицы.
Холодный воздух вместе со снежными хлопьями с радостью ворвался в помещение. Немного снега задерживал маленький уступ рядом с окном.
Сразу стало легче. Снег тут точно состоял из нормальной воды. Улица была почти пустой, даже в баре уже не горел снег. Вдалеке завыл волк. Тихая музыка пробивалась сквозь шуршание снега. Шуршание усиливалось и кажется приближалось.
– Почему леди не в постели, в такой час? – раздалось совсем рядом.
Это был Санс, его толстовка сменилась на голубую куртку с пушистым мехом на капюшоне. Я не пересекалась с этим скелетом с первого дня пребывания в городе, ну точнее он мелькал тут и там в поле моего зрения.
Но ни случая, ни повода поболтать не находилось и я просто не навязывалась. У всех свои дела и заботы и этот скелет не обязан меня развлекать или опекать.
– Эм… Привет. – снова эта нервная улыбка.
Санс снова смотрит прямо в глаза, хотя скорее в душу или считывает эмоции. Немного затягивает, особенно если смотреть на белые, едва отливающие голубым огоньки, что заменяют скелету глаза.
– Хех. Похоже твои кости так и притягивают неприятности.
Мне оставалось только пожать плечами. Насколько глупо я выгляжу наполовину высунувшись из окна, прижимая к одной руке снег, а на растрёпанные волосы и фиолетовый, правда из-за освещения кажущийся чёрным, свитер уже успел налипнуть снег?
– Меня не касается причина, твоего нахождения в библиотеке ночью. Но, согласись, странное свечение и подозрительные звуки… из явно закрытого общественного места, вызывают лишние вопросы. – теперь скелет стоял в паре метров от открытого окна.
– Ну, да. Хех! Странновато, кстати… может ты случайно знаешь… Как на людей действует вода Вотерфолла? – сейчас я выгляжу ещё более подозрительно, но меня всё ещё беспокоит этот вопрос.
Санс выгнул бровь, у местных скелетов очень богатая мимика, даже нечто похожее на…псевдоброви есть. Кажется его улыбка стала шире, без понятия, что это означает.
– Не самым лучшим образом.
– Хе-хе… хи! А если более конкретно? – моя улыбка становится шире.
Странное мигание огней в глазах Санса, вероятно выражало его отношение к происходящему.
– Зависит от количества, но этот вопрос специально никто не изучал. Тут не так часто бывают люди. – Санс пожал плечами внимательно рассматривая покрасневшую теперь и от холода руку.
– Это всё равно вносит мало конкретики. – снег частично растаял и теперь стекает с волос под свитер, руки покалывает от холода, а одну ещё от начинающих снова тянуть и дёргать ожогов.
– Так ты проблему не решишь. Ладно, собирайся – скелет отошёл от окна.
– Оу… Спасибо. Ой, а как закрыть окно? – поинтересовалась уже выпрыгнув из окна, шарф снова был со мной.
Санс при помощи своей магии бесшумно закрыл окно. Кажется в воздухе повис не озвученный универсальный ответ: «Магией, конечно.»
========== Утро ясное ==========
Водичка оказалась токсичной. Реальность начала уплывать, ещё когда Санс, который шёл на пару шагов впереди, только-только прошёл мимо поворота к часто пустующей лодочной пристани.
Мне почему-то почудилась там лодка и высокая фигура в тёмном плаще, изрядно припорошенном снегом.
Почти забытое ощущение, как было во время тех ужасных трёх дней, что раз в полгода иногда случались, начало стремительно затягивать меня.
Тогда я лежала пластом с температурой и сознание плавало в том состоянии, когда долгожданная отключка не наступает, но и сознание, далёкое от трезвого никак не желает сдаваться.
Отвратительно. Никогда не привыкну лежать и страдать, настолько что мучительно ощущается происходящее, которое не получается видеть, потому что нет сил держать глаза открытыми, но и слишком громкие или недостаточно разборчивые звуки раздражают.
К счастью это странное явление прекратилось, когда началось половое созревание, там было легче, но первый день был всё равно отвратительны.
Сейчас всё было намного хуже. За прошедшие… лет пять уже наверное наверное прошло, совсем отвыкла от этого беспомощного состояния. Даже немного испугалась, хотя больше возникло заторможенное удивление, стоило только понять, что меня шатает как на ветру и видеть мешает не только снег и ветер, но и отсутствие сил.
– С-санс? – голос звучит тонко-тонко, будто мне лет десять, а не неполных семнадцать.
Дальше уже почти ничего не понимаю. Услышал мой жалобный писк скелет или просто заметил, что не иду за ним.
Не помню.Я пребывала совершенно не в том состоянии чтобы правильно ощущать пространство и время.
Самое забавное, что в этом полуобморочном состоянии у меня почти получалось говорить, не всегда внятно и не всегда полностью осознавая, что говорю, но большая часть таких вот разговоров, если у постели болезной меня сидела бабушка.
Эти странные разговоры, бред разной степени я могла выдавать, тогда утомлённые мозги воспринимали его как самое логичное и правильное, очень помогали и запоминались почти полностью.
Похожее состояние было, когда засидевшись почти до рассвета, в каникулы естественно, в полусне я так же что-то отвечала, на попытки меня разбудить.
Сомнительно, что сейчас будет так же. Здесь нету моей бабушки, что будет гладить по голове и сидеть у постели, слушая мой бред и отвлекая разговорами по возможности. Её к сожалению достаточно давно уже нет…
*
– …слышишь? – голос проходит сквозь шум и кажется фраза обрывками.
Открыть глаза всё равно не получалось и было как-то сложно дышать. Дыханию вроде ничего и не мешало, но было слишком душно. Происходящее ускользало от вообще какого-то, хотябы минимального понимания.
– Ммм… Что? – даже эта фраза произносилась с трудом.
– Леди… Много проблем…тобой… – похоже это Санс.
Действительно, кто ещё будет посреди ночи, хотя уже скорее утра на улице, хотя вероятно уже в помещении, пытаться вести беседы с явно потерявшей связь с действительностью девицей.
Напрягать или напрягаться, когда всё твое тело и мозги подчиняются тебе как кисель в стакане в другой комнате, весьма осмысленное занятие.
Однако лучше пытаться гововорить, пусть язык заплетается, а звуки больше походят на мычание. Это всяко лучше зависать на половине мысли в невыносимом мареве плохого самочувствия.
– Что…ты сказал? – теперь звучало получше, да и сквозь вату ухудшившегося слуха, стали пробиваться посторонние звуки.
Скрип досок под довольно лёгкими шагами. Какие-то скрипы, чего-то металлического, бряцанье стеклянных пустых штук и плеск наливаемой жидкости.
– Санс? – пусть он не молчит, не хочу оставаться наедине с отвратительными ощущениями.
– Удивительно. Леди, ты ещё можешь говорить. Не уверен, что ты это запомнишь… но постарайся не отключаться совсем. – кажется голос перемещался.
Попытка открыть глаза принесла ничего, впрочем шевелить плохо ощущаемыми и такими тяжёлыми конечностями тоже не особо получалось.
Почти не гнущимися пальцами пытаюсь ощутить, то на чём я нахожусь. Натыкаюсь на жёсткую и колючую материю, на большее сил и контроля не хватает.
– Что происходит? – осмысление этой фразы казалось заняло маленькую вечность, снова теряю чёткость произношения.
– Ты всё ещё здесь? Поразительно…знаешь, твоя реакция намного сильнее, чем у него… – фраза несколько прерывается, это Санс сам так делает паузы или у меня всё становится хуже?
– Него?
– Человек, ребёнок с фиолетовой душой. Упорство, кажется было его главной чертой. Ты ещё слушаешь?
– Да… – кажется в меня ткнули иголкой, ощущение пропало, может показалось.
– Ты немного его напоминаешь. Тоже находишь неприятности на все свои кости, особенно черепные. И такая же очкастая. – почему-то перед глазами возникает почти призрачный мальчик, я всё ещё слышу голос Санса.
Мальчик, лет десяти. Довольно высокий, для своего возраста. Тёмные, почти чёрные лохматые волосы, большие круглые очки, смягчающие строгое выражение лица. Фиолетовая, скорее даже пурпурная рубашка и с небольшими белыми пуговками.
Ребёнок держит в руках книгу со сбитыми уголками и кучей разноцветных закладок. Он что-то говорит мне, а потом уходит, уходит к большому количеству светящейся воды.
– … жен… Джен, ты всё ещё не спишь? – кажется меня трясут.
– Кажется… меня начинает глючить. Санс? – видение пропало, хотя тревожный всплеск эфемерной воды долетает до моего слуха.
– Леди… – тяжёлый вздох и неразборчивое бормотание.
А дальше была спокойная и уютная темнота. Похоже меня наконец вырубило
*
Просыпаюсь рывком. Просто открываю глаза уже сидя на диване, колючий плед сползает на пол. Место незнакомое и немного необычное, кроме дома Ториэль дома монстров мне посещать не доводилось.
Здесь довольно высокие арочные проходы, выше чем необходимо обладателю среднего роста. Можно смело предполагать…
– Джен! Доброе утро, хотя сейчас уже день… Не важно. Я рад, что ты заглянула к нам с братом в гости. – появление Папса не в супергеройском косплее, сразу освободило от необхожимости строить предположения.
– Папс, привет. А… эм…– я несколько замялась не совсем понимая насколько правильны мои отрывочные воспоминания о оставшейся части ночи и то насколько Папайрус посвещён в произошедшее.
– Тебя интересует, что вчера произошло? – скелет точно так же как и его брат довольно проницателен.
Я кивнула, и попыталась улыбаться не так широко и фальшиво как получается обычно, если это не рефлекс на стрессовую ситуацию.
– Вы с Сансом ввалились в гараж, в шесть утра. Это было довольно громко, кажется упала коробка с никому не нужным сервизом… Ты была не в лучшем состоянии, потом… Часа через два, мой брат отправился спать и дрыхнет до сих пор! – Папс возмущённо посмотрел на дверь второго этажа.
– Ааа… Ясно.
Утро действительно для меня началось ближе к обеду, чувствовала себя действительно хорошо. Папайрус снова начинает вызывать некоторый дискомфорт своей энергичностью.
========== Гениальный план ==========
Как бы ни был уютен и хорош Сноудин в первые дни, его всё же пришлось покинуть. Впечатления оставались смазанными, из сказки попасть в атмосферу молчаливого неодобрения, всё же слухи разошлись слишком быстро, было несколько неприятно.
Нет, в меня не тыкали пальцами и не шарахались как от прокажённой. Просто атмосфера невероятного дружелюбия сменилась на вежливую отстранённость.
Больше мне в Сноудине были не рады. Точнее, до этого на меня особо не обращали внимания, а теперь этих изучающих взглядов было слишком много.
Однако так вели себя не все монстры, постоянные посетители библиотеки не изменили своего мнения, так же как и Папайрус с Сансом. Санс только озвучил пару подколок, по поводу коварности возмутителя спокойствия и больше ничего.
Второй месяц моего нахождения в Подземелье только начинался, а изменения уже стали заметными. Всё же это место действует на меня как-то странно.
Уровень моего социального взаимодействия повысился, вероятно, дело в более миролюбивом характере большинства простых монстров.
С чем связано уменьшение количества потребляемой пищи и заметной бледностью, что была для меня совершенно не характерна, до сих пор теряюсь в догадках.
В целом воздействие скорее нейтральное, хотя из-за появления нескольких новых страхов жить стало веселее и немножко сложнее.
*
Окончательное решение продолжить исследование подземелья, пришлось принимать внезапно. В Сноудин скоро должна прибыть капитан Королевской стражи Андайн.
Событие совершенно рядовое. Капитан посещает все города Подземелья их всего четыре, может пять, раз в квартал с целью проверки работы местных стражей и для поддержания дисциплины.
Об этой воинственной женщине мне и раньше доводилось слышать. Всё же Андайн носит статус непобедимого героя и имеет некоторую популярность, а ещё она наставник Папайруса.
Именно Папс и настоятельно попросил завершить здесь все свои дела и перебраться куда-нибудь подальше от капитана стражи.
– Джен! В город скоро прибудет Андайн! Поэтому тебе стоит завершить здесь все свои дела и отправиться, куда-нибудь… – Папайрус был взволнован.
Чтобы это сообщить Папс разыскивал меня по всем окрестностям города, мой телефон в очередной раз оказался разряженным. Заряжать его довольно проблематично, всё же магией я не владею, а постоянно просить своих знакомых унизительно.
– А почему? У меня конечно были мысли наведаться к Блуки в гости, но зачем такая срочность? – мне действительно было непонятно, хотя чуйка уже тревожно ожидает худшего.
– Андайн, очень крутая и классная. Но… Она несколько поспешна в некоторых действиях и может быть необъективной, – я впервые видела, чтобы Папайрус с таким трудом подбирал слова. – Джен ты хорошая, я уверен, что если бы ты встретилась с королём, то и он бы считал точно так же! Только… По нашим законам люди, что попадают сюда наши враги и Андайн… Она герой.
– Оу… Хех! Даже не знаю как реагировать. Тогда почему никто, даже стража никак не реагировали на меня? – в голове не укладывается, что такие дружелюбные монстры считают людей врагами.
Как тогда я до сих пор жива? Почему мои близкие знакомые так ко мне дружелюбны, это если учитывать, что они и без меня прекрасно осведомлены о моей расе. Действительно, люди враги монстров. Именно из-за людей монстры оказались здесь заперты. Странно, я подозревала нечто подобное, но дружелюбная атмосфера побуждала меня отгонять дурные мысли.
– Думаю всё дело в том, что предыдущий человек был здесь слишком давно. Многие из взрослых монстров даже не видели никогда людей, да и ты несколько отличаешься от тех людей, что описываются в исторических книгах. – скелет попытался приободрить меня, что не особо требовалось.
