Текст книги "Поболтаем? (СИ)"

Автор книги: Diamonde

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Я в детстве в районе жила весёлом. Пьянки под окнами каждую ночь, драки какие-то. Мы, мелкие, почти без надзора были, всегда по стройкам бегали, по подвалам. Меня только мать растила, у остальных семьи тоже непростые. Ну, все старшие работали с утра до ночи, а по ночам пили, пока сил хватало. А мы сами по себе. Все всех знали, волновались мало…. Некогда волноваться было. Мне лет семь исполнилось, что ли…

Ира говорила медленно, с неохотой вспоминая давнее время.

– Был у нас один мужик странноватый во дворе. Один жил, от него жена с ребёнком ушли, слухи были. Не буянил, не шумел, просто взгляд был иногда жуткий. Я гуляла с ребятами, решила домой забежать, воды попить или что-то такое. А он меня у самого подъезда перехватил… За руку взял и молча за собой повёл. Не знаю, – нервно усмехнулась Ира, – почему я пошла за ним. Я и помню странно: знаю, что жутко, дрожала вся, а в то же время спокойная и как со стороны вижу. И то цельно, то урывками. Не знаю, что из этого додумала, а что помню точь-в-точь как было… В общем, он меня к себе в подъезд завёл, а там подвал открыт был, закуток такой, что полумрак, с лестницы не видно…

Голос дрогнул. Саша потянулся было приобнять. Замер. Убрал руку, неловко взлохматил себе волосы. Ира продолжила чужим, глухим голосом:

– Одежду стягивать стал. Руками шарить. А я всё молчу, знаешь, как деревянная, даже не знаю, что орать нужно. Потом мужик этот просто отлетает в стену. Ребята прибежали все, двери в подъезды открыть не проблема… Кто-то из мелких заметил, что меня уводят, позвал старших ребят. И меня один на руках унёс. Вот только тогда я заревела и поняла, что страшно было…

Ира растёрла слёзы по лицу и продолжила уже с улыбкой:

– Мужика того милиция увела. А мальчик из старших, который на руках нёс, для меня как принц стал, представляешь? Я за ним всё бегала, слюни пускала, он ж и взрослый, и сильный… И добрый. Он со мной возился ещё какое-то время, потом перестал. Потом мы переехали, мама с отчимом сошлась. И вот сколько мне там было: шестнадцать? пятнадцать? Я в старый район приехала повидаться с друзьями. И мальчика этого интересно было повидать, первая любовь, всё такое. Он старше где-то лет на семь. Он меня вспомнил. Ну, мы с ним встречаться даже стали… Что-то вроде. Он взрослый, ему за ручку подержаться и поцелуйчиков явно мало. И мы как-то у одного из его друзей сидели, а он меня повалил…. А я знаю, что вроде и хочу, могу, а вроде, – Ира залилась краской, – и не готова нифига. Хихикаю, отбиваюсь, а он меня к кровати припечатал… Остановился, только когда рыдать начала. Утром ушла, мы и не виделись больше.

– Ты, помнится, говорила…

– Что?

– «Изнасилование – это когда тебя уже поимели», – без всякого выражения процитировал Саша. Ира исступлённо рассмеялась.

– Запомнил, надо же.

– Запомнил, потому что редко я слышу подобные мерзости. Ещё и от девушки. По зубам тебе дать хотелось, когда услышал. Думал, каких ты взглядов придерживаешься вообще с такими словами…

– Ну, я не знаю. Так было проще думать. Меня ж только хотели поиметь… Но не поимели же? Не успели же. Значит, насилия не было. Значит, ничего непоправимого не случилось… Но это я вру. На самом деле – как грязью облили. И я после этого на курсы пошла. Слабой быть не нравится. Хочу знать, что я могу себя отстоять, если что.

Ира перевела дух, отхлебнула из стакана. Рука чуть дрожала, алкоголь нервно бился о стекло.

– А один парень просто пытался меня купить. Это потом уже было, курс первый. Мы сходили на свидание, другое. Мне романтики хотелось. Думала: парень серьёзно выглядит, не хотелось ждать подвоха. Ну, он меня в кусты потащил. А я тогда занималась уже полгода как…

– В кустах оказался он?

– Угу. Я швырнула его, убегаю, а он орёт мне, что я скотина, он столько денег на меня за неделю потратил…

– О. Дай угадаю. А потом ты познакомилась со мной и сочла меня таким же мудаком.

– Ну, не знаю. Никогда не сопоставляла. Наверное. Тот тоже был такой… мажорчик. При деньгах, при хорошей машине. Мы с ним переписывались до этого какое-то время, всё шло хорошо, но он, видимо, решил, что я… Да фиг его знает, что он там решил.

– Странно, что после всего этого ты столько общаешься с парнями. Ещё и с мужланами вроде Михи.

Ира задумалась.

– Думаю…. Они не такие уж мужланы. То есть мужланы, но не быдло. А если они что-то сделают, то теперь я могу дать отпор. И я знаю, как с ними общаться, как они думают, о чём, – Ира усмехнулась, – и чем. Но они крутые. Если ты часть их команды, то они сделают для тебя всё.

– Мне казалось, что они больше за позицию «кто сильнее, тот и прав».

– Ну, я думаю, что дело не в силе, а в уверенности какой-то. Если есть в тебе внутренний стержень, то они будут уважать тебя.

– Что-то не замечал поначалу, что меня прям уважали.

– Ну… Они, может, действительно сначала… То есть ты посмотри на себя. Без обид, без обид, – она замахала руками, видя, как напрягся Саша, – но ты сам знаешь, что ты весь такой… – Ира неопределённо повела плечами, пытаясь подобрать менее обидное слово.

– Да давай уж говори, – вздохнул Саша.

– Ну, слащавый немного. У тебя всё то штаны какие-то модные, то плащи, все эти шмотки. Нет, я не к тому, что ты какой-то не такой, но ты же не такой, как они. Как Миха или Стас. Они по вечерам на футболе пивом обливаются. Им казалось, что ты скользкий типчик. Надменный.

– Вам всем так казалось, – невесело сказал Саша.

– Так на тебя все девчонки вешаться стали! Представляешь, каково им? Они такие красавчики, умные, смешные, – умные, не спорь, – а все вокруг тебя вьются. Думаю, они тогда только порадовались бы, окажись ты не по девочкам.

– А ты?

– А я думала, что если от тебя залетит кто-то из моих подруг, то ты одними затрещинами не обойдёшься.

Саша ухватил с дивана подушку, кинул на пол. Устроился поудобнее и хитровато посмотрел на Иру.

– Ты не поняла вопроса? – спросил он, и Ира увидела, как в его глазах пляшут весёлые чёртики. И оторопела.

– Погоди, ты пытаешься подкатить ко мне, Елисеев?

– Ты говоришь, все девчонки на меня вешались. А ты? Неужели ты никогда мной не интересовалась?

Ира удивлённо хлопала глазами. Саша раскинулся перед ней на полу, захмелевший, едва одетый, совершенно расслабленный. Ира окинула его взглядом и пыталась вспомнить, был ли ей хоть когда-то симпатичен Елисеев как парень. Хмыкнула, стянула с дивана подушку для себя и тоже легла на пол.

– Никогда. Представляешь? Ни разу такой мысли не было.

– Так, может, самое время подумать?

Ира посмотрела на него укоризненно. Елисеев поднялся на локте и улыбался шально, пьяно. Ира закрыла лицо руками и взвыла:

– Господи, ну ты можешь хоть когда-нибудь, когда-нибудь, когда-нибудь не флиртовать, а, Елисеев?

Саша упал на подушку и, всё так же улыбаясь, ответил:

– Не могу. Мне нравится, девчонкам нравится. И ты за столько лет могла бы уже привыкнуть.

– Как можно быть настолько самовлюблённым? Я ему душу изливаю, а он!

– Так я и не пристаю, я спрашиваю. И вот уж что-что, а насильно затаскивать девушку в постель мне ещё не приходилось. Да и не вижу я смысла спать с девушкой, если она меня не хочет. Но раз у нас с тобой такие разговоры пошли, то отчего бы не спросить? Если меня спросишь, то я считаю тебя красивой, откровенно привлекательной девушкой. Грубой, конечно, и манеры ни к чёрту, но я знаю, как на тебя могут смотреть парни. И как они смотрят.

– Мне другие парни нравятся, – словно извиняясь, сказала Ира. – Сильные, в чём-то злые… Не как люди злые, я не про жестокость говорю, а про что-то вроде непреклонности. Чтоб не приходилось с ними кокетничать, притворяться. Я не хочу притворяться. Иногда приходится, конечно.

– И с Михой приходилось?

– Приходилось. Может, потому мы и расстались.

– Вы всё-таки встречались? Было видно, что у вас что-то происходит… Сама понимаешь, в подробности я не вдавался.

Их голоса звучали тише. Ира устало потёрла глаза:

– Что-то и происходило… У него девушка была долгое время, они то сходились, то разбегались… Мне он нравился.

– То есть, любишь «своих парней», да?..

– Я им больше доверяю, какими бы они ни были. Они всегда помогут. Меня голодное детство мучает, знаешь. Сейчас всё более-менее… А раньше, помню, мы к пакету макарон консервы купили, так это праздник был. Мама радовалась… Дворовые всегда выручали: то овощей притащат с чьей-то дачи, то платья подарят от выросших сестёр. Старшие со мной сидели, когда мамы дома не было. Без поддержки своих никак. Я в неё верю, в такое негласное братство, когда если ты «свой», то это надёжно и честно…

– Удивительно.

– Что? Нищета моя былая?

– Нет. То есть да. То есть мне это всё незнакомо. Не думай, что я хвастаюсь, но у меня всегда всё было. Всё было хорошо, не настолько, как сейчас, но я не помню, чтобы мы в чём-то остро нуждались.

– Повезло.

– Может, и повезло…

Сон брал своё, говорить было неохота, но Ира тяжело проговорила:

– Да я тоже хороша… Постоянно чужие деньги считаю. Никак не могу отделаться от этой привычки. Извини.

В ответ звучало только размеренное дыхание Саши. Ира медленно засыпала, но успела уловить тихое, сказанное в никуда:

– А затрещина от тебя мне бы не помешала…

Комментарий к

Меня поймал самоизоляционный зверь “неписец”. Полглавы написала больше месяца назад, а дальше всё, стена. Очень прошу прощения у автора заявки за такую задержку, но, надеюсь, этой частью чуть порадую)

========== Часть 7 ==========

Кто-то настойчиво тряс её за плечи.

– Ира, поднимайся!

«Чего тебе?» – хотела спросить она, но только сонно пробурчала что-то, повернулась набок и поджала колени к груди.

– Ира, поднимайся, мы нажрались, как сволочи.

– Я нажралась, – протянула она, – а сволочь здесь ты. И не надо меня трясти.

Ира нехотя села и огляделась. Комната тонула в темноте. Под руками тёплый ворс, нога лежит на чём-то холодном и колком. Ира взглянула: по очертаниям похоже на противень с крошками. Кажется, они заснули на ковре посреди гостиной. Саша сидел рядом и держал её за плечо, пытаясь поднять и не завалиться самому.

– Сколько времени? – спросила она и стала шарить рукой в поисках телефона. Дёрнула плечом, перехватила руку Саши и подтянула за запястье поближе к глазам, пытаясь посмотреть на наручные часы. – Шесть утра…. Мы тут уснули, что ли?

– Где-то на час точно, – приглушённо сказал он. – Наверное. Не знаю, я глаза почти открыть не могу.

– Вот это ты опухший.

– Плохая игра теней. Пошли спать. Нормально.

– Что, неужели вместе? – притворно ужаснулась Ира.

– Нет, родная, я не настолько пьян, чтоб рискнуть на тебя покуситься. Поднимайся, в моей комнате ляжешь.

– А ты?

– А я в родительской. Нет, если ты хочешь, то мы, конечно, можем лечь и вместе….

Ира фыркнула и осторожно поднялась на ноги. Уж не та доза алкоголя была, чтоб её так развезло, хотя… Пиво, виски… вино. И всё, чем она питалась за последние часа три – подгоревшее печенье да разговоры с Елисеевым, а от второго, оказывается, развозит ещё больше. Саша, пошатываясь, повёл её в соседнюю комнату. Промелькнула детская мысль, что в такой квартире можно сутками играть в прятки – не найдут, заблудятся. В комнате Саша включил какие-то гирлянды вместо верхнего света, и под их мягкие огни стал шарить в шкафу. Вытянул скорее на ощупь футболку и шорты, протянул Ире. Ира уставилась на них туповато, соображая, что с этим нужно делать. Саша подсказал:

– Переодевайся пока, я сейчас воды тебе на утро принесу.

Вышел из комнаты. Ира захихикала. Даже полупьяный, даже сонный, Саша оказался мамкой-наседкой, какой был весь вечер. Этот образ так плохо сочетался с ипостасью бесконечно флиртующего мажорчика, что Ира не могла сложить двух Елисеевых в одного – и улыбалась, умилённая неожиданным открытием.

Когда Саша вернулся, Ира, переодетая, полулежала на краю кровати; на лице, подсвеченном цветными огоньками, – тёплая улыбка. Саша поставил стакан на прикроватную тумбочку, отогнул край одеяла и сказал:

– Нормально ложись.

Ира кивнула и перебралась под одеяло. Пока Саша заботливо поправлял кровать, Ира сонно проговорила:

– Нет, Саш, не думай ничего. Ты классный.

Саша наклонился над ней, погладил по голове и легко поцеловал в губы, едва коснулся. Отстранился и прошептал:

– Забудь, что я тебе раньше говорил. Ты невероятная.

Елисеев вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь, а Ира заворочалась, устраиваясь поудобнее, и почти сразу же заснула.

***

Когда Ира открыла глаза, она увидела незнакомую комнату, залитую холодным весенним светом. «Елисеев» – тут же всплыло в памяти. Ира потянулась, села. Огляделась. Комната, как и вся квартира, просторная, с множеством каких-то вещей: сноуборд у двери, наполовину убранный в чехол, несколько полок с книгами, гантели, турник на стене, стол, шкаф, стойки с одеждой – вот одежды у него, казалось, было немало. Не хаос, но небрежный беспорядок. Во рту было сухо, и Ира потянулась к стакану, который, как ей помнилось, Саша оставлял. Рядом на тумбочке лежали таблетки и – неожиданно – записка на миленьком розовом листочке.

«Проснёшься – шуруй в душ, а потом на кухню, там завтрак. Полотенца и сменная одежда висят на стуле. Если меня не будет, то я ушёл в магазин и скоро вернусь. Всё для тебя, красавица!»

И небрежно нарисованное сердечко. Ира нахмурилась. Полупьяное веселье осталось во вчерашнем дне. Никогда бы ей не пришло в голову, что одно похмельное утро в её жизни начнётся так, словно она молодой муж при заботливой жене. Проигнорировав таблетки, Ира залпом выпила стакан воды, и пошла прямиком на кухню проверять, на месте ли Елисеев.

Елисеев мало того что был на месте, так ещё и, посвежевший, снова возился на кухне с выпечкой. Он взглянул на неё и вместо приветствия сказал:

– У тебя на голове какая-то метёлка.

Ира взяла со стола Сашин смартфон и кинула взгляд на отражение в тёмном экране. Волосы жутко растрепались, примялись и действительно были похожи на старую, повидавшую жизнь метлу. Отразилось и лицо, сонное, помятое, нахмуренное. Стоило всё-таки заглянуть в ванную, да только понять бы, где она.

– Надо снова стричься, – сказала Ира. – Они жесть как быстро отрастают.

– Зачем стричься? – спросил Саша. – У тебя красивые волосы. Цвет свой?

– Угу, – кивнула Ира. – Но они путаются и ломаются постоянно. А ещё за длинные волосы легко схватить.

– Дорогая, это уже паранойя. Не делай такое лицо, я всё понимаю. Но ты можешь дать отпор любому, кто рискнёт к тебе прикоснуться.

Ира нахохлилась, забралась с ногами на стул. Саша подумал, что она похожа на растрёпанного воробья.

– А по поводу волос…. Так ухаживать за ними надо. Маски там всякие, шампунь нормальный. Это, кстати, не о дороговизне, – он упреждающе поднял руки, – а об обычном уходе. Кстати, у меня маска классная есть, могу дать попробовать. Только не режь. Волосы красивые, жалко.

Ира, немного взбодрившись, не удержалась от ехидства:

– А ты уверен, что ты не геюга? Масочки-колбасочки. Вот почему у тебя волосы вечно как в рекламе шампуня.

Саша картинно вздохнул, вышел из кухни. Спустя какое-то время вернулся и поставил перед Ирой на стол баночку. Ира взяла, повертела в руках. Судя по модной этикетке – дорогущая. Судя по целой упаковке – ещё и совсем новая.

– Серьёзно? – только и спросила она.

– Серьёзно, – кивнул Елисеев. – Не понравится – вернёшься к привычному стилю. Но для начала попробуй.

– Попробую. Кстати, ты же из ванной принёс? Где она в этих твоих лабиринтах квартиры?

Саша показал ей ванную, вручил полотенца со сменной одеждой и пошёл выполнять Ирину просьбу – поставить её телефон заряжаться. Спустя полчаса Ира вышла из душа, чувствуя себя чуть живее, чем до этого. Вежливую Сашину заботу, непривычную и незнакомую, она решила принимать сегодня как должное – только в этот раз.

Когда она вернулась на кухню, на стойке стояла тарелка со свежим печеньем, тем же самым, судя по запаху, но на этот раз не подгоревшим. Рядом лежал её телефон на зарядке. Стол всё так же был заставлен непригодившимся алкоголем, а Саша стоял у окна, молча наблюдая за весенним сырым снегопадом. Окликать его почему-то не хотелось. Что-то за полчаса изменилось. Ира включила телефон. Экран подсказал: четыре часа дня, минус три, снег. Через пару часов всё наверняка размокнет, подрастает, размажет по дорогам слякоть. Ира чуть слышно вздохнула. Проверила соцсети. Судя по фотографиям, Катя наслаждалась природой со Славой и его семьёй, а Света отписалась, что маме полегчало и они поехали с братом в бассейн. В общем чате все проснулись и вели какое-то бурное обсуждение.

Ире домой не хотелось.

– Ребята пишут, что завалились вчера в какой-то клубешник и тусили там до утра. Спрашивают, можно ли сегодня встретиться.

Саша всё так же смотрел в окно. Силуэт на фоне окна казался одиноким, тоскующим.

– Да ну их к чёрту. Мы сегодня можем побыть такими же хреновыми друзьями.

– Тогда я планирую остаться тут до вечера, – вдруг сказала Ира, так просто, словно приняла самое правильное решение за последние несколько дней.

Саша расхохотался и наконец развернулся к ней:

– Да хоть до утра! Не поверишь: как раз хотел потратить на это своё желание.

– Разве мы решили, что выиграл ты?

– Ой, да очевидно, что я знаю почти весь твой плейлист.

– Что предполагает у тебя наличие вкуса.

Смех на два голоса зазвенел в просторной кухне, и Ира ощутила, как легкая тоска, принесённая снегопадом, понемногу отступает.

– Остаёшься ради реванша?

– А то! И да, – продолжила она после паузы, – я остаюсь ещё и потому, что с тобой интересно. Ты неожиданно крутой собеседник.

– Есть чему у меня поучиться, верно? – подколол её Саша в своей манере, на что Ира только усмехнулась.

– О чём ещё поболтаем?