Текст книги "Во всем виноват Волан-де-Морт (СИ)"

Автор книги: Demon_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Да не за что, – казалось, голос Малфоя звучит приглушенно и как-то… виновато? Хотя, наверное, так лишь казалось.

Уже через мгновение парень тихо присел рядом с Гарри, поднимая очки, линзы которых были рассечены трещинами.

– Окулюс Репаро, – проговорил Драко, прежде чем надеть очки на переносицу собеседницы. – Он… он сделал тебе больно, да? – Малфой хмурился, заглядывая во влажные от слез глаза девушки, и неумело гладил ту по голове, стараясь успокоить, утихомирить истерику.

– В-все в порядке, – не осознавая, что она делает, Поттер прижалась к крепкой груди Драко, отмечая, что в доселе холодных, мерцающих презрением к миру, глазах, теперь несмело зажигались огоньки нежности и раскаяния. Такие непривычные, но такие нужные огоньки…

– Это хорошо, – кивнул Малфой, замерев. Он не отталкивал Поттер, а просто слушал гулкий стук своего и ее сердца, и не понимал, что это…

========== День третий. Часть первая. ==========

– Га-а-ари-и, – кто-то бесцеремонно потряс новоиспеченную девушку за плечо, выуживая ту из омута сновидений. – Хватит отлеживать бока, я требую подробностей. Ну же, Поттер, не выводи меня!

– П-подробностей? – девушка устало разлепила один глаз, смотря на склонившуюся к ней Грейнджер с удивлением. – Погоди, Гермиона, сколько времени?

– Шесть, – невинно пролепетала собеседница, умостившись под бочком у подруги и натянув на себя теплое одеяло. Возможно, в тот нелегкий для всех период, когда Гарриона была еще на ранней стадии осознания своего теперь женского «я», данное действие вызвало бы неловкость и смущение, но теперь, когда Поттер уже привыкла к вот таким девичьим поступкам подруги, лишь чувство тепла обволакивало обеих. Лишь тепло и некое сплетение двух тонких дружеских нитей, которые с каждым мгновением становились все прочнее. – Ты как раз успеешь мне все рассказать в подробностях.

– Гермиона, ты невыносима! – взвыла Гарриона, когда до нее дошло, что можно было спокойно понежиться в постельке еще часик. Что подруга хочет услышать – девушка не спрашивала, ибо прекрасно знала, по какому поводу любопытство терзает Гермиону.

– Я невыносима? Вот кто бы говорил. Пришла, когда меня не было, а потом взяла и заснула! Я, между прочим, тебя ждала!

Грейнджер якобы обижено надула губы, а Поттер рассудительно предпочла промолчать, что на самом деле не спала, а лишь притворялась, вспоминая неловкое и рассеянное касание нежных рук Малфоя, которое вызывало табун мурашек, заставляло ежиться, сжимая в пальцах подушку. Практически пол ночи девушка смотрела в стенку, вспоминая образ Драко до мельчайшей детали, до каждой плавной линии высеченного аристократического лица, и думала о том, что будет дальше.

И, кажется, надумала.

– Ты чего зависла? Рассказывай, говорю.

Вздохнув, Гарри начала свой рассказ, расписывая все в красочных подробностях.

***

– … а потом он провел меня до комнаты и удалился в свое крыло.

– Целовались? – Грейнджер замерла, с восхищением посмотрев на неосознанно улыбающуюся подругу.

– Нет, – вздохнула Поттер, устремив взор в потолок.

– Оби-и-идно.

– Ага… о, Мерлин! Гермиона!

– Все-таки жалеешь, – радостно поддела собеседница, засмеявшись. – Ну ладно тебе, не хмурься, морщины заработаешь.

– С тобой не только их заработаешь… – пробурчала Гарри, искоса глянув на подругу. – Доведешь же.

– Ой, да ладно тебе, – махнула рукой Грейнджер, вмиг перестав улыбаться и нахмурившись. – Ты мне лучше скажи – что дальше делать будешь?

– Не знаю, – вздохнула Поттер, следя за солнечным лучиком, пробившемся сквозь сеть шторы и теперь мягко скользившим по стенке. – И мне страшно. Все как прежде уже не будет. Осознание этого добивает.

– Сегодня последний день, Гарри. Время принимать решение.

– Знаю, но… – Гарриона замялась, задумчиво прикусив нижнюю губу.

– Думай, подруга, думай. Тут никто тебе, кроме себя самой, не поможет. Только не соверши ошибку, о которой позже пожалеешь. И да, не вздумай покупать у него наркоту! А то кто знает, что ему нужно…

– Гермиона!

***

– Грейнджер, оставь нас, – попросил (попросил?!) Драко, подойдя к двум направляющимся в Большой Зал девушкам. Сейчас он выглядел как-то устало, мрачно, однако и привычный лоск не растерял, высоко вверх держа подбородок и плотно сжимая губы. Лишь в глазах полыхали едва заметные огоньки нерешительности, что были непривычны для всех и него, в первую очередь.

– Хорошо, – пожала плечами Гермиона, цепким взором осмотрев парня. – До встречи, Гарриона, – и, бросив прощальный и понимающий взгляд на подругу, девушка поспешила удалиться, изредка тяжело вздыхая и сжимая кулаки за Гарри.

–Ты хотел поговорить? – Поттер нерешительно опустила глаза вниз, не зная, что сказать.

–Да, но знаешь… это будет лучше сделать после завтрака. Здесь слишком много лишних ушей.

Гарриона согласно кивнула, удивленно отметив, что Малфой на что-то не решился. Вот только на что?

***

Взгляд слизеринцев прожигал тело, кажется, даже оставляя маленькие язвочки на коже, которая адски полыхала, принося моральную боль обладательнице.

Гарриона чувствовала все, однако делала вид, что все хорошо, что ей все равно. Она машинально жевала, совершенно не чувствуя вкуса еды, и периферийным зрением ловила полные желчи, смешанной с интересом и любопытством, взгляды.

Порой ее взор был прикован к Малфою, который сидел совсем рядом с девушкой, словно прикрывая ту от всех, и жевал, пожалуй, столь же машинально, как и Поттер. Однако его глаза не бегали по комнате, а были прикованы к столу, что выдавало его задумчивость. Платиновые волосы с серебристым отливом были зачесаны назад, однако одинокая прядь все же небрежно выбилась из укладки, теперь лежа на лбу.

Почему-то у Гарри зачесались руки поправить ее, смахнуть, дотронуться до шелка волос, вкушая мягкость рецепторами, заглянуть в серо-голубые глаза, полностью утонув в омутах.

Хотелось, но нельзя ведь… правда?

– Какой у тебя сейчас предмет? – прозвучал тихий тембр, заставивший девушку невольно поежиться.

– Зельеварение, – столь же тихо отозвалась Поттер, поправляя собственную черную прядь за ухо.

– Хорошо. Тогда днем встретимся в библиотеке.

– Ладно, – послушно кивнула Гарриона, прекрасно осознавая, что это был не вопрос, а некая констатация факта. Конечно, она еще сегодня целый день ему подчиняться будет. Вот только не в этом дело, а в том, что сердце бешено клокочет, пульсируя в груди. – Я приду.

Драко кивнул, кажется, теперь потеряв всякий интерес к собеседнице.

***

– Вот и хорошо, поговорите сегодня. Пора вам уже поставить все точки над «і», – согласно кивнула Грейнджер, выслушав рассказ подруги.

– А о чем это вы? – Рон, доселе прослушавший и потерявший нить беседы, встрепенулся, улыбаясь Гарри.

– О динозаврах, – буркнула Гермиона, вздохнув. – А ты о чем подумал?

– Э-э-э, я о них и подумал. Ну, да, вы хотите встретиться с динозавром в библиотеке, а потом поговорить с ним? Гарри, на тебя плохо влияет Слизерин. Очень плохо.

– Рон, – Поттер удрученно покачала головой. – Слушай Снейпа, не беси меня.

– Как скажешь, малыш, – радостно пролепетал рыжий, отворачиваясь.

Гарри и Гермиона выразительно переглянулись, явно сойдясь во мнениях об уме друга.

========== День третий. Часть вторая. ==========

– И что? Что ты решила? – Гермиона нерешительно затеребила каштановые локоны, напряженно прикусывая пухлую губу. – Решайся, Гарри. Невозможно больше томить.

– Знаю, – брюнетка кивнула, тяжело вздыхая, – однако это сложно.

– Сложно? Просто, Поттер, скажи, ты готова всю жизнь опосля чувствовать себя голубым?

– Что-о? – глаза девушки выразительно округлились.

– А то, что если даже ты и станешь парнем, то чувства-то твои никуда не пропадут, – рассудительно объяснила Грейнджер, приподнимая для более умного вида вверх указательный палец. – Так что…

– … все решено, мама я гей? – вопрошает Гарриона, вспоминая забавную песню магглов. Гермиона кивает, фыркая весело. – Хорошо, я решила, – говорит решительно, хотя руки предательски трясутся. – И пусть будет так.

– А что именно? – заинтересованно вопрошает Грейнджер, дергая подругу за рукав. – Что ты решила-то?

– Ага, а я не скажу. Вот мучайся теперь.

– Но Гарри-и-и…

– Ага, я коварная.

– Тьфу ты, – поджимает недовольно губы, – истинная баба.

***

Гарриона, продвигаясь по извилистым и витиеватым коридорам, прислушивалась к каждому шороху, чувствуя, как отчаянно клокочет в груди сердечная мышца, нарушая ритм и то и дело пропуская удары.

Тяжело дыша, девушка зашла за стеллаж, намереваясь хоть немного успокоиться перед беседой, однако чья-то рука, схватившая брюнетку за мантию, заставила Поттер взвинчено вскрикнуть, рвано вдыхая в легкие воздух.

– Тс-с-с, – шею щекочет обжигающее горячее дыхание, а колени начинают дрожать от знакомого обволакивающего тембра, – это я. Все в порядке.

– Черт, – Гарриона неловко отпрянула, опустив взор ниц, – испугал.

– Ага, тебя испугаешь, – Малфой приподнял уголок губ в полуулыбке, склонив голову к плечу. – Сама кого хочешь съешь.

– Вот не нужно мне здесь ля-ля, – ощетинилась девушка, скрывая за сарказмом и раздраженностью страх на пару с нетерпением. – О чем ты хотел поговорить?

– Сегодня исходит срок твоего… прислуживания, – Драко запинается на последнем слове, понижая тональность. – Так вот, я хотел поговорить о твоем вознаграждении….

– Драко, – Поттер выдыхает, намереваясь сказать принятое ранее решение, но собеседник, решительно приподняв руку, чеканит:

– Я не могу дать тебе заклинание.

– Но… почему? – Гарри приподнимает бровь, совершенно позабыв о прежних мыслях.

– Я… считай это моей местью.

– Что-о? – а у нее губы трясутся от непонятного разрывающего чувства, повлиявшего на ритм сердечный. – Но…

– Поттер, не зли меня, – Малфой усмехается едко, сжимая руки в кулаки. – Это была лишь моя игра. Я выиграл, дурочка.

– Выиграл… – повторяет эхом слетевшее с уст слово. – Только игра, да? А как же… как же твоя помощь? Ты ведь беспокоился обо мне, правда? Ты ведь не так плох, как хочешь казаться? Это ведь лишь иллюзия, я знаю…

– Ха-ха, мне кажется, или ты все решила за меня? – усмехается как прежде – с презрением, а она всхлипывает, не сумев подавить чувства, что лавой рассекают тело, обжигая мембрану каждой клетки, переворачивая все кувырком. – Напрасно. Я не такой, как ты себе придумала. И я не собираюсь меняться ради тебя.

– Хорошо, – она впивается ногтями в собственную кожу, оставляя следы-полумесяцы, – но тогда зачем? Только месть руководила тобой?

В ее глазах надежда.

Она плещется там глубоким и бескрайним океаном, из-за чего он сглатывает, однако решает все закончить до конца, не имея права отступать ни на шаг назад.

– Ну, еще желание посмеяться.

Она кивает, как болванчик, с всхлипом выбегая из двери, а он стонет от боли моральной, что гложет тело острыми зубами.

Он правильно сделал.

Правда так думает только он.

***

– Гарри, ну что случилось? – обеспокоенно вопрошает Гермиона, поглаживая рыдающую подругу, что минутой ранее ворвалась в комнату ураганом, по спине. – Он тебя обидел? Вы поссорились? Ну же, не молчи. Скажи мне все, пожалуйста, только не молчи вот так. О, Мерлин, ты меня с ума сведешь, Поттер!

Девушка обеспокоенно отводит руки от лица подруги, мягко при этом улыбаясь, но, завидев вздрагивающие губы, сводит брови к переносице.

– Ну и? – грозно.

– Все… кончено, – стонет Гарри, заливаясь слезами и захлебываясь собственным дыханием. – Понимаешь, Гермиона? Все кончено!

========== Потрещим по душам? ==========

– О, Мерлин, давай поплачем вместе? Нашу девочку бросили, наша девочка несчастна, она готова покончить жизнь суицидом, – Реддл, издевательски протягивая каждое слово, сидел возле Гаррионы, не давая той и минуты покоя. – Знаешь, вот зря я на тебя все эти годы охотился, зря. Нужно было тебе сразу Малфоя подкинуть, чтоб уж наверняка. Понаблюдал бы я тогда, как ты справляешься со своим влечением нездоровым, мальчик из голубого вагончика.

– Заткнись, – Поттер, пытаясь собрать хоть крупицы самообладания, повысила голос, однако тот предательски содрогнулся, выдавая каверзное волнение. – Достал.

– Да ладно тебе, неженка, расскажи мне все, что терзает, а я сделаю вид, что мне интересно, – Том блеснул озорными ликами в глазах, толкнув собеседницу в плечо, на что та тихо ойкнула, поджав губы и бросив яростный взгляд на Реддла. – Станем лучшими друзьями, будем делиться своими самыми сокровенными секретиками и красить друг другу ногти.

– Марволло, ты что курил? – Гарри, изысканно приподняв бровь, уставилась на грозу волшебного мира, думая, стоит ли сказать лысому о том, что мак, коим усеян участок поля, – имеет свои эффекты. Зависимость, например. Или дурное влияние на мозг. Хотя-я, было бы на что влиять.

– Почему сразу курил? – мужчина вздохнул, поубавив в голосе слащавых ноток. – Просто скучно мне, вот я и терзаю тебя во сне. Ну же, Поттер, скажи, что ты чувствуешь? Ты готова покончить жизнь самоубийством, перерезав вены палочкой? Ты чувствуешь нездоровое влечение к хорькам? Ты понимаешь, что земля круглая? Ты знаешь, почему трава зеленая? Ты возбуждаешься, когда слышишь имя Малфоя младшего? Ну же, подробности мне, окаянная!

– Реддл, ты меня пугаешь, – псевдообеспокоенно приложив руку ко лбу собеседника, Гарриона нахмурилась, выжидательно посмотрев на Тома. – Я не собираюсь тебе ничего рассказывать.

– Да?

– Да.

– Точно?

– Точно, – устало.

– Да ты плохая девочка, – тот-кого-нельзя-называть хохотнул, уже через мгновение став более серьезным. – Давай, излагай. И тебе легче, и я поржу.

– Не хо-чу!

– Хочешь.

– Но… – девушка запнулась, взвешивая все «за» и «против».

– Давай-давай, – подбодрил Волан-де-Морт, – не включай режим обиженной целки.

– Хорошо, сам захотел, – кивает согласно, добавляя в голос толику ехидности, дабы завуалировать смятение, что гложет изнутри, поедая остатки самообладания. – Я запуталась, я не знаю, что делать раньше. То, что я чувствую к Драко… это ненормально, знаю, однако это единственное, что позволяет мне чувствовать себя счастливой. Воистину счастливой. Как никогда раньше, понимаешь? Ведь я видела его совершенно другим, не таким, коим он прикидывается, держа статус эгоиста и сволочи. Нет, он иной – совершенно. Знаешь, Реддл, я ведь познала его иного, и влюбилась даже. Хотя, зачем врать? Я не влюбилась, а полюбила. Это совершенно разные вещи. Он же… он же отпечатался в моем сердце навечно, понимаешь? Я поверила, что все может быть хорошо. Дура. Это ведь не про меня. Когда я была счастлива, а? Постоянные проблемы, вечно недовольные Дурсли, ссоры, склоки, скандалы… надоело. А тут еще это твое проклятие, превратившее меня в бабу, пускающие слюни близнецы, полоумный Рон, чтоб его, шепот за спиной, когда люди недоумевают, перемывая косточки мальчику-который-трансвестит… и он.

Я ведь ненавидела его изначально, принимая за черствого самовлюбленного ублюдка. И нет, я сейчас не считаю, что я ошибалась, нет. Я просто думаю, что он хорошо играет свою роль, как и все мы…

– А какую роль играешь ты? – Том, смерив всхлипывающую девушку задумчивым взглядом, испытывающее нахмурился.

– Роль? Да я с самого детства делаю вид, что все хорошо, что я переживу, что я смогу выкарабкаться. Знаешь, это сложно. Иногда хочется выть вовсю от снедающей изнутри боли, избивая до полусмерти первого встречного, извергая на него тем самым гнев, что скопился за годы потерь. Но я улыбаюсь. Приторно-фальшиво, натянуто, слишком наигранно. Но мне верят. А знаешь почему?

– Почему?

– Потому что никто не хочет видеть Героя слабым. Они хотят видеть несуществующую мощь. Так спокойнее, так легче.

– Возможно. Но знаешь что, Поттер? – Том посмотрел собеседнице в глаза, приподняв уголки губ в полуулыбке.

– Ну и? Что? – выжидательно и с нетерпением.

– Ты сам возложил себе на плечи эту ношу. Никто тебя не просил. А вот насчет Малфоя… я не знал, что ты разучился бороться, Поттер, не знал…

– Гарри, вставай, – Гермиона нерешительно затеребила подругу за плечо, закусив губу. – Пора вставать. Скоро завтрак, и тем более нам нужно предварительно обсудить празднование Дня рождения Рона.

– Гермиона, я сейчас, совсем чуть-чуть, – сонно пролепетала Поттер, потерев кулачками глаза. – Уже поздно, да?

– Да, поспеши, – требовательно, пристально вглядываясь в лицо собеседницы, ища там то ли слезы невыплаканные, то ли оттенок кожи болезненный.

– Хорошо.

– Гарри?

– Да, Гермиона, ты что-то хотела?

– С тобой все в порядке? – Грейнджер присела на край кровати, затеребив нервно рукав мантии. – Я беспокоюсь, Гарри.

– Не беспокойся, все будет хорошо, – Поттер развела руками, мол, нечего волноваться, все в порядке, я справлюсь, на что Гермиона лишь сощурилась гневно, при этом поджимая губы педантично.

– Гарри…

– Не беспокойся, все будет хорошо, – улыбаясь.

– А почему я тебе не верю?

– Да потому что ты никогда не веришь, – потянувшись, Поттер выразительно покосилась на подругу, намекая на то, чтоб та отвернулась.

– Ладно, что ты будешь тогда с Малфоем делать? Нет, я бы посоветовала конечно кое-что, но меня в Азкабан запихнут дяди недобрые. А я еще так молода.

– С Малфоем? А с ним я справлюсь.

– Это как же? – заинтересованно.

– Я просто так не сдамся, – Гарри, сжав кулаки, посмотрела на подругу в упор, замечая у той в глазах восторг.

– О, как? Ну во-от, теперь я спокойна. Узнаю истинного Поттера! Знаешь, я уже предвкушаю веселье…

– Знаешь, Гермиона, тебе сейчас злобного смеха не хватает, – прыснула Гарри, захлопав глазами, обрамленными длинными ресницами.

– Пф, да не проблема. Ха-ха-ха! – намеренно злобно, приподнимая руки к потолку. – А теперь одевайся, мы опаздываем. И да, выше подбородок, мы еще покажем, что не из того теста сделаны, дабы слезы лить по всяким слизеринцам!

========== В День рождения ==========

– Гермиона, так что ты взяла Рону? А то я, если честно, пропустила как-то все, – Гарриона, откинув на спину струящийся темный локон, попыталась хоть как-то различить рецепторами вкус трапезы, однако мысли постоянно возвращались к Малфою, что сидел не так далеко, намеренно опустив взгляд на стол.

– Свитер, – Грейнджер, пожав плечами, продолжила пережевывать рис. – Кстати, ты не знаешь, где он?

– Кто? Драко? – Поттер вскинула взор на подругу, расширив выразительно очи.

– При чем здесь твой Драко? – собеседница фыркнула. – Кроме него еще есть парень, у которого сегодня День Рождения – Рон. Рон Уизли – помнишь такого?

– Да помню я, помню, – склонив голову к плечу задумчиво. – Не знаю я, где он. Возможно, пропал. Возможно, проспал. Возможно, его нагло отымели единороги Хагрида, ну.

– Гарри! – Гермиона возмущенно вскрикнула, однако, заметив косые взгляды, постудила пыл. – Он наш друг.

– Он серийный маньяк, Грейнджер, его нужно усыпить.

– Поттер. Гарри Поттер!

–Отстань, полоумная, я сегодня не в духе. Сегодня меня опять будет пытаться изнасиловать бывший лучший друг, а сама я набухаюсь и побью его. А, возможно, даже убью.

–Да, смотрю ты нынче добрая, – щурясь хитро-хитро.

– Ага, я вообще розовый пони, имя которому Рустам, – Гарриона улыбнулась, а в глазах заплясали чечетку задорные дьяволята. – Кстати, а…

– Привет, девочки, – собеседницы вздрогнули, когда совсем рядом послышался звонкий голос. – Что нового?

– Рон, – Поттер судорожно вдохнула воздух, – я от страху чуть дуба не дала. В следующий раз тебя замучает отдача, уяснил? А сегодня, учитывая обстоятельства, ты отделаешься лишь дерганьем за уши, – радостно улыбнувшись, девушка хотела было дотянуться до вышеупомянутых частей организма, однако парень отпрянул, обиженно поджав губы.

– Гарриона, лучше бы ты за кое-что другое меня подергала, – вздыхает с сожалением, однако замеченная в глазах подруги злость остужает пыл. – А вообще, я тут затарился хорошенькой выпивкой, обильно снабженной маггловским этилом, так что вечером гуляем.

– Это да, это хорошо, – Гермиона жадно сверкнула глазами, предвкушая прекрасное времяпровождение. – Ну, осталось только перетерпеть половину дня.

– Переживем, – Рон беспечно махнул рукой.

– Куда мы денемся, – улыбнулась Гарриона, посмотрев на друзей с любовью. Сейчас, рядом с ними, ей было действительно хорошо – тепло, уютно, как раньше.

***

Спирт будоражил кровь, движения становились все более размашистыми и менее осмысленными, а глаза болезненно блестели, выдавая состояние опьянения. Близнецы Уизли, Джинни, Долгопупс, Гермиона, Гарриона и, собственно говоря, сам виновник торжества – Рон, со звонким звуком откидывали очередную бутылку, весело при этом хохоча.

Алый румянец уже в полную силу заливал щеки подростков, а их заторможенная реакция вытекала из-за принятого спиртного.

– Гарриона, – Рон, выдыхая резкий запах в область шеи девушки, попытался сконцентрироваться на объекте, – знала бы ты, как нравишься мне.

– Уизли, – девушка поморщилась, словно вкусив чего-то кислого, – давай не сейчас?

– Это почему «не сейчас»?

– А потому, что сегодня бить тебя нельзя. А жаль, – Поттер посмотрела на Джинни, сидящую на коленях у Долгопупса, и в очередной раз устало вздохнула. – Очень хочется.

– Но Гарри… она… – Рон икнул, ударившись носом в шею девушки, из-за чего та отпрянула, что-то невнятно бурча. – Я такой горя-я-ячий!

– Значит, потухни, горячий. Охладись сходи, нырни в ванную уточкой Невилла. Эй, подруга, – Гарри позвала Грейнджер, которая выплясывала на столе чечетку, подбадриваемая ярыми аплодисментами близнецов, – а нас точно не попалят?

– Точно, – Гермиона пьяно кивнула, размашисто топнув ногой в такт аккордам, что лились из черной коробочки, стоявшей на светлой деревянной тумбочке. – Я же специальное заклятие прочитала. Для всех мы спим, да-да. Звук не проникает сквозь стены, также как и свет.

– Хорошо. Ладно, я скоро вернусь, – Поттер встала, стараясь удержаться на ногах, да охнула, почувствовав, что голова неимоверно кружится.

– Ты куда? – Рон поджал губы, сонно лепеча.

– Мне в туалет нужно, Уизли, отвали, – сквозь зубы.

– Хочешь, я с тобой? – говорит с нескрываемой надеждой в голосе.

–Нет, я сама. Говорю же: «отвали».

И, вздернув гордо подбородок, Гарри направился к двери, шатаясь, аки молодое деревцо при сильном порывистом ветре.

***

– Гарри Поттер, ик, всех победит, Гарри Потте-е-е-ер, – брюнетка, держась за стенку, направлялась к сортиру. – Гарри Поттер молодца, а Уизли пусть соснет хуйца! – захохотав с собственных слов, девушка зажмурилась.

Однако радость прервалась холодным голосом, доносившимся откуда-то из-за спины.

– Где же это ты так налакалась?

– Малфой? – Гарриона хитро улыбнулась, посмотрев на неожиданного собеседника. – Знаешь, а нам нужно поговорить!

========== Помоги мне найти смысл ==========

– Поговорить? – Драко многозначительно изогнул бровь, окинув так называемую «собеседницу» оценивающим взглядом. – В твоем случае получится не беседа, а пьяная исповедь. Нет, спасибо, я пас.

– Вот же ты проти-ивный, Малфой, – Поттер поджала губы, опираясь об стенку и следя жадным взором за блондином, который в данное мгновение выглядел фальшиво расслабленным. На самом деле спина его была напряжена, словно струна, а руки, сложенные на груди, недаром сжимались в кулаки, выдавая напряжение и непонимание происходящего. Да и вообще, вечно высокомерный взгляд теперь был не столь ледяным, нет, наоборот, в нем плескалось что-то иное, обжигающее.

– И не говори, – усмешка, усталый взгляд, снабженный непонятной горечью и тоской.

– Что, не привык видеть Поттера, всемирно известного Гарри Поттера, вот таким? Странно, правда? – растягивая уголки губ в горькой усмешке.

– Да уж, мальчик-который-выжил нынче уже не тот. Это грустно, не находишь? – делает шаг, скользя взглядом по брюнетке, что в данный момент, съехав по стенке спиной, закрыла глаза, время от времени трепыхая длинными ресницами.

– Не тот… ты прав. Ты чертовски прав, Малфой. А знаешь почему? – сопрано режет слух, а нотки злобы в голосе удивляют. Что с ней?

– Почему же? – еще шаг. До нее – пара метров.

– Гарри Поттер уже не тот. Гарри Поттера – больше нет. Вот так, – пожимает плечами, пьяно икая и запуская пятерню в густые, спутанные волосы, в данный момент больше похожие на клок шерсти загнанного зверька.

– А кто же есть? – Драко замирает, устремив цепкий взор на собеседницу.

– Есть? – в каждом слове – напускная радость и вязкая горечь.

– Да.

– Есть потерявшийся в себе человек. Вот знаешь, бывает так: жил себе организм, имел цель, строил планы на будущее, где в арсенале была милая жена и парочка шкодливых детишек, а потом бац – и все, – хмыкает, перебирая тонкими пальцами собственные волосы. – Нет этого больше. А есть нечто потерянное, непонятное, глупое, наивное и никому не нужное. И вроде все это смешно, если бы не было так горько.

Оба молчат.

Она думает о том, обреченном, о чем ранее себе запрещала даже вскользь мыслить, а он – борется с желанием запустить руку в ее волосы, вдохнуть аромат тела: слегка терпкий, но в то же время дико женственный.

Оба не знают, что делать дальше.

Она путается в выводах, нервно теребит рукав, сжимая шероховатую ткань в посиневших от напряжения пальцах, а он – нервно кусает губы, осознавая, что не так все – не так! Не об этом он думал, да и вообще не хотел подобного.

Сам себя обманывал, наверное.

– И сказать нечего, правда? – Малфой вздрагивает, ощущая на себе сканирующий взгляд дьявольских зеленых глаз, что манят глубиной и некой наивностью, обильно снабженной горечью познания этой гребаной жизни. Странная смесь – иррациональная даже.

– Я не знаю, что ты хочешь услышать, – пальцами сжимает переносицу, показывая данным жестом всю усталость, что сковывает, дурманит.

– Возможно, правду? – пытается встать, но тело, накачанное этилом, падает безвольной тряпкой вниз – обратно на пол.

– Правду? – на лице появляется улыбка – жестокая, напоминающая ипостась прежнего Драко Малфоя, более грубого, холодного, скованного ледяной броней. – А кто хочет этой правды, а, Поттер? Она калечит каждого, поверь мне. Эта самая правда – хуже всякой лжи, хуже гнили и иллюзорных зефирных фантазий. В ней нет смысла – совершенно. Она бьет жестоко, наотмашь, беспощадно.

– Так помоги мне, – пытается справиться со слезами. Где это видано, чтоб она – избранная – плакала? Даже такая – пьяная, плохо контролирующая эмоции, безбашенная. Нет, уж точно не до слез – кто-кто, но не слабачка, увольте.

– Что? – хмурится, сводит брови-линии к переносице, из-за чего на ней появляется характерная складка. – О чем ты?

– Помоги мне найти этот самый смысл, Драко. Помоги. Я запуталась.

– Ты не запуталась – ты пьяная в драбадан, – и знает ведь, что глупо все переводить в шутку, что нельзя так вечно – из пустого в порожнее, что она серьезно, что, возможно, даже душу открывает, но иначе не может. Он не из тех, кто помогает несчастным. Не умеет так – не то воспитание, круг общения не тот. Да и сам – не тот.

– Опять уходишь от разговора? Опять сведешь все на «нет»? – кривится от отвращения – к себе, в первую очередь. Забавно. Бывший враг – нынче единственный, кто способен излечить душу. И правда, Жизнь – редкая сука. Кто бы дал хоть намек, как с ней бороться… ан нет, сам трепыхайся, чай не маленький. Пора бы уже привыкнуть.

– Тебе нужны душещипательные беседы? – усмехается деланно холодно, на самом деле внутренне дрожа.

А ей закричать хочется: «Дурак, мне ты нужен! Даже вот такой – чертов эгоист, педант и редкостный сатрап», но она лишь машет рукой, мол, отстань, хватит уже, все и так понятно, да делает очередную попытку встать.

Едва ли не падает, да вот только руки – крепкие, неожиданно нежные – подхватывают в последний момент, прижимая к себе. И дыхание горячее обжигает шею, скользит по коже змейкой, заставляя истому обволакивать тело, даря жар и непривычное чувство легкости.

– Нужны, Поттер? – в серых глазах скользит поволока, и пламя адреналина пульсирует по венам, растекаясь по порам.

– Н-нужны? – глупо, зачем она дрожит? И колени почему подкашиваются? Неправильно все это, аморально. Не-пра-виль-но. Черт возьми, но почему на это наплевать?

– Глупая, – улыбается, скользя руками по тонкой талии. – Маленькая, глупая, потерявшаяся в жизни девочка.

– Я не…

– О чем ты хотела поговорить, Поттер? – смотрит ей в глаза, понимая, что дальше так не пойдет. Не сможет он держать себя в руках – не сможет! И стоит ей лишь сказать…

– Ни о чем. Мне пора, прости, – вырывается из его объятий, нетвердым, но уверенным шагом направляясь к комнате, чтоб выгнать всех оттуда, а позже забиться в конвульсивных рыданиях, сжимая в кулачках подушку и окропляя ткань слезами.

А он не держит ее – это лишнее.

Сползает по стенке, запуская пятерню в зачесанные назад волосы, да улыбается горько.

Сам все испортил – понимает остро, а мысль пронзает нутро, разъедая его.

========== Вот такие вот у нас пироги ==========

– М, с тобой точно все в порядке? – осведомилась Грейнджер, приподняв удивленно брови и проследив за подругой с нескрываемым интересом.

– Да, – нарочито небрежно ответила Гарри, уже, наверное, в сотый раз проводя гребешком по волосам. Бросив взгляд в зеркало, девушка улыбнулась своему отражению: сегодня она могла назвать себя вполне привлекательной – и правда, недаром же она с шести утра подкрашивала ресницы, стараясь сделать макияж как можно естественнее; между тем брюнетка хотела и подчеркнуть такие достоинства, как, например, глаза – уж что-что, а глаза у нее были красивые: насыщенного зеленого оттенка и обрамленные пушистыми ресницами. Кстати о глазах – сегодня в них плескалась решимость и странная, не свойственная ранее Гаррионе, самоуверенность.

– Ну, тогда идем? – Гермиона заправила русую прядь за ухо, взяв в руки увесистые книги.

– Да, пошли, – молвила Поттер, поджав губы и направившись к выходу. – Кстати, а что там говорят по поводу экзаменов?

– А что о них говорят? – собеседница вздохнула, закатив глаза. – Ничего. Профессора обещают, что мы не сдадим, впрочем, все так же, как и у магглов. Только дисциплины разные.

– Ничего, сдадим, – усмехнулась брюнетка, задумчиво смотря вперед.

– Конечно, сдадим! Знаешь, мне вот совсем недавно еще говорили, что некогда Флитвику предлагали взятку, однако он…

– Девчонки, привет, – зашедшим в Большой Зал девушкам помахал рукой болезненно выглядящий Рон. – Присаживайтесь рядом. Слушайте, у вас голова не болит? – парень скривился от собственного голоса, неистово режущего слуховые перепонки.

– Нет, – отчего-то угрюмо буркнула Гермиона, отворачиваясь от Уизли. – Меньше пить нужно, ясно?

– Эм, ясно, – ответил Рон, с удивлением посмотрев на Грейнджер. – А ты чего такая злая?

– Ничего, – язвительно. – Все, отвали, я есть хочу.

– Да ладно тебе, подруга, ты чего? – Гарри, бросив мимолетный взгляд на Малфоя, что сейчас мило беседовал с Паркинсон, скрипнула зубами. – Рон у нас молодец, правда? Слу-ушай, Рон, а как ты добрался вчера до комнаты? – и вроде бы это всего лишь обыденный вопрос, однако стоило видеть, как его произнесла Гарриона. Девушка, игриво склонив голову к плечу, облизнула пересохшие губы и подмигнула Уизли, что вызвало у того шок и нервное дерганье конечностей. Сама же Поттер теперь лишь мило улыбалась, ожидая ответа.