Текст книги "Конфеты (СИ)"

Автор книги: demeter11

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Поговорим позже, – только и сказал Итачи. Шисуи молча проводил друга взглядом, на руках которого покоилось ее тело, словно оно было неодушевленным. Длинные волосы покачивались в такт шагу Учихи, направлявшегося в сторону дома Соры.

Гендзюцу – это всего лишь иллюзия, которую испытывает тот, кто стал жертвой, и этой жертвой стала Сора. Всякий раз, когда она делала шаг назад, Итачи бросало в жар то ли от гнева, то ли от страха, которые он не мог побороть. Не по своему желанию девушка становилась добычей, загнанной в угол, и сама не осознавала этого, продолжая вести себя с ним таким образом: позволять сжимать себя в крепких мужских объятиях, но при этом всякий раз отступать, держа на расстоянии.

Когда Кояма взглянула в его глаза, она сама зашла в клетку, не услышав звук закрывающегося замка. Они были на вершине горы, вокруг которой плавали молочные облака, пронизывая воздух кругом влажным, холодным запахом. Зеленая, с синим отливом трава приятно хрустела под ногами. Смотря ровно перед собой, Сора прибывала в замешательстве, пока теплые ладони не опустились на ее плечи сзади. Спиной она почувствовала широкую твердую грудь, вздымавшуюся на каждом вдохе. Ее реакция не заставила ждать: резко обернувшись, она встретилась взглядом со знакомыми темными омутами.

– Итачи-сан, – отчего-то говорить было сложно, она шептала: – В чем дело? Что вы сделали?

– Давай побудем здесь немного. Я просто хочу побыть с тобой еще чуть-чуть.

– Пожалуйста… – он приставил палец к ее губам.

– Тут так спокойно и красиво, прямо как ты любишь, да? Я подумал, что ты никогда не забиралась на гору так высоко. Когда-то давно Шисуи и я выбрались в поход и нашли это место. Давай как-нибудь доберемся до сюда вместе? – казалось, его вопрос не требовал ответа, и он не хотел его слышать. – Здесь можно устроить пикник и разбить палатку. А ночью звезды все как на ладони, прям как тогда в деревне Тумана, помнишь? – она кивнула. – Я бы хотел побывать тут с тобой, – Итачи прикрыл глаза, представляя, как бы это было в реальности.

– Почему я? – еле слышно спросила она.

– Потому что с тобой я чувствую себя живым. Живым, а не Итачи Учихой, будущим главой великого клана Учиха, не гением клана Учиха, не шиноби, который должен перевернуть мир с ног на голову, не устрашающим капитаном Анбу, от которого лучше держаться подальше. С тобой я могу быть тем, кем захочу, а не тем, кого ты хочешь видеть.

Ты сама сказала мне это.

– Не помню… – на ее лицо упал луч солнца, в глазах заиграли блики.

– Я знаю. Ты сказала, что хочешь забыть это, – произнес он. – Ты ведь знаешь, где мы?

– Вы использовали цукиеми? – он кивнул. – И со мной это не впервые?

– Верно. Первый раз был, когда мы остановились на горячих источниках по пути в страну Воды.

– Я помню, что утром у меня болела голова, и я чуть не упала в душе, – хмыкнула Сора, пытаясь вспомнить хоть что-то, но попытки были тщетны. – Почему я не хотела помнить произошедшее?

– Потому что расстроилась бы, узнав, что я применил цукиеми на тебе, – ответил Итачи и сделал шаг назад. Пахло цветами и травой. – Я всегда был с тобой честен, и если бы не твоя просьба, то это не было бы для тебя тайной.

– Но сейчас вы снова сделали это. Зачем? – спросила она, но не получила ответа. Учиха присел на траву, облокотился на руки сзади и, кивнув на место рядом с собой, глубоко вдохнул холодный воздух.

– Мы видели с тобой нашу первую встречу. Знаешь, со стороны всегда забавно наблюдать за собой. Ты так смеялась, когда увидела, как нелепо врезалась в меня, – он улыбнулся, поворачиваясь в сторону девушки, которая, обняв руками колени и склонив голову набок, оглядывала его лицо. – А после ты захотела посмотреть на меня в детстве. Сказала, что я очень милый.

– Да, похоже на меня… – тихо ответила Сора, ощущая чувство тревоги и подступающий ком в горле. – И все же вы не ответили на мой вопрос.

Он не хотел напоминать, что заставил ее показать все, что было связано с Хьюгой. Чуть помолчав, Итачи задумчиво сказал:

– Ты призналась мне, что тебя испугало то, как легко я убил того охотника за головами. Будто это было для меня обычным делом. Это и было для меня некой рутиной, – Учиха согнул ноги в коленях, облокотившись о них локтями, и продолжил: – Проговорилась, что для тебя странно испытывать страх и влюбленность по отношению к одному человеку.

– Я сказала это? – вмиг ее щеки покраснели, и Сора отвела взгляд, на что Итачи лишь горько усмехнулся.

– Да, твоя реакция была такой же, как и сейчас, когда ты поняла что сказала мне, – и, не медля, добавил: – Я был рад. Я ждал этого и хотел услышать это еще раз, но уже в реальности. Тем не менее ты этого не хотела. Говорила, что это глупости, чувствовала себя очередной влюбленной девчонкой, которая мне быстро надоест.

– Вот как…

Обычно когда родители рассказывают детям об их шалостях, которые те вытворяли будучи совсем маленькими, им кажется, что они действительно помнили свои проделки. На самом деле оказывается, что открываются не давно забытые воспоминания, а придуманные. Сейчас Сора испытывала то же самое: переживала момент так, словно действительно помнила его, что не могло было быть правдой. Ей было неловко, что она и впрямь была влюбленной в Итачи девчонкой, которая старательно пыталась не выдать себя, чтобы тот не относился к ней как к прилипшей жвачке.

– И все это время вы знали, что нравились мне? – от осознания этого Сора покраснела еще больше. Учиха кивнул, и повисло молчание. Каждый молчал о своем: она обдумывала случившееся, он – происходящее. – Чем же мы ещё занимались? – подала голос она, решая заполнить непривычное молчание.

– Играли с большими кроликами, ты кормила их морковью и листьями салата. Смеялась так, что даже Шисуи не мог бы тебя переплюнуть. Тебе так понравилось находиться в цукиеми, что ты не хотела возвращаться обратно. Говорила, что хочешь побыть со мной столько, сколько позволит время. То, что после ты могла все забыть, открывало большие возможности, – Итачи вспомнил, как Сора сама поцеловала его в щеку, привстав на носочки, и ее заливистый смех, который порой лишал его слуха.

– Что же я делала?

– Была собой, – ответил он, пожав плечами, и улыбнулся. – Просто обычно тебя сковывает робость, и ты не можешь вести себя со мной так, как хотела бы.

– Ваша откровенность всегда заставляет меня чувствовать себя ещё более неловко.

– Об этом я и говорю. Наверное, чтобы не совершить перевоплощение в алый помидор после возвращения в реальность, ты и попросила меня об услуге.

– Я даже не буду спрашивать о том, что было ещё, – на это Учиха только пожал плечами и заглянул ей в глаза, которые она упрямо пыталась спрятать.

– Нам пора возвращаться, иначе твоя голова будет болеть сильнее, чем ты бы могла представить, – сказал он и, поднявшись, протянул ей руку. Сора смущённо ее приняла, и тёплые пальцы сжали ладонь.

– Итачи-сан, в следующий раз, если захотите провести со мной время, то не используйте гендзюцу. Есть более человеческие варианты. И ещё, – она заправила прядь за ухо и, сглотнув, добавила: – Не считайте меня влюблённой дурой. Я больше не… – запнулась Кояма, – я извиняюсь за неудобства, которые доставили вам мои чувства, но больше этого не повторится.

– Твои чувства доставили мне то, чего я не мог нигде найти, – вкус жизни. Я осознал цель и смысл собственной жизни, когда услышал, что нужен тебе. Поэтому не проси прощения, просто будь со мной, – сказал Итачи и, подхватив ее, вернул из иллюзорного мира.

Она проснулась в собственной кровати, чувствуя тупую боль в затылке, словно кто-то ее ударил. С кухни доносился аромат выпечки, который вызвал у неё прилив тошноты. Медленно откинув одеяло, Сора опустила ноги на холодный пол и, посидев так с минуту, направилась в ванную комнату, чтобы скорее избавиться от вчерашней одежды и неприятного привкуса во рту. Это гендзюцу далось ей сложнее, чем предыдущее. Мысли о прошедшей ночи ещё сильнее сдавливали череп. Ей не хотелось ни о чем думать, потому что казалось, что чем больше она думает, тем больше путается в своих же чувствах.

Шаблонно выполнив все утренние процедуры, Кояма буквально вывалилась из дома, всеми фибрами души желая остаться в кровати и никуда не идти. Но учеба не любила ждать, а квартал Учих как обычно нуждался в очередном совете по выбору настойки для хорошего сна. Выдохнув, Сора побрела по давно изученной дорожке. Нежелание куда-либо идти переросло в тревожность, которая сдавливала легкие и покалывала пальцы.

Она понимала что Итачи испытывал к ней, но боялась признаться, что уже не испытывает того же. Если бы пару недель назад ее спросили, влюблена ли она в Учиху, то она бы, не колеблясь, смущённо кивнула. Но что поменялось сейчас? За эту неделю не прошло и дня, когда куноичи не думала бы о Неджи. Что он делает? О чем думает? Ждёт ли ее ответа? Не злится ли он на неё? Голова была заполнена только этими вопросами, но никак не ответом, который она пообещала дать Хьюге. Что не давало Соре напрямую сказать ему, что она чувствует? Смущение, неуверенность в себе и своих чувствах?

Она вдруг поняла, что запутала не только себя, но и обоих юношей. Ее поведение было глупым, а мысли – противоречивыми и порой расходящимися с ее действиями. Очередной камень, лежащий на дороге, с грохотом полетел в сторону, врезаясь в рядом стоящий ствол дерева. Она задала себе вопрос и решила, что непременно на него ответит: если бы спросили что выбрать – любовь или дружбу, то что бы она ответила? Не задумываясь, Сора выбрала и то, и другое. Ей не нужно было что-то по отдельности, ей хотелось всего сразу. Желание дружить с объектом своей симпатии – вот, о чем она всегда мечтала, и Неджи оказался тем, кто совмещал в себе эти два понятия. Она почему-то упорно продолжала доказывать самой себе и – что не маловажно – ему, что тот не нравился ей как мужчина. Но это было настолько глупо отрицать, что Неджи понял это почти сразу, а она – сейчас.

Желание ударить себя да посильнее охватило ее, но решив направить энергию в бег, Сора помчалась в сторону тренировочной площадки в надежде найти там Неджи. Но его там не оказалось, и она на секунду отчаялась, думая, что даже не знает, где он живет: всегда Хьюга провожал и находил ее. Сора решила не опускать руки и кинулась к резиденции Хокаге, где ей точно могли сказать местонахождение джоунина. По крайней мне, она так думала, но получать отказ о такой информации ей не пришлось – она встретила ту девушку с двумя собранными пучками на голове.

– Доброе утро! – воскликнула Сора, издалека завидев ее. Куноичи явно спешила, но неохотно остановилась.

– Здравствуй, – пытаясь вспомнить ее лицо, сказала Тен-Тен.

– Вы ведь знаете Неджи Хьюгу? – та кивнула. – Не могли бы вы подсказать, где я могу его найти?

– Просто иди за мной, – и, не дожидаясь, побежала в сторону. Кояма не отставала, концентрируя чакру в ступнях. Почему куноичи бежит так быстро? Неужели что-то случилось с Неджи? Невольно чувство страха охватило грудь, и на секунду бежать стало сложнее.

Тен-Тен, не особо задумываясь о следовавшей за ней девушке, помчалась по крышам домов, легко ступая по черепице, в то время как Сора, сосредоточенно смотря под ноги, старалась не упасть. Впереди виднелись ворота Конохагакуре. Ещё пара минут и она разглядела знакомые волосы, завязанные в низкий хвост, рядом стояли два шиноби, одетые в одинаковую одежду.

– Тен-Тен! – вскрикнул один из них. – Опаздываешь!

– Девушки всегда такие растяпы, правда, Гай-сенсей?

Неджи стоял спиной к приближающимся куноичи, закатывая рукава на белоснежной рубашке и проверяя снаряжение. Он привык к быстрым сборам, но присутствие при этом Ли и его нарезание кругов вокруг отвлекало джоунина. Мысль о том, сколько они пробудут на этой миссии, беспокоила его. Неделя? Две? Месяц? А он все ещё не услышал ответа от Соры. Может, и не услышит вовсе?

– Простите за опоздание, – выдохнула Тен-Тен, поправляя пучки. – Неджи, к тебе, – она хлопнула по плечу напарника, и тот быстро обернулся: она стояла прямо перед ним, пытаясь перевести дыхание.

– Могу я украсть у вас Неджи на десять минут? – Сора выглянула из-за Хьюги, оглядывая его команду.

– Конечно! Десять минут, не больше! Но вы можете уложиться в семь? Или даже в пять!

– Успокойся, – кинул Хьюга Ли и направился в сторону. Отойдя на некоторое расстояние, он остановился. Ей казалось, что комок встанет поперёк ее горла, и она не вымолвит ни звука, когда взглянет на него. Но нужные слова дались неожиданно просто:

– Неджи, у нас мало времени, поэтому позволь мне опустить подробности. Прости, я действительно была такой глупой, – Сора сделала шаг к нему и, улыбнувшись, продолжила: – Я бы могла кричать себе каждый день, что ты мой друг, но это было бы правдой только частично. Я настолько запуталась в понятиях дружбы и симпатии, что не знала, как их отличить. Теперь знаю, – Сора, привстав на цыпочки, обхватила его лицо руками и коснулась уголков губ парня. Тот шумно выдохнул.

– Без подробностей ты не обошлась. Сюда, – в губы прошептал Неджи и, потянув ее за руку, завёл за столб – лишние глаза им были не нужны.

Он притянул ее за талию, заправил выбившуюся прядь за ухо и явно ощутил гулкие стуки сердца, исходящие из ее плотно прижатой к нему груди. Времени было действительно мало, отчего Неджи, чуть наклонившись, прильнул к ее губам, вкладывая в поцелуй все те чувства, которые он бережно прятал. Она хотела этого поцелуя не меньше него, поэтому когда он прошёлся влажным языком по ее губам, Сора податливо приоткрыла рот и мгновенно ощутила его внутри. Сон, который заставил ее порозоветь, воплотился в реальность. Ей хотелось стоять в его объятиях не пару минут, по истечении которых его напарники не постыдились бы заглянуть за колонну, а по меньшей мере несколько часов, наслаждаясь запахом, исходившим от его одежды. Теперь все встало на свои места, и она почувствовала, что дышать стало легче.

– Я скоро вернусь, – прикрыв глаза и прижавшись щекой к ее щеке, произнёс Неджи. Он впервые говорил это кому-то. Фраза показалась слишком раздутой, пока он не услышал ответ, заставивший его забыть о выдуманной глупости:

– Я буду ждать, – улыбнулась Сора и скользнула пальцами по его шее, – буду ждать своего лучшего друга!

– И часто ты своих друзей целуешь? – Неджи повел бровью, разглядывая ее вздернутый носик и темные ресницы.

– Постоянно, – почти невесомо она провела большим пальцем по его подбородку и, снова чуть приподнявшись, дотронулась до уголка губ.

– Тогда не дружи ни с кем больше, – сказал он и услышал приближающиеся шаги: Тен-Тен шагала намеренно громко, чтобы не застать их в неловком положении. Неджи нехотя отступил на шаг назад.

– Будь осторожен как всегда. Увидимся!

– До встречи, – ответил Хьюга, слегка кивнув.

Ей стало легче, когда она назвала вещи своими именами, прекратив заниматься самообманом. Что может быть хуже, чем лгать самому себе? Она ненавидела неопределенность, но сама же всякий раз изворотливо уклонялась от разговора с собой и – самое удивительное! – считала, что такое положение вещей ее вполне устраивало. Стоило вытащить клешнями ответ из головы, и каждая клетка ее тела, пропитанная тревожностью, расслабилась. Сора вновь ощущала жизнь во всех ее красках. Чувствовала, как та течет по венам, шумит и плескается.

День за днем Кояма без устали посещала академию, а после спешила в квартал Учих, где она сама уже была словно одной из их клана. Если можно было так говорить, то порой ей везло: кто-то ломал руку или ногу, заражался ангиной, ухудшалось зрение, жаловались на почки. Это здорово помогало в практике, и опыт становился внушительнее, чем был еще несколько месяцев назад. Порой к Соре заходил Шисуи Учиха, который, к ее великой радости, был здоров как бык и хотел просто поболтать и перекусить. Временами он рассказывал забавные истории об Итачи или Саске, мельком спрашивая, как обстоят ее дела со старшим Учихой, на что девушка пожимала плечами и смущенно улыбалась. После пережитого цукиеми она видела его несколько раз, и то это было совсем вскользь. Сора не хотела видеть его, боязно вспоминая то, что она наговорила ему при первом его использовании гендзюцу. Было слишком стыдно и глупо.

Однако жизнь шла своим чередом. Каждый раз, поздно возвращаясь домой, куноичи поднимала голову в небо, глазами ища Луну. И если та не пряталась за серыми облаками, то она думала о Неджи, ассоциируя его глаза с небесным светилом. В общем-то она всегда думала о нем, но в такие моменты помимо мыслей закрадывалась тоска. Сора не знала, когда он вернется, покажется перед ней, посмотрит пристально и сосредоточенно, будто смотрит не на лицо, а на свиток с какой-нибудь техникой. Но у всего есть свое время: ни цветок раньше времени не распустится, ни солнце не взойдет. И она ждала.

Он вернулся спустя месяц. Это время показалось ей столетиями, ему – целой вечностью. Тем не менее Неджи, появившись утром около столба, все также опираясь об него спиной, сдержанно поприветствовал ее. Сора лишь рассмеялась.

– Доброе утро, Неджи-сан! – игриво поклонилась она.

– Этот столб стал более обшарпанным. Кто-нибудь следит за этим? – оборачиваясь назад, сказал он. Будучи на задании, джоунин часто думал, что ее появление перед их отбытием было сном или выдумкой. Поэтому через раз к нему закрадывалось чувство, что, вернувшись домой, все вернется на круги своя: мир, дружба, жвачка.

– Кто-то определенно должен, – Сора задумчиво потерла подбородок, – смотри, – она резко вскинула ладонь за его спину, и Хьюга по инерции обернулся. – И это все, что ты можешь сказать мне? – пара шагов и он оказался в кольце ее рук. Произошедшее становилось менее похожим на выдумку.

– Я вернулся, – прохрипел Неджи и в ответ обнял ее, прикрывая глаза. Тут, рядом прямо сейчас, так близко.

– Я вижу.

– Какие у тебя планы на день? – быстро спросил тот, уткнувшись носом в макушку.

– Учеба, работа. Все как обычно, – она слышала, как Неджи с грустью выдохнул. И если в ее голове уже зрело желание прогулять академию, то от Учих убежать было нельзя.

– Ты все еще работаешь там? – ему претило говорить вслух фамилию того, кто раздражал его.

– Да, это отличная практика для меня.

– Практику можно где угодно найти, – фыркнул он, отступая на шаг назад.

– Конечно, – легко ответила Сора и пожала плечами, – как хорошо, что она у меня уже есть и ничего не нужно искать. Так мы будем об этом говорить? Если хочешь, то я могу часами…

– Так, – перебил он, – иногда ты напоминаешь мне Ли, только в женском обличии.

– Это тот забавный юноша в зеленом костюме? – парень кивнул. – Блин, я хочу такой же! Он сам сшил костюм или ваш сенсей подарил ему? Где его можно найти? Он только мужской? – всполошилась Кояма. Неджи, закатив глаза, взял ее за руку и потянул в сторону. Их пальцы медленно переплелись. Большим пальцем Хьюга поглаживал ее кожу, словно пытался удостовериться в происходящем. – Ты уже решил за меня, что сегодня я не иду на учебу?

– Думаю, ты приняла это решение в тот момент, когда увидела меня.

– Не пытайся казаться крутым, – девушка слегка толкнула его в бок. Она замечала взгляды прохожих, обращенные на них и их крепко сжимающиеся ладони.

– Мне не нужно пытаться.

– Ну вот снова, – он ничего не ответил в продолжение, но это было в его стиле.

Она была счастлива, так просто шагая по улице, держа его за руку и порой поглядывая на него снизу вверх: его обычно белая кожа чуть загорела, еще четче очертилась линия скул. Он был собой: хмурый, серьезный, всегда сосредоточенный и собранный. Тот Неджи Хьюга, которого все знали, ласково сжимал ее пальцы и ловил каждый мимолетный взгляд темных глаз, обрамленных длинными ресницами.

– Мне кажется или все смотрят только на нас? – неуверенно спросила Сора.

– Думаю, на тебя, – ответил он, также отмечая про себя обращенные в их сторону взгляды, – все-таки не каждый день можно встретить такую ослепительную…

– Прекрати, – девушка рассмеялась, – не успел вернуться, а уже смущаешь меня. Дай немного времени привыкнуть.

– Ко мне?

– К твоим шуткам.

– Не стоит – я не часто шучу.

– В этом ты как всегда прав, – задорно произнесла Сора, снова ласково посмотрев на Неджи. Все было именно так, как и должно было быть.

========== 11 ==========

– Неджи! А я тебя как раз искал! – воскликнул Ли, в припрыжку подбегая к Хьюге и его спутнице. – Приветствую и вас, милая дама!

– Что на этот раз? – тот чуть сжал ладонь Соры, мысленно повторяя, что напарник точно не скажет ему, что пришло время для очередной миссии.

– Хотел потренироваться вместе, конечно же! – сокомандник блеснул белыми зубами и, окинув их взглядом, отметил, что пара держится за руки. – О, а я не слышал о такой парной технике! – он ткнул пальцем на их ладони. – Научи и меня тоже, а? – вымолвил Ли и сделал шаг навстречу, но Хьюга выставил перед ним руку.

– Так, прекращай, – он повел бровью, кинув взгляд на Сору, – это не тренировка.

– А что же тогда? – задумчиво потянул напарник. – Неужели…

– Отмена, Ли, отмена, – Неджи пощелкал пальцами перед носом, – тренировки не будет, можешь идти.

– Ну что ж…

– Ли-сан, – отозвалась Сора, – у вас замечательный костюм. Я спрашивала о нем Неджи, но он мне ничего не сказал. Где можно отыскать такой же?

– О, – воодушевленно выдал Ли и на глазах расцвел, – это специальный костюм Гая-сенсея и мой, он придает мужества и смелости! Я чувствую в нем себя непобедимым шиноби Конохи! – тот оттер проступившую слезу и продолжил, оглядывая ее: – Вы так же молоды и полны сил, как и я, поэтому думаю, этот костюм будет вам к лицу…

– Сора, – добавила она.

– Сора-сан!

– На сегодня никаких костюмов, – вмешался Неджи и потянул девушку в сторону, которая, оглядываясь назад, пыталась знаками сказать Ли, мол, поговорим еще и обсудим эту животрепещущую тему. – Ну какой костюм? Ты хоть знаешь, как тяжело он снимается?

– Конечно, не знаю! Боюсь спросить, откуда это знаешь ты… – зарделась она, на что Неджи только повел бровью и ничего не ответил. – Он очень забавный, мне он нравится.

– Да, Ли нравится всем… – усмехнувшись, потянул он. – Ты давно знаешь блохастика?

– Чего? Кто это?

– Инузука.

– С чего это он блохастик? – в той же манере спросила Кояма и нахмурилась.

– По очевидным причинам.

– Если ты имеешь в виду Акамару, то у него имеются все прививки, и он вовсе не блохастый! А с Кибой я дружу уже много лет.

– Знаю я, как ты дружишь, – Неджи получил недовольный взгляд и сразу добавил: – А он тоже так считает или это только твое мнение?

– Мы оба так считаем!

– Вот как, – тот довольно улыбнулся и крепче сжал ее руку, отчего куноичи вмиг оттаяла.

Идти с ним было легко и свободно. Ветер скользил по лицу, волосам, развевая их в стороны. Ей было непривычно гулять с Неджи, держа того за руку, но это не мешало ее неугомонному потоку речи не сбавлять оборот. Кажется, легкое смущение придало больше неуверенности, поэтому Сора старалась скрыть ее, щебеча что-то без остановки. Хьюга слушал молча, иногда кивал, порой улыбался, поглядывая на темную макушку рядом.

– Неджи, а когда твой день рождения? – игриво спросила Кояма и уже придумала подарок.

– Третьего июля.

– Так оно ведь уже прошло… – он кивнул. – И ты не сказал мне?!

– Мы были, кхм, не в том положении, чтобы я говорил это тебе, – ответил тот и добавил: – Точнее, чтоб я вообще с тобой разговаривал.

– Тебе определенно нужно было со мной заговорить хотя бы ради этого, – буркнула Сора и встретила виноватую улыбку Неджи. – Тогда нам необходимо его отпраздновать!

– Я и сам день рождения не праздновал. Ты хочешь, чтобы я делал это в другой день?

– Нет, этого ты должен желать, а не я, – он молчал, и куноичи настойчиво продолжила: – Так что? Хочешь?

– Похоже, что у меня нет выбора, – пожав плечами, произнёс тот, но отчего-то был рад. Был рад снова видеть ее: такую энергичную, надоедливую и безумно милую.

– Тогда что-нибудь придумаем, – ответила Сора и довольно улыбнулась, заправив прядь за ухо.

Из-за смены времен года темнело раньше – их тени заметно удлинялись, солнце близилось к горизонту. Время пролетело слишком быстро. Им хотелось побыть вместе еще немного в новом друг для друга амплуа, но Сора твердо покачала головой, расцепляя их руки.

– Не буду тебя задерживать, Неджи-сан!

– Кто кого еще задерживает.

– Что правда, то правда, – кивнула она, улыбаясь.

– Тебя встретить? Ты поздно заканчиваешь?

– Ну-ну, Неджи, ты захотел в один день исполнить все обязанности истинного джентльмена?

– Да, наверное, на завтра тогда ничего не останется и придется не обнимать тебя на прощание, а толкать в лужу.

– Какой ужас, – ахнула Сора и схватилась за плечи. – Не волнуйся, я дойду сама. Пока! – и, не дождавшись ответа, упорхнула в знакомую сторону. Уже предвкушая запах настоек и лекарств, куноичи легко шагала по чистой улице, поправляла волосы и срывала попадающиеся цветы, старательно изучая их аромат. В голову пришло, что нужно было сделать что-то милое на прощание, например, смущенно чмокнуть его в щеку. Но почему смущенно? В день, когда она призналась ему, обхватывая его шею руками, почему-то желание быть ближе полностью вытеснило стеснение на второй план. Это воспоминание тепло отозвалось у нее в груди.

Каждый раз Сора удивлялась, протирая пыль с полочек, что та появляется на них слишком быстро – не успеешь глазом моргнуть. Разного размера и цвета банки, засыпанные сухими травами, друг за другом стояли на длинных деревянных полках. На узком подоконнике стояла пара горшков с какими-то неприхотливыми растениями, о происхождении которых девушка не знала – они появились задолго до ее прихода в этот квартал.

Забравшись на табуретку, куноичи потянулась к справочникам, на которых скопилась вековая пыль, и прошлась по ним влажной тканью. В воздухе встал затхлый запах. Сзади послышалось сначала неуверенное шкрябание, после дверь резко распахнулась, и она обернулась, чуть пошатнувшись на табурете. На плече Шисуи покоилась перекинутая через его шею безжизненно свисающая рука.

– Итачи-сан! – воскликнула Сора.

– Жить будет! Только помогите… – Шисуи поковылял в сторону узкой кушетки, застеленной белой простыней. Итачи еле волочил ноги.

– Что произошло? – быстро спросила она и принялась помогать коротковолосому уложить Учиху. Как отметила девушка, видимых повреждений не было.

– Ничего страшного, – пытался заверить ее Шисуи, но лицо его выдавало, – просто слишком часто использовал гендзюцу.

Сора ничего не ответила, только сосредоточенно свела брови у переносицы и сконцентрировала чакру в руках. Ее ладони прикоснулись к его вискам, прошлись по лбу, глазным впадинам, надбровным дугам. Глаза были повреждены, но Шисуи был прав: Итачи в порядке, это было следствием перенапряжения и работы на износ.

– Вы правы, – согласилась она, не переставая залечивать лопнувшие сосуды. – Итачи-сан, не открывайте глаза. Как вы себя чувствуете?

– Нормально, – тихо сказал тот, спиной ощущая прохладную поверхность кушетки.

Она не могла сказать, чтобы он больше так не делал, не доводил себя до такого состояния, потому что это было его работой, а ее задача – справляться с последствиями его работы. Тем более, она не имела никакого права лезть в его личные дела, поэтому молча продолжала смотреть на его лицо, не выражавшее ни боли, ни облегчения. Шисуи, как ни странно, также молчал. Они нечасто ходили на совместные миссии, поэтому это задание было чем-то из ряда вон выходящим. В его голове не укладывалось поведение друга, который словно перестал думать и напрочь забыл как это делается, используя только гендзюцу непомерно часто, тем самым доводя себя до истощения. От глаз Шисуи не осталось незамеченным подавленное состояние Итачи, и тот списывал это на проблемы в личной жизни, ведь что еще могло достучаться до его друга? Наконец тот прервал молчание:

– Сора-сан, Итачи, я должен идти, – девушка коротко кивнула, и Шисуи тихо вышел, оставляя их вдвоем. Куноичи стояла у изголовья, невесомо касаясь кожи лица Учихи.

– Это не мое дело, поэтому не буду спрашивать. Только попрошу, чтобы вы были осторожнее, – сказав это, Сора убрала ладони и завела их за спину. – Можете открывать глаза. В целом все хорошо, будет легкая слабость и головокружение, но тут вам поможет сон и полноценный отдых. Хотя бы день.

Итачи шумно выдохнул, все также лежа с прикрытыми веками. Он вдыхал стоявший кругом запах трав и лекарств, попутно представлял ее лицо. Какая она сегодня?

– Спасибо, – прошептал он и уже громче добавил: – Скажи мне это в лицо.

– О чем вы?

– Ты знаешь, – и она знала, но боялась подумать. Ей стало невыносимо стыдно.

– Я должна была сказать это раньше. Наверное, даже раньше, чем могла бы подумать сама, но я… Мне не удавалось разобраться в своих чувствах, и я вводила всех в заблуждение. Я оправдываюсь, знаю, поэтому скажу прямо: я не могу ответить вам тем же, – на одном дыхании произнесла Сора, опустив глаза в пол. Это чувство, что она поступает отвратительно неправильно по отношению к Итачи, постоянно пыталось вырваться наружу, но накрывшая ее эйфория после признания Хьюги пеленой заглушала голос совести. И сейчас, когда Учиха лежал тут, прямо перед ней, заставило ее почувствовать отвращение к себе и своей глупости.

Итачи молчал, перебирал в голове ее слова, отделяя на слоги и отдельные буквы. Он знал это и без ее помощи, но ему было необходимо услышать это вживую. Каждый раз, думая о Соре и Хьюге, его колотило от злости. Как это могло произойти? Еще вчера она отвечала на его объятия, прильнув к нему телом, а сегодня говорит Неджи о любви? Еще вчера она робко целовала его в щеку, а сегодня Неджи целует ее, скрываясь от своей команды за колонной?

– Сора, где ты настоящая: здесь и сейчас или настоящей была та, которая была под властью гендзюцу? – он повысил голос. – Ты говоришь, что не можешь ответить мне взаимностью. Но почему ты целовала меня, будучи в гендзюцу? Или то, чего ты не помнишь, не считается?

Теперь была ее очередь играть в молчанку.

– Если бы ты помнила все, то что бы было? – Учиха распахнул глаза и резко встал, чувствуя, как и предупреждала Кояма, головокружение. Она стояла в паре шагов от кушетки, и ему открывался вид на ее взволнованное лицо. – Тебе напомнить?

– Не думаю, что от этого что-то поменяется.

– Не будь так категорична, – ухмыльнулся Итачи. Ему резко захотелось вывести ее из колеи, в которую она с наслаждением вступила. Сора поджала губы, не готовая услышать правду. Говорят, лучше горькая правда, чем сладкая ложь, но сейчас ей казалось совсем наоборот.

– Вы правы, – честно ответила Кояма. – Расскажите все.

– Зачем же все? Я скажу тебе главное: ты была счастлива, – без былого запала произнес он и тише добавил: – И я тоже. Что же поменялось? – она молчала, сжимая пальцами белый халат. Была счастлива. Счастлива… И он – тоже. Почему же тогда просила это забыть? – Молчишь? Хорошо, – и, встав с кушетки, направился к выходу. Учиха почувствовал себя брошенным псом, который умоляет хозяйку взять его обратно. Отвратительное чувство. Как он мог скатиться до этого? – Забудь.