Текст книги "Последний шанс (СИ)"
Автор книги: Dana D
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Осекаюсь, не самый лучший пример для маленького ребёнка, рассказывая из какой жопы я постоянно вытаскиваю эту принцессу на горошине.
– Чувствую, та ещё сказочка будет…
На следующий день…
От лица Лизы.
На часах уже около семи часов утра. Женя позвонил ещё вчера и сообщил что останется на ночь в Москве, поэтому, в это не совсем доброе утро, завтрак мне пришлось готовить самой. Затаив дыхание, я осторожно ощупывала каждую полку в старом курятнике, ища хотя бы парочку яиц на яичницу. Правда, пришлось немного поорудовать вилами и варварским способом вытурить всех пернатых кур из комфортабельного съемного пентхауса, за неоплату, но да ладно. Переживут. Ну, а что, Казанцев свалил в Москву, а мне что, помирать с голоду? Нет, я конечно совершенно без зазрения совести могла бы завалиться к Татьяне на завтрак, но, там вроде как у нее с Толиком лямур тужур намечается, я то точно там буду не в тему. Не найдя яиц, я оккупировала небольшой сарайчик с консервацией, которая явно осталась от прежних хозяев. Рыская между деревянными полками и какими-то острыми инструментами, которые чуть не проткнули мой подбородок насквозь, словно осиновый кол, я с горем пополам все же отыскала одну баночку с тушенкой и закрутку с грибочками.
– Ну… Нормально, это тебе конечно не филе миньон с фуа-гра и соусом из лисичек, но тоже ничего.
Я уже мысленно представляла этот божественный завтрак, главное, после него не травануться конечно, и не отправиться в невидимые дали, под названием, о великая загробная жизнь. Я уже с полным ртом слюней представляла как я мастерски словно шеф Ивлев, открою банку тушенки и из неё начнет все весело пузыриться и потрескивать, как я аккуратно добавлю к жирному мясцу маринованные грибочки и поджарю их на сковороде до золотистой корочки, чтобы придать моему блюду дополнительный аромат. Мысли были заняты только завтраком и утренним кофе, я даже забыла уже про все на свете и готова была отправиться на встречу своему кулинарному шедевру, как позади меня раздался пугающий звук шагов, тяжелых и уверенных. А затем, маленькую кладовую окутал до ужаса знакомый парфюм.
– Нет… Не может быть…
Шепчу еле слышно и резко замираю на месте, а банки с грибами и тушенкой моментально выпали из моих ватных рук, а разбитое стекло устелило старые половые доски словно расписной ковер. Сердце учащенно забилось, а я медленно повернулась лицом к своему самому страшному кошмару.
– Ну здравствуй, моя драгоценная девочка…
В эту самую минуту, я не верила собственным глазам. Нет. Это не может быть он. Самый страшный кошмар из прошлого стоит передо мной и нагло улыбается мне в лицо. Панический страх проникает в каждый миллиметр моей кожи. Между нами безмолвная, гнетущая тишина. Время как будто застыло. Я чётко слышу свое бешеное сердцебиение. И как бы я не хотела, как бы я не пыталась, я не могу оторвать перепуганных глаз от него.
– Ты?!
– Все думал, где же мы с тобой снова встретимся… Острова… Дорогой горнолыжный курорт… Да даже на полярном круге, но никак не в этом захолустье.
Его властный ледяной голос прозвучал как гром среди ясного неба, а я моментально испуганно вздрогнула. Не дыша, я замерла на месте. В одну чёртову секунду внутри все оборвалось. Меня начинает мелко трясти, бросает то в жар, то в лютый холод, который пробирает до самых костей. Слышу тихие шаги в свою сторону, с каждым новым его движением мое сердце начинает сходить с ума. Ведь я знаю его как облупленного. Этот хитрый монстр никогда не изменится.
– Ты так расстроила меня…
Его хриплый шепот обжигающе пробежал по моей бледной коже. Я с трудом проглатываю колючий ком в пересохшем горле и на ничтожное мгновение прикрываю глаза, мужественно собираясь с последними силами, которые еще остались во мне. Гордо вздёргиваю подбородок и нагло прожигаю его надменным взглядом.
– Неужели плакал в подушку в моё отсутствие? Сказала бы что мне жаль… Но мне нисколько не жаль!
– Что, твоему менту не под силу было тебя обуздать? Такая же строптивая… Хотя, не впервой, должен был уже привыкнуть к твоему характеру.
Приподнимаю густую бровь и ехидно улыбаюсь. А у самой бешеный ураган внутри, который вот-вот безжалостно ударит в маленькое сердце. Палач мрачно молчит, лишь криво усмехается, а я как самый стойкий солдат выдерживаю ужасающий натиск его звериных глаз, в которых зловеще полыхает яркий огонь моего возмездия.
– Я не лошадь на торгах, чтобы меня кто либо обуздал.
– Спрячь зубки, ты же знаешь кто твой хозяин? Знаешь что я люблю и требую, моя Елизавета… Моя любимая сучка всегда должна лежать у моих ног.
Сволочь! Ненавижу! Нервно сглатываю, дыхание учащается к чертовой матери, а мои глаза лихорадочно бегаю по его суровому лицу.
– Как?! Как ты вышел на меня, сукин сын! Ты не мог… нет…
– Ну, что ты… Тише…
Он медленно поднимает руку, начиная ласково гладить меня по голове.
– Может, для начала обнимешь? Не будь ты такой бездушной тварью, я ведь скучал, м?
Алан резко хватает меня за волосы на затылке до смертельной боли, но я не подаю виду. Мощным рывком он припечатывает меня к своей стальной груди, а с моих губ мгновенно слетает сдавленный стон.
– Алан… Пожалуйста…
– Ммм… Я обожаю, когда ты произносишь мое имя… Ведь только тебе позволено меня так называть…
Его грубые пальцы больно сжимают мои волосы, а я все так же мучительно сквозь дикую боль терплю.
– Внутри блять, горит, слышишь?! От твоего подлого предательства!
– Я…
Слегка мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы он услышал меня.
– А знаешь, я пожалуй отвечу на твой вопрос.
Алан выпускает меня из своих безжалостных объятий и делает пару шагов назад, вынув из кармана пачку дорогих сигарет, он лениво зажигает металлической зажигалкой ядовитый табак и с наслаждением вдыхает сизый дым, наполняя воздух запахом никотина.
– Я долго тебя искал… Ты заставила меня нервничать. И я уже не надеялся что найду… Но, моя маленькая пташка сама себя сдала.
С великим упоением он проговаривает каждое слово и медленно выпускает тонкую струйку дыма, практически в мое удивленное лицо.
– Зачем ты включила свой телефон, м? Вроде не глупая девочка… Так умело смогла провернуть свой побег, и так глупо попалась.
В тот момент я не думала ни о чем. Я даже не предполагала, что так могло произойти. Дура! Действительно, сама себе вынесла смертный приговор. Но эта жестокая игра в кошки-мышки не могла долго продолжаться. Рано или поздно он нашел бы меня. Это и так было неизбежно. Я даже не знаю что сказать, из-за своей дурацкой глупости я лишь ускорила эту встречу. Могла бы сейчас рвануть с места и убежать, но некуда, все, добегалась девочка.
– И? Что ты сделаешь?! Убьешь меня?! Ты же ведь ради этого меня искал… Снова отомстить и превратить мою жизнь в больший ад?
С вызовом продолжаю откровенно смотреть в его немигающие глаза, а Палач презрительно улыбается краешком губ, снова делая новую затяжку. Ступает огромный шаг ко мне, а я неуклюже пячусь назад, пока предательски не упираюсь в деревянные напольные ящики с картошкой.
– Кто? Я?! Да как я посмею, родная… Ты же свет моей жизни.
Его лицо приобретает совершенно одержимый и нездоровый вид, а я понимаю как мне сейчас страшно, до безумия страшно. А хуже всего, я понимаю, что я в эту минуту совершенно одна.
– Я не боюсь тебя, Алан.
Вру. Это единственный человек на земле который заставил меня прочувствовать на своей шкуре именно этот животный страх. Но я не подам виду. Никогда! Он поднимает руку, в которой крепко зажата тлеющая сигарета и преподносит её к моему лицу. Чертовски медленно проводя ею по воздуху, рядом с моей кожей.
– Врееешь… Я чувствую твой панический страх, и знаешь, он так возбуждает.
Неожиданно он со всей силы ударят кулаком по обшарпанной стене, а я машинально сильно зажмуриваю глаза. Отголоски прошлого кошмарными флешбеками сумашедше меняются картинкой за картинкой в моей голове. Как он зверски издевался надо мной, а потом бездушно брал, когда ему вздумается.
– Смотри на меня!
Медленно открываю тяжелые веки, еще чуть-чуть и я упаду. Внутри маленький ребенок в истерике испуганно забился в угол и безостановочно плачет и душераздирающе кричит.
– Игра закончилась. Мы возвращаемся в Бостон. Твое место около меня.
Он запускает пальцы в мои распущенные волосы и оставляет ласковый поцелуй на переносице, а меня брезгливо передергивает всю от его внезапной нежности. Сколько еще будет боли?! Я устала. Мне кажется, что я не выдержу больше, какой бы сильной я не была.
– Идём!
Алан отходит, уверенно разворачивается и идет в сторону выхода. Он так уверен, что я брошусь за ним! Да черта с два!
– Я никуда с тобой не пойду! Мой дом здесь! Да где угодно, но только не с тобой!
Палач мгновенно останавливается на месте. Не поворачиваясь в мою сторону, он устрашающе прохрипел.
– Твой дом там, где я, Лиза.
Прекрасно вижу, как он нервно сжимает сильные кулаки, как он закипает с каждым моим брошенным словом в его адрес.
– Был дом. Но ты собственноручно все уничтожил, все то, что было между нами. Ты убил мою любовь к тебе! Убил! И не только её…
– Маленькая сука… Считаешь меня монстром? Это не так… Я приготовил для тебя подарок. А ты тут ядом брызгаешь.
Он спокойно достает их внутреннего кармана пиджака телефон и пару раз уверенно перебирает его в руках.
– Сделаю вид, что я этого не слышал. А теперь, внимательно смотри и сложи два плюс два. Ты же умная девочка, так ведь?
Он так наигранно со всей показушной любезностью протягивает мне свой дорогущий телефон, неуверенно беру его в похолодевшие пальцы и смотрю на бегущее видео. На котором, мой родной брат…
– Что за… Это какая-то шутка, Алан?!
Бросаю на него яростный взгляд, да я готова сейчас швырнуть в его ухмыляющуюся рожу этот грёбаный телефон. Я бы могла подумать что это снова какая-то уловка, но нет, вижу по его сосредоточенному взгляду что это не блеф. Тогда как такое возможно черт возьми?!
– Шутки закончились, когда Ты сбежала от меня. Как видишь, это видео в реальном времени. Это не муляж и не монтаж. А теперь, выбор только за тобой. Решай где твой дом… Здесь, или же в Бостоне, где под моим чутким присмотром, пока ещё наслаждается жизнью твой единственный братик… Которому я все же сохранил жизнь. Видишь, не такой уж я и монстр, правда?
Он забирает свой телефон обратно и требовательно протягивает мне руку, которую я даже не думая, принимаю…
– Правильный выбор, Елизавета…
29 глава. Все перечеркнуто
Кем я сейчас себя чувствовала? Самым настоящим гнусным предателем, который бросил своего любимого человека, даже ему об этом не сообщив. Конечно я могла написать Жене, чисто элементарно по-человечески попрощаться, сказать чтобы забыл меня и всё что между нами было, чтобы не искал, но рука не поднялась, боялась. Боялась услышать все самые ужасные слова ненависти в мою сторону. Пусть лучше не знает куда я уехала и где я, так лучше. Лучше для его же безопасности. Пусть ненавидит, пусть считает меня самой последней мразью, но живет. Знаю, Алан не перед чем не остановится, если брату и сохранил жизнь, то не просто так, а чтобы в удобный момент ему было легче на меня воздействовать и шантажировать, собственно говоря, так и получилось, я проиграла. Я думала что именно я его обставила, но нет, я ошибалась…
– Ну что же ты притихла моя драгоценная, давай, поговори со мной, расскажи как ты жила все это время без меня, пока я метался в мучительных поисках, м?
Проносясь на огромной скорости по пыльной деревенской дороге, которая оставляла позади себя лишь ядовитые клубы пыли, я молчаливо приникнув к окошку наблюдала за смазанным пейзажем за окном. Пролетая мимо огромного поля с васильками и пшеницей, я пыталась запомнить все что было связанно здесь с деревенской жизнью. Как бы это не было, но мне до дикости не хотелось покидать маленький поселок, к которому я так привыкла.
– Прекрасно жила, знаешь, так легко дышалось, не было этой гнилой вони чудовищного кошмара, которым все окутано вокруг тебя.
– Ты неправильно жила, разве это жизнь? Когда ты знаешь что будет завтра, это скучно, а я тебе дарю непредсказуемость, ты должна быть мне благодарна, ничего, скоро ты вернёшься к прежней жизни. Жизни со мной, а это все забудешь.
Ядовито зыркнув на меня через зеркало заднего вида, Алан нагло подмигнул и прибавил скорость, безжалостно впиваясь пальцами в кожаную оплету руля.
– Будь ты проклят! Я ненавижу тебя! Если ты думаешь что я к тебе вернусь и будет у нас всё как раньше, нет, ошибаешься! При первой же возможности, я воткну тебе нож в сердце, слышишь меня?! Слышишь?!
От неконтролируемого прилива ярости, я стала ногами бешено лупить по спинке водительского сидения, намеренно мешая ему вести сосредоточенно машину, но ему было будто плевать, так как стрелка на спидометре лишь набирала обороты.
– Мне нравится чувствовать твой страх, но не забывай, этот самый нож я могу воткнуть в слабое сердечко твоего братца, причём, сделаю это с великим удовольствием на твоих глазах, поэтому, закрой рот и натяни улыбку пошире, будь покорной, думай о том, как ты будешь вымаливать свои грехи передо мной за свое предательство.
Вымаливать грехи?! Что ж ты раньше молчал, знала бы заранее, обязательно зашла бы напоследок в церковь и поставила тебе свечку! За упокой! Сволочь! А лучше, утопила тебя в огромном чане со святой водой, хотя, его ни одна купель с этой самой водой уже не возьмет за всю его черную жизнь.
– Меня тошнит от тебя! Тошнит! Останови машину!
Почувствовав резкий прилив тошнотворного кома в горле, который резко перекрыл мне нормальное поступление воздуха, я неустанно попыталась дергать дверную ручку, лишь бы он остановил машину. Действительно стало очень плохо, чувствовала себя поскудно. Токсикоз, мать вашу. Вовремя! Я до ужаса боюсь представить что будет с Аланом если он вдруг поймет чем вызвано моё дурное самочувствие. Уничтожит, и меня, и кроху, которую я ношу под сердцем… Знаю. Проходили уже…
– Не убедительно, моя бесценная…
– Мне правда плохо! Останови машину, или я выпрыгну на ходу!
Я попыталась сдержать тошноту, закрыв рот рукой, но это было бесполезно. Сильный запах бензина и качание машины только усиливали моё неудобство. Я старалась сосредоточиться на чём-то другом, дышать в приоткрытое окно, чтобы отвлечь себя от неприятных ощущений, но это было все без толку.
– Без глупостей, поняла?!
– Единственную глупость я совершила два года назад, когда позволила себе тебя полюбить.
Внезапно, Алан резко затормозил машину, а я снова почувствовала как меня накрыто тошнотворной волной. Я уже не могла сдерживать рвотные позывы, выскочив на свежий воздух, меня прорвало. Забитое горло судорожно стало сжиматься от неприятного кислого вкуса, а слёзы непроизвольно выступили на глазах от мучительного чувства. С каждым рывком я чувствовала как облегчение заменяет неприятные ощущения, и наконец, прилив тошноты полностью спал. К н и г о е д . н е т
– Мне не нравится твое состояние. Ты выглядишь ужасно. Твои щеки бледнее моего отборного порошка… В чем причина? На, пей.
Алан протягивает мне бутылку с чистой водой, а я как самый долгий житель Сахары выхватываю её из рук, промываю рот и жадно поглощаю холодную жидкость каплю за каплей.
– Меня укачало, ездишь ты откровенно говоря до ужаса неумело, дать пару уроков вождения? Довезу тебя до первого же столба, и с упоением сделаю так, чтобы все твои мозги остались на бетоне. Хочешь?!
– На меня смотри!
Внезапно дергаюсь, когда ощущаю на своем предплечье сильный захват.
– Ты беременна, тварь?! Отвечай!
От ядовитого шипения которое опалило мои подрагивающие губы горячим воздухом, я попыталась отшатнуться назад, но хватка была ужасно сильная. Вырваться было нереально.
– Отпусти меня… Дай мне спокойно дышать. Отпусти брата, слышишь?! Мы исчезнем из твоей жизни, я обещаю тебе. Ты же забрал компромат… У меня больше на тебя ничего нет, а значит, вреда я тебе не смогу сделать…
– Что же ты снова меня так разочаровываешь? Никто к тебе не имел права прикасаться! Или ты забыла кто хозяин в твоей жизни, м?!
Алан ожесточено хватает меня свободной рукой за подбородок, заставляя смотреть в его полные злобы тёмные глаза.
– Что мне сделать? Упасть к тебе в ноги? Так я упаду… Переступлю свою гордость и упаду, только отпусти… Зачем я тебе?! Когда моё тело и душа уже тебе не принадлежит?
– Нет моя девочка, ты моя! Ты же прекрасно понимаешь что я не буду тебя не с кем делить, особенно, с отпрыском этого мента.
Удар. Один болезненный удар прилетает мне прямо в живот, от которого я как спичечный домик сложилась пополам.
– Алан… Остановись… Не надо!
Ухватив грубо меня за волосы, он силой заставил мою голову запрокинуться к безоблачному небу.
– Тебе бы заткнуться милая, не выводить меня из себя… Не доводить до греха, но ты же языкастая сука, так ведь?!
Его голос пугает до безумия, в голове поселяется страх и паника в перемешку с лютой ненавистью. Все так же удерживая меня за волосы, он потащил меня как куклу в глубь огромного поля, а я понимала что это мой конец, не пощадит, не меня, не моего малыша. Напросто убьет.
– Я прошу тебя… Не надо! Я поеду! Поеду с тобой! Выполню каждую твою просьбу, только не трогай меня… Прошу!!
– Конечно, моя непокорная девочка, только мы сейчас уберем одно препятствие, которое мне мешает и сразу же поедем.
– Нет! Не трогай меня! Неееет!!
Я сквозь боль впивалась зубами в нежную кожу губ, кусая до крови мягкую плоть, пытаясь сдерживать слезы и крики боли. Швырнув меня на устеленную мягким одеялом траву, Алан возвысился как коршун надо мной и изучил моё тело дикими глазами, словно свою добычу, которую он сейчас безжалостно уничтожит. Мои мысли кружились вихрем, я не могла поверить, что человек, которого я когда-то любила, сможет причинить такую боль. Я знала, показывать сопротивление было бесполезно, но внутри меня пылал огонь решимости выжить.
– Раздевайся!
– Не надо…
– Если заставлю сам, задохнешься в луже из собственной крови.
Несмело качаю головой в разные стороны. Не могу… Не могу даже и слёзы уже сдерживать, во всю ощущаю как скатываются солёные ручейки по щекам.
– Ты, блять, оглохла что-ли?! Повторять не буду! Ты же знаешь это, сука!
Он буквально звереет с каждой секундой, на меня смотрит свысока неуравновешенный зверь, возвысившись надо мной, он с хищным оскалом стал нетерпеливо расстегивать свой ремень на брюках.
– Плачь, моя девочка, плачь громче! Ты же знаешь, как меня возбуждают женские слезы, особенно твои… Твои слезы слаще меда, моя сладкая.
– Я прошу тебя… Ну в тебе же осталась эта чертова капелька сожаления ко мне… Ты сохранил жизнь моему брату, значит в твоем сердце есть капля милосердия. Не делай этого… Не заставляй меня ненавидеть тебя ещё больше…
– Думаешь своими красивыми словечками сейчас меня остановишь? Нет моя драгоценная… Я до ужаса долго этого ждал.
– Нееет!
Я судорожно начинаю дергаться и вырываться, когда настырные и острые зубы Алана вгрызаются в мою шею, оставляя намеренно на нежной коже ужасные следы, которые мне сразу же хочется стереть мочалкой, вместе с кожей, потому что я чувствую как она уже полностью пропитана его запахом. Чужим. Словно израненный зверь я сдавливала зубы от неприятных ощущений, а затем, мои руки сами поднялись к суровому лицу и со всей дури безжалостно зарядили пощечину Алану.
– Я посмотрю, у кого-то игривое настроение, м? Руку подняла на своего хозяина?! Разрешение было?!
– Алан…
– Ответа не слышу!
Молчаливо глотаю бесконечные слезы, не в силах выдавить из себя ответ.
– Ты сама довела меня! САМА! А теперь, лежи куколкой и не рыпайся.
Боюсь. До леденящего ужаса. Животный страх забирается под каждую клеточку моего тела. Алан жестоко разрывает мой коротенький топ так, что пуговицы разлетаются в разные стороны, а его влажные губы уже склоняются к моему животику. Противно и мерзко. Пока он пытается стянуть с меня джинсы, я через дрожь в теле пытаюсь вытащить из заднего кармана штанов шило, которое я прихватила с собой из сарайчика. Я готова воткнуть его Алану в сонную артерию и закончить свои мучения, но…
– Бесстрашная тварь!
Он рычит сквозь зубы и перехватывает шило из моих рук, а через секунду, я ощущаю прикосновение холодного металла на своей шее.
– Ты же помнишь что доставляет мне удовольствие и возбуждает. Верно?
Внутри все замирает. Сколько раз я испытывала на себе его садисткие наклонности, даже уже и не пересчитать, да и таких цифр в природе не существует. Он медленно и с удовольствием очерчивает толстой иглой мою шею, спускаясь к ключице, оставляя после себя кровавые царапины.
– Прошу…
Не выдержу больше. Мне до одури больно, меня будто коварно пожизненно лишают необходимого воздуха.
– Топ-топ… Топает малыш…
Его грубые руки проводят кровавую линию до моего пупка. А я сквозь невыносимую боль, чувствую, как в мой живот, чуть ниже ребер вошло острое шило. А я как рыбка выброшенная на сушу хватаю воздух ртом, мне больно… По моему телу уже безостановочно катятся ручьи крови. И не только по телу, из глаз льются ниагарские водопады, мне не только больно физически, но и морально. Я знала чем это закончится… Если не моей смертью, так смертью малыша…
– Не трогай меня! Своооолочь!
От ужасной боли, жестоко я вцепилась острыми ногтями в звериное лицо, царапая его до крови.
– Ты же знаешь что я за такое могу руки переломать и покалечить, м?!
Алан медленно с ухмылкой на лице вытаскивает из меня острие, он будто упивается кайфом, из моей затруднено дышащей груди вырывается жалобный стон, а кровавые дорожки все больше и больше сочатся.
– Что же ты не кричишь? Я так соскучился по твоим крикам… До трясучки!
Смысла не было срывать горло устрашающими криками, он не отпустит, никогда, живой так точно. Да и никто меня не спасет от этого ненормального психопата, мы на окраине деревни, посреди огромного поля, чуда точно сейчас не сотворится из воздуха.
– Давай моя девочка. Подари мне один такой долгожданный поцелуй.
Я закрываю глаза и мысленно шепчу давно забытую молитву. Специально стараюсь сделать все возможное, лишь бы не слышать его мерзкий голос. Но не помогает, он будто пытается меня отрезвить и одаривает жгучей пощечиной.
– Смотри мне в глаза! Поцелуй меня, сама! Я не буду терпеть твоего отказа, помни девочка, ты рискованно ходишь по лезвию ножа, каждый такой наш раз может быть последним… Именно для тебя…
Открываю глаза и слабо киваю, даю согласие на поцелуй. Я уже на все согласна, лишь бы меня не трогали больше. Видя мою покорность, Алан втыкает шило в землю рядом с моим лицом и наклоняется к влажным губам, прикрывая зверские глаза в ожидания моего поцелуя.
– Ты запомнишь навсегда этот поцелуй… Обещаю.
Через великое отвращение я перебариваю себя и касаюсь губами его шершавых губ, одной рукой я обхватываю его затылок, а другой нащупываю это самое шило, которое ещё недавно оставляло на мне жестокие порезы. Нащупав его, я безжалостно, без всякого сожаления воткнула наконечник острия в сонную артерию Алана.
– Тваааарь!!
На моё лицо вдруг мощным потоком брызнула кровь, пытаясь закрывать руками свою кровавую шею, Алан противно хлюпал ртом и задыхался в собственной крови. А я как одержимая лежала и будто не понимала где и что со мной происходит, немигая, пустыми глазами смотрела на окровавленные ладони, которые сжимали в тисках деревянную рукоятку моего смертельного оружия. В конвульсиях Алан падает с застывшими пустыми глазами на мою грудь, продолжая истекать кровью. Реальность вокруг резко как в калейдоскопе смазывается, тяжелые веки закрываются, в ушах шум, сквозь который я еле уловимо слышу резкий визг шин, а затем, приглушенные голоса и чьи то теплые руки.
– Лиза?! Черт возьми! Лиз, слышишь?! Не закрывай глаза, говори мне что нибудь, только не отключайся!
Женя заботливо берет меня на руки и несет сквозь поле к машине, а в ушах чётко проносятся несколько выстрелов. Все… Точно конец. Оказавшись на заднем сидении авто, Женя укутал меня в небольшой плед, а мужские крепкие руки ложатся на мой кровавый живот, в нос сразу же впивается родной аромат с цитрусовыми нотками. Слышу как Женя пытается со мной говорить, а глаза уже ничего не видят.
– Потерпи моя хорошая, все закончилось… Сейчас Лиз, все будет хорошо.
– Как…? Как ты здесь оказался…?!
На минуту лишь приоткрываю тяжелые веки и хрипло с затрудненным дыханием интересуюсь.
– Прости моя хорошая что не успел, прости меня… Слышишь?!
Я слышу его фразы отрывками, будто я метаюсь из одной реальности в другую. Слышу звук заведенного двигателя и рывок машины. Испытываю некое облегчение, а сама ощущаю страх Жени. Понимаю что он напуган, невесомо касаюсь измазанными в крови руками его щетины, а он нежно прижимает меня к себе, зажимая мою рану на животе.
– Как Жень? Как…?
Не успев договорить, я тяжело выдыхаю и начинаю задыхаться в собственном кашле, закрывая глаза…
Пару часов назад…
От лица Жени.
Ужасное утро. Дикое предчувствие, которое я не мог никак объяснить. После завтрака в доме Царя, я какой-то немыслимой силой хотел рвануть обратно. Даже не сообщая никому, я схватил лежащий на столешнице телефон и направился на выход. Выйдя на крыльцо, меня сразу же перехватил Царь со знакомой мне уже бостонской рожей.
– Не понял?!
Презрительно осматриваю стоящее напротив меня тело и перевожу пытливый взор на Царя.
– Это че блять?! Какого хрена он тут делает?! Ты хоть знаешь кто это?!
– Не ори на всю улицу, здесь тебе не твоя деревня. Сейчас все поймешь, разворачивайся, идём ко мне в кабинет, базар есть.
Без вопросов мы все направляемся в кабинет Царя, где между нами тремя развернулся немыслимый разговор, в который я верил то с трудом. Но все же, я сидел и внимательно впитывал каждое слово. Как я понял, эта шрамированая мразота оказалось не шестеркой Палача, а именно Царя. Вот же пронырливый сученыш, все у него подмазано и схвачено. Одного не всекал, почему меня никто не удосужился поставить в известность?! Комбинатор хренов! Сидит с важной рожей и упивается своим превосходством.
– Ты уверен что он сейчас здесь?
– Уверен, Палач думает что ты уже кости в аду греешь, поэтому и спокойно завалился на твою территорию, у вас от силы есть пару часов добраться до этой деревушки и перехватить девчонку.
Спокойно отвечает шрамированная рожа, допивая остатки янтарной жидкости, сощурив глаза он медленно привстает с кресла и обращается к Царю.
– Все Царь, на этом наши дороги расходятся.
– Ну и чем сейчас собираешься заняться?
– Уеду куда подальше, мы с Кэтрин присмотрели дом на берегу моря, хватит с меня этой грязи, я решил отойти от дел, хочу спокойной жизни.
Шрам на прощание протягивает руку Царю, которую он же принимает и пожимает в ответ.
– Кстати, как она?
– Нормально, приходит потихоньку в себя.
– Молодец, отыграла как настоящая актриса.
– Да, мы тогда все правдоподобно тебе подыграли, Царь, спасибо за всё, несмотря на этот гнилой мир в котором мы варимся, ты остаешься человеком, благодаря тебе мы хотя бы попытались спасти нашу дочь, именно благодаря тебе она прожила на два года дольше, чем ей было положено.
– Не знал что ты настолько сентиментален.
– Это от души Царь, удачи тебе, и береги свою семью, без неё сейчас не выживешь.
Сука! Понимаю что это ванильное мороженое состоящее из двух шариков пломбира меня выводит из себя, подлетаю и ядовито вцепившись взглядом в его глаза, хватаю Шрама за грудки и встряхиваю его немалое тело как пыльный ковер, но на его лице даже не дрогнул ни один мускул.
– Смотрю на тебя и думаю! Ты мразь так спокойно сейчас говоришь что Палач здесь, серьезно?! При этом ты мило воркуешь с Царем, тянешь время и чё блять?! Для чего?
Не выдерживаю, сам того не понимая, заряжаю мощным кулаком ему прямо в рожу. Мразь! Явно очередная недоговоренность, не верю не единому фальшивому слову.
– Остынь!
Рука Царева крепко ложится железной хваткой на моё плечо.
– Отвечай гнида!
– Я с самого начала знал где вы осели, и поверь мне, если бы я хотел, Палач об этом узнал уже на следующие сутки. Так что, выруби свой психоз, и вали в деревню, пока не стало поздно.
Наше время…
На молниеносной скорости мы домчались до больницы, благодаря связям Царя, Лизу приняли без документов в одной из лучших клиник Москвы. В больнице врачи приняли Лизу прямо из моих рук. Я сука, не находил себе места, её сразу же увезли на операцию, которая длилась черт знает сколько. Царь поднял на уши здесь всех, лишь бы оказали лучшую помощь. Но все будто без толку, Лиза никак не могла придти в себя. Прошло ещё пару часов, и только тогда Лизу перевели в палату, но меня к ней не пустили. Царь все пытался меня успокаивать, говоря банальное… «Все будет хорошо.» Но я знал, нихера не будет уже хорошо. Нутром чую. Дурное предчувствие меня не покидает. От его слов я только лишь больше раздражался, видя мое состояние, он все же сообразил что мне сейчас лучше побыть одному, поэтому, уехал. А я как преданный Хатико продолжал сидеть в больничном коридоре, под ее дверью, ожидая хоть каких новостей.
– Ну ничего себе, а мне когда назвали твою фамилию в регистратуре, я не сразу и поверила. Ну здравствуй, Евгений Казанцев.
Спокойно поворачиваю голову в противоположную сторону, где отчетливо проносится над моим ухом приторный голосок старой знакомой из прошлой жизни.
– Сколько мы с тобой не виделись, после твоего побега из Москвы?
Подойдя ко мне, Карина противно вешается на мою шею, обвивая её костлявыми руками. Отстраняется, а затем и вовсе, касается пухлыми губами моей щетинистой щеки, оставляя на ней явный след алой помады.
– Не знал что ты теперь работаешь здесь, помнится мне, ты трудилась на государство.
– Да ты знаешь, откровенно говоря, я очень устала работать за копейки, а здесь, частная клиника, другие деньги, другие пациенты, другие запросы, я так понимаю, в этой палате лежит твоя знакомая?
Перевожу стеклянные глаза на дверь палаты где лежит Лиза, старательно убирая подушечкой большого пальца след губной помады на щеке.
– Невеста…
– Чья? Твоя?!
С великой наигранностью Карина улыбается уголком губ, укладывая костлявую руку на моё напряженное плечо.
– Я раньше не замечал что у тебя проблемы со слухом.
– Невеста значит… Помнится мне, кто-то презирал семейные узы и все что с ними связано.
Карина всем своим видом излучает недоверчивость на мои слова которые я действительно говорил в прошлом. Всегда презирал эту гребаную удавку с никому ненужной печатью в паспорте. А сейчас… Сейчас все изменилось. Я изменился.
– Мне кажется, это совершенно не твое дело.
– Ну мы же с тобой не чужие люди… Верно? Вспомни как нам было раньше хорошо…
С похотью моя бывшая шлюшка демонстративно облизывает и прикусывает надутые губы, да и нагло пытается прислониться ко мне всем своим телом, намеренно представляя моему взору немалую грудь, с расстегнутыми на несколько верхних пуговиц медицинский халат. Раньше меня и упрашивать не надо было, сам бы затащил её в ближайший толчок и поставил на колени.
