Текст книги "Полюби меня такой 2 (СИ)"
Автор книги: Dana D
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)
16 глава. Важное решение
Уверенно веду тачку. Гнетущее молчание которое царило в салоне авто, невыносимо напрягало. Внимательно слежу за дорогой, лишь иногда кидая быстрый взгляд в сторону Ульяшки. Обиделась. Молчит, демонстративно отвернувшись к окошку, надув свои сладкие губки, а меня до ужаса угнетает её игнор в мою сторону. Идиот! Самый настоящий придурок! Повысил на неё голос. Но моя послушная девочка, как бы не злилась на меня, беспрекословно выполнила мою просьбу. Собрала небольшую дорожную сумку и решительно мне доверилась, принимая моё предложение уехать загород. Раз уж не получилось провести день вместе, остается только небольшой вечер и ночь.
– Так и будем ехать в молчании, ничего не скажешь?
– Есть смысл что-то тебе говорить или спрашивать? Всё равно же ничего не расскажешь.
– Ульяш, если я тебе чего-то не рассказываю, это не значит, что я что-то скрываю, а наоборот, хочу меньше всего чтобы ты нервничала.
Конечно по приходу в квартиру, я извинился перед ней и не раз, но её обида, видимо крепко взялась за её крохотное сердечко цепкими щупальцами. Мне иногда кажется, гордость никогда её не покинет. Да что там скрывать, мне нравится в ней её упрямство. Нравится смотреть на её капризы, да хоть каждый день готов их слушать. Люблю же её до безумия, вытерплю. Отвечая мне, она все так же сидела отвернувшись к холодному стеклу, но на мгновение, я почувствовал на себе её пронизывающий взгляд.
– Громов, скажи мне, правду скажи. На твоих руках кровь Игоря, ты избил его?
Крепкими пальцами сильнее сдавливаю кожу на руле. Моя догадливая девочка… Только вот я сейчас начинал звереть, слыша её дрожащий голос, неужели так переживает за этого ублюдка?! Сбавив скорость, резко прижимаюсь к обочине и давлю по тормозам. Заглушив мотор, раздраженно отстегнул свой и её ремень безопасности. Резко разворачиваюсь к Ульяше лицом. Хочу смотреть в её глаза, хочу видеть каждую эмоцию, должен блять!
– Малыш, что ты хочешь от меня услышать?! Ты сама все прекрасно понимаешь, ты же умная девочка, правда?
Сам того не замечаю, как слегка повышаю на неё тон. Придурок блять! Нахера?! Вот зачем я на неё срываюсь снова из-за своей же дикой ревности?! Она растерянно смотрит в мои глаза, но не выдержав моего твердого взора, опускает глазки вниз, нервно теребя легкое кружево платья.
– Зачем..? Тебе от этого стало легче?
Тихо интересуется, медленно поднимая на меня стеклянные глаза. И вот тут я реально охринел, во рту резко пересохло от гнетущего ожидания, понимаю что меня сейчас накроет приступом бешенства.
– Неужели так переживаешь за него?!
Между нами повисло удушливое молчание, смотрю в любимые глаза и не дышу, неужели что-то все же чувствует к нему? Сжимаю ладони в кулаки, которые сейчас порвут в клочья плоть. Главное держать себя в руках, что я и делаю. Понимаю что меня немного опускает. Глубокий вдох и я задаю свой вопрос заново.
– Ну? Чего ты молчишь, так переживаешь?! Я сделал то, что должен был сделать ещё давно, будь моя воля, вообще бы убил его! Слышишь?!
– Я не о нём переживаю… А о тебе… Если об этом узнает твое начальство? У тебя же будут проблемы..
Её ручка невесомо касается моей щетины. После её трепетных слов, чувствую себя ещё большей скотиной. Значит, она обо мне так переживает? Маленькая моя… Неотрывно смотрю в голубые глаза, Ульяша их не сводит с моего сурового лица, смотрит с долей беспокойства. Переживает и видно как дико волнуется, каждую её боль или переживание я всегда ощущал и чувствую собственной душой. Когда ей больно, больно и мне.
– Иди сюда…
Аккуратно обнимаю её и притягиваю к себе за затылок, моя девочка носиком утыкается в мощную грудь, цепляясь острыми ноготками за мои плечи.
– Милый мой, зачем ты сам себе наносишь вред? Ты же понимаешь что могут быть непоправимые последствия.
– Тебе не о чем переживать, я действовал аккуратно и очень осторожно, поверь, волноваться обо мне, это последнее что ты должна делать, я взрослый мужчина, даже если это на мне и отразится, тебя это точно не коснется.
– Пообещай что больше его не тронешь?
Она пытается отстраниться от меня, явно хочет посмотреть в мои глаза и увидеть там положительный ответ на её слова. Но нет! Я лично сам себе пообещал что окуну его в искрометный ад и я доведу начатое до конца, чем бы мне это не грозило. Попрут с органов если узнают, плевать! За неё убью любого! Даже не задумываясь. Надо будет, собственную жизнь отдам. Больше не позволю никому причинить ей боль, неважно какую, моральную или физическую.
– Пообещай мне.
Не хочу врать любимому человеку глядя в глаза, как можно бережнее прислоняю её к себе всей своей силой. Утыкаюсь подбородком в её макушку и глядя на освещенную вечерними огнями дорогу, скрипя зубами, как можно более убедительнее ей произношу.
– Я его больше не трону…
Она заметно расслабляется в моих руках, а затем я позволяю ей отстраниться, смотрит на меня с нежной улыбкой. Вот так, милая… Готов вечно смотреть на ангельское личико. До чертиков люблю её улыбку с глубокими ямочками на щеках. На минуту она прикрывает глазки, а я понимаю что её настроение в миг улучшается.
– Я люблю тебя, Громов
Моя девочка со всей своей силой обнимает меня за плечи, нежно целуя меня в щетинистую щеку. Всего четыре слова, а они выбивают землю из под ног. Любит… Удовлетворенно ухмыльнулся в её затылок, щекоча шелково-пшеничные волосы моей девочки горячим дыханием.
– Мы разве никуда не спешили?
– К черту всех!
Хочу уже на неё наброситься, сорвать к херам с неё лишнюю одежду и взять её посреди этой мало оживленной трассы. Но беспрерывный звонок её телефона, заставляет нас остановиться.
– Прости.
– Ответь.
Откидываюсь на спинку сидения и пытаюсь успокоить свое сбивчивое дыхание, Ульяша отвечает на вызов, а я наблюдаю как ежесекундно меняется мимика на её лице, в трубке отчётливо слышу голос женщины, а я напрягаю свой слух. До онемения любопытно, кто заставляет её так нервничать? Все сладкие губки чуть ли не до крови терзает. Несколько минут она внимательно слушает оппонента на том конце провода с волнующим лицом, a потом, без тени улыбки она сбрасывает вызов и поворачивается ко мне.
– Ульяш? Всё в порядке?
Спрашиваю, а сам не дышу.
– Гер, прости что я все порчу… Лишаю права нас с тобой побыть наедине, но ты не мог бы меня отвести в больницу?
– Зачем тебе в больницу? Объясни нормально, кто сейчас звонил? Ты вся изменилась в лице.
– Мне звонила директор детского дома которому я помогаю, там одна девочка попала в больницу и представляешь, ни с кем не разговаривает, только меня зовет.
С каким-то особым трепетом Ульяна говорит о этой малышке. Засмотрелся… Нежная и чертовски трогательная. Только сейчас осознаю насколько она изменилась за быстротечные года, было время, когда ее ничего и никто не беспокоил кроме себя, a сейчас, она готова вот так взять и сорваться к чужому человеку?
– Откуда директор детского дома знает мой номер?
Произношу с иронией, пытаясь понять, сейчас она пытается мне соврать или говорит правду, мало ли кто ей мог позвонить. С другой стороны, этот номер мало кому известен.
– Пока ты наслаждался обществом моего бывшего водителя, я с ней созвонилась, Гер?
– M?
– Отвезешь?
– Для тебя это действительно так важно?
Спрашиваю и засматривать на неё, Ульяша тоже внимательно и с некой настороженностью рассматривает моё лицо. Даже если бы и хотел ей отказать, не смог бы, маленькая ведьма пленит меня уже на протяжении шести лет. Да я все что угодно готов сделать, лишь бы видеть эту милую улыбку с красивыми ямочками день изо дня.
– Очень.
– Пристегнись.
От лица Ульяны.
Герман больше не задавая лишних вопросов отвез меня в больницу. Припарковав машину на территории клиники, он покинул авто и помог выйти мне.
– Спасибо… Я быстро, а потом мы поедем, хорошо?
– А меня с собой ты взять не хочешь?
– А ты хочешь пойти?
– Хочу взглянуть на эту малышку, которая покорила твое доброе сердце.
Какое же это приятное чувство, ощущать постоянную поддержку от любимого человека, никто и никогда ещё так меня не чувствовал и не ставил свои интересы превыше моих. Громов нежно кладёт руку на мою талию и уверенно ведёт меня ко входу в здание. Зайдя в одну из городских больниц, я быстро пересекла небольшой ресепшен, хотела уже уточнить у регистраторши в какой палате лежит малышка, как женский довольно приветственный голос окликнул меня позади.
– Ульяна Сергеевна?
Встретившись глазами с милой женщиной лет тридцати, я неспешно сделала пару шагов к ней навстречу.
– Да, здравствуйте, вы мне звонили?
– Да, ваш номер я попросила у Ирины Леоновны, простите что пришлось вас так срочно выдернуть, у вас наверняка были свои дела.
Извиняется с виновной улыбкой на губах.
– Ничего, всё в порядке, не извиняйтесь, а где она?
– Она в палате.
Развернувшись, я уже хотела зайди к Маше, но молодая женщина меня окликнула с некой нотой беспокойства в голосе.
– Ульяна, подождите пожалуйста.
– Да? С ней что-то не так? Что-то серьезное?
– Нет, там ничего страшного, пару царапин и ушиб коленки, подралась с девочками. Я хотела поговорить о другом…
– Говорите, я вас слушаю
Она стояла переминаясь с ноги на ногу, не решаясь начать разговор, было видно как она не знает как подобрать слова, а меня не на шутку пугала её нерешительность, но все же, выдохнув, женщина обратилась ко мне.
– Ульяна, меня и нашу Ирину Левоновну немного волнует поведение Маши.
– Я не понимаю, к чему вы клоните?
– Ульяна Сергеевна, Маша очень к вам стала привязываться, а это не всегда хорошо, понимаете, она начинает видеть в вас человека, который подарит ей любовь, которой у неё сейчас нет, и нас это немножко настораживает.
– Вы хотите чтобы я больше с ней не виделась и не навещала её?
Спрашиваю с небольшим натиском. Несколько секунд женщина молчит, будто перебирая слова в своей голове, я даже не могу понять по её эмоциям о чем она сейчас думает.
– Нет Ульяна, дело не в этом, дело в другом, не дайте ей почувствовать эту тонкую грань чужого человека и родного, она же после вашей с ней последней встречи только вами бредит, какая Ульяна хорошая и как она ей нравится.
– Разве это плохо? Плохо когда ребёнок чувствует тепло и заботу, пусть даже от постороннего человека.
– Нет, но я переживаю за неё, вы же не сможете с ней быть всегда рядом, как сейчас, подумайте пожалуйста над моими словами.
Молча киваю.
– Я вас поняла, сейчас, я могу с ней поговорить?
– Конечно, она вас очень ждёт даже кушать отказывается пока вы не придёте.
Понимаю что она права. Нельзя так привязывать к себе ребёнка. v меня же действительно не получится всегда быть рядом с Машей, только лишь травмирую её своим присутствием и себя, чего греха таить, я тоже начинаю к ней привыкать. Не знаю, может во мне зарождается какой-то комплекс неполноценности, может я пытаюсь найти в этой малышке себя? Брошеную и никому ненужную маленькую девочку? Поэтому так по особенному я отношусь к ней? Ведь даже с Юлей у меня не такие теплые отношения, как зародились к этой девчушке всего за пару встреч. Отогнав эти мысли, я захожу в палату к девочке.
– Привет Машенька
Увидев меня, девочка, пулей вскочила с кровати и подлетела ко мне, я приседаю на уровне её лица, а она обнимает меня так крепко, что у меня даже косточки захрустели, стараюсь прижать ее так же крепко к себе в ответ.
– Ты обещала что придешь ко мне ещё, но не пришла. Ты больше не хочешь со мной видеться?
Обиженно говорит все так же обнимая меня за шею, а меня словно полоснули острым лезвием по сердцу, неужели она и правда так обо мне подумала?
– Нет конечно, ты что? Я собиралась тебя навестить через пару дней.
– А я немножко ускорила нашу встречу.
Отстраняется от меня и хитро улыбается, как самая настоящая лисичка. Смотрю в её глазки и улыбка сама по себе проскакивает на лице, хочу ей ответить, как внезапный звонок на телефон воспитателя, заставил меня обернуться в сторону девушки.
– Ой, простите, это Ирина Леоновна, я выйду отвечу и вернусь.
Воспитатель девочки извиняется, принимает входящий вызов и выходит в коридор, оставляя нас троих в палате.
– Ну рассказывай, хитрюшка
Надув щечки, Машенька коварно улыбается и вприпрыжку направляется к своей кроватке, усаживается на неё в позе лотоса, подзывая меня к себе указательным пальчиком, я выпрямляюсь и подхожу к её кровати, удобно усаживаясь в мягком кресле напротив.
– Что рассказывать? Я просто хотела тебя увидеть, вот сказала что мне болит живот, меня привезти сюда на обследование, а потом… Я сказала что без тебя обратно не поеду.
– Допустим, а твои коленки и царапины на ручках?
– Да это снова эти гадины старшие девочки! Я не хотела им отдавать твой подарок, а они силой забрали. я пыталась дать сдачи, но не смогла.
Злобно скрещивает руки на груди и уворачивается в сторону окошка, а я прихожу в бешенство, понимая что снова ей пришлось укрываться от нападок озлобленных детей.
– Машенька, нельзя врать взрослым…
Заправляю за ушко малышки непослушный вьющийся локон волос и с мягкой улыбкой хочу сказать что нельзя добиваться своего вареньем, но Громов безоговорочно влазит в наш разговор.
– Знаешь, а мне кажется тебе просто нужно научиться постоять за себя, чтобы старшие девочки тебя боялись и не отбирали твои личные вещи.
– Хм… Легко сказать, ты вон какой огромный, как медведь, а я?
Машка шутливо корчит смешную гримасу, изображая огромного медведя. Стоявший в стороне Герман, оттолкнулся от дверного проема, и через пару размашистых шагов, он уже стоял рядом, присев на край кровати, Гер по-детски так же надул щеки и тяжело вздохнул.
– Ну, я же не всегда был таким, меня в детстве тоже обижали, не важна твоя комплекция, важен твой внутренний стрежень, по тебе же видно, ты боевая девчонка, вон какую схему провернула чтобы свою подружку сюда вызвать.
Гер с неким восхищением смотрит на малышку, а затем переводит ехидный взгляд на меня, смотрит так, словно я провернула эту
– Стержень… Ну я же тебе не шариковая ручка, чтобы у меня внутри стоял этот стержень.
Герман заливисто смеется в слух, а я подхватываю его заразительный смех. И тут я вспоминаю о словах воспитателя, что девочка совершенно ничего не кушала, бросив взгляд на тумбочку, увидела на ней тарелку с творожной запеканкой, взяла тарелку в руки, надеясь попробовать накормить малышку.
– Ммм… Очень вкусная запеканка, мне такую в детстве готовила бабушка, почему не кушаешь?
– Феееее! Она же с творогом.
Машка скривившись, высунула язык и прям вся перетряслась. Детки… Вилкой, аккуратно отламываю кусочек нежной запеканки и подношу к её ротику.
– Хорошо, предлагаю тебе игру, за каждый съеденный кусочек, ты будешь загадывать желание, а я обещаю все их выполнить, идёт?
– У меня только одно желание, я хочу много рисовать, но у меня все всегда отбирают.
Мрачно хмурится, обиженно закатывая выразительные глазки.
– Хм… Я предложила тебе вариант, выбирать тебе.
Прищуривавшись, бросаю ей вызов.
– Лааааадно, давай свою запеканку.
Усмехнувшись своей какой никакой психологической победе, я стала кормить Машу, пока девочка кушала, Герман вышел в коридор. Его довольно долго не было, после того как Маша покушала, она стала мне рассказывать о том, как проходит каждый её день в детском доме, слушая её, у меня сердце сжималось от боли к малышке, совсем маленький ребёнок, а уже столько пережил издевательств своих сверстниц, девочка была довольно из обеспеченной семьи, вот поэтому к ней и относились другие дети предвзято.
– Поэтому, я очень скучаю по своему дому и маме с папой… А ещё, по бабушке.
– Ну что, запеканка вся съедена?
В палату заглядывает Герман, все три пары глаз услышав его голос увернулись в сторону двери, он все не решался зайти, лишь разговаривал просунув голову через дверной проем.
– Все до крошки.
С гордостью сообщает Маша, Герман на её слова изображает нереальное удивление и решившись, проходит к нам.
– Тогда, получай свой приз.
Громов вынимает из-за спины огромный пакет, с эмблемой художественного магазина, и передает Маше, девочка сразу же с восторгом принялась вынимать из него все содержимое. А я сама прибывала в шоке, целая куча альбомов, карандашей, фломастеров, мелков, каких-то красок, даже планшет рисовальный с магнитными карандашами. Действительно волшебник мой, ему только голубого вертолета не хватало. Взял поехал и всё купил. Машка рассматривала подарки с таким восторгом что даже не обращала внимания на нас.
– Вот это даааа! Алина Васильевна, вы видели?! Посмотрите сколько здесь подарков!
Девочка была явно счастлива, а я смотрела с огромным обожанием и восторгом на своего мужчину, шепча ему одними губами «спасибо…»
– Спасибо большое! У меня никогда не было такого количества подарков, крууууто!
Неожиданно для всех, Маша подскочила на ноги и влетела в Германа на полной скорости, бросаясь в его крепкие объятия, он не растерялся, приподнял малышку и взял её на руки. Не могла на них насмотреться, какой же он красивый, особенно когда держит малышку на руках. Машка прижалась к нему как маленький котенок, обнимая крепкие плечи Германа.
– Ульяна Сергеевна, спасибо вам за то что приехали и за подарки, но Маше уже пора возвращаться, так как поговорив с врачом, он не видит необходимости ей здесь больше находиться.
Маша ещё долго не хотела нас отпускать, пока Герман помогал ей одеться, я собрала и сложила в пакет все ее подарки. Чтобы не ждать автобуса, Герман сам проявил желание отвезти Алину Васильевну и Машу в детский дом. Время пролетело незаметно, на часах уже был довольно поздний вечер, да и мы решили что смысла больше ехать загород нет.
– Ты не жалеешь что мы не поехали отдохнуть, a провели время с Машей?
Проводив девочку до двери интерната, мы неспешной походкой прогуливались до стоянки на которой оставили свою машину.
– Нет конечно, очень забавная девчушка, тебя мне напоминает.
Герман чутко переплетает между собой наши пальцы, слегка затормаживая меня на месте.
– Знаешь, я тоже в ней себя вижу… Странно так, но меня словно невидимой нитью к ней тянет, так бывает, Гер?
Герман лишь пожимает плечами и ведёт меня к авто. Стоя у машины, Герман открыл мне пассажирскую дверь, но сесть не позволил, перехватывая мою руку.
– Скажи, я правильно понимаю, ты не против была бы её удочерения. Верно?
– Она когда рассказала мне о том как проходит каждый её день в детском доме, как на неё нападают старшие девочки, мне прям сейчас хочется ее отсюда забрать.
Конечно я думала о том, чтобы забрать девочку из этого ужасного места, но я понимала что возможно Гера на это не согласится, мало того что мы с Юлькой у него живем, а тут ещё совершенно чужой и мало знакомый ребёнок.
– Уверена в своих словах? Ульяш, взять ребёнка из детского дома, это не щенка завести, ты это понимаешь?
– Понимаю.
Опустив глаза в пол, ножкой, непринуждённо стала пинать небольшой камушек.
– Ульяш, посмотри на меня.
Поднимаю на него глаза. Герман пристально смотрит внимательно изучая мои эмоции на лице, мягко берет мою ледяную руку, укладывая её себе на локоть. Чувствуя мою дрожь, Гер накрыл мои холодные пальцы своей горячей ладонью.
– Как ты смотришь на то, чтобы подарить право этой малышке стать нашей дочерью?
– Ты готов ради меня взять её и удочерить? Ты серьезно?
Спрашиваю, а сама тону в омуте бездонных глазах, ощущая огромный накат паники и дрожи в голосе.
– Ради нас… Ты знаешь, я всегда мечтал о большой семье, а если это семья будет с тобой, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на земле.
17 глава. Разведенка
МЕСЯЦ СПУСТЯ…
Прошел уже месяц как мы с Юлей живем у Германа, честно, можно считать меня предательницей, но мне хорошо, здесь и сейчас, хорошо с тем, кого я люблю всем своим сердцем. Благодаря адвокату которого нашел Герман, пару дней назад я официально стала «разведенкой». Игоря весь этот месяц, также держали под стражей, да и отца тоже, как выяснилось, эти двое, творили такие дела, что и в самом плохом кино про криминал этого не покажут. Многочисленные махинации, аферы, откаты, незаконные выводы денег через офшоры, взятки, аж дурно становится. После нашей встречи в больнице с Машей, мы в серьез с Германом решились на удочерение девочки. Благодаря работе Германа в органах, проблем с документами у нас не возникло. С тем чтобы наверняка нам дали согласие на удочерение, нам оставалось лишь узаконить свои отношения. Пока мы собирали все нужные документы, попутно проходили всех врачей, многочисленных психологов, даже посещали специальные курсы подготовки для будущих опекунов и приемных родителей. Единственное, чего мы боялись, это реакции детей, но после нескольких осторожных разговоров, они были обеими руками за, особенно Макс. Который уже напросто жаждил встречи со своей новой сестричкой.
– Ну, ты готова?
Сегодня мы собираемся загород, поздравлять уже молодых родителей с прибавлением, пару недель назад, Крис подарила Тиму сына и сейчас, мы едем поздравить их и заодно познакомиться с маленьким комочком счастья.
– Почти, если бы кто-то меня не отвлекал несколько раз за утро, я уже давно была бы одета.
Полностью довольная внешним видом, я с улыбкой на лице стояла и разглядывала свой образ в зеркало. Нежно голубое платье из мягкого шелка, которое подарил мне Герман, в сочетании с дымчатым макияжем гармонично подчеркивало лазурный цвет глаз и оттеняло мою бледную кожу.
– Спасибо за платье, мне очень нравится этот цвет.
– Мне тоже… Оно подходит к твоим глазам.
Поддев пальцем бретельку коротенького платья, Герман стянул лямку и стал покрывать оголенное плечико чувственными и страстными поцелуями, от горячего дыхания, по спине моментально проскочили приятные мурашки.
– Ты собираешься третий раз за утро на меня наброситься? Может пора немного сбавить повороты на пробежке твоего секс марафона?
С губ срывается нервный смешок, вижу в отражении зеркала как сверкнули похотью глаза Германа, хищно ухмыльнувшись, рука моего мужчины нагло скользнула к замочку на платье.
– У меня довольно хорошая физическая подготовка…
Сердце грезит вот-вот по швам разорвать тонкую кожу и выпрыгнуть из груди. Все тело покрывается пожароопасным огнем, внизу живота все сплетается в плотный узел, запрокидываю голову назад, укладывая макушку на широкое плечо Громова.
– Гер… Ты нормативы тоже с таким рвением сдаешь? М? Не много для тебя нагрузок?
– Мне тебя всегда будет мало, я столько времени потерял, может ну, эту дачу?
Его тихий и хриплый шепот опьяняет и будоражит все нервные окончания. Стоя позади меня, обеими руками Герман крепко обнял меня за талию, укладывая по-детски свой подбородок на моё плечо, с некой мольбой во взгляде.
– Давай отправим детей, а сами подъедем вечером?
– Нет, милый мой, мы обещали, так что, ты пять лет терпел и ничего, потерпишь ещё немного..
– Когда тебе нужно в больницу?
Своими нежными поцелуями он покрывал мои оголенные плечи, которые Гер чередовал с небольшими укусами, но сразу зализывал следы своей страсти.
– Через месяц, Гер, я прошу тебя, давай не будем о больнице и прочем?
– Тебя ничего не беспокоит? Как ты себя вообще чувствуешь?
Смотрела на него волнующим взглядом, слегка покусывая свои пухленькие, малиновые губы.
– Спасибо, все хорошо… Но иногда немного покалывает в боку, но все терпимо.
– Я до сих пор не могу поверить что с тобой это всё произошло, сколько ты всего пережила, девочка моя…
– Гер, обними меня.
Гер, крепко прижал меня к своей груди и стал укачивать меня как маленькую, прикрыв свои глаза, носом уткнулась в его грудь, почувствовав его такой родной для меня запах, я не могла им надышаться.
– Аа, кстати, дай мне свой телефон.
– Это еще зачем?
Герман слегка отстранился от меня, подпирая мощным плечом стену, да расплываясь в хитрой улыбке.
– Хочу тебе закачать пару песен Стаса Михайлова. Ты ж теперь разведенка. Будешь слушать.
– Вот же гад!
Хватаю в руки лежащую на кровати майку Германа, грозно замахиваюсь плотной тканью на него и шутливо луплю ей по мускулистым плечам Геры, он ловко перехватывает мои запястья и одним рывком валит меня на кровать, а сам нависает сверху, нагло улыбается, а у меня сейчас такое перекошенное лицо, что кажется еще чуть-чуть и оно треснет.
– Ты такая забавная когда злишься.
– Ты ошибаешься, я страшна в гневе… Могу разорвать в клочья как самая дикая львица.
Острым ноготком подцепила край черной как смоль рубашки и глядя Герману в глаза, пробираюсь сквозь плотно прилегающую к телу ткань, игриво, как самая настоящая кошечка слегка царапаю кубики выточенного пресса, прекрасно ощущая как уже во всю возбуждается мой мужчина.
– Ночью продемонстрируешь.
Усмехаюсь.
– Все, брысь отсюда… Дай мне собраться нормально.
Оставив страстный поцелуй на моих губах, Герман нежно провел крепкой рукой по изгибам моего тела, помог мне подняться, заботливо расправил складки на легком платье и шлепнув меня по моей упругой попке, удалился из комнаты со своей фирменной улыбкой. Собраться у нас получилось только спустя три часа! Три часа! Вы понимаете, три!!! И причем, эти три часа были потрачены не на мои сборы, а кого? Правильно, этой парочки твикс. Все это мучительное время ожидания я сидела то полусидя, то полулежа, при этом, не забывая закатывать глаза и тяжело вздыхать, Германа напротив, эта картина только забавляла, он терпеливо сидел и что-то изучал в телефоне.
– Ульяш? Всё хорошо?
– Все прекрасно, милый.
Я раздраженно прошипела сквозь зубы.
– Может пойдём в спальню, пока малышня собирается?
– Товарищ полицейский, опять будете употреблять своим служебным положением?
Я игриво подошла к Гере и стала между его ног, закусив губу, глядя ему в глаза, своим пальчиком медленно провела линию от его _груди до низа живота…
– Мы сейчас никуда не поедем…
Герман привстал и одной рукой обхватил меня за талию притягивая ближе к себе, только он коснулся моих губ своими, как в стороне послышался голос Макса.
– Кхе-кхе!
Неужели мои молитвы сверху услышали, повернув голову в сторону, стоят два засранца со щенячьими глазами и своими ручками мило так придерживают рюкзачки за шлейки которые висят у них на спине.
– Ну, долго нам еще вас ждать?
– Мы уже вспотели все.
– Нас? Нас? Не, ну вооообще!
Я как курица в полете стала махать своими крылышками, жестикулировала так, что думала перья мои повылетают.
– Нет, ты слышал?! Нас они ждут! Это же не в какие ворота..
Нет, я конечно понимаю что дети, это счастье, а то, что давление бьет сто восемьдесят, охрипшая до мозга костей и правый глаз дёргается как у ненормальной, это же ерунда, это же от безграничного счастья, верно? Схватив в руки свою сумочку, я с психами стала накидывать но ноги кроссовки, да бурча себе все проклятия мира под нос как старая бабка.
– Вы же специально ее выводите, да?
Сунув руки в карманы брюк, Гер внимательно осмотрел детей с ног до головы, с издевкой в голосе, интересуясь у малышни о их филигранном умении выводить меня из себя.
– Ничего подобного, мы даже ещё не старались.
– Просто она сама по себе такая нервная.
– Так, на выход мошкара.
Когда наша честная компания вышла во двор, я ещё минут двадцать слушала кто и на каком месте поедет. Нет, ну это же невыносимо. Как только эта глобальная проблема была решена, я приземлила свою пятую точку на кресло Гериной тачки и тут же снова началось… Но я то уже подготовленный фрукт к таким поездкам.
– А вы знали что, если…
– Чшшшш!!!
Подняла свой указательный палец вверх, указывая как бы этим жестом помолчать и бинго, работает, залажу к себе в карман, достаю беленькую, маленькую коробочку, вытаскиваю оттуда свои новенькие беруши, закладываю в свои ушки и победно сама себе улыбаюсь.
– Продолжай!
И эта саранча всю дорогу я извиняюсь, трындела не покладая своего языка, заметив краем глаза что Макс с Германом знатно так подустали, я лишь повернулась к окну и издала еле заметный смешок. Наконец-то доехав до дома ребят я вышла из машины, подтянулась в разные стороны и стала наслаждаться этим моментом, чистым лесным воздухом, которым была окружена небольшая территория, пением птичек которые умиротворенно действовали на расшатанные нервы.
– Ай!
От болезненного щипка в ягодицу, резко подпрыгиваю на месте, повернувшись в противоположную сторону дома, опустила голову вниз, встречаясь с насупленным лицом Макса.
– Ты опять щипаешься? За что на этот раз?
– Наклонись.
Я поднимаю вверх свою одну бровь, присаживаюсь на корточки на уровне лица Макса.
– Hy?
– Обратно я с ней не поеду! Или делись своими затычками!
Угрожающе ткнув в пальцем чуть ли не мне в лицо, Макс грозно выпалил.
– У меня только одни.
Одариваю его наглой ухмылкой. Ведь я прекрасно понимала как Юлька может утомить своими разговорами, даже Герман, человек у которого по долгу профессии закаленный характер, и то, пару раз превышал скорость на трассе поселка, лишь бы поскорее добраться до места назначения.
– Значит, будешь слушать ее сама.
– Вот как?
– Да, как говорят? Все лучшее детям?
Отобрав мои же беруши, Максим подмигнул мне и ушел прочь. Ну наглец! Вот же, ну прям копия папочки.
– Тебе надо медаль дать.
– Н-да? Устал бедненький?
Театрально скривила свою страдальческую гримасу, подошла к нему чуть ближе и своими пальчиками смахнула с его лба пряди волос которые лежали чуть растрепанно.
– Это же пытка для ушей, у меня Макс спокойнее, ну, Юлька, ну трандычиха.
Видя его уставшее лицо, я принялась старательно пальчиками растирать наверняка его ноющие от головной боли виски.
– Ммм… Кааайф…
Гер прикрыл глаза, заметно расслабляясь, видимо мои массирующие движения заметно унимали противную, давящую пульсацию.
– Сейчас все продет и твоя головная боль исчезнет, я так живу уже пять лет.
– Эй! Я вообще-то все слышу, сами виноваты! Как так вообще, ехать с ребенком в дорогу и не взять никаких гостинцев, хоть бы пряник какой в бардачок закинули.
Мы оба повернулись в сторону надутого бурундучка, который стоял насупив губки и пытался испепелить нас взглядом.
– Не устала? Отдохнуть не хочется?
– Я полна сил, пойдемте, я ещё с Тимом и Крис не поздоровалась.
Эта мошка, не дожидаясь от нас ответа полетела к дому, а мы достали из багажника пакеты с продуктами и проследовали следом.
– Терпения тебе, Тим.
Оказавшись в доме, мы познакомились с прекрасным малышом. Эти крохотные щечки, ручки, маленькие губки от которых так вкусно пахнет молочком, стояла и просто задумалась о том, что сейчас, я бы тоже могла быть мамой…Смотря на сопящее маленькое чудо, по моей щеке скатилась одна небольшая слезинка… От этой мысли о нашем не родившимся малыше, по телу пробежала небольшая дрожь, а в сердце остро кольнуло от чувства вины, что не уберегла, не смогла сохранить, потеряла… Мне так хотелось сейчас взять эту кроху на ручки, но я не решалась, не смогу… Видимо уловив моё настроение, Герман подошел ко мне со спины и крепко прижал в свои объятия, поглаживая своей рукой мой плоский животик, нежно шепча мне на ушко…
