Текст книги "Незабытая (СИ)"
Автор книги: Dana D
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Ты уже дома, слава Богу.
– Что случилось? Что с вами?
– Со мной что? Где ты есть? Мы все дозвониться до тебя не можем, Ксюш, ну нельзя же так.
Выпустив меня из своей хватки, женщина устало уселась на мягкий пуф, устало потирая пальцами переносицу.
– Простите… Выключила его. А где девочки?
– Остались у меня. Так напрыгались за целый день, что моментально уснули, не стала их будить.
– Хорошо… Спасибо вам.
Лёгкая улыбка трогает мои губы.
– Устала? Выглядишь неважно, отдохни сегодня, не буду тебе мешать, я пойду.
Оказавшись возле меня, она невесомо целует меня в лоб, обнимает на прощание и собирается выходить из квартиры, но я резко её останавливаю своим вопросом.
– Анна Николаевна, вы помните о моей просьбе?
От волнения закусываю нижнюю губу, женщина разворачивается ко мне лицом и полным сосредоточенности взглядом, посматривает на меня.
– Конечно помню… C завтрашнего дня у тебя отпуск без сохранения заработной платы, как ты и просила. Кстати, на сколько едешь?
Интересуется у меня.
– Пару дней мне хватит
– Почему решила именно сейчас поехать? Ты обычно едешь после дня рождения.
– Не знаю… Просто тянет, да и давно не была там. Ещё хочу квартиру посмотреть, надо подготовить К продаже.
– Решила все-таки подавать? Это же память.
– Память… Но сколько бы лет я туда не ездила, не могу там находиться, хоть и не жила там вовсе… В принципе тяжело возвращаться в этот город.
– Ну… Это твое решение. Ладно, прими душ, отдохни…. За девочек не переживай.
Закрыв дверь за Анной Николаевной, я решила принять душ. Быстро скинула с себя одежду и залезла в ванную. Стоя под горячими струями воды, я дала волю эмоциям. Устало присела на бортик ванны и безутешно разрыдалась. Слезы буквально душили меня, задыхаясь, я горько плакала от душевной боли и щемящей обиды в груди. Не думала, что буду такой слабой. Была уверена что смогу справится. Но не смогла… Полностью опустошена… Успокоившись, вышла из ванной, накинула на свое ещё слегка влажное тело, шелковую пижаму. Так хочется любимого зеленого чая с мятой и ромашкой. Если не сделаю хотя бы один глоток, казалась умру… Но я так и не дошла до своей собственной кухни всего пару шагов, снова раздался звонок в дверь, поплелась медленным и спокойным шагом открыть дверь.
– Анна Николаевна, что-то забы…
Резко замолкаю, видя кто стоит передо мной. Стою и не могу глазом моргнуть. Напротив меня стоит Марк.
– Что ты здесь делаешь? Как узнал адрес?
Я просто не верила своим глазам.
– Узнать адрес было нелегко… Но я справился. Ты не пришла… А мне кажется, нам есть что обсудить, да?
– Раз так…. Тогда, проходи.
Направилась в сторону кухни, позади себя слышала тяжелые шаги Марка… Несмело оглянувшись назад, увидела с каким интересом он разглядывает интерьер моей небольшой квартиры. Да… Не хоромы конечно, не та квартира в которой мы жили вместе, но меня все устраивает.
– Голоден? Я так понимаю твой ужин без меня не состоялся.
– Просто кофе.
Включив чайник, я любезно достала из верхнего шкафчика кухни две чашки, а следом достала баночки с чаем и кофе.
– Кофе… Так, кофе.
Вспомнив одну важную мелочь, вдобавок ко всему, следом достала баночку с душистым медом…
– Черный, без сахара с медом?
Прекрасно помнила какой кофе он всегда пил.
– Ты помнишь..
Издает лёгкий смешок.
– Помню…
Пока я делала ему кофе, каждой своей клеточкой чувствовала его пронзительный взгляд, который буквально прожигал мою спину. Выставляю кружку с крепким напитком рядом с Марком, сама сажусь напротив.
– Ксюш, кто отец твоих детей?
Впивается в меня безжалостным взглядом. Медлю…. Понимаю что сейчас придётся врать. Врать, ради безопасности своих детей.
– Марк, я не знаю что ты себе там напридумывал… Но, отец моих девочек не ты.
Боже мой, как же тяжело смотреть в эти любимые до боли глаза и врать… Нагло и неудержимо врать… Да, я испугалась… Испугалась за жизнь своих самых родных, любимых маленьких ангелочков.
– Кто он? Просто ответь на этот элементарный вопрос. Назови мне имя отца своих девочек. Если я их отец, я имею право знать.
– Ты…
Видно было как он замер, на его лице за секунду сменилась тысяча разных эмоций. Надежда… Непонимание… Восторг… Смятение… Он с замиранием сердца ожидал ответа. Я меня всю уже выворачивает наизнанку.
– Ты… Ты не их отец, Марк.
Мгновенно встречаюсь с его ледяным взглядом… Господи… Этот взгляд, который сейчас приковывал меня к этому стулу, заставляя покрываться все моё дрожащее тело липким потом. Становится трудно дышать… Не могу сделать и вдоха от страха.
– Кто он?
Чувствую как он напряжен, мышцы заиграли сквозь плотную чёрную рубашку, плечи колко дрогнули, замечаю как он встревожился, в глазах мелькнула надежда, а его лицо заметно изменилось.
– Марк… Их отец, Антон. Я ответила на твой вопрос. Уезжай в Москву, больше тебе здесь нечего делать.
Все! Сейчас я забила последний гвоздь в крышку своего гроба под названием «Марк». Видела по его глазам как ему больно от услышанного, но отступать я была ненамеренна…
– Даже если не я их отец, плевать! Я хочу быть с тобой… Да черт возьми! Я хочу быть с вами! Рядом, понимаешь…
Марк резко подрывается с места и оказывается прямо напротив, садится на корточки и до боли сжимает мои ладони. Его взгляд меняется, радужка его голубых глаз становится темнее. Глаза загораются огнем, который сжигает меня заживо, оставляя на моем месте кучку удушающего пепла.
– Когда я впервые их увидел, почувствовал какие-то несвойственные для себя чувства. Словно они мои… Родные. Мне все равно кто их отец… Даже если не я! Услышь меня! Я готов взять на себя ответственность. Слышишь?!
Обхватив моё лицо руками он будто пытался заглянуть в мою голову.
– Уезжай, Марк. Уезжай в Москву, уезжай к своей невесте! Забудь обо мне, ты прекрасно с этим справлялся на протяжении пяти лет. И сейчас справишься, правда?
Произношу отрешенным голосом, а самой становится тошно с каждым сказанным мною словом. Вижу огромную боль в его глазах, ту, которая плескалась и в моих глазах шесть лет назад.
– Я тебе уже говорил! Алиса мне не невеста и никогда ей не была. Придурок! Не знаю зачем тогда это сказал, может хотел что-то увидеть в твоих глазах.
– И что увидел?
Замираю в ожидании.
– Равнодушие, и тогда мне по-настоящему стало страшно… Страшно, что ты больше ничего ко мне не чувствуешь.
– Видимо не чувствую больше ничего.
Вру…. Нагло вру, скрываю свою дикую боль за маской безразличия. Глядя в его лазурные глаза, чувствую отвращение сама к себе.
– Значит тогда, это не было никаким недоразумением? У вас действительно все было?
Медленно поднял на меня глаза и усмехнулся своей усталой улыбкой, от которой мне стало еще хуже. Обреченно кладёт свою голову мне на колени. Так хочется сейчас просто прикоснуться к нему… Холодными пальцами невесомо касаюсь его волос, но потом резко одергиваю руку.
– Прости.
Сердце бьется в бешеном ритме, грезя вот-вот остановится.
– Все этих долгих и мучительных шесть лет я в глубине души надеялся что ты действительно меня не предавала, что возможно не поверив тебе, сам все разрушил, а оно совсем все оказалась по другому.
Я просто смотрела на него и молчала.
– Он знает о них?
– Нет.
Отрешенно мотаю головой в разные стороны.
– Почему не сказала ему?
– Мы не виделись с ним, после… А потом как-то не до этого было, да и зачем сейчас..
– Я понял..
Выпускает мои ладони из своих, а я сразу чувствую пустоту.
– Мой тебе совет. Расскажи ему, я бы на его месте хотел знать что у меня есть ребенок, а у него тем более их двое…
Сунув руки в карманы и не глядя больше на меня, Марк поднялся на ноги и подошёл к окну.
– Я понимаю что вы может не общаетесь с ним, но ваши девочки не должны от этого страдать… Они у тебя замечательные.
– Он нам не нужен. Ни девочкам, ни мне. Я не готова снова испытывать ту боль… Пойми меня. Уезжай..
– Ксения, скажи ему, пока не стало слишком поздно. Он должен знать. Если бы…
Он резко повернулся ко мне. Смотрит холодным взглядом, я нервно сглатываю, но продолжаю молчаливо смотреть в ответ.
– Если бы от меня такое скрыли, я никогда бы не смог простить…
– Никогда…
Томно шепчу на выдохе. Чувствую себя самый ужасным предателем. Марк приближается ко мне, пытается притянуть меня в свои объятия, но я пугливо отстраняюсь, выставляя перед ним руку.
– Настолько неприятно находится со мной рядом?
В его глазах зарождается непонимание. Как же тяжело себя сдерживать, хочется напросто растворится в его теплых объятиях. Но я стараюсь никак этого не показывать.
– Видимо тогда в кабинете, это был всего лишь порыв, которого я сейчас не чувствую по отношению к тебе.
На лице проскакивает жестокое хладнокровие и безумное безразличие, и он это замечает. Прости меня… Прости…
– Если ты так хочешь, я исчезну из твоей жизни, вижу что ошибся… Казалась, вернулась та прежняя Ксюша, а сейчас… Сейчас я вижу перед собой непроницаемую глыбу льда… Ты больше не тот ангел… Хотя, сам виноват, сам все испортил.
Прикрываю веки, понимаю что только что сейчас сама все испортила окончательно.
– В таком случае, прощай, Ксения Игоревна… Нитиевская.
Больше не говоря ни слова, он покинул мою квартиру. А я так и осталась сидеть взглядываясь отрешенно в одну точку. Злость всё ещё клокотала внутри на саму себя, она болезненно жгла, причиняя дикую боль душе, не сдерживаясь я прорвалась горькими солёными слезами. Он ушел… Ушел навсегда… Теперь уж точно… Горькие слезы от моей трусости за жизнь девочек, уже катились градом по моим холодным щекам.
Спустя пару дней…
Уже несколько минут стою и безмолвно смотрю на памятник, тихо глотая слезы. Присев над небольшими надгробиями с фотографиями своих родителей, отрешенно кладу рядом с памятниками по букету с белыми лилиями… Боль и отчаяние сковывали все моё тело, не давая спокойно дышать. Хотелось исчезнуть, испариться, лишь бы не чувствовать эту раздирающую боль на душе…
– Здравствуйте мои родные, вот я приехала к вам, простите что так редко выбираюсь, очень больно… Больно возвращаться в город, который забрал у меня всё. Как же мне вас не хватает…. Не хватает вашего совета, не хватает вашего оптимизма, но я надеюсь что вы там счастливы вместе…
Утерев непрошеные слёзы ладонью, все же осознала, что по настоящему можно быть счастливой лишь тогда, когда твои родные и близкие живы, здоровы и находятся рядом. Как же мне их не хватает…
– Знаете, у вас две прекрасные внучки, которым тоже не хватает дедушки и бабушки, так хочется отмотать время назад и вернуть все вспять.
Проглотив колючий ком в горле, я продолжила свой монолог.
– Не пустить маму на дежурство…. Не пустить тебя в эту чёртову командировку, родные мои, я так устала… Устала быть жестокой, устала быть холодной, почему ко мне так несправедлива жизнь? Почему все кого я любила взяли и покинули меня, почему вы бросили меня так рано?
Проговариваю с огромной болью, снова смотрю на памятники родных, дрожащими пальцами, стала сметать с них липкую паутину и сухие веточки.
– Я знаю вы всё слышите и всё видите, что мне делать дальше, как мне вести себя с Марком, я так хочу рассказать ему о девочках, но не могу, боюсь… Боюсь…. Знаю что должен знать о собственных детях, но Алиса…. Родные… Дайте мне хотя бы какой-нибудь знак, хотя бы самый маленький.
Судорожно я оглянулась по сторонам… Будто бы в надежде… Снова смотрю на памятник, но смотрю будто сквозь него. Замираю, словно стою в оцепенении. Но резко слышу пугающий шорох приближающихся шагов, чёрный леденящий вихрь страха закружил вокруг меня… Поднимаю глаза к небу, понимаю что слёзы с новой силой хлынули с моих глаз..
– Прошу вас… Хоть что нибудь… Как перебороть свой страх? Молю.
Прикрыв веки, суматошно взмолилась.
– Ксюх?! Это ты? Мне не мерещится? Неужели правда ты?!
16 глава. Это наша вина.
Я была в огромной растерянности. Кого-кого, а этого человека я не надеялась ещё раз увидеть в своей жизни. Мы стояли так близко и молча смотрели друг на друга несколько секунд. Антон осмотрел меня буквально с ног до головы потухшим взглядом, а я в ответ сделала тоже самое. Смотрела с огромным непониманием… Сейчас напротив меня стоял совершенно другой человек.
– Антон?
Я до ужаса удивилась увидев его здесь.
– Что Ксюх, изменился, не такой красавчик как раньше, да?
Спрашивает, а на лице проскакивает печальная ухмылка.
– Изменился…. До неузнаваемости.
– Да Ксюх, жизнь меня изрядно потрепала, за все мои поступки которые я совершил.
– Ты плохо выглядишь, ты болен?
Действительно изменился… Осунулся… Больше это не тот крепкий и атлетично сложенный молодой парень. Довольно усохший мужчина. Бледная кожа, огромные синяки под глазами. Растрепанные волосы, мешковатая одежда. А главное… Взгляд… Угнетающий и безжизненный взгляд…
– Видимо… Ты все же стала хорошим врачом, раз это чувствуешь заверстую.
Он устало садится на деревянную скамеечку и поднимает глаза на меня. Вижу совершенно затравленный взгляд.
– Ксюх, удели мне пару минут твоего времени, знаю что не имею права просить, да и не заслуживаю вовсе, но мне осталось совсем немного…
– Что ты такое говоришь?
Непонимающее смотрю в эти безжизненные глаза и сама того не ведая, присаживаюсь рядом.
– Я знаю что говорю, Ксюх, я болен… Серьезно болен, а тут такой подарок судьбы… Такая встреча. Дай возможность покаяться перед тобой. Пока ещё могу дышать.
Я моментально побледнела, но все же, несмело кивнула в знак согласия.
– Постарайся уложиться за десять минут, у меня нет времени.
Снова моя маска безразличия. Понимаю что должна… Нет! Обязана ненавидеть этого человека, но душа предательски покалывала. Глядя на него, моя человечность брала вверх над ноющей обидой.
– Ксюх, у меня не было и дня чтобы я не вспоминал о тебе и о том как я с тобой поступил, я сожалею. Искренне сожалею, ты же видишь сама, жизнь меня за все наказало, за все то дерьмо, которое я натворил в своей жизни.
– Ближе к сути, Антон. Что ты вообще здесь делаешь?
Произнесла холодным тоном. Ведь действительно… Кладбище, не место для тусовки заядлых мажориков.
– К родителям приходил. Они погибли пару лет назад, из-за меня погибли…Когда я очередной раз наглотался дури в клубе, в меня поймали, они ехали ко мне… Но не успели..
– Мне жаль.
Поворачиваюсь к нему. На лице адская боль. Вижу как по его щеке скатывается одна скупая слеза. Совсем для него не свойственно такое явление. Да что это такое со мной? Почему так щемит сердце. За кого? За человека который растоптал и уничтожил меня… Он медлит, не решается говорить, но потом вдруг его прорывает, как самый болезненный нарыв.
– Не стоит, сам виноват. Разговор не об этом. Я… Виноват перед тобой… Очень виноват… Тогда, на моем дне рождении, Ксюх… Ты не виновата ни в чем. Это все мы…
Встаёт со скамейки и становится напротив, смотрит на меня сверху вниз. А во мне сейчас поднимался бешеный ураган злости…
– Что, вы?!
Впиваюсь в него своими пронзительными глазами.
– Мы все подстроили. Мы разрушили твою жизнь… Прости… После того что мы сделали, меня как будто карма настигла… Вылетел из универа, начал просаживать все бабки, влез в долги…. Порошок… И так по кругу…
– Ещё короче, Антон.
Больно снова окунаться в этот сущий ад, сухо выплевываю, будто хочу откреститься поскорее от него и этих воспоминаний.
– Да… Загремел в участок, светил срок… Думал родители отмажут, но не получилось, не доехали. Потом, помочь было некому, загремел на нары, просидел там около 4 лет, вышел…. Ничего нет… Ни денег… Ни жилья… Всё забрали за долги пока мотал срок…
С каждым новым словом ему было все труднее и труднее говорить. Сухой кашель, который буквально раздирал его горло изнутри. Отдышка… Которая сковывала его движения, перерастала в хрипы. Но он не замолкал ни на минуту..
– Потом вышел, люди шугались как от прокаженного, словно убогий стоит перед ними. А потом узнал что болен… Серьезно болен.
– Почему не обратился за помощью, зная наверняка кем я работаю?
Обращаюсь к нему. Я не бездушная тварь… Прежде всего я врач, помогла… Конечно бы помогла, даже ему. Что и пытаюсь сейчас до него донести.
– А ты бы помогла? Не отослала бы куда подальше?
Антон глубоко вздохнул и на пару секунд прикрыл глаза.
– В этом и есть между нами разница, Антон…
Горько усмехается, видимо все понимает по моим глазам.
– Ксюх, мне уже ничего не поможет, четвертная стадия, злокачественная. Даже в операции нет смысла… Да и вообще больше нет ни в чем смысла… Послушай… Тогда, это все подстава была, ты не изменяла… Ты ни в чем не виновата, вас обоих напоили, а потом… Потом ты сама все прекрасно понимаешь что произошло, ты в отключке, Марк тоже, не составило труда все красиво разыграть.
– Алиса…
Прикрываю свои веки, чувствую как по щеке бежит небольшая дорожка соленых слез.
– Она… Ей нужен был Марк, ну, а мне… Мне такому всему из себя крутому посмели отказать. А сейчас посмотри на меня… Ничтожество, которое передвигается с трудом.
Неожиданно, Антон глухо падает передо мной на колени, а я замираю на месте… Обреченно обхватывает мои колени своими тощими руками и сжимает крепко как только может. Но я прекрасно ощущаю его слабость в мышцах. Конечно захват очень слабый. Но я словно приросла к сырой земле, не могу сделать и шагу.
– Ксюх, я тварь… Бездушная тварь, которая не заслуживает прощения… Ho я прошу тебя, мне нужно знать что ты простила… Знаю, невозможно, но прости меня… Я за все получил сполна, мне от силы осталось месяц, максимум три… Скажи что прощаешь?
Чуть ли не задыхаясь он взмолился, своим лбом вдавливаясь в низ моего живота. У меня началась настоящая паника. Я начинала задыхаться от ужаса.
– Антон, встань с колен, я прошу тебя, не нужно.
Цепляюсь ледяными пальцами за его осунувшиеся плечи, нервно сглатываю. Пытаясь помочь ему встать на ноги, но он непреклонен, все так же упорно стоит на коленях. Его дикий кашель не прекращается, понимаю что ему плохо. Но он не прекращает никак свою исповедь.
– Ксюх, каждый гребанный день мне снятся кошмары, сука! Как же мне страшно, я спать не могу… Даже обезболивающие не помогают, живой ходячий труп… Прости… Молю… Умоляю… Прости..
Прикрываю глаза. Обхватываю ладонями лицо и не могу… Не могу вынести это признание. Глаза моментально налились непрошеными слезами с новой силой. Опустив руки, подняла голову к небу… Вот тебе и знаки судьбы… Когда же закончатся эти душераздирающие для меня муки?
– Ну вы только посмотрите на них, какая трогательная сцена.
Слышу знакомый голос который болезненным накатом прошелся по мне. Марк… Стоит напротив, так близко, что я ощущаю аромат его парфюма. Весь в черном и с огромным букетом красных роз в руках. Встречаюсь с холодными глазами, которые сейчас меня погружают под этот же мраморный памятник.
– Ты теперь преследуешь меня? Ты то что здесь делаешь?
– Не нужно мне «тыкать», Ксения Игоревна, как мне показалось, у нас с вами нет настолько близких отношений, поэтому…
Впивается в меня безжалостным взглядом, готов разорвать на месте. Ладонями утерев слёзы, я все же помогла встать на ноги Антону, не обращая внимания на презрительный взгляд Марка в нашу сторону. Понимаю что Антону тяжело стоять. Гребанное сочувствие… Приобняв его за плечи, снова посмотрела на Марка.
– А я как посмотрю, здесь встреча старых друзей… Неужели решил рассказать ему..
На лице проскальзывает наглая усмешка. Опустив глаза в пол, он направился к могиле отца, неотрывно слежу за каждым его шагом. Пройдя через оградку. Он учтиво уложил на мраморную чёрную плиту букет алых роз. Выпрямившись, несколько секунд смотрел на фотографию отца, а потом снова наши глаза встретились.
– Ну так что, передумала? Нужен он тебе все-таки значит?
– Замолчи!
Чеканю резким голосом.
– Ну, почему же вы мне закрываете рот, Ксения Игоревна, раз уж вы были со мной так откровенны, почему бы вам и сейчас не раскрыть все ваши тайны…
– Ты пришел к отцу или со мной отношения выяснять?!
Чувствую как мои пальцы безжалостно впиваются в плечи Антона, который стоит с безжизненным видом и наблюдает за нашей склокой.
– А какие у нас с вами могут быть отношения? Никаких.
Молчание… Гнетущее молчание и битва взглядами.
– Марк… Пос… Лу… Послушай..
Хватаясь за горло, Антон судорожно обратился к Марку, но тот даже не посмотрел в его сторону. Лишь озлобленно выплюнул.
– Не лезь!!
Хищно оскалившись, он сделал один опасный шаг в мою сторону. А я… А я ответила тем же. Выпустив Антона из своих цепких рук, также приблизилась к Марку.
– Где же ваша человечность, Ксения Игоревна, осталось лишь одно притворство, как же ты всё-таки изменилась, не могу смотреть на тебя такую.
– Так не смотри, навестил отца, положил цветы и уходи.
Накинув на свои глаза тёмные очки, я хотела уже поскорее покинуть эту сходку боли и страдания, но не смогла… Резко чувствую болезненный захват Марка на своем локте.
– Я разве разрешал вам уйти?
Одним рывком он снимает с моих глаз эти самые очки и крепко сдавливает в своих руках, да с такой силой, что тонкий пластик просто треснул в его руках.
– Когда со мной разговариваешь, не прячь глаза.
Бросает испорченные очки на землю и приближается ещё ближе. Настоящий зверь сейчас стоит передо мной.
– Я не нуждаюсь в твоем разрешении!
Пока мы безжалостно прожигали друг друга укоризненным взглядом и выясняли отношения, мы совсем не заметили как позади стоящему Антону вдруг стало совсем плохо. Мы лишь стояли и уничтожали друг друга на месте. Словно подпитывались этим состоянием.
– Мне кажется, мы всё решили, поэтому, Марк Юрьевич, всего доброго! Надеюсь, это наша с вами последняя встреча.
– Зря надеешься, мы с тобой ещё не раз пересечёмся.
– Да пошли бы вы, Марк Юрьевич…
Резко осекаюсь. Меня уже передергивает от злости, еле держусь чтобы не вцепится в его горло. Совсем сейчас другой….. Надменный и холодный, не тот Марк который сидел на моей кухне пару дней назад. Его словно подменили.
– К своей невесте, под крылышко.
Ехидно вбросила, дерзко глядя на него.
– Обязательно пойду, Ксения Игоревна даже не сомневайтесь… Хотя, почему к невесте? Правильнее будет сказать. Будущей жене.
Больно… Сейчас эти слова прогремели для меня как гром среди ясного неба… К «Будущей жене» значит… Злость которую я старалась унять в груди, сейчас безудержно вырвалась наружу.
– Какая же ты всё-таки сволочь, Данченко!
Поднимаю руку на уровне его лица и пытаюсь замахнуться, но Марк быстро перехватывает моё запястья, не давая мне возможности нанести удар.
– Вашими молитвами, Ксения Игоревна.
Сжимает нежную кожу до боли, не ослабляя своей хватки. Сейчас, мы будто одни на этом кладбище… Фальшиво улыбается глядя на меня, а мне становится не по себе. Вдруг, за нашими спинами мы слышим глухой удар. Резко отстраняемся друг от друга. Повернувшись в сторону Антона, мы оба оживились.
– Что с ним?
– Серьезно? Что с ним? Прилег отдохнуть человек, не видно?
Незамедлительно подбежав к Антону, я попыталась привести его в чувства, но он был уже без сознания. Не медля проверяю пульс, понимаю что практически его не ощущаю.
– Черт! Только не это!
Начинаю паниковать.
– Ксения Игоревна, засуньте свой сарказм в ваше сладкое мягкое место.
Поднимаю на него глаза.
– Ты нашел просто отличное время поговорить о моем мягком месте, вызывай скорую, срочно!
Буквально сорвавшись на крик, я прошипела глядя на Марка. Все так же не прекращая пытаться приводить в чувства Антона.
– Какая к херам скорая?! Пока они приедут, он тут же и помрёт на этом самом кладбище, беги, выбирай могилу с оградкой.
Произносит с издевкой, но не стоит в стороне, быстро реагирует, падая на колени рядом с нами.
– Пульс есть?
– Слабый.
– Слабенький у тебя любовничек.
Будто не доверяя мне, Марк сам стал измерять пульс Антону, замерев на несколько секунд, он прищурился, бросив взгляд на наручные часы, незамедлительно стал приподнимать парня.
– Какой же ты придурок, Данченко!
– Ты решила дальше выяснять отношения?! Помоги мне!
Я помогла с трудом поднять на ноги Антона и взгромоздить его на плечо Марка, дотащив его до машины, мы незамедлительно отправились в больницу. Добравшись до приемного отделения, Антона сразу же перехватила бригада медиков, его мгновенно привели в чувства, но врачи незамедлительно настаивали на операции. Хотели уже увозить на каталке в операционный блок. Как Антон резко схватил за куртку рядом стоячего Марка.
– Марк… Послушай…. Тогда… Это всё мы… Это… Это все подстава! Понимаешь… Ксюха никогда со мной не спала! Слышишь?!
Антон буквально задыхался уже, но не останавливался. Сильнее впиваясь пальцами в куртку Марка, он приближал его ближе к себе.
– Ты бредишь! Я сам все видел.
Взревел сурово Марк.
– Это все мы! Она не виновата ни в чем… Ксюха меня отшила… У нас ничего никогда не было… Запомни! Никогда!! Это я все! Это она… Она все подстроила…
– Она?
Марк смотрел непонимающе на Антона, а я стояла и судорожно глотала жгучие слёзы.
– Ксюха чиста перед тобой… Никогда… Слышишь?! Разберись с ней….. Марк…
Видя практически безжизненное состояние Антона, врачи увезли его на операцию. А мы остались посреди огромного выбеленного холла. Оставалось только ждать… Мы сидели так около трех часов. Сидели в гнетущей тишине, иногда я ловила на себя беглый взгляд Марка. Но ловко уворачивалась от него.
– Простите… Вы привезли же этого мужчину?
Даже не замечаю как передо мной оказывается врач. Вскакиваю с металлического стула и буквально впиваюсь в неё обнадёживающим взглядом.
– Мы… Он..?
Понимаю что она сейчас скажет. Вижу все прекрасно по её глазам…
– Простите… Мне очень жаль, но мужчина скончался.
– Господи…. Это мы виноваты… Это все из-за нас.
Резко оступаюсь на месте, прикрывая рот ладонями, Марк резко оказывается рядом, притягивает меня в свои крепкие обьятия, заботливо усаживая моё обмякшее тело на этот же самый стул.
– Это наша вина… Наша.
Марк молчал, лишь нежно гладил меня по моим волосам, целует меня в висок и ещё крепче прижимает меня к своей груди.
– Успокойся… Поедешь ко мне. Тебе нужно отдохнуть. Я отъеду ненадолго, потом вернусь к тебе, поняла?
Я ничего не ответила, лишь кивнула головой, утыкаясь сильнее в грудь Марка. Добравшись до дома Марка, я несмелыми шагами проследовала за ним в глубь квартиры. С интересом разглядывая все изменения в его интерьере за последние шесть лет. Но здесь как будто замерло время, ничего не поменялось.
– Твоя будущая жена не будет против, что ты сюда привез свою бывшую?
Проследовав за Марком на кухню, я присела на небольшой диванчик, а он сразу же включил электрический чайник.
– Правда думаешь что меня интересует мнение Алисы?
Не глядя на меня он произнес.
– Я ничего не думаю.
– За все эти шесть лет, порог этой квартиры не переступила ни одна девушка, уж тем более Алиса.
Впивается в меня своим ледяным взглядом, а по моему телу уже пробежал рой предательских мурашек.
– Зеленого чая с мятой и ромашкой у меня нет, но есть обычный зеленый, будешь?
– Нет, спасибо.
– Ты вся на нервяках, не хочешь чай, значит успокоительное.
– Не нужно
– Это был не вопрос.
Марк наливает для меня стакан прохладной воды и добавляет в неё несколько капелек успокоительного. Подойдя ко мне, ставит стакан напротив. Смотрю на него и не решаюсь взять в руки.
– Тебя насильно напоить как маленькую?
Прищурившись, он ещё раз стрельнул пронзительным взором на стакан, намекая мне выпить его содержимое. Холодными пальцами я несмело обхватила закаленное стекло и сделала несколько жадных глотков под пристальным лицом Марка.
– Умничка… Располагайся, я пока приму душ, мне нужно будет отьехать, а ты пока приляжь и отдохни.
Кинув на меня беглый взгляд, Марк направился в душ, а я лишь сидела со стаканом успокоительного в руках и не могла оторвать от него своего взгляда. Выпив успокоительного, я не могла сидеть на месте, решила пройтись по квартире, даже и не заметила как ноги сами меня привели в нашу бывшую спальню. Снова этот запах который укоризненно пробивается в нос, невозможно дышать. Задыхаюсь… Присев на край кровати, всмотрелась в панорамное окно, которое открывало вид на высокие небоскребы. Прикрыв веки, даже не заметила как оказалась не одна.
– Ксения Игоревна, когда я предлагал вам прилечь, я имел ввиду гостевую, а не мою спальню.
Резко вскакиваю с кровати когда вижу напротив стоящего Марка. Мамочки… Стоит так близко, прохожусь взглядом снизу вверх по его телу. Бедра обтянуты махровым полотенцем, а по его стальному торсу, лениво стекают небольшие, хрупкие капельки воды. Поднимаю взгляд выше и замираю.
– Что это?
Марк медленно опускает глаза на свою грудь, хищно соскалившись, он исподлобья впился в меня ледяными глазами.
– Это татуировка, Ксения Игоревна.
Спокойно, но в тоже время с некой иронией в голосе произносит.
– Её раньше не было у тебя. Что она значит?
Неотрывно смотрю на довольно немалый рисунок, не смея оторвать свой взор.
– Крылья ангела, которые я безжалостно обломал.
Пристально смотрит и молчит, но резко выходит из этого состояния и добавляет, попутно накидывая на свое тело чёрную как смоль рубашку.
– Не суть, сейчас мне нужно отъехать. Скоро вернусь… А потом, мы поговорим с тобой совершенно по другому.
Натянув на себя тёмные джинсы, он заправил рубашку, а я все так же стояла и не могла оторвать от него своего взгляда, тяжело вдохнув, снова присела на кровать.
– Поговорим.
– Закрывать тебя не буду, надеюсь, не сбежишь.
Больше ничего не говоря, он вышел из комнаты.
ОТ ЛИЦА МАРКА.
Когда спустя столько времени Ксения переступила порог моей квартиры, в душе все заликовало. Кажется, ничего особенного, но в голову сразу полезли непрошенные воспоминания. Когда увидел её в нашей спальне, еле сдержался чтобы не наброситься на нее. Снова повёл себя как придурок, наигранно обращаясь к ней на «вы». Взглянув на время, понял что уже опаздываю на встречу. Поэтому, оставил Ксению отдыхать, а сам незамедлительно выехал в ресторан. Доехал, припарковал машину и направился в заведение. Просидел около получаса, а моя собеседница так и не соизволила придти. Стал заметно раздражаться. Хотел уже встать, как понял по знакомому цокоту каблуков что она наконец-то соизволила появиться.
– Привет, давно ждёшь?
– Достаточно.
Подойдя ко мне, Алиса попыталась меня поцеловать, но я резко отвернулся, своими ярко выкрашены губами она лишь мазнула по моей щеке.
– Прости что задержалась, в магазине такие скидки, невозможно удержаться.
Со своими многочисленными пакетами с брендовыми марками, она стала суетится, не зная куда их пристроить, а меня это уже выводило из себя.
– Сядь!
Сурово отчеканиваю и салфеткой старательно вытираю след от её помады на своей щеке.
– У тебя что-то случилось? Что происходит?
– Что происходит? Мы расстаемся, Алиса.
Расслабленно откидываюсь на спинку стула и сухо произношу. На лице не дрогнул ни один мускул, давно пора было это сделать.
