Текст книги "Наказание (СИ)"

Автор книги: cucu.la.praline

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Вот уже битый час, как я пытаюсь найти хоть какую-то информацию в этой гребанной библиотеке. Мысли путаются и ничего не получается, в голове лишь картинки Арчи и Свита, которые несомненно сейчас веселятся на школьной вечеринке и вливают в себя дешёвый виски, а я, вместо всего этого, отрабатываю свое наказание и сижу скучной библиотеке с главной зубрилкой нашей школы. Замечательно, не правда ли?

– Может быть ты сама сделаешь этот доклад? Я уже конкретно задолбался искать никому не нужные даты и причины войн, – первым нарушаю затянувшуюся тишину, вопросительно смотря на блондинку.

Бетти Купер. Отличница и гордость учителей, что сейчас так увлеченно бегает глазами по строчкам, листая старую обшарпанную книгу, выданную библиотекаршей с большой осторожностью. И чего в ней такого? Простые листы бумаги, немного пожелтевшие, хранящие бесполезные архивы древних королей и подробности всех событий прошлого.

– Ага, а ещё что для тебя сделать? – возмущённо спрашивает Купер, смешно морща носик. Я и не знал, что она, оказывается, грубить умеет.

– Было бы неплохо выпить американо, – ухмыляюсь, следя за ее реакцией. Лицо девушки вытягивается, глаза распахиваются от удивления, а ротик то открывается, то закрывается. Бедняжка, видимо не находит подходящих слов.

Усмехаюсь, мысленно торжествуя над этой занудой, которая кажется вообще отсюда не вылезает, чем бесит меня ещё больше, ведь для нее похоже провести здесь ночь не так уж и плохо.

– Было бы неплохо, если бы ты замолчал, – огрызнулась Купер, возвращаясь к исследованию книги. Да кто она такая, чтобы дерзить мне и даже не смотреть в мою сторону?

Ее фраза меня выводит, и я бросаю в сторону блондинки злой взгляд. Если можно было бы прожигать человека взглядом, от этой заучки остался бы только пепел.

– Что-то ты слишком многое себе позволяешь. Не думаешь, что грубить мне это перебор? – буквально выплевываю, ожидая ее реакции и продолжая неотрывно смотреть на нее.

– Кто сказал, что я тебе грубила? Просто ты слишком большого о себе мнения. Я тебе не прислуга, если хочешь кофе, то поднимай свою ленивую задницу и готовь его сам, – в тон мне отвечает Купер, заставляя меня поперхнуться от ее наглости. Что это девчонка о себе возомнила?

Никто не смеет мне так отвечать, особенно какая-то восьмиклассница, особенно в таком тоне!

Не помня себя от злости, вскакиваю со стула и резко подхожу к девушке. Довольно подмечаю, как она нервно дернулась и отодвинулась, но это ей не поможет. Пускай она научится отвечать за свои слова.

Мы находимся настолько близко, что я могу уловить нотки вечно раздражающей меня ванили. Такая приторно-правильная девочка, что аж тошнит. И как она решилась дерзить мне?

– Отойди, – отводит взгляд вниз, видимо не желая встречаться с моим. Вполне разумно, но жаль, что она поняла это слишком поздно.

– Что, уже не такая смелая? – шиплю, надвигаясь на нее, заставляя буквально вжаться в стул. Блондинка испуганно смотрит на меня и пытается отодвинуть меня своими маленькими ручками, но у нее не получается. Ещё бы, хрупкая восьмиклассница против выпускника!

– Отойди от меня, иначе я буду кричать, – голос твердеет, но глаза выдают ее страх, продолжая бегать из стороны в сторону.

– Я хочу посмотреть на это зрелище, – хищно ухмыляюсь и наклоняюсь, останавливаясь в нескольких сантиметрах от ее лица. Девушка мигом покрывается румянцем, на лбу проступает испарина, и я невольно любуюсь ею.

Белокурые пряди выбились из неопрятного пучка, голубые глазки смотрят на меня с неподдельным страхом, ручки сжаты в кулачки, а губки искусаны.

Маленькое произведение искусства.

Отгоняю от себя эти мысли, стараясь сосредоточиться на своей злости и доказать этой зубрилке, что мне дерзить нельзя.

– П-помогите! – вырывается у блондинки, но голос совсем не слушается хозяйку, и последний слог она буквально шепчет. Усмехаюсь от мысли, что ее никто не услышит, ведь дверь заперта на замок, и в какой-то момент мне даже становится жаль ее – оказаться один на один с разозленным принцем Змей такое себе удовольствие. Но она сама в этом виновата.

– Страшно? – кажется тут и не нужен ответ, ведь все и так очевидно. Но мне не терпится услышать это из уст наглой девчонки, поэтому я стою в ожидании.

– Не надо, пожалуйста, пап, не бей, – скулит та, закрывая лицо руками и заставляя меня недоуменно замереть. Я не ослышался? Она серьезно думает, что я ее ударю?

Нет, конечно, каким бы я мудаком ни был, но руку на девушку я ни разу не поднимал и не подниму.

Прокручиваю в голове ее фразу и сердце делает сальто. Она сказала что-то про отца? Может у меня галлюцинации и мне послышалось, или она действительно обратилась ко мне, как к отцу?

– Эй, ты чего? – аккуратно сажусь напротив девушки и беру ее за руки, размыкая кулачки. Черт, это что еще такое? Чувствую, как пальцы обволакивает теплая жидкость и замечаю на них кровь. Раскрываю ладони и вижу перед собой четыре кровавые пунктирные линии, похожие на шрамы от ногтей. – Что случилось?

– Н-ничего, – заикается блондинка, стараясь убрать руки, но я не позволяю ей этого сделать. Пока не узнаю, что за чертовщина с ней происходит, не успокоюсь. – Хватит, я знаю, тебе это неинтересно.

Я начинаю вскипать во второй раз, но пытаюсь держать себя в руках. Ни к чему сейчас срываться на этой бедной девушке, которая, судя по всему, пережила немало всего. И с каких это пор я стал заботиться о таком?

– Ты права, мне неинтересно. Единственное, что меня сейчас волнует, так это тот факт, что ты назвала меня папой и попросила не бить тебя, – фраза вылетела на одном дыхании, я даже не успел подумать, что это может звучать грубо по отношению к блондинке.

Нижняя губа девушки предательски задрожала, глаза заслезились, а ресницы начали трепетать. Впрочем, ожидать другую реакцию на очередное проявление моей мудацкой личности и не стоило.

– Черт, – тихо выругиваюсь, подбирая слова, чтобы вновь не ранить девушку. Забавно. Ещё вчера я пытался сказать что-нибудь, что сможет задеть заучку, а сейчас наоборот.

– Ты не обязан сидеть и успокаивать меня. Иди на эту свою вечеринку, я доделаю доклад сама, – подаёт голос Купер, поднимая не меня свои глаза. Такие большие и удивительно красивые, отливающие чистым лазурным.

Скажи она мне эти слова десять минут назад и не при таких обстоятельствах, я бы с удовольствием оставил ее здесь одну и помчал к Свиту развлекаться. Но разве могу я теперь бросить ее, не разобравшись в ситуации, хотя причина такой реакции мне понятна. Но будет лучше, если она расскажет все сама.

Мысленно усмехаюсь от нелепости своих догадок. Разве станет она делиться своими переживаниями с человеком, который ещё днём оскорблял ее и люто ненавидел?

Конечно, она откажется и несомненно будет права. Но кто сказал, что я сдамся и отступлю от своей цели?

– Бетти, – прерываю долгое молчание, замечая как она вздрогнула. Кажется это первый раз, когда я назвал ее по имени. – Я не уйду из этого гребанного кабинета, пока не узнаю, что с тобой случилось. В твоих же предпочтениях рассказать мне все самой, чтобы я не вытаскивал из тебя правду сам, и ты поскорее пошла домой, подальше от моего общества.

Эти слова были самой настоящей правдой, ведь я прекрасно знал, как она не переносит мое общество и наверняка блондинка только об этом сейчас и мечтает.

Но если это правда, то почему последние слова было так грустно произносить? Почему становится так… печально при мысли, что она уйдет?

Ну-ну, это просто жалость. Как всегда проснувшаяся не вовремя.

– А если я не хочу домой? – произносит она единственную фразу, заставляя все внутри меня похолодеть. Девушка горько усмехается, отводя глаза в пол и вновь старается убрать руки, но я опять не позволяю.

– В-всмысле не хочешь? – теперь моя очередь растерянно обводить ее взглядом. Она сейчас не шутит?

– Ты же не глупый, Джагхед, – вздыхает, больше не пытаясь убрать руки. Сердце болезненно сжимается, когда я вдруг осознаю, что никогда не видел ее такой разбитой. Внутри что-то кольнуло от того, как она произнесла мое имя, но я всеми силами стараюсь не обращать на это внимания и оставить противоречивые чувства где-то глубоко.

Джагхед. Меня много кто так называл, это же, черт побери, мое имя, но почему из ее уст это прозвучало так нежно?

– Ты до сих пор считаешь меня неглупым после всего, что я успел натворить? – пускаю в ход свое самое любимое оружие – фирменные шуточки, надеясь хоть как-то разрядить обстановку и у меня почти получается: Бетти улыбается краешком губ, но в глазах все так же остаётся вселенская печаль.

– Согласна, ты тот ещё болван, – хмыкает, поддерживая мою шутку. Раньше я бы разозлился из-за такого обращения в мой адрес, а сейчас улыбка сама расплывается по лицу.

Болван. Она права. Какого черта я сейчас так улыбаюсь, хотя она вообще-то ничего приятного мне не сказала?

Но тот тон, с каким она это произнесла меня совсем не задел. Словно она говорила о погоде, такой же безобидный, не желающий задеть меня.

– Беттс, – невольно удивляюсь тому, как я ее назвал, но ничего с этим поделать не могу. Это вырвалось само. – Может ты все же расскажешь, что происходит?

Слежу за тем, как девушка опять вздрагивает, прикрывает глаза, стараясь не заплакать и сжимает ручки в кулачки. Почти сжимает. Я вовремя кладу свою ладонь поверх, не давая ей этого сделать.

Зачем бы она это ни делала, я чувствую, что так быть не должно. Зачем наносить себе физический вред?

– Я…я…просто, – запинается блондинка, вновь начиная плакать, но я не тороплю ее, внимательно слушая и кивая, тем самым подбадривая ее. – Мой отец… Он недавно начал пить и… Когда он много выпьет, то он начинает злиться.

Она останавливает свой рассказ, переводя дыхание и смущённо сводя плечи. Должно быть, ей стыдно.

В голове проносятся картинки далёкого прошлого, где мой отец тоже начинал выпивать после ухода матери, пока совсем не ушел в запой. Это были самые адские месяцы моего существования, ведь за любую провинность я получал по шее. Никто из моих друзей не знает об этом, и бог весть, как отцу вообще удалось вернуться к нормальному обращу жизни.

Он много извинялся передо мной, и я давно его простил, но сейчас воспоминания вновь нахлынули. Неужели Купер тоже приходится переживать все это?

– А когда он начинает злиться, то людям поблизости приходится несладко, – вновь горько усмехается. – Чаще всего этим человеком являюсь я.

Наступает тишина. Давящая на уши, настолько отвратительная, что хочется поскорее сказать что-нибудь, лишь бы не ощущать себя не в своей тарелке. У нас, в конце концов, одна проблема на двоих.

– Он бьёт тебя? – спрашиваю, смотря на блондинку. Сейчас очень важно не упустить ни одно движение, ни один взгляд. Она наверняка попытается соврать.

– Нет, ну… Он., – мнется, кусая губу, а затем громко выдыхает, словно набирается смелости и продолжает, – Да.

Кажется, будто сердце ухнуло в пятки. Эту хрупкую девушку избивает отец и об этом никто не знает? Сколько же ей пришлось вынести!

Чувствую непреодолимую злость на этого человека, которого и отцом не назовешь. Как он вообще мог так поступить? Ей же, черт возьми, всего четырнадцать, она даже ответить ему не может!

Но ведь и сам я не лучше.

Простая истина обухом ударила по голове. Чем я лучше этого гнилого человека? Разве что не бью девушек, но зато я также издевался над Бетти, не упуская случая задеть ее, толкнуть, обозвать.

Мудак. Только сейчас пришло осознание того, каким я был мудаком по отношению к ней. Она не заслужила всего этого!

Теперь я злюсь ещё и на себя и погружаюсь в свои мысли, совсем не замечая, что тишина после ответа девушки затянулась.

– Джаг, – тихо зовёт меня, заставляя оторваться от раздумий. – Ты в порядке?

– Это я кажется должен спросить у тебя, – чувство огромной вины как будто сдавливает мне лёгкие, отчего мне становится тяжело дышать. – Как часто он тебя бьёт? Об этом знает кто-нибудь ещё, твоя мама например?

– Моя мама боится его не меньше, – всхлипнула та, заставляя сердце болезненно сжаться уже в который раз, и я, не контролируя себя и свои действия, поднимаю девушку на руки, усаживаясь на стул, и осторожно опускаю на свои колени, прижимая к себе. Плевать. На то, что подумают другие, на то что думает моя гордость. Главное, чтобы она успокоилась.

Бетти аккуратно кладет мне на плечо голову, прижимаясь ближе, и я снова чувствую аромат приторной ванили, но он уже не отталкивает, как раньше. Обнимает меня, носом утыкаясь в шею, и я слышу, как успокаивается ее дыхание.

– Если мне очень повезёт, то я могу проскочить в свою комнату, закрыть ее на замок, и он меня не тронет, – продолжает блондинка. – Если нет, то… Уроки придется делать поздно ночью.

Истерично смеётся, а я чувствую солёную жидкость, пропитывающую мою футболку.

– Когда он в последний раз бил тебя? Покажи где, – говорю твердо, стараясь не показывать своего страха за эту девчонку, которая совсем недавно бесила меня.

– Нет, Джаг, не надо, – пытается возразить она, упираясь мне в грудь маленькими ладошками.

– Покажи сама, или я сделаю это сам, – настаиваю на своем, чувствуя себя извращенцем. Только маленьких девочек я ещё не раздевал.

Видимо понимая всю серьезность моих слов, девушка нехотя приподнимает футболку, оголяя левое ребро, заставляя меня глубоко выдохнуть.

На ребре красуется смачный синяк, поставленный судя по всему недавно. Кроме этого, я замечаю, насколько сильно выпирают ребра. Такое ощущение, будто я сейчас докоснусь до нее и она рассыпется. Эта девчонка вообще хоть что-нибудь ест?

Подавляю в себе желание накормить ее как следует, касаясь холодными пальцами ее теплой кожи, ощущая ее нежность и бархатистость и опуская майку.

– Позавчера, – коротко объясняет блондинка. – И наверняка ещё сегодня будет один.

Она говорит об этом так спокойно, словно это обыденная вещь. Хотя для нее наверное да. И от этого хочется выть, ведь это не должно быть для нее чем-то обычным!

– Почему? – решаюсь спросить, хотя от ее возможного ответа холодок заранее пробегает по спине. Привыкла.

– Он не обращает на меня внимания, когда я прихожу рано. А сегодня я делаю с тобой доклад, поэтому приду в разгар его пьянства.

Что-то внутри неумолимо начало кровоточить. Я ведь совсем не хотел делать этот дурацкий проект, мечтал поскорее попасть на вечеринку и наверное убил бы мистера Дартвинстона, если бы пропустил ее. Но это все так быстро померкло по сравнению с тем, как дорого обойдется для Бетти эта затянувшаяся встреча.

Нет, она просто не может пойти сегодня домой. Я не пущу ее.

– Ты такая сильная, Бетти, – негромко говорю, но знаю, что она слышит. – Прости меня за все то, что тебе пришлось пережить. Я знаю, что вел себя отвратительно, постоянно дразнил тебя, задевал. Если бы я только знал, как много ты пережила! Ты не заслуживаешь такого обращения, – смотрю в небесные глаза, которые вновь наполняются влагой и аккуратно смахиваю слезы большим пальцем. – Ты просто… Невероятная.

Наклоняюсь ближе, шепча почти в самые губы. Замечаю, как она покрылась румянцем и умиляюсь этой картине. Красивая. До безумия.

Между нами не остаётся и миллиметра и я накрываю ее губы своими. Целую нежно, упиваясь сладким ванильным вкусом, чувствую, как она робко отвечает мне.

Возможно это и подло, но я мысленно радуюсь тому, что я украл ее первый поцелуй. Она теперь принадлежит мне. И только я могу ее целовать, обнимать и касаться. Моя.

Слегка кусаю ее за нижнюю губу, на что Бетти открывает ротик, пропуская меня внутрь. Ласкаю нёбо, посасывая ее язычок.

Наконец мы отрываемся друг от друга, я вижу, как она прикладывает ладони к раскрасневшимся щёчкам и отводит взгляд. Малышка стесняется.

– Теперь ты только моя, – усмехаюсь, притягивая ее ближе.

– Никогда бы не подумала, что впервые поцелуюсь с Джагхедом Джонсом, – хихикает девушка, вновь утыкаясь мне носиком в шею.

– Теперь можешь всем хвастаться, – ухмыляюсь, следя за ее реакцией и радуясь, что она забыла про своего непутёвого отца.

– О да, это была моя самая главная мечта, – подхватывает блондинка, продолжая улыбаться.

– Ты чудо, – признаюсь я, – Самое маленькое и самое красивое чудо. И если ты думаешь, что я тебя отпущу, то ты ошибаешься. Ночевать сегодня будешь у меня.

– Но мне неудобно, да и к тому же…

– Это не обсуждается. К отцу я тебя не отправлю, даже не думай. Теперь ты под моей защитой, малышка, и никто не посмеет тебя обидеть.

Вижу, как она счастливо улыбается и обнимаю ее крепче. И как я раньше мог обижать это маленькое солнышко?

И пока молодые люди обнимались, они не заметили, как радостно за ними наблюдала старушка библиотекарша.