Текст книги "Болиголов (СИ)"
Автор книги: Cliodna
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Билли, – едва слышный шепот, пойти не нарушивший тишины, заставил сердце Билла стучаться быстрее. Так хотелось открыть глаза и встретить карий взгляд своего любимого мужчины, но юноша все же решил, что пока не готов к разговору с отцом своего ребенка, поэтому продолжал разыгрывать из себя безмятежно спящего.
Через мгновение брюнет почувствовал, как родные, чуть шершавые, как он знал, кончики пальцев легко касаются шелковистых прядей, рассыпавшихся по белой подушке. Едва удержавшись от мурлыкания, Билл заставил себя лежать тихо, а его любимый продолжал перебирать его волосы. Вскоре Билл почувствовал как по его лицу легонько, едва касаясь, скользят пальцы Тома, как они спускаются на шею, ключицы, виднеющиеся в вырезе футболки, а потом ладонь остановилась в нерешительности. Билл едва не вздрогнул, поняв в чем дело – его парень увидел, что край футболки задрался наверх, обнажая живот, и теперь юноша буквально чувствовал, как взгляд карих глаз будто бы отпечатывается на нежной коже, не закрытой тканью. Юный сын русалки ощущал, как в воздухе разлилось напряжение, и ждал, что же сделает Томас. И едва не выдал себя, вздрогнув, когда широкая ладонь, с чуть более грубой, чем обычно кожей, трепетно легла на его живот.
– Маленький, – прошептал Том едва слышно, но в его голосе было столько разных чувств и эмоций, что Билл едва удержался от накативших слез. Одним этим словом, произнесенным почти что неслышным шепотом, ведьмак смог разогнать тревоги, омрачающие душу и смущающие сердце юноши все последние недели. – Ты знай, я тебя люблю, – кончики пальцев легонько погладили низ живота, – А как я папочку твоего люблю, – улыбка, прозвучавшая в голосе Тома, согрела сердце Билла, заставляя кровь бежать быстрее.
Том еще несколько минут просидел подле юного мага, не убирая руки с плоского животика, а черноволосый юноша постепенно погружался в сон, чувствуя рядом родное тепло любимого человека. И когда Том все же встал, стараясь не ступать на скрипучие половицы, а потом заботливо поправил одеяло, укутывая, хотя Билл и знал, что этой ночью точно не замерзнет. Его будет греть та нежность и любовь, что Том ему сейчас подарил.
Неслышной тенью Том выскользнул из окна, и Билл услышал, как его парень легко приземлился на влажную траву. Брюнет чуть улыбнулся, припомнив, как заставлял Тома зубрить заклинание левитации, а тот сопротивлялся настойчивому желанию юноши хоть что-то вбить в его голову.
– Томми…
Последнее, что Билла запомнил, прежде чем погрузиться в сон, это необыкновенное чувство умиротворения, эпицентр которого сосредоточился где-то чуть ниже солнечного сплетения.
Томас едва заставил себя подняться с кровати, настолько сильно устал за предыдущий день и бессонную ночь. Хотя о том, что пожертвовал ночным отдыхом, юноша совсем не жалел. Милое, спокойное выражение личика его любимого мальчика было куда важнее и приятнее видеть, чем любой, даже самый удивительный сон.
Том не знал, что вчера нашло на него, но, вернувшись в их с Биллом новый дом после того, как бабушка Агнесса накормила его вкуснейшим ужином, ведьмак почувствовал себя до ужаса несчастным, поняв, что за темными окнами дома его никто не ждет. Желание увидеть Билла, прикоснуться к нему стало невыносимым, и Том, сам не зная как, оказался недалеко от дома целителя Вольфгана, стоило только на мгновение закрыть глаза. Дальше он уже не думал, подчиняясь только своим внезапно взявшим верх желаниям. Легко взобравшись на подоконник комнаты Билла, он замер на месте, увидев, как его любимый мальчик трогательно свернулся калачиком на мягкой постели. Осмотрев взглядом каждый сантиметр любимого тела, Том зашел в комнату, не устояв перед желанием прикоснуться к Биллу. Тот безмятежно спал, прижавшись нежной щекой к бязевой подушке, и Том не мог не улыбнуться, увидев, как любимый мальчик надул пухлые губки, будто во сне его кто-то обижает. Ведьмак погладил брюнета по шелковистым волосам, провел пальцами по нежной щеке, проследил пальцами трепещущую голубую венку на шее, обвел контур выступающих ключиц. Нежность затопила его, Тому хотелось лечь рядом с тонким телом, привлечь его в объятия, и потом вместе встретить утро, но он понимал, что должен дать время своему парню. Заметив, что футболка Билла чуть обнажила нежный живот, ведьмак не удержался, и, положив руку, погладил тонкую кожу пальцами. Томас не мог объяснить, но ему показалось, что через прикосновение ладони ему передалось целое облако тепла, заставляющее почувствовать необыкновенное спокойствие и уверенность в том, что все будет хорошо. Том словно заглянул в будущее, которое было уже предопределено – и это будущее сулило ему счастье.
Вернувшись в дом, Томас рухнул на кровать и погрузился в спокойный, умиротворенный сон. Однако, долго ему проспать не удалось – с первыми лучами солнца его сон рассеялся, не принеся отдыха, но Том чувствовал, что готов просто горы свернуть. Быстро одевшись, ведьмак вышел на восстановленное крыльцо, и потянулся, улыбнувшись робко выглядывающему из-за горизонта солнцу.
Билл открыл глаза, когда солнце уже поднялось довольно высоко, заливая его комнату ярким светом. Понаблюдав за танцем мельчайших пылинок в потоках искрящегося света, Билл вытянулся на перине, откидывая одеяло в сторону и сладко потягиваясь. Он снова и снова прокручивал в голове то, что увидел ночью, и сердце, казалось, стучит и трепыхается в груди от счастья, готовое выскочить, и взлететь, кружась в танце, как сейчас это делают пылинки.
За последние недели это был самый счастливый день в жизни юного сына русалки, все его сомнения если и не исчезли, то отступили на второй план. Да, Билл все еще немного злился на необдуманный и опасный поступок Тома, благодаря которому теперь вся их жизнь пойдет по неведомому руслу вместо намеченного, давно спланированного пути. Но видя, какой любовью светится лицо его парня, чувствуя, как нежно сильные руки касаются его тела, в котором уже существует новая жизнь, Билл не находил в себе сил и дальше гневаться на своего непутевого, но такого любимого мальчика.
Спустившись вниз и одарив сияющей улыбкой Вольфгана, удивленно оглядевшего цветущего и впервые всем довольного юного мага, Билл присел за массивный дубовый стол и подвинул к себе блюдо с оладьями, буквально облизываясь в предвкушении завтрака.
– Как себя чувствуешь? – целитель налил своему гостю кружку чая с ромашкой.
– Замечательно! – Билл обильно полил с десяток оладий клубничным вареньем и, закатив глаза, отправил в рот одну из них, что-то мыча от удовольствия. Вольф не смог удержаться от улыбки. Билл сам еще был сущим ребенком, а скоро ему придется стать родителем и заботиться о малюсенькой крохе. Нет, старый маг не сомневался, что брюнет справится с новой неожиданной ролью, и в основном его уверенность зиждилась на том, что рядом с Билли будет Том.
– Вольф, а я могу прогуляться? – легко расправившись с лакомством, Билл, чуть скривившись, под строгим взглядом друга отца выпил совершенно мерзкое на вкус зелье.
– Конечно, только недалеко, – согласился целитель.
– Недалеко? – Билл разочарованно вздохнул.
– Билл, если ты собираешься к Тому, то пока не стоит, – старый чародей присел перед молодым магом и взял его ладони в свои морщинистые руки. – Вам обоим необходимо еще немного времени.
– Но…
– Билли, мальчик, я знаю, что Том вчера приходил к тебе в комнату, – Вольфган чуть усмехнулся, увидев румянец смущения на щеках Билла. – И знаю, что ты притворялся спящим. Почему?
– Я, – юноша растерялся, – я просто не знал, что говорить…
– Вот именно. А сейчас знаешь? – светлые глаза внимательно вглядывались в огромные карие.
– Нет, – тихо ответил юноша, склоняя голову. – Но я так хочу просто обнять его…
– Подожди еще немного, Билл. Пока еще не время, – похлопав по тонкой ладони, старый маг тяжело поднялся и вышел за дверь. Как раз было время собрать некоторые целебные травы.
Том выпрямился, вытирая со лба выступивший пот, а потом присел прямо на траву. Полуденное солнце жгло спину, и так уже обожженную за много часов, проведенных за приведением сада в порядок. Несколько часов подряд Том занимался самым важным для него делом, его руки умело и обстоятельно придавали нужную форму дереву, строгали, шлифовали и оглаживали сахарную плоть сосны, мысленно вплетая в работу заклинания, которые рождались сознанием буквально помимо его воли.
Уже неделю он трудился не покладая рук, день и ночь что-то вымывая, крася, зачищая, но эта работа его не тяготила, потому что, каждый раз, когда руки опускались, он вспоминал умиротворенное лицо Билла, бархатную мягкость животика, в котором сейчас жил его ребенок, ту волну тепла, которая накрыла молодого парня с головой, стоило ему коснуться любимого мальчика.
Том не замечал, как изменился за последнее время, но это замечали другие. Девид, видя, как его подчиненный каждое утро является на работу с синими кругами под глазами, сначала забеспокоился, что в семье парня случилось что-то плохое, но, однажды увидев, как Томас отрешенно-счастливо улыбается, смотря куда-то в небо, решил, что должен знать, почему молодой колдун так себя изводит. Том сначала отнекивался, не желая грузит начальника своими проблемами, но Девид не даром слыл человеком, понимающим любое живое существо по одному движению ресниц. Через пару дней ведьмак все-таки рассказал своему руководителю о том, что вскоре станет отцом, на что тот только как-то облегченно вздохнул и поздравил юного мага. Тот поблагодарил, но тут рассказал, что в отношениях с беременным любимым у них не все гладко. Девид только рассмеялся, потрепав подчиненного по плечу, и уверил, что все будет хорошо, а потом приказал отправляться домой и не показываться на работе следующие две недели. Томас не мог объяснить, почему, но эти простые слова успокоили его, заставляя робкую надежду превращаться в уверенность. Ведьмак поблагодарил начальника и отправился домой.
Том так погрузился в свои мысли, что даже не услышал легкого хлопка, характерного для перемещения порталом, поэтому вздрогнул, когда его плеча коснулись чуть прохладные пальцы. Вскочив на ноги, он едва не выругался, но увидев Билла, застыл, как соляной столб.
– У тебя спина вся сгорела на солнце, – тихо сказал юноша. – Надо бы зельем намазать. Пойдем в дом.
Не дожидаясь ответа ведьмака, Билл развернулся и направился к дому, прислушиваясь к тихому шуршанию гравия под ногами. Том очнулся и, накинув на плечи клетчатую рубашку, последовал за юным магом, втайне улыбаясь и чувствуя, как внутри снова появляется ни с чем не сравнимое тепло, словно солнечный зайчик.
Билл шел по саду и оглядывался вокруг, замечая, как все изменилось – трава была аккуратно подстрижена, кусты словно решили превратиться в образцово-показательный строй, как на параде, а кое-где юноша даже увидел вспаханную черную землю, засеянную саженцами цветов.
Дом тоже изменился, на его фасаде не осталось и следа былого запустения, новая черепица сияла на солнце, а крыльцо, раньше потрескавшееся и полуобвалившееся, сейчас сверкало яркими красками и сахарно мерцало деревом ступенек.
Толкнув дверь, которая к удивлению не издала ни одного противного звука, Билл зашел в небольшую прихожую, чувствуя себя так, будто попал в другое измерение. Не останавливаясь, юноша прошелся по гостиной и кухне, подмечая все изменения, и поражаясь, что такое чудо Том сотворил за такое короткое время.
Том же следил за любимым мальчиком, наслаждаясь восторженным выражением красивого лица, тем, как сияют карие глаза, и чувствовал, что еще никогда не испытывал такой гордости за проделанную работу.
– Том, – с придыханием сказал юный сын русалки, – это просто потрясающе! Я даже не думал, что…
– Пойдем, я покажу тебе еще кое-что. – Том протянул Биллу руку и тот, не задумываясь, вложил ладонь, ощущая привычное нежное пожатие.
Том повел его в сторону спальни, и Билл почувствовал, как его щеки стали горячими, юноше хватило одного мелькнувшего воспоминания, чтобы тело отозвалось томлением и легкой дрожью. Открыв дверь, Том пропустил юношу вперед, заходя следом. Билл вошел в залитое светом помещение и ахнул – все вокруг будто дышало жизнью. Деревянные стены, отполированные до мягкого свечения, темный пол, нагретый лучами солнца, легкие белые занавески на большом окне, которыми игрался проникающий в комнату ветер. Взгляд брюнета остановился на огромной низкой кровати, застланной мягкой периной. Присмотревшись, Билл понял, что она сделана совсем недавно, в комнате до сих пор витал легкий запах свежего дерева.
– Я решил, что кровать для нас я должен сделать своими руками, – тихо произнес Том за его спиной, а Билл почувствовал, как на глаза навернулись слезы. «Чем я заслужил тебя?», – еще мгновение, и юноша бы бросился на шею своему любимому ведьмаку, но Том снова легонько подтолкнул его в спину, заставляя сделать несколько шагов ко второму окну, выходящему на лес за домом.
– Есть еще кое-что, – обычно довольно уверенный голос Тома сейчас был неожиданно робким. – Надеюсь, тебе понравится.
Билл обошел невысокую полупрозрачную ширму, которая символически отгораживала маленькую часть спальни, и застыл на месте, увидев то, что хотел показать ему Томас.
Она была совсем небольшой и довольно простой, но юноша всем своим существом чувствовал, сколько любви и магии его парень вложил в свое творение, и последние крупицы сомнений в том, что их жизнь сейчас сходит с правильного пути, разлетелись, как утренний туман над рекой от свежего ветерка. Никогда и ничто не могло быть таким правильным, как это мгновение. Не сумев сдержаться, Билл вздрогнул всем телом, а по щекам побежали прозрачные слезы облегчения и невероятного, заставляющего порхать бабочек где-то внутри, счастья. Том своими руками сделал кроватку для их ребенка.
Том тоже не находил в себе сил сдвинулся с места, ему казалось, что именно сейчас он сдает самый важный экзамен в своей жизни. Но стоило ему заметить, как его любимый хрупкий мальчик вздрогнул, Том тут же преодолел оцепенение и бросился к Биллу, поворачивая ставшее еще более хрупким тело к себе.
– Билли, что случилось? – сердце сжалось и заныло, когда ведьмак разглядел мокрые щеки любимого.
– Ни-ничего, – всхлипнул Билл, – просто я так тебя люблю, – и зарыдал, уткнувшись в мгновенно намокшую рубашку молодого мага.
Том сжал его в объятиях, изо всех сил прижимая к себе, баюкая и беспорядочно целуя в висок и ароматные черные пряди волос.
– Я тоже тебя люблю, Билли. Так люблю, что самому страшно. И ребенка нашего люблю.
Билл поднял голову, встречаясь блестящими от слез глазами с карими своего любимого.
– Прости меня, прости, что прогнал, – тихо сказал юноша все еще дрожащим голосом, полным слез.
– Тебе на за что просить прощения, Билл. Это я должен тебя умолять об этом, за то, что смешал все твои планы. Что подверг опасности, – Том сглотнул, его до сих пор мутило от одной мысли, что он мог просто убить любимого тем зельем. Но судьба вместо этого подарила ему настоящее чудо, и он изо всех сил будет стараться оправдать ее благосклонность.
– Том, – Билл первым потянулся к губам любимого, а тот ответил на поцелуй, чувствуя, как магия наполняет его от макушки до пяток.
– У меня такое ощущение, – сказал ведьмак, отстранившись от припухших розовых губ, – что крылья за спиной выросли.
– Я уже месяц почти эти крылья чувствую, – Билл улыбнулся и взял ладонь Тома, положив ее себе на живот.
– Люблю вас, – прошептал Том, опускаясь на колени перед Биллом и делая то, о чем мечтал с того момента, как мысль о ребенке уложилась в его голове – осторожно, едва касаясь он приник поцелуем куда-то чуть ниже впадинки пупка.
Билл замер в его руках, чувствуя себя в этот момент центром вселенной, словно весь мир сосредоточился в простом касании губ, и мысленно от всей души поблагодарил педагогов школы за то, что те так и не смогли вложить в голову Тома знания. Именно сейчас юноша понял, что умение Тома жить согласно велениям своего сердца куда важнее, чем любые науки и заклинания, которые Билл считал самыми необходимыми в жизни. «Ты оказался куда мудрее меня, любимый», – тонкие пальцы легонько погладили склоненную голову, лаская чувствительную кожу затылка и шеи, а пухлых губ коснулась игривая и чуть хитрая улыбка, – «Только я тебе в этом никогда не признаюсь».
