Текст книги "За звезду - полжизни (СИ)"
Автор книги: Clare Vinsent
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
– Мы едем в Москву, – серьезно произнес Смолов.
– Что? – подавилась чаем Вета, начав кашлять. – Ты шутишь? Для чего такая спешка?
– Ты так говоришь, будто мы свадьбу нашу обсуждаем, – усмехнулся Федя, на что получил испуганный взгляд. – Расслабься, шучу. Прием у президента. Сопроводишь меня? Да и до конкурса там останемся.
– Федь, – Лана обняла его за шею, – я не буду слишком белой вороной среди них?
– Малышка, ты будешь самой красивой, – поцеловал ее в щеку Смолов.
– Я люблю тебя.
– Да ладно, ты сказала это? Я не ослышался? – стал шутить Смолов, за что девушка легонько ударила его в плечо. – И я тебя люблю, малышка.
Иногда стоит ошибиться, как жизнь меняется, резко поворачивается и начинает течь в другое русло. Изменяются принципы, гордость уходит на второй план, а душа требует перемен, требует, чтобы о ней вспомнили. В такие моменты в жизнь и врывается любовь. Та чистая, настоящая и красивая. Она поглощает, забирает в свои объятия, ни за что не хочет отпускать. Она буквально готова затащить в свой омут, стать полноправной владелицей души.
***
– Артем, ты чего? – прикусывала губу Соня.
– Ничего, просто кто-то сводит меня с ума, – усмехнулся Дзюба, а его руки нагло гладили кожу Крент.
– Тема, – протянула Софи, чувствуя, как ее накрывает возбуждение.
– Молчи, – поцеловал девушку футболист, кусая ее сладкие губы.
Дзюба лишь хотел чувствовать, что она полностью принадлежит ему, что каждый ее сантиметр его, он владеет всей ею. Парень не понимал, почему ему так сносило голову от этой девушки, но каждое ее прикосновение отдавало жаром и табуном мурашек. Ее руки исследовали его торс, останавливаясь на мышцах, стараясь запомнить их, запомнить его тепло. Его ладони медленно пробирались под ее майку, нагло задирая ее. Он чувствовал нежность ее кожи, она была бархатная, буквально струилась под его прикосновениями. Его руки подбирались к бюстгальтеру, беспощадно скидывая его. Его влажные поцелуи сводили ее. Его губы касались ключиц, шеи, постепенно перебираясь на ребра и грудь. Спина выгибалась, а стоны вырывались безвольно.
***
– Я боюсь, что Дзюба побьет меня, ведь мы так и не прогулялись с ним. Во сколько самолет? – спросила девушка, делая глоток чая.
– В четыре утра, прости.
– Все в порядке, – улыбнулась Лана, набирая знакомый номер. – Привет.
– Привет, – пытался отдышаться Артем.
– Ты кросс бежал что-ли? – усмехнулась Вербер.
– Ну почти, сама догадайся, – голубоглазая услышала смешок.
– Надеюсь, что я вам не помешала. Можем встретиться, прогуляться? Мы с Федей улетаем в Москву.
– Все для тебя. Сегодня я буду весь твой. Наконец-то я дожил до этого дня.
– Надеюсь, что Софи не будет ревновать, – прикусила губу русая.
– Не будет. Не будешь же? – спросил Тема. – Не будет, я уточнил.
– Хорошо, тогда через полчаса возле вашего отеля.
– Мелкая, через час, – Вербер слышала, что ее друг улыбается.
– Ладно, капуша, я не удивлена. До встречи.
Двое друзей, которые не виделись неделю, готовы творить любую чушь. Даже за такой маленький период они отвыкли друг от друга, даже за такой период они ужасно соскучились друг за другом и были готовы сносить все на своем пути. Артем лишь в очередной раз расспрашивал про Игоря и Федю, а Вета узнавала подробности его отношений с Соней. Девушка понимала, насколько сильно ей не хватало юмора Дзюбы, ведь тот умел рассмешить ее до слез. Каждая секунда, проведенная с ним, откликалась огромным теплом в ее душе. Вся прогулка сопровождалась объятиями и смехом. Это и грело. Это и помогало.
– Признайся, ведь думаешь об Игоре? – протянул ей мороженое Дзюба.
– Я и не отрицала. С ним было хорошо, но ему еще лучше будет с семьей, без меня. А мне довольно хорошо с Федей. Мне кажется, что я начинаю забывать Игоря, я думаю, что влюблена. Мне хорошо, меня любят и понимают, а я люблю, я стараюсь себя реанимировать. А еще Смолов лечит все мои раны. Он просто обнимает, а мне хорошо. Мне комфортно. Может, он не идеал, но для меня он просто прекрасен, – закончила свою речь Вета.
– Как девушка в двадцать три может быть такой мудрой?
– Она просто много испытала, тигруля, – пожала плечами Вербер.
– При любом твоем выборе я с тобой. И если Смолов тебя обидет, я его грохну, – пригрозил кулаком Дзюба.
– С Акинфеевым не сработало, – усмехнулась русая.
– Мы были в ссоре тогда, да и это Акинфеев, сама понимаешь, – улыбнулся футболист.
– Понимаю, Тем, понимаю.
***
Перелеты всегда завораживали Вету. Она любила смотреть в иллюминатор, чувствовать себя свободной, чувствовать себя собой. Она парит где-то высоко над землей, именно здесь ее не достанет ни одна ее проблема, она будет свободна, будет собой. Стоит сделать шаг и она взлетит, улетит далеко. Вся ее боль, все ее проблемы останутся где-то далеко, позади нее.
– Я тебя так рано поднял, – улыбнулся Федя, кладя голову на ее плечо. – Ты хоть спала?
– Нет, я не могла уснуть, – зевнула русая.
– Почему? Малышка, я сейчас буду ругаться, – взволновано посмотрел на нее Смолов.
– Я с детства с этим мучаюсь. Каждый раз, когда нам нужно было куда-то ехать, я не могла уснуть. Просто не могла. Возможно, было предвкушение любимого дела. Я же просто обожаю куда-то ехать, вся эта атмосфера. Я дышу в такие моменты, живу. Когда я была маленькая, ушел отец. Мама говорит, что я была совсем маленькая и не могу это помнить, но я помню, как рыдала мать, как хлопнула дверь и он сказал, что не хочет такого груза. Я жила всю жизнь с мыслью о том, что я просто лишний груз, что я испортила жизнь двум влюбленным людям. Я никогда особо не росла в нежности, мама старалась устроить более комфортную жизнь, пыталась найти свое счастье, она была красивая и популярная, ее мужчины и возили нас куда-то. Я любила то, что в эти моменты я одна, я отдыхала сама по себе, я не думала о том, что скоро это все закончится и наступят серые будни. Прости, тебе, наверно, это даже неинтересно, – грустно усмехнулась Вета.
– Мне интересна ты. И я хочу знать все, – взял ее за руку Федя.
– Я никогда не подпускала к себе парней. В школе была вся в учебе, потом поступила и собиралась стать лучшим врачом. Все ходили на свидание, целовались, а я. А я сбегала с первых свиданий, впервые поцеловалась с Акинфеевым. Я никогда не доверяла им. Перед глазами был образ отца, для которого ребенок был грузом. И мама часто говорила, что непонятно, в кого я такая. И я даже не понимаю, какого черта именно я еду на конкурс красоты. Я не особо красивая, даже не была популярной. Я до сих пор в шоке, что ты со мной. Я не понимаю, что ты нашел во мне, – вытирала слезинки Лана. Все эти воспоминания давили на нее, резали по старым ранам.
– Ты просто не представляешь, насколько ты прекрасна, малышка. Ты очень красивая, что внешне, что внутри. И именно это и влечет. Я люблю тебя, – поцеловал ее Смолов. – А теперь хоть немного поспи.
Я люблю тебя не за то, кто ты, я люблю тебя за то, кто я с тобой
***
Вета в очередной раз смотрела на себя в зеркало. Федя очень сильно позаботился о том, чтобы на приеме она была прекрасной. Дорогое платье, туфли, макияж, прическа: вещи, которые так сильно душили ее. Она смотрела и видела себя совершенно другим человеком. Этот образ был ей чужд, но он так манил ее. Казалось, что в отражении на нее смотрит совершенно чужой, противоположный ей человек.
мелкая: как думаешь, еще не поздно свалить и отказаться?
тигруля: поздно. а что за мысли?
мелкая: мне так непривычно себя такой видеть
тигруля: какой?
мелкая: пафосной. слишком красивой. это будто не я
тигруля: ты всегда слишком красивая, но это прием у президента, мелкая, будь в себе уверена, ты затмишь даже Герун
мелкая: и снова здравствуйте, отсылки к Акинфееву?
тигруля: я знаю, что ты улыбаешься. ты самая лучшая, знай это, солнце
мелкая: люблю тебя, Дзю. Софи прилетела?
тигруля: нет, у нее проблемы с отцом, он против футболиста.
мелкая: да, отец у нее принципиальный., но с ним реально договориться. я буду и твоей спутницей
тигруля: боюсь, что Смол меня убьет
мелкая: не бойся, Дзюбинатор
тигруля: тоже слышала песню? скажи, крутая?
мелкая: конечно, про тебя же. ладно, встретимся на приеме. целую, люблю
тигруля: целую, люблю
«Целую, люблю». В это дружбе это сочетание заменяло миллионы слов. На любой случай жизни они говорили друг другу это. Могла бы Вета когда-либо подумать, что впустит в свою жизнь такого человека? Даже и в мыслях не было. Она всегда сторонилась такого типа людей, но Артем буквально сразу заполучил ее доверие, стал ей лучшим другом, тем, кого она боится потерять.
– Малышка, готова? – зашел в комнату Федя.
– Да, – выдохнула Вета.
– Ты волнуешься?
– Меня буквально мутит от страха, и я боюсь упасть, а так нет, что ты, о каком волнении речь, – усмехнулась Вербер.
– Шутишь, это значит, что все еще не потеряно, – улыбнулся Федя, открывая дверь авто. – Садись.
Дорога казалась мучительно долгой, Вета уже успела прокрутить в голове множество стихотворений, песен, стараясь отвлечься. Стоило замаячить башням Кремлевского дворца, ладони Вербер стали холодеть, а сердце невероятно сильно биться.
– Боже, ты будто труп увидела, – усмехнулся Смолов.
– Я не боюсь трупов, я их вскрывала, – нервно улыбнулась она.
– С кем встречаюсь? Пойдем, – Федя переплел их пальцы, и они направились к команде.
– Вета! – крикнул Головин и обнял девушку.
– Сашка, – расслабилась русая, чувствуя тепло, которое исходило от парня.
– А мы все гадали, придет ли Смолов с тобой, – подмигнул футболист.
– Как же я могу упустить возможность встретиться с вами, – улыбалась девушка, думая о том, что в бесконечной череде своих переживаний забыла о встрече со всей сборной.
День проходил насыщенно, Лана общалась с футболистами и их спутницами, только Игоря впредь не наблюдалось. Каждый считал должным сказать, что она просто ослепительно выглядит. Дзюба лишь шутил, стараясь подбодрить свою подругу. Черчесов был невероятно рад видеть ее, и Вербер в очередной раз убедилась, что выбрала верное место работы.
Церемония уже должна была начаться, но Акинфеева никто не наблюдал. Стоило голубоглазой обернуться к входу, как двери распахнулись, и в зал зашла пара. Игорь был невероятно солиден и серьезен, а Катя старалась держать гордость и блистать.
– Ты куда лучше выглядишь, – улыбнулся Артем.
– Спасибо, – улыбнулась девушка, пытаясь найти глазами Федю, который пил шампанское с Миранчуками.
– Привет, – подошел к ним Игорь.
– Здравствуй, – посмотрела на него Лана.
– Ты выглядишь просто замечательно, – улыбнулся вратарь.
– Ты тоже, – прикусила губу голубоглазая.
– Хотя в моей футболке, заспанная утром ты куда прекраснее.
– Ты немного ошибся, твоя жена за столом с футбольной элитой, – съязвила она.
– Просто прочти это. Этим и расставим все точки, только зная, что ты читала это, я смогу отпустить тебя, – серьезно произнес Игорь, давая ей конверт.
– Сколько до начала? – повернулась к другу русая, когда Акинфеев пошел к жене.
– Двадцать минут, туалет по коридору направо, будешь рыдать, пиши, я приду, перед Смоловым отмажу, – приобнял ее Артем.
Ее руки беспощадно тряслись в ожидании того, что же написал Игорь. Конверт никак не хотел поддаваться, но волнение брало верх, поэтому девушка его порвала. На листе бумаги виднелись буквы, выведенные красивым почерком Акинфеева.
Дожил, стал писать письма. Что же ты со мной делаешь, Света? Знаешь, а ведь ты сразу мне приглянулась. Такая теплая, но
в тоже время ледяная, ты была загадочнее меня, а иногда напоминала снежную королеву. Я был таким дураком, что сначала делал вид, что ненавижу тебя. Но когда я смог признаться самому себе, что ты влюбила меня в себя, мне не хотелось медлить, хотелось лишь понять, что ты полностью моя, что это взаимно. И это было взаимно. Я чувствовал себя маленьким подростком, который прятался от родителей. Ты только вспомни, как мы целовались в твоем кабинете, в углу, или же прятались в коридорах. Как нас застукал тренер. Знаешь, хватало только твоей улыбки, чтобы на душе было теплее. Я понимал, что время выбора придет. И какой же я дурак, что в тот момент бросил тебя, стал ненавидеть. Но ненавидел я себя, потому что тебе было больно. Я прилетел, чтобы понять, нужен ли я еще тебе. Но ты счастлива, счастлива с Федей. И он сказал мне верные слова. Я отпускаю тебя, зная, что сейчас тебе лучше с Федей. Я всегда готов тебя ждать, всегда готов принять. Потому что, кажется, ты моя единственная любовь. Пожалуйста, проживи жизнь за нас двоих. Будь счастлива, ведь ты так прекрасна. Я люблю тебя, солнышко, знай это. Вечно твой, Игорь.
На страницах появились разводы из-за слез, которые стекали по щекам девушки. Она раз за разом перечитывала это письмо, понимая, что он смог ее отпустить, что теперь ее не держит ничего и никто, что Игорь просто решил, что ее счастье в данный момент важнее. Какой идиот придумал писать письма, ведь это так больно? Все вокруг будто замерло, Вербер будто осталась одна в этом мире, в мире, который не понимает ее боль, не понимает ее. Телефон безжалостно разрывался от поступающих сообщений
тигруля: ты как?
тигруля: мелкая, я переживаю
тигруля: тебя уже нет час и сорок минут, Федя готов рвать и метать, что ты пропала
тигруля: прошло еще двадцать минут, и он изрядно напился
тигруля: возвращайся в зал, ты нужна ему
Посмотрев на часы, она поняла, что время пролетело слишком быстро, и плакала слишком много. Выйдя к зеркалу, Вербер ужаснулась. Макияж немного потек, ее щеки пылали красными пятнами, не спасала даже тональная основа. В этот момент она поблагодарила мир за создание водостойкой косметики.
мелкая: прости, потеряла счет времени, сейчас выйду, держи Федю.
Лана лишь еще раз выдохнула, положил конверт в клатч. Открыв дверь уборной, ей в нос ударил запах алкоголя. «Неудивительно, что он напился», – пронеслось в голове Ланы. Гуляя по залу, девушка старалась найти своего парня.
– Федь, поехали домой, – подошла к столику голубоглазая.
– Ты пришла, я думал, что ты сбежала, – пытался обнять Лану Смолов
– Мне стало плохо, – соврала Вербер.
– Ты сейчас в порядке? – обеспокоенно произнес парень, хотя половина его слов была практически непонятна.
– Буду в полном порядке, когда мы приедем в отель, и ты протрезвеешь, – серьезно сказала девушка, фобия пьяных людей давала о себе знать.
– Я так тебя люблю, малышка, – уткнулся ей в шею футболист.
– И я тебя, Федь. Правда.
========== Глава 25 ==========
И едва открыв глаза, ты кричишь один в слезах: «Неужели жизнь моя продолжается?»
Утро было беспощадным. Солнечные лучи слепили девушку, не давая поспать лишние полчаса. Федя уснул на диване, не дойдя до постели, поэтому вторая половина кровати пустовала. Обнимая игрушку, Вета понимала, что ей не хватает прикосновений сильных рук Смолова. После письма Игоря она поняла, что не стоит оглядываться назад, стоит жить сегодня, в этот момент, быть с теми людьми, которые в этот момент готовы заменить весь мир, которые готовы свернуть горы, чтобы ты был счастлив.
– Доброе утро, – прохрипел Федя.
– Анальгин? – улыбнулась Лана, целуя его в щеку.
– Да. Прости за вчерашнее, я вел себя ужасно, просто как придурок, – держался за голову футболист.
– Все в порядке, Федя. Почему ты напился?
– Я. Я вспомнил чемпионат. Как подвел всю страну, – прикусил пухлые губы Смолов. – Еще и ты пропала, я приревновал, испугался.
– Глупенький, – выдохнула Вербер. – Ты никого не подвел. Хватит корить себя за это, ты не достоин этого. Все давно простили тебя, твою ошибку. Все мы люди, каждый делает ошибки. А на счет меня. Пока я с тобой – я никогда не предам тебя. Я буду всегда рядом. Федя, будь во мне уверен.
– Спасибо, что ты рядом, малышка, – улыбнулся футболист, пытаясь увлечь девушку в поцелуй.
– Не-а, даже не думай, пока не почистишь зубы, слишком разит от тебя алкоголем, – усмехнулась голубоглазая.
– Ну спасибо, добрая девочка. Сегодня поедем выбирать тебе платье, – подмигнул он, скрываясь за дверью ванной комнаты.
Самое страшное, что могло произойти. Вербер никогда не любила шоппинг, тем более, понимая, что Федя будет выбирать только самое дорогое и лучшее. Он всегда был готов бросать деньги на ветер, но чтобы его девушки выглядели подобающе, и Вета не осталась в стороне. Но ее душил этот пафос, он буквально убивал в ней ее.
тигруля: как там Смолов?
мелкая: на удивление нормально
тигруля: а ты?
мелкая: на удивление нормально (2)
тигруля: это хамство, так повторяться, мелкая
мелкая: знаю
тигруля: что было в письме?
мелкая: он отпустил меня. вспомнил некоторые моменты и отпустил, но написал, что любит и готов ждать
тигруля: плакала?
мелкая: рыдала полтора часа
тигруля: и что думаешь?
мелкая: отпустить его в оковы семьи
тигруля: сможешь?
мелкая: смогу, пока я с Федей и счастлива
тигруля: я рад за тебя
мелкая: как Софи?
тигруля: сегодня должна прилететь с серьезным разговором, мне, если честно, страшно
мелкая: мой лев боится. если что, звони сразу мне, я сразу подъеду и встречусь с тобой, тигруля
тигруля: спасибо, солнышко. целую, люблю
мелкая: целую, люблю
***
– Привет, – он обнял Крент, выходящую из аэропорта.
– Привет, – девушка была непривычно холодна.
– Что с тобой, милая? – беспокоился Дзюба, открывая дверь автомобиля.
– Тем, – поджала губы темноволосая, – ты же знаешь, что я тебя люблю? – спросила кареглазая, на что получила кивок. – Так знай, что я всегда буду тебя любить, но, – замялась она, – нам нужно расстаться.
– Но почему? Если мы любим, зачем нам это делать? – не понимал Артем.
– Потому что я не могу. Вчера уже в сети были твои фото со знаменитостями, я знаю, что ты не изменишь, но мне больно. Ведь меня даже не примут рядом с тобой, – грустно усмехнулась Крент. – Мы же даже смотримся смешно. Да и мой отец. Артем, он очень против тебя. Да, это моя жизнь, но он всегда прав был по поводу моих парней. Ты постоянно на матчах, эти разъезды, мы не выдержим отношения. Нам нужно это закончить, пока не стало поздно. Да и вчерашние фото подтолкнули меня. Прости меня, – смахнула одинокую слезу девушка.
– Я понимаю, но не могу тебя отпустить. Почему ты все решила за нас двоих? – он ударил по рулю.
– Потому что я тебе не пара, – приблизилась к его губам Соня и поцеловала. – Прощай, – прошептала Крент, сдерживая слезы, и покинула машину.
– Черт, кретин, идиот, придурок, – облокотился на руль парень, а по его щеке потекла слеза.
Он любил, и ему больно. Она любила, и ей больно. Она не хотела этого делать, но не было другого выхода. Ей нужно было это сделать. Причинить боль раньше, чем ее причинят ей.
Ты отпусти сердце его, ты все прости, он не стоит того, ты сохрани гордость свою, ты все прости и отпусти
***
– А как тебе это? – подошел к ней Смолов, показывая очередное платье.
– Слишком розово и пафосно. Я не хочу быть одной из тех девушек, которые выкачивают деньги из своих парней, – она погладила парня по плечу и направилась к выходу.
– Но ты моя девушка, – возмущался Федя.
– Да, но я могу одевать себя сама, – пожала плечами Вербер.
– Феминистка? – усмехнулся он.
– Только если немного.
– Но я хочу быть полезным.
– Ты и так полезный, – улыбнулась Лана, рассматривая платья. – Как тебе?
– Довольно неплохо, но просто, – прищурился футболист.
– Ладно, – протянула девушка.
Поиски были по истине адские. Все платья не нравились Феде, он находил изъяны буквально в каждом. Одно было слишком простым, другое открытым, а третье казалось ему слишком закрытым.
– Да мне надоело. мы так до конкурса ничего не найдем, – готова была закипеть Лана, как вдруг ее взгляд упал на полочку.
– Ты чего замерла? – усмехнулся Смолов, а девушка уже была в примерочной.
– Ты просто посмотри, – она вышла в ярко-малиновом комбинезоне. – Он же прекрасен, он и нежный, и яркий. Я очень долго о таком думала, – Вербер крутилась возле зеркала.
– Да, он просто отлично сидит на тебе, малышка. Ярко-желтые туфли? – подмигнул футболист.
– Да, только платье придется найти все равно, – пожала плечами Лана.
– Примерь это, – он протянул ей изумрудное платье, которое уже покорило ее сердце. – Малышка, ты просто невероятна, – восхищался Смолов. – Я оплачу. Я хочу заплатить за это. Считай, это мой подарок тебе. Я не могу позволить, чтобы ты платила.
– Ладно, – улыбнулась девушка и поцеловала его. – Я буду ждать на выходе.
тигруля: Софи бросила меня
мелкая: как? почему? зачем?
Не дожидаясь ответа, девушка стала набирать подруге.
– Какого черта, Софи? – возмущалась Вербер.
– Так нужно было, Вет. Мне очень больно, – всхлипывала Крент. – Но так нужно было.
– Пожалуйста, не плачь, еще не поздно все вернуть, – прикусила губу Лана.
– У меня уже объявили посадку, папа увозит меня в Ванкувер. Пока, Света. Я люблю тебя, – стали слышны гудки, а по щекам девушки стекали слезы.
– Малышка, кто тебя обидел? Почему ты плачешь? – подошел к ней Смолов.
– Прости, мне нужно к Артему. Увидимся в отеле. Люблю, – поцеловала его в щеку голубоглазая и направилась к выходу.
тигруля: сможешь приехать?
мелкая: уже еду
Комментарий к Глава 25
Ваш автор все еще жив, просто он грустит по поводу одиннадцатого класса. Я прошу заранее прощения, если главы будут немного реже выходить, но они обязательно будут. И простите за то, что сегодня всего четыре страницы, немного мало, но мне нужно многое сделать еще. Пишите ваши отзывы, ведь они невероятно важны для меня. Они мотивируют, дают мне толчок писать дальше. И напишите, что бы вы хотели видеть. Может, больше описаний, мыслей, диалогов, переписок. Может кто-то хочет стекла или горяченького. И какие пары вам нравятся. Мне это важно. Еще, я пишу этот фанфик уже месяц, и уже месяц вы читаете меня. Спасибо вам за это. Вы лучшая аудитория. Если бы не вы, то я бы вряд ли смогла так далеко зайти. Я вас обнимаю и целую в обе щечки.
С огромной любовью, ваш автор :з
========== Глава 26 ==========
Уезжаешь не спать, уезжаешь, и пусть, а море помнит все наизусть, разучусь целовать и когда-то вернусь, сказать, что, море, я остаюсь.
Время беспощадно медленно тянулось, пока Вета пыталась доехать до Артема. Внутри нее все сжималось, ее буквально трусило от мысли, что он один в такой сложной ситуации. Ему больно, а она не может просто доехать, чтобы хотя бы обнять его.
– Можно быстрее? – психовала Вербер.
– Пробки, девушка, – пожал плечами водитель.
– Твою мать, – прошипела она, доставая телефон.
мелкая: тигруль, пожалуйста, не делай глупости, дождись меня
тигруля: ты далеко?
мелкая: мне ехать еще минут пятнадцать. только не пей. не пей хотя бы пока меня нет
тигруля: ладно, жду
Вербер не выпускала телефон из рук, постоянно проверяя, сколько минут прошло с момента, как она в последний раз написала другу. Пробка наконец-то рассосалась, и машина рванула с места. Внутри Ланы на какой-то момент появилось чувство облегчение, но как только она стала подъезжать к назначенному месту, руки предательски похолодели, а когда девушка подошла к двери, коленки задрожали. Она стала стучать в дверь, которую открыл Артем практически сразу. Стоило ей увидеть, насколько был разбит ее друг, она сразу же обняла его и прошла в гостиную.
– Как ты? – заботливо спросила девушка.
– Никак, – он старался закрывать лицо, потому что по его щекам безжалостно стекали слезы.
– Тем, ты можешь при мне плакать, ты можешь рыдать. Я не считаю это слабостью. Тебе больно, и эмоции – это нормально, – она взяла его за руки.
– Вет, я так влюбился. Как подросток. Это так глупо. А она ушла, она бросила меня, – вытирал слезинки футболист.
– Отец забрал ее в Ванкувер, – прикусила губу русая. – Скорее всего он насел на нее, сказал, что у вас ничего не получиться, а его мнение по поводу ее парней всегда подтверждалось. Но ты не очередной мудак, который бросит ее беременную, так что не знаю.
– Беременную? – непонимающе посмотрел на подругу Дзюба.
– Был один, Паша, они встречались, у них была идиллия, он бизнесмен, она будущий крутой журналист. Но Софи забеременела, он кинул ей пачку денег на стол и ушел. Она сделала аборт, но стала более замкнутой, ей было очень тяжело это пережить. Стала более грубой, что ли, – закончила свой рассказ Вербер.
– Я всегда хотел ребенка. Сына, который будет заниматься футболом, и дочку, которая будет моей принцессой. Я стал думать о семье с Соней, – снова стал плакать Артем.
– Что-то ты совсем расклеился, – она обняла друга. – Тигруля, я уверена, что она сможет найти выход, потому что любит. Уверена, что Крент вернется. Так просто она не разрешит себе бросить тебя. А пока я буду любить тебя.
– Мелкая, чтобы я без тебя делал? – старался улыбаться футболист. – Останешься у меня? Боюсь, что могу сорваться в любой момент.
– Конечно, только Феде напишу. Все ради тебя.
– Кстати, мне писал Черчесов, просил передать, что у нас послезавтра будет тренировка плановая, – провел по волосам рукой Тема.
– А, хорошо, – прикусила губу Лана, доставая телефон.
малышка: я переночую у Темы? Ему очень плохо
солнышко: конечно, все же в рамках приличия?
малышка: спим в разных комнатах, не переживай, я люблю тебя. Его бросила Соня.
солнышко: черт, тогда все понятно, позвони, чтобы я забрал тебя утром
малышка: конечно, люблю тебя
солнышко: и я тебя люблю
Дружба всегда являлась важной частью жизни человека. Окружение непосредственно влияет на нас, иногда даже слишком. Но часто могут вытащить из таких ситуаций, когда кажется, что надежды уже нет, что дальше нет дороги, что выхода нет. Как же много мы утаиваем от родителей. Иногда соглашаемся, лишь бы они не переживали и гордились своими детьми. Но мало кто знает, что в такие моменты человек может просто морально умирать, что внутри него селиться тьма, которая явно хочет остаться навечно, но самое главное, чтобы в такой ситуации нашелся человек, который смог бы вытащить тебя, протянуть руку помощи, дать спасательный круг.
Артему повезло, и ему кинули спасательный круг. Внутри него все будто умирало, покрывалось коркой льда, но стоило вспомнить, что он крутой футболист, что у него есть друзья, которым он нужен, которые смогут его вытянуть в тяжелой ситуации. Иногда хватает улыбки близкого тебе человека, чтобы мир вокруг стал куда лучше.
– Так, хватит нам грустить в квартире, пойдем-ка в парк, – встала с дивана Вета.
– Ты смерти моей хочешь? – усмехнулся парень.
– Конечно, только и мечтаю об этом, – развела руками Лана и засмеялась. – Умойся и пошли. Жизнь продолжается.
– Уговорила, – выдохнул Дзюба.
Погода была невероятно солнечной. Вокруг гуляли парочки, родители с детьми, а Вета буквально за руку тащила футболиста в парк. Артем старался быть серьезным и грустным, но парочка шуток со стороны его подруги, и он мгновенно таял.
– Вет, обернись, – улыбался футболист.
– Что-то случилось? – спросила девушка и обернулась, увидев как к ней бежит маленькая девочка. Секунда и она уже обнимает Вербер, заставляя ее улыбнуться.
– Боже, простите за неудобство, – начала извиняться ее мама.
– Да не переживайте, все хорошо, – сказал Артем, как вдруг девочка села ему на коленки и стала его обнимать. – Как тебя зовут, чудо?
– Вика, – пыталась произнести девочка. – Мне вот столько, – она показала три пальца.
– Ты такая взрослая уже, – он погладил ее по голове и отдал матери. – У вас просто замечательная дочь.
– Ты так любишь детей, – улыбалась Вербер.
– Обожаю.
– Это малышка подняла тебе настроение.
– Знаю, – улыбнулся Артем и обнял подругу.
***
Время явно было против Веты, поэтому понедельник наступил предательски быстро. И вот она уже сидит в машине, думая о встрече со сборной. Вроде ничего не изменилось, а вроде и все другое. Или может она стала немного другой?
– Привет, – обнял ее Головин.
– Привет, – улыбалась девушка. – Как Монако?
– Жарко, – усмехнулся Саша. – А как Смолов?
– Жарко, – рассмеялась Лана. – Черт, я так скучала, – произнесла Вета и еще раз обняла парня.
– И я скучал, – смеялся футболист, обнимая подругу.
Кабинет уже был невероятно родной, но Вербер все равно не до конца верила, что он теперь навсегда ее, что стоит ей закончить университет, как она сможет работать здесь. Ей не хотелось уезжать из Краснодара, но жить в Москве, работать врачом сборной, а также «ЦСКА» – это была огромная перспектива. Она бы могла обеспечивать мать и больше ей бы не приходилось выживать от стипендии до стипендии.
– Мелкая, знакомься, это Пятачок и Лунтик, – указал на друзей Дзюба. – Возможно, ты видела их на тренировках, но они признались, что не знакомы с тобой.
– Пятачок и Лунтик? Что, прости? – рассмеялась Вета. – А по человечески?
– Скучная ты какая-то, – закатил глаза Артем. – Андрей Лунев и Александр Кокорин. А это Светлана Вербер, она же мелкая, она же солнышко.
– Приятно познакомиться, – улыбнулась Лана.
– Здравствуйте, Светлана, – прошел мимо них Акинфеев.
– Подождите минутку, – произнесла Вербер и пошла за вратарем. – Мы уже на «вы»?
– А вас что-то не устраивает? – посмотрел на нее с каменным выражением лица капитан.
– Нет, что вы, Игорь Владимирович. А вы ко всем, с кем спали, на «вы»? Умно. А как же жена? А впрочем, мне все равно. Удачной тренировки вам, – съязвила девушка и направилась к Дзюбе.
Внутри Акинфеева бушевал пожар. Он не находил другого выхода, как опротивить себя в ее глазах, как просто заставить разлюбить, чтобы она зажила нормальной жизнью. Он понимал, что потом будет жалеть очень долго, что упускает свое счастье, но другого выхода мужчина просто не видел.
Шелест новой листвы. Для чего мы на «вы», скажи?
***
День конкурса красоты настал быстрее, чем думала Вета. С самого утра она не находила себе место, постоянно думая о том, что провалиться. Девушка понимала, что не должна там быть, что нет смысла в ее участии, но кандидатура уже выбрана, поэтому деваться некуда. Вета была из немногих, кто отказался от услуг стилистов и визажистов. В гримерке было невероятно душно, из-за чего Лана не могла сосредоточиться и сделать нормально стрелку. Смолов заранее предупредил, что приедет уже к началу и несомненно сопроводит ее к победе, в сотый раз извиняясь за то, что не будет с ней весь день.
тигруля: моя победительница готова всех порвать?
мелкая: единственное к чему я готова – бежать
тигруля: да ладно тебе, ты самая лучшая
мелкая: ты не видел конкурсанток
тигруля: а что с ними?
мелкая: они будто сошли с обложки модного журнала, а меня вообще не воспринимают как конкурентку
тигруля: будет эффект неожиданности, это же круто, солнце
мелкая: ты же приедешь?
тигруля: конечно, только я буду с другом.
мелкая: ничего страшного, целую, люблю, жду
тигруля: целую, люблю
Макияж Вербер не был слишком броским, но в тоже время являлся ярким и гармоничным. Платье струилось по полу, а разрез впереди лишь добавлял шарма. И без того кудрявые волосы ложились на плечи изящными большими локонами. Лана все утро работала над этой прической. Близилось начало церемонии, а Смолова все еще не было.
