Текст книги "Лоскутный ловчий (СИ)"

Автор книги: Чук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Смелое высказывание, – глаза Короля-грифона враз оказались прямо перед глазами Руэри, для чего громадному королю надо было всего лишь наклониться вперед! Дыхание захватило снова. – И не боишься, что я передумаю вам помогать и никакой Экк вас не спасет?

Воздуха все еще не хватало, обернуться не было сил, перед внутренним взором Руэри проплыл страшный птичий вид Экка, потом его рассеянная манера угрожать, да и теперь присутствие его явственно ощущалось за правым плечом. Он не боялся, и Руэри просил не бояться!

– Король-грифон… – скрипучий голос раздался ближе, чем Руэри ожидал.

– А ты пока помолчи! Я хочу знать, что скажет твой Рыжий король! – желтые глаза напротив сощурились недобро.

Руэри отчетливо понял, что от его теперешних слов зависит вся будущая судьба, не только его собственная, но мамы, папы, даже Экка отчасти. Тишина показалась неестественной и зловещей.

– Нет! Не боюсь! Бояться можно незнания и неправды! А вы смелее меня, и никакой барон не сможет вас напугать! – желтые глаза еще приблизились, а потом их заслонила, как чуть раньше, левая пробитая ладонь Экка.

– Хватит, Король-грифон, ты видишь то же, что и я, хочешь признавать или не хочешь, – голос Экка звучал негромко, без всякой ярости или насмешки, с малой долей осуждения, не ориентируйся сейчас Руэри лишь на слух, точно не расслышал бы.

– Ладно-ладно, мальчишка, я понимаю, почему ты взялся ему помогать, иногда в странных порывах есть хорошая неблагая логика, тут тебе не откажешь в видении перспектив!

На голову внезапно опустилась какая-то невыносимая тяжесть, а потом Руэри понял, что это рука Короля-грифона, вздумавшего погладить его, Руэри, по голове.

– Фомор с тобой, человеческий мальчик, ты сумел меня убедить, я вам помогу, – судя по голосу, поморщился. – И можешь уже высказаться, женщина, так и быть, я верну вам с мужем голоса, но учти, ваши крики все одно ничего бы не решили.

Руэри похолодел и неосознанно отшатнулся ближе к Экку, который как раз совсем-совсем Короля-грифона не боялся. Непонятно, как ему это удавалось?

– Отойдите от моего сына! – мама была очень напугана и сердита. – Я вам его не отдам, что бы вы ни пообещали взамен! Можете бросить меня обратно в острог старосты, но оставьте Руэри в покое! Я не пущу его с вами в Нижний мир!

Тут Руэри похолодел окончательно, обернулся на бледную маму, задрал голову, чтобы встретиться глазами с Экком, доискиваясь ответа хотя бы в настроении, что станет оплатой услуги…

– В Нижний мир тебя никто не заберет, не беспокойся, Рыжий король, у нас хватает своих рыжих и своих королей… – ушки печально опустились, улыбка тоже вышла грустной.

– Вот именно! Тоже мне! Возомнили! Да кому вы нужны! – Король-грифон яростно крутанулся на месте, только взметнулась мантия. – Если бы не мальчишка, я бы и помогать вам не стал, и ещё в довесок чего-нибудь вручил неподъемного!

Голос Короля-грифона выражал большое разочарование, он запахнулся в свою мантию, отвернулся и наступил на недоломанную спиной Экка и лицом старосты лавку. Крепкое дерево хрустнуло.

– А почему тогда вы постоянно говорите о нашем сыне?! – это уже папа.

Экк обернулся на него, явно не понимая, нахмурился, отпустил Руэри и его плечи, разрывая расстояние, отошел. Король-грифон, не меняя позы, расхохотался, придавил ногой к полу задергавшегося было очнувшегося старосту. Эгни Молодой злобно засопел, когда старший ши склонился к нему, ощерился:

– Сделай милость, помолчи пока, темный маг, иначе лишишься головы, – староста притих, но Руэри видел, как ползет по полу его свободная рука, ползет к голенищу с ножом. – Ну, или руки, например. Не зли меня, – полуобернулся к папе. Смерил того высокомерным взглядом. – Я говорю не о вашем сыне, хотите верьте, хотите – нет. И запомните еще кое-что, за вас просил Экк, мне нравится ваш сын, но дикие крики над ушами не нравятся, и уж тем более, дикие обвинения. Воздержитесь впредь.

Оставленный без догляда староста вскинул руку с ножом, метя куда-то в колено Короля-грифона, Руэри показалось на мгновение, что фигуру старшего ши окутало багрово-черное марево, запахло кровью, волосы зашевелились от ужаса, но момент прошел и бело-голубая мантия смотрелась такой же незапятнанной. Разве что староста затих и обмяк.

– Что… Что вы с ним сделали?! – мама не могла смолчать, это колдовство тоже явно было темным, а такое она всегда истребляла.

– Экк, скажи, люди вообще понимают слова? – Король-грифон по-прежнему не оборачивался.

– Они не ожидали, Король-грифон, совсем не ожидали, не сердись на них, даже Эгни Молодой не ожидал, хотя его ты предупредил прямо, – скрипучий голос ши сработал как громоотвод. Рассеянный и задумчивый, он заставлял успокоиться окружающих. – Людям иногда сложно слышать прямо.

– Да уж вижу! – Король-грифон слегка обернулся. – Но отчитываться ни перед кем я не собираюсь! – и разве что зубами не щелкнул.

– Но, но!.. – матушка не могла оставить такое вопиющее темное колдовство без внимания.

– Но с упырями вам придется разбираться самостоятельно. Отлавливать по полям ещё и эту мелкую мразь я за вас не буду, темный маг – другое дело, – Король-грифон кивнул своим мыслям и наконец обернулся. – А сделаем мы так…

Руэри слушал план и думал, что страшный желтоглазый ши и остроухий совсем не яростный Экк все-таки родня: манера обоих отличалась какой-то особой продуманностью.

– Так, все всё запомнили? И ещё раз повторяю, женщина, не голоси вне плана, никто твоего первого сына не заберет!

Ши отвернулся от них, на момент пропал с глаз, и уже с улицы донеслось высокое, громкое и привлекающее внимание:

– И почему же меня, владыку этих мест, ни разу не поприветствовал староста?

Разрозненные голоса отвечали Королю-грифону, немного несмело и нерешительно, что староста любит по ночам отдыхать, а Король-грифон ни разу не сказал, что хотел бы встретиться, и вообще…

– На эту ночь Самхейна никакие отговорки не действуют! – ши засмеялся, даже тут умудряясь звучать жестоко. – И знаете почему, добрый люд? Потому что я чую незаслуженное ущемление свободы! Несправедливость! А этого я в своих владениях не терплю!

Руэри видел сквозь ближайшее окно, как Король-грифон махнул рукой в сторону дома старосты, поблизости раздался треск, как будто опять сломали входную дверь, на что она сама недоуменно скрипнула под сидящей мамой. Рионнан ойкнула, а Руэри не смог сдержать улыбки, хотя ситуация не особо располагала.

– Ну-ка, ну-ка! – голос Короля-грифона приближался, он готовился судить и миловать. Ну или не миловать. В их случае, точно не миловать. – Почему я чую несправедливость?

Перед домом старосты собирался любопытный народ: всем стало интересно, что будет дальше и как самый главный ши разнообразит этот Самхейн.

Король-грифон появился в дверях, подмигнул Руэри, отрывисто кивнул Экку, а потом они одновременно вскинули руки друг другу навстречу. Раздался грохот, как будто ломали стену, матушка вскрикнула – как и было оговорено, когда грохот на секунду стих, потом что-то неразборчиво завопил отец, тонко взвизгнул Руэри. Король-грифон удовлетворенно кивнул и улыбнулся.

Не переставая улыбаться, ухватил за шиворот старосту и поволок его почти без усилий, словно весил взрослый упитанный мужчина не больше охапки сена!

– У меня для вас дурная весть, добрый люд, ваш староста не любит гулять по ночам, потому что боится попасться мне на глаза! Потому что ваш староста – тёмный маг! – ши скривился, бросил Эгни Молодого в пыль у своих ног. – А тёмных магов я не люблю! Особенно если они распоясываются настолько, что начинают плодить упырей! Вы же находили метки на скотине? Круглые? Как будто сухопутная пиявка? Только больше?

– Я давно говорил: дело нечисто! – старый пастух пробился в первый ряд. – Я говорил! Но кто бы подумал на старосту?!

Люди зашумели, горланя кто во что горазд. Король-грифон поднял руки – и постепенно установилась тишина.

– Кроме того, ваш староста схватил и собирался казнить Рионнан-травницу и всю её семью, вплоть до малолетнего ребёнка! – голос ши стал по-настоящему злым, даже если закрыть глаза.

Экк рядом удивленно повел ушками, он тоже наблюдал за старшим ши в окно, но держался поодаль и старался лишний раз не встречаться с Руэри взглядом. Руэри показалось: Экк что-то произнес, поэтому мальчик зажмурился и успел ухватить конец фразы.

– …ог подумать, он действительно злится…

Видимо, и для волшебного ши перемены королевского настроения были в диковинку.

– Да Рионнан сама тёмная колдунья! Прав был староста! Надо её казнить! – кричали из дальних рядов и Руэри не видел, кто, но сжал кулаки, готовый вступиться за добрую славу мамы любым образом.

– Не наговаривай! Она хороша в травах, но это ещё не делает её колдуньей! – басовитый тон чем-то напомнил Виллема, и Руэри передернуло.

– Тихо там! – Король-грифон умудрялся заставить себя услышать и целую толпу. – Эта ваша Рионнан ничего не смыслит в колдовстве! Ни в тёмном! Ни в светлом!

Толпа удивленно зароптала, бесстрастность сохраняли лишь затесавшиеся между людьми лица волшебных жителей королевства фейри. Сам Руэри насторожился: Король-грифон повторял клятву Экка почти слово в слово! Если Руэри хоть что-то понимал, это было неспроста!

Он как раз обернулся к матушке, чтобы, возможно, спросить у неё разъяснений, но все лицо Рионнан выражало крайнюю степень возмущения, и молчала она лишь потому, что об этом её просил Король-грифон. Однако дверь молчать не собиралась и протяжно возмущенно скрипнула.

Зловещий звук пролетел над площадью перед домом старосты, как будто обозначая присутствие магической силы, односельчане совсем затихли, испуганно уставившись на ши перед собой.

– Зато в колдовстве смыслю я! – тут же воспользовался он ситуацией. – И в светлом, и в тёмном, а потому освобождаю вас и Рионнан-травницу с семьёй от власти и решений тёмного мага! Они свободны! Свободны жить как раньше, потому что навет и напраслина не считаются достойными доверия сведениями! Потому что Рионнан была оклеветана, а жизнь ребёнка не должна подвергаться опасности! Потому что так сказал я, Король-грифон!

В подтверждение его словам над домом старосты и площадью рассыпался чарующими искрами огромный небесный цветок. Руэри даже открыл рот от удивления, но Экк уже дергал за рукав: пора было выходить.

– Прошу меня простить, – Экк приблизился к маме и подхватил её на руки: катать едва-едва очищенную от обвинений в ведьмовстве маму на явно заколдованной двери не следовало. Все равно что усадить её на метлу и вручить черного кота. – Это ненадолго, не бойтесь.

– Боюсь я только за сына!

Руэри поднял глаза, встречаясь взглядом с мамой, и успокоительно помахал рукой. Правда, если они выберутся из этой передряги живыми и все вместе, Руэри будет самым счастливым мальчиком на свете. Мама, однако, жест пропустила мимо внимания и продолжала неотступно беспокоиться.

– Вам стоит бояться, верно, но не за того сына, – Экк привлек своим бормотанием внимание всех в комнате, недоуменно шевельнул ушками и кашлянул. – Нам пора.

Первым вышел ши с мамой на руках, потом поковылял явно обессилевший отец, а рядом с ним побрел Руэри, готовый прихватить папу за локоть или дать опору своим плечом, если тот начнет падать.

На площади было так тихо, что Руэри в недоверии вскинул голову: а туда ли они вообще выходили? Но нет, всё было на своих местах, даже односельчане застыли, разинув рты, там, где он запомнил.

– Рионнан-травница пострадала потому, что не нравилась вашему бывшему старосте, её держали в подвале, заковали в цепи, мучили голодом и жаждой! – Король-грифон был откровенно зол, никто не рисковал поднять на его лицо глаз. – И я свой волей освобождаю её! Совпадает ли ваша воля с моей?

– Конечно, на её месте могла оказаться всякая! – это выкрикнула узнаваемым низким голосом ткачиха. – Раз пошло такое душегубство!

– Да-а, прекрасно думающая ты женщина, – мельник, похоже, уже начал пожинать плоды проклятья от Экка, и хотя тон его был насмешливым, слова складывались в другой смысл. – Ты еще забыла упомянуть, что рыжих не за что не любить! И они ничем не отличаются, кроме цвета волос!

Матушка, как видел Руэри, рискнула улыбнуться, а несколько других взрослых в толпе не выдержали и засмеялись в голос.

– Да что же вы смеетесь, почтеннейшие мои односельчане! Я бы каждого из таких весельчаков прокатил на своей мельнице! Показал, каково дно под водяным колесом!..

Теперь засмеялись, не скрываясь, многие. Фыркнул даже папа: Руфус был известным сквернословом, а кого и на чем он катал, что показывал при случае, хотя бы на словах, давно было всем знакомо. И тут такой сюрприз!

– Кто бы ты ни был, человек, мельник, Руфус, – тут Руэри послышалось удивление, Король-грифон не ожидал, что знает почти каждого жителя деревни. – Так вот, Руфус, прибереги свое красноречие для другого случая!

Мельник, и без того вне себя от отчаяния и осерчалости, при этих словах закрыл рот ладонями, хотя продолжал мычать сквозь них. К счастью, неразборчиво. Его подпихнули с каждого бока локтями – и Руфус скрылся в толпе.

– Одним словом: Рионнан схватили и обвиняли зря, а потому в ночь чародейского Самхейна её нашла справедливость! И если кто-то из вас будет докучать ей похожими обвинениями, есть риск повстречать меня не только в ночь Самхейна и не в таком обыкновенном обличье!

Король-грифон подмигнул совсем круглым, по-настоящему звериным глазом, на момент его пальцы обратились в когти, и он не позволил всем думать, что это игра света и тени – ши подошел к маме и разрубил своими когтищами оба железных браслета на её руках! Следом на землю полетели папины веревки.

– Теперь они свободны! – оглянулся к толпе, рисуясь, подхватил когтями же старосту за шиворот. – А вот тёмного мага я заберу с собой! Веселитесь, живите, добрый народ!

Окутался багряным дымом и пропал.

========== Часть 5 ==========

Люди на площади перед домом старосты, уже явно бывшего, замерли, не зная, как реагировать – Король-грифон не выглядел добрым никогда, но сегодня впервые показался действительно опасным.

Словно повинуясь чьей-то одной воле, возможно, исчезнувшего Короля-грифона, волшебный народец пришел в движение, скрывая Руэри, отца, маму и Экка, позволяя им незаметно пройти ближе к своему дому. Веселье постепенно возобновлялось, то тут, то там звучали отдельные восторженные выкрики, старосту уважали, побаивались, но не любили, и теперь праздник, не омрачаемый его строгим надзором, воспринимался временем полной свободы.

Выбирать следующего стало заботой завтрашнего дня, а судя по отдельным обрывкам фраз, которые Руэри успевал выхватить, проходя, старосту предлагали считать бесславно сгинувшим в болоте.

Отец, шедший все так же рядом, тоже услышал, проворчал:

– Ну да, рассказывать барону, что у нас похозяйничал Король-грифон, было бы странно…

Дверь согласно скрипнула снизу.

Мама вскрикнула, прижимаясь к ши, обхватывая его за шею теснее, отчего Экк остановился, папа ругнулся, закрыв Руэри уши ладонями, а сам Руэри растерялся – только что никакой двери и в помине не было!

Дверь скрипнула обиженно и расстроенно. Сколько Руэри ни искал ее взглядом, найти деревянные очертания не получалось. Зато поблизости обнаружилась собака полумедвежьего вида, громадной своей фигурой напоминающая знакомую дубовую дверь о четырех лапах.

– Не пугайтесь, пожалуйста, – голос Экка заставил маму вздрогнуть, ши, смиряясь, перехватил ее покрепче, на что недовольно заворчал уже отец. – И не волнуйтесь. Не пугайтесь и не волнуйтесь, пожалуйста, я пока принарядил дверь собакой, она хочет с вами, но в своем естественном виде, разумеется, в сопровождающие оправданной ведьме не подходит.

Дверь-собака скрипнула жалобно и утвердительно, подвернулась под руку Руэри, явно наслаждаясь тем, что теперь у нее есть голова.

– Если вы позволите ей остаться, она будет очень рада, – Экк вышел вперед, немного обгоняя Руэри с отцом. – Решайте. А пока решаете, прошу, показывайте дорогу к вашему дому.

Папа буркнул что-то утвердительное, вышел вперед, оставляя Руэри с дверью-собакой замыкать процессию. По мере того как они отходили от центра селения, количество факелов и огней уменьшалось, праздношатающиеся попадались по пути все реже, мелькнуло вроде бы лицо Руфуса, но тут же исчезло – при виде темной куртки уже знакомого ему Экка. Пусть руки у ши были заняты, схватить второе за ночь проклятье представлялось после явления Короля-грифона вполне вероятным.

Руэри тоже бы не рискнул.

Он брел за взрослыми, разглядывая странную темную куртку Экка, на которой словно бы колыхался ее темный цвет от движений маминого локтя, охватывающего ши за плечи. Скорее всего, Руэри казалось, но что-то не давало ему совсем отпустить усталую мысль. Облегчение подкатывало волнами, мамин силуэт словно бы светился тоже изумрудным и золотым, захотелось спать и есть, дверь-собака поскрипывала рядом, а потом подалась вперед, прильнув боком. Руэри несмело вгляделся в спины взрослых, потом осмотрелся по сторонам, не увидел никого подозрительного и сел на спину двери-собаке. Та скрипнула радостно, догнала Экка, пошла, важно вышагивая с ним в ногу.

Отец торопился провести всех домой, а облегчение опустилось на Руэри лоскутным толстым одеялом, поэтому он не сразу заметил, что они двинулись самой короткой, но и самой опасной сейчас дорогой, захватывающей небольшую болотинку. Экк ничуть не сбился с шага, продолжал идти как по ровной земле, поэтому понимание достучалось до мальчика, когда волшебная собака, которую он мысленно уже называл попросту Дверью, увязла одной ногой в топкой грязи и раздраженно вытянула лапу, брезгливо отряхивая по пути.

Тревожиться было пока рано: может быть, упыри их не заметят? Может, Виллем и Фаррел нашли другого ши? Или оказались на противоположном краю деревни? Руэри с удовольствием поверил в это, но тревожное чувство нарастало.

Наконец, когда Руэри почти решился догнать папу, заговорила неожиданно матушка:

– Вы знаете, за что меня осудил и посадил в острог староста? – смотрела мама на Экка в упор и не очень-то дружелюбно. – Зачем вы лишили себя магии и чести, подтвердив клятвой неправду?

– Позвольте, – монотонный голос ши не изменился ни капельки, пусть Руэри и казалось, что подобное волшебному помощнику обидно слышать. – Позвольте, Рионнан-травница, давайте по порядку.

Мама нахмурилась – видимо, она тоже чувствовала настроение собеседника. Сердито кивнула.

– Так вот, во-первых, я знаю, за что вас осудили и посадили в острог, – вздохнул тяжело, перехватил маму поудобнее, изумрудное золото вокруг нее начало гаснуть, – за то, что в вас есть магический дар, который пригодился бы Эгни Молодому, стремящемуся увеличить свои силы любым способом. Убийство отца ему не помогло…

– Что?! – мама удивилась, да и Руэри был ошарашен. – Как, убийство?! Эгни Старый умер давно и своей сме…

– Если вы называете «своей смертью» черный кривой кинжал в спине, то я, безусловно, согласен, – Экк не перебивал, но как-то разом перекрыл все мамины возражения. – Эгни Старый зарыт под крыльцом своего дома с соблюдением ритуала, выполненного без вложения сил, поэтому у вас в селении есть место сбора неупокоенных, мертвых и нежити.

Руэри погладил по темной голове Дверь, почесал на пробу за наколдованным ухом, что вызвало счастливый скрип и радостное вздрагивание. После слов Экка становилось понятно, отчего земля за забором такая страшная. И дом такой жуткий. И упыри обретаются именно там.

– Я спрашивала о другом! – мама потрясла головой и опять сердито уставилась на Экка.

– Вы спросили, знаю ли я, за что вас заточили и обвинили, я знаю, а предлог для этого сгодится любой, – ши не изменился в лице нисколько. Покосился на Руэри и немного подобрел. – Ваш сын сообщил мне, что вы умеете творить волшбу, что вы старались воспрепятствовать упырям, так что и предлог, если дело в нем, мне тоже известен.

Папа обернулся, услышав про упырей, а потом двинулся дальше аккуратнее и осторожнее. Руэри казалось, что они все равно топочут, как стадо овец или табун лошадей. Экк, казалось, даже не думал скрываться: изумрудные глаза сияли совершенно по-прежнему, шагал он различимо для слуха, голос не понижал.

– Что касается второго вопроса, то я готов поклясться еще раз: вы ничего не смыслите в магии, ни в темной, ни в светлой, – встретился с мамой взглядом, вежливо-холодно приподнял забавные брови. – Потому что если бы смыслили, не стали бы бороться с упырями и темным колдовством, будучи беременной.

Мама ахнула громко, прикрыла рот ладонью, папа споткнулся на ровном месте, Руэри охнул, Дверь вопросительно скрипнула.

Экк перехватил маму поудобнее и приостановился, так как папа замер тоже.

– Вижу, для вас это открытие, – невыразительный голос теперь явно осуждал, – но не оправдание. Вы рисковали своей жизнью, жизнью младшего сына, старшего сына, мужа – ради призрачного шанса остановить упырей. Весьма слабо представляя, что именно происходит на земле Эгни Старого. Ваш поступок выглядит неумно. О каком понимании магии тут может идти речь?

Вопрос висел в воздухе, родители пытались поспеть за мыслью ши, Дверь беспокойно перебирала лапами, а тревога внутри Руэри все нарастала. Он не выдержал и взмолился:

– Пожалуйста! Пойдемте! Этот Самхейн и так волшебный, пора домой, хватит! Пожалуйста!

Экк глянул печально.

– Прости, Рыжий король, сейчас твои взрослые вспомнят про тебя и твоего младшего брата, и мы пойдем.

– Мы и не забывали! – папа рассердился на ши, бросил фразу, развернулся и пошел дальше, указывая путь.

– Это не главное. Главное, что вспомнили, – собеседник из Экка все-таки был очень странный. – Наверное, это ваш дом?

Из теней деревьев, смешивающихся тонкими полосками голых веточек в одно шуршащее и пугающее грозовое облако черноты, проступил действительно их дом. Опустевший и холодный с тех пор, как арестовали и обвинили Рионнан-травницу, ее дом все одно отличался от соседских неуловимой аурой лекарства, чистоты и помощи.

Руэри не появлялся тут пару дней, когда схватили отца, дома находиться стало просто невозможно, а сейчас ему казалось, что здание встречает их, дружелюбно и предупреждающе поскрипывая, как Дверь.

– Следует поспешить, Рионнан и Руэри должны оказаться дома как можно скорее, – отец подгонял Экка, пошел живее сам.

– Это верно, – ши сделал еще шаг, вступая на дорожку к дому, а потом неподобающе спешно, почти перебросив, пересадил маму на Дверь, к Руэри. – Опоздали.

Его, упиравшегося второй ногой, подтащило чуть ближе, а вокруг застывшей фигуры заплясали кровавые руны, по земле зазмеились скрытые до того канавки, наполненные чем-то, подозрительно напоминающим кровь.

Дверь рванула вперед, не дожидаясь понуканий, сбила папу с ног, подкинула, подныривая плоской мордой, забросила на спину, заскочила за заборчик их дома и остановилась только там. Затрясла головой, Руэри обернулся и увидел точно так же трясущего головой Экка в зачарованном кругу. Ши сумел помочь, будучи заточен сам! Но что будет с ним!

– Он же не должен был колдовать, – голос Виллема прогудел из-за дальних кустов. – Теперь у нас опять урезанный обед, Фаррел, где ты перемудрил?

Мама обернулась, разглядывая, кем оказались ее противники, и в удивлении ахнула. Руэри ее удивление виделось далеким и непонятным – произошедшее вечером ощущалось теперь событиями годичной давности, настолько мысль о потере друзей уже прижилась.

– Я клянусь, Виллем, все было начерчено как надо! – тощий упырь в теле мальчишки показался с другой стороны дороги, обошел красный горящий круг, полюбовался замершим Экком. – Я не знаю, как он умудрился!

– Какая разница, лишь бы можно было поесть! – Виллем подошел к границе тоже, вытянул руку навстречу Экку, целясь прихватить за левую ладонь. – Он мне за все заплатит! Мне нравились те зубы!

Руэри закусил губу, чтобы не закричать: упыри их то ли не видели, то ли не обращали внимания. Не стоило их приманивать!

Мощный упырь прихватил Экка за ладонь, покрутил, осматривая следы своего недавнего пиршества, а Руэри лихорадочно размышлял – наверняка был, был способ помочь ши!

Виллем раззявил игольчатую пасть, примерился укусить, и не успел Руэри додумать, как сомкнул челюсти. Раздался звон, неприятно отбившийся по ушам дважды, силуэт ши сверкнул изумрудно-зеленым, рука осталась целой.

– Фаррел! Я убью тебя! Что ты тут накрутил!

– Я клянусь, Виллем, ничего! Все, как надо! Кровь, имя, фигура! Полная неподвижность и беззащитность! – кусать, впрочем, за вторую руку пока не рисковал. – Я не знаю! Может, дело в том, что он неблагой? Или что мы видели сегодня в исполнении Короля-грифона? Старик впервые за сто лет сподобился на масштабное представление, может, и свиту свою заколдовал?

В голове отчаянно билась какая-то догадка, но вместо этого Руэри схватил более важную и своевременную мысль: Король-грифон! Может быть, его можно позвать? Тогда всякая опасность для Экка точно исчезнет!

Руэри для храбрости погладил Дверь по голове, спрыгнул с собачьей спины, увернувшись от руки матери, приблизился к калитке, позвал:

– Король-грифон!

Ничего не изменилось.

Упыри, кстати, тоже не обратили никакого внимания. Раз Экк так старался спровадить их именно за забор, в этом был какой-то особенный смысл. Руэри прикинул так и эдак, вгляделся в черту частых прутьев, где привиделась на момент прозрачная серая стена. Жаль только, стена служила преградой в обе стороны: упыри не замечали травницу с семьей, но Король-грифон их тоже не слышал.

Второй укус Филлема высек искры из руки Экка, при этом Руэри показалось, что изумрудно-золотые огоньки вылетели на тон бледнее. Это значило, что защиты не хватит до утра.

Кто-то должен был позвать короля.

Руэри призвал все свое мужество, вспомнил, что бояться – занятие бесполезное, и шагнул за калитку.

Фаррел тут же отвернулся от неподвижного ши, Виллем прогудел что-то одобрительное, Руэри поспешил произнести:

– Король-грифон! Король-грифон, Экку нужна твоя пом!..

Маленький и тощий упырь оказался близко, одна холодная рука примостилась на затылке, вторая запечатала рот. Фаррел приблизил свое лицо к Руэри и высказался проникновенным тоном.

– Нам совершенно тут не нужен кто-то лишний, Руэри, мы собрались тут как друзья, тесным кругом! Было бы неплохо, если бы ты привел еще свою обессилевшую маму, да и папу, просто за компанию! Вашей крови нам хватило бы надолго!

Он дернулся на пробу, хоть и знал, что хватка упырей мертвая, а зубы острее острого! Заточенный Экк оказался строго напротив, волосы колыхнулись как от порыва ветра – это Фаррел подтащил Руэри ближе к ши и Виллему.

– У нас есть более простой завтрак! – в голосе упыря теперь ясно значилось торжество. – Прежде чем обламывать зубы о защиту неблагого, можно перекусить мелким паршивцем!

Виллем вместо ответа ухватил пострадавший еще вечером локоть, хмыкнул, оглядев круглый след своих же зубов, приблизил запястье, втягивая запах, и неожиданно поперхнулся, вздрогнул всем телом, выпустил Руэри, качнулся назад, остановился, наткнувшись на кого-то.

Высокий и яростный голос раздался совсем близко, Руэри поднял глаза и попался в безотказную ловушку желтого взгляда.

– Я же говорил! Вырывать позвоночник! – когти Короля-грифона показались самыми кончиками из груди Виллема. – И отрубать голову!

Ребром второй ладони ши ударил по шее Виллема, кровавые брызги разлетелись близко, ошарашивая и смущая тем, что были холодными. Руэри передернуло, когда Король-грифон с явным удовольствием воплотил все свои слова в жизнь. Голова Виллема прокатилась по тропинке, похожий на кривую ветку позвоночник улетел в кусты на обочине.

Яростный ши отряхнул руки, больше размазывая по ним стылую мертвую кровь. Отвел наконец взгляд от Руэри, перешагнул тело поверженного упыря, пронзительно посмотрел на Фаррела.

– Сам отпустишь или рискнешь бежать? – высокий голос звучал жестоко, хотя Руэри не сомневался, что вреда Король-грифон им с мамой не причинит, становилось страшно от одного его присутствия. – Вы зря напали на этого мальчишку, очень зря, да и на второго, человеческого, тоже напрасно. Жаль, это ваш последний опыт, который уже ничему вас не поучит, ни на что не пригодится…

– Я убью его! – Фаррел выпустил клыки и когти, Руэри стало нечем дышать.

– Но ты же знаешь, что я все равно убью тебя? – Король-грифон наклонился на уровень их мальчишеского роста. – А вот если ты отпустишь мальца, шанс пробежаться у тебя появится. Малая вероятность не найти маленького упыря в тенях у меня есть. Не королевское это дело, искать упырей в тенях!

Руэри практически чувствовал, как напряженно Фаррел думает над озвученным предложением ши. Бежать было заманчиво. Пусть в словах Короля-грифона снова чудилась какая-то… неблагость.

Упырь дернулся, толкая его в объятия Короля-грифона. Руэри, конечно, хотелось бы их избежать, однако ши поймал его сам, обхватил за плечи, коснулся головы, что ощущалось почти невыносимо тяжело.

– Теперь ты будешь здоров, мальчик. Рыжий король, да? – вместе с касанием ши по телу прошла странная волна. – Кровь упырей ядовита, но я тебя полечил. Спасибо за мальчишку, он-то позвать сейчас никого не в состоянии!

Экк протестующе шевельнулся, постепенно оживая в своих магических путах. Грифон выпустил Руэри на волю, а сам начал затаптывать рисунки и подрывать кровавые линии.

– Это еще повезло, что они имени твоего не знают, мальчишка! А что было бы, если бы знали? Мне пришлось бы провожать тебя в мир теней?!

Первыми ожили и отмерли подвижные ушки, смущенно прижавшиеся к голове.

– А вы не будете догонять Фаррела? – Руэри рискнул вклиниться с вопросом, чтобы все шишки не достались только Экку. Вопрос с именем, конечно, озадачивал, но с упырями был более насущным.

– Похоже, что я буду кого-то догонять? – Король-грифон удивленно воззрился на него, тут же потряс большой головой. – Если это не моя супруга верхом на благом волчаре, будь уверен, я найду в себе силы не гоняться!

Настойчивое повторение слова не давало Руэри расслабиться.

– Это значит, Фаррел уйдет безнаказанным?

Старший ши перехватил младшего за голову, ощупывая лицо, кивнул и отпустил.

– Ты слишком торопишься с выводами, человеческий мальчик. Зачем мне догонять его в тенях, если я знаю, куда маленький уродец прибежит? Его манит родная земля, что дает силы и обещает защиту, место, оскверненное ритуалом и проживанием темного мага.

– Дом Эгни Старого?! – Руэри не смог сдержать удивления.

– Наверное, вы называете его так, мне до подобных тонкостей дела нет. Я просто приду туда по одну упыриную душу. Они не имели никакого права трогать мальчишку!

Теперь Руэри наконец соотнес: мальчишкой для Короля-грифона был именно Экк! В первую очередь этот взрослый и серьезный ши! Сам Руэри назывался у Короля-грифона «человеческим мальчишкой».