Текст книги "Мила (СИ)"
Автор книги: Чистая Надежда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
Эмоции были разные. Отвращение, презрение, ошарашенность, но больше всего чистой, затмевающей разум ярости. Он клокотал внутри, в желании вырваться и обрушиться на виновника. В таком состоянии меня и нашла Мила. Я уже час сидел в кабинете и бесцельно смотрел в стену. Я мог убить людей Витари, но наложника-наёмника, мы отправили к ней, а служка, после считки и так пузыри из-за рта пускает и под себя ходит. Его и убивать не хочется. Сам через несколько часов сдохнет.
– Селим. – на краешек стола присела истинная, которую я даже не заметил, настолько погрузился в себя. Было время вечера и, видимо, она только с тренировки, так как была ещё в штанах и рубашке. Она смотрела на меня с лёгкой тревогой. – Я тут уже пять минут, а ты и не слышишь. – Мила грустно покачала головой, затем над чем-то задумалась и тряхнула ею. Соскочив со стола, она схватила меня за руку, потянув на себя, прося, чтобы я встал. – Пойдём!
– Куда? – встал и пошёл за ней следом, боясь даже представить, что она можете придумать, если я откажусь.
– Поднимать тебе настроение! – счастливо улыбаясь, убеждённо заявила истинная.
Мы пришли в её комнаты. Не останавливаясь, Мила прошла в спальню. Зачем?! Это то, что я думаю? Что, нет? Зачем она ведёт меня в ванную? Зачем она открыла проход к источнику? Чего желает этот маленький, но дорогой для меня чертёнок? Мысли скакали, как бешенные, сердце, от её нахождения рядом, готово было прорвать грудную клетку и пуститься в пляс. Тепло ладони, придавало сил и понимание, что ради неё я готов бросить вызов не только миру, но и любой женщине, способной встать на нашем пути.
– Знаешь, мне очень понравилось это помещение. Не знаю, как объяснить, но я чувствую, что это место необычное не только по своей красоте, но и чем-то ещё. – мы подошли к краю бассейна.
Мила встала напротив и приподнявшись на цыпочки, поцеловала меня. Да я так не удивился, когда узнал про шпионов! Нет, мы конечно с ней целовались сегодня, но тогда я скорее спасал наши шкуры, чтобы эта егоза не наговорила лишнего. А сейчас? Почему мне так хорошо, от того, как её мягкие губы соприкасаясь с моими, кружат голову, словно самое крепкое пойло? Прижав Милу к себе теснее, зарылся в её волосы, что весь день манили к ним прикоснуться. Её руки огладили мою обнажённую (и когда мы только успели) спину, впиваясь ногтями. Хмыкнув мне в губы, я почувствовал, как мы летим вниз. Успев перевернуть эту нахалку, принимая удар о воду на себя, но магия источника сразу же залечила повреждение.
Оказавшись в горячей воде, подумал на этом всё и закончится, но ошибся. Стянув с себя мокрую рубашку, Мила закинула её куда-то на камни, оставаясь в тонком бюстике из кружева. Подплыв ближе, она обхватила мою шею руками.
– У меня нет желания останавливаться, но я пойму, если ты не хочешь и уйдёшь.
– Ты понимаешь, что после этого станешь моей женой? – оглаживая её тело, понимал, что и сам не желал останавливаться. – Ты готова?
Вместо ответа, меня вновь поцеловали, заставляя тело загораться с новой силой и обостряя все чувства. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы избавить нас от остатков одежды. Я желал истинную до безумия, до немеющих конечностей, но не торопился, даря ей ласку, с чем, кажется, была не согласна сама девушка. Тихо застонав, когда мой рот накрыл вершинку её груди, она сама опустилась на член. И был готов кончить в туже секунду. Вцепившись напряжёнными пальцами в её бёдра, знал, что из-за отсутствия в моей жизни женщины, не продержусь долго, но я хотел доставить своей избранной наслаждение. Поэтому опустив одну руку на клитор, языком ласкал её грудь. Медленные движения поначалу, сменялись более быстрыми и яростными. Стоны стали громче, протяжнее, слаще. Я пил их и чувствовал, что Мила скоро придёт к разрядке. Развернувшись, вжал её спиной в бортик бассейна, углубляя проникновения. Запрокинув голову, Мила вцепилась в плечи, её глаза заволокла тьма, но сейчас она не пугала. Затягивала, погружала в свои недра, обещая быть хорошей и тут же обжигала чуть болезненной страстью, что словно огонь пробегала по крови, заражая собой. Удлинившимися клыками вонзился в беззащитную шею истинной, ставя метку, которую никто не сможет оспорить. И понял, что мы с уже моей женой, кончаем почти одновремененно. По её телу пробегала едва уловимая дрожь, животик сводило судорогой, когда мышцы сдавливали член, причиняя какую-то сладкую, едва ощутимую боль. Зализав ранку, осторожно на неё подул, вырывая тихий, хриплый смешок.
– Эй! Голубки! – напротив моего носа оказалась белая мордочка хранителя Милы и занозы в заднице в одном лице.
– Да чтоб тебе розовым ходить неделю! – испугавшись, жена поступила в своей любимой манере. Прокляла. Да так действенно, что шерстка Зубастика в туже секунду окрасилась в ядерно-розовый.
– АААААААА!!! – какие, оказывается, в таком маленьком тельце, мощные лёгкие! Да он и стаю гарпий переорёт. – Чё ты наделала с моей прекрасной шерстью! Я же теперь зефирка, а не грозный защитник! – заливался кролик слезами.
– Успокойся, ты и раньше не был ни грозным, ни тем более защитником. – попытался утешить зверька, беря Милу на руки и помогая ей вылезти из воды. Нет, ну что за создание бездны? Даже с женой побыть не дал! – Лучше расскажи, чего припёрся?
– У-у-уж-жи-и-ии-ин! – разрыдался он окончательно, прижимая и наглаживая ушки.
– Ну, Басти. Прости, меня. – Мила присев на корточки, подхватила на руки совсем раскисшего хранителя и начала успокаивать, как младенца. – Ты нас напугал, и я не сдержала эмоций. Но это ведь всего на неделю и всё вернётся обратно. Честно! – не переставая качать немного притихшего кролика, жена, улыбнувшись мне, отправилась на выход из магической купели.
Подобрав разбросанные вещи, тоже пошёл в спальню. Зубастик, или как его назвала Мила, Басти, уже спокойный, если не сказать счастливый, вертелся возле зеркала.
– Мила, что ты такого сказала, что он успокоился, не устроив часовой истерики? – подойдя к паре сзади, притянул её ближе, целуя в оголённое плечо.
– Сказала, что в моём мире, только самые сильные и опасные хищники имеют яркий окрас, заявляя каждому, что им нечего опасаться и они вольны гулять так, не опасаясь за свою жизнь.
– А это правда?
– От части. – хмыкнула она и быстро сменила тему, чтобы не навлечь вторую волну истерики. – Ты не знаешь, где моё платье? Я перед тренировкой переодевшись, оставила его в гардеробной, но его там нет.
– Скорее всего слуги забрали его почистить, оно ведь пока одно. И если его не принесли, значит ужин переноситься к тебе в гостиную. Побудешь сегодня в моей рубашке?
– Неси. – развернувшись и быстро поцеловав, Мила со смехом отскочила, махая мне на дверь.
Вещи были мокрые, поэтому пошёл так. И кто ж знал, что у меня не дом, а проходной двор?! Выйдя из комнаты супруги, столкнулся не только с будущими побратимами, но и братьями (причём обоями), советником и несколькими слугами, что несли подносы с едой. Секунды молчания сменялись минутами, а что сказать, до сих пор никто не знал.
– Брат… Ты это…прикройся хоть, что ли… – нашёл что сказать Лур, второй мой младший брат и близнец Нура.
– Отдайте подносы им, и принесите платье госпожи. – отдал приказ слугам, показывая на гостей. Нечего жене сидеть перед этими балбесами в одной рубашке. К её истинным никой ревности я не испытывал, а вот к остальным очень даже.
– Совсем забыл! – Лур стукнул себя по лбу. – Мне же Нур писал, чтобы я одежды купил. Сейчас! – сгоняв молнией в свои комнаты, он прибежал с несколькими пакетами и коробками. – Вот! Селим, открой дверь, пойду отнесу их молодой госпоже!
– Голову снесу. – очень ласково пропел этому паразиту и указал на Нэбироса. – Ему отдай. Или ему. – показал на Селима. – Они истинные Милы. А если войдёшь сам – получишь! – перед его носом предстал кулак.
– Ну истинные, так истинные. – и он угрюмо протянул пакеты. – А ты, всё-таки пойди, оденься.
Глава 14
Мила Чёрная
Удивилась ли я, когда в мою спальню вошли пакеты и коробки? Очень. Особенно, когда они начали тихо материться и заваливаться набок. Как оказалось, пакеты нёс Нэбирос. Пройдя в глубь комнаты, он сгрузил всё на кровать возле, замотанной в покрывало, меня. Сказать честно, было немного некомфортно, всё-таки он тоже мой истинный и, наверное, думает, почему Селим стал первым мужем? Жалела ли я о произошедшем? Ни капли. Хотя и не планировала, что дойдёт до чего-то большего поцелуев, чувствовала себя превосходно. Словно всё идёт, как и должно быть.
– Что это? – пытаясь подтянуть покрывало выше, от жадного демонического взора, не смогла скрыть любопытства.
– Лур накупил одежды, на первое время, по просьбе Нура. – заглядывая в содержимое покупок, Нэб вытащил несколько нарядов и охренер.
Да и я недалеко ушла. Наряды были и не были одновременно. Одеждой – назвать прозрачные лоскутки не получалось. Это именно что наряды. Причём такие, в который даже девы, не самых строгих правил, начнут краснеть. Да мои родичи в гробу перевернуться, надень я такое на люди, а потом ещё и в сон придут, намылить шею одной несносной девчонке, посмевшей так опорочить их род!
– Я это не надену. – даже отодвинулась подальше, чтобы упаси боги, не коснуться их. – Я в покрывале скромнее выгляжу.
– А я и не позволю. По крайней мере на люди. – прорычал демон, а я представила, что сейчас он пойдёт к тому смельчаку, что это купил и заставит в этом ходить. Уж больно он улыбался неоднозначно. – ЛУР!
За дверью что-то упало. Басти, до этого не обращающий на нас никакого внимания, любуясь собой в зеркале, зашипел и метнувшись к демону, вцепился зубами в его штанину. Нэбирос взвыл. Дверь спальни распахнулась, открывая зрителям вид на маленького, пушистого психа, ни в какую не желающего отпускать голень и меня, шокировано сидящей на кровати. И пока остальные стояли пялились, вперёд проскочил Нур, пытаясь отцепить Зубастика. Теперь хотя бы понятно, почему его так зовут!
– Пусти! Пусти меня, красноглазый! Я зверь! Я хищник! Пусти! Порву добычу! – Нуру всё-таки удалось выйти победителем в схватки, пока я, развалившись на постели, ржала, как конь. Это же надо было так вжиться в роль хищника! А если бы я сказала, что пёстрая окраска для самцов, лучший способ связать себя с самочкой? Он что, весь такой розовый, пошёл бы в лес, кадрить крольчих?
– Меня не было десять минут! Какого арха тут опять происходит? – зрителей театра абсурда, стало на одного больше. Селим вбежал в спальню, словно за ним и гнались эти архи и начал сканирующим взглядом осматривать помещение. Вот его взор остановился на Нэбиросе, потирающего ногу, переместился на брата с кроликом в руках, потом он заметил меня, лежащей на кровати в одном покрывале, в ворохе неприличных тряпиц и зло посмотрел на Лура. – Это что? – тыкнул пальцем в покупки.
– Одежда. Причём самая модная! Знаешь, что мне пришлось пройти, чтобы добыть её? Мне продавать не хотели, потому что я ни с одной женщиной не связан. Но когда узнали, что в нашем доме живёт девушка, сразу же запаковали самые лучшие свои наряды! – вампир, отличающийся от Нура более спокойным характером и серьгой в левом хряще, горделиво выпятил грудь.
– Лур, я благодарна, что ты побеспокоился обо мне и ценю это, но для меня такие наряды не приемлемы. Хотя… – пошвырявшись, вытащила на свет чёрные штаны из кожи в обтяжку и полупрозрачный топ с рукавами по костяшки пальцев. – вот это и надену. Спасибо.
Подхватив выбранное с бельём, соскочила с постели и пошла в ванну. Переоделась я быстро, больше времени ушло, чтобы решиться выйти к мужчинам в таком наряде. Штаны были нормальными, я в таких и в своём мире ходила. Но вот топ… Он оказался ещё прозрачнее, чем я думала! Может тут остаться?
– Се-ели-им!! – решила позвать мужа, он меня хоть голышом видел. Вошедший мужчина, увидев меня, впал в прострацию и мог смотреть только на грудь, прикрытую тонким слоем кружевного белья. То, что он даже не видел кофточки, стало ещё одним знаком, и я уверилась в своём решении. – Селим, а ты рубашку принёс? – реакции ноль. Глубоко вздохнув, отчего ткань натянулась, подошла к истинному и пощёлкала перед его носом. – Селим! Либо несёшь рубашку, либо ЭТО, – красноречиво указала пальчиком на объект его желания. – увидишь только в мечтах! – подняв его голову так, чтобы наши глаза оказались на одной уровне, проникновенно так спросила. – Уяснил, муженёк? – быстро закивав, вампир слинял и уже через секунду протягивал мне длинную, плотную, чёрную рубашку. Вот что значит шантаж! Стянув топ, забрала, из дрогнувших рук мужа рубашку, застёгивая её наглухо. Улыбнувшись и выводя из ванной, взяла Селина за руку. – Пойдём.
В спальни никого не было, а вот из гостиной слышались разговоры и редкие взрывы смеха. Стоило нам появиться, как всё стихло, а на меня уставились внимательные пять пар глаз. Басти на нас только лапой махнул, пытаясь запихнуть в себя кусок прожаренного мяса. Усевшись на свободное место рядом с Сеером, потянулась за своей порцией. Ели в молчании, а вот когда Лур разлил всем чай и усевшись обратно, любопытно осведомился.
– А почему ты в рубашке Селима? – ответить я не успела. Нагнувшись, Луру прилетел смачный подзатыльник от хозяина рубашки. – Эй, ты чего?!
– Даже не думай больше покупать нашей истинной одежду, паршивец! Ей и того, что есть, на долгие годы в спальне хватит. – и вот вроде бы он это прошептал брату на ухо, но почему-то я услышала каждое слово, хотя, казалось бы… Теперь за это и расплачивалась. Чай, которой успела глотнуть, от услышанного, пошёл носом. – Мила, ты нас слышала? – и столько недоверия и шока в голосе, что и ругаться как-то перехотелось.
– Хотела бы сказать, что нет, но мама учила – мужу не перечить и не врать. – зато ядом плескалась, как рыбка в пакете.
Утихомирив кашель, взяла с блюдца кусок торта, отключаясь для общения и вообще разумных мыслей. Я любила сладости. Особенно, когда они не на мою зарплату. Мужчины при мне больше на откровенные темы общаться не решались. И правильно. Сладости, сладостями, а если мне что-то не понравиться и проклясть могу ненароком. Главное, самой в это верить.
Вампиры, после ужина ушли, оставив меня с истинными. Я давно уже объевшаяся, словно удав, свернулась под боком оборотня. Иногда, прижимаясь к его груди, могла расслышать тихое урчание зверя, отчего в душе становилось теплее. Не думала, что, для меня – человека – близость истинных будет важна также, как и для их. Не могла сказать, что всё происходящее до конца укладывалось в голове. Нет. Но человек такое существо, способное, если не принять, то привыкнуть ко многому. Вот я, пока не принимала возможность иметь несколько мужей, но уже начала свыкаться с мыслью, что они, трое – моя судьба. Разные, каждый со своим характером и прошлым, которое никуда не денется, но мои. Я привыкала, что их несколько и каждый делает всё возможное, чтобы я улыбалась.
Мы болтали обо всём сразу, перескакивая с темы на тему, словно учителя, не успевающие за год рассказать своим ученикам весь материал. И если про Селима я немного знала из воспоминаний Нура и того наёмника, про Нэба с Сеером не знала ничего. Семья демона, например, несколько поколений обучают воинов в академии. Там то он и познакомился с Сеером, который пришёл сдавать вступительные экзамены. Да, сначала у них были отношения ученик-учитель, но на девятом году обучения, случился большой прорыв и тёмные твари, вырвавшись на свободу, начали разрушать поселения. Тогда, чтобы защитить свой мир, они стали напарниками, прикрывающими друг другу спины. Я рассказывала о своём мире и родных, и о смешных случаях из жизни. Мужчины смеялись, а Селим не мог поверить, что у меня несколько братьев, которые женаты и уже воспитывают своих детей. Но тут гарантом выступали демон с оборотнем, которые лично с ними познакомились и остались под большим впечатлением.
Заснула я на плече у Нэбироса, наверное, посреди разговора. Сон был странным. Я была в каком-то подвале и смотрела на арену, где дрались две тёмные фигуры. Я не знала, кто это, но понимала, что это мужчины, один из которых мой. Вокруг слышались выкрики и свисты. Вот один из мужчин упал, а у его противника в руках блеснуло остриё ножа. Оружие вошло ровно в сердце и посторонний шум стих. Или это я оглохла от переполняющей меня боли?.. Я кричала, хотела броситься вперёд, но не могла сделать и шага в том направлении. Всё, что мне оставалось – это умирать вместе с моим истинным. То, что это он, осознала только в момент удара ножа, но уже не могла ничего сделать.
Проснулась я от собственного крика. К кровати меня прижимали чьи-то руки, а нежный голос оборотня на ушко, шептал успокаивающие, ничего не значащие фразы.
– Это сон, милая. Просто страшный сон. Всё хорошо.
Но я, каким-то чувством знала, что это не сон. Это будущие одного из моих истинных, которое я обязана изменить, если не хочу его потерять. Но кто это был, когда видела только расплывающиеся фигуры? Не найдя сил что-либо ответить, просто обняла оборотня и тихо заплакала. Последний раз я плакала, когда была на родах Кристи. Но там слёзы были другие. Это были слёзы счастья и облегчение, что всё обошлось. Сейчас же я выплакивала всю усталость, переживания и боль, что хранились в теле все эти дни и не находили выхода. Как, оказывается, становиться легче, когда солёные дорожки стекая по щекам, стирают черноту с проблемы, делаю её более блёклой и решаемой.
– Мила, ты расскажешь, что произошло? – Селим с нежностью убрал с моего лица пружинку волос. Его губы ласково прошлись по скуле и спустились на оголённое плечо.
– Нельзя. – шмыгнув носом, стёрла слёзы и ободряюще улыбнулась истинным.
Будущее, действительно, нельзя рассказывать. От этого судьба меняется, образуя другие, порой, даже более худшие варианты развития. Мужчины перечить и выпытывать подробности не стали, хотя я видела по глазам, как их обеспокоило моё состояние. Узнав, что уже утро, предложила выдвигаться в столицу, перед этим перекусив. Пока мы принимали утренние процедуры, встал вопрос в чём мне ехать? Те тряпицы, как вчера сказал Селим, годились только для спальни, раскрашивать вечера с мужем, но никак не для скачки на коне. Но всё решилось благодаря заботливому Нуру. Когда я сидела на кровати в пушистом мужском халате, а мужчины с матом перебирали безобразие гардеробной, в спальню ввалился вампир, неся в руках какой-то свёрток.
– Мила, смотри, что я купил в деревне! – Нур радовался, словно ребёнок, но стоило мне увидеть содержимое свёртка, как градус веселья подскочил и у меня.
Схватив принесённое, будто кто-то пытался забрать, и прижимая к груди, побежала в гардеробную. Помещение два на три, отделанным бежевым шероховатым камнем, было пустым, не считая платьев на вешалках и ящика с бельём. Два зеркала в пол по правую сторону от входа, небольшое туалетный столик, заставленный всякими тюбиками неизвестного, пока, содержания и низкий, мягкий пуфик. Одевшись, радостно крутилась вокруг оси, любуясь своим отражением. Чёрные штаны, сидевшие словно вторая кожа, петельки, которые должны быть для ремня, оказались для юбки-амазонки. Хотя я и не понимала, зачем она нужна, когда вчера весь вечер просидела без каких-либо дополнительных тряпок. Красная рубашка из шёлка с затянутым на талии широким поясом, с вышивкой из цветов. На ноги обула вчерашние сапоги для тренировки. Захватив с вешалки, на всякий случай, плащ, в котором переместилась сюда, вышла на обозрение публики. А в комнате никого и не было, видимо, тоже ушли переодеваться в дорожное.
Решав, что всё равно никто ещё не завтракал, пошла в столовую. Слоило мне там появиться, как стала объектом наблюдения слуг.
– Доброе утро, хозяйка! – через чур радостно поздоровались они. Мы так с братьями раньше родителей встречали, когда накосячим.
– Доброе. Что-то случилось? – подозрительно уточнила, опасаясь подходить ближе.
– Всё прекрасно! – что-то не уверена. – Мы очень рады, что наш хозяин женился! Что вы хотите на завтрак, хозяйка?
– Я обычно не завтракаю, поэтому буду чай и что-то сладкое. Но соберите с собой еды в дорогу, для меня и моих истин…
– Милка! – дверь столовой распахнулось будто с ноги. Резко развернувшись, увидела, как в помещение вбегает Басти, а за ним, в пару сантиметров от пола, летит какой-то паренёк. – Дом рехнулся! – с этими словами он запрыгнул мне в руки. И ведь долетел, летяга фигов!
– Я не рехнулся! Я с вами хочу! Мила, придумай что-нибудь, иначе пока вас не будет, буду играть с жителями замка! – так этот парень – дух замка? Ничего себе он за ночь подрос!
– Тронешь жителе замка – прокляну. – удерживая одной рукой присмиревшего кролика, второй схватила за ухо престарелого шантажиста. – Они тебя моют, чистят, лелеют, а ты играть? В конце концов, ты дух и не можешь покидать место, к которому привязан.
Отпустив ухо, прошла к столу, размышляя, почему боги посылают мне психов? Мало мне было кролика-извращенца, так они мне и духа-авантюриста для комплекта подсунули. Положив Басти на тарелку бутерброд и дождавшись довольного писка, перевела всё внимание на духа.
– Имя есть?
– Есть. Но не скажу, пока не придумаешь, как меня взять с собой! – скрестив на груди руки, он вздёрнул аккуратный носик в потолок.
– Ну и не говори. Будешь Занозой. – и пока он возмущённо глотал воздух, налила себе чаю.
– А мы тебя обыска…лись. – в столовую вошли истинные. А чего это Сеер так нехорошо смотрит на духа? – Мила, почему он тут?
– Потому что я хочу с вами! – не дав мне ответить, Заноза в миг оказался около мужа. – Ну ты то хоть скажи своей жене. Пусть что-нибудь сделает, и я отправился с вами!
Интересно, за кого он меня принимает? Не могу я взмахнуть ресничками и тут же что-то наколдовать. Но не зря всё-таки дала такое имя. Идеально ему подходит! Он всё что-то бубнил и бубнил, но я перестала обращать на него внимание, и стараясь абстрагироваться от жужжания, перевела взгляд на истинных, с улыбкой указывая на места рядом с собой. Пусть и в обстановке дурдома на минималках, но им стоит подкрепиться. Как учила меня мама – сытый мужчина, добрый мужчина. А у меня их трое. Как оказалось, после завтрака, в подсчётах я ошиблась. С нами решили отправиться близнецы и Стэн. Но перечить не стала и так была благодарна, что не организовали маленький отряд, человек так на сто.
Конюшня была большой, стойл на пятьдесят. Мужчины сразу же выбрали себе коней. Те ластились, словно были маленьким щенками, а не могучими, породистыми жеребцами. Я же, пройдя почти до конца конюшни, остановилась напротив молодой кобылки. Она была черна, словно ночь, а в глазах было такое безумие, что каждый здравомыслящий человек, обошёл бы её пятой дорогой. Но, наверное, я тоже немного больна, раз встала около лошади словно вкопанная. Мы смотрели друг другу в глаза и казалось боролись за главенствующую роль в паре. Она будто говорила: «Попробуй меня оседлать, и ты полетишь дальше, чем видишь». Было ли мне страшно? Нет. В теле чувствовалась дрожь предвкушения, как когда я в первый раз села на мотоцикл. Я хоть и была пассажиром, но всё равно, то чувство «полёта», оставила свой след в душе. В какой-то момент подумывала отучиться и получить права на вождение, но мама пообещала в таком случае отходить меня полотенцем, и я передумала. Мне и с обычными правами хорошо. Сейчас же, я не хотела отступать, даже если мама, каким-то чудом переместиться сюда, прихватив с собой и отца. Что-то было такого в лошадке, не дающего мне покоя.
Протянув одну руку в дверце стойла, а вторую к морде лошадке, зашептала слова, которым когда-то учила меня бабушка, чтобы приручить даже самого строптивого коня. Для посторонних они звучали, как что-то чужеродное слуху, но наша семья их знала наизусть. И именно они помогали нашей семье оставаться на первом месте среди коневодов. Так произошло и сейчас. Кобылка внимательно вслушивалась в слова и начинала приближать морду к руке, а затем осторожно её коснулась, обдавая горячим дыханием. Её ноздри трепетали, впитывая и запоминая мой запах, я же чувствовала, как между нами устанавливается незримая связь. Это немного настораживало, но не более. Такое чувство, что я вообще перестала бояться проявление способностей, о которых раннее и не подозревала.
Открыв дверцу, выпустила лошадь из стойла и положив ей руку на шею, направила к выходу. Не знаю, из-за моего роста или ещё чего, но казалось, что эта животинка будет покрупнее многих. Два, а то и больше, метров в холке, чёрная блестящая шерсть, грива и хвост, что переливаются на свету и почти касаются земли, были густыми и волнистыми, словно их заплетали в маленькие косички. Казалось, она вобрала в себя отличительные черты земных лошадей. Тело тяжеловоза, грива и хвост от ирландских рабочих, а ноги были как у терской, что с таким туловищем смотрелось очень необычно. Но не только это было необычным. Глаза кобылки были мало того, что разных цветов, так ещё и не совсем обычных. А именно, правый – рубиновый, левый – цвета индиго. Удивительное порождение красоты и опасности.
Мужчины при нашем появление как-то разом подобрались, словно я в конюшне разорвала полотно мира и вытащила из бездны верховного арха, обладающего великолепным аппетитом и неубиваемостью. А кто-то из конюхов чуть не свалился с сердечным приступом, так он поморщился и схватился за грудь. Я что, выбрала какую-то дорогую породу, да ещё и чемпионку по скачкам? Или эта кобылка дорога им, как самка, что производит породный жеребцов? Приподняв одну бровь, обвела мужчин непонимающим взглядом.
– Мила, ты знаешь кто это? – осторожно спросил муж, указывая пальчиком на лошадь. Она на такое приветствие немного обиделась и решила проявить характер. Загарцевав на месте, кобылка отбивала копытами дробь, звучавшей в моих ушах предупреждением. Необычненько…
– Красавица. – ласково протянула я, поглаживая морду. – Моя девочка, хочет яблочко? – на меня посмотрели, как на дуру. Причём все. И мужчины, и их кони, и даже моя девочка. – Что опять не так?
– Это лициранская порода, а они хищники и питаются только мясом. Ты не знала?
Нур, знающий, что я считала его воспоминая, смотрел недоверчиво. Конечно, я знала, что такая порода есть, но не думала, что они обитают в конюшне, среди самых обычных непарнокопытных. Она же могла своих соседей сожрать, как не фиг делать! Вот везёт мне, однако, на хищников – что кролик, поедающий мясо, словно волк, что лошадка, предпочитающая охоту на дичь больше, чем сладкую морковку. Ну хоть не разговаривает и то соль.
«Почему это не разговариваю? Я очень поговорить люблю, вот только не с кем было.» – в голове зазвучал приятный, грудной женских голос.
«Так ты умеешь?!» – мамочка моя родная, за что мне питомцы не от мира сего? Как-то резко захотелось завести обычную кошечку, которая будет просто мурчать и просить постоянно есть, а не вот это всё!
«Мой вид умеет разговаривать, но только с теми, с кем мы сами захотим общаться.» – надменно всхрапнув, лошадь подняла морду выше.
«Мадам, вы так прекрасны и грациозны, что будь я конём, не прошёл бы мимо такой кобылки!» – в наш междусобойчик вмешался один не в меру наглый и ушастый. Он смотрел на лошадь оценивающимся взглядом, словно решал, как бы к ней пристроиться. А я почему-то вспомнила мультик про осла, драконицу и их выводок. Пришлось зажмуриваться и трясти головой, выкидывая оттуда маленьких кроликолошадей и конекроликов. Упаси нас боги!
