Текст книги "Связи (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Рен победно хмыкнул и сел ко мне спиной, придвинувшись настолько, насколько это было возможно. Сидеть было неудобно, поэтому пришлось развести ноги, за которые парень тут же вцепился и начал нежно щекотать. Чувствуя себя безумно смущённой, я вяло отбрыкивалась и с остервенением тёрла светлую кожу, мечтая оставить на ней кровавые разводы. Ах он, мелкий засранец! Пытается поиграть со мной?! Ничего не выйдет!

Рассерженно швырнув в воду мочалку, я вновь попыталась вылезти из ванной, но Рен шустро перевернулся и теперь лежал между моих ног, томно глядя в глаза.

– Пусти! – взмолилась я, зажмурившись.

– А почему ты покраснела? – наивно удивился блондинчик, притронувшись к моей нижней губе указательным пальцем. – Наверное, из-за того, что здесь жарко?

– Ага, именно из-за этого, – поспешно закивала я, робко приоткрывая ресницы.

Я встретилась взглядом с Реном и замолчала, терпеливо ожидая, когда он меня, наконец, отпустит. Но он всё ещё медлил, пристально меня разглядывая из-под длинной мокрой чёлки. Прищурившись, он подался вперёд, словно пытался получше рассмотреть и внезапно прижался к моим губам. По телу пробежала дрожь и я невольно закрыла глаза, почувствовав тепло и мягкость его губ. Рен нежно целовал меня, не пытаясь углубить поцелуй, а я прислушивалась к своему телу и с ужасом понимала, что оно реагирует на его действия и хочет ответить, прижать хрупкое тело ещё ближе и раствориться в ласках, которые обещало даже его срывающееся дыхание. Да, он тоже нервничал, я только сейчас ощутила его быстрое биение сердца и дрожь в руках, которые лежали на моей талии. Но разве, когда играют – нервничают?

– Рен, – простонала я, с трудом оторвавшись от его сладких губ.

Наши замутнённые глаза встретились и мы мгновенно протрезвели, отпрянув друг от друга. Пряча взгляд, я поспешно вылезла из ванны и вернулась в комнату. Торопливо стянула с себя мокрую одежду, натянула сухую, содрала с дивана тёплое одеяло и заменила его тонким пледом. Разлеглась под батареей, завернулась в одеяло, как в кокон, и притворилась, что сплю.

Когда дверь ванной скрипнула, я зажмурилась ещё сильнее, чутко прислушиваясь к шагам блондина. Запнувшись в тёмном коридоре, он громко чертыхнулся и залетел в комнату. Увидев меня лежащей на полу, Рен печально вздохнул и со скрипом приземлился на диван.

– Нуна, ты спишь? – жалобно позвал он, болтая ногами.

Да, я сплю! Думаю, так лучше для нас обоих.

– Прости меня, – блондинчик шмыгнул носом и потушил свет.

Ни за что не прощу тебя! Это ж надо было распустить руки! Ладно, хоть я во время остановилась.

– Но мне понравилось, – улыбнулся демон сквозь сон, а я наоборот окончательно проснулась и обречённо схватилась за голову.

====== ПЯТНИЦА ======

Мягко стряхиваю с себя остатки сна и наивно радуюсь новому дню, лениво потягиваясь и что-то мурлыча под нос. Стоп! Мне кажется или история повторяется?! Осторожно приоткрываю один глаз и тут же судорожно распахиваю оба, глядя на незваного гостя под своим одеялом. Бодрый Рен с влажными волосами нагло занимает половину моей подушки, а его жадные до обнимашек ручонки крепко обхватили меня со всех сторон.

– Доброе утро, нуна! – блондинчик забавно вытягивает губы трубочкой и тянется ко мне за утренним поцелуем.

– Ты чего здесь делаешь?! – пискнула я, предусмотрительно закрыв рот ладошкой.

– Жду, когда ты проснёшься, – мило улыбнулся Рен и ещё крепче ко мне прижался. – Я ходил в душ, а когда пришёл, то почувствовал, что замёрз. А ты такая тёплая, нуна!!!

Бесцеремонно потискав меня за щёки и чмокнув всё так же прижатую к губам ладонь, Рен вылез из-под одеяла и принялся расхаживать по комнате в одних трусах. Я тут же отвернулась к стене и глухо простонала – утро началось просто отлично! А тут ещё и ключ в дверях скрипнул, что могло означать только одно – рабочий день съёмочной группы успешно начался.

На сегодня была запланирована встреча с фанатами, проходящая в местной школе искусств. Для Рена специально выделили актовый зал, где сейчас он важно сидел за длинным столом и аккуратно разбирал какие-то бумажки, диски и плакаты с изображением себя любимого. Операторы расставляли камеры, режиссёр о чём-то договаривался с директором, а я уныло слонялась вдоль расставленных в ряды стульев и думала, чем бы себя занять. Невольно покосившись на братца, я хихикнула и быстро отвернулась, пока он не заметил мой взгляд. Но, кажется, было уже поздно.

– Эй ты, иди сюда! – нахмурил брови Рен и грозно поманил меня пальчиком.

– Ты как разговариваешь? – мгновенно взвилась я, подлетая к нему и уже намереваясь отвесить подзатыльник, но ловко увернувшийся парень схватил меня за руку и мягко завёл её мне за спину.

– Сегодня будешь всё фотографировать, и чтобы снимки были удачными, а не то, что вчера, – сладко пропел Рен над моим ухом и тут же отпустил, возвращаясь на стул.

– Я подумаю, – прошипела я, растирая запястье, и тут мой взгляд упал на глянцевый журнал. – А это что?

– Отдай! – капризно завопил блондинчик, но я уже листала красочные страницы.

– Посмотрю и отдам, – криво улыбнулась я, изучая заголовки.

Наконец-то я нашла себе развлечение и с головой погрузилась в закулисные корейские сплетни, шашни айдолов и различные опросы. Перевернув очередную страницу, я замерла и тут же расхохоталась, сунув журнал под нос братцу.

– Чего такое? – фыркнул он, покосившись на заголовок и тут же гордо расправил плечи. – А, это мы – NU’EST!

– Я поняла, – хихикнула я, разглядывая незнакомые лица. – Интервью что ли давали?

– Что ли да, – огрызнулся Рен, вернувшись к подписыванию дисков. – Чем ржать, лучше бы почитала. И вообще! Ты слышала хоть одну нашу песню, чтобы вот так вот сейчас смеяться?

– Ну, не обижайся, – тут же извинилась я, ласково погладив щёку блондина и тут же словив на себе его озадаченный взгляд.

Поспешно отвернувшись, я принялась рассматривать участников его группы, всё больше находя их симпатичными. Ещё совсем молоденькие, они, тем не менее, уверенно держались перед камерой и с помощью богатой мимики могли изобразить любое чувство – мне, как фотографу, это дико понравилось. Да, пожалуй, я бы не отказалась сделать для них пару фотосетов. Другой вопрос, кому такой фотограф нужен…

– А это кто? – вновь пристала я к Рену, тыкая пальцем на нужный снимок.

– Где? – оживился блондинчик, заглядывая в журнал. – А! Это Минхён!

– Минхён, – повторила я за ним, словно пробуя имя на вкус. – А это?

Парень обречённо вздохнул и вновь покосился в журнал.

– Это Арон, – Рен забавно надул губки и прищурил один глаз. – Может мне тебе всех ручкой подписать, чтобы ты по пустякам не дёргала?

Показав братику язык, я отвернулась и перевернула страницу.

– АААА!!! Какой красавчик!!! – неожиданно для самой себя завопила я – со снимка на меня смотрело совершенство. – Рен, кто это? Ну, пожалуйста, скажи!

– Уже меня не узнаёшь? – самодовольно усмехнулся блондин, заглядывая в журнал и тут же округляя глаза до немыслимых размеров. – Красавчик? ДжейА – красавчик?!

– Его зовут ДжейА? – переспросила я и тут же мечтательно закатила глаза. – Рееен, познакомишь меня с ним?

– Ни за что! – надулся братец, сложив руки на груди.

– Но почему? Блин, но этот ДжейА такой красивый… Ох, я бы с ним таких фотографий сделала! – лепетала я, очарованная брюнетом – ходячей находкой для любого фотографа.

– Так вот значит как? – окончательно обиделся Рен, повернувшись ко мне лицом. – Меня ты фотографируешь кое-как, а для него, значит, персональная съёмка, так получается? Ну, так давай, я попрошу менеджера, чтобы срочно заменили партнёра для шоу, а то я тебя уже не устраиваю!

Почувствовав себя виноватой, я уже хотела извиниться, но тут вмешался режиссёр и объявил начало съёмок. Следующие два часа я носилась по залу с камерой на шее и щёлкала всё подряд – возбуждённых фанатов, не только из нашего города, но и из соседних; всклокоченного режиссёра, промокающего платком пот на лбу; и милашку Рена, улыбающегося пришедшим гостям. Хоть он и приветливо махал ладошками, и смеялся над вопросами фанатов, но я видела, какие у него на самом деле грустные глаза. Не знаю, чем эта грусть вызвана, но я уже сто раз пожалела, что завела этот дурацкий разговор про ДжейА. Да, он идеальная модель. Но я его совсем не знаю. А этот странный парень, который может казаться одновременно пафосной звездой, ледяным принцем, нежным ангелом и демоном-искусителем, стал мне неожиданно близок, гораздо больше, чем кто-либо ещё.

Усталые и вымотанные, мы ехали в режиссёрском джипе по направлению к супермаркету. Продуктов дома и вправду почти не осталось, но зачем снимать на камеру поход по магазинам, я так и не поняла.

Рен сидел у окна и лениво обмахивался всё тем же злополучным журналом, не обращая на меня внимания. Сидевший по другую сторону от меня оператор дремал, а режиссёр был увлечён бурной беседой по мобильному. Улучив момент, я придвинулась к блондинчику чуть ближе и мягко прижалась к его руке, положив голову на плечо. В голове родилось только две мысли – либо он сейчас меня оттолкнёт, либо завопит на всю машину о том, что я нарушаю его личное пространство.

– Устала? – шепнул он, вопреки моим сомнениям, и слегка приобнял за плечи, прижимая ещё ближе к себе.

Уткнувшись носом ему в шею, я затихла и пыталась понять, какого чёрта моё сердце так быстро бьётся? Казалось, оно готово вылететь из груди и запрыгать по асфальту в неизвестном направлении, лишь бы подальше от этого юного дьявола, заставляющего периодически терять голову.

– Не обижаешься? – наконец, спросила я, согретая теплом его тела.

– Обижаюсь, – усмехнулся Рен, спрятав за чёлкой хитро блеснувшие глаза. – Но ты не волнуйся, я накажу тебя!

– Чего? – я резко отпрянула и неожиданно рассмеялась, встретившись с ним взглядом.

Супермаркет встретил нас теплом, шумом и скрипом проезжающих тележек. Заприметив съёмочную группу, народ вначале опешил, а затем начал поспешно расходиться, прикрывая лица руками. Правда, в толпе всё же нашлось несколько девочек-фанаток, с визгом бросившихся к Рену и чуть ли не сбивших его с ног. Пока он раздавал автографы и фотографировался на камеру телефона, я схватила тележку и лихо покатила вперёд.

Проезжая мимо хозяйственного отдела, я невольно замедлила шаг и осмотрелась. Нужный агрегат нашёлся почти сразу и я с тайным удовольствием выбрала из кучи аналогичных один – ярко-зелёный, ещё пахнущий резиной.

– Нуна! – завопил догнавший меня Рен, ошарашено тыкая пальцем в зелёную хреновину в моих руках. – Зачем тебе хлопушка для мух? Скоро же зима!

– Запас никогда не помешает, – невозмутимо пожав плечами, я отправилась дальше.

Рен вновь где-то скрылся и вернулся лишь минут через пять, таща кучу леденцов и клубничного молока. Быстренько сгрузив всё это в тележку, он отогнал меня в сторону и дальше покатил сам, скользя уверенным взглядом по стеллажам.

Когда я ковырялась в холодильнике с полуфабрикатами, в магазине неожиданно заиграла знакомая до боли песня. Тут же оживившись, я принялась приплясывать на месте и тихонько напевать себе под нос «риплэй, риплэй, риплэй».

– Нуна? – Рен надменно скривил губки и пристально посмотрел мне в глаза. – Откуда ты знаешь эту песню?

– Как можно не знать SHINee? – в свою очередь удивилась я.

– Риплэй, риплэй, риплэй, – пробубнил братец себе под нос и тут же вскинул вверх указательный палец. – Я сейчас!

Не знаю, где он пропадал, но через минуту любимое «риплэй» сменилось незнакомой песней, под которую, впрочем, я бы не отказалась станцевать. Вскоре и Рен нарисовался на горизонте, стягивающий на бегу толстовку.

– Эксклюзив! Специально для нуны! – громко произнёс он в камеру и пафосно откинул чёлку. – «Face»!

Мгновенно собравшись, блондинчик начал лихо отплясывать на полу, а я удивлённо хлопала ресницами, напрочь забыв про замороженные креветки, за которыми пришла. Двигался Рен очень хорошо – мастерски отточенные движения были доведены до совершенства, а блуждающая на лице победная улыбка и вовсе делала действие незабываемым. Правда, закончилось оно не слишком благополучно. Случайно задев в очередном прыжке проходящую мимо бабушку с яйцами, мой неловкий братец рассыпался в извинениях и принялся обмахивать шокированную старушку ладонями.

– Я за всё заплачу! – заверял он её, аккуратно обходя омлет на полу и неприязненно косясь на меня, взрывающуюся от хохота.

Когда мы всё же подошли к кассе, операторы успели убрать камеры и покинуть магазин. Даже режиссёра не было видно.

– Я заплачу, – улыбнулся Рен, пока продавец пробивала наши товары.

– Ага, – согласилась я, удивлённая его щедростью – всё же набрали мы немало.

– Вы с ним? – покосилась на меня кассирша и я недоумённо кивнула.

Заметив на лице блондинчика загадочную улыбку, я промолчала, но уже почувствовала, что он что-то задумал.

Сегодня телевизионщики ушли раньше, чем обычно, что не могло не опечалить меня и не обрадовать Рена. Обложившись чипсами, шоколадками и чашкой чая, я пыталась читать книгу, изредка бросая тоскливые взгляды на чёрную дыру, оставшуюся от моего телевизора – грёбаный режиссёр забрал его до тех пор, пока не кончится шоу, чтобы мы с Реном ничего не знали о ходе съёмок.

Услышав над ухом звон, я ошарашено подняла голову и увидела перед собой пару бутылок пива и хихикающего братца. Выгнув бровь, я грозно сложила руки на груди и уже хотела прочитать лекцию о вреде алкоголя, как это недоразумение бесцеремонно подвинуло меня и рухнуло на освободившуюся часть дивана.

– Давай выпьем! – предложил он, уверенным движением откупоривая бутылки.

– Как тебе их вообще продали! – возмутилась я, захлопывая книгу.

– Ну, ты же сказала, что я с тобой. А ты совершеннолетняя! – победно улыбнулся Рен и протянул мне пиво. – По чуть-чуть.

Я тяжело вздохнула и взяла протянутую бутылку. Не то чтобы я вообще не пила, просто не любила особо алкоголь. Но пить в присутствии этого демона и вовсе смерти подобно! Это ж что он может удумать, если я напьюсь? Я нащупала за спиной своего зелёного друга, воткнутого за край домашних шорт, и немного успокоилась. Отбиваться уже есть чем, а расслабиться и вправду не помешает. Я же чуть-чуть!

Не знаю, сколько бутылок купил Рен, но меня унесло уже после первой. Сонно прикрывая глаза, я даже позволила положить свою голову ему на колени и теперь он ласково чесал меня за ушком, лениво потягивая пиво и рассказывая байки о звёздной жизни.

Рассказчиком он и вправду был неплохим. В красках рисуя общагу и одногруппников, Рен заставлял меня постоянно улыбаться, временами срываясь на хохот. В этот вечер мне всё казалось смешным и слишком ярким, не таким, как раньше. Поставив на пол очередную пустую бутылку, парень запустил в мои волосы ладонь и я невольно повернулась к нему, скользя внимательным взглядом по нежным чертам лица.

– Почему ты уехала из Сеула? – неожиданно спросил Рен, склонив голову в ожидании ответа.

То ли алкоголь открыл замки, запершие мои воспоминания, то ли я сама устала всё держать в себе. Но почему-то то, что я так упорно скрывала, сейчас отчаянно просилось наружу.

– Я приехала в вашу страну пару лет назад, – задумчиво начала я, сжав хрупкое запястье Рена. – Меня всегда привлекали страны Азии, у вас особая культура и менталитет, а ещё очень красивые парни. С одним из них я и познакомилась вскоре, случайно забредя в музыкальный магазин. Он был студентом и подрабатывал там по вечерам. Он стал моим проводником в мир музыки и любви. Вначале мы просто дружили – много гуляли, он рассказывал мне о разных группах, водил на концерты. А потом мы начали встречаться, даже стали жить вместе…

Я отвернулась от Рена и тяжело вздохнула. Слёз не было, но противные щупальца одиночества вновь понемногу завладевали моим сердцем. Я была благодарна руке парня, по-прежнему спрятанной в моих волосах.

– Я работала в кафе официанткой, иногда делала фотографии на вечеринках и свадьбах. Он учился и занимался танцами. Я безумно любила его. Один день, проведённый в разлуке, казался мне годом. А он всего лишь стремился к своей цели и был со мной до тех пор, пока нам было по пути, – я закрыла глаза и невольно вспомнила наш последний совместный вечер. – Он пришёл поздно, немного пьяный и дико весёлый. Сказал, что его взяли в танцевальную группу известного агентства и теперь он переезжает, и вообще, он слишком занят, чтобы тратить своё время на отношения. Я не плакала. Не просила остаться. Ни разу не позвонила. Мне просто было очень больно и одиноко…

– Нуна, – позвал меня Рен, когда молчание затянулось.

– Я переехала сюда, потому что не могла в одиночку оплачивать съёмную квартиру в Сеуле. Да и не хотела ходить по улицам, где мы когда-то гуляли вдвоём, – поспешно добавила я, шмыгая носом. – Всё, что осталось в память о нём – его фотографии на ноутбуке и браслет, который я уже давно не надеваю.

– И где он сейчас? – поинтересовался парень, поправив мою голову, сползшую с колен.

– Выступает на подтанцовке у каких-то айдолов, – я лениво зевнула и закрыла глаза. – Мне правда уже давно на него пофиг.

– Сколько ему было лет? – неожиданно спросил Рен, заставляя меня вздрогнуть – я не хотела отвечать на этот вопрос.

– Неважно, – процедила я, резко поднимаясь.

– Скажи! – нахмурился блондинчик, покрепче затягивая хвост на затылке.

– Семнадцать! – ответила я, скривив губы. – Именно поэтому я не собираюсь поддаваться на твои уловки! Все вы, малолетки, одинаковые! Вам бы только поиграть, а мы потом сердце склеивай! Иди лучше, ещё пива принеси.

Вспыхнувший Рен вяло поднялся с дивана и вышел в тёмный коридор. Уже через секунду оттуда раздался грохот, звон и громкие чертыханья, вперемешку с матом.

– Ты уверен, что это хорошая идея? Может, подождём до утра? – сонно мычала я, придерживая табуретку, на которую забрался Рен.

– Тихо! – топнул он ногой и чуть не свалился – я в последний момент схватила его за штанину. – Где лампочка?

– У тебя!

– Где?!

Пошарив по карманам, братец, наконец, нащупал нужную вещицу в кармане толстовки и примерился, как бы побыстрее её вкрутить. Мне дико хотелось спать, ещё и в голове шумело, поэтому я начала качать и без того скрипевшую табуретку, чтобы посильнее позлить Рена. Едва он успел со скрипом вкрутить лампочку, как хрупкая ножка треснула и блондинчик рухнул на меня, придавив к полу.

Пару секунд я лежала без движения, приходя в себя и мысленно ощупывая конечности на предмет переломов. Вроде всё было цело, ничего не болело, да и братик в полном порядке, раз ни с того, ни с сего открыл глазёнки и полез ко мне целоваться. Увидев в полоске света, льющегося из кухни, его пухлые чуть влажные губы, я невольно зажмурилась, прогоняя наваждение. Но Рен и не думал останавливаться и таять в воздухе – он был слишком реальным для таких странных поступков и не думал так просто отпускать попавшуюся добычу. Нет, если я сейчас позволю ему себя поцеловать, то уже не остановлюсь.

– Ай! – вскрикнул Рен, вытаращив глазки – в его губы упиралась новенькая зелёная мухобойка. – Надеюсь, ты ей никаких тараканов не давила?

Блондинчик обиженно сел у стенки и начал с остервенением тереть ладонью лицо, а я поняла, что пришло время бежать. Перед глазами всё кружилось и летало, поэтому я встала на корточки и поползла в ванную. Заметив мою неудачную попытку побега, Рен тут же бросился следом и схлопотал мухобойкой по плечу, уху и шее.

– Отстань! – шипела я, махая хлопушкой направо и налево.

Всё же мне удалось заскочить в тёмную комнатку и закрыть дверь на замок. Рен остался снаружи и принялся отчаянно стучать, требуя его впустить. Устало отбросив мухобойку, я села прямо в ванну и уткнула лицо в колени.

– Нуна, открой, пожалуйста, – доносился из коридора протяжный голос парня, а я молчала, глядя в темноту. – Нуна… Я буду здесь стоять, пока ты не откроешь!

Говори, что хочешь. Но я больше никому не открою дверь.

====== СУББОТА ======

Проснулась я от того, что было дико холодно и сыро. Открыв глаза, я долго пыталась понять, где нахожусь, бегло ощупывая стенки ванной и лоб, на который вылил целую лужу плохо закрученный кран. Чувствовала я себя отвратно, голова кружилась, во рту пересохло, поэтому я с трудом выбралась из белоснежного корыта и с лёгким щелчком открыла дверь. Впрочем, открыть её с ходу мне не удалось – что-то крепко подпирало с другой стороны. Из последних сил, я всё же приоткрыла узенькую щёлку и вылезла наружу, осмотревшись – у дверей ванной дрых Рен и забавно причмокивал губами. Нахмурившись, я попыталась разбудить его, но блондинчик не реагировал, а лишь неразборчиво мычал, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи.

– Ну и спи здесь! – прошипела я, ввалившись в комнату и бросив взгляд на настенные часы – пять утра, отлично.

Завалившись на диван, я укрылась одеялом и тут же уснула, мягко рухнув в объятия заботливого дядюшки Морфея. Не помню, что мне снилось – какие-то коридоры, плавно переходящие в лабиринты, армия одинаковых Ренов, марширующих на городской площади, и мой бывший начальник с огромным разрисованным кровью лозунгом «К-рор захватывает мир!!!».

Уже сквозь сон я услышала два неразборчивых голоса, бурно что-то обсуждающих. Один из них, несомненно, принадлежал Рену, а вот владельцем второго, кажется, был режиссёр.

– Это не моя прихоть, а приказ твоего менеджера!

– Тогда я вас совсем не понимаю! То вы заставляете меня участвовать в странном шоу, не спросив моего согласия; то в срочном порядке возвращаете в Сеул, словно это всё развлечение!

– Рен, послушай…

– Мы тут в игрушки играем или серьёзными вещами занимаемся? В конце концов, заключен контракт со студией и я должен выполнить его! Не говоря уж о том, что вы поставили эксперимент над моими чувствами и прерывать его на середине будет верхом кощунства!

Наступила тишина и я уже почти задремала, как до меня вновь донёсся взволнованный голос Рена.

– Я позвоню менеджеру и всё ему объясню, но в Сеул вернусь не раньше понедельника!

Я лениво открыла глаза и перевернулась на спину. В голове всё ещё гудело, но зато было тепло и уютно под мягким одеялом. Кто-то бесцеремонно толкнул меня и я невольно поморщилась, сердито поднимаясь на локтях – на другом краю дивана сидел Рен, нагло уткнувшийся в мой ноутбук. В одной руке он держал чашку с ароматным кофе, а в другой была зажата вафельная трубочка. Заметив, что я проснулась, парень с улыбкой обернулся и приветственно кивнул.

– Доброе утро, – пробормотала я, вновь откинувшись на подушку.

Взгляд нечаянно упал на всё те же часы и я в шоке вскочила, заставив блондинчика испуганно вздрогнуть.

– Почему не разбудил? Уже десять утра! – всполошилась я, спрыгивая с кровати и несясь на всех парах в душ.

– Я попросил режиссёра начать сегодня попозже, – донёсся до меня крик Рена. – Не думаю, что в восемь утра ты была бы готова выступать перед камерой!

– Это ты виноват в моём состоянии, – прошипела я, заглянув в комнату.

– Маленькие тоже умеют разбивать сердца, – Рен со вздохом развёл руками, а я швырнула в него попавшимся под руку тапком.

– Я не об этом! – рявкнула я, поспешно скрываясь в ванной.

По возвращении меня ждала подгоревшая яичница, горький кофе и блестящая камера.

– Сегодня мы снимаем, как брат и сестра совместно готовят обед! – довольно заявил режиссёр, совершивший очередное нападение на мой холодильник.

– Круто! – кисло улыбнулась я, покрепче кутаясь в махровый халат.

На улице как из ведра лил дождь, поэтому прежде чем смотаться в булочную, я предусмотрительно захватила зонтик. Спустившись на крыльцо, я долго стояла в раздумьях – хлеба, конечно, не было, но стоит ли пара булочек таких жертв, как промокшая насквозь одежда и испачканные в грязи кеды?

Решившись, я быстро спустилась и побрела в сторону магазина, но меня тут же нагнали чьи-то поспешные шаги и нырнувший под зонт Рен нагло меня потеснил.

– Ты куда? – прищурился он, отбирая у меня ручку.

– За хлебом, – вздохнула я, поёжившись от упавших на тело капель дождя.

Пришлось прижаться поближе к Рену, иначе я рисковала промокнуть прямо здесь, не отойдя толком от дома.

– Во-первых, нечего куда-то уходить без предупреждения; во-вторых, я сам схожу в булочную, – категорично заявил блондинчик, задрав нос.

Я покосилась на окружившую нас пелену дождя и невольно передёрнула плечами. Кажется, ангелы забыли залатать дыру на небе и теперь водная стихия спешит нас побыстрее смыть с лица земли, как грязное пятно. Дождь стучал по поверхности зонта, разбивался об асфальт, ударялся в стёкла – он был везде, даже отражался в чёрных как ночь зрачках Рена.

– Иди домой, простудишься, – мило улыбнулся он, с сожалением передавая мне ручку зонта и покидая хрупкое укрытие из ткани.

– Рен! – крикнула я, но парень уже натянул на голову капюшон толстовки и поспешно побежал в сторону булочной.

Печально посмотрев ему вслед, я медленно вернулась домой. Пока ждала его возвращения, успела перелистать кулинарную книгу, отчаянно долго размышляя над тем, что бы могло ему понравиться. В итоге остановила свой выбор на курице, фаршированной грибами, и уже хотела приступить к готовке, как режиссёр сердито рявкнул, приказывая дождаться Рена.

– Он медийное лицо, на тебя людям смотреть неинтересно, – авторитетно заявил тип, нагло развалившийся на моём табурете, и я еле удержалась, чтобы не запустить в него тяжёлой чашкой.

Братишка вернулся лишь через полчаса. Картинно шмыгнув носом, он положил пакет с хлебом на стол, и громко закашлялся. Не спорю, выглядел он и вправду неважно – промокший насквозь, с сырыми волосами, с которых капала вода, да ещё и глаза странно покраснели, словно в них полопалась хрупкая сеточка сосудов.

– Нуна, я, кажется, заболел, – заныл Рен охрипшим голосом, а я чуть за голову не схватилась от такого заявления.

Быстро подскочив, я отодвинула со лба чёлку, и прижалась к горячей коже ладонью. Не знаю, наверное это и называется материнский инстинкт, но тело само стало отдавать нужные команды, в то время как мозг испуганно метался от одной странной идеи к другой. Стянув с Рена мокрую одежду, я притащила из ванной полотенце и насухо вытерла влажные волосы. Уложила братика под одеяло, заботливо подоткнула его со всех сторон, сверху укрыла пледом и тут же побежала на кухню греть молоко. Оператор с довольной миной снимал это действо на камеру, а я лишь чертыхалась, периодически натыкаясь на него.

– Нуна, прости, что не смогу помочь тебе на кухне, – блондинчик жалобно скривил мордашку и я невольно погладила его по щеке, заставляя довольно зажмуриться.

– Я всё сама сделаю, а ты отдыхай! – кивнула я, скрываясь на кухне.

– Поплачь, для красоты картинки! – умолял меня режиссёр, пока я фаршировала курицу.

– Отстаньте, – яростно отбрыкивалась я, периодически грозя тем, что в случае психологической атаки делиться едой не стану.

Странно, но именно это возымело действие и меня оставили в покое. Остаток дня я проторчала у плиты, готовя и на братца, и на всю съёмочную группу, а телевизионщики в это время развлекались в комнате, снимая на камеру подхватившего простуду Рена.

– Фанатки будут рыдать от умиления! – вопил режиссёр, обмотав парня полосатым шарфом и сунув ему в рот градусник.

Весь вид блондинчика не выражал ничего хорошего, и если бы я не пришла с радостной вестью, что обед готов, он точно взорвался бы, включив знаменитую «звезду». Поспешно сгрудившись вокруг стола, телевизионщики оставили меня наедине с братиком. Заботливо поправив одеяло, я присела на край дивана и вновь потрогала его лоб.

– Горло болит, – Рен жалобно надулся, а я чуть не запищала от умиления. – Чему ты радуешься?!

– Я не радуюсь, – тут же смутилась я, подёргав парня за кончик носа.

– Поцелуй меня! – неожиданно шепнул он, перехватив моё запястье.

Я удивлённо замерла и невольно покосилась в сторону наполненной людьми кухни, но в это мгновение Рен нежно коснулся моих губ и тут же отстранился, рухнув на подушку. Не успев возмутиться, я услышала шаги и заметила вошедшего в комнату оператора.

– Эми, где у тебя соль? – прочавкал он, с удовольствием обгладывая куриную ножку.

– Сейчас покажу! – с готовностью вскочила я, поспешно скрываясь из поля зрения разочарованного Рена.

Сегодня съёмочная группа ушла рано – на улице по-прежнему лил дождь, Рен лежал весь зелёный под одеялом, а всё, что можно было снять в данных условиях, они уже сняли. Но не успела за ними захлопнуться дверь, как мой братец поднялся с дивана и лениво потянулся, натягивая джинсы и футболку.

– Ты куда? – опешила я, растерянно хлопая ресницами.

– Эти крокодилы всё съели, или что-то осталось? – уточнил Рен, на ходу затягивая волосы в хвост.

– Ты же болеешь! – возмутилась я, начиная догадываться о коварном плане блондина.

– Я просто прекрасный актёр! – парень невозмутимо развёл руками и застыл передо мной. – Мне надоели камеры, хочу побыть с тобой наедине. К тому же, на вечер у нас запланирован небольшой побег!

– Ты что задумал? – завопила я, потопав следом за блондином, уже вовсю рыскающем в моём холодильнике.

– Свари рамен! – Рен умоляюще сложил ладошки на груди, но тут же нахмурился, видя, что я не спешу выполнять его просьбу. – Если не сваришь, то зажму в углу и буду целовать!

Фыркнув, я всё же сдвинулась с места и потянулась за кастрюлей на верхней полке шкафчика.

– Может, скажешь, куда мы будем сбегать и, главное, как? – усмехнулась я, включая плиту.

– Наберись терпения и ты поймёшь, нуна, что твой брат гениален! – горделиво расправив плечи, Рен тряхнул чёлкой и принялся яростно стучать ложкой по столу.

Поужинав, я уже и думать забыла про какой-то там побег. Напала ленивая дрёма, и я хотела запрячь братца помыть посуду, но меня отвлёк скрип ключа в замочной скважине. Пока я удивлённо хмурила брови, размышляя о том, кто из съёмочной группы мог нас навестить после отбоя, блондинчик торжествующе всплеснул руками и выскочил в коридор.

Пройдя за ним следом, я невольно замерла и поклонилась, увидев на пороге знакомого старикашку – хозяина квартиры. Благодарно кивнув, Рен сунул ему в ладонь несколько купюр и тут же получил взамен запасные ключи. Подозрительно на меня покосившись, старичок удалился восвояси, а я перевела на Рена недоумённый взгляд.

– Ты обещала фотосессию? Обещала! Я хочу фотосет на кровати, а у тебя дома только диван. Так что мы отправляемся в гостиницу в соседний город, ибо в этом мы стали слишком известными, чтобы светиться на пару ночью в подобных местах, – протараторил парень, успев натянуть куртку. – Чего встала? Одевайся!

– Я никуда не поеду! – тут же отказалась я, отчаянно замотав головой.

– Чего ты боишься? – устало вздохнул Рен, пристально посмотрев на меня.

– А вдруг кто-то из группы решит зайти? Нас же накажут! – возмутилась я.