Текст книги "Прекрасная Рихунна (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

«Кажется, наша красавица заболела!».

«Зуб даю, что остальные девочки ей завидуют, и от того она страдает».

«Если Рихунна не выиграет, я перестану верить каналу и не буду смотреть остальные сезоны шоу!».

«Ри – богиня, я весь баланс спустил, пока отправлял сообщения в её пользу».

И на сердце сразу теплело. В такие моменты Рихунна спускалась в гостиную и отжигала очередную сцену – то сцепится с Тао, продолжая строить из себя невинную принцессу, которую домогается наглый извращенец; то трепалась за жизнь с Чиа, давая подруге жизненные советы. И осознание того, что зрители с замиранием сердца её слушают, невероятно грело душу.

Однако, финал приближался семимильными шагами. Девушки, которые уходили на финишной прямой, не стеснялись в выражениях, проклиная соперниц, и от души хлопали дверью напоследок. Рейтинги шоу росли, страсти накалялись, зрители делали свои ставки, обсуждая на каждом углу перипетии нового сезона.

– Ну что, звёздочки мои, нам осталось пройти последнее испытание, – пафосно заявил Чондэ в один из вечеров. – Завтра состоится заключительная фотосессия, где вам нужно будет сделать снимки в стиле «ню».

– Мы будем голыми?! – ахнула Чиа, прижав ладони к пухлым щёчкам.

– Не совсем! Фотографы всё это завуалируют, но обнажиться придётся в любом случае.

Поймав на себе настороженный взгляд Рихунны, Чондэ со знанием дела подмигнул и в предвкушении потёр ладони. Он рассказывал что-то ещё о финальном состязании, а О в это время разглядывала трёх соперниц – Да Хэ, Чиа и Суон, жертву пластической хирургии, чудом дошедшую до финала. Ри задавала себе вопрос, кто из них самая достойная победы, и не могла найти ответ. Конечно же, итоги финала были предрешены заранее, но даже в своём личном рейтинге Рихунна колебалась, не в силах решить, кому достанется первое место.

– На финал будут приглашены модельеры, известные фотомодели, айдолы и множество продюсеров! Девочки, вы в любом случае выиграли! О вас теперь знает вся страна!

– А что достанется победительнице? – взмахнув накладными ресницами, поинтересовалась Суон.

– Весь мир! – мудро заявил Чондэ, после чего поспешно ретировался.

Но не успели стихнуть его шаги, как в гостиную ворвался всклокоченный Тао. Плюхнувшись на диван аккурат между ойкнувшей Чиа и невозмутимой Рихунной, он навалился всем телом на последнюю и смазано коснулся губами острой скулы, за что тут же был награждён мощной, отнюдь не девичьей оплеухой.

– Ладно, я чего пришёл-то! – потирая затылок, хмыкнул Хуан. – Вы читали комментарии в Интернете?

– А что там? – равнодушно поинтересовалась Да Хэ, листая разноцветный журнал с собой на обложке.

– Зрители возмущаются, что процент их смс-сообщений почти не играет роли в финальном голосовании. Хотят объявить бойкот каналу, пока они не пересмотрят всю систему.

– Чондэ на это не пойдёт, – мрачно отрезала Нам.

– А ты в этом уверена? – огрызнулась Суон. – Или боишься, что без поддержки свыше не сможешь выиграть конкурс?

– Пластического монстра я одолею даже один на один! – раздражённо отбросив в сторону журнал, Да Хэ показала сопернице оттопыренный средний палец и громко топая поднялась на второй этаж.

– У-у-у, кажется у нашей королевы проблемы, – хихикнула Чиа, зажав рот ладошкой.

Рихунна воздержалась от комментариев, тем более, что Тао уже тащил её к себе «в гости» – просторную спальню в левом крыле здания.

– Ну, чего тебе? – раздражённо поинтересовалась брюнетка, встав у порога и наотрез отказываясь присесть на широкую кровать.

– Малышка, всего лишь поговорить с тобой, – растерялся Хуан. – Твои постоянные отказы причиняют мне боль! Скажи, что во мне не так? Я уже извёлся весь!

– Всё не так. Уяснил?

– Нет! Я требую подробностей! Я готов поменяться ради тебя. Ты душу мне всю вынула, понимаешь?

Рихунна растерялась – она могла поспорить, что впервые видела Тао таким подавленным и усталым. Не было этой шутливой бравады и дурацких шуток, ставшего привычным лоска. Ри видела перед собой не заносчивого эгоиста, а… влюблённого парня? Глупости какие! Если это правда, то что она с ним будет делать?

– Тао, ты… – брюнетка со вздохом потёрла лоб и всё же присела на край кровати. – Хватит ерунду нести, хорошо?

– Мои чувства не ерунда! – в сердцах выпалил парень.

– Прости. Но ты должен понимать, что мы не можем быть вместе.

– Да почему?! У меня недостаточно денег, чтобы умерить твои аппетиты?

– Совсем дурак? – Рихунна замешкалась, лихорадочно отыскивая причину, и крепко закусила губу. – Я… это… другого люблю.

– Кого? – тут же вскинул голову Тао.

– Не важно. Просто у нас всё серьёзно. Ты уж извини.

Шмыгнув носом, парень опустился рядом, и брюнетке показалось, что из его глаз сейчас брызнут слёзы. Это, несомненно, льстило, но и совесть грызла будь здоров.

– Что ж, раз твоё сердечко украдено другим принцем… Могу я тогда надеяться хотя бы на поцелуй?

– Ты чего? – пискнула Ри, когда Тао повалил её на перину и прижал сверху крепким телом.

В голове пронеслось лихорадочное «блять, лишь бы чего не нащупал», а руки уперлись в чужие плечи в попытке оттолкнуть на безопасное расстояние.

– Что? Птичка попалась в мою клетку? – довольно заявил Хуан, наблюдая за замешательством на прекрасном личике. – Сегодня ты станешь моей, Ри…

Договорить он не успел – точный удар коленом между ног, и вот уже дезориентированный Тао хрипел на полу, а Рихунна удирала, только каблуки стучали по паркету. Впрочем, чувствуя вину за запрещённый приём, она забежала на кухню и прихватила там мешочек со льдом.

– Приложи, полегчает! – крикнула она скулящему Тао, пытающемуся запихнуть лёд в штаны. – И не переусердствуй, тебе ещё детей этой штукой делать!

Закрыв за собой дверь, брюнетка облегчённо вздохнула и задорно подмигнула в глазок камеры, направленной прямо на неё.

***

С уходом Соён в комнате стало слишком тихо и пусто. Да Хэ вечно пропадала на съёмках, Чиа редко сюда заходила, предпочитая встречаться на нейтральной территории. В итоге, к вечеру тоска Рихунны стала невыносимой и она, прихватив из кухни пакет с фруктами, направилась в домики для стаффа, чтобы проведать подругу.

Впрочем, решив для начала покурить, брюнетка поплотнее закуталась в шубку и зашагала в сторону беседки. Но услышав тихие голоса, изумлённо замерла и, пользуясь темнотой, подобралась поближе.

Ри разрывало от любопытства – кто мог прятаться на её законной территории, где всё было усыпано окурками, да ещё и секретничать о чём-то в такое время? Спрятавшись в кустах и обдирая о ветки подол длинного платья, Рихунна по голосам определила, что в темноте беседовали никто иные, как Тао и Ча Ён.

Первый порыв – бежать, убивать и рвать на части, оказался с трудом подавлен. Для начала нужно было выяснить о чём секретничают эти двое. Крепко прижав к груди бумажный пакет с яблоками, Рихунна напрягла слух, стараясь даже не дышать, чтобы не вспугнуть затаившуюся парочку.

– Я же тебе говорила, что Ри влюблена. Сам виноват, что не поверил!

– И у меня реально нет шансов?

– Прости…

Несколько мгновений царила тишина, а после шепотки продолжились.

– Ты ведь понимаешь меня, да?

– В смысле?

– Я же видел, какими глазами ты на её братца смотришь.

– Ты думай, что говоришь! Мы с Сехуном друзья!

– А вот и не ври! На друзей так не смотрят! Он тебе нравится и только слепой дурак, как О, этого не видит!

Ча Ён не ответила, лишь сопела обиженно, и с каждым мгновением тишины в груди Сехуна что-то мучительно обрывалось и умирало.

– Ну?

– Ну люблю я его, и что с того?!

Отшатнувшись и выронив пакет с яблоками, О выбежал из кустов и помчался в сторону дома. Плевать, если его увидят. Главное, унести ноги. Забыть, что услышал. Выкинуть из головы. Иначе как потом с этим жить?

– Ри, посидишь со мной? – улыбнулась Чиа, едва Рихунна появилась на пороге гостиной, но тут же умолкла, наткнувшись на шальной взгляд.

Едва не сбив с ног шедшую навстречу Суон, Рихунна поднялась на второй этаж и заперлась в своей комнате, уже подумывая, чтобы забаррикадироваться изнутри.

– За тобой стадо слонов гналось или кто?

Резко обернувшись, брюнетка увидела невозмутимую Да Хэ и поджала губы:

– А ты здесь что делаешь?

– А что? Мне нельзя здесь находиться? Эта комната наша общая.

– Я не про это. Я думал, что ты на съёмках… – резко замолчав, Рихунна прижалась к стене и в ужасе округлила глаза.

Только сейчас до неё дошло, что она не только сказала о себе в мужском роде, так ещё и обычным голосом, без ставших привычными женских ужимок.

– Что, трудно притворяться? – понимающе поинтересовалась Да Хэ.

– В смысле? – вновь забыв смягчить тон голоса, просипел О.

– В смысле, даже если бы Кёнсу мне ничего не сказал, мужика в тебе можно разглядеть, О Сехун!

Пол зашатался под дрожащими ногами, и парень повалился в стоящее рядом кресло, чтобы перевести дух. Да что ж это творится-то! Мало ему одного откровения, так на, получай второе! А может ещё и третье откроется? Да, пожалуйста! Бейте! Пинайте! Гнобите!

– Ну, ну, успокойся. – Да Хэ села на ручку кресла и коснулась чужого плеча. – Из тебя получилась очень красивая девушка и ты хорошо держишься.

– И давно ты знаешь?

– Почти с самого начала. Кёнсу сам попросил меня приглядывать за тобой, когда его нет рядом.

– Кёнсу? Вы как-то слишком близки, нет? – испытующе прищурился Сехун.

– Не волнуйся, я никому ничего не расскажу. Просто хочу, чтобы ты знал, что я знаю, и мог на меня положиться. Я вот подумала, как бы чувствовала себя, если меня отправили на мужское шоу в образе парня. Это ведь сложно, верно?

– Мне плевать. Можешь пойти и рассказать об этом во всеуслышание! Плевал я на этот конкурс и на всех вас! – в сердцах выкрикнул Сехун, спрятав лицо в ладонях.

– Эй-эй! Что-то случилось? – Да Хэ миролюбиво подняла руки и всмотрелась в подавленного О. – Не хочешь мне рассказать?

– Да меня просто бесит, что все вокруг знают, что я не девчонка, и при этом пытаются доказать мне обратное. Вот только в дураках остаюсь я! Небось уже и зрители догадываются, что у меня член между ног болтается!

– Не истери, – строго припечатала Нам. – Никто ничего не знает, кроме меня, Кёнсу и Чондэ. Ну и Пак Чанёля, как оказалось. Для всех остальных ты… немного мужественная девушка. И Тао до сих пор видит в тебе своего ангела. Не думал об операции по смене пола?

– Да иди ты! – прошипел Сехун.

– Ладно, не злись. Так что стряслось, раз на тебе лица нет?

– С чего ты взяла, что я вообще буду с тобой откровенничать?

– А с того, дорогой мой, что тебе больше не с кем поделиться своей проблемой. А я тебя выслушаю и, быть может, дам хороший совет. Я ведь не только в шмотках и макияже разбираюсь!

О лишь покачал головой и понуро отвернулся в сторону. Да Хэ не стала настаивать и перебралась на свою кровать. Щёлкнула настольной лампой, вытащила из тумбочки книгу и принялась читать. Словно всё нормально. Будто ничего не случилось. И то, что Рихунна на самом деле парень с членом – это так, пустяки, не достойные внимания.

И Сехуна это невероятно злило – что все вокруг его обманывали, недоговаривали. Он думал, что все люди для него, как на ладони. А в реальности оказалось, что это из него все вокруг делали дурака. И хотелось выть от несправедливости и обиды на весь мир. И из того тупика, в который его занесло течение жизни, он не видел никакого выхода.

– Я думал, что мы друзья. А она взяла и влюбилась в меня! Как будто её кто-то просил! – прошипел О, комкая в пальцах подол платья. – И как мы теперь должны общаться? Она была для меня единственным человеком, который всегда меня понимал! Почему она не может понять, что мне нужен друг, а не ещё одна дырка!

Да Хэ со вздохом отложила книгу и внимательно посмотрела на взбешённого парня перед собой. Ей с одинаковой силой хотелось дать ему затрещину и погладить по голове. Вот пойди и выбери, что сейчас будет полезнее?

– Она тебе совсем не нравится? – Нам не озвучивала имени, но Сехун прекрасно догадывался, что она знает, о ком идёт речь, раз уж даже о его половой принадлежности была в курсе.

– Я никогда не смотрел на неё с такого ракурса. Меня устраивало, что мы дружим. И я, как дурак, надеялся, что и её тоже!

– Понимаешь, наши желания не всегда нам подвластны. Мы можем чего-то отчаянно не хотеть, но никто не даст гарантии, что с нами этого не случится. Я думаю, что и она не хотела в тебя влюбляться. Просто так вышло. Вам нужно сесть и поговорить обо всём. Не руби сгоряча!

– Как я теперь должен смотреть ей в глаза?!

– Что значит как? Она никого не убила! Она просто влюблена в тебя, и это нормальное состояние в двадцать лет. Все мы в этом возрасте и любим, и ненавидим, и ошибаемся. То, что твоя подруга в тебя влюблена – ещё не конец света. Ты можешь не любить её в ответ, можешь перестать общаться. Но она заслужила, чтобы о своём решении ты сказал ей, глядя в глаза. Как ты вообще обо всём узнал?

– Подслушал, – пробурчал Сехун.

– Подслушал! – передразнила его Да Хэ. – Так дела не делаются! Подумай о ней, что сейчас с ней происходит! Если она тебя увидела, то наверняка в данный момент переживает и накручивает себя. Подумаешь, устроил проблему на пустом месте! Что, она хуже одной из твоих многочисленных подружек? Да ты сам к ней неровно дышишь, потому что ревнуешь к каждому столбу!

– Я не ревную! Я подбираю ей нормального парня!

– А сам им стать не можешь? Кишка тонка?

Вспомнив, что они не одни в доме, Да Хэ резко замолчала и нервно прошлась по комнате. После чего остановилась напротив Сехуна и грозно сложила руки на груди:

– Однажды, года два назад, когда я резко стала популярной и мне казалось, что весь мир лежит у моих ног, мне в любви признался скромный мальчишка, который работал у Чондэ рядовым стилистом. Я посмотрела на этого коротышку, покрутила пальцем у виска и послала его куда подальше. Потому что была уверена, что достойна гораздо лучшего – более красивого, богатого, умного, мужественного. А потом я заболела. Подхватила какой-то вирус, обернувшийся осложнением. У меня распухло всё лицо, я покрылась сыпью, тем самым сорвав несколько важных контрактов. У меня была температура под сорок, меня лихорадило, про меня писали гадости в Интернете, мол, модель Нам подхватила СПИД, сделала неудачную пластику и ещё много чего! И именно Кёнсу оказался рядом со мной в этот момент. Не мои обеспеченные поклонники, не друзья-модели, с которыми я развлекалась время от времени. Со мной был этот неказистый коротышка, который лечил, варил для меня куриный бульон и намазывал какой-то чудо мазью, чтобы мои болячки побыстрее зажили. Именно он уговорил Чондэ не расторгать со мной контракт. Именно он вернул меня к жизни. И он ничего не просил взамен, смиренно приняв роль друга в моей жизни. А я, поправившись и вернувшись в привычный мир бомонда, неожиданно поняла, что именно Кёнсу может сделать меня счастливой. Да, он не красавчик и ниже меня на голову. Зато он не пожалеет ни сил, ни средств, чтобы я улыбалась. Он согревает мою жизнь. Он как огонь, на который я иду. И за то время, что мы встречаемся, я и не подумала ему изменить. Я даже мысли такой не допускаю! Потому что для меня он лучший. И я в нём уверена. Я знаю, что он меня не предаст, даже если я стану страшной и старой. И именно эта уверенность даёт мне силы жить!

– Ва-а-а, я и не думал, что вы встречаетесь! – растерянно произнёс Сехун, хлопая ресницами. – Да и на пару вы не очень-то похожи.

– И что с того? Мы скрываем свои отношения, потому что не хотим, чтобы о нас судачили на каждом углу. Чтобы рылись в нашем грязном белье, чтобы обсуждали в духе «она могла бы найти получше» или «он с ней ради денег». И мы будем скрываться до тех пор, пока это возможно. Я не стыжусь Кёнсу, просто хочу покоя для нас двоих. – Нам села на толстый ковёр, поджав под себя ноги, и устало потёрла глаза. – Он всегда меня ревнует, когда ради пиара я делаю вид, будто встречаюсь с другими мужчинами. Не показывает виду, но я знаю, он боится, что однажды я его брошу и уйду к кому-то более… А я не знаю, как ему доказать, что для меня он самый лучший. Понимаешь, Сехун, человек, который тебя любит, очень раним и чувствителен. Он не надеется на взаимность или, напротив, отчаянно её ждёт. А ещё боится повести себя неправильно, потерять объект воздыханий. И Ча Ён тоже этого боится! Она молчала, потому что предвидела твою реакцию. И ты оправдал все её страхи. Не будь ты маленьким капризным мальчиком, не ругай Ча Ён за то, что она в тебя влюбилась. Постарайся понять и принять её чувства. И даже если не найдёшь в себе сил ответить взаимностью, не отталкивай, останься другом!

Собравшись с духом, О согласно кивнул и неуверенно поднялся из кресла. Да Хэ лишь улыбнулась, кивнув на дверь. Сложно было сделать первый шаг, а затем ноги сами понесли – вниз по лестнице, через гостиную, по мокрой дорожке к деревянным домикам. Перебежать узкий коридор, толкнуть знакомую дверь и ворваться в пустую комнату. Ни вещей, ни записки, ни самой Ча Ён. Только на опустевшей тумбочке порванный бумажный пакет, а поверх него гора зелёных яблок с засохшей грязью на кожуре.

========== Глава 15 ==========

Финальная фотосессия Рихунны получила название «Жидкое золото». И если бы брюнетка не была настолько погружена в собственные душевные терзания, то несомненно оценила бы антураж, в который её поместил именитый фотограф, получивший от Чондэ приличную сумму за молчание об истинной половой принадлежности модели.

Рихунна сидела спиной к камере, закутавшись по пояс в шёлковое золотистое покрывало, а на её лопатках золотой краской были нарисованы лёгкие линии с вкраплениями страз, прекрасно сочетающиеся с бледной кожей. Длинные тёмные волосы были небрежно заброшены на плечо, обнажая чуть кривую линию позвоночника.

Фотограф прыгал вокруг неё, раздавая отрывочные команды вроде «поверни голову» или «опусти ресницы», а Чондэ с Кёнсу молча стояли в стороне и хмурились, недовольные деревянностью модели.

– Чего это с ней? – хмыкнул Ким, покусывая нижнюю губу.

– Влюбилась, – со знанием дела развёл руками стилист.

Когда пришло время снимать Рихунну крупным планом, До с готовностью подскочил к ней с кисточкой в руках и аккуратно поправил чуть смазавшуюся золотую слезинку на правой щеке. Ещё раз растушевал тени в уголках глаз, мазнул губы бесцветным блеском и не удержался от комплимента:

– Ты отлично выглядишь!

Брюнетка словно ожила и благодарно улыбнулась. Крепко прижав струящуюся ткань к искусственной груди и обнажив линию плеч, она пленительно взглянула в камеру – так, что фотограф поперхнулся слюной и закашлялся. Длинные пальцы коснулись тем временем острых ключиц и так и замерли во впадинке, чтобы оказаться увековеченными в очередном кадре.

– Это было круто, правда! – возбуждённо лепетал Кёнсу, помогая Рихунне смыть грим. – Спорим, что у фотографа был стояк!

– Ха-ха! Очень смешно, – надула губы брюнетка. – Это, знаешь ли, сомнительный комплимент!

– Наоборот, нужно радоваться, что в любом облике можешь возбуждать!

– Лучше скажи, как ты, в своём облике, смог возбудить саму Да Хэ! – выпалив это, Ри тут же прикусила язык, опасаясь, что коротышка обидится.

– Она такая же женщина, как и остальные. А к ним подход нужен, – задумчиво улыбнулся Кёнсу, и его лицо словно разгладилось. – Вот ты, опарыш конченый, упускаешь свою женщину! Опомнись, пока не поздно!

Сехун зашипел, моментально преображаясь из томной модели во взбешённого парня. У него и так голова болела который день, стоило вспомнить о тайных чувствах Ча Ён, а тут ещё и Кёнсу посыпал солью свежую рану. Ну, каков наглец, а?

Услышав скрип двери, парни одновременно обернулись и узрели невозмутимого Пак Чанёля, подпирающего плечом косяк. Окинув тяжёлым взглядом Кёнсу, он приоткрыл пошире дверь, и стилист, вспыхнув, гордо задрал нос и покинул гримёрку.

Рихунна же нервно заёрзала, принявшись чесать гребнем роскошную гриву и мысленно готовясь к непростому разговору со спонсором. Краем глаза проследив траекторию движения мужчины, брюнетка невольно сжалась, когда он расслабленно опустился в соседнее кресло.

– Прекрасная фотосессия. Жаль, что я не смог на ней присутствовать лично, – задумчиво произнёс Чанёль, не отводя взгляда от стушевавшейся модели. – Завтра финал. Ты уже принял решение?

Карие глаза впервые смотрели на Пака столь цепко и оценивающе, и именно это заставило мужчину напрячься. Он ожидал, что О тут же обрадовано кивнёт и согласится на все его условия, но тот медлил, явно продолжая что-то взвешивать и сомневаясь. Дожать?

– Почему ты молчишь? – усмехнулся Чанёль, отстранённо разглядывая перстень на безымянном пальце. – Я предложил тебе мало денег?

Сехун устало опустил ресницы и покачал головой. Все эти дни на него велись неоднократные массированные атаки. Чондэ, Кёнсу и Да Хэ – каждый из них считал своим долгом доказать истинную сущность Пака. Они подкидывали ему статьи из журналов, в которых говорилось о самоубийствах известных моделей. Показывали снимки с пьяных оргий, которыми неизменно заканчивались модные показы. А накануне и вовсе зашли слишком далеко. Вначале Кёнсу продемонстрировал ему несколько фотографий безумно красивого парня, являющегося пару лет назад главной звездой модельного агентства Пака, а затем усадил к ноутбуку и открыл скайп.

Сехун вздрогнул, когда увидел на экране не молодого здорового человека, а исхудавшего лысеющего парня с тёмными кругами под глазами. Они проговорили больше получаса – Лью рассказал, как он попал в модельный бизнес, как познакомился с Чанёлем и заключил договор. И о том, что с ним после этого стало. О понимал – всё это не грим. У парня действительно был ВИЧ, и он проходил лечение в наркологической клинике. Ему оставалось от силы лет восемь, если он, конечно, не умрёт раньше от передозировки или банальной простуды. От былого величия и красоты Лью не осталось и следа. И Сехун не хотел становиться таким же.

Поэтому сразу после разговора, они втроём поехали в дешёвый кабак на окраине Сеула, завсегдатаи которого ни за что бы не признали в пришедшей в компании двух парней молоденькой ненакрашенной девушке популярную модель Нам Да Хэ. И пока Кёнсу бегал за новой порцией соджу, девушка гладила Сехуна по коротким волосам и устало улыбалась, обещая, что всё будет хорошо.

– Простите, но я вынужден вам отказать, – спокойно ответил О, крепко сжав в пальцах деревянный гребень.

– Что? Я не расслышал! – И во вкрадчивом тоне было столько скрытой угрозы, что спина парня невольно покрылась мурашками.

– Боюсь, я слишком хорош для вашего агентства, – с трудом подобрал он ответ.

– Ты, видимо, что-то путаешь, мальчик, – подавшись вперёд, прошипел Чанёль. – Кто дал тебе право решать за меня, кто хорош, а кто нет?

– Вы услышали моё решение. Более мне нечего сказать, – поднявшись, отрезал Сехун.

Пак внимательно посмотрел на него и неожиданно хрипло рассмеялся, запрокинув голову, выставив на обозрение острый кадык. Он долго хохотал, а потом вальяжно поднялся и приблизился к Рихунне. Подцепил пальцами подбородок, повертел побледневшее лицо из стороны в сторону и поцокал языком:

– Смотри, не пожалей, Рихунночка! Ведь ты же не хочешь, чтобы народная любовь сменилась народным гневом?

***

Вечер был встречен в одиночестве и темноте. Рихунна стояла у окна своей комнаты, смотрела во двор, где стафф уже начинал собирать аппаратуру, и до крови кусала непокрытые блеском губы.

Как же быстро летело время – вроде совсем недавно они заехали в этот дом большой шумной компанией, а сейчас их осталось всего четверо, нервных, злых и мучающихся бессонницей в преддверии финала. Завтра – последний день, когда всё решится. Система голосования пересмотрена в угоду зрителям, гостям разослали приглашения, платье аккуратно висит в шкафу. Только Рихунна ещё не готова – возвращаться к привычной жизни, прощаться с каблуками и париками, как бы странно и смешно это не звучало.

Сехун отвык от реального мира, и в глубине души таился страх. Кто же он на самом деле? Сехун или Рихунна? И единственный человек, который мог бы помочь ему разобраться и прийти в себя, позорно сбежал из его жизни, ничего толком не объяснив.

Сейчас, когда первые эмоции улеглись и вернулась способность трезво мыслить, Сехун смог найти в себе силы воскресить в голове образ Ча Ён. Посмотреть на неё не как на подругу, а как на молодую девушку. Симпатичная? Вполне. Весёлая, заботливая, понимающая. Просто идеал. Но Сехун даже мысленно не мог её поцеловать или представить их двоих в одной кровати. Ему казалось, что этим он порочит светлый образ Чон, которую он считал своей младшей сестрёнкой, невинной и неприкосновенной.

Всё было сложно. И это хорошо, что Ча Ён не было рядом. Возможно, когда они увидятся в следующий раз, Сехун уже придумает, как себя вести, что говорить и делать. Встреться они сейчас, и он бы походил на имбецила, не способного и двух слов связать. Всё же Чон всегда была настоящим другом и безошибочно могла угадать, когда лучше уйти и оставить его в покое.

А ещё не давали покоя размышления о Чанёле. Кёнсу убеждал, что Пак блефует и ни за какие коврижки не раскроет правду об истинном происхождении О Рихунны. Сехуна это мало успокаивало, червячок сомнения подтачивал его изнутри и идея стать моделью уже не казалась такой же классной, как прежде.

От дурных мыслей вновь разболелась голова, а бокал вина, зажатый в пальцах, оказался как нельзя кстати. Самый лучший выход – это надраться до чёртиков и заснуть до утра. А уж потом пусть Кёнсу думает, как избавить модель от запаха перегара и мешков под глазами.

Услышав стук в дверь, Рихунна изумлённо замерла – кого могло принести в столь поздний час?

– Войдите!

Увидев заглянувшую в комнату Чиа, брюнетка расслабилась и приветливо помахала рукой.

– Да Хэ нет?

– Она на съёмках.

– Это хорошо. – Девушка бесшумно зашла в помещение и осмотрелась. – А ты чего без света сидишь?

– Включи…

– Не надо. Так даже лучше!

Чиа добралась на ощупь до кровати подруги и присела на самом краю. Расправила складки платья, поправила волосы и нервно сложила ладони на коленях. Почуяв неладное, Рихунна подошла к низкому столику и взяла в руки полупустую бутылку. К Чиа она вернулась с бокалом и молча его протянула, предлагая выпить.

– Волнуешься? – сделав глоток, спросила блондинка.

– Куда же без этого, – рассмеялась О. – Ты не переживай! Я уверена, что одно из призовых мест будет твоим.

– Знаешь, я пришла, чтобы извиниться.

– За что?

Рихунна изумлённо разглядывала едва заметный в темноте профиль Чиа. Казавшиеся смазанными черты лица хмурились, выдавая волнение девушки, и странная тревога передалась и брюнетке. Что такого сделала эта девушка, раз сейчас того и гляди разревётся?

– Я начала общаться с тобой из корыстных целей! Тебя чаще других показывали в выпусках, поэтому я решила, что если стану твоей подругой, то стану больше мелькать на экране. Я очень хочу стать популярной. Прости меня, Ри!

Чиа подняла на подругу заплаканные глаза, а хрупкая ладошка стиснула чужую – широкую и горячую. Рихунна лишь покачала головой и улыбнулась кончиками губ:

– Хорошо, что ты нашла в себе силы в этом признаться. Я уже поняла, что здесь не может быть друзей.

– Но я не хочу быть фальшивой! И всё равно ей становлюсь!

– Тогда зачем ты пошла в модельный бизнес, где всё построено на лжи и предательстве?

Блондинка надолго замолчала, собираясь с мыслями, а затем заговорила, совсем тихо, так, что Рихунне пришлось прислушиваться к каждому слову:

– Потому что я с самого детства листала мамины красочные журналы, ходила на показы мод и мечтала быть такой же красивой куколкой в блестящем платье, на которую все смотрят и восхищаются. Знаешь, моя мама была помешана на моде и красоте. Она постоянно что-то себе подтягивала и подкачивала, тратила бешеные деньги на наряды от кутюрье. А когда они с отцом развелись, денег стало гораздо меньше. Маме приспичило сделать ещё одну подтяжку, что-то пошло не так и всё её лицо перекосилось. Она наглоталась таблеток с горя, её едва откачали. Сейчас она живёт в пригороде Лос-Анджелеса, почти не выходит из дома и не берёт трубку, когда я ей звоню. А я всего лишь хочу, чтобы она увидела меня по телевизору и улыбнулась, так же, как смотрела на других девушек десять лет назад. Я хочу, чтобы она мной гордилась. Чтобы не стеснялась себя.

Неожиданно голос Чиа сорвался и она расплакалась, беспомощно размазывая слёзы по щекам. Отставив в сторону бокал, Рихунна села рядом с ней и прижала к груди, нежно гладя по волосам и убаюкивая.

Всё же какие порой неожиданности устраивает судьба. Ты навешиваешь на человека ярлыки исходя из первого впечатления, начинаешь ненавидеть его, раздражаться, злиться. А стоит только заглянуть внутрь, в глубину, туда, где прячется хрупкое сердце, и невольно задерживаешь дыхание от вида старых ран и свежих шрамов.

У каждого человека своя трагедия. Кто-то прячет её от остальных, другие делятся с каждым встречным. У всех свои решения проблем. Но все сломаны – были, есть и будут. Потому что в жизни нельзя иначе. Она бьёт, ломает, крушит. Кто-то оправится и вновь гордо распрямит спину. Кто-то останется лежать на самом дне. И личное дело каждого, подать руку в знак помощи или пройти мимо. Потому что рано или поздно все окажутся на этом месте.

– Тшш, не плачь, – шептала Рихунна, вытирая подушечками пальцев влажные щёки. – Твоя мама непременно будет тобой гордиться!

– Думаешь?

– Я уверена в этом.

Чиа согласно кивнула и затихла, изредка шмыгая носом. А Сехун неожиданно подумал, что и его Ча Ён, быть может, сейчас сидит в темноте и безутешно плачет. Глупая влюблённая Ча Ён. Кто ей поможет, кто поддержит и успокоит? И угораздило же её влюбиться в такого говнюка, как О Сехун. Хотя… это было ожидаемо, ведь перед ним никто не устоит!

Дождавшись, когда всхлипывания прекратятся окончательно, а содержимое бокала плавно перекочует в желудок разомлевшей Чиа, Рихунна решила избавляться от балласта. Оставив хихикающую подругу в одиночестве, брюнетка выглянула в коридор и узрела спину Тао, намеревающегося свернуть за угол.

– Хуанчик!

Резко затормозив, китаец обернулся и его смуглое лицо озарила счастливая улыбка. Не прошло и двух секунд, как Рихунну уже прижимали к стене и жарко водили носом по покрывшейся мурашками шее.

– Тихо ты, озабоченный, – пищала О, комкая в пальчиках белоснежную рубашку Тао.

– Как же ты пахнешь! М-м-м, – вздыхал Хуан, плавно опуская ладони на узкие бёдра.

– Дорогой, ты такой ненасытный! – хищно лязгнув зубами, прошипела Рихунна и оттолкнула парня на пару шагов назад. – Поможешь довести Чиа до её комнаты?

– Она наклюкалась? – выгнул бровь китаец.

– У неё был повод!

– И какой же?

– В тебя влюбилась и теперь страдает.