Текст книги "Никакой ошибки (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Наг ==========

Преподаватель боевого искусства, мастер меча, серо-зеленый наг из рода анаконд, быстро полз по коридору магической академии, зло шипя на свою неудачливую судьбу. Праздник богини весны и любви Хашеи был в самом разгаре, тут и там слышались охи и вздохи совокупляющихся парочек – и не только парочек, – а он, Шушсааш, уже год ни с кем – совсем ни с кем! – не встречался. И дело не в том, что предложений не было – многие желали бы видеть своим партнером столь крупного и сильного нага. Вся беда Шушсааша заключалась в том, что он предпочитал быть снизу, о чем страшно стеснялся признаваться при знакомстве. А кто, глядя на восьмиметрового нага, на его бугрящееся мышцами тело, мог подумать о том, чтобы завалить его и трахнуть? Вот-вот, таких дураков среди нагового племени не было. Поначалу Шушсааш еще надеялся убедить партнеров поменяться, но, чем больше проходило времени, чем больше нагов побывало на его ложе, тем мизернее становилась эта надежда. Трахать его никто не хотел. И вот праздник, когда каждый взрослый наг просто обязан пролить свое семя во славу богини, чтобы и урожай был щедрым, и плодовитость нагов не уменьшалась, – а у Шушсааша никого не было на примете. Совсем никого. Не дрочить же самому себе, глядя на резвящийся народ.

Вот так, закипая от неудовлетворенности, он и двигался в сторону своих покоев, когда услышал бормотание, совсем не напоминающее любовный шепоток. Ведомый внезапным подозрением, Шушсааш заглянул в щель от неплотно прикрытой двери и тут же выругался в голос, распахивая ее ударом хвоста.

– Вы что творите, осколки тухлой скорлупы?!

Испуганные его ревом студенты, только что чертившие пентаграмму на полу лектория естествознания, заметались по помещению, выискивая пути к спасению, но их все не находилось, а сигать в окна никто не захотел. Третий этаж – любой наг костей не соберет.

– А ну, марш отсюда! Завтра чтоб явились к директору и рассказали, что вы тут творили. Проверю!

Шушсааш чуть сдвинулся в сторону, позволяя молодым нагам покинуть аудиторию, награждая каждого проползающего мимо щелчком хвоста по лбу. Не то чтобы больно, но достаточно обидно. Закрыв за студентами дверь, сам приблизился к их художеству.

– Стирать или не стирать – вот в чем вопрос, – пробубнил он себе под нос, разглядывая меловой рисунок.

Сам он в магии мало что смыслил – его дара хватило только на овладение несколькими бытовыми заклятиями, – так что выбор был не из простых. С одной стороны, на эти каляки следовало взглянуть директору, а с другой – вдруг недоучки решат вернуться?

Взвесив все «за» и «против», Шушсааш решил подтереть только пару черточек по краям иероглифов – тогда, если даже кто-то и решится на продолжение ритуала, заклинание может не сработать. Оглянувшись в поисках тряпки и не найдя ее, он пожал плечами и принялся стирать линии пальцем. И все бы нечего, если бы случайно в этот самый палец не попала заноза. Выругавшись на халтурщиков строителей и неудачников студентов, Шушсааш слизнул выступившую каплю крови и сплюнул ее на пол, совершенно не обратив внимания на то, куда именно попал. От плевка в воздух взвился небольшой синеватый дымок, постепенно становясь все больше и больше. Потом пентаграмма вдруг вспыхнула и бабахнула так, словно потолок рухнул. Взрывной волной нага отбросило к стене, а когда он немного пришел в себя, кашляя и чихая от дыма, в центре пентаграммы стоял… ОН.

Высокий, на голову выше самого Шушсааша; с алыми волосами до поясницы, заплетенными в десятки кос; с черными перепончатыми крыльями; с длинным змеиным хвостом алого цвета, на котором четко выделялись большие и мелкие черные симметричные ромбы, с костяным шипованным наростом на конце. В его глазах стыл смертельный холод, незнакомец явно готов был убивать. Он зло скалился, и с длинных верхних клыков капала то ли слюна, то ли яд. А еще он яростно шипел, нервно хлеща хвостом по полу, отчего в разные стороны разлеталась каменная крошка.

– Э-эм, привет, – Шушсааш просто не представлял, что еще можно сказать этому странному нагу с крыльями, а тот вдруг успокоился, спрятал клыки и даже усмехнулся.

– Что, вызвал по ошибке? – вполне членораздельно произнес незнакомец, а у Шушсааша от этого голоса – сильного, грудного, пробирающего до самой печенки – внутри все замерло, а потом его сердце отчаянно забилось. Да крылатый наг и сам был такой… такой… Шушсааш сглотнул, представив себе, как этот хвост мог бы обвить его и… о-о-о… – Чего стонешь? По ошибке, спрашиваю, вызвал?

– Не-не, – отчаянно замотал головой Шушсааш. – Никакой ошибки. Трахни меня.

– Что-о?! – брови крылатого нага удивленно поползли вверх, крылья чуть развернулись, а волосы вдруг взвились вверх гибкими змеями. – Ты вообще понимаешь, кому предлагаешь себя?

– Нет.

– Я нагон. Гроза и ужас. Неотвратимая и страшная смерть.

– Согласен, – тут же закивал Шушсааш, потирая встопорщившиеся паховые пластины: трахаться хотелось просто невыносимо, а тут такой красавец-нагон. Почти что наг. Только с крыльями и волосами-змеями. Ну и что? – Член же у тебя есть?

– Как не быть, – усмехнулся нагон, складывая крылья и медленно выползая из круга. Его паховые пластины плавно разошлись, и Шушсааш нервно облизнулся, любуясь на появляющийся член с крупной головкой. – Ну как, нравится?

– Очень, – выдохнул он, срывая с себя рубаху и опускаясь перед нагоном на пол. Мгновение полюбовавшись вблизи на чужое мужское достоинство, наг припал к нему губами, стараясь не задеть зубами. Вкус оказался терпко-сладким, но Шушсаашу было уже все равно: он представлял себе, как этот мощный член проникнет в него, заставив извиваться, словно насаженного на крючок червя, и все яростнее вылизывал бархатно-каменную сладость.

В какой-то момент нагон не выдержал и подхватил Шушсааша подмышки, опрокинул на пол и, нависнув над ним, проурчал:

– Не передумал?

Крупная головка члена уперлась в половую щель нага, дразня и обещая неведомое ранее наслаждение. Говорить сил не было, потому Шушсааш только отрицательно покрутил головой и тут же взвыл, почувствовав, как в него начало проникать ЭТО. Нагон замер, внимательно следя за реакцией своего случайного любовника, но Шушсааш тут же задвигал бедрами, принуждая продолжить. И крылатый продолжил, безжалостно врываясь в манящее горячее нутро нага под аккомпанемент его одобрительных криков.

Такого Шушсааш еще не испытывал. Его отымели так, что, кончая в четвертый раз, он уже не кричал, а только слабо хрипел, все еще продолжая цепляться руками за шею нагона. Волосы-змеи тоже принимали горячее участие в любовном танце, то щекоча маленькими языками, то легко покусывая все, до чего могли дотянуться, особенно много внимания уделив соскам. От ласк-укусов Шушсааш просто выпадал из реальности, желая только одного: чтобы его имели сильнее и глубже. И его имели.

Когда обессилившая парочка расплела хвосты, Шушсааш даже пошевелиться не мог. Он просто лежал на спине, глупо улыбаясь и глядя в никуда.

– Мне понравилось, – проведя когтистыми пальцами по его лицу, произнес нагон. – Если захочешь повторить… – Он отсек когтем одну из кос-змей на виске, тут же превратившуюся в обычную прядь, и вплел ее в волосы Шушсааша. Наг почувствовал легкий укол боли, и тут же все прошло. – Вот теперь ты сможешь позвать меня, если захочешь.

Легкий поцелуй на прощание – и нагон растаял дымкой, а Шушсааш тяжело вздохнул, едва найдя в себе силы, чтобы подняться. Лежать на полу было не слишком удобно, да и заснуть в аудитории – плохая идея. Отыскав и подцепив когтями свою рубашку, он медленно пополз к своей комнате, иногда придерживаясь за стену, чтобы не упасть на поворотах. О ложе вообще запнулся и повалился на него лицом вниз, блаженно вздыхая.

Тело после всего произошедшего сладко ломило, так что завтра наверняка не удастся провести полноценные занятия, но волновало Шушсааша не это, а то, что имени нагона он так и не узнал. Хотя… Проведя пальцами по волосам, он отыскал чужую прядку, переплетенную со своими волосами. На ощупь она немного отличалась, да и по цвету будет выделяться среди его серой копны, но расплетать ее Шушсааш не собирался. Если с ее помощью действительно получится дозваться нагона – он умрет, но не позволит никому даже притронуться к ней. А имя…

– Что ж, в следующий раз познакомимся.

========== Нагон ==========

Шушсааш, преподаватель боевого искусства, мастер меча, серо-зеленый наг из рода анаконд, сладко зевнул и потянулся. Тело ныло после ночных нагрузок, но это было не больно, а приятно. Чувствовать себя живым, нужным – всегда приятно, особенно если это сопровождалось прекрасным сексом. Вспомнив ночь с нагоном, Шушсааш закрыл глаза и облизнулся. Эта встреча была случайная, но, как хотелось надеяться, не последняя. Доказательством тому служила алая прядь, вплетенная в волосы на правом виске. В зеркале она четко выделялась в сером «гнезде» Шушсааша, которое каждое утро он с трудом приводил в порядок. После сна, как бы туго он ни заплетал волосы, они все равно превращались в спутанную массу, так что приходилось изрядно помучиться, придавая себе вид, приличествующий преподавателю академии. Расчесываясь этим утром, Шушсааш очень волновался, что алая прядь выпадет, но она словно приросла к нему, потому, подергав пару раз необычные волосы, он смело взялся за утренний туалет и вскоре уже покинул комнату, намереваясь приступить к своим обязанностям. Собственно, следующий после праздника богини Хашеи день был выходным, чтобы уставшие за ночь наги могли отдохнуть как следует. Но Шушсааш лодырничать не привык, тем более у него было еще дело: следовало разобраться со студентами, что умудрились накануне нарушить правила академии.

Проползая мимо лектория по естествознанию, Шушсааш услышал там возню и, наученный горьким опытом общения с неугомонными студентами, немедленно рванул на звук. К счастью, семеро провинившихся не колдовали, а усердно драили пол, под чутким руководством своего куратора Хашаха, нага из рода кобр. Куратор недовольно раздувал капюшон, скользя между студентами, и подбадривал их словами:

– Сильнее трите, сильнее. Как распорядок нарушать – так вы все мастера, а как полы драить – так тряпку видите впервые.

Хмыкнув, Шушсааш вполз в лекторий.

– Что, они все же явились к директору с повинной?

– Конечно, – кивнул Хашах, оборачиваясь, – вдохновленные тобой, прямо с утра и приползли. Не дали нам поспать после славной ночи.

Вся академия знала, где и с кем спит куратор третьей группы пятого года обучения, потому жалоба на прерванный сон не вызвала у Шушсааша удивления.

– Мы закончили, куратор, – перебил разговор один из студентов, в последний раз проводя тряпкой по оттертому до скрипа полу, который, наверное, со времен укладки досок не был таким отполированным, как сейчас.

– Закончили? Значит, свободны. Завтра жду от каждого реферат на тридцать страниц, по теме «Использование порталов перемещения».

Студенты застонали, но ни слова против сказать не посмели. Глядя на то, с каким унылым видом молодые наги выползали в коридор, Шушсааш улыбнулся, позабавленный таким началом утра. Он и сам хотел покинуть лекторий следом за ними, но в последний момент задержался, решив удовлетворить свое любопытство.

– Хашах, а кто такие нагоны?

– А почему тебя это интересует? – разом посерьезнев, нахмурился Хашах.

– Да так, просто. Услышал недавно это слово и никак теперь из головы не выкину.

– Лучше выкинь, и поскорее. Нагоны – это существа из древних легенд, порождение дракона и нага, предавшего свой народ. Сильные и жестокие твари, способные убивать одним взглядом. Они сильнее десяти нагов вместе взятых, умеют летать и так одарены магически, что один нагон вполне мог бы захватить наш мир и править им до скончания веков. К счастью, проход в их измерение был запечатан несколько тысячелетий назад, а без подпитки своего мира они не могут жить, так что мы благополучно избежали неприятностей. Если хочешь узнать более подробно, сходи в библиотеку, в то хранилище, что находится ниже читального зала, и возьми «Расы и народы девяти миров». Только не выноси книгу никуда – там читай. Она запрещена к изучению студентами: еще начнут вызывать что-нибудь, а вдруг получится? Не дайте боги случиться такому.

– Спасибо, обязательно погляжу, что там, – рассказ покоробил Шушсааша, заставляя нервно теребить прядь переплетенных вместе ало-серых волос, но Хашах словно не видел ничего необычного в прическе мастера меча.

– Ну, тогда бывай. Я, пожалуй, вернусь в постель. Досыпать, – Хашах зевнул, и Шушсааш поспешил освободить лекторий от своего присутствия, чтобы можно было запереть дверь.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, он пополз в библиотеку, радуясь, что в столь раннее время там никого еще не было. Отыскать нужную книгу оказалось не так просто. Где-то через час, расчихавшись от пыли, Шушсааш все же нашел искомое и устроился тут же, на маленьком лежаке, сдернув с него защитное покрывало, где принялся перелистывать страницы, внимательно изучая рисунки, пока не наткнулся на нужный раздел. Ошибиться было невозможно: два крылатых нагона стояли, демонстрируя читателям клыки такой длины, что сразу же закрадывалось подозрение в некомпетентности художника. Да с такими клыками нагоны рот не смогли бы закрыть, а уж кусать… Это ж на какую ширину нужно разинуть рот, чтобы вонзить подобное «чудо» в тело жертвы? Между тем Шушсааш не заметил, чтобы у его нагона была такая безразмерная пасть. Дальше – больше! Автор книги уверял, что нагоны агрессивны, убивают всех, кто не принадлежит к их племени, а в голодные годы употребляют в пищу своих более слабых соплеменников. Более того, нагоны едят разумных существ, особенным лакомством считая… нагов. Даже картинку, на которой нагоны пожирали еще живого нага, к рассказу присовокупили. От кошмарного изображения Шушсааша замутило, и он быстро захлопнул проклятую книгу.

Некоторое время он просто сидел, глядя в никуда, и мысленно перебирал воспоминания о прошедшей ночи, сравнивая их с рассказом Хашаха и прочитанным в книге. Не сходилось одно с другим: если бы нагоны обладали такой свирепостью, Шушсааша б и в живых уже не было. Как узнать правду?

«А вдруг он меня в живых оставил, чтобы я потом помог все его племя в наш мир привести?» – закралась в голову ужасная мысль, и Шушсааш нервно дернул хвостом, скидывая книгу на пол. Она упала с громким стуком и тут же раскрылась на той самой картинке, словно предвещая грядущую беду. Страх холодом обжег спину. Захотелось выдрать алую прядь и спалить в огне, чтобы больше никогда… ни за что… Шушсааш даже потянулся к волосам, но потом замер, вцепившись в прядь, словно утопающий за соломинку.

– А если это все ложь? Люди про нас, нагов, тоже много чего выдумывают, может, и тут так?

Соскользнув с ложа, Шушсааш быстро пополз к книжным полкам, намереваясь поискать еще что-нибудь про нагонов. Он тешил себя надеждой, что там может оказаться совсем другая информация.

Увы, день, потраченный на поиски нужных сведений, прошел впустую: кроме той книги, которая так напугала Шушсааша, ничего раздобыть не удалось. Он находил рассказы о самых невероятных разумных созданиях и животных, живущих в других мирах, но о нагонах ничего не было. Совершенно. Так, мучимый вопросами, Шушсааш вернулся в свою комнату уже затемно. Он зажег большую свечу, тускло осветившую его комнату, и медленно направился к зеркалу, послушно отразившему серого нага. Шушсааш взялся пальцами за алую прядь, закрыл глаза и представил нагона таким, каким его запомнил: черные глаза с алым зрачком, волосы-змейки, тонкие черты лица, губы… ах, эти губы…

Он тихо вздохнул, томимый воспоминаниями, и тут рядом раздался легкий смешок, заставивший Шушсааша шарахнуться в сторону. В зеркале он больше не отражался – там был красноволосый нагон, обнажающий в задорном оскале небольшие верхние клыки.

– Они у тебя едва ли больше моих, – произнес Шушсааш первое, что пришло в голову.

– А почему они должны быть больше? – нагон недоуменно поморгал, а потом вновь клыкасто улыбнулся. – Соскучился?

– Э-э, ну… – Шушсааш замялся, не зная, как ответить на оба вопроса, и тут же попытался поменять тему, но вышло не очень удачно: – Что ты любишь есть?

– А что, ты меня на ужин приглашаешь? – вновь впал в замешательство нагон. – Тогда рыбу хочу. Мы все больше на оленей охотимся, кабанов, а рыбу приходится покупать у соседей, да и не хранится она долго, если ее сначала не просолить или не прокоптить.

– А замораживать не пробовали? – хозяйственная жилка взяла верх над страхом.

– Замораживать? Хм, неплохая идея. Только у нас магов льда мало. В основном огневики все, может, потому и не додумались. Ты какой магией владеешь?

Шушсааш пожал плечами:

– Почти никакой. Бытовой немного: пыль убрать, заштопать там чего-нибудь, подкрасить, обновить…

– Готовить умеешь?

– Могу немного, – Шушсааш подполз ближе к зеркалу, недоумевая, к чему все эти вопросы, а нагон все не унимался:

– Слушай, а у тебя здесь кто-нибудь есть? Родные или… любимые?

– Зачем тебе? – в груди Шушсааша похолодело, когда он представил себе, что вот сейчас нагон потребует… А чего, собственно, он может потребовать? Отдать ему на съедение кого-нибудь из близких? Бред. Точно бред! Тогда что? Зачем все эти вопросы?

– Ну, я все вспоминал, как мы с тобой славно потрахались, а тут папаша покоя не дает, все спрашивает, когда супруга в дом приведешь, вот я и подумал… о тебе.

– Супруга? Меня? – Шушсааш так и сел на пол – хвост отказался его держать.

– Да. Ты мне понравился. Очень.

Шушсааш тряхнул головой, пытаясь привести мысли в порядок. Ему как-то не верилось, что все происходящее не сон.

– Но я же наг, а не нагон.

– Ничего: маленький ритуал, моя кровь – и все будет в порядке. Неужели ты думаешь, что нам раньше никто из вашего племени не попадался? Ритуал перерождения отработан давно и проходит без осложнений.

– Значит… вы не едите разумных?

– Что за бред? – нагон поморщился. – Мы же не дикари какие-нибудь. Ты бы еще спросил, сырым я тебя есть буду или зажарю, предварительно затрахав до смерти. – Шушсааш смутился, отвел взгляд и порадовался, что наги не краснеют. – Так что, будешь моим супругом или?..

– Буду, – решительно кивнул Шушсааш, решив довериться собственному сердцу, а не глупым книгам и россказням нага, который никогда живого нагона в глаза не видел. – Только у меня есть один вопрос.

– Экий ты любопытный, – тяжело вздохнул нагон. – Ну, давай свой вопрос, а потом я тебя в наш мир перетяну, буду с родителями знакомить.

– Тебя как зовут?