Текст книги "Ступенька (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Ступенька

Запах наполнял весь дом, заставляя меня бессильно скрежетать зубами. Ведь договаривались, что он будет принимать препараты блокирующие течку! Подписали соответствующий пункт в договоре, и вот как этот пункт выполняется. Весь дом пропах течным омегой, а я…

– Проклятье!

Чашка со звоном отлетела от стены десятком осколков. Когда-то я был молод, красив, силен, богат и перебирал омежек как перчатки. Тогда я бы и не взглянул на это глазастое существо, а сейчас мучаюсь до воя, потому что даже он стал недостижим для меня – убогого калеки.

Авария. Одно неосторожное действие и я оказался прикован к инвалидному креслу. Пять лет! Проклятые пять лет я борюсь с собственным недужным телом, но день ото дня проигрываю бой за боем, чтобы с утра начать все заново, зная, что снова проиграю. Мне никогда не встать на ноги, но уйти из жизни… Нет. Я не имею права быть малодушным слабаком. Я – альфа и этим все сказано. Я буду бороться до конца. Буду! А этот…

Коляска, противно поскрипывая, везет меня на кухню, откуда я могу выехать в сад, но и тут нет спасения. Кажется, весь район пропах этим омегой, и все, что мне остается – это вдыхать его запах и сожалеть о былом.

– Ну, нет. Я этого так не оставлю. Выгоню в шею, как только ты угомонишься!

Омега с красивым именем Ариэль появился в моем доме почти четыре года назад. Он сменил уволившегося бету, ухаживающего за мной после аварии, пока шел первый восстановительный период. Правда, Кир не сам уволился, я его вытурил, едва не доведя до нервного срыва своими капризами, так что теперь мне немного стыдно, но тогда я ненавидел весь мир. Они все были здоровыми, ходили своими ногами, а я перенес три операции, истратил кучу бабла, потерял супруга и все, что мне осталось – это инвалидное кресло, небольшой счет в банке, чтобы не сдохнуть с голоду и собственноручно спроектированный дом. Все остальное потерял при разводе и ухнул на бесполезное лечение.

В то время мне не хотелось жить. Дважды я пытался покончить с собой, но каждый раз останавливался, не дойдя до края, решив, что не дождутся они моей смерти! Кто они? Да все, кто окружал меня в счастливые времена и отвернулся, когда была нужна их помощь. Кир тогда мне помог, но на тот момент я был не в состоянии оценить то, что он делал, а потому всячески изводил несчастного идиотскими требованиями и капризами, убеждая себя, что за это Кир получает хорошие деньги, потому и будет терпеть. А он, промучившись со мной год, ушел.

После Кира у меня были еще три няньки-сиделки, но все они сбегали уже через несколько дней, пока не появился Ариэль. Этот омега вошел в мою жизнь с жуткой грозой, словно оправдывая свое имя. В доме дребезжали стекла, на улице был просто потоп и мне, почему-то, стало немного жаль это промокшее нечто и, хотя я был настроен принять на должность сиделки только бету, Ариэлю было разрешено остаться с испытательным сроком.

Может я уже наигрался в злобного инвалида, или мне было неловко демонстрировать мерзкий характер омеге, но с ним я не вел себя как последняя сволочь, хотя и не упускал шанса уязвить. Отдаю должное, он был сдержан и уважителен, безропотно выполнял мои капризы, помогал мыться, готовил, стирал, убирал, делал массаж и уговаривал не отлынивать от упражнений. В последнее время мне иногда казалось, что ноги слегка покалывает, но кроме мимолетных ощущений никаких существенных изменений не было. Хотя Ариэль – совершенно зря, на мой взгляд, – очень обрадовался.

Постепенно я начал работать, консультируя на дому по финансовым вопросам. Это позволило мне немного отвлечься и вновь почувствовать вкус к жизни, но то, что устроил Ариэль – ни в какие ворота не лезет! Четыре года все было спокойно, иногда я даже забывал, что рядом со мной живет омега и вот на тебе, сюрприз! И главное – я даже добраться до него не могу, чтобы отругать, как следует. Ступенька, блядь, мешает.

Проектируя дом, я посчитал уместным отгородить спальни на первом этаже от основной части дома ступенькой. Это было эстетично, интересно, а теперь… всего одна проклятая ступенька отделяла меня от скандала, и путь этот стал непреодолим. Не подумал я, что тут может понадобиться пандус.

Вернувшись из больницы, я превратил бывший кабинет в спальню, приказав сдвинуть стол в сторону и убрать лишние книжные шкафы. Позже тут были установлены тренажеры, на которых я занимался, пытаясь вернуть былую подвижность, благо кабинет был достаточно большим. Столовая, кухня и санузлы – находились рядом, вполне доступные для колясочника, а вот спальни я забросил, предоставив своим нянькам выбирать себе комнату по вкусу. Зря. Теперь этот наглый омега где-то там течет, сводит меня с ума, и не отвечает на мой рык. Зато я прекрасно слышу, как он стонет, переживая всплеск желания.

– Маленькая текучая дрянь! Доберусь я до тебя.

Протяжный, страстный стон был мне ответом. Этот мерзавец окна открыл – душно ему, видите ли! – так что и в саду все прекрасно слышно. А, может, попытаться в окно залезть? Господи, что со мной, о чем я думаю? Скрежеща зубами, я вернулся в дом, иначе соседи точно станут свидетелями моего неадекватного поведения.

Проезжая мимо окаянной ступеньки я остановился. Запах течки стал более насыщенным. Он буквально обволакивал все вокруг, не давая отвлечься, сосредоточится на чем-то другом. Я уже и ватные шарики в нос вставлял, но аромат неповязанного омеги преследовал везде и всюду.

– Ариэль!

Мой крик пронесся по дому, но кроме новой серии стонов ничего не услышал в ответ. Я буквально пылал, не находя себе места, представляя, как Ариэль извивается на простынях, потираясь о них всем телом, как влажно и жарко у него между ног, как призывно он раскидывается, открываясь и приглашая. Перехватывало дыхание, меня бросало то в жар, то в холод, от желания оказаться рядом, но изменить эту ситуацию я никак не мог.

– Сволочная ступенька! – В сердцах я ударил по подлокотнику кресла, ушибив кулак, но боли почти не почувствовал.

Очередной жалобный вскрик заставил меня самого застонать. Может ему там плохо? Может, омегу спасать надо? Так что же я сижу?!

Я зафиксировал кресло, опустил ноги вниз, уперся ладонями в подлокотники...

– Аааа! Бля…

Ноги полоснуло такой болью, словно в них впились сотни раскаленных иголок, у меня перехватило дыхание, но я стоял. Держась за стену арочного проема, пошатываясь, но стоял!

– Я знал, что ты сможешь! – Ариэль, улыбаясь, предстал передо мной во всей красе, заставив мое дыхание сбиться, но уже не от боли. – Теперь сделай еще шаг. Всего лишь один маленький шажочек и я подхвачу тебя. Ну, один шаг… ко мне.

Манок

 Я слышу, как скрипят колеса инвалидной коляски. Слышу и позволяю своей омежьей натуре прорваться блядовитым протяжным стоном. Альфа, будь он хоть трижды инвалид, если он, конечно, не кастрат, не сможет остаться равнодушным, если рядом течет никем не повязанный омега! Слышу, как он ругается, но останавливаться не собираюсь. Я ведь не только прекрасный, но могу быть и гарпией. Инстинкт размножения у альф сильный, а значит, все должно получиться.

– Аррриэль!

Ну, вот он уже яростно выкрикивает мое имя. Папа-омега был большим поклонником Шекспира, так что когда я родился, то дал мне это дурацкое имя. Сколько раз я порывался его сменить, но вспоминаю мечтательный папин взгляд и отступаюсь. Папа считал, что оно принесет мне счастье. Не знаю, какое счастье он представлял, но пока одни неприятности. Ну, скажите, какого омегу с именем Ариэль будут воспринимать всерьез? Хорошо, еще в детстве меня не сильно гнобили, потому, что я быстро научился давать сдачи. Даже мальчишки-альфы предпочитали не доводить меня до белого каления, чтобы не получить трындюлей.

Когда я выбрал мединститут – меня тоже не воспринимали всерьез. Родители думали, что проучившись немного, я все брошу, обзаведусь мужем и детьми, да и учителя не особо верили в то, что омега сможет получить диплом. Но я выучился, как говорится «всем назло». Тогда родители решили, что я должен получить специализацию педиатра, но я снова пошел наперекор и стал реабилитологом.

И снова передо мной выросла стена из непонимания и неприятия. Взрослые, увидев меня, отказывались от услуг врача-омеги, предпочитая бет, зато детей на массаж приводили охотно. А мне так хотелось какого-нибудь трудного случая, чтобы доказать всем – я могу!

О Ричарде Драфте узнал случайно. Просто услышал, как в реабилитационном центре его обсуждали двое бет, называя «ужасным кошмаром», но я сразу понял – мое!

Добираться пришлось вопреки разыгравшейся стихии. Настоящая буря! Машина сломалась в полукилометре от дома, так что оставшийся путь я прошел под проливным дождем. Увы, перед Ричардом предстало жалкое зрелище, но он дал мне шанс, оговорив прежде условие: я должен регулярно принимать препараты, чтобы купировать течки. Конечно же, я согласился и четыре года строго выполнял это требование, пока не понял, если срочно что-то не предпринять, альфа никогда не встанет.

Чувствительность возвращалась к его парализованным ногам, но этот идиот сам не верил в излечение, поэтому все мои усилия шли псу под хвост. Делая массаж, я видел, как чуть подрагивают пальцы на ногах, он и сам это ощущал, рассказывая, что иногда стопы словно покалывает, но дальше этого дело не шло. Я чувствовал, что еще немного, и он сдастся, пытался говорить, настаивал, уговаривал, ругался, но этот тройной осёл сомневался в собственных силах, и потому ежедневные занятия приносили совсем мизерную пользу, только укрепляя мышцы, тогда как нужно было убрать стопор из головы.

Месяца два я пытался придумать, как заставить его встать, нужен был именно первый шаг, чтобы разрушить психологический барьер, и вырваться из тягостной тюрьмы. Я даже пригласил к нему психолога. Несчастный бета сбежал через двадцать минут, матерясь сквозь зубы. Да, Ричард, если хотел, мог быть беспощадным. Правда, на мне он злость срывал редко, видимо, щадя мою трепетную омежесть, но, даже если такое и случалось, потом извинялся, а я принимал его извинения, потому что не мог бросить его.

Я этот остров получил по праву.

Не знаю, когда я успел влюбиться, но признал это около года назад. Сначала я попытался абстрагироваться от своих чувств к пациенту, но ничего у меня не получилось. Хотя, может оно и к лучшему, иначе я никогда не сделал бы то, что делаю сейчас.

Раскинувшись на кровати, я раздвинул ноги, позволяя запаху плыть по дому. Я еще и окна открыл, чтобы наверняка, и не прогадал. Вскоре ругань Ричарда послышалась и с улицы. Значит, там он тоже учуял меня. Хорошо!

С наслаждением отпускаю себя, и начинаю медленно дрочить, одновременно засовывая два пальца во влажный анус. Скажу без ложной скромности, что этот стон заставит и глухого исцелиться, и мог бы мертвого поднять – или мертвому, – не то, что несчастного альфу, мучающегося сейчас перед дурацкой ступенькой. А ведь Ричард мог бы сделать пандус давным-давно, но отчего-то решил, раз он калека – то и жить должен соответственно, в его понимании. По мне так это полная херня, но разве альфа будет слушать какого-то омегу? Вот и корячится теперь там, а я извлекаю пользу из его недальновидности.

– Язык тебе в глотку, проклятый горлан!

Альфы… хе-хе…

Снова выскуливаю призыв самцу, как можно громче и протяжнее. Два пальца – мало. Хочется большего. Хочется крепкого члена, что войдет мощно и напористо, натянет плотно, туго, и начнет двигаться, заставляя подмахивать и завывать от удовольствия. А потом внутри набухнет узел, завершая акт любви сцепкой. Я сожму его крепко-крепко, выдаивая до последней капельки, и Ричард, содрогаясь в моих объятьях, будет кончать раз за разом, пока не поймет, что я – именно тот, кто ему нужен.

Мы созданы из вещества того же, что и наши сны.

Фантазия настолько завела меня, что я кончил, задыхаясь и судорожно дергая руками. Пока я пытался отдышаться, из-за двери раздался вопль:

– Аааа! Блядь!

Этот крик заставил меня испуганно подскочить, и через секунду я, голый, вымазанный своей спермой, красный и всклокоченный, был уже возле него, обмирая от восторга. Он стоял! Ухватившись руками за стену арки, пошатываясь и обливаясь потом, но стоял!

«Получилось!» – верещало внутри меня. Теперь нужно закрепить победу.

– Я знал, что ты сможешь! Ты настоящий альфа! Теперь сделай шаг. Всего лишь один маленький шажочек и я подхвачу тебя. Ну, один шаг… ко мне.

И, влекомый волшебной музыкой, он его сделал. А я принял его в свои объятья, поддерживая и помогая сделать второй шаг, не менее важный, но уже более легкий. Мой альфа – сильный духом. Нужно было просто помочь ему поверить в себя.

– Чертенок, ты же этого добивался, дразня меня?

– Мы! Этого добились мы. Вместе.

Жаль, что на большее чем поцелуи и ласки он пока не способен, но я умею ждать. А, собственно, чего ждать-то?

Мне совсем необязательно, чтобы он стоял, пусть полежит, главное, что у него стоит!