Текст книги "Укрощение строптивого (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 3

 Бани. Омега.

Все-таки Рок не такой уж плохой. Немного неотесан и груб, но с добрым сердцем, скрывающимся за хамоватым поведением. Конечно, я ему не особо нравлюсь, но деваться нам некуда. Привыкнет.

Рыбу он почистил быстро. Потом разжег костер, на котором и пожарил нашу еду, нанизав ее на ветки. Мою долю он уложил на широкий лист, разломал, как-то странно посмотрел на меня, а потом начал вынимать из рыбы кости. Я уже говорил, что он милый?

Соли, конечно, очень не хватало, но когда я пожаловался на это, он только поднял глаза вверх, потом тяжело вздохнул, и принялся за свою порцию, больше не глядя на меня. Невежливо с его стороны, но я уже начал привыкать к такому поведению.

Когда солнце достигло апогея и жара стала невыносимой, Рок отнес меня в тень деревьев, потому что сам я исколол бы себе все ноги, а потом соорудил для меня некое подобие тапочек из коры и расщепленных лиан. Не кутюр, конечно, да еще и шершавые изнутри, но ходить можно. А еще он сделал навес между двух наклоненных друг к другу пальм. На строительство пошли широкие листья с каких-то деревьев и те же лианы. И постель под навесом получилась из широких пальмовых листьев. Ничего так, миленько. И все бы ничего, но мне захотелось пить, о чем я сообщил Року.

– Пресная вода тут есть, но нести ее не в чем, так что придется тебе прогуляться туда со мной. Заодно поможешь фруктов набрать.

Ноги я себе больше не колол, зато спотыкался все время о корни, а еще мои волосы цеплялись за всякие ветки и кусты. В результате я так измучался, что спросил у Рока расческу.

– Где я тебе ее возьму? – он даже не оглянулся, а мог хотя бы руку подать, чтобы помочь идти. – Тут магазинов нет.

– Так что же мне теперь ходить с вороньим гнездом на голове? – я даже остановился от возмущения.

– Не хочешь гнездо, могу обрить налысо, нож у меня есть.

Нет, каково?

– Хам! Немедленно проси прощения.

Вот теперь он остановился. Медленно обернулся и вперил в меня тяжелый взгляд.

– Прощения? Мне? Ах ты, избалованный папенькин сынок. Свалился на мою голову, бесполезный, как сиська у борова, еще и права качаешь!

– Я не бесполезный! – от возмущения у меня даже руки затряслись. – Я омега. Я продолжатель рода. И ты должен заботиться обо мне.

– Должен? Я ничего тебе не должен. Ты может и омега, но ты не мой омега. И никогда им не будешь! Так что попридержи норов, деточка, пока я не послал тебя куда подальше.

– Хам! Я тебя… я…

Я буквально кипел от гнева, но чем я могу пригрозить ему?

– Ты, ты. Ничего ты не можешь. Никчемный. Ты сам на этом острове не проживешь и дня.

– Ах, так? Проживу. И в твоих услугах не нуждаюсь!

– А давай посмотрим. Продержишься пять дней и не попросишь о помощи – извинюсь.

Вот так мы и разошлись в разные стороны. Воду я нашел, только пить ее пришлось, опустившись на колени. Потом нашел несколько деревьев с фруктами. Залезть вверх не смог, зато сбил пару оранжевых плодов палкой, и тут же съел. После сладкого пить захотелось снова, так что пришлось мне возвращаться обратно к воде. Жаль, что собрать ее не во что, а то бегать каждый раз сюда… Рок бы обязательно что-нибудь придумал, но я тоже голову на плечах имею. У меня диплом. Я инвестиции делаю. Так неужели не продержусь каких-то несчастных пять дней?

К своему шалашу я вернулся, немного поплутав, но Рока там не было.

– Вот и ладно. Значит дом – мой.

Конечно, называть это убожество домом – это даже не смешно, но в данной ситуации, это мой дом и я отсюда никуда не пойду.

Забравшись в шалаш, я устроился спать на своем импровизированном ложе. Жестко, неудобно, все колет и мешает, листья разъезжаются, но спать на песке еще хуже. После пары часов ерзанья, я понял, что снова голоден. Солнце уже начало опускаться к горизонту, но голод все равно погнал меня в лес. Благо, искомое нашлось быстро, так что до темноты мне бродить в зарослях не пришлось. Пара фруктов была съедена прямо под деревом, а еще несколько штук я взял с собой, на случай, если до утра захочу есть.

Утром я расчесал свои волосы пальцами, насколько это было возможно, пальцами же почистил зубы, прополоскав рот в мерзкой океанской воде, а потом пошел за едой. Мне настолько повезло, что я даже кокосовое дерево нашел. Хотя для того, чтобы сбить всего один орех, мне пришлось потратить часа два, швыряясь палками и камнями, да еще столько же промучаться, пытаясь его вскрыть, но я был так горд собой, когда орех раскололся, что не считал это время зря потраченным. Почти все кокосовое молоко вытекло, но все же кое-что мне удалось выпить, а, поковырявшись, я смог добраться и до съедобной мякоти. Было… невкусно. То ли орех недозрелый, то ли еще что, но по вкусу он напомнил мне волокнистую глину. Нет, глину я никогда не ел, но, думаю, что именно такой она и будет. Зато, у меня теперь появилась емкость для хранения воды, а это уже большой плюс.

Фрукты – это вкусно, но три дня подряд… В общем, от сладко-кислого меню меня уже тошнит, а на кончике языка вскочил прыщик. Не смертельно, но приятного мало, потому что он печет каждый раз, как на кончик языка попадает сок. Тапочками из коры я натер ноги. Камнями, которыми долбил кокосы, поранил руки, и о маникюре пришлось забыть. Спина, плечи и лицо обгорели на солнце, из-за того, что я заснул на берегу. Пару раз я пытался поймать рыбу, используя сломанную палку, но у меня ничего не вышло, а даже если бы и вышло… тот огонь, что развел Рок, давно погас, а разжечь новый я не смог, только натер себе мозоли на ладонях. Видимо, способ, описанный в приключенческих книгах, годился только для героев на их страницах.

Иногда ветер доносил до меня запахи чего-то съестного от костра Рока и тогда мой живот жалобно урчал, но гордость не давала пойти к нему с поклоном. Его я, кстати, ни разу не видел вблизи. Пару раз, идя по берегу, натыкался на его следы, и тут же уходил в лес, чтобы не дай Бог, он не подумал, что я готов сдаться.

Каждый день я говорил себе, что выдержу, и держался. Но хуже всего было по вечерам. От одиночества и отчаянья мне хотелось выть. Чтобы отвлечься, я пел песни или читал стихи, а иногда просто говорил что-нибудь вслух. Главное было услышать голос, пусть и свой собственный, лишь бы не сидеть в тишине, нарушаемой только плеском волн, шумом ветра в ветвях и редкими вскриками птиц.

Наутро четвертого дня, когда какая-то мерзкая птица заорала прямо у меня над головой, меня вдруг озарило: там, где есть птицы – есть гнезда, а в гнездах могут быть яйца! Сырые они, конечно, мерзкие, но разбавить фруктовую диету ими можно.

Подскочив, я немедленно отправился искать гнезда. Пробродив несколько часов по лесу, наконец, увидел между ветвей какое-то образование, напоминающее круглое гнездо. Когда-то я читал, что птицы в тропиках вьют довольно причудливые гнезда, так что не заподозрил ничего странного в подобной находке. Пошарив под деревьями, я нашел палку, сбросил свои тапочки из коры и полез на дерево, чтобы сбить найденное гнездо. Это мне удалось с третьего раза, вот только это оказалось не гнездо. Вернее, это оказалось не птичье гнездо. Как только это сооружение свалилось на землю, оттуда вырвался жужжащий рой насекомых.

Никогда еще я так быстро не бегал. Воды океана стали моим спасением, только эти сволочи все же успели покусать меня. Кто же знал, что осиное гнездо может быть так похоже на птичье.

Когда опасность миновала, я выбрался из воды, сел на берегу, подтянув колени к груди, уткнулся в них лбом и… разревелся. Это была самая настоящая истерика. Мне было больно, страшно и стыдно, а еще очень хотелось домой, к родителям. Рок был прав, не гожусь я для всяких приключений. Ничего я не знаю и не умею. Омега – бесполезный, как сиська у борова. Дома за мной увивались все, потому что там я был важен и нужен. Вернее, нужны всем были мои деньги и папин бизнес. Сам по себе я никого не интересовал, а вот как приложение к банковскому счету с восемью нулями... это да. Здесь же ни банковский счет, ни мой экономический диплом, никого не интересовали. Тут все просто: можешь выжить или нет. Просто и вместе с тем очень сложно, потому что я – не мог. Да, мне было себя очень жалко и обидно.

Я сидел и рыдал, пока сильные руки не обняли меня, прижимая к чужому телу, такому теплому и… близкому. Инстинктивно потянувшись к теплу, я обнял его за шею, утыкаясь в нее носом. Он же начал гладить меня по голове, укачивая и тихо приговаривая:

– Ну, что ты? Все не так плохо. Посмотри, как хорошо ты держался. Ты сильный, упрямый омега, сумевший меня удивить. Ш-ш-ш, нас скоро найдут, и ты окажешься дома. Там будет тепло, уютно, и все будут бегать перед тобой на цыпочках, не зная как угодить.

Почему-то его слова вызвали еще больший водопад из слез. Теперь я не просто рыдал, я трясся и икал, пытаясь рассказать ему обо всем, но изо рта у меня вырывались только какие-то невнятные звуки. Видимо, это быстро надоело Року, потому что он подхватил меня на руки, куда-то понес, чтобы… утопить!

Когда в рот мне хлынула вода, истерика сменилась страхом и желанием жить. Я рванулся изо всех сил, но он удержал меня, правда, вода тут же исчезла. Оказалось, что это Рок зашел поглубже в океан и присел, чтобы вода привела меня в чувство.

– Хам! – заорал я, как только смог откашляться и отдышаться, одновременно дергаясь, чтобы вырваться от него.

– Узнаю моего вредного собрата по несчастью. Альтернативой была пощечина. Могу отвесить прямо сейчас, чтобы ты сравнил, что лучше.

– Не надо, – я тут же затих, позволяя вынести меня на берег. – Поставь меня на ноги. Пожалуйста.

– О-о, прогресс. Мы знаем вежливые слова.

Нет, я пытаюсь быть воспитанным и милым, а он снова насмехается!

Поднимаю лицо, чтобы высказать все, что я о нем думаю. Наши глаза встречаются, и он останавливается, удивленно присвистнув.

– Детка, как же ты так вляпался?

Сердце мое тут же замирает от страха.

– Что? – выдавливаю я из себя похолодевшими губами.

– Тебя здорово покусали. Ты что, умудрился разворошить осиное гнездо?

Мне не остается ничего другого, как утвердительно кивнуть, пряча глаза и признавая свое поражение. Теперь я чувствую, как лицо буквально горит, а еще плечи, руки и спина.

– Так, детка, давай-ка мы тебя подлечим.

От его «детка» у меня в носу засвербело, а к глазам подступила новая порция слез. Я заморгал, стараясь сдержаться, а тем временем Рок отнес меня в тень, усадил под деревьями и исчез.

Повздыхав немного, я потрогал начинающее распухать лицо. И почему мне так «повезло»? Рок и раньше ко мне относился, как к досадной помехе, а теперь.

– Это какой-то остров невезения.

Всхлипнув, я потер слезящиеся глаза и приготовился ждать альфу. Он наверняка знает, что делать.

Глава 4

 Рок. Альфа.

Оставив после ссоры омегу, я перебазировался чуть дальше по берегу, организовав для себя еще один «лагерь». Далеко уходить не стал, вдруг Бани понадобится помощь. Он конечно вредный, зазнавшийся и строптивый, но все-таки омега, не могу я его бросить, иначе я недостоин называться альфой.

Бани, имя-то какое глупое, но, вынужден признать, ему идет. Снаружи он действительно выглядит этаким милым беленьким зайчиком, вот только норов у этого зайчика – как у злобного кошака. В детстве у нас по соседству жил такой. Сидит на солнышке, этакая милашка, но не дай Боже оказаться в шаге от него, вцепится в ногу когтями, да еще и зубы вонзит, мерзкая зараза.

Как бы то ни было, но за омегой я следил, не все время, конечно. Так, поглядывал время от времени. На всякий случай. Он меня, естественно, не видел, просто не зная, как и куда смотреть, так что я мог вполне насладиться жизнью, а также разыгравшимся спектаклем.

О себе я тоже не забывал. Смастерил пару ловушек для крабов, в которые для приманки использовал потроха подбитой камнем птицы. Неосторожных птиц, правда, мне больше не попадалось, но я и ту съел с большой неохотой. Кто ж знал, что попугаи, а судя по ярким перьям, это был именно он, такие гадкие на вкус. Кроме того, я нашел кое-какие съедобные травки, так что моя еда теперь не была такой уж безвкусной. Соли, конечно, не хватало, но жить можно было, и даже вполне сносно.

Между тем омега питался одними фруктами, а как-то я чуть со смеху не помер, наблюдая за его «войной» с кокосом. Забавный он все-таки, а еще упрямый, так что я даже его уважать начал. Немного.

Понимая, что с таким характером он вполне может протянуть оговоренные пять дней, я даже задумался о подарке для него, естественно, в качестве извинения. Что дарить – вопроса не возникало, стоило только посмотреть на его растрепанные волосы. Нужный кусочек дерева я нашел быстро, однако изготовление обещало занять некоторое время, так что трагедию, разыгравшуюся на следующий день, я пропустил. Только услышав его крики, я бросился к нему, однако подоспел уже к развязке.

Бани сидел на берегу и горько рыдал. В первую минуту я даже не понял в чем дело. Решил, что он чего-то испугался и принялся его утешать, и только когда он немного успокоился, прекратив истерику, и поднял заплаканное лицо, понял, в чем дело. Осы – это вам не милые и безобидные насекомые, да и пожалили они его знатно. Кроме лица пострадали плечи и руки, пару опухающих мест я увидел на спине, а дальше просто разглядывать не стал. Мне было хорошо известно два способа облегчить боль от ядовитых осиных жал, но самый простой Бани, вряд ли одобрит, так что придется сбегать к себе, чтобы воспользоваться луком.

Оставив омегу в тени деревьев, я побежал в свой лагерь за диким луком, случайно обнаруженным на острове. Он, конечно, пахнуть будет не очень приятно, но идею с мочой я даже предлагать не буду. Ну, да, самый действенный способ снять отек – это приложить компресс с мочой, но только не в данном случае. Представляете, что я услышу от омеги, попробовав осуществить подобное? А вот я даже представлять не хочу.

Вернувшись через несколько минут, я размял маленькую луковицу в руках, чтобы она пустила сок, а потом обмазал этим соком лицо омеги, следя, чтобы ничего не попало в глаза, и все, что еще пострадало от нападения злобных насекомых. Бани терпел, иногда всхлипывая, но больше не плакал, а я, обрабатывая его, все время молился, чтобы у него не оказалось аллергии к яду ос, иначе у нас будут большие неприятности. Лекарств тут нет и быть не может, и за помощью никуда не побежишь.

К счастью, все обошлось. Сок лука немного снял жжение, а благоразумно прихваченная с собою печеная рыба – утешила страдальца настолько, что вскоре он уже спал, иногда вздыхая во сне. Я же тем временем собрался и «переехал» назад. Оставлять этого омегу в одиночестве было опасно для его же жизни. Не верите? А если я скажу, что вернувшись со своим нехитрым скарбом, застал возле него змею? За все время пребывания на острове я их ни разу не видел, а тут нате вам, нашлась, да еще и ядовитая гадина оказалась. Хорошо, что омега спал и не шевелился, это спасло его. Зато из змеи получился отличный ужин, который Бани слопал, даже не поинтересовавшись, что он ест, и не вспомнив о соли.

После ужина он поблагодарил меня. Я чуть не упал, когда услыхал:

– Спасибо, все было очень вкусно.

– На здоровье, – только и смог выговорить я, в спину уходящему омеге.

Ну а поскольку папенькин сынок научился вежливости, я тоже решил не отставать и все же доделал свой подарок, пусть и при свете костра.

Утром, когда омега выполз из своего укрытия, зевая и потягиваясь, я осмотрел его лицо, с которого уже спала опухоль, и вручил самодельный гребень. Конечно, он был небольшой и немного кривой, да и зубчики чуть различались по размеру, но я же не резчик по дереву, и ничего другого за столь короткое время сообразить не смог.

Честно говоря, увидев его потрясенное лицо и выпученные глаза, я приготовился услыхать какую-нибудь гадость, а он вдруг улыбнулся, принимая мой подарок, и чмокнул меня в подбородок, в знак благодарности. Выше он не достал, но мне и того хватило с лихвой, а облагодетельствованный мной омега немедленно удалился назад, воевать со своими спутавшимися волосами. Почему воевать? Потому что иначе это действо и назвать трудно. Бани шипел, ругался и стонал, раздирая запутавшиеся за столько дней волосы, я же, понаблюдав за ним пару минут, ретировался, проверять ловушки для крабов.

Удача сопутствовала мне. Ловушки не были пустыми, так что на обед у нас будут крабы. Когда я вернулся к нашему лагерю, Бани как раз закончил со своими волосами, и проявил интерес к моему улову. Увидев крабов, он взвизгнул от радости и сразу же запустил руку в корзинку-ловушку, чтобы в следующую секунду извлечь ее оттуда с криком. Большой краб вцепился в его мизинец и повис на нем, угрожающе щелкая второй клешней.

– Рок, сними-и-и!

Конечно, я отцепил хищного краба с визжащего омеги, едва сдерживая при этом смех. Вот как он умудрился дожить до своих лет с таким везением? Должно быть, за ним двадцать четыре часа в сутки няньки ходят, чтобы нос подтирать и руку подавать, а мне-то за что такое счастье? Сидит вон, всхлипывает, баюкая пострадавшую руку. Только бы не разревелся. Терпеть не могу слезы. Ну, вот, плачет. Ох, горюшко.

Отыскав лист, похожий на подорожник, прополоскал его и, отобрав руку, пострадавшую от злобного краба, завернул лист вокруг мизинца. Он, конечно, не так уж и поможет, но тут главное самовнушение, а его у омеги хватает. Слезы, уже катящиеся по щекам, сразу же высохли, и всхлипов больше не было.

– Спасибо.

– Не за что. Но можешь утешиться тем, что сегодня ты съешь этого краба, а не он тебя.

В ответ он кивнул с такой серьезной мордахой, что я снова едва не рассмеялся. За неимением посуды, в которой можно было бы сварить крабов, я их запек на углях, предварительно разделив каждого на две половинки и промариновав в океанской воде, с кое-какими травками. Скажу без ложной скромности, получилось довольно неплохо, а видя с каким аппетитом Бани уплетает этих самых крабов, я даже испытал чувство гордости за себя.

На десерт были кокосы, в которых я проделал дырки так, чтоб можно было легко пить их молоко. Бани прикончил свой кокос и, счастливо улыбнувшись, прикрыл глаза, откидываясь на ствол дерева. Блаженный покой. Повторяю его движение, благо стволов вокруг достаточно. Минуты три тихо, можно насладиться легким бризом и пением птиц. Солнце, перевалившее за полдень, медленно ползет по небосводу, опускаясь за деревья.

– Рок, а какие у тебя планы на будущее?

Вот так вопрос.

– Зачем тебе?

– Просто так, – пожал он плечами, только по его хитро прищуренным глазам понимаю, что вопросы он просто так не задает.

– Ну, – я поколебался, решая говорить или нет, – хочу взять в аренду небольшой рыболовецкий сейнер, но так, чтобы потом его можно было выкупить.

– Значит, хочешь иметь свой бизнес? Рыбу ловить будешь?

– Да. У меня и отец, и дед, рыбаками были, да и я при них с детства, так что работа хорошо знакомая. А ты?

– Я наследую отцовский бизнес, так что тут без вариантов.

– Ну, да, помню, ты говорил о дипломе.

– Говорил. Только меня никто всерьез не воспринимает.

– А ты этим пользуешься, – понимающе киваю головой.

Омега стрельнул на меня глазами и хихикнул:

– Немного. А откуда ты знаешь?

Сдержанно улыбаюсь.

– Догадался. Только мной манипулировать больше не надо. Особенно с помощью слез.

– Только если ты не начнешь говорить о моей бесполезности.

– Договорились, – протягиваю ему руку ладонью вверх и он хлопает по ней.

Вот так мы и заключили мирный договор. Бани оказался очень понятливым, когда дурачка из себя не строил. Конечно, рыбу ловить или свежевать добычу я ему не позволял, но правильно разводить костер и прочие мелочи он научился делать после первой же демонстрации с пояснениями.

Яиц местных пернатых мы так и не отведали. При внимательном осмотре гнезд, я обнаружил, что из них вот-вот должны вылупиться птенцы. В Азии есть страны, в которых невылупившийся птенец – деликатес, но Бани отказался даже слышать о подобном рационе, так что гнезда мы оставили в покое, сосредоточившись на более доступной пище.

Вскоре Бани начал готовить не хуже меня, даже всякие эксперименты проводил с едой, пытаясь разнообразить наше питание. То крабовое мясо в кокосах сварит, то рыбу, хотя было одно блюдо, которое он согласен был есть сырым и в большом количестве, сбрызнув цитрусовым соком. Устрицы! Нет, я их тоже ел, но так, нехотя. Не люблю я это склизкое… ну, сами поняли. А он лопает, да еще посматривает, как бы добавки получить, говорит, что они влияют на мужскую потенцию. Ага, влияют. Если он еще немного покрутит задом у меня под носом, я ему и без устриц покажу, кто и на что влияет. А ведь совсем недавно я на него и смотреть в этом смысле не хотел, вот что долгое воздержание делает.

После перемирия, я связал из лиан нечто вроде гамака, подвесив его между деревьями, рядом с импровизированным домом-шалашом. Сам не знаю, зачем я это сделал. Просто захотелось порадовать Бани за хорошее поведение и старательность. Помню, как осторожно он садился в мой гамак, боясь, что тот может лопнуть, но гамак выдержал, и его благодарная улыбка озарила остров. Тем же вечером мы оба сидели в нем, глядя на заходящее солнце, а потом и на звезды. Мы ни о чем не говорили, но с Бани оказалось очень уютно просто молчать, чего я, честно говоря, не ожидал.

А еще нам очень повезло с погодой. За все время нашего пребывания на острове, дождь собирался всего три раза, да и то, это был слабенький и недолгий дождик, едва промочивший землю. Ветер, хотя и переменчивый, тоже не досаждал нам, и волнение на море не превышало двух баллов. Красота, а не жизнь, если бы не одно «но»! В таком раю можно пожить, когда у тебя отпуск, под боком любимый и надежный омега, а не так, как у нас. Нет, Бани оказался не таким уж плохим товарищем, но я все время не забывал о том, что мы разные.

Три недели прошли вполне спокойно, если не считать того, что через несколько дней Бани, порвав свои штаны при очередной вылазке в лес, решил их поберечь до того момента как нас найдут. Поскольку ниток и иголок у нас не было, он просто снял их, сложил и принялся щеголять в одних плавках и моей рубахе. Лучше было бы наоборот, честное слово. Его торс меня мало возбуждал, а вот голые ноги с легким, чуть заметным пушком в промежности и едва прикрывающей самое интересное рубашкой… ну, вы меня поняли. Делать вид, что он меня не интересует, становилось все труднее. Особенно если по утрам я просыпался оттого, что это несчастье пытается устроиться у меня под боком, якобы замерзнув. Все чаще мне приходилось лезть в воду, чтобы там дать волю рукам, делая вид, что я просто купаюсь или рыбу ловлю.

По ехидному выражению его хитрой морд… лица, я понимал, что мои отговорки и попытки держаться от него подальше поняты, оценены и засунуты в… дальний ящик. Даже о посиделках в гамаке пришлось забыть, иначе я вполне мог сорваться. Находясь так близко, мне тяжело было держать себя в руках и не притронуться. Не знаю, сколько бы я так бегал, если бы, на исходе третьей недели нашего пребывания на острове, не проснулся утром от протяжного стона и влекущего аромата течной свободной омеги. И ведь чувствовал в последние два дня, что его запах усиливался. Чувствовал, но не обратил на это внимания.

Сев на своем «ложе», я встретился взглядом с его глазами, горящими от возбуждения.

– Рок. Пожалуйста, Рок, – то ли скулит, то ли стонет он.

Вот что бы вы сделали на моем месте, учитывая, что, когда нас найдут, его отец меня не похвалит за неожиданное пополнение в собственном семействе? Мой собственный член уже стоит колом, а перед глазами плывет от желания завалить его и сделать своим. Я едва сдержался. Конечно, не каждая течка заканчивается зачатием, иначе омеги всю свою жизнь ходили бы беременными, но риск, особенно учитывая его молодой возраст, определенно был. А тут еще Бани, заметив мою нерешительность, сам полез ко мне с поцелуями, только усугубляя наше положение.

– Бани, подожди. Так нельзя, – пытаюсь отстраниться, но все попытки увернуться от его поцелуев привели к тому, что он просто укусил меня за ухо, заставив вскрикнуть, и обвил руками и ногами.