Текст книги "Русалочка (СИ)"

Автор книги: Charoit

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Как за восемнадцать лет принц Гарольд еще не привык к этим постоянным приемам, он и сам не понимал. Казалось бы, давно уже все эти светские жесты, кивки, поклоны и отточены, вежливые фразы должны были войти в привычку и слетать с губ с той же легкостью, с какой масло скользит по раскаленной сковороде, но эти официальные, возвышенные и неискренние обороты до сих пор жгли юноше язык. Раньше отец говорил, что со временем это пройдет, но и ему, и матери, и самому Гарри давно уже стало ясно, что нет, ничегошеньки не пройдет, и как бы не хотелось королю Джеймсу, его сын просто родился не для светской жизни. Принц был искренним, открытым, порывистым и благородным юношей, который не думал, а чувствовал, которого вела не голова, а сердце. Он был прекрасным человеком, но будущий престол грозил стать для него настоящим наказанием. И Гарольд, давно уже поняв, что ничего не изменится и никуда ему не деться от судьбы, смирился со своим будущим и просто учился переступать через себя. Улыбался через силу, поддерживал вежливую беседу с теми, на кого и смотреть не хотелось и, конечно же, сиял на каждом приеме во дворце королевства Гриффиндор.

И все-таки хуже всего были приемы в честь самого Гарри. Такие, как сегодняшний, устроенный по случаю совершеннолетия принца. Юноша с ужасом думал о всем том внимании, от которого ему сегодня будет нельзя скрыться даже на несколько минут. О всех тех роскошных подарках, за которые надо будет сдержанно благодарить и о предстоящем бале, на котором он должен будет постараться уделить внимание чуть ли не всем юным леди четырех королевств. От одной только мысли Гарри хватался за голову и запечатывал дверь мощнейшими запирающими заклятьями, впрочем, прекрасно понимая, что через несколько минут их придется снять.

Именно в таком состоянии принца и нашел его верный вассал, а по совместительству и лучший друг, виконт Уизли.

Рыжий великан с третьего раза открыл дверь (как раз тогда, когда принц в очередной раз снял заклинание) и, остановившись на пороге, степенно поклонился.

– Паникуете, Ваша Светлость? – вопреки вежливому обращению насмешливо улыбнулся виконт.

– О, замолчи, Рон! – Гарри повалился на кровать поверх дорогого бархатного покрывала и пряча растрепанную голову под огромной подушкой, что-то пробубнил из-под нее.

– Думаете решить проблему радикально, Ваше Высочество? – участливо поинтересовался рыжий и, усевшись на противоположный край кровати, чуть надавил на подушку.

Снизу раздалось возмущенное мычание, впрочем, изрядно заглушенное матрасом. Виконт тут же отдернул руку, а Гарри, резко вскинувшись, раскрасневшийся и возмущенный, от души огрел вассала подушкой.

– Замечательно, Рон, отличное решение! – недовольно проворчал Гарольд, еще пару раз приложив не сопротивляющегося виконта по спине. – Избавишь меня от страдания и сам будешь объясняться с моим отцом, почему так бесславно оборвался род Поттеров!

Рыжий поежился и, отобрав у возмущенного принца подушку, смешно нахлобучил ее себе на голову, натягивая к плечам и держась за разные углы.

– Нет уж, Гарри, Его Величество меня вместе со всем моим родом закопает в ближайшей канаве. Мне потом дух моей маменьки упокоиться с миром не даст. Лучше я последую за тобой тем же путем и нас с тобой так и похоронят – как принца и его верного вассала, ставших безвинными жертвами взбесившейся постели!

– Я буду знать правду, – уже с улыбкой отозвался принц.

– Да ладно, ты станешь призраком, кто тебе поверит!

– Эй, отец мне поверит!

– Хм… – рыжий сделал вид, что задумался, спустив подушку на колени, – и мы возвращаемся к канаве и духу моей маменьки. Да, знаешь, пожалуй лучше я не буду тебе помогать, иди на свой праздник и страдай от первой до последней минуты.

– Спасибо, Рональд, я нигде не нашел бы такого же преданного вассала, как ты, – скептически хмыкнул Гарри. – На самом деле, я не отказался бы даже от твоего предложения, но отец меня не поймет. Ненавижу все эти приемы!

– Я знаю, друг.

– И все это всеобщее внимание!

– Я знаю, друг.

– Там будут все эти леди из Хаффлпаффа. Невероятно навязчивые девицы! Словно им принца Седрика мало!

– И этот ненормальный король Ксенофилиус с принцессой!

– Да! О…. Нет, – Гарри смутился, виновато взглянув на рыжего, – в смысле, я говорил с принцессой Полумной, она… да, она странная, но в принципе, хорошая девушка. И Его Величество был очень дружелюбен.

– О… – Рон смущенно пожал плечами и поспешил сменить тему, – и слизеринцы! Бррр, ненавижу слизеринцев!

– Ну… – Гарри замялся.

Нет, он сам не был в восторге от делегации этого королевства. Всегда чопорные и высокомерные, казалось, все эти герцоги, герцогини, бароны, виконты и маркизы презирали все три других королевства вообще и каждого жителя в частности, но сам Гарольд упорно старался не обобщать. Не могли же быть такими все жители Слизерина! Скорее всего, все дело было в Его Величестве, короле Томасе. Это он приближал к себе именно таких людей, и именно из-за него Гарри так ненавидел приемы, на которые были приглашены правители всех четырех королевств.

– Глава рода Реддл, – наконец хмуро закончил принц. – Я терпеть не могу короля Томаса. Он такой… скользкий. Холодный, как змея и такой же противный.

– И его свита!

Охотно поддержал Рон, и Гарри сдавшись, кивнул.

– И его свита.

И все-таки неприязнь принца ни к одному слизеринцу не могла сравниться с той, которую он испытывал к их королю. Гарольд и сам не знал, почему. Все дело только в слухах о том, что тот вовсю использует темную магию и единственный из всех правителей не обзавелся наследником именно потому, что вознамерился жить вечно? Или в том, что много лет назад, когда сам Гарри был еще совсем маленьким, он пытался пойти войной на Гриффиндор? Да, конечно, он тогда быстро отступил, и мирный договор был заключен до того, как война развернулась в полную силу, и все же неприязнь к слизеринцам, казалось, осталась в крови каждого гриффиндорца. Сам принц старался не пускать ее в свое сердце, быть справедливым и объективным, не мерить всех одной меркой и верить в исключение, но… каждая встреча с королем Томасом снова и снова поднимала в нем такую неприязнь, что Гарри с трудом оставался сдержанным и учтивым.

– От этого все равно никуда не деться, Гарри, ты же знаешь, – участливый голос виконта и его дружеская рука на плече вывели принца из его неприятных мыслей, – ты же сам понимаешь, совершеннолетие – это почти коронация.

– Никакая это не коронация! – юноша упрямо поджал губы, но выворачиваться из ободряющей хватки не стал.

– Ох, ну конечно же, это не сама коронация! Но ты же сам знаешь, после этого передать престол другому наследнику уже нельзя.

– Ты так говоришь, словно бы мои родители спят и видят, как бы короновать моего младшего брата в обход меня! Да у меня и братьев-то нет!

– Да кто спорит! Успокойся ты, бестолочь, нашел, на кого кидаться! Хочешь, я велю подать вина? Может тебя хоть отпустит.

– О, замечательно, я напьюсь перед приемом и буду лобзаться с королем Томасом прямо посреди бального зала! – Гарри скептически закатил глаза, – молодец, Рон, спасибо, это именно то, чего мне не хватало для решимости покончить с собой под подушкой!

– Помочь? – хищно оскалился рыжий, удобнее перехватывая упомянутое орудие убийства.

Принц рассмеялся и вооружившись вторым таким же снарядом, со всей своей гриффиндорской отвагой принял бой.

*

Прием был пышным, торжественным и таким же утомительным, как и ожидал Гарри. Отец с матерью со светскими улыбками благосклонно принимали приветствия и поздравления, но львиная доля ответственности легла именно на плечи принца. Это он должен был выходить вперед, приветствовать других правителей и их наследников, восхищаться дарами и сдержанно благодарить. Дары и впрямь были великолепными, но Гарольд никогда не любил принимать подарки и, даже понимая всю политическую важность процесса, с трудом сдерживался от неуместного “вам-незачем-было-беспокоиться”. Слышал бы эти мысли Рон, одной бы подушкой не ограничился.

Гарри уже поцеловал руку принцессе Полумне, приняв у нее удивительной красоты фолиант, инкрустированный драгоценными камнями, обтянутый дорогими тканями и с обитыми золотом уголками. При более внимательном изучении это оказалась энциклопедия существ, о которых гриффиндорец не то, что никогда не слышал, но даже не был уверен в их существовании, но одно то, что иллюстрации к ним делала наследница рода Лавгуд лично, своей царственной рукой, делало книгу по-настоящему приятным подарком.

Наследник Хаффлпаффа, принц Седрик, преподнес ему в подарок золотую чашу, достаточно простую на вид, но с такой мощной магической аурой, что не приходилось сомневаться в могуществе этого артефакта. Хаффлпаффец что-то вещал о защите наследника союзного государства, об определении ядов и злых помыслов, но Гарри почти не слушал. Все его мысли были о том, что с минуты на минуту ему предстоит встретиться лицом к лицу с правителем Слизерина. Только от одного ожидания у Гарольда уже холодело в желудке и какая-то отвратительная горечь подступала к горлу.

Когда правители Хаффлпаффа уступили место следующему гостю, Гарри был собран, напряжен и, как ему казалось, вполне готов к предстоящей встрече.

– Я счастлив поздравить Вас с таким славным праздником, Ваше Высочество, – король Томас сдержанно улыбнулся тонкими, бледными губами и на мгновение юноше даже показалось, что между ними мелькнул змеиный язык, а голубые глаза на секунду пожелтели.

– Я рад приветствовать Вас в нашем замке, король Томас из рода Реддлов, – Гарри сдержанно кивнул и заставил себя улыбнуться самыми уголками губ.

Мужчина задержал на нем взгляд, не спеша переходить к части с дарами, и принц с трудом выдержал этот взгляд, не позволив себе ни отвернуться, ни отвести глаза, ни даже моргнуть. Он сам не мог объяснить, почему всегда ждал удара от этого человека. Король Томас казался ему опасным, как затаившаяся, ядовитая змея. Таким же холодным, скользким и безжалостным. Он даже не мог увидеть в этом мужчине всю ту захватывающую красоту, о которой говорили при дворе во всех четырех королевствах. Даже среди своих придворных он слышал женские пересуды о том, что еще ни одна женщина не растопила сердце такого красивого мужчины. Все же, что решил для себя Гарри из этих слухов – у последнего в роде Реддлов просто не было сердца и он не способен был любить. А без сердца этот человек казался еще более безжалостным и жестоким. И даже не имея на руках ни одного доказательства, Гарольд ничего не мог сделать со своими ощущениями. Мать называла это интуицией, отец – юношеским максимализмом. Даже Рон не мог понять всей глубины опасений принца и в конце концов Гарри просто стал держать все свои страхи при себе, а себя – особенно осторожно при общении с правителем Слизерина.

Наконец король Томас словно бы отмер и, еще шире улыбнувшись, отошел в сторону, широким жестом указывая себе за спину.

– Мой подарок, принц Гарольд, вероятно, значительно скромнее других даров, но только наш край может похвастаться этими существами. Прежде никого из них не вывозили за границу Слизерина так же, как драконы Гриффиндора не покидали его пределов, но я решил, что хотя бы в этой мелочи нам стоит стать ближе друг другу.

И прежде, чем Гарри понял, о чем речь, он заметил зависший в центре зала странный предмет, похожий на большой прямоугольный сундук, скрывающийся под темно-зеленым шелковым покрывалом, расшитым серебром. Ноги сами понесли принца вперед, рука точно сама легла на край дорогой ткани, а когда покрывало сползло на пол, юноша замер, как завороженный. Хотя перед ним был достаточно большой аквариум, до краев полный водой, существу внутри него явно было тесно. Существу… даже называть так то, что было за стеклом, казалось кощунственно. Первое, что увидел Гарри, было лицо поразительно красивого юноши. Молочно-бледная кожа, острые, но приятные черты лица, тонкие, нежно-розового цвета губы и завораживающие своей холодной глубиной серебристо-серые глаза. Волосы, спадающие до плеч, развевались по поверхности воды, создавая вокруг его головы словно бы ореол какого-то пушистого, снежно-белого света. Принц с трудом сглотнул и скользнул взглядом дальше, по тонкой шее, на которой на серебристом ремешке висела причудливая перламутровая раковина, узким плечам и плоской, но какой-то манящей груди с такими же, как и губы, розоватыми ореолами сосков. Гарри поспешил опустить глаза на подтянутый, впалый живот и с удивлением обнаружил, что узкие бедра переходят не в, как казалось, обязательно стройные ноги, а серый, гладкий, дельфиний хвост с плавником там, где могли бы быть ягодицы юноши.

– Это… – завороженно начал Гарри.

– Русалка из наших земель, – подсказал неожиданно оказавшийся рядом король Томас, доверительно сжавший плечо юноши, и Гарольд даже забыл сбросить неприятную руку, – Удивительной красоты существа, правда? Хотя и очень строптивые. Впрочем, они стоят того, чтобы навестить их как-нибудь ночью.

– А как… где… куда ему будет лучше разместиться? – сбивчиво спросил гриффиндорец, все еще не в силах оторвать взгляд от прекрасного юноши и полностью пропустив мимо ушей слова короля. Русалка в ответ на его пристальный взгляд только поджал губы и опустился на дно аквариума, спрятал лицо в сгибе левого локтя. Гарри вздрогнул и испуганно обернувшись к правителю Слизерина. – Он огорчен? Я обидел его?

Тот усмехнулся, как-то неприятно хохотнув. Этот звук резанул по ушам, отрезвляя, и Гарольд, наконец заметив чужую руку на своем плече, сделал шаг в сторону.

– Нет, что вы, Ваше Высочество, эти существа вовсе не так разумны, как люди, хоть и чем-то похожи на нас. Не стоит придавать его действиям слишком много значения. Что касается содержания, то его достаточно переместить в чуть более просторный аквариум с соленой водой. Это так удобно, что вы можете держать это существо хоть в галерее, хоть в зверинце, хоть в личных покоях, – тонкая, непонятная Гарри улыбка скользнула по губам короля и тут же пропала.

Юноша с трудом заставил себя сосредоточиться на услышанных только что словах и, бросив последний раз взгляд на замершую на дне русалку, поклонился королю.

– Благодарю вас, король Томас. Это и впрямь прекрасный подарок. Я счастлив иметь у себя столь… редкое существо и горд быть… единственным обладателем подобного жителя земель Слизерина.

Мужчина удовлетворенно кивнул, отходя в сторону, а Гарри, напоследок распорядившись, чтобы русалку перенесли в зимний сад, предварительно не меньше, чем в шесть раз увеличив стеклянный сосуд, вернулся к приему.

Впрочем, сосредоточиться на других дарах, банкете и бале принц так и не смог. Невероятных усилий ему стоило выкинуть из головы образ прекрасного юноши, чьи волосы развевались в воде, а губы были так обиженно поджаты. Пообещав себе, что как только все закончится, он лично займется размещением русалки, Гарри немного успокоился и, наконец, уделил свое внимание очередной даме, которой пытался не оттоптать ноги во время танца.

*

Когда прием был закончен, а Гарри смог удалиться, никого не оскорбив, у него просто не было сил не только на то, чтобы колдовать, но даже просто дойти до сада. Он бы и раздеться не сумел, если бы не слуги. Так что, несмотря на чувство вины, юноша оставил все дела, включая размещение русалки, на завтра и, с трудом добравшись до комнаты, тут же повалился спать.

Но как только утренние лучи скользнули сквозь витражи окна, раскрашивая западную стену богатых покоев наследника яркими красками, Гарри распахнул глаза и вскочил с кровати. Больше откладывать заботу о своем прекрасном подарке он не собирался, хватило и того, что все его гриффиндорское благородство позволило принцу малодушно заснуть вчера. О, а ведь Гарольд даже не подумал, как, должно быть, напуган его русалка! Он оказался один, вдалеке от родных и дома, среди неизвестных людей, в неизвестном крае. Да, конечно, король Томас сказал, что не стоит относиться к нему так же, как к человеку, но принц никогда не смог бы сравнить этого прекрасного юношу с животным. А потому, быстро одевшись и даже не озаботившись завтраком, он схватил свою палочку и сломя голову понесся в зимний сад на его территории дворца.

Эти сады были тем, что чуть ли не больше всего нравилось Гарри в родном дворце. Они находились под стеклянной крышей, защищенные множеством охранных и погодных заклятий и в каждом из трех садов цвели именно те цветы и росли именно те деревья, которые нравились его обладателю. У матери был чудесный сад, где росло множество лилий и розовых кустов, а так же прекрасные цветы, названия которых принц не мог запомнить за все восемнадцать лет своей жизни. У отца был настоящий лес, и король Джеймс со смехом пугал придворных тем, что там, якобы, даже водятся волки. Гарри посмеивался, прекрасно понимая, что никого там нет, но сам с удовольствием проводил время на своем “тропическом острове”. В его саду было множество южных плодоносных деревьев, ярких, приторно пахнущих, диких цветов, а в глубине зарослей был даже небольшой пруд с водопадом. Но как бы принц не любил свой сад, впервые он был до такой степени счастлив, что остановил свой выбор именно на этой атмосфере. Сейчас Гарольд точно знал, что нужно добавить, чтобы русалке здесь было по-настоящему хорошо.

Аквариум принц нашел сразу – порядком увеличенный сосуд с диковинным существом стоял на четырех серебрёных ножках невдалеке от входа в сад. Гарри неслышно подошел ближе и замер, с прежним восторгом любуясь русалкой. Сейчас юноша лежал на спине на дне аквариума, обхватив себя за плечи руками и с какой-то невероятной тоской глядя на поверхность воды. От этой тоски у гриффиндорца сжалось сердце и он, подойдя ближе, осторожно постучал по стеклу. Русалка вскинулся, ударив хвостом и, быстро отплыв к противоположной стене, впился в принца внимательным взглядом, снова поджав губы и сжимая руки в кулаки, словно готовый нападать или защищаться. Гарри смутился и, отойдя на шаг назад, виновато развел руками.

– Прости, – неловко пробормотал он, – Я не хотел тебя пугать. Тебе здесь, наверное, тесно, да?

Юноша прищурился и, поморщившись, отвернулся.

– Эй, я не буду держать тебя в аквариуме, что бы там не говорил этот тип!

Русалка снова вскинулся, стрельнув в него злым взглядом и, дернув хвостом, отплыл по стене в сторону, забиваясь в угол. Гарри тихо выругался, запуская пятерню в волосы. Наверное, не нужно было так говорить про Томаса, может быть, русалки преданы ему так же, как другие жители Слизерина? Хотя король так отвратительно отзывался вчера о своем подарке, посоветовав не воспринимать его всерьез, что Гарольду трудно было в это поверить. Кажется, еще он вчера что-то говорил про строптивый нрав. Может, это просто у его русалки такой характер? Вопреки логике, принц понял, что он будет даже рад, если это правда так. В таком случае у этого юноши точно есть свое мнение, и Томас был не прав на его счет. А еще такому строптивому существу особенно сильно хотелось понравиться. Понравиться своими силами, а не титулом и богатством.

– Подожди, я сейчас все сделаю! – приободрившись, воскликнул гриффиндорец и, поудобнее перехватив палочку, произнес заклинание левитации.

Аквариум тут же поднялся в воздух, и Гарольд понес его в дальний конец сада. Там, осторожно устроив сосуд с хмурым русалкой на земле, он сосредоточился и начал негромко читать длинное и сложное заклинание расширения пространства. А когда стеклянная стена, только что находившаяся в метре от принца, внезапно оказалась почти неразличима вдалеке, Гарри самодовольно усмехнулся и приступил к следующему заклятью.

Не прошло и часа, как утомленный, но довольный принц опустился на песчаный пляж и с удовольствием оглядел набегающие на песок морские волны.

– Ну вот, все и готово! Конечно, здесь будет не так удобно, как у тебя на родине, но, наверное, в любом случае лучше аквариума, да?

Гарри обернулся к аквариуму и с трудом подавил удивленный возглас. Русалка, сложив руки на краю аквариума, наполовину высовывался из воды, внимательно глядя на раскинувшееся перед ним искусственное море.

– Тебе нравится? – робко поинтересовался гриффиндорец, не особенно надеясь на ответ.

Русалка кинул на него быстрый взгляд, но промолчал, снова отвернулся к воде.

Гарри вздохнул и, поднявшись на ноги, снова вскинул палочку. Аквариум чуть покачнулся, отчего русалке пришлось вцепиться в его края руками, но в следующий момент выровнялся и, плавно перелетел на глубину, где медленно погрузился в воду вместе с прекрасным существом.

Как только все было кончено, принц подошел к самой воде и внимательно огляделся. Русалки нигде не было видно. Гарольд не особенно задумывался прежде о том, что его строптивый подарок может не пожелать больше показываться ему на глаза, но если так ему было лучше, принц мог с этим смириться. Лучше так, чем затравленное и обиженное существо в стеклянной клетке.

– Эй, я скоро вернусь с какой-нибудь едой! – приложив руки ко рту крикнул юноша, но море ответило ему только размеренными волнами.

Гарри подождал немного, но так ничего больше и не услышав, вздохнув, отвернулся. Ладно, ему и впрямь было, чем еще заняться. К тому же, предстояло выяснить, чем питаются русалки. Да и самому, если честно, нужно было уже позавтракать, особенно после такой поистине огромной траты магических сил.

– Какого черта?!

Принц замер, уверенный, что ему послышалось. С другой стороны, он так отчетливо слышал чей-то голос, что не мог поверить в столь реалистичные слуховые галлюцинации. Гарри быстро обернулся и снова с трудом подавил нелепый возглас. Русалка выплыл на мелководье и, приподнявшись на вытянутых руках, рассерженно смотрел ему в спину.

– Э… что?

– Я спрашиваю, какого черта, Поттер?!

– Э… в смысле? – Гарольд украдкой ущипнул себя за ногу и поморщился от вспышки боли. Обращение по имени рода было совсем непривычным для принца, так же, впрочем, как и оскорбительный тон, который взял блондин. Впрочем, оскорбленным принц себя не чувствовал – только очень удивленным.

– Море, Поттер? – русалка перенес вес на правую руку и раздраженно обвел левой воду, – Ты издеваешься?! Как ты меня здесь вообще увидишь?!

– А я должен? – Гарри совсем потерял ход мысли раздраженного существа. И только когда понял это, удивленно вскинул брови, – Ты разговариваешь?!

– Нет, я булькаю, Поттер! Вот уже чертовы три минуты булькаю и только это может объяснить, почему ты не понимаешь простого вопроса! В противном случае я решу, что ты и впрямь издеваешься надо мной!

– Что? Нет, подожди! Я не издеваюсь, я не понимаю, чем ты недоволен. Тебе не нравится море? Слишком соленое? Слишком пресное? Мало места? Ты скажи, я тут же исправлю!

Гарольд, наконец, опомнился и, развернувшись на каблуках, быстро двинулся к берегу. Но не успел сделать и трех шагов, как русалка дернулся, словно готовый уплыть обратно. Гарри тут же остановился, вскидывая руки.

– Подожди. Я ничего тебе не сделаю. Как замечательно, что ты можешь говорить! Как тебя зовут? Тебе удобно? Что тебе принести на завтрак?

Русалка издал какой-то болезненный стон и повалился в воду, пряча лицо в раскрытых ладонях. Гарри испугано метнулся к нему, но существо тут же вскинулось, приподнимаясь на локте и выставляя вперед руку.

– Нет, стой! Не подходи! Если ты собираешься мне угрожа…

– Да кто тебе угрожает?! – раздраженно вскинулся принц, с досады пнув песок и, не долго думая, плюхнулся на попу, хмуро глядя на русалку. – Что я тебе сделал-то плохого? Я тебя как-то обидел? Что-то сделал не так? Так прости, я совсем не хотел. Я хотел как лучше. Я думал, что тебе здесь правда будет удобнее.

– Мне удобно, – вздохнув, как-то нехотя признался юноша и, сложив руки в воде, устроил на них подбородок, внимательно глядя на принца, – Мне правда лучше здесь, чем в аквариуме. Эм… спасибо. Я просто не понимаю, зачем тебе это? Ты же не увидишь меня в воде, не сможешь никому демонстрировать такой диковинный, – русалка запнулся, неприязненно скривившись, – подарок.

– Ну, сейчас-то я тебя вижу, – приободрившись, улыбнулся Гарри, – ты сам захотел мне показаться, и я очень ценю это. А демонстрировать я тебя никому и не собирался, что за глупости? Я просто хотел, что б тебе было так же удобно, как и на родине…

– Как на родине?! – русалка вскинулся, зло сверкнув глазами, – Как на родине?! Да я себя вне этого гребаного аквариума даже не помню! Я всю жизнь жил на виду у этого урода!

– Томаса?

– Томаса? Да черт бы я его так называл, он урод! Ублюдок! Он… – русалка резко оборвался и вскинул на принца неожиданно испуганный взгляд. А в следующий момент блондин уже резко забив хвостом, начал перебирать руками по песку и буквально за несколько секунд скрывшись на глубине.

Гарри понял, что юноша уходит, только когда тот скрылся под водой и, слишком поздно подскочив на ноги, не заботясь об одежде, кинулся в воду.

– Эй, подожди! Подожди! Все хорошо, ты не сказал ничего такого! Подожди, эй! Скажи хотя бы, как тебя зовут?!

Но русалка больше не показался, только волны набегали на берег и мокрые штаны неприятно липли к ногам.

Гарольд подождал не меньше пятнадцати минут, но русалка больше так и не показался. Тяжело вздохнув, гриффиндорец, наконец, покинул сад, на ходу высушивая одежду и раздумывая, что можно было бы принести на завтрак своему… другу?

*

Гарри не мог простить себя за то, что сумел вырваться к своему другу только около полудня. Страшно было даже подумать о том, что русалка, скорее всего, ничего не ел со вчерашнего дня. Да и Гарольд, дурак, совсем не сообразил распорядиться о еде для своего нового подопечного еще вчера. Как такому бездарю вообще можно было доверять чужую жизнь? Как ему только можно будет доверить все королевство?!

К тому времени, когда Гарри ввалился в сад, левитируя за собой целый стол с различной едой, он уже успел проесть дырку в собственной совести.

– Прости! Прости меня, пожалуйста! – крикнул принц сразу же, как вышел на берег моря и, установив стол на мелководье, растерянно огляделся не зная ни куда деть еду, ни как докричаться до русалки, – Эй! Пожалуйста, прости меня, я – бестолочь! Но я принес еду!

– Я должен быть счастлив, что ты вообще вспомнил о моем существовании? – хмуро бросил неожиданно всплывший невдалеке от его ног русалка, впрочем, голодно и заинтересованно косясь на стол.

– О, прости меня, пожалуйста! – Гарри присел на корточки, виновато глядя на юношу, – Я совсем дурак.

– Не думай, что я буду разубеждать тебя, Поттер, – хмуро бросил тот, подплывая ближе и дотрагиваясь до ножки возвышающегося над ним стола, – Что ты там принес?

Гарольд радостно улыбнулся и, подскочив на ноги, быстро произнес заклинание, укорачивающее ножки стола. Теперь он лишь немного возвышался над водой. Еда все еще была в безопасности, но русалке не составляло труда дотянуться до нее. Впрочем, тот не спешил. Он нахмурился, прикусив губу, но как-то растерянно оглядел принесенные ему угощения.

– Что это? Это не рыба.

– Нет-нет, смотри, тут есть рыба. Видишь? – принц подскочил к столу, подвигая к смутившемуся существу поднос с нарезанной полусырой семгой, тунцом и окунем, – Еще тут мясо, хлеб, вареная картошка, овощи, фрукты, рис с пряностями, вот пирожное. Ты ешь сладкое?

– Сладкое? – русалка поднял на него растерянный взгляд и неловко пожал плечами, – Я не знаю. Я никогда не ел ничего, кроме свежей рыбы.

– Ты не ешь ничего, кроме свежей рыбы? – смутился Гарри, – Прости, я не знал. Я решил, что есть… ну… в смысле, ты же как человек, – еще больше смутившись, гриффиндорец неловко очертил руками свое тело, – Я ошибся, да? Прости, я…

– Да нет, просто… Я не пробовал никогда, – юноша как-то слишком поспешно и, к удивлению Гарольда, тоже смущенно пожал плечами. А затем, неожиданно оживившись, улыбнулся и потянулся к лежащим на середине стола пирожным, – Подожди.

Гарри затаил дыхание, глядя, как русалка неуверенно сжимает изящные пальцы на эклере, как осторожно подносит его к губам, как боязливо кусает… и с каким удовольствием жмурится, проглотив первый кусочек.

– О Море, как это прекрасно! – восторженно выдохнул тот, уже уверенно доедая эклер и потянувшись за следующим.

Принц счастливо рассмеялся и, тоже потянувшись вперед, вырвал тарелку со сладостями прямо из-под носа обиженно вскинувшегося на него русалки.

– Нет уж, сначала поешь что-нибудь нормальное. Сытное. Ну, мясо там, картошку. Что тебе больше нравится. А потом можно сладкое. Тебе хочется пить?

– Смачивать горло? Да, пожалуй. Но я всегда могу нырнуть и…

– Нет, подожди, здесь есть компоты, и чай, и настойки, и вино. Ты пьешь вино?

Юноша склонил голову к плечу, скептически глянув на Гарри и тот, поджав губы, виновато улыбнулся. И верно, глупый вопрос. Русалка только что объяснил ему, что ничего, кроме свежей рыбы, никогда не пробовал. И всегда жил в аквариуме. У короля, который никогда его не считал даже за разумное существо. Чертов Реддл!

Гарольд налил в кубок немного вина и протянул его юноше.

– Вот, попробуй. Это лучшее хаффлпаффское вино. Только немного. И ты так и не сказал мне утром, как тебя зовут?

Юноша, уже было потянувшийся за напитком, замер и внимательно взглянул на принца. Он молчал так долго, что Гарри уже решил, что тот так и не захочет ему отвечать, когда русалка, наконец, вздохнул и отвел глаза в сторону.

– Меня зовут Драко из рода Малфоев.

Тот протянул ему руку и гриффиндорец, счастливо улыбнувшись, отставил кубок, с радостью отвечая на рукопожатие.

– Я счастлив познакомиться с тобой, Драко из рода Малфоев. А я Гарольд из рода Поттеров. Но я буду рад, если ты будешь называть меня Гарри.

– Я в курсе, Поттер, и я вполне доволен называть тебя Поттером, – юноша снова недовольно фыркнул, впрочем, улыбка в уголках губ выдавала его с головой.

Больше Гарри старался не отвлекать Драко, только подкладывая еду, подливая вино и с улыбкой наблюдая, сколько удовольствия русалка получает от трапезы. Страшно было подумать о том, что к нему всю жизнь относились не лучше, чем к какому-то животному. Держали взаперти, кормили одной только рыбой. За одно это принцу хотелось вызвать этого слизеринского ублюдка на дуэль. Как можно было так жестоко обращаться с таким прекрасным созданием? Драко даже когда ел, старался держаться с восхищающим Гарри достоинством. Он наслаждался едой, но не спешил, ел аккуратно, тщательно пережевывал, постоянно промакивал губы лежащей рядом салфеткой и не забывал благодарить, когда принц что-то подкладывал ему в тарелку.

В какой-то момент Гарольд поймал себя на том, что не в силах отвести глаз от розовых губ юноши и, кажется, еще немного и потянется стирать с них остатки еды, пытаясь опередить салфетку. Салфетку, которой принц сейчас чуть ли не завидовал! Что может быть глупее? Смутившись, он отвел взгляд и пропустил тот момент, когда русалка доел третий эклер и, оттолкнувшись от стола, отплыл в сторону, удобно расположившись на мелководье. Он с удовольствием растянулся на боку, подперев голову рукой и, лениво водя хвостом по воде, стал с интересом разглядывать Гарри. Тот помедлил и, неловко улыбнувшись, аккуратно подошел, сев рядом, на расстояние не больше метра от своего дивного друга. И не смог не восхититься мысли, что Драко подпустил его так близко к себе.