Текст книги "Последний рыцарь (ЛП)"
Автор книги: charley_ryan
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Гора был мертв. Эта мысль принесла Сансе странное чувство комфорта, хотя она и не могла точно определить причину. Возможно, потому что она знала, что этот человек не был настоящим рыцарем. Особенно после тех вещей, которые она слышала о нем и видела своими глазами: его трусливое нападение на Лораса Тирелла во время Турнира Десницы; слухи о том, что он творил в Речных землях; ужасные ожоги, которые он оставил на лице его собственного брата. Пса…
Нет, она не будет думать о нем прямо сейчас. Ее голова начинала кружиться от этих мыслей. Вместо этого она говорила себе, что рада смерти Горы, ведь его убийство было одним из последних приказов ее отца. Санса закрыла глаза при этом воспоминании.
Никто не знал точно, как Грегор Клиган встретил свой конец. Она знала лишь, что эта новость достигла Королевской Гавани вместе с людьми Горы. И надеялась, что он принял смерть от рук рыцарей, которых послал ее отец, чтобы привлечь его к ответственности.
Тайвин Ланнистер, не скрывая печали, подтвердил смерть Скачущей Горы публично днем раньше и заявил, что оплакивает благородного и верного друга королевства, которым был Грегор Клиган. Джоффри смеялся. Его смех был жестоким, даже издевательским. Он приказал одному из братьев Кэттлблэков сообщить Псу о кончине его брата.
Пес. Санса вздохнула, разглаживая подол своего нового платья, которое королева приказала сшить для нее. Она не знала, где был Пес теперь и чем он занимался. «Он не дезертировал, – молча вступалась Санса за него. – Он пришел ко мне. Он сказал, что уезжает. Он потребовал песню, и я спела для него. Он назвал меня своей пташкой и оставил свой белый плащ, но ведь в итоге он не дезертировал!»
Санса спрашивала себя, что изменило его решение? Неужели то, что она отказалась уйти с ним? Он остался ради нее? И какую цену он теперь заплатит за это?
Сир Донтос принес ей новость, что битва окончена. Тирион Ланнистер повел людей в бой после того, как Сандор Клиган отказался выполнять его приказы. Сандор пришел к ней. Он сказал, что покидает Королевскую гавань навсегда. Но вместо этого он вернулся на поле боя после того, как получил от нее свою песню. Он вернулся и помогал удерживать людей Станниса в страхе до тех пор, пока не прибыла армия Тирелла, которая подавила восстание Станниса.
«Почему он не ушел?» Санса волновалась о том, что с ним случится теперь. Она знала, что он был лишен места в Королевской Гвардии. И ему никогда не позволят вернуться туда. Королева Серсея настояла на этом на следующий день после битвы на Черноводной. Люди никогда уже не будут уважать его, считала королева. Они будут думать, что он струсил и сбежал с поля боя.
«Но он вернулся в бой!» – молча защищала его Санса. Разве они не понимают, что это дикий огонь заставил его покинуть поле боя? Он делал все, на что был способен, пока огонь не сломал его. Разве они не видят, что единственная вещь, которой боится Сандор Клиган – это огонь? И это неудивительно, учитывая то, какие ужасные ожоги его брат нанес ему в детстве.
Но Санса никогда не говорила вслух ничего в защиту Пса. Она боялась, что это принесет ему больше вреда, чем пользы. Она не знала, где он сейчас находится. В подземелье? В какой-нибудь камере замка? Будет ли он казнен? Киван Ланнистер хотел казнить его, но это предложение было отвергнуто решением его старшего брата. Тайвин произнес речь о том, как семья Клиганов была отчаянно предана Ланнистерам, и одно ошибочное решение, принятое Псом, не должно затмить всей верности, которую он проявлял в прошлом. В конце концов, Тайвин позже сам поставил под сомнение приказание своего карлика-сына, желавшего, чтобы Пес отправился на поле боя в тот день. И Джоффри любил свою «собаку». Санса только надеялась, что этого будет достаточно, чтобы спасти жизнь Сандора.
Горничная Сансы ответила на легкий стук в дверь, и она отвернулась от своего отражения в зеркале, чтобы поприветствовать королеву Серсею, элегантно прошествовавшую в ее комнату.
− Ваше величество. – Она сделала реверанс.
− Санса, − ответила Серсея прохладным тоном, оглядев с ног до головы бывшую невесту своего сына. – Мои портнихи прекрасно выполнили свою работу.
− Да, это так! – с готовностью согласилась Санса, любуясь великолепным платьем из серого шелка, которое королева Серсея приказала пошить для нее. – Платье просто великолепно!
− Твоему наряду кое-чего не хватает, − заявила Серсея, и Санса только сейчас заметила плащ, который она держала в руках. Длинный плащ из белого бархата с лютоволком, вышитым на нем серебряной нитью. Цвета ее семьи на девичьем плаще, который она должна надеть в день своей свадьбы.
«Нет!» − снова и снова вертелось в голове Сансы, пока горничная окутывала ее плечи плащом и закрепляла застежку на шее.
− Санса, ты прекрасная маленькая леди, − вздохнула Серсея. – Досадно тратить твою красоту на такое убожество. Хотя, я полагаю, это лучше, чем другие варианты.
− Нет! – Санса наконец обрела голос. – Нет, я не могу. Никогда!
− Придется, − заверила ее Серсея. – Ты наша подопечная. Твой отец – предатель, которому отрубили голову. И твоего брата вскоре ждет такая же участь. Мы вправе устраивать твой брак с тем, с кем сочтем нужным.
− С кем?! – в ужасе прошептала Санса.
− Мой отец хотел, чтобы ты вышла замуж за Тириона. – Серсея рассмеялась, увидев выражение, промелькнувшее на лице Сансы. – Не бойся, дитя. Он отказался. И поэтому Джоффри выбрал другой вариант для тебя. Ты узнаешь какой достаточно скоро. Мои гвардейцы проводят тебя до септы. И, пожалуйста, не пытайся сопротивляться. Это платье обошлось мне очень дорого. Будет очень жаль, если оно порвется.
Серсея повернулась и вышла из спальни. Сансе показалось, что комната завертелась вокруг нее. Этого не может быть. Она должна была уехать в Хайгарден и выйти замуж за Уилласа Тирелла. Все было спланировано. «Это было то, чего я хотела», − попыталась заверить она себя. Уиллас был добрым человеком, его мать и сестра уверяли ее в этом. Она знала, что Тиреллы только хотят объединить ее семью со своей, чтобы претендовать на Винтерфелл, но это было лучше, чем оставаться в Королевской Гавани в плену у Ланнистеров, где ее жизнь была любимой игрушкой в руках Джоффри.
Служанки позвали ее, и Санса безропотно последовала за ними. Снаружи ее ждали два рыцаря из Королевской гвардии, и они следовали за ней в одном шаге позади. Санса не помнила, как покинула замок, прошла через двор и оказалась у септы. Весь этот путь казался размытым. Джоффри ждал ее на ступенях септы, и чувство реальности вернулось к ней и обрушилось со всей своей силой. Она моргнула, чтобы сдержать слезы страха.
− Сегодня я твой отец, − заявил король с самодовольной улыбкой.
− Вы не мой отец, − сказала она сердито. – И никогда им не будете.
− Я твой отец, миледи, − заявил он. – Я твой отец сейчас и могу выдать тебя замуж, за кого пожелаю.
− И за кого же? – прошипела она.
Джоффри рассмеялся своим жестким издевательским смехом:
− За моего Пса, конечно же! Я чувствую в этом странную необходимость.
Пес? Сознание Сансы снова поплыло. Джоффри действительно хочет выдать ее замуж за своего бывшего телохранителя?
− Ах, да! Ты все еще не понимаешь юмора, − продолжал молодой король. – Мы получили новости с вороном прошлым вечером. Это была большая уродливая волчица.
− Что-о? – пролепетала она в замешательстве.
− Боги, мама всегда говорила, что ты тупая! – выдохнул он. – Она убила его брата. Большая уродливая волчица с желтыми глазами. Люди Грегора сказали, что сука появилась из ниоткуда со своей стаей. Как ни странно, стая не нападала ни на кого другого. Вместо этого звери последовали примеру большой волчицы и пошли прямо на Гору. Его горло разорвали прежде, чем он успел выхватить меч. Конечно, его люди преувеличивают, чтобы показаться менее бесполезными, но они настаивают, что сука была больше обычного волка. Как лютоволк.
Нимерия. Санса рассмеялась бы этой мысли при других обстоятельствах. Могла ли волчица ее сестры спастись после того, как атаковала и убила Гору?
− Теперь-то ты поняла шутку? Так называемый лютоволк сожрал брата Пса. И я даю ему лютоволчицу в качестве невесты. Вы так подходите друг другу после всего случившегося! Уродливая собака и щенок волка-предателя. Какая прекрасная пара! Теперь он наследник брата, как ты понимаешь. После смерти Горы мой верный Пес унаследовал те ничтожные земли и титулы, которыми обладала его семья.
− И после свадьбы со мной он получает права на Винтерфелл, − заключила Санса. Это все было из-за земель ее отца. Это была единственная причина, по которой мужчины хотели ее руки. Не из-за нее, никогда из-за нее, только из-за Винтерфелла.
− Может быть, ты и не такая тупая, − рассмеялся Джоффри. – Мой двоюродный дед Киван хотел отрубить Псу голову из-за того, что он отказался выполнять приказ Беса. А как по мне, так он все правильно сделал. Горгулья у власти – плохая идея. Вообще-то я даже жалею, что меня не было там, и я не мог увидеть выражение отвратительного лица своего дяди, когда Пес отказал ему. Я думаю, это стоит всего золота Бобрового утеса. Дед хотел, чтобы ты вышла замуж за Тириона, − продолжал Джоффри. – Он отказался. Правда я не уверен, что отдал бы тебя ему, так или иначе. Дед рассердился, что я выбрал Пса для тебя. Но Ланнистеры всегда платят свои долги. Мой верный Пес всегда был рядом со мной на протяжении многих лет. И сейчас я бросаю ему кость. Его отказ моему дяде вернуться на поле боя доставил мне удовольствие. И мой Пес сможет удержать для меня Винтерфелл хоть против всего Севера, я уверен в этом. И мне приятно думать, что его уродливое лицо будет первым, что ты будешь видеть каждое утро.
Прежде, чем Санса смогла ответить, Джоффри взял ее за руку и повел ко входу в септу. Он подвел ее к брачному алтарю, где Сандор Клиган стоял спиной к ней. Высокий и широкоплечий, он был одет в простой черный дублет и штаны, его разношенные сапоги были начищены так, что можно было назвать это блеском. Желтый плащ из простой материи с тремя собаками, изображенными на нем, висел на его массивных плечах. Его волосы были недавно вымыты, длинные черные пряди зачесаны на обожженную сторону лица и головы, как и обычно.
Пес повернулся, чтобы поприветствовать свою невесту, когда она была представлена ему, и заметно отшатнулся при виде Сансы. Смятение поселилось на мгновение в его серых глазах, когда он взглянул на Джоффри и затем уставился на нее.
«Они не сказали ему», − поняла Санса. Король не сказал Псу, на ком он женится сегодня. Без сомнения, еще одна шутка Джоффри, который даже не пытался скрыть, как его развлекает эта неудобная сцена.
Пес быстро успокоился и потянулся к тонкой руке Сансы, принимая ее своей большой рукой. Какие бы чувства ни испытывал Сандор Клиган относительно этой свадьбы, они не читались на его лице. Санса отчаянно искала хоть какой-то знак под этой непроницаемой маской, но он, как обычно, не давал ей никаких намеков.
Вместе они сделали все, что от них требовалось. Они проговорили молитвы с септоном, зажгли свечи, повторили обеты. Мысли Сансы бродили где-то далеко, пока длились песнопения. Не о такой свадьбе она мечтала с детства. Она всегда представляла рядом с собой отца, отдававшего ее руку молодому человеку, которого он счел достойным дочери. Лорду, рыцарю, кому-то, кто любил ее.
«Но то была лишь детская мечта», − поняла она. А это реальность. Ее отец мертв, он принял смерть от рук жестокого короля, который теперь отдавал ее выбранному им самим человеку. Человеку, который не был красив, с обожженным лицом и холодными, злыми серыми глазами. Человеку, который стал наследником ничтожного титула и скудных земель.
«Он даже не рыцарь», − подумала она. Он презирает рыцарей и все, что они олицетворяют. Но Пес всегда был добр к ней, в отличие от остальных людей Джоффри. Он никогда не бил ее, в то время как другие рыцари из Королевской Гвардии делали это. Он часто пытался защитить ее, как в тот день, когда Джоффри старался унизить ее посреди тренировочной площадки. Он защищал ее на турнире в честь именин Джоффа, когда согласился с той ложью, что она говорила, чтобы спасти жизнь сера Донтоса. Он пришел к ней на помощь во время беспорядков на улицах. Он убил человека, который пытался напасть на нее. Он хотел увезти ее из Королевской Гавани в ночь битвы на Черноводной.
Санса вздрогнула от неожиданности, когда Джоффри вышел вперед, чтобы снять с нее девичий плащ. Она не заметила, как подошла эта часть церемонии. Плавным движением Джоффри откинул плащ и изящно взмахнул им. «Как может кто-то настолько грациозный и красивый быть таким жестоким?» − в очередной раз поразилась она.
Санса подняла глаза и посмотрела на своего мужа, когда он двинулся к ней, быстро снимая простой желтый плащ и окутывая им ее плечи. Плащ был огромным и почти поглотил ее. «Он пахнет Псом», − подумала Санса. Джоффри всегда пах духами. Но Сандор Клиган пах именно так, как, по ее мнению, должен пахнуть мужчина, как пах отец, когда обнимал ее. Мужской запах земли и дождя. А еще кожи, и брони и стали. Сандор Клиган пах домом.
− Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя своим лордом и мужем, − Санса послушно повторяла слова, которые септон поручил ей сказать.
− Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя моей леди и женой, − прохрипел Пес своим низким голосом.
Санса заставила себя не вздрогнуть, когда он наклонился, чтобы прикоснуться своими губами к ее. Она закрыла глаза, чтобы не смотреть на ожоги, которые обезображивали одну сторону его лица. Первое прикосновение оказалось гораздо мягче, чем она ожидала от его поцелуя. Пес провел своими губами по ее губам в легком прикосновении, прежде чем отпрянуть. Губы Сансы дрожали, и она нервно облизнула их.
− Пташка, − прохрипел он, протягивая ей руку. Она подала свою без колебаний и позволила ему вывести себя из септы.
*
Свадебный пир проходил в Малом зале. Он казался скромным, даже несмотря на праздничное убранство. Здесь не было ни одного члена семьи ни со стороны жениха, ни со стороны невесты. Среди гостей были в основном Ланнистеры и их союзники и несколько Тиреллов. Сандор Клиган не мог не заметить тех сочувственных взглядов, которые бросала нареченная короля в направлении его жены.
Его жена. Эта простая мысль заставляла голову Сандора кружиться так, будто он пил всю ночь. Это было настолько удивительно и неправдоподобно, будто он действительно пил и все происходящее было ярким похмельным сном.
Он думал, что больше никогда не увидит ее после той ночи во время битвы на Черноводной. Он собирался покинуть город. Он надеялся, что она пойдет с ним. Он, наверное, никогда бы не пришел к ней и не попросил ее об этом, если бы не все то вино, что он выпил, чтобы заглушить крики и запахи того дня.
Не кровь, и не отрубленные конечности, и не выпущенные кишки прогнали его с поля боя. Это был огонь. Проклятый адский дикий огонь. Он чувствовал запах дыма и запах горящей плоти. Крики людей и лошадей, бьющихся в агонии, сгоравших заживо.
Ему было знакомо это ощущение. Его плоть горела, его кожа пылала, отваливаясь слоями под рукой его матери, когда та пыталась сменить повязки. Вся штука в том, что все это время он не переставал чувствовать, что горит. Даже после того, как его брат был вынужден отпустить его и позволил убрать лицо от жаровни, он все еще чувствовал, что его плоть была в огне. В огне, который ничто не могло затушить. Ни вода, ни лед, ни мази мейстера. Шли дни, а его лицо горело.
Бес этого не понимал. Он думал, что это очень умно использовать дикий огонь, чтобы сжечь людей, животных и корабли. «Возможно, это было умно, − неохотно признавал Сандор, − но это не делало агонию горевших заживо слабее. И это не могло стереть его воспоминаний.»
Он оставался на поле боя так долго, как только мог. Он слышал крики и видел, как его люди горели, но не находил в этом смысла. А потом проклятый Бес попытался устыдить его, и сам повел людей, когда Сандор отказался тащить их в этот ад.
Проклятый ублюдок чуть было не лишился жизни и потерял половину носа. «И поделом ему», − думал Сандор, глядя на карлика через весь Малый зал.
Он выпил несколько штофов вина по окончании битвы. Он пил, пока не отупел настолько, чтобы прийти в комнату к своей пташке. Ее не было там, и он отключился на ее кровати. Наконец несколько часов спустя она пробралась обратно в свою клетку.
Он был пьян достаточно, чтобы попросить ее уйти с ним, но, конечно же, она отказалась. Какого еще ответа он ожидал от нее? В конце концов, она была просто глупая пташка, повторявшая все глупые словечки, которые ее научили говорить. Ее голова была наполнена глупыми песенками про глупых рыцаришек, и принцесс, и замки.
В итоге он оставил ее. И он намерен был покинуть Королевскую Гавань. Но он не смог. Что-то удерживало его здесь, несмотря на то, что он знал, каким глупым было это решение.
«Седьмое Пекло, где бы он был, если бы все-таки ушел?» − спросил он себя. Он был воином. Не проклятым рыцарем, а воином. Битва была тем, для чего он создан, и в этом он был чертовски хорош! Поэтому он вернулся на поле боя. Он организовал остатки людей, как мог. К тому времени Бес был ранен; Джоффри был отозван в септу, чтобы прятаться там за юбкой своей матери. Люди были в замешательстве, но большинство из них еще не слышали, что он покинул бой раньше, и поэтому сохраняли к нему некоторое уважение. Они встали строем и слушали его приказы. Он знал, что все бесполезно, что битва проиграна. Но он сделал все, что от него зависело. Не потому что хотел восстановить свою честь, как многие начали говорить после. И не для того, чтобы доказать свою верность трону, как предполагали другие. Нет, он сделал это, потому что не умел больше ничего, кроме как сражаться. Он жил мечом на протяжении стольких лет, что не знал лучшего способа покинуть этот мир, кроме как с ним в руке.
Однако он не погиб. Вместо этого Тайвин Ланнистер вместе с Тиреллами разбил войска Станниса Баратеона и обратил их в бегство. Почему-то они победили. И он остался, чтобы ответить за свое дезертирство.
Королева Серсея ясно дала понять, что он никогда не вернется в Королевскую Гвардию, что было наименьшим из того, чего он ожидал. Киван Ланнистер хотел отрубить ему голову, и это было именно тем, чего он ожидал. Тайвин Ланнистер признал, что он должен заплатить за дезертирство, но не своей жизнью. Ланнистеры в долгу перед домом Клиганов за их верную службу, а Ланнистеры всегда платят долги. И до этого момента его служение их семье было безупречным. В конечном счете право решать выпало молодому королю. Джоффри, казалось, позабавило то, что Сандор открыто выступил против Беса. И отвращение, которое Джоффри испытывал к своему дяде Тириону, ни для кого не было секретом. Джоффри произвел бы в рыцари и свинью, если бы она насрала на сапоги Тириона.
Сандор ожидал, что его отправят на Стену. Это было единственное решение, которое он видел в этой ситуации и при котором ему могли оставить жизнь. Но затем его брат погиб. Мысль об этом приводила его в ярость. Не потому что его заботила судьба Грегора, а потому что какая-то проклятая стая волков лишила его удовольствия перерезать глотку брата самостоятельно. Он жил ради этого, он мечтал об этом, он представлял, с какой радостью сделал бы это. Хотя нет, для начала он швырнул бы Грегора в огонь. Он вернул бы ему сторицей те пытки, которым тот подверг его в детстве. Он опалил бы ублюдка, а затем убил.
Но шанс сделать это навсегда упущен. Его отняла у него огромная волчица с желтыми глазами. Вместо этого Грегор умер, не оставив после себя наследников. Не удивительно, ведь он умудрился убить всех своих жен прежде, чем те успели даровать ему детей. И теперь все титулы и земли, которыми Ланнистеры наградили дом Клиганов, достались Сандору.
Джоффри посетил его в камере накануне и сообщил ему о «наказании». «Ты женишься», − смеялся молодой король. Он выбрал жену для своего Пса. Брак был шансом искупить вину, сообщил ему король. Он должен был вступить в брак по расчету, после чего от него требовалось защищать земли, которые достанутся ему от жены после свадьбы.
Но он и подумать не мог, что его женой будет Санса Старк, его пташка. Серые глаза Сандора искали ее на другом конце комнаты. Она сидела в кресле неподвижно, как статуя, ее глаза были прикованы к тарелке с едой, к которой она даже не притронулась.
Джоффри не сказал ни ему, ни ей заранее, что они должны были пожениться; он решил, что так развлечется еще больше, наблюдая за свадьбой. Без сомнения, Джоффри отдавал себе отчет в том, каково дочери знатного лорда выходить за такого низкородного, как его Пес.
У Сандора не было иллюзий по поводу этого брака. Санса вынуждена была вступить в него. Она не захотела, чтобы он той ночью увез ее из Королевской Гавани, и она не хотела его сейчас. Он знал, что ни одна женщина не захотела бы видеть его своим мужем. Он был уродлив. Его брат Грегор позаботился об этом, когда сунул его лицом в жаровню. Он знал, что женщины будут считать его отвратительным. Большинство даже не могло заставить себя посмотреть на него. У шлюх это получалось, но шлюхи готовы притворяться, что ты Рейегар Таргариен за соответствующую цену.
И все же, его пташка была замужем за ним. Он бы рассмеялся, если это была любая другая девушка, но не она. Он больше не мог видеть ее боль. Или думать о том, что она, вероятно, предпочла бы выйти замуж за кого угодно, только не за него. Тайвин хотел, чтобы она досталась проклятому Бесу, чтобы вышла замуж за Ланнистера.
Но он знал, что этот брак нужен не просто для того, чтобы наказать Сансу. Он нужен был ради Винтерфелла. Ради оплота Севера. Тот, кто держал его в своих руках, имел власть над всеми северными лордами, и Ланнистеры хотели, чтобы он находился в руках того, кто верен им. Кого-то, кто мог защитить и отстоять Винтерфелл. И они знали, что Сандор Клиган может сделать это. Вскоре Робб Старк проиграет свою войнушку. Без сомнения, он потеряет и свою жизнь, и Винтерфелл достанется Сансе и ее мужу.
«Мужу, который был верным псом Ланнистеров все эти годы», − подумал Сандор, ожесточенно сжав кубок так, что тот чуть не треснул в его руках. Он отвезет свою жену домой, как только станет достаточно безопасно, чтобы это сделать, как только восстание Робба будет подавлено. Он защитит Винтерфелл и удержит его от поползновений любых союзников Старков, которые могут восстать против него. Однако он не стал бы делать это для Ланнистеров. Он сделал бы это для нее. Его маленькой пташки. Он не мог вернуть ее отца к жизни. И не мог вернуть ее младшую сестру, которая, скорее всего, умерла где-то на обочине дороги. И тех двух мальчиков-Старков, которых предатель Теон Грейджой предал мечу. Но он мог бы вернуть ей Винтерфелл, если бы она этого захотела.
Сандор Клиган знал, что сделает все для нее.
*
Ее свежеиспеченный муж едва замечал ее существование.
Санса Клиган пошевелилась в кресле и откусила небольшой кусочек тушеной рыбы только ради сохранения приличий. Это был ее свадебный пир, в конце концов, и невеста должна радоваться на нем. Или, по крайней мере, изображать радость. А она умела исполнять свой долг.
А вот Псу, конечно, было плевать на приличия. Он сидел, задумчивый, через стол от нее. Она осмелилась несколько раз посмотреть на него, с тех пор, как они вошли в Малый Зал, но он ни разу не глядел на нее в ответ. Его глаза, казалось, бесцельно бродили по комнате, но она знала, что он был в курсе всего и вся, вплоть до мельчайших деталей. Как-то она поймала его на том, что он пронзал, словно кинжалом, холодным взглядом своих серых глаз Тириона Ланнистера. Возможно, он был зол, что Бес отказался жениться на ней, и это бремя досталось ему.
Сандор считал ее глупым ребенком. Он говорил об этом не раз. Он всегда был суров с ней − на словах. Но его жесты всегда нежны.
Музыканты начали играть, но Санса шепотом отклонила предложение открыть первый танец вместе со своим мужем. Она могла себе представить Пса делающим множество вещей, но танцев среди них не было. Вместо них первыми станцевали Джоффри и Маргаери. Другие гости вскоре присоединились к веселью.
− Леди Санса, могу ли я просить вас об этой чести? Если ваш лорд-муж согласен, конечно же.
Вздрогнув, она подняла голову, чтобы обнаружить сира Гарлана Тирелла, протягивавшего ей руку. Она бросила нерешительный взгляд в направлении Сандора. На сей раз, он посмотрел на нее, но в его глазах ничего нельзя было прочесть, как и прежде. Легким кивком он дал понять, что ему все равно, будет ли она танцевать.
Стремясь освободиться от неловкого молчания, повисшего над столом, она приняла руку Гарлана и пошла с ним.
− Моя бабушка очень недовольна этой свадьбой, − начал сир Гарлан почти сразу.
Страх пробрал Сансу до позвоночника. Что делать, если кто-то услышит, что она была в сговоре с Королевой Шипов, собиралась сбежать в Хайгарден и выйти замуж за Уилласа? Быстрый взгляд, которым она окинула Малый Зал, позволил ей успокоиться: никто не слушал их. И она прошептала:
− Скажите ей, что мне очень жаль. Я понятия не имела, что это случится.
− Не извиняйтесь, дитя, − заявил он. – Боюсь, моя бабушка рассматривает вас как просто еще одну пешку в игре.
− В игре, сир? – спросила она в замешательстве.
− В игре престолов, − вздохнул Гарлан. – Вы можете не понимать этого сейчас, но вам лучше быть замужем за Псом. Сандор Клиган – не тот человек, который играет в игры, в отличие от членов моей семьи и семьи Ланнистеров, которые претендуют на победу. Он будет хорошим мужем для вас, миледи.
Музыка изменилась, что было знаком для того, чтобы поменяться партнерами. Она обнаружила себя пересекающей Малый Зал вместе с лордом Редвином, но слова Гарлана звучали в ее голове снова и снова. Она знала, что в них была истина. Оленна Тирелл хотела выдать ее замуж за Уилласа только ради Винтерфелла. Тайвин Ланнистер хотел выдать ее замуж за Беса по той же причине. Но она знала, что Сандор Клиган не был ни Тиреллом, ни Ланнистером. Он не жаждал власти, и за это она была ему бесконечно благодарна.
Музыка вновь изменилась, и Санса обратилась к своему новому партнеру. И тут же обмерла, оказавшись лицом к лицу с королем Джоффри. Она хотела отвернуться, но он схватил ее за руку и увлек вперед. Она послушно шла с ним нога в ногу.
− Не смотри так грустно, сладенькая! – Глаза Джоффри сверкали злобой. – Как только мой Пес получит свою брачную ночь, я уверен, он не будет возражать, чтобы отдать тебя мне.
− Он не сделает этого! – Санса побледнела при одной этой мысли. – И вы не можете. Вы женитесь на Маргаери.
Издевательский смех Джоффри перебил ее.
− О, я могу. Я король. Я могу делать все, что захочу. И я могу иметь всех шлюх, каких захочу. И мой Пес верен мне, он исполняет все мои приказы…
Слова Джоффри прервались, когда он сделал шаг под музыку и врезался в неподвижную стену. Он возмущенно повернулся, чтобы обнаружить себя глядящим в гневное лицо Сандора Клигана.
− Седьмое Пекло, Пес, что ты делаешь?
− Забираю мою леди, − прохрипел Сандор, за руку оттащив его от Сансы. – Муж должен танцевать со своей женой на свадьбе. Я уверен, Ваше Величество согласится с этим.
Санса немедленно схватила протянутую руку и придвинулась к нему поближе. Джоффри покраснел, но ничего не сделал, чтобы остановить их.
Санса неуверенно шагнула в руки Сандора. Она решила, что его движения неловки из-за того, что он никогда не танцевал, поэтому она деликатно взяла инициативу на себя, направляя его в соответствии с музыкой и сглаживая все его оплошности. Он был удивительно изящным для человека его габаритов, и она уже знала, почему. Она видела, как он дерется, и знала, какими быстрыми и плавными были его движения.
Он поймал такт на быстрых шагах, и вскоре они с легкостью пересекли пол. Санса обнаружила, что наслаждается танцем больше, чем ожидала, и она улыбнулась ему. Выражение его лица застало ее врасплох. Первый раз с тех пор, как она встретила Сандора, он не выглядел злым. Его серые глаза не были полны холода. В слабой улыбке, которая тронула его губы, не было привычной насмешливости. Он выглядел почти добрым. Он выглядел почти… красивым.
Песня закончилась, и она с удивлением поняла, что ей жаль, что их совместный танец завершился. Она уже собиралась предложить станцевать еще, когда прозвучал голос Джоффри:
− Время проводить их на ложе!
Санса почувствовала, как краска хлынула к ее лицу при этих словах. Она уже почти забыла, каким бывает конец свадебной ночи. Почти. Традиционный свадебный обычай гласил, что гости провожали молодоженов до их покоев, по пути лишая их одежды так, чтобы, когда те оказались вдвоем в комнате, они были наги, как новорожденные младенцы.
Джоффри пересек Зал с тем высокомерным выражением лица, которое она так ненавидела. Он потянулся к ее корсажу, объявив:
− Давайте посмотрим, что волчий щенок может предложить моему Псу.
Рука Пса метнулась так быстро, что никто в Зале даже не понял, что он захватил запястье Джоффри в свой массивный кулак, пока король не вскрикнул от удивления. Тишина заполнила помещение, все взгляды оказались прикованы к сцене, разворачивавшейся перед ними.
− Ваше величество, − прохрипел Сандор. – Я уверен, что сам могу справиться с раздеванием моей жены. Без посторонней помощи.
Слова были вежливы, голос почтителен, но выражение в серых глазах Пса рассказывало другую историю. Джоффри отдернул свое запястье в сторону и принялся тереть горящую от боли плоть, но вовремя остановил себя, избавив свою гордость от большего ущерба. Он попытался вернуть Сандору взгляд, но не выдержал и нескольких ударов сердца. Санса увидела в глазах короля что-то, что могла описать только как вспышку страха, и ей пришлось кусать губы, чтобы не улыбаться при этой мысли.
− Осторожно, Пес, − тихо шепнул Джоффри, но все же отошел от них.
Сандор взял ее за руку и вывел из Зала, заполненного неловким молчанием. Санса осмелилась оглянуться через плечо, чтобы убедиться, что никто из гостей не последовал за ними. Так и было.
«Они все боятся его», − поняла она. Никто из них не имеет достаточно мужества, чтобы подойти к нему. Даже король.
«Острая сталь и сильные руки правят этим миром, и не верь ничему другому.»
Сандор сказал ей это однажды после беспорядков на улицах. И она никогда не верила этому сильней, чем тогда. И никогда не была более благодарна за это, чем теперь.
*
Сандор выругался, разводя огонь в небольшой жаровне в той комнате, что была дана им на ночь. «Не надо было мне притворяться, что я замерзла», − думала Санса. Он заметил ее дрожь, когда они оказались одни в комнате, и она позволила ему поверить, что это из-за холодного воздуха, а не из-за ее напряженных нервов.
