Текст книги "Один день (СИ)"

Автор книги: catpeople

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)



========== Утро. Часть I ==========

Прекрасной lietome, чьи отзывы неизменно наполняют мою душу радостью и безграничной благодарностью

Согласно расписанию, поезд Лидс – Лондон останавливался в Бредфорде в половину шестого утра. Молли бросила взгляд на экран мобильного. Еще три минуты. Женщина зябко поежилась – рассветный туман росой оседал на рукавах и полах ее плаща, холодок пробегал вдоль позвоночника, когда ветер безжалостно ударял в спину.

Сегодня она вернется в столицу во второй раз за последний месяц, на этот раз по-настоящему. По настоянию Шерлока она уехала в родной город на следующее утро, после ночи, проведенной в гостиной на Бейкер-стрит.

Оказавшись, таким образом, вне гущи событий, Молли наблюдала за триумфальным возвращением Холмса с помощью газет и интернета, буквально взорвавшегося с момента первой публикации о воскресшем детективе.

Губы Молли тронула улыбка, когда она вспомнила, как вновь увидела изображение Шерлока на первой полосе, сопровождаемое заголовками, захлебывающимися от преподнесенной сенсации. Журналисты пировали, интернет-сообщество сходило с ума, Скотланд – Ярд не успевал оправдываться. Вся эта лихорадка продолжалась около трех недель. Паутина Мориарти была разорвана, сообщники арестованы, репутация детектива восстановлена в полном объеме.

Электропоезд остановился у платформы, обдав Молли волной ледяного воздуха. Поскорей пройдя в теплый вагон, она заняла место у окна, все еще дрожа от холода – плащ был слишком тонким, женщина надела его только из-за отсутствия вариантов. Тут Молли лукавила, оправдываясь сама перед собой. Выбор был. Была теплая толстовка с карманом «кенгуру» и куртка, в которой она вернулась из Конго. Но накануне отъезда Молли купила туфли на каблуках, в которых собиралась отправиться в Лондон, что автоматически лишало ее возможности широкого выбора верхней одежды. Она сообщила Шерлоку о своем приезде в смс и лелеяла тайную надежду, что детектив встретит ее, несмотря на раннее утро.

В Бредфорде не проходило и дня, чтобы Молли не возвращалась мыслями к той ночи, к тому разговору. Нет, он не сказал «трех заветных слов», но та речь, что он произнес, и тот гнев, что он испытал, когда понял, что может потерять ее, были признанием. Он обнял ее и не выпускал из крепких объятий до самого утра, но так и не поцеловал. Они провели остаток ночи полулежа на диване – свои длинные ноги Шерлок спустил на пол, не мешая ей устроиться на мягких диванных подушках. Ее голова покоилась у него на груди, его руки обнимали ее полуобнаженные плечи. Убаюканная биением его сердца, его ровным дыханием, укутанная исходящим от него теплом, Молли очнулась поздним утром одна, заботливо укрытая пледом. Беспокойно вибрирующий между страниц книги ее мобильный телефон доставил несколько коротких сообщений от Шерлока, в которых он велел ей на время уехать из Лондона. Она так и поступила, предварительно отправив в офис МККК (1) отчет о своей миссии.

Молли с трепетом вспоминала о сильных, но при этом удивительно нежных руках Шерлока. О том покое и безмятежности, что словно кокон опутали, стоило этому мужчине коснуться ее. Словно долгое и трудное путешествие кончалось там, где соприкасались их тела.

И все-таки идиллию этого краткого момента мирной жизни детектива и его патологоанатома нарушало сомнение, родившееся уже в родительском доме в Бредфорде.

В ту ночь Молли уснула под мирный, не обеспокоенный ее присутствием стук сердца Шерлока. Его пульс не участился ни на одно биение от того, что она лежала, прижавшись грудью к его торсу. Краснея даже наедине с собой, Молли думала о том, что, возможно, вовсе не возбуждает Шерлока. Возможно, ей придется занять не только освободившуюся комнату доктора Уотсона, но и часть его ниши в отношениях с Шерлоком – преданного бесполого партнера, соседа, помощника. Ведь, если честно признаться, все, что отличало Молли от других людей,окружавших детектива, также подходило и Джону.

Тяжело вздохнув, Молли откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Вопрос о том, оставаться ли на таких условиях, не стоял – Молли будет по правую руку Шерлока всякий раз, как понадобится ему, и уйдет, только если он прикажет.

Но она так и не разорвала контракт с Красным Крестом и фактически находилась в отпуске, который подходил к концу. На этой неделе ей следовало пойти в офис, чтобы или уволиться, или подписать соглашение о новой миссии. Молли перестала носить подаренное ей ожерелье и старалась реже думать о Конго, госпитале, пациентах, но получалось плохо. Чтобы ни говорил Шерлок о ее блестящих способностях патологоанатома, она иногда с тоской думала, что побег из Лондона обернулся обретением самой себя.

Мысли о Конго неизменно приносили с собой и образ Саймона – высокого улыбчивого блондина, искренне верившего в гуманитарные идеи Комитета. Только вчера, перед самым отъездом в Лондон Молли решилась включить Skype и, наконец, поговорить с ним. Но Сэм в сети так и не появился.

Квартира 221-б хранила сонную тишину, когда Молли, с непривычки шумно стуча каблуками, поднималась по лестнице. Дверь она открыла ключом Джона. Переведя рычажок термостата в спальне Уотсона до максимума, Молли сбросила плащ и туфли. Производить впечатления было не на кого – Шерлок не встретил ее ни на вокзале, ни в гостиной. Перебрав доступные возможности согреться, Молли предпочла чашке чая горячий душ и, скинув оставшуюся одежду, вошла в ванную комнату.

Стоя под горячими струями, она пыталась увести свои мысли в более спокойное русло, подальше от персоны проживающего здесь детектива. «Когда это для Шерлока что-то значили социальные условности. Наверняка он просчитал, что в это день недели и время суток низкий процент преступности, а значит, я и без сопровождения прекрасно доберусь до Бейкер-стрит. Черт, неужели я считала, что он встретит меня на перроне с букетом цветов?» – женщина досадливо поморщилась и выключила воду.

С нарастающим недовольством Молли обнаружила, что забыла захватить из комнаты сменную одежду. Полотенце, которым она вытиралась, было слишком мало, чтобы завернуться в него, а значит, придется вынырнуть из полной теплого пара ванной в еще не прогревшуюся комнату нагишом. «Забраться в постель и поспать пару часов», – Молли закрутила на мокрых волосах тюрбан, толкнула дверь и шагнула в спальню. В полумраке комнаты она не сразу заметила темный силуэт в углу, у письменного стола.

– Надо же, у нас с тобой одинаковые привычки, – тягуче протянул Шерлок с едва заметной усмешкой.

– А! – коротко вскрикнула Молли и попыталась стащить простыню с кровати – однако чертова тряпка крепко уцепилась за углы матраса и не поддалась. Сгорая от смущения, женщина стряхнула с головы полотенце и, расправив, прижала одной рукой к груди, другой – к бедрам.

– Стучаться тебя не учили, – разглядев незваного посетителя и несколько успокоившись, раздраженно проговорила она.

– Молли, неужели ты думаешь, что можешь меня чем-то удивить?

– В каком это, черт возьми, смысле, – процедила она сквозь зубы. Память услужливо подсказывала: Рождественское утро, морг, тело женщины, которое детектив опознал, осмотрев тело. Неважно, что в итоге он ошибся.

Шерлок пружинисто поднялся и в два шага пересек небольшую спальню.

– Что за шампунь? Зеленый чай? – он вдруг наклонился к шее женщины, и, едва не задевая кончиком носа бархатистую кожу, втянул в себя ее запах. От этого щекочущего движения дрожь возбуждения, словно электрический заряд прошла вниз по позвоночнику. Шерлок тем временем продолжил свой путь за ушко Молли, зарываясь лицом во влажные, вьющиеся пряди.

Молли издала невольный стон и тут же застенчиво закусила нижнюю губу.

– Ммм….бамбук, – заключил Шерлок, отстранившись.

Разочарованная Молли сделала шаг назад. Мужчина внимательно, без улыбки смотрел на нее, положив руки в карманы брюк. Несмотря на его расслабленную позу, Молли казалось, что она чувствует напряжение, исходящее от мускулов большой кошки перед прыжком.

– Молли, у меня было время изучить твою фигуру, несмотря на все твои попытки скрыть ее за слоями и слоями одежды, – нарушая натянутую тишину, произнес он.

– Ты представлял меня голой или просто считал мои килограммы? – сердито фыркнула женщина, вспоминая старую перепалку в лаборатории.

– Из невыясненного оставалась только форма твоей груди. Бюстгальтер, знаешь ли, многое искажает. Но теперь белых пятен не осталось, – продолжил Шерлок все тем же ленивым тоном, не отводя от нее пристального взгляда.

– Все это похоже на флирт, мистер Холмс.

– Ты стоишь передо мной обнаженная, прикрытая лишь жалкой тряпицей, и уверяешь, будто это я тебя соблазняю, – Шерлок произнес эту речь все с той же серьезной миной, но в глазах его плескалось веселье.

– Просто уходи отсюда, мне холодно и я хочу одеться, – нахмурилась Молли. Ей не нравилась эта игра, в которой приходилось чувствовать себя анатомическим пособием.

– Я просто зашел пожелать тебе хорошего дня, Молли Хупер, – он вновь сократил расстояние между ними, наклонился и легко коснулся губами ее щеки. Не дожидаясь ответной реакции, быстро вышел из спальни, роняя на ходу:

– Я буду в Скотланд-Ярде, увидимся вечером.

Задыхаясь от растревоженных фантазий и непонимания, Молли обессилено упала на кровать.

(1) Международный Комитет Красного Креста

========== Утро. Часть II ==========

Для IraWhiteOwl, которая первая высказала идею продолжения

– Ты же знаешь, к десяти здесь будет уже не протолкнуться, выдвигайся прямо сейчас, – бодрый голос Эмми, долетающий сквозь уличные шумы, категорично отмел решение поваляться в холостяцкой кровати Джона Уотсона.

– Ты не могла выбрать более не подходящее место для встречи, чем субботняя ярмарка, – Молли отвечала притворно ворчливо, одной рукой придерживая телефон, другой застегивая молнию на джинсах, – я еще не завтракала.

– Выпьем кофе на углу Портобелло и Вестборн-гроув, – протараторила подруга, рассыпаясь в извинениях перед кем-то, невидимым Молли.

В подвальном кафе, о котором шла речь, подавали так называемый «белый кофе»: слабый кофейный напиток, щедро заправленный сахаром и сгущенными сливками. Молли невольно представилось лицо Шерлока, если бы тот обнаружил подобную смесь в своей чашке, вместо крепко сваренного эспрессо.

– Так я жду тебя, малышка, – продолжала Эмми, – хочу показать тебе кое-что. Тебя заинтересует.

До чего славно, что Эмили позвонила и вытащила ее в утреннюю праздную толчею Лондона. Молли ощущала в себе потребность отвлечься от всего связанного с детективными историями и нерешенными личными проблемами.

Они познакомились в общей ординаторской. Молли зашла, чтобы сделать себе чай. Блондинка в сестринской форме, развалившись на небольшом диванчике, щелкала пультом от телевизора, пока не остановилась на канале, транслирующем старое голливудское кино.

Показывали «Квартиру» Билли Уайлдера. Герой Леммона рассказывал о своей неудачной попытке самоубийства. «Пойти стреляться в парк, долго выбирать между виском и ртом, а в итоге прострелить колено», – Молли улыбалась, она любила этот фильм.

– Любите старое кино? – медсестра подняла на нее заинтересованный взгляд.

Молли, не ожидавшая вопросов от незнакомого человека, что-то промямлила. Блондинка в ответ протянула ей тонкую брошюру:

– Ретроспектива шестидесятых. Пек или Грант?

– «Убить пересмешника», однозначно, – принимая игру, ответила Молли.

Их окрестили «странной парочкой». Слегка застенчивая, словно неловкий подросток, исполнительная Молли Хупер и нахальная, небрежная в работе, но обаятельная Эмили Шоу.

При всей своей видимой неразлучности, Эмми и Молли нельзя было с полной уверенностью назвать подругами. Скорее единомышленницы, пламенно увлеченные стилистикой старого кино, модой двадцатых, Киллианом Мерфи и еще двумя десятками совпавших к общему удивлению интересов.

Их разговоры практически никогда не выходили за рамки обсуждения вещей, не касающихся их личной жизни.

Эмми не интересовало, кому с такой тщательностью патологоанатом готовит кофе на общей кухне.

Молли молчала о своих подозрениях, что брак Эмили – хладнокровный расчет. Приятельница вышла замуж за издателя Йена Кертиса, который был старше ее на двадцать пять лет, и уволилась из Бартса, полностью погрузившись в мир антиквариата и ретро – вещей.

В те редкие моменты, когда одна из них в ходе беседы касалась края частной жизни другой, Молли и вовсе удивлялась, что она делает в обществе этой бессердечной особы. Как-то она осторожно обмолвилась о высоком брюнете, которому дали карт-бланш на пользование лабораторией. Эмми посоветовала ей обратить внимание на завотделением Торреса.

– Брось дуться, Хупер, – пожимала плечами Эмили, – можно заставить себя полюбить кого угодно(1). Особенно если этот кто-то уже готов.

– Воображаешь себя Холли Голайтли?

– Угу, только не сиропной визуализацией Хепберн, а книжной.

Рынок в Портобелло – бог знает, сколько раз Эмми таскала ее сюда. Поиски нужной вещи в этом месте похожи на работу старателя – нужно долго и кропотливо копаться в настоящем хламе, чтобы наткнуться на настоящее золото.

Когда Молли выскользнула из нутра кэба, галерея и прилегающие к ней улочки были заполнены людьми. Туристы и любители старины, образуя общую толпу, двигались вдоль дорогих магазинчиков и лотков уличных торговцев.

Однажды с такого лотка Молли купила старинные часы на цепочке, чтобы позже завернуть в бумагу, созвучную цвету ее помады.

Быстро лавируя среди гуляющих, Молли спустилась вниз по лестнице и вошла в кафе, где пол все еще посыпали опилками, словно преодолев несколько ступенек, она оказалась в сороковых.

Эмми сидела за маленьким столиком у стены, едва разместив на нем два высоких стакана с кофе – разумеется, белым – развернутую газету и несколько, очевидно только что купленных, кулонов и ниточек бус.

– Только посмотрите, – она приподнялась, чтобы приобнять Молли, – милосердная Хупер. Ты вовремя, кофе не успел остыть.

– Боже, руки у тебя просто ледяные, – вздрогнула от прикосновений Молли.

– Утро выдалось холодным, – Эмми отпила из стакана и недовольно поморщилась, – сегодня все имеет какой-то гадкий металлический привкус.

Молли попробовала свой напиток – такой горячий, что обжигает нёбо – и ответила:

– Дело не в кофе. С тобой все в порядке?

– О, мисс Хупер, да, я в порядке, в полном, – Эмми рассмеялась. – Я молодая вдова с солидным приданым и роскошным будущим.

– Йен умер? – не скрывая потрясения от цинизма, с которым была преподнесена новость, огорчилась Молли. Она видела мужа Эмили всего пару раз, и он произвел на нее самое приятное впечатление.

Правая рука Эмми вдруг дернулась, и она едва не выпустила свой стакан. Бумажный сосуд качнулся, окропив мутной жидкостью газету.

– Черт! – женщина вскочила, но тут же пошатнулась и, хватаясь за голову, осела на пол.

***

Инспектора Скотланд-Ярда и двух его сопровождающих у входа в кафе встретил молодой патрульный, прибывший одновременно с медиками.

– Полицию вызвали посетители. Жертва – женщина, около тридцати, постоянная посетительница. Хозяин заведения ее хорошо знал, поэтому и заподозрил неладное. На здоровье она никогда не жаловалась, возможно отравление, – все это он произнес, спускаясь по лестнице, попеременно переводя взгляд на каждого из троих.

– Молли? – Джон остановился на нижней ступеньке, удивленно глядя на Хупер, сидевшую в середине зала, подальше от тела, вокруг которого суетились эксперты.

Шерлок, оценивший ситуацию гораздо быстрее, резко повернулся к патрульному:

– Почему главный свидетель по отравлению находится здесь, а не в больнице? Вы осознаете, что она могла быть также подвержена воздействию яда?

Полицейский, не ожидавший такой отповеди, залился краской, но ответ его прозвучал уверенно:

– Эта женщина подозреваемая. Она находилась ближе всех в момент смерти жертвы.

– Я в порядке, врачи меня осматривали, – срывающимся голосом вмешалась Молли, стараясь поймать взгляд Шерлока.

– Значит, вы решили закрыть дело, угробив подозреваемого? Похвально, – проигнорировав ее реплику, язвительно отозвался Шерлок, пробираясь между столиков туда, где на полу лежала Эмили Кертис.

Лестрейд бросил на Молли озадаченный взгляд и последовал за детективом. Джон, осуждая сухость Холмса, встал за ее спиной, положив руки на спинку стула, и, наклонившись, что-то зашептал на ухо.

– Что думаешь? – Лестрейд окинул взглядом тело.

– Мы в квартале антикваров, реставраторов и таксидермистов. Возможно яд, связанный с этой деятельностью. Ртуть, мышьяк, даже рицин – побочный продукт касторового масла.

– Мышьяк, – эхом откликнулась Молли.

Впервые с момента его появления в кафе, Шерлок посмотрел прямо на нее. Он был холодно-сосредоточен, без намека на сострадание или жалость.

Где-то сзади удовлетворенно крякнул патрульный, решивший, что это признание.

– Эмми жаловалась на металлический привкус во рту, – продолжила Молли тихо.

– Паралитическая форма отравления мышьяком – быстрая смерть, без признаков со стороны пищеварительного тракта, – отрешенно проговорил Холмс, затем, обращаясь уже к Лестрейду, – тяжелые симптомы отравления мышьяком проявляются через час – полтора после принятия внутрь. Ее отравили не здесь.

***

– Я не сразу поняла, что с ней. Резкая слабость, головокружение – будто у нее просто резко упало давление. Когда же Эмми потеряла сознание, я попыталась привести ее в чувство, а кто-то из посетителей вызвал «скорую», но было уже поздно. Думаю, это был коллапс, – закончила Молли свой рассказ для Лестрейда.

– Что она хотела показать тебе? – Шерлок осматривал вещи убитой, разложив содержимое ее сумки на столе.

– Я не знаю, она лишь намекнула, что мне будет это интересно, – Молли чувствовала, как отчаянье и паника наполняют ее до краев. Почему он даже не глядит на нее? Пытается скрыть их новые отношения от Уотсона и Лестрейда? Боится лишиться дела, если решат, что они связаны большим, чем просто знакомство? Но не обязательно выдавать себя. Ей хватило бы успокаивающего прикосновения или понимающего взгляда. Что если Шерлок на самом деле подозревает ее?

– Ясно, спасибо, Молли. Тебе стоит поехать домой и отдохнуть, – даже Грег смотрит на нее с сочувствием и чуть дольше положенного сжимает ее ладонь в своей.

– Поговорим с хозяином кофейни, – бросил Шерлок, не отвлекаясь от экрана телефона погибшей, – хм, это интересно. Джон, подойди на минуту.

– Ты бы помягче с Молли, она же только что потеряла подругу, – прошипел Уотсон осуждающе.

– Посмотри на это, – оставив без внимания замечание напарника, Шерлок указал на картинку, растянутую во весь экран – фото, сделанное неделю назад.

Фотография представляла собой городской пейзаж: рассвет озарял окна и крыши нескольких малоэтажных домов.

– Фото сделано рано утром, сквозь стекло и с высоты не менее второго этажа. Видишь вывеску, которая не попала в кадр полностью? – палец Шерлока указал на кромку красной с позолотой витрины магазина. – Можно разобрать несколько букв. Большая «S», апостроф, две верхушки с перекладинами от «t», угол от «k», точка от «i», «h» и «u», остальное идентифицировать сложнее, но возьмусь предположить, что это надпись «antique shop» с фамилией владельца, начинающейся на «S».

– И что это нам дает? – Джон продолжал всматриваться в фото, стараясь отпечатать его в памяти.

Шерлок подбросил телефон на ладони, поймал и уверенным шагом направился к приземистому усатому мужчине в клетчатой рубашке, с которым начал диалог Лестрейд.

– Мистер Фостер, патрульный сказал вы хорошо знали погибшую, – перебивая на полуслове инспектора, произнес детектив, – у Эмили была квартира где-то неподалеку?

– У Эмми? – неподдельно удивился Фостер, – здесь? Зачем? У ее мужа дом где-то в Кенсингтоне.

– В районе Портобелло есть антикварная лавка, с красно-золотой вывеской, фамилия хозяина начинается на «s»?

– Дайте подумать, – мужчина наморщил лоб, – кажется у Стокера красная. Магазин в двух кварталах отсюда, на север.

– Отлично, – кивнул Шерлок.

– Я могу продолжить? – недовольно пресек следующие вопросы Лестрейд, и обратившись к свидетелю спросил, – у нее были недоброжелатели в среде антикваров? И, наоборот, друзья? Мы считаем, Эмили была отравлена раньше, чем вошла в ваше кафе, важно установить, где она могла получить пищу или воду с ядом.

Хозяин кафе провел пальцами по пышным усами, на его лице мелькнула тень беспокойства.

– Эмми многие знали, она давно уже стала завсегдаем субботних ярмарок. Была искушенным покупателем. А последнее время и вовсе стала метить в дилеры. Приезжала на рынок часам к семи, ходила по Портобелло и смотрела товар, предназначенный для владельцев магазинов и перекупщиков. Такой продают прямо из багажников или «из-под стола», – мужчина снова нервно прикоснулся к своим усам.

– Продолжайте, мистер Фостер. Вам есть что сказать, – приободрил его Джон.

– Некоторых это раздражало. Конкуренция и так не маленькая, а тут еще и Эмми. А пару недель назад по рынку прошли слухи, – вздохнул он, – будто бы Эмми увела ценный экспонат прямо из-под носа у дилеров. Скупила кучу барахла у профана из Бирмингема по бросовой цене и среди этой кучи оказалось нечто действительно ценное. Но ничего конкретного.

– Вы спрашивали ее об этом? – уточнил инспектор.

– А то. Она отшутилась вроде как беззлобно. Мол, рынок без сплетен и не рынок вовсе.

Шерлок отвернулся от Фостера, удовлетворенный полученной информацией, и направился к затихшей Молли, наблюдавшей, как эксперты упаковывают тело ее подруги в пластиковый мешок. Левая рука Молли беспокойно ощупывала ключицы – она на автомате пыталась найти свой оберег, снятый из-за желания угодить Шерлоку.

– Молли, сделай мне одолжение, – произнес он негромко.

Она вздрогнула и подняла на него печальный взгляд.

– Выйдем на улицу, – Шерлок сделал пригласительный жест в сторону выхода. Они вышли в галерею.

– Тело отправят в морг Бартса. Отправляйся с машиной медиков. Зайди к Бертраму, он будет рад. Когда закончат вскрытие, сообщи, если найдется что-то кроме признаков отравления, – Шерлок проговорил все это, не отрывая взгляда от своих рук, на которые он надевал перчатки. Наконец, справившись с этим, он поднял на нее глаза.

Молли, сжав губы в тонкую линию, беззвучно роняла слезы.

На долю секунды Шерлок ощутил растерянность, но потом притянул Молли к себе в крепком, почти остервенелом объятии, будто был зол на нее. Она почувствовала,как напряжено его тело – мускулы были точно высечены из камня. Так же быстро, как обнял, он почти оттолкнул ее от себя, не переставая при этом сжимать ее плечи.

– Тебе ведь не надо говорить, что я найду его? – прошептал детектив чуть слышно, глядя Молли в глаза – для этого ему пришлось сутулиться и опустить голову, подобно быку, и поза приобрела угрожающий вид.

Молли, не зная, что ей делать – кивнуть или помотать головой – проглотила слезы и так же тихо ответила:

– Я знаю, Шерлок.

(1) Трумен Капоте. «Завтрак у Тиффани».

========== День. Часть I ==========

Сценаристам всевозможных сериалов, которые могут написать детективную историю, а я – с трудом >_<

– Лестрейд опрашивает остальных свидетелей, – Джон догнал Холмса у магазина с вывеской «Антикварная лавка Стокера», – считаешь, Эмили навещала кого-то в этом доме? – он кивнул на здание, стоящее напротив.

– При Эмили Кертис не обнаружено ничего, что могло бы заинтересовать или порадовать ее подругу. В фотографиях и сообщениях тоже пусто. Она не собиралась показывать это в кафе, а хотела привести Молли сюда, но не успела, – детектив вытащил что-то из кармана пальто. – Ключи от дома болтались у нее в общем отделении сумки, снабженные брелком. Этот лежал отдельно, в потайном кармане. Чувствуешь? – Шерлок поднес к лицу Джона ладонь, на которой лежал длинный ключ с бородкой.

– Что? – слегка отстранившись, спросил он.

– Запах. На ключе. Масло, скорей всего льняное.

– И?..– растеряно развел руками напарник.

– Нужно взглянуть на дверь квартиры Эмили, идем.

***

В подъезд они попали без труда. Поднявшись на второй этаж, Шерлок уверенно указал квартиру номер пять, окна которой должны были выходить на магазин Стокера. Опустившись перед ней на корточки, внимательно осмотрел замок.

– Как и предполагалось, сувальдный замок (1).

Он поднялся и вставил ключ в скважину, попутно объясняя Уотсону:

– Существует методика снятия слепка с ключа, если он вставлен с обратной стороны такого замка. На металлической пластине раскатывают пластилин, который сверху смазывается маслом, чтобы не оставлять следов.

Воздействуя шилом через замочную скважину на бородку ключа, слегка приподнимают его, чтобы освободилось пространство достаточное, чтобы просунуть пластину с пластилином. Убирают шило, ключ возвращается в горизонтальное положение под воздействием пружин сувальд, и бородка прижимается к пластилину, оставляя там свой отпечаток.

За дверью их ждала маленькая, захламленная прихожая.

– Кто-то снял с ключа Эмили слепок, и на нем остался едва ощутимый запах масла, – Шерлок пересек коридор в два шага и вошел в единственную комнату, – похоже здесь погибшая хранила свои трофеи, добытые на ярмарке. Если взломщик и убийца – одно лицо, он проник в квартиру, смешал яд с едой или растворил в воде.

Гостиная, она же спальня, представляла собой заставленное всевозможными коробками помещение. Из мебели – диван с расправленной постелью, стол, стул и обшарпанный книжный шкаф, не заполненный и наполовину.

Под подушкой Шерлок обнаружил лептоп. Раскрыв его, он погрузился в изучение файлов и истории браузера.

– Она явно не была гостеприимной хозяйкой, – Джон тем временем изучил ванную комнату и кухню, – на сушилке одна кружка, одна вилка и одна тарелка. И возможно я нашел источник яда.

– Сахарная пудра или мука? (2) – не отрываясь от экрана, спросил Шерлок.

– Блинная смесь, – кивнул доктор, – вызвать экспертов, чтобы забрали на анализ?

– Чуть позже. Нам надо кое-что найти. Возможно, Эмили действительно отыскала жемчужину в навозе.

– Что будем искать?

– Книгу, одну примечательную книгу, – Шерлок захлопнул ноутбук.

***

Молли ступала по знакомым коридорам госпиталя неуверенно, будто заблудившийся посетитель. Кончиками пальцев дотрагиваясь до окрашенных в бежевый цвет стен, скользила в направлении кабинета своего бывшего начальника.

Она раскусила задумку Шерлока. Отправить ее в Бартс, к обожаемому шефу – окунуть в знакомую атмосферу, настроить на рабочий лад, соблазнить прошлым и заставить забыть о Красном Кресте.

Соблазнить прошлым.

***

Бертрам вызвал Молли посередине рабочего дня. Несмотря на добродушный нрав начальника, ничего хорошего это не предвещало.

Войдя, она робко остановилась практически на пороге. Шеф был не один. Высокий мужчина, не снявший пальто, изучал книжную полку, на которой попадались и труды хозяина кабинета.

– Молли Хупер, – поприветствовал ее Бертрам, – это консультирующий Скотланд-Ярд детектив и мой хороший знакомый, Шерлок Холмс.

Мужчина обернулся и воткнул в Молли острый, изучающий взор. Она вежливо ответила на зрительный контакт, хотя находиться под колючим взглядом было неприятно. Однако мистер Холмс, нарушая все правила этикета, затянул это безмолвное знакомство сверх меры.

– Он будет часто посещать морг и лабораторию на втором этаже, – буднично продолжал шеф, делая пометки в ежедневнике и не замечая намечающегося молчаливого конфликта, – оказывай ему содействие, но не слишком балуй.

– Если не возражаете, лабораторию я хотел бы осмотреть прямо сейчас, – наконец произнес детектив. Кажется, это был первый и последний раз, когда Шерлок проявил подобие любезности.

– Лаборатория святая святых, что вы сделали для Бертрама, что он пустил вас туда? – не сдержала вопроса Молли, пока они направлялись в сторону морга.

– У всех есть тайны, мисс Хупер, – Холмс усмехнулся.

Молли с нарастающей неприязнью подумала, что он со своей болезненно-бледной кожей, широкими скулами и хищной улыбкой напоминает акулу – молота (3).

Она не помнила, когда антипатия переросла в заинтересованность, а затем и в беспокойное ощущение влюбленности.

***

Бертрам встретил ее двумя коньячными бокалами, с которых уже плескалась янтарная жидкость.

– Холмс прислал мне смс, – пояснил он, протягивая бокал. – Здравствуй, милая.

Молли на мгновение прильнула к его широкой груди – в свое время в духовном плане этот человек заменил ей отца.

Возможно, план Шерлока был не так уж дурен.

***

– Натали Кертис, незамужняя падчерица убитой, потерявшая за две недели и отца, и мачеху, не успевшую вступить в право наследия – перспективная линия, не находишь? – Лестрейду приходилось говорить в спину Холмсу, делавшему длинные шаги по гравию подъездной дорожки.

Особняк покойного мужа Эмили, построенный в духе раннего классицизма, встретил сыщиков глухой тишиной, нарушаемой лишь их присутствием. Исполненный достоинства дворецкий проводил их в кабинет наследницы.

– Господа, – Натали, единственная дочь от первого брака Йена Кертиса, при их появлении встала из-за стола. – Чаю?

Отдав распоряжение прислуге, она пригласила посетителей занять места на широком диване, а сама опустилась в кресло напротив.

Коротко стриженая брюнетка за тридцать, в строгом черном платье, довольно привлекательная, если бы не очевидные признаки затянувшейся депрессии, отметил Шерлок.

Он предоставил Лестрейду право начать разговор.

– Мы приносим свои соболезнования, мисс Кертис, и сожалеем, что вынуждены беспокоить вас в такой час, – аккуратно начал инспектор, доставая небольшой блокнот для записей и ручку.

– Я солгу, если скажу, что скорблю об Эмили, – холодно ответила Натали, – мы с ней никогда не ладили. А после смерти отца у нас не осталось и повода изображать, будто мы терпим друг друга.

– Что служило основой вашего конфликта?

– Она была стервой. Расчетливой, циничной, хитрой. Ей было плевать на людей и на моего отца в том числе. Неравнодушна она была только к дорогим и старинным вещам. Эгоистка до мозга костей. Немного похожа на вас, – женщина кивнула в сторону Шерлока.

– В самом деле? – с деланным интересом откликнулся он. – Чем?

– Она порой тоже смотрела так, будто выворачивала тебя наизнанку, – Натали приподняла уголок губ, лишь обозначив усмешку.

В гостиной повисла тишина, которую нарушил дворецкий, принесший чай на четыре персоны.

– А ваш отец, как он относился к вашей взаимной неприязни? – спросил Джон, беря в руки чашку.

Натали отвела взгляд и вздохнула.

– Он любил Эмили. И давайте оставим это. Смерть моего отца была обусловлена естественными причинами, – было видно, что эта тема дается ей нелегко.

Лестрейд продолжил задавать вопросы, связанные с привычками и образом жизни ее мачехи, Шерлок, казалось, слушал их вполуха.