Текст книги "Укол ревности (СИ)"

Автор книги: Cateagle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Казанов уже прилично выпил, и всё так же продолжал делать Берсеевой комплименты чуть ли не через слово, когда увидел за стойкой Косицкого. И тогда он решил перейти от слов к делу. Павел встал и потянулся к Вике с поцелуем. Она отстранилась от него пытаясь оттолкнуть, но тут со спины его отдëрнул Сева.

– Слыш, Пашка… – сказал он, заплетающимся языком.

– Что, Севка? – с той же интонацией ответил Павел.

Мужчины начали махать кулаками, но тут между ними встала Вика.

– Так, мальчики, брейк! – она подставила Всеволоду руку, чтобы тот не упал.

– Вика!? – непонимающе глянул на неё Павел.

Но она лишь покачала в ответ головой.

– Вика, но я ведь лучше, лучше, чем Пашка, – сказал спасатель интонациями Карлсона.

Вика мягко улыбнулась, глянув на него и, закатив глаза, сказала:

– Конечно, лучше, – и оставив на столе деньги, повела Севу из бара.

А Павел остался сидеть на полу в полном непонимании происходящего.

Берсеева вызвала такси и довезла Косицкого до дома, а после довела и до квартиры.

“Странно, что он так расклеился, обычно он более устойчив к алкоголю” – подумала она, проводя его в его спальню.

Она уложила его и хотела уже уходить, когда он поймал её руку и куда-то в пространство сказал:

– Вика, не уходи… – а после разжал хват и уснул.

Виктория посмотрела на часы, начало третьего, спать хотелось ужасно, а вот ехать куда-то снова – не очень. По этому, не придумав ничего лучше, она улеглась у него на диване. А засыпая еë посетила интересная мысль.

“А ведь Сева никогда не говорил мне пустых слов, все комплименты и похвала в мой адрес всегда шли у него от сердца”.

========== Борджиа ==========

Сева потянулся и открыл глаза. Он помнил свою вчерашнюю потасовку с Пашкой, но совсем не помнил, как он добрался до дома. Протëр глаза, встал с кровати, вышел в гостиную и остолбенел. На его диване, укрывшись пледом, спала Вика. Пазл в голове у Косицкого сложился.

“Значит это Вика меня домой привезла” – на лице у спасателя расцвела довольная улыбка.

– Выкуси, Пашка, – сказал он негромко и, стараясь не шуметь, прошёл в ванную.

Наспех приняв душ и переодевшись он прошëл на кухню, чтоб приготовить завтрак.

Виктория открыла глаза и взглянула на часы. Она безбожно опаздывала на работу. Села на диване и не сразу поняла, где находится. Огляделась и вспомнила вчерашний поход в бар и двух перебравших одноклассников. Встала, чтоб размяться и почуяла доносящийся с кухни запах кофе.

Но прежде, чем идти на кухню, она зашла в ванную, чтоб привести себя в порядок. Закончив с водными процедурами, Берсеева зашла на кухню.

– Доброе утро, Сева, – сказала она, проходя и садясь к столу.

– Доброе, – улыбнулся он, – А я вот как раз хотел сказать тебе, Вика, чтобы ты чувствовала себя как дома, но вижу ты и сама с этим не плохо справляешься!

– Да, пришлось бесцеремонно воспользоваться твоей ванной комнатой, Косицкий, но ты сам в этом виноват, – сказала она, отпивая горячий напиток из предложенной кружки.

– Так это я виноват в том, что ты пошла гулять по барам с Пашкой? – спросил он, ставя на стол бутерброды с колбасой и сыром.

– Зачем тебе вообще взбрело в голову следить за нами? – спросила Вика, откусывая от бутерброда, – И, неужели, это за тобой гналась собака?

– Возможно, – уклончиво ответил он, – Но сейчас не об этом. Скажи, ведь хорошо, что я там оказался. Ты Казанова плохо знаешь, он бы тебя так не отпустил.

– Севочка, я уже не маленькая, сама за себя постоять могу, – сказала она, беря новый бутерброд, – И с пьяным мужиком, что лезет целоваться, я как-нибудь бы совладала.

– Нравится? – неожиданно сменил тему Косицкий, глядя на то, с каким аппетитом Берсеева уплетает бутерброды.

Виктория только сейчас заметила, что берëт уже третий кусок и, слегка смутившись, но всë тем же уверенным тоном сказала:

– Да, Сева, у тебя и правда очень вкусные бутерброды.

– А то ж, – самодовольно усмехнулся Всеволод и глянул на часы, – Мы, кстати, опаздываем.

– Я знаю, – спокойно ответила Виктория, – Но, так как мы опаздываем вместе, можно сказать, что мы просто начали работать удалëнно.

– Вика, а переезжай ко мне, – вдруг выпалил не подумав Сева, – Тогда я никогда не буду опаздывать.

Психолог поперхнулась кофе и приподняв бровь смерила спасателя взглядом, сейчас он был очень похож на Гришу, сморозившего очередную чушь.

Войдя в офис Вика, первым делом, подошла к Юрчик.

– Ника, ты сделала для меня то, что я просила? – спросила она.

– Конечно, – девушка протянула распечатанные файлы, – Вот, полное досье на Наталью Павлову.

– Спасибо, Ника, – улыбнувшись сказала, Берсеева и с головой ушла в изучение бумаг.

В офис вошëл Родимин и подошёл к Косицкому.

– Сева, опять, опаздываем? – спросил Дмитрий, – Татьяна Андреевна рвëт и мечет! Убит московский бизнесмен, у нас ни одного подозреваемого, да ещё и группы, ведущей это дело нет на рабочем месте.

– Дима, не кипятись ты так, – сказал спасатель, украдкой глянув на психолога, – Мы с Викой заранее встретились сегодня, и сразу начали работать по этому делу.

– И какие же у вас успехи? – спросил начальник, строго глядя на Севу.

– А успехи у нас и правда есть, – вмешалась в разговор мужчин Виктория.

Сева облегчëнно выдохнул.

– Ну? – взглянул на неë Родимин.

И как раз в офис зашла Оленëва.

– Я выяснила, что Наталья четыре года жила в Испании со своим первым мужем, который умер там же, от сердечной недостаточности, – начала Виктория расхаживая по офису, – Там она работала в музее старинного искусства. А в музее этом есть выставка посвящëнная Борджиа. Семейство это прославилось много чем, и одной из этих вещей являются ядовитые кольца. Я заходила вчера к одному антиквару поинтересоваться не спрашивал ли кто в их кругах о таких колечках. Он, сказал, что нет, а так же сказал, что сделать такое колечко любому ювелиру под силу.

– Во дела, – вставил Сева.

– Да уж, дела. Думаю, колечко это она ещё в Испании приобрела и на первом муже опробовала. Яд в кольцах Борджиа славился тем, что люди от него умирали не сразу и невозможно было понять от чего они умерли вовсе.

– Значит вы думаете, Виктория, что это жена убила Николая? – уточнила Татьяна Андреевна.

– Да, – Вика остановилась и посмотрела на присутствующих, – Наталья не врала говоря, что дала мужу пощëчину. Только, подозреваю, царапина оставленная на щеке у Николая, не от ногтей, а от кольца, тогда-то яд и проник в кровь и поэтому частички яда и остались на салфетке.

– Гениально, – высказался за всех Сева.

Вика улыбнулась такой оценке, но быстро снова посерьëзнела.

– Осталась самая малость, доказать всë это и поймать Наталью.

========== Задержание ==========

– Я обследовал царапину повторно, – сказал Лев Романович, передавая Виктории результаты, – Там и правда есть микрочастички металла. Так что, твоя теория вполне похожа на правду.

– Отлично, – Берсеева махнула рукой Косицкому, – Сева, нам пора, теперь у нас есть основания задержать Наталью. Спасибо, Лев Романович.

Вика и Сева стремительно вышли из офиса, а Вайсберг, глядя им в след, сказал:

– А у меня есть основания поизучать этот яд. Борджиа… ну надо же.

Они сидели в газели перед зданием гостиницы.

– Ну что, Вик? Какая у нас будет тактика-стратегия? – спросил Всеволод, украдкой бросая взгляд на гостиницу.

– Наталья весьма хитрая особа, а ещё довольно вспыльчивая. Надо действовать осторожно, чтоб не спровоцировать её, – Виктория задумалась, – Нужен веский предлог, чтобы вывезти её к нам в офис на допрос.

– А может, сказать ей, что мы нашли убийцу и ей нужно приехать к нам и подписать документы, чтоб забрать мужа в Москву, – предложил спасатель.

– Отличный план, Косицкий, – сказала психолог, похлопал Севу по плечу.

– Ну, ты же знаешь, я – генератор идей, – усмехнулся он, открывая дверь и подавая ей руку.

– Кто же это не знает, – ответила Вика, принимая его руку и выходя из машины.

И она вдруг подумала, что никогда не просила его об этом, но он каждый раз делает этот довольно приятный жест в её сторону.

Они вошли в здание и к ним тут же подошёл Казанов.

– Решили номерок у нас снять на двоих? – спросил он с раздражением в голосе, – Я вашу машину уже давно на камерах наблюдаю.

Коллеги переглянулись.

– Ты нас, кажется, не так понял, Пашка, – начал Сева с лёгкой улыбкой, – Мы тут всё по тому же делу.

– И раз ты такой наблюдательный, Павел, может знаешь, где сейчас Павлова Наталья? – спросила Вика, так же улыбнувшись.

Он переводил взгляд с одного на другую и потихоньку оттаивал.

– Она в баре, – сказал он, а потом с прищуром добавил, – Вы нашли убийцу?

– Предположительно, да, – ответил Сева.

А Вика пошла к бару.

– И кто он? – не унимался начальник охраны.

– Прости, Пашка, – сказал спасатель и догнал психолога, – Ну, что, Вика?

Берсеева оглядела бар и увидела Павлову за столиком. Она держала в руках бокал с вином и выглядела очень задумчивой.

– Ты побудь здесь, я подойду к ней одна, – сказала Виктория и пошла к столику.

Всеволод остался стоять на месте, не сводя глаз со спины удаляющейся Вики.

А та, тем временем, подошла к Павловой.

– Наталья, добрый день, – начала ровным голосом Виктория.

– Добрый, а я как раз вас жду, – ответила как-то уж слишком спокойно Наталья.

– Ждёте? – с подозрением переспросила Берсеева.

Павлова с вызовом на неë посмотрела, после чего поставила бокал на стол, встала и покрутила кольцо на пальце.

– Ты же всё поняла, ищейка, – с вызовом сказала Наталья и поднесла руку к своей шее.

– Нет, стойте, Наталья, – крикнула Вика и непроизвольно потянула к ней руки.

А ревнивой убийце только того и надо было, она резко выкинула руку вперёд и поцарапала кольцом Викин палец.

Всеволод, всё это время наблюдавший за женщинами, среагировал молниеносно. После этого выпада, он подлетел к Наталье и скрутил ей руки за спиной, изловчился и стянул кольцо, а после защëлкнул наручники.

Берсеева стояла и смотрела как из пальца начала сочиться кровь, а после медленно начала оседать на пол. Косицкий, спешно обернув кольцо в платок и пихнув его себе в карман, еле успел поймать её.

– Вика! – в голосе его сквозил страх, – Чёрт бы тебя побрал, Вика!

Он схватил еë в охапку и, пробегая мимо Павла, крикнул ему, чтоб тот тащил задержанную в машину, куда он сам уже бежал со всех ног.

========== Противоядие ==========

Казанов с минуту не мог понять, что только что произошло, а когда осознал, быстрым шагом подошёл к Павловой, не ласково схватил её под локоть и поволок всед скрывшемуся Косицкому. Наталья вопила нелестные выражения в их адрес, пытаясь вырваться из крепких рук начальника охраны.

А спасатель уже подбегал к газели. Зина, увидев через лобовое стекло испуганного Севу с безжизненной Викой на руках, спешно завела мотор.

– Подождите минуту, – сказал Косицкий бесцветным голосом, – Сейчас Пашка задержанную приведёт. А после, Зина, гони так, как никогда не гнала!

Всеволод уложил Викторию на сидение газели, сел рядом, положив её голову себе на колени, нащупал пальцами нитевидный пульс на шее и, достав телефон, набрал начальника.

– Дима, у нас ЧП, – начал он, не зная как объяснить всё то, что произошло, мысли в голове путались. А в машину как раз погрузились Павел с Натальей. Зина рванула с места, – Вику отравили тем же ядом, что и Павлова.

– Что!? – слышно было как на том конце Родимин куда-то бежит, – А что с противоядием, есть оно у Натальи?

Сева чертыхнулся своей невнимательности и переведя взгляд полный ярости на Павлову, спросил:

– Где противоядие?

Та смотрела как-то отрешëнно, устав вырываться и смирившись со своей судьбой.

– А нет, его, зачем? Яд с противоядием теряет всё свою опасность, – сказала она с промелькнувшим во взгляде безумием.

– А если б ты сама себя поцарапала? – вдруг вставил Павел.

– Значит такова судьба, – она рассмеялась и отвернулась.

– Противоядия нет, – упавший голосом сказал Всеволод в трубку.

– Нет есть! – услышал он с того конца трубки голос Льва Романовича, – Или, если точнее, скоро будет. Как чувствовал, что нужно подстраховаться. Но думал, что это тебя с того света нужно будет возвращать, а уж никак не Вику.

– Лев Романович! – послышались в унисон недовольные голоса Родимина и Оленëвой, стоящих, видимо рядом с Вайсбергом.

– Мне сейчас как-то не до шуток, – сказал Сева, не сводя глаз с умиротворëнного лица Вики.

– Косицкий, мы вас ждём, – услышал он в трубке голос Татьяны Андреевны, – Следите, чтобы Виктория не переставала дышать.

Связь оборвалась, машина летела по питерским дорогам нарушая правила. Павел не сводил взгляда с Севы, в глазах которого запальный огонь сменялся отчаянием. А тот бегающим взглядом смотрел на психолога, не подпуская в мозг мысли о том, что может потерять еë навсегда.

И вот, наконец, машина остановилась перед зданием МРГ. Зина выскочила и открыла дверь перед Севой с Викой на руках. Тот выскочил не поблагодарив её и понëсся к лифту. Павел вывел Наталью и повëл её в офис Своих с мыслями о том, что тут ему и правда ничего не светит и с надеждой, чтобы всё обошлось.

Спасатель вбежал через Гришину арку, чуть не сбив еë сторожа и вбежал в офис, где его уже ждали. Он уложил Вику на диван с бешенным взглядом оглядывая присутствующих. К нему подошла Татьяна и, положив одну руку на плечо, второй взяла его ладонь в свою. Но ничего не сказала, не любила она давать ложных обещаний.

Вайсберг сделал беглый осмотр, проверил пульс, дыхание, реакцию зрачков, достал шприц с слегка мутной жидкостью и вколол в плечо Берсеевой.

Умиротворение стëрлось с её лица, сменившись напряжëнным и каким-то мучительным выражением. Косицкий дëрнулся к ней, но рука Оленëвой его удержала.

– Теперь одна надежда, что её организм примет антидот, – сказал патологоанатом, сняв очки и потирая переносицу.

Тело психолога пробила дрожь. Всеволод всë же вырвал руку из рук Татьяны и подсел к Виктории, очертив контур еë лица и нащупывая пульс на сонной артерии. Его не было, как и дыхания. Ни минуты не раздумывая спасатель начал проводить реанимационные мероприятия. Десять нажатий два выдоха, десять нажатий…

Сева никогда не касался её губ своими губами, но всегда хотел, даже представлял как когда-нибудь это произойдёт. Но представить себе сухие безжизненные её губы, не отвечающие ему взаимностью он не мог никогда. Так же он представлял, как она влепит ему пощëчину или скажет колкость, на что он ехидно усмехается. Но никак не то, что она будет безжизненно лежать… Десять нажатий два выдоха…

Все застыли в каком-то странном сковывающем иступление, глядя на отчаянные попытки Севы.

И никто не заметил как в офис вошли Павел и закованная в наручники Наталья.

– От яда великих Борджиа нет противоядия, – сказала она без капли сожаления.

========== Гневный Сева ==========

От этих слов Косицкий с силой ударил по груди Берсеевой, поздно осознав куда он бьёт. Вскочил и, с бешенным взглядом, приблизился к Наталье. Когда с дивана раздался хрип и сдавленный голос произнëс:

– Ау, за что…

Все обернулись на лежащую на диване Викторию, которая, с трудом поднесла руку к груди и потëрла ушибленное место.

По офису пронëсся выдох облегчения. А Татьяна даже слегка оступилась и чуть не упала, но Дмитрий вовремя приобнял её за талию.

Всеволод злобно глянул в обескураженное лицо Павловой и со словами “Живи пока”, вернулся к лежащей Виктории.

– Прости, пожалуйста, Вик, – он аккуратно накрыл её руку лежащую на груди своей, – Очень больно?

Она покачала головой, говорить не хотелось, всё тело пробирала жгучая боль, когда к мышцам возвращалась способность двигаться. Взглядом своих глаз она высказала ему всю свою благодарность, нежность и, кажется, любовь. Сева сглотнул, в носу у него защипало, а в горле запершило. Он моргнул несколько раз подряд глядя на неё, улыбнулся, встал.

– Ты отдыхай пока, – сказал он мягко, сжав её ладонь.

После чего взгляд его переменился. Он подошëл к Павлу, взял Наталью под локоть и увëл в допросную.

К Берсеевой подсела Оленëва помогая ей сесть, а Вайсберг принёс воды из автомата.

– Как ты, Вика? – спросил он осторожно, передавая стакан Татьяне, а та помогла Вике сделать глоток.

– Жить буду, – ответила она тихим голосом, делая ещё один глоток.

Родимин мягко улыбнулся ей и махнул головой в сторону выхода.

– Пойду посмотрю за ходом допроса, чтоб Сева там дел не нагородил.

И он ушёл, а за ним и Вайсберг, сказав, что ему нужно выпить валерьянки.

– Спасибо, Лев Романович, – слабым голосом сказала Виктория, прикрыв глаза под очками.

Тот лишь махнул рукой потирая лоб, и скрылся в прозекторской, давно он так не нервничал.

Оленëва поставила стакан на стол и, вдруг поддавшись моменту, крепко обняла Берсееву, со словами:

– Как же хорошо, что всё обошлось.

Виктория не ожидала такого порыва от начальницы, но неловко ответила на объятия, к мышцам вернулась ещё не вся чувствительность.

– Успокойся, Таня, – сказала она негромко, погладив Оленëвы по спине, и заметив, что на пальце всë так же кровоточила царапина, – Всё хорошо, и будет ещё лучше, если вы принесëте мне перекись и пластырь, – Виктория улыбнулась.

Татьяна отстранилась, так же замечая царапину на пальце.

– Да, конечно, Вика, я сейчас всë принесу.

И она убежала за аптечкой. В комнате остались Берсеева и Казанов. Он всё это время стоял в проëме, а сейчас подошёл к дивану и сел рядом с ней.

– Ну и напугала ты нас, Вика, – сказал он, взяв еë руку в свои.

– Я и сама напугалась, но, вижу, Сева, всё ещё, оправдывает свое звание спасателя, – сказала она загадочным тоном.

– Да уж, реакция у него в чрезвычайных ситуациях всегда была отменной, – Павел выпустил её руку, когда в помещение вернулась Татьяна, – Я поеду, а то у меня гостиница без начальника охраны осталась.

Женщины попрощались с ним, после чего, Оленëва помогла Берсеевой обработать маленькое напоминание о неприятных событиях.

Сева вëл допрос жëстко, без привычного юмора и заигрываний. Наталья, поняв, что отпираться нет смысла, рассказала всë. Как приревновала мужа к официантке, за ним и раньше такое водилось, и этот инцидент стал последней каплей. Её прокол был в том, что она не заметила эту окровавленную салфетку, так бы яд в крови обнаружить было бы невозможно. От убийства первого мужа она отпиралась, хоть и было понятно, что там она действовала по той же схеме.

– А на сотрудника органов при исполнении зачем напала? – спросил он холодно, но уже без гнева, осознание, что с Викой всё в порядке, постепенно доходило до всех глубин сознания.

– Я просто поняла, что она догадалась, уж больно пристально она следила за моими пальцами и кольцом. Она как мой психиатр, считывает людей, а я от этого становлюсь очень импульсивной.

– Психиатр значит, понятно всë теперь. Твоë счастье, что Вика осталась жива, – сказал он, разминая руками кулаки.

– Любовь – страшная сила и толкает на страшные поступки, вижу, тебе это и самому знакомо, – сказала Павлова как-то самодовольно.

– Допрос окончен.

Всеволод получил от Натальи все интересующие его ответы, позвал конвоира и вышел из допросной.

========== Неизведанное чувство ==========

Сева вышел из допросной обдумывая последние сказанные Натальей слова.

“Любовь – страшная сила… Хм… Да, я конечно, люблю Вику как друга, как коллегу, как человека в целом. Мне с ней хорошо, весело и свободно. На неё всегда можно положиться и она всегда придёт на помощь. И да, мне хотелось её поцеловать и не раз, но как-то в шутку, по приколу. Хотя… это просто плотские утехи. Но, любовь…”

Косицкий вспомнил свои вчерашние похождения. Что это было, как не ревность. А ревность невозможна без любви. Он совсем запутался. Всеволод вспомнил все свои интрижки. Заводил он их удовольствия ради, и только в очень редких случаях его занимал кто-то больше чем на неделю. Таких девушек он считал особенными, с которыми у него, возможно, могли бы сложиться отношения. Но их было так мало…

А вот с Викторией он работал уже много лет, видел её в гневе и в печали, не чувствовал с ней неловкости, не стеснялся быть собой. Да ещё и любому бандиту готов был глотку разодрать за неё.

“Вот и что это?! Может и правда любовь?” – задавался он вопросом идя по коридору. Хотя он, почему-то не хотел сводить их отношения к такому банальном слову, а более подходящего он пока не нашёл.

Косицкий вошёл в офис и увидел там Берсееву, сидящую на диване с прикрятыми глазами. Больше никого не было. Спасатель посмотрел на психолога новым взглядом. Он чуть не потерял её. И тут вспомнил каким взглядом она на него посмотрела, когда пришла в себя. Взглядом полным благодарности и любви. Той самой любви, которую он только что идентифицировал в себе. Любви, которой не нужны слова. Но сейчас, глядя на неё такую хрупкую и уязвимую, ему захотелось сказать ей это.

Он сделал шаг и открыл было рот, когда из кабинета Оленëвой вышли Дмитрий и Татьяна, и, с счастливыми лицами, подошли к нему. Вика открыла глаза.

– Наши поздравления, – радостным голосом провозгласил Родимин, – У нас есть признание, дело раскрыто.

– Можете сегодня идти домой раньше, – великодушно сказала Татьяна, – Отчëты по делу напишите завтра.

– О, так мы свободны? – воодушивился Косицкий.

– Да, вам обоим нужен отдых, – кивнула Оленëвой.

И они вышли, пойдя в этот раз в кабинет Родимина.

Берсеева потëрла виски, сделав глоток из стоящего перед ней стакана. К ней подошёл Косицкий, со словами:

– Ну как, Вик, может сходим прогуляться?

Виктория чувствовала себя очень усталой, но домой ей не хотелось и она согласилась.

Они шли вчерашним маршрутом, неспеша прогуливаясь по улицам города. Шли молча изредка перекидываясь взглядами. И тут перед ними вышла дворняга. Та самая вчерашняя знакомая Севы.

– Опять ты? – спросил у неë Косицкий.

Вика с интересом посмотрела на Севу, глаза её улыбались. А потом присела напротив собаки и сказала ей:

– Ты не сердись на него, он извиняется за вчерашне.

Психолог потрепала дворнягу по голове, и та просто убежала.

– Удивляюсь я тебе, даже с собаками ты можешь общий язык найти, – сказал с ухмылкой спасатель.

– А ты не удивляйся, – сказала она слегка ехидно, поднялась и слегка толкнула его локтем. Усталость отступала, возвращая ей привычную живость.

Они не заметили как зашли во вчерашний бар. А там, слово за слово, не заметили как наступил поздний вечер. Часы показывали начало одиннадцатого. И всё это время Берсеевой казалось, что Косицкого что-то гложет и он хочет ей что-то сказать.

Она вызвала такси и, как и вчера, проводила его до квартиры.

– Проходи, – пригласил еë Сева.

Они прошли в гостиную, где всё так же на диване лежал плед, которым Вика укрывались этой ночью.

– Сева, я вижу тебя, что-то тревожит. Что ты мне хочешь сказать, – спросила его Виктория в лоб.

– Я?! – смутился Всеволод, что бывало крайне редко, – Я, я и правда, хотел сказать, – голос его стал серьёзным, – Знаешь, Вика, я люблю тебя, – сказал он, и на душе как-то стало спокойнее.

Берсеева, услышав эти слова слегка смутилась, и долго вглядывался в глаза Косицкого, а после просто ответила:

– Знаешь, Сева, ведь я тебя тоже люблю.

Напряжение, на мгновение повисшее в воздухе, растаяло без следа. Всеволод широко улыбнулся, потянулся и зевнул.

– Оставайся у меня, тогда завтра можно будет снова опоздать, – сказал он, взяв её руку в свои, – А я с утра снова организую свои фирменные бутерброды.

Виктория смотрела на него сонным взглядом, предложение было весьма заманчивым и она, конечно же, согласилась.

Двое лежали без сна. Один на кровати, вторая на диване. Оба думали о прошедшем дне и, о том, что будет дальше. Оба думали и о признании, о котором они, впрочем, догадывались уже давно. Отношение между ними это, правда, никак не поменяло. Любовь… Им казалось, что это не совсем то слово, или значение у этого слова должно быть не таким, как все привыкли. Не плотское, а возвышенное, глубокое, неизведанное чувство.