Текст книги "Погоня (СИ)"

Автор книги: Braunen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== I ==========

I

Темнота. Мрак скрывал её очертания. Такой холодный и такой родной. Однако время на исходе – скоро взойдёт солнце, и утренний свет уничтожит временное укрытие. В недостроенном многоэтажном здании не было штор – только бетонные проёмы, через которые в голое убранство помещения потихоньку начинал заливаться нежный алый свет. Лучи утреннего солнца осветили девушку – та стояла, вжавшись в один из углов пустой комнаты, рядом с прямоугольным входом, в который в будущем, скорее всего, поместят дверь. Рассвет прервал короткий сон, и два кошачьих глаза открылись, позволяя лицезреть своей владелице начало нового дня. Сколько ей удалось поспать? Десять? Может, двадцать минут? Этого было явно недостаточно. Голова раскалывалась, колени и голени болели от бесконечного марафона, а живот ныл от двух пулевых ранений.

Вдали слышался шум лопастей. Вертолёт отдела полиции по борьбе с нежитью и паранормальной активностью. Такие обычно снаряжали роторными пулемётами калибра десять миллиметров. Для материала снарядов выбирали серебро. Плохой металл. Джин он сидел уже в печёнках. Буквально. Одна из пуль прошла через печень навылет, другая застряла в многострадальном органе. Военная полиция прочёсывала область в поисках угрозы безопасности страны. Уже в здании.

В коридоре этажа, где пряталась девушка, послышались шаги. Это отстукивали мелодию отчаянья тяжёлые армированные сапоги. Двое солдат приближалось к её позиции.

– Думаешь тут? – приглушённый бронированным шлемом голос окончательно пробудил её.

– Нужно всё прошарить, хотя и вряд ли, что найдём что-нибудь.

– Нежить, да так глубоко в мегаполисе. Стрём.

Звуки раздавались всё ближе. Скоро они её найдут.

– Думаешь, пиздят?

– Ага. Небось, опять из «Апексников» кто-то сбежал. Падлы нам просто уши греют.

Ещё несколько шагов. Совсем рядом.

– Стоп.

Шаги затихли, а с ними затихли и полицейские – теперь они крались. Её обнаружили.

Чёрт.

Но их снаряжение было слишком тяжёлым. Восприятие Джин позволяло слышать, как к дверному проёму её комнаты, с двух сторон, подошли вооружённые штурмовыми винтовками солдаты. Девушка почувствовала дыхание одного из них прямо за стеной. Нужно было действовать первой.

В комнату залетела граната. Моррисон вылетела из помещения, склонившись почти к полу, и ей в след разорвался боеприпас, осыпая спину серебряными иглами. Реакции полицейских не хватило – они открыли огонь, но Джин успела прыгнуть на одного из них, в воздухе расшибая его шлемофон правой ногой. Тут же приземлившись, она прыгнула под потолок, и за ней следом последовала дорожка из пуль, рассыпая повсюду бетонную пыль. От бетонного пласта она отскочила в солдата, врезаясь обеими ступнями ему в грудь. Кевларовый жилет сдержал удар, враг повалился наземь, роняя оружие. Он быстро потянулся к поясу, но, предупредив это, Сглаз, левой пяткой вбила его ладонь в пол, ломая фаланги пальцев, а правой ударила ему в наименее бронированное место в шлеме – под подбородок, отправляя офицера спать. Девушка резко повернулась, ожидая нападения, но зря – второму солдату, чтобы отдохнуть, было достаточно единичного пинка.

Она сделала шаг по направлению к выходу, но споткнулась – кость ступни от столкновения треснула. Это не казалось проблемой – увечье зарастёт через несколько секунд. Да и не представлялось возможным думать о таких мелочах.

Пора драпать.

Скорее всего, на подходе ещё несколько отрядов, и им хорошо известно о её позиции. Она побежала. Выбежав из коридора на лестничный пролёт, девушка устремилась вверх по лестнице. Всё яснее и яснее до неё доносился шум лопастей. Выбив хлипкую деревянную дверь с петель, Моррисон оказалась на крыше, где ей открылся вид на префектуру Йосай. Можно сказать, что это был вид с высоты птичьего полёта, если бы условная птица летела на уровне крыши сорокаэтажного здания. Тысячи дымящих труб промышленных районов, между которыми затесались тонкие и длинные, как иглы, небоскрёбы из стекла и пластика. Плотный смог окутывал небо и окрашивал его в тёмно-серый. Дышать в этом городе приходилось смесью из едких газов, известняка и пыли. Над всем этим промышленным безобразием, будто рой голодных мошек, клубились дроны – маленькие летающие роботы, доставляющие почту, мелкие грузы и экспериментальные образцы последних научных достижений. Вся эта армада заводов из бетона и железа была обнесена невероятных размеров стеной – чуть выше дома, на котором стояла Джин. Будто отлитая из единого куска железа, в ней нельзя было усмотреть щелей или сочленений – лишь огромные стальные ворота говорили о том, что стена является творением людей, а не природным феноменом. А за стеной виделся лишь лес – плотный, густой и непроницаемый для солнечных лучей. Девушке уже довелось побывать в этом лесу. Он ей не понравился. Совсем. Совсем не понравился.

Сглаз подошла к краю крыши, намереваясь заглянуть вниз, но тут, впереди, неспешно поднимаясь, показались четыре вращающихся лопасти. Вслед за лопастями выглянула бронированная кабина вертолёта, по сторонам которой вращались стволы двух внушительных пулемётов.

– … бля…

Моррисон побежала, и пилот тут же открыл огонь – быстро нагоняя девушку, за ней устремилась широкая колея из внушительных пулевых отверстий. Снаряды пронзали бетон, как масло. Из орудий летел фонтан искр и гильз. Сглаз приближалась к обрыву – нужно было что-то придумывать. И срочно. Но придумывалка отказывалась сотрудничать, и Джин осуществила единственный доступный манёвр.

Она прыгнула.

***

– Объект потерян. Поиск.

На внутренней части чёрного матового стекла летательного аппарата отображались различные показатели: топографическая карта района, радар, тепловой анализ местности и показания уровней некротических сред. Вертолёт был довольно массивный – он служил не только инструментом подавления живой силы противника, но и средством доставки отряда передовой пехоты. Машина зависла над несколькими недостроенными домами, двое пилотов, сидящих по сторонам друг от друга, активно переключали различные датчики.

– Чисто.

– Твою мать… куда эта срань подевалась… чё по некру?

– Тихо.

– Блять… хорошо, садимся.

Второй пилот ткнул кнопку на приборной панели, активировав рацию.

– Штаб, инициируем поиск на местности, приём.

– Принято, «Жнец-4», – из одного из динамиков послышался зашумлённый женский голос.

– Эй, там, сзади, готовность тридцать секунд!

– Есть! – дружный солдатский клич раздался из десантного отсека.

Вертолёт эффективен на открытой местности, однако протиснуться в узкие улочки машина не имела никакой возможности. Аппарат приземлился на четырёхэтажное здание, люки по сторонам открылись вверх, выпуская наружу поисковый отряд полиции отдела по борьбе с нежитью и паранормальными явлениями. Чёрная матовая броня. Кевларовые жилеты. Бронированные шлемофоны. Армированные наколенники, налокотники и сапоги. На поясах – по три гранаты, пистолет и рация. На наплечниках эмблемы: явно нечеловеческий череп, в который через пробитую дыру в лобной доле был вонзён крест. И у каждого в руках по тяжёлой штурмовой винтовке, начинённой до отказа экспансивным боеприпасом из серебра.

Солдаты сбились в два ряда и побежали вниз по лестнице, быстро достигая уровня грязных городских улиц. Будучи внизу, командир отряда связался со штабом:

– «Ронин-4», штабу. Район поиска – квартал Мирай, десять километров. След некра нечёткий, но есть. Начинаем погоню, приём.

– Принято, «Ронин-4». Инициируйте поиск.

– Понял, отбой.

Командир отключил рацию. Он посмотрел на монитор, закреплённый на запястье, а затем просигналил подчинённым – двадцать человек побежали вслед за Джин.

========== II ==========

II

– Итак… вот причина недавнего переполоха, – престарелый азиат нажал на сенсорный планшет – над голографическим столом, размера два на четыре метра, проявилось трёхмерное изображение Джин Моррисон, – рост: метр шестьдесят пять, полуазиат полуевропеоид, кожа бледная, полагаем, что альбинос, зрачки кошачьи, возможно, биопротезы, степень мутаций – сто процентов, нам также…

– Чего?! – статный офицер, одетый в красивую тёмно-синюю форму, вскочил со своего места, перебивая оратора. – Простите, Фудзимото-сама, но «сто процентов»? Вы, видимо, перепутали изображение. Человек не может так выглядеть при ста процентах.

– О-о-о, спасибо, что отметил это, Ооно-сан. Да, человек так не выглядит при полных мутациях. Обычно. Потому вас всех здесь сегодня и собрали, не так ли? – подмигнул директор своему подчинённому.

– Простите… – парень слегка засмущался, обратно сев на своё место.

Помещение напоминало актовый зал. Полукругом к голографическому проектору сидело, в восемь рядов, около двухсот офицеров полиции. Всё силовое руководство префектуры собрали для срочного брифинга. В комнате стояла мгла, и только изображение Джин освещало людей азиатской наружности. Фудзимото, директор полицейского отдела, продолжал:

– Вчера, в двенадцать по времени столичной префектуры, у офиса компании «ИсаоСталь», стационарными детекторами был отмечен невероятных размеров выброс некротической энергии.

Проектор опять замерцал, и теперь голограмма показывала запись. На ней Джин проходила через подобие металлодетектора, который после контакта с ней заискрил и взорвался. Моррисон при этом неуклюже подскочила, плюхнулась попой на пол, а затем встрепенулась и рванула наутёк.

– Источником служила вот эта дамочка. Сразу попыталась скрыться. Её задержал местный патруль поисковой службы и отвёз в филиал Апекса для уточнения статуса. Не сопротивлялась. После тестов, согласно протоколу, девушку собирались провести через процедуру нейтрализации. Итог: пять сломанных рук, четыре сломанные ноги и одна сломанная челюсть, – теперь старик сухо зачитывал выдержки из бумажного отчёта, который держал в левой руке, – девушка в бегах. Час назад её обнаружил патруль БН «Жнец-4» в квартале Мирай, но упустил. У них двое раненых. Цель спрыгнула с высоты сто двадцати метров, но выжила. Сейчас за ней ведёт погоню наземный ПБН «Ронин-4», – закончив читать, он положил стопочку листов на бумажный столик рядом с собой.

– То есть, жертв нет? – послышался женский голос из зала.

– Да, пока все живы и здоровы… то есть просто живы.

– Но…

– А теперь, переходим к самому интересному – после изучения образец её крови отослали в столичный Апекс. Оттуда его было решено отправить в центральную префектуру.

Волна взволнованного шёпота прокатилась по залу.

– В центральный… отдел?

– Да, Ооно-сан. И вот, оттуда пришёл ответ.

Старик прочистил горло и продолжил, взяв другую бумажку. Проектор, тем временем, опять показывал Джин в полный рост.

– «Мутации полные, класс мутаций: «вурдалак», кровь заражает живой носитель, объект опасен для человечества, уничтожить любой ценой».

В зале повисла тишина. Некоторое время офицеры полиции молчали. Лишь немногие из них перешёптывались между собой. Со своего места встал молодой человек, на нос которого были нанизаны крохотные очки для чтения. В отличие от прочих присутствующих, одет он был в гражданский деловой костюм.

– Вурдалаки научились живых обращать? Не верится что-то. Либо Апекс ошибается, либо врёт. Это невозможно.

– Сато-сан, боюсь, ошибки тут нет. И столица, и центр производили многократную проверку этих данных. Перед нами стоит угроза заражения… а, может, и вымирания.

Публика в зале не на шутку разволновалась:

– Нужно отправить все силы!

– Посылайте военные отряды!

– Чем занимался отдел контроля стен?!

– Невозможно!

Директор прикрикнул на паникёров:

– Господа, сейчас не время демонстрировать малодушие! Немедля успокоитесь!

Гул немного стих, и престарелый офицер заговорил спокойно:

– В этой беде мы одни не будем. Чтобы помочь в уничтожении объёкта, к нам из центра прислали специалиста в области контроля заражений. Вагнер-сама, прошу вас.

С одного из стульев встал рослый, чуть выше двух метров, мужчина европейской наружности. Его черты лица были строгими и настолько сухими, что чудилось, что на скелет просто натянули кожу. Нос казался слишком длинным и, кроме того, был слегка изломан. Мрак комнаты делал и без того тёмные волосы специалиста непроницаемо чёрными. Сутулясь, он медленно подошёл к мерцающему проектору. Он заговорил, его голос мало отличался от внешнего вида – столь же сухой, как и он сам:

– Меня зовут Йозеф Вагнер, я глава отдела борьбы с нежитью центральной префектуры. Операция будет осуществляться под моим непосредственным руководством. Цель – опасный мутант, само существование которого – угроза нашему миру. План захват предполагает в себе несколько ступеней: эвакуация, изоляция и аннигиляция. Квартал Мирай и примыкающие к нему улицы должны быть немедленно освобождены от гражданского населения, но, как я слышал, район находится на реконструкции, и потому это будет лёгкой задачей. Затем, необходимо оцепить область силами военной полиции. Важно не только перегородить дома и дороги, но и заварить все канализационные люки. А после… – мужчина выдержал многозначительную паузу, – центральная префектура санкционировала применение реактивов.

Члены управления полиции вновь зароптали:

– Что?!

– Химическое оружие?

– В городе?

Вмешался директор:

– Вагнер-сама, не слишком ли радикальные меры для подобного случая? Всё же, у нас в распоряжении много солдат.

– Уважаемый директор, вы, действительно, хотите так сильно рисковать? – Он повернулся к старику и пренебрежительно посмотрел на него, подняв правую бровь.

– Прошу прощения?

– Кровь чудища заразна, – специалист стал говорить медленнее, будто пытаясь объяснить что-то ребёнку, – все ваши люди, которые встретятся с ней, будут под угрозой сами стать биологическим оружием. Вы этого желаете?

– Что ж… я… – глава полиции замялся, пытаясь подобрать слова.

– Директор, это не рядовой случай, и будет лучше, если вы без лишних препираний будете выполнять мои приказы, – Вагнер уже был готов отвернуться от него и продолжить общение с залом, но Фудзимото нашёл почву под ногами.

– … у нас там отряд, «Ронин-4». Если уж пошла речь – то они уже заражены. Позвольте им хотя бы попытаться захватить цель.

Гость из центра хмыкнул под нос, а затем с наигранным великодушием ответил:

– Ладно. Но оцепление кварталов нужно начать немедленно. Наше время уходит.

– Будет сделано, Вагнер-сама.

– Хорошо. Я поеду на место и лично проконтролирую ситуацию, – он, кажется, собрался куда-то уходить.

– С-стоит ли, Вагнер-сама? Не лучше ли остаться в штабе?

Специалист оглянулся через плечои холодно заметил:

– Полагаю, талантливое управление из штаба и привело к тому, что на свободе до сих пор гуляет биологическое оружие.

– … э… то есть…

– Я так и подумал. Оцепите область и приготовьте заряды с зоманом. Это должно быть сделано в течении двух часов. Вы вольны передать мои слова своему дорогому ПБН, – затем Йозеф отвернулся и пошёл по направлению к выходу.

За его спиной громко хлопнула дверь.

========== III ==========

III

Интересное свойство в письме имеют, так называемые, кавычки. Они могут обозначать как и нарицательное обозначение, так и искрящий сарказм. Например: любимый и «любимый». От второго так и веет нерассказанной историей. Любимым словом Джин было: «тусовка». «Любимым» словом Джин было: «перелом», особенно в сочетании со словом «внешний».

Девушка сидела за грузным мусорным контейнером, пытаясь вернуть кость на место. Та напрочь вышла из привычного ареала обитания, ножом вспарывая ей мышцы бедра и вылезая наружу, будто маленькое копьё. Внешние переломы сами не зарастали с её уровнем саморегенерации. Приходилось сначала помещать часть тела обратно, а уже потом та соизваливала зажить. С одной ногой Моррисон уже разобралась. Правда теперь она, обливаясь холодным потом, сидела в луже собственной крови, перекусив какую-то стальную трубу, чтобы сильно не кричать. Ещё одно движение – и Сглаз дрожащими руками вонзила шейку бедренной кости туда, где ей было самое место – в бедро. За этим последовал приглушённый стон. Джин обмякла – в глазах позеленело, и она почувствовала близость к обмороку. Девушка выплюнула стержень, и тот со звоном ударился об асфальт, несколько раз весело отскочив. Она хотела бы встать, но побоялась, что ноги развалятся на куски. Потихоньку Моррисон приходила к выводу, что прыгать с небоскрёба было не самой светлой идеей.

Сглаз тяжело вздохнула и попыталась подняться, опираясь на бетонную стену. В лесу было безопаснее. Она, наконец, поднялась и огляделась – вокруг ни души. Лишь гул машин слышался где-то там, далеко за кварталом. Надо бежать. Прочь. Прочь из города, подальше от орды солдат и боевых вертолётов. Первый неуклюжий шаг чуть не завершился падением – от неминуемого потрясения спас стальной гроб для сбора мусора. Второй шаг был более успешным. После третьего Джин уверенно пошла вперёд. Держась рукой за стену, она прошла около пяти метров, а затем оглянулась – за плечами лежал след, напоминающий кровавый ковёр. Девушка фыркнула и попыталась ускориться. Прихрамывая, она вышла из узкого дворика к подобию проезжей части – четырёхполосная магистраль пустовала.

В Йосай не строили отдельные дома или дороги – в префектуре постройки возводились целыми кварталами. Таким был и квартал Мирай – условное название, которое давали каждому строящемуся району. По сторонам от проезжей части, будто выращенные в соседних пробирках, стояли одинаковые бетонные коробы, в которые в будущем загонят человеческие трудовые единицы. Угрюмые и серые – они гармонично сочетались с плотным смогом, обволакивающим вершины недостроенных домов. Солнце, которое всеми силами пыталось пробиться через облака промышленных отходов, придавало окружению тошнотворный жёлтый оттенок. Серо-жёлтый лабиринт из бетона и асфальта навевал тоску. Джин хотела поскорее смотаться из этого убожества.

Хотя девушку и терзал вопрос: «где все строители?», уровня её любопытства не хватало для изучения этой проблемы. Моррисон посмотрела по сторонам, а затем рванула вперёд через дорогу, опасаясь, что где-то там летают четыре тонны боли, серебра на которых хватит, чтобы купить страну-другую. Джин добежала до противоположного края проезжей части, достигая входа в переулок, и изящно нырнула под очередной мусорный шкаф, оказываясь лицом вперёд к своей старой позиции. Она потеряла так много крови, что багровую лужу было видно издалека. Девушка затаилась. Обнаружили ли её? Увидел ли её кто? Тихо? Чисто?

Тихо. По пустой улице, гонимая ветром, медленно катилась банка из-под краски. Джин выдохнула и вылезла из своей засады, сразу же спрятавшись позади бака. Ещё один пронизывающий взгляд в направлении домов на другой стороне дороги, и Сглаз гуськом попятилась вглубь переулка. Там царила добрая мгла.

***

Сколько можно?

Она хромала по сумрачным лабиринтам недостроенных дворов, погружённая в свои мысли. В голове крутились риторические вопросы, успевшие измучить её разум. Сколько можно прятаться? Сколько можно бежать? Сколько можно бояться? Полгода. Уже полгода, так называемой, «свободы» от мучителей. А она всё бежит. И бежит. И бежит. И нет этой погоне конца. Ноги постоянно стирались в кровь. В каком бы мире она не оказывалась – тут же набегали злые люди с оружием, стремящиеся её уничтожить. Отовсюду её гнали.

Дурацкие миры.

Она перепробовала всё: и запугивать, и договариваться, и силой пробивать себе путь к спокойствию. Но как бы Моррисон не пыталась достичь мира – все дороги вели к войне. Каждая планета, каждый мир её отрыгивал, как человек отрыгивает протухший продукт. Нигде её не ждали, нигде её не принимали. Все хотели лишь оторвать от неё кусок. Так было и с этим местом.

На данной планете, вследствие большой биологической катастрофы, произошедшей пять столетий тому назад, мир распался на две части: огромные города-крепости, ютящие в себе невообразимых размеров промышленные комплексы, и густые леса, через которые ныне не проберётся ни одна армия дровосеков. Даже очень хороших дровосеков. Города и примыкающие к ним районы назывались префектурами. Сеть из сорока пяти префектур, разбросанных по разным континентам, образовывала «Асгард» – огромный промышленный комплекс и, в то же время, страна, которой из центральной префектуры «Один» руководило единое мировое правительство. Это правительство по типу управления являлось тимократией – государством, где власть принадлежала узкому кругу военизированных элит. Титулы здесь как передавались по родству, так и вручались за заслуги. Филиалами власти в префектурах была «полиция», исполняющая функции исполнительной и судебной ветвей власти. У полиции в распоряжении находилось несколько десятков армейских подразделений, каждое из которых выполняло свои задачи: от патрулирования улиц, до масштабных военных операций за стенами. Полицию обслуживало множество частных и государственных компаний – в их число входили как научные лаборатории, так и промышленные картели. Плотное сотрудничество силовых блоков со всеми местными компаниями было необходимым, иначе префектуру рано или поздно пожрёт лес.

За величественными стальными ограждениями, от одного края мира до другого, растянулась непроходимая чаща. В ней навсегда воцарились ночь и ужас. Любой, кто зайдёт в него без должной подготовки, навеки сгинет средь деревьев-гигантов. Лес таил в себе множество опасностей. Кроме мерзких тварей, которые двадцать поколений назад были людьми, угрозу несли и сами деревья, корни которых, кроме воды и минеральных удобрений, были не прочь перекусить человеческой плотью. Ситуацию осложняло два фактора. Первый – корни у вековых дубов были чрезвычайно мобильны. Второй – скорость обновления листвы и коры, а также отсутствие всякого желания у деревьев иссыхать со временем свели к нулю число природных пожаров. Более того – сами стволы гореть отказывались наотрез – лишь специальный высокооктановый напалм помогал дубам загораться. Топоры и пилы стволы также не брали – мутировавшие обитатели чащи не состояли из привычной целлюлозы, а из смеси последней с органической плотью. Симбиоз двух тканей привёл к тому, что столетние гиганты, кроме напалма, брала лишь взрывчатка. Люди этого мира боролись с зелёным тираном двумя способами: силой огня и силой науки. Первый заключал в себе комплекс процедур, связанный с выжиганием и дальнейшей вырубкой мёртвых дубов, после которой следовало ограждение территории и построение новой стены. Вторым способом было биологическое оружие – в закрытых лабораториях ежедневно разрабатывались всё новые и новые штаммы бактерий и вирусов, пищей для которых служило странное соединение живой плоти с древесиной. Однако скорость адаптации плотоядных растений была невероятной – ни одна из придуманных бацилл не выполняла своих функций дольше года.

Когда Моррисон впервые оказалась в этом мире, её окружал тот самый плотоядный лес. Чтобы не стать обедом, пришлось очень быстро бежать, уклоняясь от корней-хлыстов и клыков местных чудовищ. Сглаз просто бежала, куда глаза глядят, в пути не останавливаясь на сон или приём пищи. Лишь на третий день беспрерывного бега она вышла к стене префектуры Йосай. Перебраться через металлическую преграду оказалось относительно просто – раз в пять километров в ней встречался крохотный люк – лаз для технического персонала, закрытый на мощный электронный замок. Но чему Джин научилась за свою магически-бандитскую карьеру, так это вскрывать подобные замки.

После того, как она проникла в префектуру, она начала изучать этот мир. Он оказался слишком запутанным для её бедного уставшего мозга: какая-то полиция, какие-то тайные лаборатории, какие-то закрытые промышленные синдикаты и картели со своими интригами и шпионскими разборками. Единственное, что она твёрдо уяснила – люди на этой планете отчаянно борются за выживание, и основную угрозу внутри города, представляют как раз твари, а не деревья. В чаще она столкнулась с парочкой таких хищников, и они ей не показались такими уж трудными для фарма. А потому у неё возник самый гениальный в её жизни план – она решила пойти в ближайший центр набора добровольцев и предложить свои услуги наёмника. Но всё пошло наперекосяк – в лобби здания, где принимали на службу, на неё сработала какая-то «бибикалка», потом её задержали, а затем решили убить. И вот теперь она стремится обратно, в сторону плотоядного леса. Вместо плана – желание поскорее найти разлом. Возможно, идея стать наёмником была не такой уж гениальной, как ей ранее казалось.

Джин присела на ближайшую лавку. Та была тусклого красного цвета и покрыта тонким слоем известняка. Девушка смертельно устала. Больше она идти не могла. А может и не желала. Зачем бежать? Куда бежать? Шанс найти расщелину в пространстве почти ноль. Да и если она, вдруг, сумеет ей воспользоваться, то в следующем мире её точно также будут гнать и пытаться убить. Это всё бессмысленно. Может лучше, просто, подождать тут? Хуже, в любом случае, уже не будет. Моррисон легла на жёсткий пластик, закрыла глаза и расслабилась. Может, смерть не такая уж плохая опция. Глубокий вдох. Выдох.

Нет.

Так не годится. Она не для того проделала такой долгий путь и не для того перенесла столь великие мучения, чтобы просто так умереть в каком-то занюханном городе-заводе. Сглаз привстала и открыла глаза. Оглядевшись, она поняла, что находится во внутреннем дворе одного из недостроенных жилых домов, который, будто стены крепости, высился со всех сторон. Сейчас Джин чувствовала себя кошкой на дне огромной бетонной коробки. Дворик был довольно уютный, но многое в нём выдавало досрочное окончание стройки: недоваренные детские качели, огромная куча песка, вываленная аккуратно по центру двора, неокрашенные лавочки, а также пирамида из ржавых труб, лежащая у одной из стен дома. Сам дом, к слову, был тоже недоделан: окна наличествовали лишь на первых пяти этажах, а крыши и вовсе не наблюдалось – вместо неё воздух пронзал сонм стальных штырей, выполняющих функцию несущей конструкции.

Может, ей ещё удастся договориться с ними? Она никого ещё не убила. Пока только бежала. Может, они, после такого милосердия с её стороны, проявят милосердие к ней? Джин тяжело вздохнула. Пустая надежда. Ничто в её жизни не оказывало ей снисхождения. Почему же она должна ожидать, что его окажут в этот раз? Глупо. Сглаз, выпрямившись, села, понуро свесив голову. Серый асфальт подстёгивал депрессивный настрой. Жёлтый воздух щипал ноздри. Кажется, после посещения этого великолепного города придётся мыть лёгкие зубной щёткой.

Как бы то ни было, ей пора. Моррисон встала с неудобной мебели и вновь оглянулась. Солнце, кажется, слегка продвинулось по небосводу. Неужели, чуть прикрыв глаза, она заснула? Если так, то необходимо было спешить. Кого бы за ней не послали, он, должно быть, уже близко.

Джин сорвалась с места и вновь побежала, не щадя свои бедные ноги. Она скользнула в ближайшую арку, скрываясь в приветливых тенях.

========== IV ==========

IV

Твари. Твари повсюду. В лесах и городах. И нет от них спасу. Единственным реальным барьером между мирными гражданами и свирепыми хищниками служат они: войсковое полицейское подразделение по борьбе с нежитью. Доблестные мужи, которые своей отвагой и свирепостью хранят покой префектуры Йосай. Любой, кто посягнет на священное право жителей на жизнь, должен быть немедля ликвидирован.

В это верили они все. В это верил и он. Изао Игараси – командир патруля борьбы с нежитью «Ронина-4». Всю свою жизнь он провёл в служении своему государству. В служении своей префектуре. Детство – в приюте для детей военных. Отрочество – в кадетском корпусе. Юность – в академии военной полиции. Раннюю зрелость – в переулках Йосай, с оружием в руках, ежедневно отбиваясь от толп тварей. За выдающиеся заслуги перед отечеством, его назначили командиром целого отряда и возвели в звание капитана. Как и его отца когда-то.

Сегодня Изао терзало дурное предчувствие. Ему и раньше приходилось охотиться на людей, которые должны были вот-вот обратиться. Но с сегодняшней целью что-то было неладно. Она умела пользоваться своими силами, быстро регенерировала, а главное – никого не кусала, хотя возможностей было предостаточно. Хотя нет – это не было главным. Самым странным в этой ситуации были показатели её биополя.

Любая клетка, что обитает в организме человека, излучает. Она излучает как собственные слабые поля, так и способна переотражать приходящее на неё излучение. Свойства клетки и её состав определяют, в каком диапазоне частот излучает микроорганизм, который подвергся влиянию внешней электромагнитной волны. У обратившихся в монстров клетки тела были, в основном, видоизменены – они находились в состоянии подобному гибернации, и их легко можно было принять за мёртвые. И переотражали внешнее излучение они в соответствующем диапазоне. Этот диапазон был назван: «частоты излучения некротических сред», что в народе именовали просто «некр».

Лужа крови, перед которой стоял на корточках командир отряда, одновременно лучилась и некром, и частотами, свойственными здоровым людям, и ещё какой-то третей сверхвысокой гармоникой, будто бы кровь была электролизована. Третья частота вносила помехи в монитор, что покоился у него на запястье. «Некровизор» служил подобием эхолокатора и выделял на своём экране области, в которых присутствовали в больших концентрациях некротические среды, с учётом рельефа местности. Другими словами, прибор визуализировал топографическую карту близлежащей области, где «проблемные явления» отмечались красными точками и линиями.

Находясь рядом с багровой лужей, локатор наотрез отказывался работать и вместо карты демонстрировал лишь белый шум. Офицер с долей раздражения долбанул по неисправному механизму кулаком, но тщетно – видимо, устройство нуждалось в ремонте. Рядом с Игараси рассредоточился отряд из двух десятков бравых солдат, контролируя местность. Они ждали следующего приказа. Изао встал и огляделся. Потом взглянул на монитор – тот снова подал признаки жизни.

– Ясуда, подойди.

Один из солдат оставил свою позицию и приблизился к лидеру.

– Просвети, – капитан мотнул головой в сторону переливающейся лужи.

Ясуда присел и поднёс свой некровизор к жидкости.

– Простите, сэр. Сбоит, – он выпрямился и отдал честь.

Игараси нахмурился. Два монитора одновременно точно сбоить не могут. Плохое предчувствие лишь усиливалось. На топографической карте его прибора очертилась ярко-красная линия, ведущая вперёд. Офицер присмотрелся – через дорогу виднелся переулок, уходящий во внутренние дворы.

– Вперёд, – он поднял руку и просигнализировал – отряд, словно единый организм, помчался дальше.