Текст книги "Начиная заново (ЛП)"
Автор книги: Blodeuwedd
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Я обещаю.
Он отпускает Йена и машет ему, чтобы тот уходил.
– Давай, иди. Я скоро приду.
Йен кивает и сбегает по ступенькам.
Микки приходит в минимаркет минут через двадцать, когда Терри наконец-то успокаивается и можно без помех уйти из дома. Йен один, сидит за прилавком, руки скрещены на груди, нижняя губа зажата между зубами. Увидев Микки, он встает, с явным облегчением на лице.
– Привет, чел. Что случилось?
Йен стоит перед ним, тяжело дыша. Он выглядит так, будто хочет поцеловать Микки, но не осмеливается, и Микки делает это за него. Молясь, чтобы никто не вошел в магазин прямо сейчас, он притягивает Йена ближе и целует его, настойчиво прижимаясь к губам. Он захватывает распухшую нижнюю губу Йена, слегка посасывая ее, вырывая у мальчишки тихий стон. Йен приоткрывает рот и высовывает язык, чтобы облизать губы Микки. Они углубляют поцелуй, прижимаются друг к другу в беспорядке языков и зубов, и это мокро и поспешно, и все равно охуительно здорово. Это непривычное положение для Микки, потому что ему не нужно вставать на цыпочки и откидывать голову, чтобы поцеловать Йена. Его левая рука ласкает затылок Йена, пока правая шарит по его телу и останавливается на груди Йена, ощущая его дикое сердцебиение. Через пару минут Микки разрывает поцелуй, хватая воздух и улыбаясь в обалдевшее лицо Йена.
– Так лучше? – спрашивает он, все еще тяжело дыша.
Йен кивает.
– Ага, я… да, – он ухмыляется и гладит через ткань затвердевший член Микки. – Могло бы быть еще лучше, – добавляет он, приподняв бровь. Микки закрывает глаза и пару секунд позволяет ему делать это, до того, как вспоминает, что случится, если они пойдут в подсобку и трахнутся. Понятно, что он может пойти и запереть заднюю дверь, но это вызовет у Кэша еще большие подозрения. Микки не хочет, чтобы и в этот раз его подстрелили, нет уж, спасибо большое!
Он мягко отталкивает руку Йена.
– Позже. Середина дня, кто угодно может войти.
Йен явно озадачен.
– Здесь никого нет. И я запру двери.
Микки, вздыхая, отступает назад.
– Я знаю, но все же. Я приду позже, когда твоя смена закончится, хорошо? Мы можем пойти куда-нибудь, возможно, немного потусуемся.
Йен задумывается на мгновение.
– А потом ты поцелуешь меня снова?
Микки смеется, качая головой. Рыжий просто зациклен на поцелуях.
Прежде, чем он успевает ответить, задняя дверь распахивается и внутрь входит Кэш, вскидывая руки и крича:
– Линда беременна!
Микки и Йен отступают друг от друга на несколько шагов, и Микки фыркает.
– Мои поздравления! – отвечает он с сарказмом.
Кэш мгновенно становится серьезным и испуганно смотрит на Микки.
– Что ты хочешь?
Микки ухмыляется и хватает упаковку «Принглс» с ближайшей полки. Он трясет ею, показывая, за чем пришел, и уходит из магазина, пятясь задом.
– Пока, лузеры! – кричит он, довольный собой. Он только что успешно избежал пули и «малолетки»!
***
Микки возвращается в магазин к закрытию, перед этим побродив по улицам в поисках места, где они с Йеном могли бы побыть вместе и при этом не попасться на глаза Терри. Полуразрушенное здание, в котором они когда-то встречались, слишком открытое для этого времени года. Он отморозит себе зад, в буквальном смысле. Есть еще крыши, но они тоже не самые теплые. Решив, что на крайний случай сойдет и это, Микки рискует вернуться домой, находит старую походную сумку и запихивает в нее пару одеял и подушек. Добавляет смазку и презервативы, поскольку считает, что они им понадобятся, и, на всякий случай, фонарик. Рассовывает по карманам сигареты и зажигалку, немного травы, которую он нашел в своей комнате, швейцарский армейский нож и небольшой пистолет – потому что никто не знает, когда он может понадобиться.
Йен широко улыбается, когда видит его, и он не может не улыбнуться в ответ. Микки никогда не мог устоять перед его улыбкой. Он приходит как раз к закрытию и просит Йена взять для них какой-нибудь жрачки. У него есть немного денег, и Йен возвращается внутрь, чтобы запастись едой и напитками, перед тем как запереть магазин на ночь.
Микки молча поднимается на крышу, и Йен, к его чести, ни о чем не спрашивает и просто идет за ним. Он, почти не умолкая, рассказывает о возвращении матери и о том, насколько она ненормальная. Микки больно слышать это, зная, что когда-нибудь Йен станет говорить так о себе и видеть себя таким.
Они идут быстро, желая поскорее оказаться на месте и укрыться от холода. Когда Йен видит широкую, но пустую крышу, то поднимает брови.
– А мы не замерзнем?
– Я принес одеяла, – отвечает Микки, в подтверждение своих слов показывая сумку. – Еще я захватил траву, так что, думаю, мы даже не заметим холода. Если и это не поможет… – он поднимает бровь и закусывает краешек нижней губы, – мы всегда можем согреть друг друга.
Йен смеется и помогает Микки обустроиться в углу, где будет не так ветрено. Они расстилают толстое одеяло, раскладывают подушки и усаживаются, укрывшись вторым одеялом и своими куртками. На самом деле, получается довольно уютно, как считает Микки.
Они курят травку, сидя рядом в тишине и передавая друг другу косяк, сплетая пальцы при прикосновениях. Йен устраивается на боку, опираясь на локоть, чтобы лучше видеть Микки. Он смотрит, как Микки надувает щеки, когда вдыхает, и затем медленно выдыхает через нос. Дым едва виден в тусклом свете уличных фонарей и луны.
Свободной рукой Йен поднимает край свитера Микки и просовывает ее внутрь, лаская ему живот. Микки поворачивается на бок, повторяя положение Йена, и, держа косяк рядом с губами Йена, смотрит, как тот делает затяжку, а затем выдыхает дым в лицо Микки. Микки кашляет и смеется, пиная Йена под одеялом и наслаждаясь звуком его смеха. Он приканчивает косяк и кладет руку Йену на затылок, приближая к себе его лицо. Йен понимает намек и открывает рот, чтобы Микки мог выдохнуть последнюю затяжку.
Сексуальное напряжение можно практически трогать руками, поэтому очень скоро они сбрасывают одежду, и Йен оказывается внутри Микки. Это так знакомо, и в то же время совсем по-другому, и Микки почти всхлипывает от облегчения. Йен начинает медленно покачивать бедрами, Микки встречает каждое движение, толчок за толчком, и оба тихо стонут в темноте. Микки отводит руки назад и вонзается ногтями в задницу Йена, который почти воет от благодарности, его бедра дрожат, а движения становятся быстрее и беспорядочнее. Он целует и кусает Микки за шею, тот с громким стоном выгибает спину, когда член Йена раз за разом задевает простату.
– Ебать, Йен… – бормочет он, и Йен отвечает цепочкой шепотов «Микки», и «Мик», и «О, Господи». Он хватает член Микки и начинает дрочить поспешными и энергичными движениями, и вскоре Микки выстреливает в руку Йену, кусая его за плечо, чтобы заглушить стоны. Йен следует за ним, наполняя презерватив и падая поверх Микки. Йен скатывается с него, и они лежат в тишине, пытаясь восстановить дыхание.
Холодный воздух, просачивающийся под одеяло, начинает охлаждать их тела, так что Микки прижимается к Йену сильнее. Йен, кажется, счастлив такой возможности, нежно вздыхая и зарываясь лицом в шею Микки.
Они начинают смеяться, когда живот Йена громко урчит. Они набрасываются на еду, чередуя ее с поцелуями, лаская друг друга под одеялом и смеясь без видимой причины. Микки думает, это потому, что они просто счастливы.
– Спасибо, – говорит Йен в момент, когда Микки отправляет в рот горсть чипсов.
– За что? – спрашивает Микки с набитым ртом.
– За сегодняшний день. За то, что пришел ко мне. За этот типа пикник. За секс. Мне это было нужно. Все это. Спасибо за понимание.
Прежнему Микки было бы некомфортно от этой внезапной откровенности, и он бы просто послал Йена. Тот Микки старался избегать привязанностей, боясь, что его сочтут слабаком или причинят боль. Но он больше не испуганный маленький мальчик. Он вырос и усвоил урок, теперь он знает, что любовь делает его сильнее. И все это благодаря Йену.
Поэтому новый Микки притягивает своего бойфренда ближе, нежно целует и обнимает его, обещая, что все будет хорошо. Потому что так и будет. Он, блядь, все для этого сделает.
***
Он начинает приходить за Йеном в «Kash@Grab» практически ежедневно, после чего они отправляются в какое-нибудь уединенное место, в основном, на крышу. Они тусуются, они разговаривают и, конечно, они занимаются сексом. И естественно, их эскапады не проходят незамеченными.
Пару недель спустя, как раз перед тем, как уйти из магазина, они сталкиваются с Кэшем, который выглядит очень сердитым.
Йен запирает магазин, Микки встречает его у заднего входа, и Кэш, которого в тот вечер не должно быть в магазине, появляется в самый подходящий момент, чтобы увидеть, как Йен щиплет зад Микки, а тот, шутя, захватывает его голову в замок.
– Значит, это он.
Мальчишки отпрыгивают друг от друга, удивленные тем, что они не одни. Кэш, полускрытый тенью, стоит перед ними, скаля зубы.
– Кэш, – неуверенно начинает Йен, не зная, что сказать. – Почему ты здесь? Ты же просил закрыть магазин без тебя.
– Я хотел посмотреть, к кому ты уходишь каждый вечер и кого трахаешь у меня за спиной.
– Эй, нет. Не за твоей спиной. Я порвал с тобой, помнишь?
– Да, и теперь я знаю, почему. Из-за этого куска дерьма.
Микки сжимает кулаки, собираясь шагнуть вперед, но Йен кладет ему руку на грудь.
– Тебе надо заткнуться на хуй, чувак! – фыркает Микки. Последнее, что Микки нужно прямо сейчас – это ссора с Кэшем, или хуже того, с Терри. Когда-нибудь Микки расскажет отцу правду, но сначала он должен убедиться, что не навредит этим Йену.
– Серьезно, Йен? – Кэш подходит, ничуть не напуганный угрозами Микки. – Этот грязный воришка? После всего, что я сделал для тебя, всего, что я дал тебе, ты так отплатил мне? Ты неблагодарный… – Кэш замолкает на середине предложения и поднимает руку. Ни Микки, ни Йен не заметили у него в руке пистолет, который он наставляет на Йена.
Микки даже не успевает сообразить, что происходит. Он толкает Йена назад и заслоняет собой, встав перед ним, и он едва различает резкий звук выстрела из-за жгучей боли, прошивающей ему грудь. Он слышит крик Йена, который зовет его по имени, и успевает подумать, что на этот раз Йен не пострадал, он в безопасности, а потом вокруг темнеет…
***
Микки просыпается от тычка в спину и недовольно ворчит. Кто бы ни пытался разбудить его таким образом, он может пойти на хуй и выебать себя сам.
Подождите. Почему он не мертв? Его подстрелили, он был уверен, что умрет, какого хуя произошло?
Его снова толкают, Микки трет глаза и разворачивается, чтобы посмотреть, что за хрен мешает ему спать. Он замирает, когда видит рыжую челку и зеленые глаза.
– Йен?
– Верни ствол, Микки!
– Я… что?
– Пистолет!
Он смотрит на бледного и худого мальчишку перед ним, на металлический прут в его руке, на стены своей спальни, увешанные постерами и рисунками. Он помнит этот момент, помнит слишком хорошо. Момент, который все изменил. Момент, когда он и Йен стали больше, чем просто знакомыми, момент, когда Йен Галлагер начал прокладывать путь к его сердцу.
Он лежит неподвижно и смотрит на Йена, вспоминая обо всем, через что они прошли во всех тех жизнях, что прожили. Говорят, когда умираешь, вся жизнь проносится перед глазами. Возможно, в его случае это происходит немного позже?
Микки задумывается, как бы сложилась их жизнь, если бы он без возражений вернул Йену оружие. Возможно, тот бы просто ушел и никогда не заговорил бы с Микки снова. Они не полюбили бы друг друга, но и Микки остался бы жив, потому что Кэш не приревновал бы его, и Йен не погиб бы при пожаре или не убил бы себя потому, что Микки не смог позаботиться о нем…
Может, у Йена есть реальный шанс стать счастливым, если он и Микки никогда не будут вместе? Микки сделает что угодно ради Йена, даже если ему от этого будет плохо. Пусть он никогда не будет счастлив без Йена, но также не сможет быть счастлив, зная, что с Йеном не все в порядке. Так что ж, возможно, будет лучше, если они не станут даже и пытаться?
– Верни мне оружие, Микки! – кричит Йен еще раз, видя, что Микки не реагирует.
Микки кивает.
– Хорошо, – он достает пистолет из верхнего ящика комода, чтобы вручить Йену, и тут ему приходит в голову мысль: – Я не хочу, чтобы ты крутился вокруг Мэнди.
Он знает, что если Йен и Мэнди останутся друзьями, Йен все время будет рядом, и тогда все, что он сейчас делает, будет напрасно.
– Мэнди моя девушка.
Микки фыркает от такой наглой лжи.
– Я не хочу, чтобы ты – или любой другой Галлагер – встречался с моей сестрой. Порви с ней, или в следующий раз я не верну пистолет, а использую его, чтобы разобраться с этим пустоголовым ссыклом, которого ты называешь боссом, и с тобой тоже.
Йен хмурится, озадаченный требованиями Микки, но кивает.
– Хорошо, я сделаю это.
Микки кидает пистолет на другой конец кровати, и Йен тянется за ним, не отрывая от Микки взгляд, опасаясь любого его движения. Как только Йен запихивает пистолет себе за пояс, то поднимает подбородок и выдвигает встречное требование.
– Я порву с Мэнди, но я не хочу, чтобы ты приходил в «Kash@Grab» и воровал. В следующий раз Кэш не будет один. Я умею стрелять и не промахнусь, будь уверен. Понял?
Микки сдерживает улыбку. Йен выглядит таким милым, пытаясь действовать как крутой парень, и Микки хочется посмеяться над его бравадой. Однако он просто кивает. Нет, он больше не придет в «Kash@Grab». Нет, он больше не увидит Йена. Нет, у них никогда не будет совместной жизни.
Когда Йен уходит, явно довольный собой, Микки позволяет себе вернуться в постель и зарыться лицом в подушку, пока слезы текут по его щекам. Он только что добровольно отказался от своего счастья ради Йена и знает, что это к лучшему, знает, что это единственный способ спасти Йена, но не может просто приказать своему сердцу перестать болеть и остановить сотрясающие тело рыдания.
Когда через несколько минут отец проходит через его комнату в туалет, Микки делает вид, что спит. Он пытается контролировать дыхание и успокоить разум. Ему нужен план, способ побега. Если он хоть что-то понял – это то, что может быть счастливым и заслуживает этого. Если он не может быть с Йеном, нет никаких причин оставаться здесь.
***
Микки никому не говорит о своем плане. Он начинает откладывать деньги, полученные от продажи наркоты и от участия в сомнительных авантюрах своего папаши. Большую часть Терри забирает себе, но Микки каждый раз всегда ухитряется спрятать хоть немного. Кроме того, он проворачивает делишки на стороне, так что со временем у него скапливаются какие-то деньги. Их немного, но достаточно, чтобы купить билеты на автобус, который увезет его и Мэнди куда-нибудь подальше, и пару недель прожить в дешевом мотеле и как-нибудь прокормиться. Он думает, что за это время найдет способ заработать еще немного.
Однажды, когда он и Мэнди остаются дома одни, он посвящает ее в свой план. Она сопротивляется, орет, что он все решает за нее, но ей тоже хочется свалить, так что она соглашается. Их семейка то еще дерьмо, друзей у нее нет, с тех пор как Йен перестал с ней общаться – Микки не знает, как он с ней объяснился, но все равно рад этому, – и никаких перспектив в жизни. Мэнди так же как и Микки не имеет ни одной причины скучать по Южной стороне Чикаго.
Они уезжают во вторник утром, с рюкзаками за спиной и множеством планов на будущее в голове. Микки раздобыл им фальшивые удостоверения личности, поскольку они оба несовершеннолетние, к тому же это поможет сбить со следа Терри, если он вздумает их искать. Удостоверения очень похожи на настоящие, и Микки отвалил за них кучу денег, но оно того стоит. Согласно новым документам, их зовут Майкл Магуайр и Аманда Магуайр, брат и сестра, 19 и 18 лет, и они оба из Филли.
Поначалу было непросто, но они никогда не боялись тяжелой работы и не видят ничего ужасного в том, чтобы провести пару ночей на улице или немного поголодать. Они верят, что все изменится к лучшему, ради этого и сбежали с Южной стороны, и в конце концов все устраивается.
Восемь лет спустя Микки сидит на лавочке в Центральном парке во время своего обеденного перерыва и размышляет о том, через что ему пришлось пройти, чтобы оказаться здесь. Временами бывало нелегко, но Микки справился. Теперь он сотрудник транспортной компании, хотя так и не набрался смелости поступить в колледж и получить специальное образование. Мэнди, начинающая актриса, работает официанткой и ждет свою большую роль, подтверждая стереотип.
Они живут вместе в Квинз, настолько мирно, насколько это возможно, когда делишь квартиру со своим родственником.
Микки любуется ребятишками, играющими на траве, уличными артистами, дающими представления за горсть монет, и туристами, гуляющими большими группами и фотографирующими все подряд.
– Извините, – говорит кто-то рядом с ним, выводя его из задумчивости. Микки, все еще погруженный в свои мысли, машинально поднимает голову и видит зеленые глаза, которые никогда не мог забыть. Прямо перед ним Йен Галлагер. Йен гребаный Галлагер, высокий, с отличной фигурой, выглядящий старше и еще красивее, чем когда-либо видел Микки, в джинсах и зеленой футболке, которая подчеркивает цвет его глаз, с сумкой через плечо, стоит прямо перед Микки в центре гребаного Нью-Йорка!
Микки в шоке моргает пару раз. Не может быть. Без вариантов. Без, блядь, вариантов.
– Наверное, это прозвучит странно, но… – неуверенно начинает Йен. – Я тебя знаю?
Вот оно, вновь развилка на дороге. Если Микки скажет «нет» и уйдет прочь, он больше не увидит Йена, и это отстой, но опять же, в этом и был план, и он знает, что так будет лучше для Йена. Если он скажет «да», это может привести к тому, что Йен пострадает, а этого, как Микки пообещал сам себе, никогда не случится снова.
– Нет, – быстро отвечает он, вставая.
– Уверен? Ты выглядишь знакомо.
– Я понятия не имею, кто ты, приятель, – отвечает он грубо, перед тем как повернуться и уйти быстрым шагом, пока его сердце не разорвалось на куски.
========== Часть 6 ==========
***
Микки думает о Йене весь день напролет, о том, как приятно было увидеть его снова и знать, что тот в порядке, гадая, чем он занимается, счастлив ли он, есть ли у него кто-нибудь – Микки ничего не может поделать с тем, что чувствует ревность при мысли об этом. Он подумывает о том, чтобы зайти в Интернет и поискать информацию о нем, но умудряется отговорить себя от этого. Он не хочет знать. Ну, неправда, он хочет знать, но не должен. Микки зарывается в работу и пытается выкинуть из головы мысли о рыжих волосах, зеленых глазах и ослепительной улыбке.
На следующий день он спешит на работу и, выскакивая из-за угла, натыкается на высокую фигуру со стаканчиком кофе в руке, который выплескивается прямо на футболку Микки.
– Блядь!
– О, Господи, я… Микки?
Микки поднимает глаза и замирает, увидев, что врезался именно в Йена. Это просто какой-то абсурд, он понятия не имел, что Йен в Нью-Йорке, а теперь сталкивается с ним два дня подряд!
– Я узнал тебя вчера, – объясняет Йен. – Микки Милкович, правильно? Я не сразу вспомнил, и к тому времени ты уже ушел. Я Йен Галлагер. Мы были друзьями с Мэнди – нуу, недолго.
– Я помню, – отвечает Микки, перед тем как успевает себя остановить. – Я должен идти.
– Нет, стой! – Йен хватает его за руку, когда Микки пытается пройти мимо, и между ними словно проскакивает электрический разряд. Они смотрят друг на друга, и Микки позволяет себе потеряться в его глазах. Тем не менее он успевает заметить, как Йен переводит взгляд на его губы и обратно.
– Я видел тебя во сне, – шепчет Йен, и у Микки расширяются глаза от удивления.
Йен быстро убирает руку.
– Я имею в виду… Черт, твоя футболка! Позволь мне хотя бы оплатить химчистку.
Микки отрицательно качает головой.
– Все нормально, у меня есть запасная на работе. Мне действительно нужно бежать.
– О. Мы могли бы… – Йен колеблется, и Микки замечает, как у него начинают краснеть щеки. – Мы могли бы как-нибудь выпить кофе? Или что-нибудь покрепче?
Микки готов поклясться, что Вселенная испытывает его. Решив все для себя раз и навсегда, он качает головой, бормочет извинения и быстро уходит, до того как сделает что-нибудь безрассудное, например, обернется и поцелует Йена, или обнимет и никогда не отпустит, или расскажет, как он путешествовал во времени, чтобы спасти его. Нет. Это абсолютно дерьмовая идея.
Он проводит остаток дня и следующий, одержимый мыслями о Йене, и по этой причине позволяет Мэнди затащить его на вечеринку. У Мэнди миллион друзей, и они постоянно проводят время вместе, от чего Микки обычно отказывается. Это просто не в его стиле. Он предпочитает наслаждаться отдыхом у себя дома, время от времени наведываясь в бар, но на этот раз надеется, что вечеринка поможет ему отвлечься. Кроме того, там наверняка найдется какой-нибудь парень-гей, который не против потрахаться, и Микки считает, что это хороший способ забыть о Йене.
Он точно, точно не ожидает, что снова увидит его. Серьезно, Вселенная? Ты отстой!
– Посмотри, кого я встретила! – возбужденно кричит Мэнди, таща Йена за руку. – Это Йен Галлагер! Из Чикаго! Ты помнишь его? Йен Галлагер! Из Чикаго!
Микки вздыхает. Мэнди явно слишком много выпила. Йен, кажется, находит это забавным, смеясь над ее возбуждением. Он немного серьезнеет, когда встречается взглядом с Микки, но все еще продолжает улыбаться.
– Привет, – говорит он, и его голос звучит как музыка для ушей Микки.
– Привет, – отвечает он, сглатывая комок в горле.
– Что за совпадение, да? Если ты, конечно, веришь в совпадения.
– А ты нет? – разум кричит ему, чтобы он заткнулся, но Микки устал вести себя благоразумно. Он слишком сильно скучал по Йену, а сейчас тот здесь, прямо перед ним, после всех этих лет врозь, после того, как Микки был уверен, что никогда больше не увидит его. Так какого хуя, он может позволить себе пять минут простого разговора. Только пять.
– Он гей! – заявляет Мэнди, указывая на Микки.
– Мэнди, какого хера?! – спрашивает он, пока Йен сгибается пополам от смеха.
– Все в порядке! – отвечает она, явно не врубаясь. – Йен тоже гей. Ты один? – спрашивает она у Йена.
– Мэнди! Отвали отсюда!
– Ладно, ладно, – Мэнди поднимает руки, показывая, что отступает. – Я оставлю вас наедине.
Она идет к одному из своих друзей в другой части комнаты, и Микки закатывает глаза. Ебаная Мэнди.
– Извини за это.
Йен смеется.
– Все в порядке. Она…
– Пьяна.
– Да, пьяна.
– И сошла с ума.
– Что ж… Ты не хочешь уйти отсюда?
Микки удивленно поднимает брови. Йен заливается краской.
– Серьезно. Мы не могли бы пойти ко мне в спальню и немного поговорить? Я имею в виду, черт! Не в этом смысле, просто… Это моя квартира, и там, – он указывает пальцем на закрытую дверь, дальше по коридору, – моя спальня. Я просто… Я хочу тебе кое-что сказать, а здесь слишком шумно.
– Сказать мне что? – спрашивает Микки подозрительно. Предложение пойти вдвоем с Йеном к нему в спальню звучит чудесно и ужасно одновременно. Как бы сильно ему не хотелось провести время с Йеном наедине, он чертовски уверен, что это закончится плохо. Ну, по-настоящему плохо.
– Это… Это вроде как странно, на самом деле. Но я чувствую, что это важно. Я просто не могу толком объяснить. Так что скажешь? Это не займет много времени.
Не найдя подходящей отговорки, Микки кивает, получая немедленное вознаграждение в виде широкой улыбки Йена. Тот ведет его через толпу людей в комнату, где намного тише. Йен сбрасывает обувь и садится в середине большой кровати, скрестив ноги, показывая Микки, чтобы тот сел рядом, что он и делает.
– Ну?
Йен закусывает нижнюю губу и смотрит вниз, играя с краем джинсов.
– Это прозвучит дико, но… Я много думал об этом.
Микки чувствует, что его сердце забилось быстрей, а ладони начинают потеть.
– Короче, – продолжает Йен, – я вижу тебя во сне. – Он смотрит вверх, смущенно улыбаясь. – Я понимаю, что покажусь тебе ненормальным, но… это происходит каждую ночь с тех пор, как мы встретились в парке. Это очень странные сны, в них нет никакого смысла, но все происходит словно наяву.
Не уверенный в том, что способен произнести хоть слово, Микки может только смотреть на него.
– Прости, я пугаю тебя, да? Просто… Я не знаю, мне кажется, что я должен рассказать тебе. Это глупо, я понимаю… Как я и сказал, эти сны совершенно бессмысленные. В первом мы жили вместе в Кливленде. Кто на хер захочет жить в Кливленде?
У Микки голова идет кругом, но Йен ничего не замечает, поглощенный своим рассказом.
– Потом тебя подстрелили в задницу. Это просто абсурд. А в последнюю ночь мне приснилось… – он замолкает, снова краснея. – У нас… Хм… у нас было что-то вроде пикника. Если не считать того, что дело было на крыше в середине ночи, а снаружи было охуительно холодно. А потом вдруг стало жарко, очень жарко, и я ничего не мог увидеть, не мог дышать, и тут я проснулся.
Он снова поднимает взгляд, и Микки приходит в голову, что Йен не может не заметить, какими изумленными глазами Микки смотрит на него, но не понимает причины его удивления.
– Прости. Это дико, я знаю, но…
Ему не удается закончить, потому что Микки наклоняется и прижимается к его губам.
У губ Йена вкус чипсов, от него пахнет одеколоном, и Микки чувствует себя так, будто вернулся домой после долгого пути, или спрятался в надежном месте после того, как его преследовали демоны, или оказался в тепле после того, как едва не замерз. Его руки обхватывают плечи Йена, и он чувствует, как Йен берет в ладони его лицо.
Воспоминания обо всем, через что они прошли, обрушиваются на него, и Микки испытывает нереальное чувство облегчения. Йен снова нашел его. Йен вернулся к нему.
Йен разрывает поцелуй и прижимается лбом ко лбу Микки.
– Это был не сон, да? – шепчет он.
– Нет.
– А что же тогда?
– Воспоминания, – разум говорит ему, что не стоит рассказывать Йену о путешествиях во времени, но сердце подсказывает, что время пришло. Кажется, Йен тоже понимает это. Он кивает.
– Я так и думал. Как?
– Я не знаю.
– Я умер?
– Да, – отвечает Микки хриплым голосом, а из глаз начинают бежать слезы.
Йен вытирает их.
– Прости. Прости меня, что я покинул тебя.
Тело Микки дрожит от рыданий. Йен притягивает его к себе до тех пор, пока он не оказывается у него на коленях, и крепко прижимается к нему.
– Я больше не оставлю тебя, Микки. Я нашел тебя, и я тебя не оставлю.
Микки кивает, крепко сжимая талию Йена. Это хорошее ощущение, правильное. Как будто все кусочки сложились, и он наконец-то там, где всегда и должен был быть. Он может только молиться, что на этот раз – навсегда.
Эпилог
Микки должен был знать, что вечность – это слишком много для него. Но он полагает, что шестьдесят три года – почти то же самое.
Он лежит в своей кровати, отказавшись лечь в больницу, даже зная, что умирает. Он решил, что в этом нет смысла. Его дни на земле сочтены, и он хочет провести свои последние минуты рядом с любовью всей своей жизни.
Они прожили вдвоем хорошую жизнь, он и Йен. Они создали семью, самую прекрасную, какую он только мог пожелать, и каждое мгновение их жизни было наполнено любовью. Йен был тем, что придавало смысл его существованию.
– Прости, – говорит он сиплым голосом своему мужу, сидящему на его кровати. Его волосы, так же как и волосы Микки, поседели, а лицо покрывают глубокие морщины, особенно вокруг рта, из-за бесчисленных улыбок, которые он дарил Микки. – Похоже, у меня не получится остаться с тобой навсегда.
Йен нежно проводит рукой по его лицу.
– Шутишь? Я найду тебя и после смерти. Ты никогда не избавишься от меня.
– Я никогда не хотел этого.
И когда он погружается в свой последний сон, то благодарит Вселенную, давшую ему так много шансов исправить свои ошибки. И у него это получилось.
Микки смотрит на Йена и улыбается ему в последний раз. Он совершенно точно все сделал правильно.
*
