Текст книги "Шанс на искупление (СИ)"

Автор книги: Black Rose44

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

========== Пролог ==========

У каждого из нас есть своя историю, которую нам хотелось бы рассказать. И я не стала исключением. Правда, моя отличается от прочих…

Но прежде, чем начать, я бы хотела задать вам один вопрос: вы когда-нибудь задумывались над тем, каково это – умирать? Скажу честно, я – никогда. Мне думалось, что я смогу жить вечно. А как еще считают люди в молодости?

Но я умерла. Теплой весенней ночью, когда природа только пробуждается после долгого зимнего сна. Моя смерть была не самой приятной (Господи, разве смерть бывает приятной?).

Как я умерла? Меня убили! Я не помню имени своего убийцы, не помню, как он выглядел. Помню лишь одно – ту ужасную боль, которую я испытывала.

Однако, я вернулась назад. Обычным человеком. Могла дышать, думать, есть, спать, говорить и так далее. Но только назад во времени. Мне был дан второй шанс. Знаете, как

это бывает в фильмах…

Теперь мне необходимо все исправить… Только… Как это сделать?

========== 1 ==========

Мое имя Кристина Березова и от роду мне семнадцать лет. Я училась в одиннадцатом классе, и как и большинство девушек, с нетерпением ждала выпускной. Но вот только я умерла раньше, чем он наступил…

Думаю, для начала мне стоит рассказать, с чего все начиналось.

В то самое ясное весеннее утро, в день моей смерти, я, по своему обыкновению, проснулась по звонку будильника. Нехотя я выключила его, а после медленно поднялась, сев на край кровати. Ненавижу вставать по утрам. Я много раз думала о том, что бы было, если бы этим утром я сказала матери, что заболела и не пошла бы в школу. Осталась бы я жива? Или все же от судьбы невозможно убежать? Она все равно настигнет? Ответ на этот вопрос я уже не получу никогда.

Широко зевнув, я медленно подошла к окну, раздвинув шторы. Солнечный свет мгновенно наполнил комнату, от чего я невольно поморщилась. Вот моя сестренка, Анюта, влетела в мою комнату, звонко проговорив:

– Крисси, пора завтракать! – я бросила на нее недовольный взгляд. Моей сестре было всего лишь пять лет, и она, как все дети ее возраста, была жуткой непоседой. Мы часто ссорились. Скажем так: я ненавидела и любила ее одновременно.

– Да, иду-иду, – буркнула я в ответ, направившись на кухню.

Мать уже сидела за столом и ела запеканку. Я бросила на нее мимолетный взгляд – вчера вечером мы сильно поссорились и не разговаривали друг с другом. Впрочем, наши ссоры происходили часто. Все дело в том, что мать требовала от меня слишком многого. Она требовала от меня, чтобы я стала тем человеком, которым я никогда не была.

Она хочет, чтобы я превратилась в тихоню-заучку, которая вся свое свободное время проводит за учебой. Но я никогда не хотела так жить. Это не для меня.

Я та девушка, которую многие ненавидят, но не все могут сказать мне это в лицо. Потому что я отношусь к так называемым «королевам школы». Однако, этот статус я получила благодаря моей дружбе с Алисой Орловой – девушкой из богатой семьи, которая была весьма популярна и всегда находилась в центре внимания. Мать ее ненавидела и говорила, что она оказывает на меня пагубное влияние.

И вчера вечером я допоздна задержалась у нее. Домой я пришла позже положенного, а телефон мой разрядился. Мать встретила меня на пороге и была в ярости. Она сразу же начала кричать на меня, а молчать я не могла. В итоге мы поссорились, и я разбила ее любимую вазу. Я была зла на нее. Только спустя некоторое время, я поняла, что поступила неправильно. Ведь вина-то была исключительно моя, мать просто-напросто волновалась за меня, а я… И мне стало до ужаса стыдно. Тем более, своими криками, мы разбудили Анюту, которая выбежала из своей комнаты. На глазах у нее блестели слезы. Сестра всегда плакала, когда мы ссорились и умоляла, чтобы мы прекратили.

Мать тогда сразу же подлетела к ней, крепко обняв и тихо сказав что-то, а после поднялась вместе с ней в ее комнату.

Сейчас, вспоминая о том вечере, я невольно испытываю самое настоящее отвращение к самой себе.

– Может, ты поторопишься? Мне надоело каждый раз выслушивать за твои опоздания! – недовольно пробурчала мать, на что я бросила на нее мимолетный взгляд, полный недовольства.

Расправившись с завтраком, я поспешно оделась, а после направилась к выходу, понимая, что действительно опаздываю.

– Не забудь забрать Аню из садика! – крикнула мне напоследок мать.

Первым уроком была химия – мой самый ненавистный предмет. Благо, моей соседкой по парте была Регина Никитина – очень тихая девушка, круглая отличница. Я постоянно списывала у нее домашнее задание, а также постоянно просила ее помочь с контрольными. И я была не единственная. Все замечали Регину только тогда, когда она нужна. Родителей у этой девушки не было, и она жила с одной лишь бабушкой. Что же касается ее внешности… Ее красоту нельзя назвать классической, это уж точно. У Регины были длинные рыжие волосы, которые она обычно заплетала в какую-то замысловатую косу. Глаза ее были ярко-голубого цвета, словно весеннее небо. У нее была очень бледная кожа, а на теле ее было множество маленьких веснушек. Также Никитина была небольшого роста и очень худая. Носила же она обычно растянутые свитера с длинными рукавами. Говорила она всегда тихо и неразборчиво.

В школу я зашла по второму звонку, тяжело вздохнув, направилась к кабинету химии, приготовившись вновь выслушивать выговор от моей «самой любимой учительницы».

– Лидия Ивановна, извините, за опоздание, можно войти? – проговорила я типичную фразу, приоткрыв в дверь.

Наша химичка – пожилая женщиной, которой около шестидесяти пяти лет. У нее редкие, ярко-рыжие волосы. Губы она красила ярко-красной помадой. Она давно должна была уйти на пенсию, но, по всей видимости, муч… учить детей она очень любила.

Лидия Ивановна осмотрела меня с ног до головы, прищурившись, а после кивнула:

– Проходи, Березова, – буркнула она, и я поспешно села на свое привычное место. Регина же бросила на меня мимолетный взгляд, ничего не сказав.

Сегодня мы должны были писать какой-то тест. Вот Лидия Ивановна начала раздавать наши тетради. Я же толкнула в бок мою единственную надежду – мою тихую соседку по парте. Та же испуганно вздрогнула, а после внимательно посмотрела на меня. Дело в том, что она всегда опасалась меня. Потому что будучи в девятом классе, я узнала, что она влюблена в парня моей лучшей подруги Алисы Орловой. Тогда я заметила, что она что-то записывала в свой дневник, а когда я подошла, то она поспешно спрятала его, но последние строки прочитать я все-таки смогла. Конечно же, об этом я сразу же рассказала подруге, которая начала издеваться над тихой ученицей. Чувствовала ли я тогда свою вину? Нет. Совсем нет, ибо не понимала, какую боль я принесла Никитиной.

– Ты же учила? – спросила я у нее.

– Да, конечно, – еле слышно отозвалась Регина, а после вновь уставилась в учебник.

Однако, сегодня даже Никитина не смогла помочь мне. Лидия Михайловна заметила, что она помогала мне и пересадила меня на первую парту перед ней, которая сейчас пустовала. Списать никак не получится. Поэтому, по звонку я сдала пустой листок и поспешила удалиться из кабинета. Я знала, что из-за этого химичка позвонит моей матери, и меня ждет еще один скандал.

Вот ко мне подошла еще одна хорошая подруга – Ангелина Синицина, мы учились с ней в одном классе и дружили с начальной школы. Потому что именно этой девушке я могла доверить абсолютно любые секреты и не боятся, что она разболтает их.

– Знаешь, ты бы не была собой, если бы не опоздала, – проговорила Ангелина, подмигнув мне и широко улыбнувшись.

Я в ответ лишь кивнула, а после мы вместе направились на историю. Вот в коридоре я встретила Алису Орлову, которая сразу же крепко обняла меня, чмокнув в щеку. К сожалению, одноклассницами мы с ней не были – она училась в параллельном классе.

– Эй, Ангелина, сегодня вечером собираемся у тебя? – спросила та, подмигнув ей и толкнув в бок.

– Конечно, – отозвалась Синицина, – Моя мать вернется не раньше, чем завтра утром, – добавила она.

– О, отлично! С меня выпивка! – бодро проговорила Орлова, широко улыбнувшись, а после короткой паузы добавила, – Знаете, было бы неплохо, если бы мы пригласили парней… – В общем-то, Алиса никогда не отличалась верностью. Ее отношения никогда не длились больше двух месяцев. Что же касается меня, то на данный момент парня у меня не было, ибо я не встретила еще «того самого человека». Подруги же обещали непременно найти мне его. Но, увы, так и не нашли.

Вот Алису случайно задел Никита Астафьев – парень, над которым все постоянно издевались. Он учился в одиннадцатом «В», и у него никогда не было друзей. На уроках он постоянно прятался на последних партах и что-то старательно рисовал. Должна признать, что рисунки его были довольно-таки неплохими. В восьмом Никита классе был влюблен в меня, но… Взаимности он, конечно же, не нашел, а лишь получил новые издевки и насмешки.

– Извини… П… Пожалуйста, – еле слышно пробормотал он, не поднимая головы. Алиса же громко фыркнула, а после бросила в его адрес что-то оскорбительное, толкнув в ответ. Да так, что он отлетел к соседней стене. Я видела, как после этого к нему подошли и остальные ученики, начав, по своему обыкновению, оскорблять его и толкать.

Сейчас я думаю над тем, что я могла бы остановить это, заступиться за него… Но дело в том, что тогда меня волновало только одно – мнение общества. Ведь мы слишком часто зависим от него… Если бы я подошла к Никите Астафьеву, то это бы не очень хорошо сказалось на моей репутации. Я слышала, как звонко рассмеялась Алиса, и я невольно подхватила ее смех, а после мы продолжили свой путь.

Я с нетерпением ждала конца учебного дня. И когда прозвенел долгожданный звонок с последнего урока, то я пулей вылетела из класса.

После мы с Алисой и Ангелиной направились по домам, разговаривая обо всем на свете. А вечером я ушла на вечеринку к подруге.

И я даже думать забыла о том, что должна была забрать сестру из садика. Это, конечно же, послужило причиной для новой ссоры с матерью. Она громко кричала на меня, обвиняла во всем на свете, а я… Знаете, я должна была признать, что поступила неправильно… Что я во многом была неправа, но я этого не сделала. Я начала кричать на нее в ответ.

До тех пор, пока она со всей силы не ударила меня ладонью по щеке, оставляя ярко-красный след. Я почувствовала, как к горлу подступает удушливый комок. Да, мы часто ссорились, но до этого момента она никогда не поднимала на меня руку. Это было очень обидно. Это было очень обидно и больно.

– Ты наказана и сегодня вечером остаешься дома! – громко сказала она, не отрываясь смотря на меня.

Я же чувствовала, что еще чуть-чуть и расплачусь, как маленький ребенок, но плакать при матери мне совершенно не хотелось. Поэтому, я буркнула ей в ответ что-то неразборчивое, а после пулей побежала в свою комнату. Я закрыла дверь, громко хлопнув ею.

Вот я упала на кровать, закрыв лицо руками и расплакалась. Я слышала, как зазвонил мой телефон, но отвечать, конечно же, не стала.

Впрочем, в глубине души я понимала, что действительно заслужила этого.

Не знаю, сколько еще времени я так просидела, но дверь в мою комнату медленно открылась. Знаете, я ожидала увидеть на пороге свою мать, которая решила помириться, но нет… Это была моя сестра Анюта, глаза которой были красными от слез. В руках она сжимала свою любимую игрушку – старого и потрепанного плюшевого медведя. Лапа его свисала вниз и раскачивалась из стороны в сторону, словно маятник, а правый глаз отсутствовал. Раньше эта игрушка принадлежала мне, но повзрослев, я подарила ее сестре.

– Почему вы постоянно ссоритесь? – прошептала она, а из ее глаз вновь ручейком потекли слезы. Я почувствовала, как болезненно сжалось мое сердце. Смотря на сестру, мне хотелось плакать еще сильнее. Знаете, мы уже давно перестали быть настоящей семьей. С того момента, как отец ушел от нас. Это произошло три года назад, и я долгое время во всем обвиняла мать, не понимая, что в том, что их отношения развалились виноваты они оба. И это очень печально.

А также я понимала, что должна была прекратить эти постоянные ссоры. Хотя бы ради моей сестры… Она не должна каждый день смотреть на это, не должна плакать, обнимая любимого плюшевого мишку…

– Прости, Анюта, – лишь ответила я, опустив взгляд. А что я еще могла сказать?

Та лишь закивала, а после подошла ко мне, сев рядом. Я же крепко ее обняла, поглаживая ее по голове.

Не знаю, сколько мы так просидели, но вот сестру окликнула мать, и она поспешно поднялась со своего места, вновь оставив меня в одиночестве.

Однако, не смотря на все это, сегодня ночью я не собиралась сидеть дома. И в этом была моя ошибка. Если бы я осталась тут, то была бы жива… То со мной бы ничего не случилось.

Я сама себя загнала во тьму…

Впрочем, по сути, наш самый большой враг – это мы сами. Поэтому самая сложная битва в жизни – это битва с самим собой, которая может продолжаться всю жизнь.

И сегодня вечером моя собственная глупость взяла вверх над здравым смыслом. Потому что я лишь подумала о том, чтобы улучшить отношения с матерью, но… В действительности я бы так и не сделала этого. Потому что об этом я думаю после каждой нашей ссоры. Ссоры, в которой обычно виновата только я.

В конечном итоге, я решила, что сегодня уйду из дома через окно, только сначала дождусь, когда мать ляжет спать. В общем, план мой удался, и я поспешно рванула в сторону дороги, радуясь предстоящей встречи с подругами, которая так и не состоялась…

Потому что я встретилась со своим убийцей…

Было бы хорошо, если бы я помнила, хоть что-то. Но, как я и говорила, ничего, кроме ужасной боли я ничего не помню. Хотя… Нет, я помню еще кое-что. Я помню, как мое тело покидала жизнь. Знаете, это было похоже на падение в черную бездну, которая долго ждала меня, разинув свою черную клыкастую пасть.

Говорят, что, когда ты умираешь, то у тебя перед глазами проноситься вся твоя жизнь. Со мной так не было: перед глазами у меня пронеслись только те моменты, которыми я уж точно не могла гордиться: заплаканное лицо Регины Никитиной, которая отчаянно пытается вырвать свой дневник из рук Алисы Орловой.

Лицо Никиты Астафьева, который отчаянно закрывает тело руками от очередных ударов.

Лицо моей матери, когда я вновь грублю ей. Заплаканное лицо моей маленькой сестренки Анюты, которая крепко сжимает в ручонках любимую игрушку и умоляет нас не ссорится…

И лица других людей, которых я некогда обидела…

========== 2 ==========

Знаете, я не думала, что вновь проснусь, я не думала, что вновь начну дышать, но это случилось.

Я широко распахнула глаза. Должна признать, что в тот момент я думала, что все произошедшее со мной всего лишь страшный сон, который я как можно скорее забуду. Я думала, что сейчас в мою комнату с веселым смехом забежит Анюта и начнет будить, говоря, что я опаздываю в школу. А я, по своему обыкновению, пробурчу ей в ответ что-то неразборчивое, а потом нехотя поднимусь с кровати и направлюсь на кухню, где меня будет ждать мать. И тогда я извинюсь перед ней за вчерашнюю ссору, скажу, что осознала свою вину. Она же ответит, что простила меня и крепко обнимет. И все будет хорошо.

Но все изменилось после того, как я осмотрелась. Дело в том, что находилась я в какой-то незнакомой комнате, которая заметно отличалась от моей. Страх сразу же облепил все мое тело, и я подскочила с кровати, как ужаленная.

Но все стало намного хуже, когда я увидела свое отражение в зеркале, что висело на стене. Я ожидала увидеть свое собственное отражение: свои карие глаза, пухлые губы, аккуратный нос, но… На меня смотрели яркие голубые глаза, а лицо мое было усеяно веснушками. Длинные рыжие волосы же торчали в разные стороны, словно ежовые колючки.

Я невольно ахнула, пошатнувшись и зажав рот рукой. Теперь это все больше и больше походило на какой-то странный сон.

В зеркале вместо себя я увидела Регину Никитину. Ту самую тихую девушку, которую я тоже некогда обидела. Только сейчас ее лицо было более детским.

От этого я ущипнула себя за руку, стараясь проснутся и прийти в себя. Но этого не произошло: я по-прежнему видела перед собой Регину Никитину.

Как такое вообще возможно? Знаете, я больше верила в то, что после смерти моя душа попадет в Ад или в Рай, но я уж точно подумать не могла, что в чужое тело.

Я сделала шаг назад, сев на кровать. Вот я протянула руку к телефону, чтобы узнать сегодняшнюю дату и время. Увиденное ввело меня еще в больший ужас. Я нервно захихикала, словно сумасшедшая. Оказывается, я не только попала в чужое тело, но и переместилась назад во времени на два года. На два года… В девятый класс…

Я повернула голову и увидела, что на стеклянном небольшом столике лежал тот самый дневник Регины Никитиной. Я еще несколько мгновений смотрела на него, словно завороженная. Внутри у меня все болезненно сжалось – мне еще никогда не было так страшно.

Я протянула руку к той самой толстой потрепанной тетрадке, взяв ее в руки. Я прекрасно помнила, как остальные ученики швыряли ее из рук в руки, громко хохоча, а Регина пыталась отобрать ее, бормоча себе под нос что-то неразборчивое. Я же тогда стояла в стороне, спиной прислонившись к белой стене и наблюдая за происходящим. А когда ко мне подошла Алиса Орлова, то мы начали бурно обсуждать эту ситуацию и громко хохотать. Регина свой дневник забрать же не смогла, и ей оставалось только одно: выбежать из класса. Я знала, что всю перемену она проплакала в туалете. И никто, совершенно никто не пришел к ней для того, чтобы успокоить и сказать, что все будет хорошо. Она была совсем одна. Ведь люди часто не понимают, какую сильную боль они причиняют.

Несколько мгновений я тупо смотрела на эту тетрадку, в голове моей вертелось одно: как такое возможно и что мне делать дальше?

И я невольно заплакала. Слезинки медленно стекали по моим щекам, что были густо усеяны веснушками. Они капали на эту толстую тетрадку. Впрочем, смысла в этом не было. Мои слезы ничего не изменят, все останется прежним…

Вот в дверь постучали, и я невольно вздрогнула:

– Регина, пора в школу! – послышался чей-то голос, который, по всей видимости, принадлежал бабушке девушки. Я же тяжело вздохнула, поспешно вытирая слезы:

– Я, кажется, заболела, – пожаловалась я. После этих слов дверь со скрипом открылась и на пороге показалась бабушка. На вид ей было около шестидесяти лет. У нее были седые волосы, светло-голубые глаза. Она была очень худой и бледной, на ней был одет какой-то старый потрепанный халат с каким-то замысловатым узором.

А ведь теперь-то мне придется жить с этой женщиной, хотя я совсем ничего о ней не знаю. Да чего уж там – я даже имени ее не знаю.

Но самое сложное заключалось в том, что я должна вести себя точно также, как и Регина. Только… Это будет чертовски сложно, потому что я, Кристина Березова, никогда не была похожа на эту тихую девушку.

Я любила свою жизнь, любила своих подруг. Любила шумные вечеринки, любила совершать безумные поступки. Любила прогуливать уроки и хамить учителям.

Я просто хочу быть собой…

– Что случилось? – тихо проговорила бабушка, присаживаясь рядом со мной на кровать. Вот она бросила мимолетный взгляд на мой дневник.

– Голова кружится и тошнит, – не смотря на нее, проговорила я, – Можно мне остаться дома сегодня?

Пожилая женщина в ответ лишь задумчиво хмыкнула, еще несколько мгновений смотря на меня. А после та приобняла внучку за плечи, проговорив:

– Хорошо. Отдыхай, моя дорогая, – после этих слов бабушка поднялась со своего места.

– Спасибо, – еле слышно отозвалась я, проводив ее внимательным взглядом.

Смотря на эту пожилую женщину, я невольно вспоминаю свою бабушку, которая умерла два года назад. Впрочем, сейчас она должна была быть жива… Вот я бросила быстрый взгляд на календарь, понимая, что моя бабушка умрет ровно через две недели…

А ведь я ее никогда не ценила и не успела попрощаться с ней, сказав, что сильно люблю ее. Не успела, потому что думала, что она будет жить вечно. Но… Как оказалось, это мое самое большое заблуждение.

Моя бабушка жила в деревне за городом. Она часто звала меня в гости, но я… К стыду своему, я должна признать, что посещала ее не так часто, как стоило бы. Вместо того, чтобы проводить время с ней, я предпочитала компанию своих подруг. Я не ценила ее… И только после ее смерти поняла, какой ужасной внучкой я была.

И в это мгновение, в моей голове подобно молнии мелькнула мысль: возможно, что я попала в какую-то временную петлю. Возможно, какая-то неведомая сила удерживает меня на земле. Возможно, мне дали второй шанс для того, чтобы исправить все то, что я некогда совершила. Возможно, я должна переубедить саму себя не делать некоторые вещи. Возможно, я смогу изменить свою историю, находясь в теле Регины Никтиной. Возможно, тогда, той теплой весенней ночью я останусь жива. Возможно… Но чертовски сложно.

Но вопрос в том: как мне сделать это? Я должна помнить, что сейчас никто не будет считаться с моим мнением, потому что я теперь – тихая девочка-зубрилка…

Не могу же я подойти к самой себе и сказать: не делай то, не делай это, иначе через два года ты умрешь ужасной смертью! Да и вообще мысль о том, что мне придется подходить к самой себе заставляет меня содрогаться от ужаса.

Но я не просто так попала именно в этот год и в этот день. Потому что завтра Регина Никитина сделала бы последнюю запись в своем дневнике, а потом бы его забрали, разорвав на мелкие кусочки.

И думаю, вы уже догадались в чем заключалась моя первая ошибка. Но вот только решение этой проблемы было довольно-таки просто: я никогда не возьму этот дневник с собой в школу. Более того – я порву его на мелкие кусочки, чтобы никто и никогда не смог прочитать то, что в нем было написано.

Это – мой шанс на искупление, и я воспользуюсь им.

Я еще несколько мгновений тупо смотрела на эту тетрадку. Знаете, мне совершенно не хотелось уничтожать ее до того, как я прочитаю все то, что в ней написано. По крайней мере, так я смогу узнать Регину Никитину получше, а значит, тогда я хоть как-то смогу изобразить ее.

Вот я открыла первую страницу, начав внимательно читать. Записи девушки были не такими уж и короткими: она подробно расписывала, как проходил ее день, записывала все свои мысли и чувства. И знаете, не все они были из самых приятных.

Читая это, я понимала, насколько ужасно я повела себя по отношению к Регине. Она сильно любила парня Алисы, но также прекрасно понимала, что он никогда не обратит внимание на нее, серую мышку. А также Регина желала ему счастья, надеясь, что он найдет его рядом с Орловой. Однако, этого не случилось: они расстались спустя пару месяцев, и Алиса нашла себе новый предмет воздыхания.

Своим поступком мы лишили эту девушку самого дорогого, что у нее было – любви к этому парню. Мы осудили ее за то, за что никогда не должны осуждать. Ведь сердцу не прикажешь…

Вот я захлопнула эту толстую тетрадку, а после тяжело вздохнула, набрав в легкие как можно больше воздуха. Еще несколько мгновений я смотрела на нее, а после принялась разрывать ее на мелкие кусочки.

========== 3 ==========

Когда я расправилась с этим дневником, то мои мысли невольно вернулись к одному: как мне жить дальше и что мне делать… Но ответов на эти вопросы, по-прежнему не было.

Вот в дверь вновь постучали, и я поспешно запрятала обрывки тетрадки в стол, ибо не хотела, чтобы бабушка это видела. Иначе она задаст вопросы, на которые мне будет очень непросто ответить.

– Да? – отозвалась я.

– Я могу войти? – поинтересовалась пожилая женщина, от чего я еле удержалась, чтобы не издать тяжелый вздох.

– Конечно-конечно, – отозвалась я, и через несколько мгновений бабушка оказалась в комнате. Она медленно направилась в мою сторону, сев на кровать рядом со мной. Вот она мягко приобняла меня за плечи, а губы ее тронула легкая улыбка:

– Тебе уже лучше, дорогая? Может, тебе все-таки стоит покушать? – спросила она.

Типичный вопрос бабушки, ведь каждая только и думает о том, чтобы накормить своего драгоценного внучка. Но сейчас мне есть совершенно не хотелось.

– Спасибо за заботу, но я не голодна, – я выдавила из себя легкую улыбку, которая сейчас вышла очень фальшивой и наигранной. Конечно, ведь сложно улыбаться, когда душа твоя громко плачет. Но в жизни часто приходится скрывать свои настоящие чувства под масками.

– Точно? – она внимательно заглянула мне в глаза, почувствовав что-то неладное. Если верить дневнику Регине Никитиной, то бабушка ее была даже чересчур заботливой и всегда оберегала внучку. Вероятно, причиной этого послужила смерть ее дочери, которая погибла в автокатастрофе.

– Точно-точно, бабуль, – отозвалась я, быстро чмокнув ее в морщинистую щеку. Пожилая женщина же лишь улыбнулась, а после поднялась со своего места, сказав напоследок:

– Тогда я пойду. Если тебе что-то понадобиться, то сразу же зови, – я в ответ лишь кивнула, а после того, как дверь за ней закрылась, то я откинулась на подушку, тяжело вздохнув и уставившись в белый потолок, как будто могла найти там ответы на все мои вопросы.

Мне было страшно. Сейчас я боялась всего на свете. Я боялась, что если закрою глаза, то со мной вновь произойдет что-то ужасное. А знаете, что самое паршивое? Я ни с кем не могла поделиться своей историей, потому что меня сразу же упекут в психушку.

Весь день я пролежала на кровати, продолжая пялиться в потолок. А ночью я все-таки заснула, проснувшись на следующий день по звонку ненавистного будильника. Я нехотя открыла глаза, сонно хлопая ими, а после выключила его, медленно поднявшись с кровати.

Первое на что я посмотрела так это на календарь. Знаете, я страшно боялась, что вновь перенесусь во времени на год или два вперед, но этого не случилось. Хотя бы здесь все было так, как должно было быть.

Вот я подошла к окну, раздвинув шторы. Комнату сразу же наполнил яркий солнечный свет, от чего я невольно поморщилась. День обещал быть очень теплым. В любое другое время, такая прекрасная погода, безусловно, порадовала бы меня, но не сейчас. Мне казалось, что солнце светит как-то по-другому – оно больше не казалось мне таким ласковым… Теперь все было каким-то чужим и совершенно недружелюбным.

Вот меня окликнула бабушка, сказав, что завтрак давно готов. От этого я невольно вспомнила о своей семье, по которой уже успела соскучиться.

Знаете, сейчас я отдала бы все на свете, лишь бы моя сестренка Анюта вновь разбудила меня утром, прыгнув ко мне на кровать и сказав, что мать приготовила завтрак.

Тяжело вздохнув, я нехотя прошла на кухню, сев за стол. Еду я проглотила без всякого аппетита. Бабушка же заметила мое состояние, проговорив:

– Ты хорошо себя чувствуешь, милая? – она подозрительно прищурилась, не отрываясь смотря на меня.

– Да, все отлично, – отозвалась я, широко улыбнувшись, а после поднялась со своего места, направившись в свою комнату. Я поспешно оделась, направившись в школу.

Мое сердце бешено стучало, ведь сегодня я должна была встретиться с самой собой. Увидеть саму себя со стороны. Если честно, то это даже как-то жутко…

Но зато сегодня на первый урок я не опоздала, пройдя в класс до первого звонка. Первым уроком была физика. Вот я заняла привычное для Регины место – последнюю парту.

Для удобства я буду называть «себя нынешнюю» Кристиной. В общем, Березова, по своему обыкновению, опоздала на урок. Она пришла после второго звонка, и наша физичка сделала ей замечание, сказав ей, что если это продолжиться, то она непременно вызовет ее родителей в школу. Но это повториться. Повториться не раз. Потому что Кристина Березова всегда любила нарушать правила. И из-за этого и встретила свою смерть.

Вот девушка заняла свое место рядом со мной, бросив на меня мимолетный взгляд. А я же тупо уставилась на нее, не веря своим глазам. Я почувствовала острый укол страха. Боже мой! Сложно передать, что я чувствовала в этот момент.

– Что уставилась? – прошипела Кристина, бросив на меня взгляд, полный недовольства, от чего я невольно вздрогнула, а после уставилась в учебник, ничего не ответив. Я честно пыталась прочитать этот чертов параграф, но в моей голове, подобно рою диких пчел, крутились совершенно иные мысли.

– Никитина, иди, расскажи параграф, – от ее слов я вновь вздрогнула, подняв на нее взгляд. Знаете, я и физика всегда были вещами несовместимыми, и я совершенно ничего не знала, а получать плохие оценки не имела права.

Поэтому, я медленно поднялась со своего места на ватных ногах направляясь к доске. Но… Произошло чудо. Очередное гребанное чудо, которое я не могу объяснить никаким логичным способом… Я знала, что нужно говорить, я знала этот параграф. Потому что его некогда знала Регина Никитина. И поэтому я получила пятерку и похвалу от учительницы, но… От этого страх мой стал только сильнее.

Вот я вновь села на свое место рядом с Кристиной, опустив голову. Мне совершенно не хотелось смотреть на нее.

Почему именно мне выпали все эти испытания? Почему я должна проходить через все это? Почему я не могла просто умереть, навсегда покинув этот бренный мир? Или же это все – мой персональный Ад?

Весь урок я просидела, тупо уставившись в учебник и совершенно не слушая того, что мне нам рассказывала учительница.

А когда прозвенел звонок, то я подскочила со своего места, словно ужаленная. Сейчас я хотела уйти куда подальше, чтобы больше не видеть Кристину Березову. Однако, я не должна забывать о своей основной цели: я должна исправить собственные ошибки. Я должна остановить саму себя. Тогда, возможно, это все закончится, и через два года меня не убьют. Возможно, тогда все будет хорошо…

Впрочем, кого я обманываю?! Разве после всего этого что-то может быть хорошо?!

Вот я выбежала на улицу, всю перемну простояв в школьном дворе. Слезы же ручьями стекали по моим щекам, а я не могла их остановить. Вот прозвенел звонок на урок, который сейчас я ненавидела больше всего на свете. Потому что сейчас я вновь увижусь с самой собой.

Войдя в школу, я увидела, что Никита Астафьев сидел в вестибюле, низко опустив голову. И в это мгновение меня осенило: в этот день я вместе со своими подругами решили подшутить над этим парнем: мы спрятали его портфель, который ему пришлось долго искать.

Смотря на него, я почувствовала острый укол стыда. Каким странным он не был, но такого отношения он точно не заслуживал. Его история даже чем-то схожа с историей Регины Никитиной: он тоже любил. И его осудили за эту любовь.

Тяжело вздохнув, я направилась к нему. Вот я села рядом, еле слышно проговорив:

– Никита, что произошло? – спросила я.

Он, похоже, плакал. Слезы медленно стекали по его бледным щекам. Знаете, сейчас я чувствовала себя как никогда паршиво. Потому что в его слезах была виновата только я. Потому что именно я придумала это все. И подруги, конечно же, поддержали меня.