Текст книги "Большой обмен подарками"

Автор книги: Безымянный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава четвертая

Вовка Ляфман, Алена, Игорь и Ольга стояли недалеко от моста через Волгу. Они наслаждались тишиной и покоем...

Кое-где в тенистых местах упорно сопротивлялся перемене времен года грязный снег – таять не хотел. Праздношатающихся горожан мало здесь, на Набережной, в это время. Любители сделать променаж не решаются пока оставлять теплые помещения и подставлять спину холодному ветру... Первыми ласточками грядущих народных гуляний в этих местах были собачники-любители. Они выполняли благородную экологическую миссию – с помощью своих питомцев всех мастей подготавливали почву будущих лужаек для обильных всходов....

Игорь поднял воротник пальто и достал сигарету – скучноватое получалось мероприятие... Но Вовка – стариннейший приятель, раз в год можно и потерпеть совместное времяпрепровождение. Ольга, щурясь, рассматривала противоположный берег и вспоминала, как приятно было минувшим летом бродить по прибрежному песку босиком – чувство покоя наполняло и отступали все мелкие обыденные неприятности. А крупных и не было...

Алена прижималась к Вовке и понимала, что немного виновата перед ним: нужно объяснить ему свое поведение в кафе – он же такой ранимый!– но, она пока не знала, как. Ни для кого из присутствующих не было секретом, чем занималась она до встречи с Вовкой. Но Алена делала из этого секрет для самой себя: старалась не вспоминать, а когда случайно что-то наталкивало на нежелательные воспоминания, то ей становилось очень неудобно, даже краснела иногда.

Вовка огорчался искренне и сильно: задуманный как легкий и веселый, праздничек превратился черт знает во что, и выхода из этой ситуации не угадывалось.

Он решил начать трепливую речь, думая что хоть этим сумеет раскачать ситуевину. Ткнув пальцем в крупную даму, бродящую в обществе почти такого же крупного сенбернара, Вовка стал разводить вдохновенность:

– Есть такой подвид в общем человеческом племени: рабовладельцы. Мало того, что не живется им спокойно и тихо, они еще обзаводятся и жертвами своих пристрастий. Жертвы эти бегают, гремя цепями вокруг и рядом; их учат автоматически выполнять глупейшие распоряжения, за неповиновение бьют, за послушание кидают огрызок с хозяйского стола, – Вовка вошел в раж и принялся сценически жестикулировать, как бы иллюстрируя свои светлые мысли. – Такие отношения принято называть дружбой и любовью. Это жаргонные термины у рабовладельцев, они говорят о степени интенсивности издевательств, и ни о чем больше.

– Володь! – обратилась к нему Ольга. – Ты уж не волнуйся так: мы не собираемся заводить собаку, честно-честно. Правда же? – повернулась Ольга к Игорю.

– Если ты сама не захочешь, – улыбнулся Игорь.

– Я – не захочу, – подтвердила она. – Речь шла не об этом.

Вовка рукой остановил прения, но тут сказала свое Алена:

– Он просто собак боится! Помнишь, ты мне рассказывал?

Вовка покраснел и собрался уже разораться, но тут Ольга переключила его внимание, предложив всем вместе съездить в лес.

– Сегодня? – удивился Вовка и стал выдергивать часы из-под рукава.

– Сегодня уже поздно, – сказал Игорь. – А вот завтра – почему бы нет?

– Там сейчас здорово! – поддержала предложение Алена и только Вовка еще сомневался:

– Снег, грязь, холод! Вы что, ребята?!

– А шашлык, вино и теплая компания? – улыбнулся Игорь.

– Замечательное предложение, классная идея, аппетитные возможности! А давайте все это провернем на стационаре?

– У вас дома, что ли? Не пойдет! – отрезал Игорь, – мы же не инвалиды!

Приятели погуляли еще немного, пообщались и договорились встретиться завтра пораньше и съездить, все-таки, в лес. Приняв это эпохальное решение, они подумали, что теперь можно и расстаться. До завтра.

Кто же виноват, что так легли карты и день рождения получился немного неудачным?

Вовка и Алена ехали домой на такси. Вовка постепенно отмяк: нужно было с кем-то разговаривать!

Выйдя неподалеку от дома, в котором была квартира Алены, доставшаяся ей от бабушки, Вовка заглянул в ларек и взял бутылку «Катнари». Войдя в квартиру, расположенную на третьем этаже, они разделись в длинном неуютном коридоре и прошли на кухню. Вовка с тяжелыми вздохами достал два стаканчика, сел на стул и, не выдержав, наконец-то прорвался:

– Алена! – жалобно протянул он. – Ты в кафе так странно повела себя...

– Дурачок, – Алена подошла ближе и присела рядом на пол. Голову она положила Вовке на колени. – Мы с Нинкой работали вместе. Она ушла по болезни, а я встретила тебя. Ты думаешь, мне приятно вспоминать об этом?

– О том, что меня встретила? – не удержался, чтобы не прикинуться Вовка.

– Дурак, – обиделась Алена, вставая. Вовка, испугавшись, что он может лишиться «сладкого», которое вот-вот уже само шло в руки, решил не пускать дело на самотек и бросился в наступление под бульканье «Катнари». И, не устояв, вражеская крепость, сдалась на милость победителя. Два раза.

Затем события плавно перетекли в семейную обыденность: Алена переоделась в халатик и стала копошиться на кухне, а Вовка ушел в комнату – ему надо было обдумать одну будущую работу.

Чтобы настроить мозги на сложности и глобальности, Вовка решил рассмотреть в подробностях, что же ему подарили его друзья. Он сел на старенький диванчик, являющийся парадным элементом интерьера Алениной квартиры, и, поставив сумку себе на колени, раскрыл ее.

Вытащив довольно увесистый пакет, вроде как с мукой, он больше ничего в сумке-то и не увидел. Кроме табачных и хлебных крошек на дне.

Вовка открыл рот и повернулся в сторону кухни, где, напевая, что-то готовила на ужин Алена. Глубоко вздохнув, Вовка подумал, что, наверное, лучше было бы промолчать. Пока. Он сразу понял, что сумки не та, где-то они по ошибке взяли другую, и теперь вместо подарочных наборов он имеет два или три килограмма муки!.. Только вот что с нею делать? Почесав затылок, Вовка не смог придумать ничего лучшего как отдать муку Алене и сказать, что ему неприятно смотреть, как она сама таскает тяжести.

«Что же это за дурацкая такая упаковка? – рассеянно думал Вовка, рассматривая полиэтиленовое полотно, разделенное на маленькие пакетики, – для бисквитов, что ли?»

Он швырнул пакеты на диван и подумал о том, где же могла произойти подмена. Мысли сами собой вернулись в кафе и вдруг Вовка вздрогнул. Он вспомнил четко и ясно, что заметил такую же сумку на плече у высокого гоблина, когда тот появился в зале. Вовка снова схватил в руки упаковки:

– Не смеши людей, Вова, – произнес он вслух дрожащим голосом. Зачем браткам мука?! Не будь дебилом!

– Ты что-то сказал? – громко спросила с кухни Алена.

– Нет! – крикнул Вовка, вскочил с дивана и закрутился по комнате. Из угла за мебельной стенкой он вытащил пакет с журналами «Юный художник» – единственное свое приданое, которое он принес в эту квартиру. Быстро и нервно вытряс журналы там же на пол и, подбежав к дивану, запихал в освободившийся пакет упаковки с «мукой».

– А почем же нынче кокаин и героин? – спросил он сам у себя самым тихим шепотом, и тут же ответил:

– Лучше героин, потому что он должен быть дороже.

Вовка вышел в коридор и, сняв трубку телефона, приложил ее к уху и прижал плечом. Слушая ровное гудение, он достал из кармана висящей на вешалке куртки записную книжку и, пролистав, нашел нужную страницу.

Набрав номер рабочего телефона бывшего одноклассника Бориса Гриншпуна, Вовка, затаив дыхание, начал ждать. Пронеслась страшная мысль, что, может быть, Борька уехал в Святую Землю, ведь последние три месяца, сойдясь с Аленой, Вовка запрятался от почти всех прежних знакомых. Это был бы кошмар, если бы Соня разузнала, где он так счастлив!..

Борька никуда не уехал, но уже собирался уходить домой, о чем и сообщил Вовке после вступительных радостных восклицаний.

Надавив на всевозможные психологические кнопки, Вовка убедил его не уходить с работы, а дождаться его. Забежав обратно в комнату, он посуетился, затем нашел свою новую футболку и бросил ее в пакет – маскировка: если кто заглянет сверху, что он увидит, кроме тряпки? Подумав, Вовка положил еще и несколько журналов.

– Ты куда-то уходишь? – удивленно спросила его Алена, выходя в коридор.

Вовка несколько раз поцеловал ее в ушко, лобик, носик, глазки – чтобы женщина не волновалась, будто бы ее хотят бросить, и торопливо объяснил, что ему очень нужно уехать на пару часиков, но он обязательно вернется к ужину. Или немного позже. Быстро оттарабанив эту ценную информацию, Вовка выбежал из квартиры. Алена посмотрела на хлопнувшую дверь, пожала плечами и вернулась на кухню. Она подумала, что если мужчина захочет удрать, его остановить трудно. Не сумеет удрать явно, будет убегать тайно...

Борька Гриншпун работал начальником химлаборатории на комбикормовом заводе и поэтому в химии должен был разбираться. Вот Вовка и задумал предложить ему провести экпертизу содержимого пакетов. Хорошо мечтать о том, что это героин, а значит – бабки немеренные, а если это – черт те что и только для специальных целей?.. Для свиноводства, например. Сейчас торговать мясом – выгодно, почему же туда не могут влезть гоблины?

– Могут, запросто, – вслух сказал Вовка, и шедшая впереди него по улице женщина оглянулась и поздоровалась.

Будь она поаппетитней, он, может быть, и остановился, но смотреть было не на что – и Вовка побежал дальше...

Завод располагался недалеко от нынешнего места жительства Вовки и пешком было – рукой подать. Подойдя к стеклянной проходной, Вовка постарался выровнять дыхание и, толкнув высоченную дверь, вошел.

Хмурый парень в камуфляже, сидевший за столом справа от входа, кашлянул, обращая на себя внимание.

– Здравствуйте, – улыбнулся ему Вовка, – у меня назначена встреча с начальником химлаборатории Капроненко.

Охранник кивнул и набрал номер внутреннего телефона.

Борька, начавший учиться в школе как Гриншпун, закончил ее как Капроненко. Но для своих он так и остался с прежней фамилией.

Вовка помялся перед ленивым охранником минут пять, не больше: послышались торопливые шаги сбегающего по лестнице человека, и из-за угла показалась длинная сухая фигура.

Одноклассники пожали друг другу руки и поднялись на второй этаж. Закрыв за собою дверь с большой табличкой «Посторонним вход воспрещен», Борька пошел, не останавливаясь, до открытой двери маленького кабинетика, но уже по пути не выдержал: зачмокал губами и затянул волынку – всегда был занудой:

– Володя, ну что за дела на ночь глядя? У меня планы могут быть? Могут. Ты завтра мог подойти? Мог. Но все равно я рад тебя видеть.

– Здесь еще есть кто-нибудь? – тихо спросил у него Вовка.

Борька посмотрел на него очень подозрительно:

– Ты что, собрался мне морду бить?

Вовка рассмеялся и положил на обшарпанный стол свой пакет, пододвинул ногой стул, плюхнулся – внезапно так застучало сердце от мысли, что в пакетиках у него дерьмо какое-нибудь, а не особо ценный товар, —сил не осталось уже стоять.

– Что-то случилось? – Борька садился так, словно выискивал для своей тощей задницы удобное положение – а не получалось. Когда он, наконец, устроился, то сразу же превратился из бывшего одноклассника в чужого начальника. Хорошо он смотрелся на этом месте!

– У меня к тебе просьба, Боря, – доверительно начал Вовка, – даже две.

Гриншпун наклонился вправо и поднял с пола электрический чайник.

– Кофе будешь? Про булочки не спрашиваю.

– Наливай, – улыбнулся Вовка, – а кофе будет то, что для себя, или для гостей?

Борька застыл на секунду, затем наклонился влево и из ящика стола достал банку «Нескафе».

– Только булочки делались вчера, – вздохнув, сказал он, ставя на стол все свои запасы.

– Я это знал, поэтому и пришел завтра, – Вовка вынул из сумки журналы и аккуратно положил их стопочкой на край стола. Сверху положил помятую футболку.

– Я надеюсь, ты не бомжом стал? – Борька не без удивления посматривал на Вовкины маневры, совершенно не понимая, что же от него может понадобиться. Он поставил чашки, в обе засыпал кофе и стал наливать в них воду. В этот момент Вовка начал выуживать из пакета нестандартную полиэтиленовую упаковку. Посмотрев на нее, Борька забыл, что у него в руках чайник с горячей водой, перед ним стол и еще что-то на этом столе. Он лил кипяток... на стол, а сам все глаз не отрывал от Вовкиного сюрприза.

– Ты где это взял? – Борька, наконец, заметил, что льет не туда, вскочил и, поставив чайник, схватил тряпку. Пока он устраивал из пролитой воды запруды, Вовка поняв по поведению друга, что он в своих подозрениях недалек от истины, испытывал приступ восторга, но изо всех сил постарался сдержаться.

– Ты где это взял, Вова? – настойчиво повторил Борька, наведя относительный порядок и снова присаживаясь.

– Была возможность, – пожал плечами Вовка, затемняя максимально происхождение упаковки. – Вот об этом я и хотел попросить тебя: проверь своими способами, что это такое.

Борька бросил быстрый взгляд на Вовку, пододвинул к себе ближе одну сторону упаковки и вынул из ящика стола скальпель, блестящую лопаточку и пинцет.

– А вторая просьба? – тихо спросил он, взрезая краешек пакетика.

– Ты уже выполняешь ее: делаешь экспертизу прямо сейчас.

– Тоже мне, экспертиза... – проворчал Борис, понюхав и попробовав на вкус несколько крупинок. – Сразу же скажу тебе, это – героин с приличной степенью очистки. А теперь рассказывай: где взял и куда несешь. Ты вообще-то знаешь, сколько здесь денег?

– Сколько? – Вовка почувствовал, что неудержимо краснеет и почему-то не может никак зафиксировать взгляд на Гриншпуне: глаза начали метаться, отражая взрывы эмоций во всех Вовкиных нейронах.

Борька откинулся в кресле, пристально посмотрел на него, подумал, встал и, взяв всю упаковку в руки, пошел с нею из кабинета в помещение лаборатории. Вовка, вскочив, затрусил следом, не выпуская груз, ставший для него родным и дорогим, из виду.

Борька подошел к специальным весам необычной конструкции и начал взвешивать. Потянуло на три с половиной килограмма.

– А сколько это будет по деньгам? – охрипшим внезапно голосом спросил Вовка.

Гриншпун взглянул на него, поджал губы и ответил:

– Сложно сказать... по розничной цене – где-то сто баксов грамм. Считай, если хочешь...

Озадачив товарища, он забрал пакет и направился обратно в кабинет.

– Хочу! – крикнул ему в спину Вовка и побежал за ним.

Гриншпун вновь устроился в своем кресле и продолжил:

– Ты где это взял? Вова, если это чужое, то лучше вернуть, такой товар пропасть не может. Ты понимаешь, чем это грозит?

– Тюрьмой что ли? – Вовка ощутил себя очень значительным, будто в «Русское Лото» выиграл сразу и много. Ментам еще нужно его поймать, а он им нужен? Вовка закинул ногу за ногу и с удовольствием вспомнил длинного гоблина, обидевшего его в «Айсберге»: ищи – свищи ветра в поле, дебил, хоть мир и тесен, а попробуй найди!

– Тюрьма – это ерунда, Володя, есть вещи пострашнее, – Гриншпун не сводил с Вовки своих выпуклых глаз и в который уже раз повторил:

– Где ты это взял?

Вовка сгреб пакет в сумку.

– Мне досталось это случайно, вроде наследства. Никто не знает, что у меня есть столько героина! – он не выдержал и захихикал, глядя на удивленное лицо Гриншпуна, затем стер улыбку и спросил:

– Можешь посоветовать насчет сбыта что-нибудь?

Борька завозился в кресле и принялся ожесточенно почесывать голову. Вовка пил кофе и грыз булочку.

– Могу, – наконец сказал Гриншпун и бросил несколько осторожных взглядов на Вовку. – Есть один человек, не наш. Он может взять оптом, если уступить в цене. Например, сдать по шестьдесят.

– Это грабеж! – вскричал Вовка и пренебрежительно бросил недогрызенную булочку на тарелку.

– Зато – все сразу, и – никакого геморроя! – Гриншпун, сцепив пальцы рук, подался вперед и наклонился над столом. – Если ты думаешь, что сможешь продавать сам – ошибаешься. После первых же порций отправишься подкармливать раков. Твои же клиенты и вальнут, в натуре. Не про тебя, будь сказано.

– Что, что? – Вовка в миг обалдел от непонятного жаргона и ему немножко стало неуютно.

– Убьют, то есть. А ты этого термина еще не слыхал: вальнуть? И слава Всевышнему!

Вовка задумался: действительно самому бегать и предлагать такой опасный товар – это дело чреватое. На дискотеки, что ли, ходить? Или в притоны? Если и не убьют, то побить могут точно. И товар отберут. А если перед этим он кому-нибудь пообещает, а доставить не сможет – затрахают же потом!

– А ты своего человека хорошо знаешь? – задумчиво спросил он у Гриншпуна.

– Я его знаю и имею с ним кое-какие дела. Знаю, что у него деньги есть, – Борька впервые улыбнулся, – товар на реализацию отдавать будет не надо. Он сможет заплатить сразу. Если захочет, – давил Гриншпун, с намеком выделяя интонацией последнюю фразу.

– То есть, ты можешь договориться... – задумчиво протянул Вовка.

– Могу, если захочу, – сказал Гриншпун.

Одноклассники смерили друг друга оценивающими взглядами. Вовка почмокал губами и равнодушно поинтересовался:

– И сколько же ты запросишь за маклерство?

– Половину, – твердо сказал Гриншпун и глаз не отвел.

* * *

Алена с Ниной, прижавшись друг к другу, сидели на полу – Нина с видом обреченным и отсутствующим. Алена, ничего не понимая, но подозревая самое страшное, теребила пальцами полу халатика, переводя взгляд с одного бандита на другого. Вареник стоял перед ними с пустой сумкой и смотрел на них бешеными глазами.

– Где товар? – тихо отчеканил он и ногой несильно ударил Алену по лицу. Вскрикнув, она прикрыла лицо руками и попыталась отползти, но за спиной уже была стена.

Сергей присел на корточки и убрал ее руки. Она испуганно посмотрела на него. Он, намотав ее волосы на кулак, рывком притянул Алену ближе:

– Колись, сука, лучше будет!

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – дрожащим голосом сказала Алена и заплакала.

Вареник подскочил с боку и два раза пнул ее ногой в бок:

– Поймешь, поймешь! – злобно проорал он.

– Тихо ты!– оглянулся на него Сергей. – Соседи услышат, в ментуру позвонят!

– А пое...ть! Мы за своим пришли! – рявкнул Вареник, но уже потише.

– Где то, что было в сумке? – негромко спросил Сергей и, сам не выдержав, начал бить Алену лицом о край дивана, рядом с которым они сидели. – Говори, говори!..

Нина осторожно отползла в сторону. Ботинок Вареника остановил ее движение:

– Не шевелись, тля!

Алена плакала, не решаясь ни издавать громких звуков, ни смотреть в глаза Сергею.

– Кто принес сюда эту сумку? – уже спокойнее начал спрашивать Сергей, понимая, что если женщина разойдется в истерике, толку от нее совсем не будет.

Алена помедлила с ответом и тут же получила кулаком по челюсти.

– Вовчик, – почти прошептала она.

– Муж?

Она отрицательно качнула головой.

– Где он сейчас? – Сергей не отпускал ее волосы и все больше натягивал поворотом кисти – голова Алены поворачивалась вслед за его рукой, лицо искажала гримаса боли.

– Ушел! – ответила она, и слезы хлынули из ее глаз.

– Куда ушел?! Куда ушел?! – Сергей вскочил и потащил ее за собой вверх. Алена поднялась, все также держа голову, повернутую набок, и жалобно поскуливая.

– Я не знаю, правда, не знаю! – она уже рыдала почти в полный голос и, не выдержав боли продолжила:

– Он обещал скоро прийти...

Сергей тут же отпустил ей волосы и схватил за подбородок.

– Так он здесь живет?! – Алена кивнула.

– И, когда же он придет?

– К ужину, – Алена смотрела на Сергея такими перепуганными глазами, что он почувствовал, что она говорит правду. Сергей оттопырил губы, что означало у него процесс глубокого размышления, и повернулся к Варенику:

– Что скажешь?

– Хер его знает, подождем! Если не придет через час, я ее на куски порежу. Поняла, лярва? – Вареник подлетел к Алене и двумя пальцами ударил ее по глазам, она вскрикнула и опять закрыла лицо руками.

– Через час придет? – спросил он, отбросив ее ладони.

Алена еле заметно кивнула.

– Смотри – сама сказала! – Вареник ткнул ее пальцем в живот:

– Садись!

Алена села.

– Жест, ты побудь здесь – схожу на кухню, посмотрю, что пожрать есть, а то уже через спину пупок почесать можно, – сказал Вареник и зашаркал из комнаты.

Сергей сел в кресло и закурил. Он чувствовал почти удовлетворение: концы найдены. Даже, если этот лох куда-то и дел товар, то теперь уже не придется рыскать впотьмах – вышли на финишную прямую.

* * *

Гриншпун запер сейф на ключ и ключ положил в карман.

– А мне ключ? – спросил Вовка.

– У меня второго нет, – ответил Борька и добавил:

– Все равно тебя сюда не пустят без меня. Водку будешь?

– Какую? – Вовка был немного недоволен тем положением, что как бы лишался доступа к героину, но ясно, что сейф на заводе получше будет, чем пакет за шкафом.

– Свежую, не волнуйся, не прослабит! – довольно улыбаясь, ответил Гриншпун, уже держа в руках бутылку, которую он выудил из сейфа.

Он поставил на стол два химических стаканчика и разлил по полтинничку.

– А посуда из-под соляной кислоты? – брезгливо спросил Вовка, нюхая напиток.

– Из-под азотной! За что пьем? За удачу? – Гриншпун поднял свой стаканчик.

– Ну, давай, – Вовка взял свою мензурку в правую руку, новую булочку – в левую. – За мир во всем мире!

– Миру – мир, евреям – деньги! – подмигнул ему Гриншпун.

* * *

Вареник жрал отварную картошку жадно, запихивая в рот огромные куски, и громко чавкал. Сергей съел только один бутерброд с сыром – аппетита не было, и сейчас стоял и пил чай. Стоял перед мебельной стенкой и смотрел на себя в зеркальные двери. Через зеркало он видел всю комнату: Вареника, сидящего на диване, женщин, сжавшихся в углу, ну и себя, разумеется, крупным планом. После того, как они с Чириком, так жидко обкакались с героином, его авторитет среди пацанов неминуемо должен был рухнуть. Только что-то не ординарное могло еще исправить положение. А что? Найти ничейную фирму, пробить ее и сдать Купаве? Да кого сейчас найдешь? Если только артель алкашей, вяжущих веники для бани и толкающих их за три пятерки по базарным дням... Или вальнуть в одиночку пяток зелепукинских? «Ну да., а шестой вальнет тебя, тебе это надо? Тебе это не надо!» – подумал Сергей, вздохнул и, повернувшись, подошел к дивану и сел рядом с Вареником. Вареник поставил тарелку на стул и тыльной стороной ладони вытер рот.

– Ну, где твой хахаль? Время-то идет! – почти по-доброму повернулся он к Алене и достал сигарету.

Алена робко посмотрела на него и тихо ответила:

– Он сказал, что придет к ужину или чуть-чуть попозже.

– Уже попозже? – лениво переспросил Вареник, посмотрел на часы и обратился к Сергею:

– Ну что, сыграем в леденец?

Сергей потянулся, подумал и кивнул:

– Все равно делать нечего.

– Иди сюда! – махнул Вареник рукой Алене. – Давай, давай! И ты тоже!

Женщины переглянулись и, опустив глаза, нерешительно начали вставать с пола, на котором до сих пор сидели.

Сергей недовольно посмотрел на их медленные движения и пружинисто вскочил с дивана.

– Ты Нинку бери! – предусмотрительно выкрикнул Вареник и, зацепив своей длинной ручищей Алену за край халата, дернул ее на себя.

* * *

Вовка летел домой, как на крыльях. В мечтах своих он уже ясно представлял себя обеспеченным, удачливым предпринимателем. Он точно знал, что начинать нужно с небольшого надежного бизнеса – пивом торговать, например. Затем постепенно расширять дело, не жировать, быть экономным, почти всю прибыль пускать на развитие, и лет через десять без надрывов можно будет дорасти до своего банка... Или составить капитал и жить на проценты, чтобы спокойно заниматься творчеством... Он пока еще ничего не решил, но уже однозначно ясно, что деньги у него будут. А такие мысли не могут не улучшить настроения!.

Он шел пешком, чтобы у него было побольше времени на обдумывание, как распорядиться богатством, которое неожиданно на него свалилось...

Когда Вовка подошел к Алениному дому, сумрак уже пал на город. Включились фонари, и прохожих стало меньше: было самое время окончания ужина после рабочего дня, когда люди начинают расслаиваться по интересам: кто припадает к одноглазым бандитам, а кто сбивается в стаи на местах сбора для последующих чудачеств. Хорошее было время – относительно безопасное, за это и нравилось оно Вовке.

Забегая в подъезд, Вовка перестал думать о безоблачном будущем, теперь он уже представлял ноги Алены, открывающиеся из-под халата, когда она нагибается перед плитой, например. И, если халатик приподнять, а ее наклонить!..

Вовка достал ключи из заднего кармана брюк и попытался открыть входную дверь в квартиру, но она не захотела подчиниться сразу. Вовка побился с каверзным замком, понял, что, пожалуй, его не победить, подумал и позвонил. Дверь немного приоткрылась, оставив щель. Вовка хмыкнул, подумав о сюрпризе, который, очевидно, приготовила ему Алена, надавил на дверь и вошел. Тут же на его голову обрушился мощный удар, такой внезапный и резкий, что Вовка присел на пол, зажался и только охнул. Первой его мыслью было, что упали антресоли, висящие над дверью, потом он увидел прямо перед носом быстро приближающийся мужской ботинок. На этом соображение кончилось и начались нехорошие ощущения. Было больно, но то, что его бьют, Вовка понял не сразу, а почему-то только после того, как бить перестали и он очутился в комнате. Скорее всего, сказался первый удар по голове, затормозивший движение мысли. Когда Вовка огляделся, он увидел Алену и еще одну девушку. Они обе сидели на диване с непонятными выражениями на лицах. Вовку бил высокий парень с хищным блеском в глазах. «Убьет!» – подумал Вовка и рванулся в сторону, за что получил еще и ногой.

– Хватит пока, Вареник! – послышался незнакомый голос. Удары прекратили сыпаться на Вовку, и он застонал, почувствовав, наконец, нахлынувшую тупую боль во всем теле.

– Куда оттаранил порошок, гнида?

Услышав этот вопрос, Вовка понял, что каким-то чудом его все-таки вычислили. За отсутствие торопливости в ответе на вопрос, он получил еще несколько раз и выкрикнул:

– Не знаю!

– Как это: не знаешь?! Ах ты, козел! – увидел он перед собою еще одну перекошенную рожу и еле успел отстраниться – кулак бандита, направленный ему в лицо, врезался в стену.

– Ой, бля! завопил бандит, обхватив свой обиженный кулак. На какое-то время Вареник забыл о Вовке, и тот отчетливо понял, что есть шанс удрать...

Он поднырнул под локоть стоящего перед ним «братка» и бросился бежать к двери из комнаты. По пути дернул за собой стул, потом второй – перекрывал дорогу преследователям.

Он домчался до входной двери и схватился за ее ручку. Сзади надвигался громкий топот. Вовка дергал ручку, поворачивал ключ, но открыть дверь не успел. Сильнейший удар ногой сзади по почкам буквально вбил его в дверь, в глазах потемнело, к горлу подступил рвотный позыв. От следующего удара он упал на колени и ткнулся лбом в дверь.