Текст книги "Не приближайтесь ко мне (СИ)"

Автор книги: Безупречное алое цветение

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Почти свершение. Остался последний ритуал, который заботил обоих.

Подошла Минерва и мрачно поздравила их одним словом. Дамблдор тоже поскупился на поздравления. И в какой-то траурной тишине новобрачные покинули директорский кабинет.

***

Распахнув двери своих апартаментов, Северус пропустил Гермиону вперед, а после вошел следом. Двери захлопнулись, и они остались одни. От этой мысли девушке стало неловко, и она принялась рассматривать интерьер, пренебрегая криками сердца.

“Беги!Беги!Беги!” – стучало в ушах.

Просторная темная комната, вроде бы гостиная, казалась более тесной, чем являлась на самом деле, причиной тому были мысли девушки об их брачной ночи и воспоминания об обжигающем поцелуе. Свечи создавали атмосферу интимности и полумрака, большие окна, скрывающие их от мира за темно-зелеными стильными шторами, не пропускали света, в центре стоял диван, а напротив него массивный камин. Запах зелий, дерева и мужчины витал в воздухе. Сейчас уютно было только книгам, стоявшим на полках и тесно прижимавшимся друг к другу. Внимание Гермионы как раз пало на них.

В это время Северус, вне себя от своих мыслей, от этого дня и от всей жизни в целом, раздумывал над предстоящим. Нельзя так просто ее взять, как обычных женщин. С ней нужно нежнее, мягче. Но ему никогда еще судьба не дарила на его волю малолетних и, наверняка, мало опытных! Обольстительных женщин – пожалуйста! Страстных, горячих, соблазняющих извращенок – держи! Почему-то они сами вешались к нему на шею и предлагали себя, и он старался их не разочаровывать. Но Грейнджер, черт бы ее побрал, иная. Эта гордая гриффиндорка, отныне его жена, с которой ему предстоит ежедневно целоваться, дабы подтверждать свой магический брак, смущалась по каким-то романтичным порывам. Умница! Высший уровень романтики! Их брак не просто магический, он особенный, прям как в сказке. Могла бы и проявить инициативу, чтобы он уж не чувствовал себя совратителем.

Северус подошел к шкафу и достал поднос с бутылкой огневиски. Стакан вмиг наполнился. Взяв его, он развернулся к Гермионе. Та, казалось, не замечала его то ли от неловкости, то ли от увлечения. Снейп сделал глоток, почувствовал приятный огонь в горле и внимательно стал наблюдать за ней. Её тонкие пальчики нежно прикоснулись к корешкам книг, розовые губы слегка приоткрылись. Румянец, конечно, выдавал её волнение, но вот взгляд говорил о полной сосредоточенности на книгах. Она их так внимательно изучала. Интересно, будет ли она изучать так его? Он снова сделал глоток.

Их глаза встретились.

Гермиона никак не ожидала увидеть профессора, так пристально разглядывающего ее. Он стоял, лениво облокотившись о стенку. А его взгляд, ставший еще темнее от полумрака, опустился на её губы и, задержавшись на них несколько секунд, скользнул ниже, по шее, по ключицам, выступающим из блузки, по груди, высоко вздымающейся от неровного дыхания, обогнул тонкую талию, бедра, объятые юбкой, и ниже, к длинным ногам. А затем он возвратился к ее янтарным глазам. Её сердце пропустило удар.

– Огневиски? – любезно предложил он.

– Нет, спасибо.

Она сглотнула, но зрительный контакт продолжался. Северус медленно поднес к своим губам стакан и, глядя на нее, стремительно опустошил его. Его зрачки расширились. У Гермионы пересохло во рту от его действий. Взгляд черных глаз словно обещал удовольствие. Будто он хотел совсем не огневиски, а её.

Попробовать на вкус.

Она не могла никак оторвать от него взгляд. Наблюдала, как двигались его губы и кадык. Мигом стакан вернулся на поднос, а Северус медленно двинулся на неё. Чувство самосохранения заставило Гермиону попятиться назад. К горлу подступила паника.

Всё происходило молниеносно. Она врезалась в стену. Резко выдохнула. И мужские руки по-хозяйски привлекли её за талию, прижав к мужскому телу. По ней пробежался табун мурашек. Она почувствовала слабость в ногах. Сердце подскочило к горлу, а дыхание сбилось. Гермиона молила, чтобы профессор не услышал этого. Она машинально положила руки на его грудь, такую твердую, как у статуи. Ладошками нежно провела по ней.

Снейп хищно сверкнул глазами и подтолкнул девушку к стене. К её животу прижался его твердый орган, и Гермиона вздрогнула. С тревогой она поняла, что он возбужден, и что эта истома медленно передается ей.

Он быстро нашел ее податливые губы и втянул в себя мягкую нижнюю губу, слегка посасывая. Гермиона охнула, и тогда Северус припал к ней в уже страстном поцелуе, проникая своим языком вглубь.

Она издала полустон.

Необъяснимые ощущения пронзили ее всю. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, легкие требовали воздуха, а низ живота заныл. Мужская ладонь зарылась в её волосы, пропуская мягкие локоны, а другая расслабляюще провела по талии и спустилась на бедро.

Гермионе захотелось большего, животного и глубокого. Но она совсем не знала, что делать. К её отчаянию, в голову лезли лишь вычитки из книжек. Теория гласила, что в большинстве случаев “это” больно.

Её взяла дрожь страха, которую легко уловил мужчина. Он резко остановиться, и пристально посмотрел на нее.

“Точно не от холода”, – подумалось ему. Снейп быстро стал соображать. Её движения не такие уверенные, а поцелуи не такие опытные. Северус заглянул в ее чистые глаза, и до него дошло.

– Мисс Грейнджер, – хрипло прошептал его голос прямо у ее губ, – только не говорите мне, что вы девственница.

Она и не отвечала. Лишь опустила взгляд куда-то ему в грудь, пытаясь отдышаться.

Все стало ясно по смущению. Глаза Снейпа смиренно закрылись, пытаясь сохранить самообладание. Спокойно. Он и это сможет. Однако…

Малолетняя невеста-девственница – что может быть хуже? Ах да, малолетняя невеста-девственница, которая гриффиндорка, несносная всезнайка и декан гребаного Гриффиндора! И что же ему делать? Не хотелось, чтобы их единственный раз запомнился ей болью и кровью. Она дрожала в его объятиях, и хоть в этих доверчивых глазах и была нотка смелости в коктейле со страстью, страх и испуг преобладали в ней. Поэтому Снейп сардонически улыбнулся ей, отошел от нее и вышел из их апартаментов.

***

Гермиона, охваченная эмоциями, как и в последнее время не понимала действий профессора. Минут десять спустя она выровняла своё дыхание и сердцебиение.

Муж все не возвращался, и Гермиона принялась осматривать свой новый дом. Гостиная всё та же, но теперь казалась еще просторней. Поразительно, какое колоссальное значение имело присутствие профессора Снейпа в одной комнате!

В углу стояли два кресла, рядом – столик из темного дерева. Почему-то ей глупо представилось, как они попивают чай и улыбаются друг другу, разбавляя эту мрачную атмосферу теплыми беседами.

Грустно вздохнув, она открыла ближайшую дверь и оказалась в его кабинете. Массивный стол, стоящий в центре, большое кожаное кресло и снова много-много книг, шкафов, бумаг, зелий и мрака. Порядок царил во всем, а преобладание темных цветов яро кричало о мужской руке.

Она поспешила в другую комнату, так как в этой воспоминания о хозяине этого кабинета захватывали в свой круговорот. А думать о нем сейчас совсем не хотелось.

Следующей стала спальня, и Гермиона осознала свою тщетную попытку бегства.

Их будущее ложе представляло собой гигантскую кровать, на которой уместилось бы и четверо людей. Её заправляли простыни цвета, конечно, слизеринского факультета. Рядом столы, зелья и снова темный цвет – все это напоминало эпоху средневековья.

Внимание девушки привлекла луна. А она и не заметила, как стемнело. Время летело разительно быстро. Вид из окна радовал. Хоть что-то могло утешить её. Он отличался своей живописностью. В этой комнате шторы не скрывали всю красоту природы. Пейзаж представлял собой запретный лес, который уже успел окутать сумеречный туман. От него веяло загадкой, опасностью и тайной… И где-то там была деревня, где скрывался вновь возрожденный Воландеморт.

Вскоре миссис Снейп обнаружила ванную, шикарную и громоздкую. Гермионе понравилось здесь больше всех. Белоснежная, светлая и ангельская, ванна являлась лучиком света в этой грубой и холодной тьме.

Почувствовав себя безнадежно одинокой, она приняла теплую ванну, а затем уже в большой кровати укрылась тяжелым одеялом и забылась во сне.

***

Утром она проснулась и почувствовала тепло. Гермиона неохотно открыла глаза и спросонья поняла, что лежит на ком-то, а этот кто-то Снейп! Она, черт возьми, лежит на нем! На мужчине! Широко распахнув свои глаза, девушка увидела удивленное лицо профессора. Его густые черные брови вопросительно взлетели вверх. Он давно не спал.

Сам стыд накрыл ее от осознания того, что она обнимает его не только руками, но и ногами, почти лежа на нем! А самое страшное, что ей это нравилось, ей чертовски это нравилось! Она не хотела отстраняться от него. Гермиона побоялась, что он её оттолкнет, но и отстраниться не попыталась. Сквозь тонкую ткань сорочки ей почувствовалось спокойное биение его сердца.

– Доброе утро, – все, что пришло ей на ум. Он задумчиво изучал ее лицо, слегка прищурился, стараясь что-то понять.

Поняв, в какой нелепой ситуации она оказалась, Гермиона резко откатилась на другой край кровати, кутаясь в кокон одеяла.

Покрывало сползло с его тела, продемонстрировав оголенный подтянутый торс. Северус вскинул бровь, а она, поддавшись инстинкту, жадно осмотрела каждый дюйм мужского тела и судорожно сглотнула.

Он уставился на нее более возмущенно, хотя его взгляд при этом немного потеплел.

– Мисс Грейнджер, – начал профессор сдержанно, что выглядело немного странным в его лежачем положении и с сонным лицом, – Вы же знаете…

Она оборвала его.

– Я знаю, что нам нужно это сделать… И, – с каждым словом ее лицо становилось все краснее и краснее, – мы можем сделать это сейчас… Если…

– О Мерлин! Избавьте, я не про это…– он наклонил голову, и безразличие вновь появилось в его взгляде, – мы должны ежедневно подтверждать печатями наш брак.

И Гермиона от стыда нацелила своей взор на ладошки.

– У нас еще неделя… Но если вы желаете расстаться со своей девственностью, то я к вашим услугам, дорогая женушка. – проговорил он так, будто слова вставали ему поперек горла.

Эти фразы попали прямо в гриффиндорскую гордость. Из-за чего девушка подняла на своего супруга свои прекрасные глаза, наполненные легкой яростью.

И он замер, увидев ее лицо. Так старательно наведенное безразличие полетело к чертям. Он увидел в ней совсем другую Гермиону Грейнджер. Снова он всмотрелся в ее глаза.

Надменные черные встретились с ровно такими же надменными карими.

Оказывается, в браке ничего не изменилось. Все вернулось. Словно она на уроке в очередной раз блеснула своими знаниями или затеяла спор, только теперь они муж и жена, лежавшие в одной постели, и в их глазах плескалась вспышка тяги. Тяги, которая так знакома ему, и так незнакома ей.

Напряжение нарастало. Она не отводила взгляд. Он – тоже. Возможно, мог произойти взрыв какого-нибудь предмета. Но их это не волновало. Северус лично бы заменил то же треснутое стекло, если разряд магии пройдется по нему.

Кто-то постучал в дверь.

========== Время ненавидеть ==========

Северус Снейп всегда знал своих гостей. Определял он их по стуку и манере. Бывшему шпиону это не составляло никакого труда, и сейчас он раздражался еще больше. Стучали слишком осторожно и уважительно. Какого дементора ему нужно? Северус отворил дверь и успел сказать лишь:

– Мистер Поттер, я…

Но фраза оборвалась, ведь этот Мальчик-который-выжил кинулся на него с объятиями, искренне радуясь его “воскрешению”.

Как умно, Поттер, как умно…

– Профессор, вы живы! Профессор, как я рад! – восклицал он.

Счастливый юноша улыбался и смотрел на него, как на икону. Явно же переигрывал.

– Нужно рассказать ребятам! Рон только не сможет, он в Норвегии, но Гермиона будет прыгать от счастья!

Северус усмехнулся. Отсутствие рыжего недоразумения его точно не заденет ни капли, а вот с мисс Грейнджер будет забавная сцена…

– Несомненно, она придет в восторг, – иронично согласился Северус. – Как я понимаю, Дамблдор ничего не рассказал, кроме, естественно, минимальной информации о духовниках, с которыми Вам и вашему аврорату предстоит поработать?

Юноша сначала настороженно, а затем ошарашенно взглянул на стоящего перед ним мужчину.

– Я говорил, что вы гений?!

– Самое время, Поттер, чтобы исправляться. Но сейчас я бы посоветовал вам убраться во свояси.

– Гарри! – послышался женский лепет за спиной.

Миссис Снейп в своем ночном халате, благо, приличном и скромном, бросилась в объятия уже и вовсе шокированного друга. Тем временем Северус наслаждался очередным обворожительным недоумением Поттера. Вот теперь он был совсем искренне смущен.

– Гермиона? – только и смог выговорить гроза-Волан-деМорта, не убирая рук, между прочим, с замужней женщины.

От его женщины, его жены.

Поттеру представилась чудеснейшая картина. Полуобнаженный и сонный профессор зельеварения и его лучшая подруга, к справке, такая же сонная, но куда приличнее одетая, вышли из одной комнаты, именуемой спальней. Рот Гарри просто не смог не приоткрыться от удивления.

– Поттер, мы не одеты. За завтраком, полагаю, вам будет достаточно времени все обсудить, – сдержано прозвучал укор Снейпа.

Гарри извинился и вышел за дверь. Растерянность все-таки взяла вверх над его импульсивностью. Гермионе даже стало жалко Гарри.

– Но, профессор! – возразила она, поджав свои сладкие губы, когда они вновь остались наедине.

– Иди сюда, – приказал он без разбирательств.

Их разделяло два шага. Всего два. Но она не сдвинулась с места, подозрительно глядя на него. И тогда Северус решительным шагом сократил пространство между ними. Его широкие ладони обхватили ее лицо, а губы слились в мимолетном поцелуе, который пронзил ее сладкой истомой в животе. Она уловила его пряный запах, такой мужской, мрачный и горький, а после отдалась ласкам его губ.

***

За завтраком Минерва прочитала торжественную речь на счет возвращения Северуса Снейпа, декана Слизерина и учителя многих дисциплин. Хоть сам виновник торжества появился лишь на мгновение, ученики ликовали. Ясное дело: герой.

Об истории с миссис Снейп и новообразовавшимся семейством никто не разглагольствовал.

Пока Гермиона рассказывала обо всех событиях, произошедших с ней, своему дружку, зельевар отправился в свою лабораторию. В ней царил ужасный беспорядок. Категоричный ужас! Конечно, ведь мисс Грейнджер за один год успела сменить интерьер, поменять все напрочь и перепутать все его зелья. Необычайный талант!

Одним взмахом палочки Снейп навел порядок в своих зельях. Все милые цветочки и сердечки полетели в окно, все остальное улетело в коробки и отправилось через камин домой. Остались лишь фиалки, невинно покоящиеся на его рабочем столе. Их он, так уж и быть, оставил. Цветы ему понравились. От них шло тепло. Да и, определенно же, Грейнджер старалась, выращивая их. Сама заберет. Если захочет.

Северус уселся за свой стол, собираясь с мыслями.

Он бы лично нашел каждую тварь, сотворившую с Гермионой такое заклятие. Их следует отправить в ад к их создателю, покарать их вечными муками и заключить на вечные страдания за то, что теперь он женат, женат на девушке, на слишком молодой девушке-девственнице, которая вынуждена уживаться с ним под страхом смерти, и не только уживаться, но и спать… Пускай и один раз, но с ним.

Он чувствовал себя монстром.

***

На совете Минерва предложила Северусу перенять должность директора школы, и все преподаватели, в том числе и Дамблдор, согласились, кроме Снейпа. Он уже был директором, но эту ношу он принял только из чувства вины к старику. Проблем и так достаточно, а если на него свалится еще и школа, то у него просто не останется времени…

Однако, размышлял он, тогда придется являться домой лишь ночами, когда подруга Поттера уже забудется сном… Следовательно, ему придется меньше с ней видеться, а, значит, она не сможет к нему привязаться и уж тем более залезть в его душу своей наивностью и добротой. А в том, что эта девушка полезет – сомневаться не приходилось.

Он просто согласился вновь стать подобием Дамблдора.

Было принято решение, что Северус будет занимать должность директора школы и преподавателя по защите от темных сил. От зельеварения он отказался, так как и двух зельеваров вполне хватит, чтобы успеть промыть мозги нескольким сотням учеников.

Все разошлись, а Северус остался с Дамблдором наедине.

– Северус, мы объединили ваши покои, дабы не вызывать подозрений в министерстве.

Черная бровь недовольно взлетела вверх.

– Черта с два я вам позволю!– прошипел низкий баритон.

– Министерство может заподозрить неладное, поэтому ваши комнаты расширены, и в скором времени добавится спальня мисс Грейнджер, – хитрый старик подмигнул. И весьма многозначительно.

– Да что вам известно? – сухо спросил зельевар.

– Северус, так написано в предсказании… Так нужно.

Северус, неожиданно для себя, сдержанно кивнул и удалился. Он не верил во всякие бредни, но ему в кой-то веке хотелось, чтобы они оказались вещими.

***

Он спешил в библиотеку, в секретное хранилище.

Свечи горели, освещая ему путь. Хоть и смеркалось, близилось к ночи, никогда еще в школе не было так пусто.

– Ханна, рада тебя видеть! – прозвучал отдаленно голос Гермионы.

Она рядом.

Она здесь.

И она в опасности. Ох уж эта везучая гриффиндорка. Северус вздохнул.

За углом мисс Грейнджер мило беседовала с духовником. Нет, не со своей ученицей, а именно с духовником – Снейп умел различать. Уж за годы владения черной магией и службы у Тома он многому научился. От вида его жены, стоящей рядом с отродьем Воланде-Морта, у Северуса напряглась спина, а сердце забилось быстрее.

Если она умрет, он себе не простит. В конце-концов Трелони твердила ему с самого первого дня, когда шляпа определила мисс Грейнджер в львицы.Не такой уж он идиот.

Продумав план, Снейп запустил экспеллиармус в девочку и ринулся к жене, хватая ее за руку и утягивая прочь.

Гермиона почувствовала боль от его цепкой хватки, но не посмела вырываться – понимание возможной смерти придало сил бежать. Снейп никогда не делал ничего просто так. Мимо пролетело проклятье и ударило в стену. Камни осыпались. Ханна неотступно мчалась за ними. Нагоняла. Северус не останавливался и уводил Гермиону потайными ходами. Наконец, монстр отстал. Никто не мог так быстро восстановиться после “экспеллиармуса”. А сейчас они слышали маленькие шаги. К ним приближались.

Наивно было надеяться, что духовник был только в девочке. Ими кишила добрая четверть школы. Северус вспомнил, сколько их было в том ветхом доме, и ускорился. Он, буквально, затащил ее домой и зачаровал двери. Гермиона не видела его лица. Впрочем, наверняка, даже если бы и видела, то вряд ли смогла понять его эмоции. Он был невозмутим.

В это время в ее животе вспыхнул маленький огонек свечения, исходящий от былой раны, которая почти зажила. Её охватывал страх, но она старалась не подавать виду, ведь они смогут справиться. Гермиона предельно все поняла. В дверь забили кулачками, и Северус наложил помимо защитных чар, еще и заглушающие.

Он подошел к окну. Из черной палочки вырвалась голубая прекрасная лань, на минуту вырвавшая из жестокой реальности Гермиону, и, пробежавшись по комнате, ускакала в окно. Девушка еще долго смотрела на его удаляющийся патронус. Он был прекрасен. Как у такого строгого, жестокого и хмурого мужчины, как Северус Снейп, могла быть такая нежная и хрупкая лань?

– Мы должны это сделать, – проговорил он своим учительским тоном. И она вырвалась из дум. Снейп повернулся и взглянул на нее очень тревожно.

– Я понимаю, – кротко ответила она принимаясь растегивать первую пуговицу рубашки.

Страх сковывал движения, придавая им дрожь и какую-то сухость. Её сердце билось на уровне горла, но она сдерживала себя от того, чтобы постыдно сбежать.

– О, Нет, Гермиона, позволь мне, – тихо прошептал Северус, сделав голос мягким и даже нежным. Владеть им, к счастью, у него получалось хорошо.

Секунда, и он оказался рядом с ней.

Время поджимало, а свет в области живота усиливался. Духовники все поняли, они почувствовали ее девственность, поэтому продолжили свой ритуал. В ней еще не было достаточно сил. Время пошло на минуты.

Брак может быть аннулирован, и тогда в скором времени свет померкнет в ее глазах.

– Нет времени, Северус! – выдохнула она, помогая ему расстегивать пуговицы.

Рубашка вместе с юбкой полетели на пол.

Увидев смущение Гермионы, Снейп одним взмахом руки потушил все свечи, оставив лишь одну, благодаря чему комната погрузилась в глубокий мрак. Гермиона была права. У них слишком мало времени. Но он метнулся к шкафчику и выхватил какой-то флакончик. По запаху Гермиона поняла – обезболивающее.

Он подхватил ее на руки и направился в спальню, но Гермиона вскрикнула:

– Очень мало времени.

Тогда он кинул ее на диван, а сам навис сверху. Девушка почувствовала тяжесть его подтянутого тела и жар, исходивший от него. Становилось душно и жарко. Она почувствовала, как нервно бьется жилка на ее шее, но ничего не могла с собой поделать.

Его опытные руки молниеносно спустили трусики, оставив девичье тело в одном бюстгальтере. Затем он коснулся ее там.

Сухо. Что не особо-то радовало и являлось естественным.

– Появляется боль! – проинформировала она, не смотря ему в глаза, и, положив его теплую ладонь на живот, дополнила, – здесь.

Он возненавидел все свое существо от этих ласковых слов. Она ему доверилась. Она поддерживала его и понимала.

И он приник к ее губам в нежном и мягком поцелуе, от чего она вздрогнула и кротко принялась отвечать.

Снейп не заставил себя долго ждать.

Звуки расстегивающегося ремня донеслись до ее ушей. Молния расстегнулась, и Северус навис над ней. Медлительность являлась большой ошибкой, но все же Снейп постарался войти в нее как можно осторожнее и принести куда меньше боли, и, если бы не резкий рывок Гермионы, ему бы удалось это. Но она, почувствовав, как его плоть упирается в неё, подала свои бедра ему навстречу и вскрикнула от резкой боли, которая раздирала ее изнутри. Северус замер. Низ живота саднил, от чего глаза Гермионы заслезились. Она сжала губы и подавила крик. Всё горело.

Брак свершен.

Но она не заплачет… Не заплачет при нем.

И все же предательские слезы покатились по ее нежной коже.

Северус не двигался. Он лишь смотрел на нее, на ее блестящие глаза, на ее слезы. Каких усилий ему потребовалось, чтобы подавить в себе желание вытереть их своими губами, обнять ее и пожалеть.

Она отвернула голову, пряча лицо, но Северус нежно провел пальцем по девичьей щеке и возвратил назад.

– Гермиона, – прошептал он, – все хорошо, мы это сделали.

Магический свет в животе погас, но вместо его полного отсутствия остался маленький темный огонек. Ей нужно чуть-чуть энергии для победы над ним, и Северус дал ей эту энергию. Его губы слились с её в нежном поцелуе, который передал ей не только сил, но и часть его самого, что-то, от чего всякая боль прошла и рана исчезла. Ласки его губ, как бы извинялись за причиненную боль.

И она почувствовала его полностью. Его твердую плоть, тяжесть его тела, его мышцы и его тепло.

Пока Северус нежно посасывал губы, его длинные пальцы запутались в её локонах, наслаждаясь их мягкостью. Гермиона неуверенно провела по его сильным напряженным плечам. Боль проходила, оставляя за собой жжение и чувство наполненности. Идеальности.

Он застонал от зарождающегося в нем желания и отдалился, вышел из неё.

– Профессор… – простонала девушка, не понимая, почему стало так неправильно.

Северус застегнул брюки и взял свою жену на руки.

– Мисс Грейнджер, вам нужен сон и покой, – относя ее в спальню, говорил Северус.

– Но вы же не… – она смутилась.

Почему ей так трудно разговаривать с ним об этом? Он же ее муж.

– Мне не обязательно было кончать в тебя, чтобы совершить брак. Главное – войти… лишить девственности, – нахмурившись, отвечал он, вглядываясь в неё. Она смущенно отвела взгляд и вспыхнула румянцем.

Большим пальцем Снейп нежно стер слезу с ее щеки и вдохнул запах ее волос. Девушка слабо улыбнулась.

Чистая и приятная кровать так и манила погрузиться в нее и забыться со своей женой. Даже потеряв девственность, она оставалась невинной, лежа в его большой кровати среди гор подушек, укутавшись в одеяло.

Возненавидев себя, Северус поспешил за зельями.

========== Время… ==========

Снейп напоил ее какими-то зельями и заставил лечь в постель. Девушка без сопротивления повиновалась и сразу же забылась глубоким сном. Северус же ломанулся со всех ног в деревню. В его голове уже созрел некий план.

***

Гермиона проспала целый день и большую половины ночи без снов и без чувств. Когда к ней вернулось сознание, Снейп лежал рядом. Его ровное дыхание и тепло, исходившее от него, дарили безопасность, хоть он даже и не обнимал ее, а лежал на другом конце кровати.

Так странно – чувствовать себя женщиной, замужней и его.

Он спал, лежа на спине, и Гермиона могла беспрепятственно изучать его, сколько душе угодно. Удивительно, но сейчас он показался ей красивым. Волосы были слегка взъерошенными, но сальными не являлись. Минус один миф про Грозу Подземелий, товарищи гриффиндорцы! Как она и склонялась, он мазал их специальным средством для защиты от пара котлов. Сейчас его лицо казалось умиротворенным и спокойным. Пропала межбровная морщинка, с губ стерлась кривая усмешка. К слову, Гермиона подметила, какой точный контур был у этих его губ, с которыми ей нужно целоваться ежедневно. Они были её спасеньем и её мученьем.

Было непонятно, почему сейчас ей захотелось примкнуть к ним и слиться в поцелуе. Быть может, магия? Её необъяснимо тянуло к нему. Свою лепту внесла женщина, сидящая внутри неё и только-только просыпающаяся. Будем откровенными, Гермиона хотела быть желанной. Хотела по-настоящему почувствовать его. Ведь профессор все пять раз целовал ее не по собственному желанию, а от безысходности.

Займутся ли они когда-нибудь любовью? А сексом? От представления, что прямо сейчас он сможет сделать с ней всё, что пожелает, у нее сбилось дыхание.

В какой-то момент стало даже страшно.

Еще никогда в жизни она не желала так сильно чьих бы то ни было прикосновений и внимания. На любовь её чувства тоже не походили, и девушке оставалось лишь гадать, что с ней происходит.

Когда она вышла из сложных мыслей, то уже лежала рядом с ним. Как она оказалась намного ближе к профессору, Гермиона не знала. Ёё ладошка уже осторожно поглаживала его плечо и шею. От своей смелости у нее захватило дух. Но девушка и не думала останавливаться. Нежные пальчики провели чувственную дорожку к его подбородку, а от него дотронулись до губ и очертили их контур.

Все её потаенные желания просыпались в ней. Он мог изощренно использовать свой язык и свои длинные пальцы, мог в любой момент заставить её стонать. Она почувствовала влагу на трусиках, и решила, что с нее хватит. Своими мыслями она сама загоняла себя в ловушку.

Совершенно неожиданно для Гермионы, Северус схватил ее за руку, почти больно, но только почти, скорее крепко. Одним движением он подмял ее под себя, придавил мягкое тело своим и завел ее ладошки над головой.

Мужчина изогнул бровь.

От волнения у Гермионы пересохло в горле. Она постаралась вырваться, но, заметив в его черных глазах полыхающий чувственный блеск, замерла.

***

Снейп просто сходил с ума.

Он проснулся еще задолго до ее прикосновений, когда её теплое тело очутилось рядом с его. Он мог поклясться, что в первый раз в нем могли проснуться столько эмоций и желаний. Он уже готов был схватить её, подмять под себя и сделать то, что так давно хотел. Но он ждал её дальнейших действий. Ждал и сгорал.

Безумно невинные ласки породили в нем желание и возбудили его. Мерлин, уведи ее подальше, пока он не набросился на эту Грейнджер-Снейп! Её сладкие губы были всего в десяти сантиметрах от его. Он возбуждался. В его руках она была такая беззащитная, нежная и мягкая, что хотелось овладеть ею вне зависимости от места и плоскости, будь то кровать или стена.

И он возьмет её.

Между тем атмосфера стала напряженней. Повисла дикая тишина. Северус не сводил с нее взгляда. Он лежал сверху, полностью контролируя все её движения. Никаких действий. Никаких слов. Просто взгляды. Так могут смотреть только любовники, страстно желающие друг друга.

Оба это почувствовали, но никто так и не признал этот факт.

Гермиона от испуга начала вновь вырываться, тем самым соприкасаясь с его телом еще плотнее. От этого Снейп сжал зубы. Он прикончит всех духовников треклятых!

– Что… ты… делаешь? – медленно спросил Северус после недолгой паузы.

От этого чудесного баритона Гермионе захотелось застонать, а от ощущения тяжелого мужского тела она почувствовала, как в ее животе приятно завязываются тугие узлы. Они приносили как легкое удовольствие, так и легкий голод. Чем больше сладости – тем больше жажды.

Его низкий голос обезоруживал своей нежностью. И ровно наоборот, говорило его тело, нависшее над ней. Его особенная дикость, властная натура и сила вызывали странное чувство, желание отдаться ему здесь и сейчас.

– Я хотела Вас… Потрогать… Изучить ваше лицо и…

Ей не удалось договорить. Он жадно впился в нее своими жестокими, безжалостными губами, которые не знали пощады.

«Я хотела Вас…».

После этих слов ему снесло крышу. В конце-концов, он слишком давно об этом думал, слишком давно хотел. Следить за ней было не трудно, куда сложнее перекрыть поток мыслей о ней. После дурацкого случая с шкафом, он не смог не думать об этом.

В один миг пульс девушки набрал скорость и забился в бешеном ритме от его глубоких и страстных поцелуев. Он властно сминал её пульсирующие сладкие губы, от чего машинально она выгнулась и прижалась к его естеству. Северус проводил языком по ее небу и зубам.

Почувствовав его возбуждение, Гермиона заерзала бедрами верх-вниз. Ей захотелось большего, как и ему. В очередной раз, когда ведьма коснулась бедром его плоти, Снейп не выдержал и издал гортанный стон ей в приоткрытые губы. Она ещё сильнее возбудилась.

– Грейнджер, прекратите! Если вы не успокойтесь, то вы завтра сидеть не сможете, – грозно процедил он, проводя большим пальцем по ее нежной шее.

Гермиона замерла и покраснела от своих ощущений и желаний.

Кровь превратилась в расплавленную сталь. Как он мог быть таким сдержанным? Её грешное тело ныло от истомы. Она хотела почувствовать его в себе вновь. Пускай потом ничего не будет, в ней вновь вспыхивала необъяснимая горячая жажда.

– Но, профессор…

И он снова ее поцеловал, продолжая исследовать ее губы языком, нежно проводя по ним, как бы извиняясь за минуту дикости. Стало так сладко и приятно, что их тела окинула легкая дрожь.