Текст книги "Эпизоды (СИ)"

Автор книги: bezdelnitca

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Время, пока мама готовила ужин, прошло, по мнению её маленького сына, очень даже плодотворно. Большой заснеженный задний дворик как мог постарался стать товарищем для игр малыша, отец которого пока ещё был на работе. Зимний вечер встретил мальчика необыкновенно приветливо. Он предложил ему ледяные сосульки, которые появились на прошлой неделе, когда сначала жутко похолодало, а потом резко потеплело – малыш подумал, что это уже весна, и выбежал тогда без шапки, за что через минуту получил от матери, а вечером – от отца. То, что получил, больше получать не хотелось, поэтому шапку он решил носить даже дома, но мама его с него её сняла.

Малыш попробовал «леденец»; ему он понравился – вот рту становилось так холодно, а потом мокро. Чуть позже малыш обнаружил чьи-то маленькие следы – даже меньше, чем его. Малыш решил, что их непременно нужно показать папе. Папа их нарисует. Маме показывать необязательно, потому что мама может сварить суп! Синичка, сидевшая на нижней ветке, позволила ребёнку подойти настолько близко, что он даже смог рассмотреть, как она что-то держит в своём клюве. От внезапного “каррр!”, малыш сначала провалился в сугроб, а потом, отряхнувшись, поднял голову и увидел высоко на дереве белку, которая верещала что-то сердитое, а может, и весёлое – малыш ещё не научился распознавать настроение этого раздражительного, и одновременно забавного маленького существа. Не переставая трещать, она сбросила на голову мальчика шишку, зёрна которой уже успела съесть. Соседская собака, остановившаяся на хруст снега под чьими-то ногами, вопросительно разглядела малыша, раздумывая, идти дальше или ещё постоять. Но потом всё же подошла к ребёнку, обнюхала его пуховичок и наклонила свою голову, чтобы дать себя погладить.

Китнисс выглянула из окна, и, поискав глазами сына, обнаружила его возле калитки, ведущий на старую улицу.

– Сынок! Домой!

Мальчик поднял голову и спросил в ответ:

– Я замёрз?

– Нет, родной! – улыбнулась мама, которую сзади обнимал муж. – Ты хочешь кушать!

Папа уже стоял возле входа, чтобы встретить сына и послушать об удивительных открытиях, которые сделал его сын сегодня.

Увидев отца, мальчик поторопился ему навстречу. Он уже давно забыл о том, что хотел показать папе чьи-то следы, забыл и о шишке, которую положил в карман, рядом с сосулькой, забыл и о собаке, которая заботливо провожала его взглядом до тех пор, пока малыша не подхватил на руки его отец.

Вы когда-нибудь разговаривали с маленьким ребёнком, который очень хочет сказать вам нечто важное, что аж захлебывается словами, желая успеть рассказать вам всё, что рвётся наружу? Ребёнок в таких случаях обычно даже фиксирует голову взрослого двумя руками, чтобы удержать внимание. Да-да, обхватывает пухлыми ладошками так, чтобы взрослый не смог отвернуться. А то вдруг отвернётся и не услышит важную важность?..

– Я тебя внимательно слушаю! – не выдержал папа. – Только, пожалуйста, отпусти мои уши.

Комментарий к На заднем дворе.

http://s017.radikal.ru/i421/1505/c1/eaa2c6050408.jpg

========== Восход придёт к нам завтра ==========

– Дорогая, а почему наш сын сидит в раковине?

– Он хотел краник.

– И долго ему там ещё сидеть?

– Пока ты им не займешься.

И вот так всегда, с тех самых пор, как Пит уговорил Китнисс завести ребёнка. О том, как она его вынашивала, лучше вообще не упоминать…

В очередной раз, когда Пит спросил у Китнисс, что он может сделать, чтобы облегчить её тяжёлую участь, она так выразительно на него посмотрела, что он чуть ли не физически почувствовал, как его жена всё ещё не потеряла сноровку и, как и прежде, способна выстрелить в глазное яблочко белки. Только к зверушкам она стала более снисходительна, чем к собственному мужу: «По-моему, ты и так много для меня сделал», – чётко, выделяя каждое слово, прокомментировала она, указывая рукой на живот, из-за которого Хеймитч тогда называл её Неваляшкой.

– А можно поинтересоваться: ты сама-то где?

Пит ловко подхватил на руки карапуза, который удивленно хлопал глазками, не понимая, почему вот так – повернул он краник – течёт, а вот так – повернул обратно – не течёт. Папаша, не прихвативший с собой полотенца, предпочёл оставить сына в том же положении, в котором и обнаружил (сантехник в доме не будет лишним), а сам ушёл на поиски жены.

– Милая, ты здесь? – она сидела в их спальне, в глубоком кресле. Выражение её лица не предвещало ничего хорошего и Пит на какой-то момент даже стушевался. Наверное, не стоило ему торопиться домой. В ближайшие лет пять не стоило. Или хотя бы девять месяцев, потому что:

– А ты холостыми не стреляешь.

В меткости метать ножи Питу не было равных. Но сейчас ведь речь не про его боевую подготовку, так?

Предчувствуя, что с минуты на минуту грянет гром, Пит ещё не оставлял надежды, что всё можно исправить. Под «всё» подразумевалась его скорость передвижения до входной двери. Но на обдумывание ушло больше времени, чем он располагал, так как Китнисс уже вплотную стояла к мужу:

– Если ты и со вторым так же будешь ошиваться в пекарне, потому что у тебя много дел, и дистрикт нуждается в хлебе, то он начнёт нуждаться в новом пекаре, и в новой пекарне, потому что я приду за тобой, Мелларк. И только попробуй прикрываться своими помощниками, или порцией сырных булочек которые из-за тебя – предателя! – я не могу есть, потому что меня тошнит!

А ещё она что-то говорила про его неблагодарность, про его эгоистичность и недальновидность. Осуждала его методы воспитания сына, его способность готовить ужин, да и вообще его состоятельность, как мужа. А вечером выпроводила из спальни, вручив заранее подготовленные одеяло и подушку:

– Эта кровать рассчитана только на двоих, – сообщила она безапелляционно, подразумевая себя беременную.

Но это всё ничего.

Потому что ночью она проснётся, чтобы покормить сына, а потом с ним же придёт к мужу, спящему на разложенном диване:

– Подвинься, ты в этом мире не один.

Комментарий к Восход придёт к нам завтра

http://s017.radikal.ru/i411/1505/02/26ffda8380ce.jpg

http://i004.radikal.ru/1509/e1/136aa421e735.jpg

========== Июль ==========

– Папа, а что ты делаешь? – крутилась под ногами отца малышка. – Папа, это что? А это куда? А это нам зачем? – поднимала она с земли то одно, то другое. – Хочешь, я тебе помогать буду? – она подняла гвоздик, который, по её мнению, папе был необходим сию минуту, и уже проталкивала его во всю: – Папа, вот тебе гвоздик. Папа, вот ещё один.

– Кэс… – начал он, перекладывая гвоздики, которые протягивала его дочь, на другую сторону от неё. Но тут вдруг малютка схватила что-то, быстро вскочила на ножки, и побежала в прерии – к маме.

– Мамочка, смотри, кудрявый гвоздик! – Кричала она на всю лужайку, подбегая к матери, что сидела с сыном и катала машинки.

– Это самолез, – глубокомысленно изрек брат, кинув взгляд на ладонь сестры.

– Самолееез? – протянула Кэсси, пытаясь запомнить новое слово.

– Саморез, детка, – исправила мама, понимая, что дочь сейчас неправильно запомнит.

– Саморез! – повторила Кэсси, толкая брата в бок. – Саморез! – в том, что мама права, а Сэмик – нет, она не сомневалась.

– Кэс, я же уже объясняла, что Сэмми пока не может выговаривать «р», – повторила мама терпеливо, пока Сэм безучастно продолжал изучать багажник нового кроссовера. «Маловат».

По расчетам его сестры, в багажник должны поместиться все медвежата, что у неё есть из «Киндер-сюрприза», а насчитывалась их у неё уже восемь. Их было больше, но два из них проглотил соседский пёс, что как-то пробегал мимо ворот, но был остановлен визгливым: «Мамочка, смотри! Матросик! Матросик, иди сюда!» Кэсси считала, что любую живность нужно кормить, поэтому с воробьями она делилась шоколадкой, вытащенной изо рта, котам предлагала банан, который в неё уже не лез, ну, а Матросику в тот день предназначались медвежата. Большой пёс всего лишь лизнул протянутую ладонь девчушки, что сразу захихикала и убежала, а он почувствовал, что что-то, помимо своей воли, проглотил.

Один медвежонок оказался в мамином пироге. Кэсси хотела всего лишь украсить его – прям как папа украшает свои торты! – и воткнула посередине пирога, пока мама открывала новую пачку спичек. Пока мама не видела, медвежонку не составило труда утонуть в жидком тесте. Уже позже, когда готовый пирог был вынут, и остыл, все вдруг почувствовали что пирог отдаёт… «Резиной?» – «Нет, по-моему, пластмасса». А при тщательном рассмотрении, выудили из пирога расплавленную пластину, которая когда-то была милым мишкой.

Были ещё медвежата, смытые в унитаз, попавшие под колеса машины отца, провалившиеся в щель в сарае… В общем, их было больше, и Сэм, пусть и не открыто, но всё же не мог не радоваться, что их количество уже длительное время не более восьми – медвежата из Киндера давно уже больше не выходили… «Сменили партию», – объяснил папа.

– Мы же вместе ходили к доктору, помнишь? Там же я тебе рассказывала про уздечку у брата, которую нужно исправить… – Продолжала беседовать с дочерью Китнисс, не выпуская сына из виду.

– Она во рту? – мама кивнула, и девочка уже снова бежала к отцу, и обратно вернулась с фонариком. В то время, пока мама занималась тем, что чинила выкатившееся колесико машинки сына, Кэсси уже во всю изучала рот брата, освещая его фонариком. В ход пошли и руки:

– О, а вот твой зуб, который шатается, – двигала она пальцами у Сэмми во рту. – Мой тоже посмотри. Шатается?

– У тебя не шатается. Почему у тебя язык зелёный? Мама, у Кэсси язык зелёный.

Запомните: никогда… – НИКОГДА! – не открывайте зелёнку зубами.

– Всё, выньте свои пальцы изо рта друг друга. Я вам сколько раз говорила не лезть руками в рот? – легонько ударила она по ладошкам детей для эффективности замечания.

– У Кэсси язык зелёный, – настойчиво повторил сынишка, но палец вынул.

– Уж извините, язык я оттереть не смогла… Кэсси, отнеси саморез отцу, ты спросила у него можно ли его тебе брать?

– Я там помогала, сейчас отнесу. – В том, что дочь помогала, Китнисс не сомневалась. Она у неё вообще на все руки мастерица. Подай, принеси, это всё к ней. «Принеси ложку», – так она тебе всю коробку перетаскает, а ещё невинно поинтересуется, не нужна ли вилка, а потом решит, что вилка уж нужна, как не нужна, и вместе с вилкой захватит и ножи. «Папа так ест». О том, что папа сейчас не дома, и они с мамой в ванне, где маме всего лишь нужно перемешать шампунь с эфирным маслом, она не подумает.

– Папочка, я пришла!

– Очень рад.

Девчушка пыталась протиснуться то с одной, то с другой стороны, но безуспешно – папа сидел сгорбившись над досочками, и ей не было видно, что он там делает. Не долго думая, она уже взбиралась к нему на спину.

– Папочка, – звала она, соскальзывая. – Не получается, помоги.

– Кэсси, ты же видишь, что я занят, – упрекнул он свою дочь, которая уже неоднократно пнула его своими ножками, пытаясь оттолкнуться.

– Папочка, мне не видно. Я хочу смотреть.

На помощь подоспела Китнисс, которая напомнила, что время обедать, а потом спать.

– Ты ещё долго? – обратилась она к мужу, в свободную руку беря ладонь неугомонной дочери.

– Думаю, ближе к вечеру уже будет готово.

– Тогда я покормлю детей, и уложу. А потом вместе пообедаем, хорошо?..

***

– Мы с папой решили сделать вам подарок.

– Это за фто?

– А просто так решили, – усадил дочку на свои колени Пит. – Только с одним условием. Мы подарим вам что-то одно. Общее.

– Больфую писошнысу.

– Больфую-плибольфую, – подкорректировал Сэмик. По его мнению, это было важно. Он выстроит свой серпантин.

***

К моменту, когда дети проснулись, всё действительно было готово: Пит проверил стыки, отсутствие завалявшихся гвоздей, подмёл территорию и вывалил привезённый песок.

Малыши были изумлены. Сначала оба не поверили глазам, чуть позже Кэсси заверещала от восторга, а потом заплакала. От счастья.

А Сэмик её обнимал и утешал. Как умел.

Родители молча наблюдали со стороны, переполненные самыми тёплыми и нежными чувствами и к друг другу, и к своим детям. Вот оно – уютное, тихое, семейное счастье.

***

Сэмик выстроил магистраль, а Кэсси сидела рядом и лепила куличики.

Потом они построили замок, и Сэмик вырыл в ней туннель для своих авто. «Паземная пакофка».

А потом он сделал для Кэсси балкон, куда она выстроила своих медвежат.

– А чего это вы делаете? – нахмурила она бровки, оторвавшись от своих игрушек, для получения одобрения от родителей.

– Целуемся, – с вызовом сообщил их папа, что действительно миловался с их мамой.

– А, конфеты лопаете! – увидела она открытую коробку конфет, и уже тянула свою грязную ладошку за своей долькой, когда все услышали невинное:

– Это куда?

Сэмик держал в ладони свой зубик.

Сначала он был растерян, но быстро нашёлся: рядом те, кто подскажет, как нужно делать. Как правильно.

А оторопевшая Китнисс не сразу взяла себя в руки. Она помнила, что первый выпавший зуб – это важно. И ребёнка нельзя этим пугать, а потом его обзывать и смеяться над ним. Помнила, но не сумела подобрать нужных слов для сына, что так трепетно ждал. А с ним ждала и Кэсси, для которой это было не менее волнительно.

Но рядом был папа, что помогал маме быть матерью.

– Вот видишь, как удачно, что лопаточка рядом, – он протянул сыну руку, и помог выбраться из песочницы. – Пойдём, выроем ямку, и закопаем. И попросим новый зубик. Покрепче.

Спокойствия вашим сердцам.

Комментарий к Июль

http://i049.radikal.ru/1507/e6/4830fb446e0a.jpg – Пит хотел

http://s50.radikal.ru/i130/1507/00/4a503b3e9803.jpg – Пит построил

http://s008.radikal.ru/i305/1507/f8/5a22ceb8c824.jpg – «бальфая прибальфая прибальфая писооофниса»

========== Последствия ==========

Решение постричь сына пришло внезапно: он, как герой культового сериала эффектно откинул лезущую в глаза чёлку соответствующим движением головы, чем и привлёк внимание своей матери.

Китнисс уже не раз порывалась заняться волосами своего мужа: то там, то здесь, по её мнению, всегда было что-то лишнее. Но каждый раз Пит любезно отказывался и, не откладывая, на следующий же день посещал парикмахерскую. И брал с собой сына. Дочери, как ему казалось, ничего не грозит. «Она же девочка, пусть растут», – говорила жена каждый раз, когда он порывался взять дочь с собой.

Китнисс осторожно усадила ничего не подозревающего и доверчивого сына за стол. Она накинула на него, как пончо, старую нейлоновую простыню и аккуратно затыкала её за воротник рубашки. Возведя глаза к небу и сморщив лоб, она вспоминала все манипуляции, производимые её помощниками во время Игр, когда им нужно было «сделать её красивой». Проанализировав картину в целом, она решила, что справится. Смочив волосы сына расческой, она вынула лучшие ножницы, что имелись в доме.

– Милый, сиди смирно, не хихикай и не ёрзай.

Сынишка, которому не часто доводилось сидеть на месте отца, сидел на табурете и смотрел прямо перед собой, на кухонный стол. На том конце притаилась его сестричка, и не сводила с него глаз.

– Тимми, тебе не страшно? – прошептала она так, чтобы мама не услышала. Брат отрицательно покачал головой.

Потом защёлкали ножницы. В пустоту – Китнисс проверяла их работоспособность. Тимми нервно обернулся. Ему уже стригли волосы, и рядом всегда стоял папа и что-то рассказывал, и малышу было достаточно просто слышать его голос, чтобы понять, что всё под контролем. Под контролем отца, который Победитель.

А тут была мама которая хоть и держалась бодрячком, но внутренне уже сдала позиции – зря она всё это затеяла. А во многом потому, что Пит не верил в её силы. А сейчас детки ожидают от неё чего-то необычного, и ничего не остаётся, как продолжить начатое.

Она провела расчёской по волосам, остановилась на кончиках, и состригла.

Щёлк, щёлк.

Провела ещё, и снова – щёлк, щёлк.

Пальцы у мамы были гладкие и прохладные. И порхали вокруг шеи сына, как бабочки.

Щёлк, щёлк.

Сестричка уже стояла рядом и снова, еле слышно:

– Тимми, тебе не больно? – и снова отрицание в ответ.

– Милый, не верти головой, – услышали оба мамин голос, и сестру как ветром сдуло.

Всё оказалось намного проще, чем она думала, отметила про себя Китнисс. В целом, для первого раза неплохо. Правда, с одной стороны немного похоже на плешь, а с другой – волосы остались длиннее, чем рассчитывала Китнисс, но ведь все живы, а имеющиеся недостатки – мелочь. Издержки производства.

Слезать, пока она не подметёт, Тимми не разрешили. «А то растащишь волосы по всему дому», – объяснила мама.

А вечером пришёл папа. Почему-то детки догадывались, что папа работу мамы не одобрит, поэтому вели себя тихо. Интуитивно Тимми старался не поворачиваться к отцу спиной, но уже сидя за столом, он был усажен на колени отца, где и услышал:

– У тебя что, лишай?

Что такое лишай Тимми не знал. И не знал, хорошо это или плохо, что лишай у него есть. Мама тоже чего-то испугалась, подбежала, и даже не сразу поняла, что это не лишай – а плоды её дневных трудов.

«Это я», – признается она ночью мужу. И всё расскажет.

А утром папа подзовёт сына, и они вместе отправятся в ванну. И в первый раз в жизни Тимми побреется.

========== Организованная преступность ==========

Глаголы сыновей Китнисс и Пита:

Забежать, залезть, углядеть, открыть, возжелать, урвать, сожрать, валяться!

С тех пор, как младший научился ходить, в доме с удвоенной энергией работают над разрушением её содержимого: только на днях разбили электрический чайник, стянули жалюзи на кухне, отодрали почти все уголки от плинтусов, разлили варенье под ковёр и теперь там «так забавно хлюпает». Про разрисованные обои, развязанную обивку тахты и дивана и говорить нечего.

Старший очень долго наблюдал за тем, как нагло ведёт себя его братик, а потом, убедившись, что Сэму всё сходит с рук, решил, что он тоже не рыжий и начал подражать «новенькому». Теперь по дому бродит организованная «мелкая» банда и сметает всё на своём пути. А мама ходит следом и заметает следы этой банды. В общем, не дом, а Чикаго 30-х годов. Хорошо хоть в доме нет огнестрельного оружия, ибо муж её не охотник, а пекарь. Зато в доме есть скалка!..

Сэм, конечно, ещё немного побаивается матери и стоит ей только нахмурить брови, он прячется за диван. А у Тима нет ни совести, ни страха. Для него мама вообще не авторитет. Пока его папа не подхватит под мышку (давно доказано, что лучший аттракцион детства – это папа), он ни ухом, ни глазом не ведёт. А стоит этим двоим оказаться на улице, они прорываются через клумбу к клочку зелёной травы и тут же затевают игру, где требуется швырять друг друга на землю.

Тиму нравится сантехника. В отличие от Сэма, он без страха залезает в ванну и нюхает мыло, шампуни, бальзамы, по очереди опустошая содержимое каждого тюбика. Вслед за братом в ванну теперь без конца лезет и младший. Ничего не остается, как набирать полную ванну воды и купать малышей. А из-за наличия огромного количества пены (не пропадать же добру), там же купается ещё и кот – Лютик.

Кстати, о Лютике: у него новое увлечение. Он неожиданно полюбил целлофановые пакеты. Просто неземной любовью полюбил. Он с ними играет, он на них охотится и с большим удовольствием в них прячется и спит.

Когда кот в первый раз познакомился с пакетом, он напугал Китнисс чуть не до инфаркта. Она только-только уложила младшего спать и спокойно сидела на кухне за чашкой чая. В доме было очень тихо. И вдруг в коридоре что-то зашуршало. Тим, который сидел рядом и что-то рисовал, испуганно посмотрел на маму. Только она собралась подняться и пойти посмотреть, что там такое происходит, как шуршащий звук стремительно стал приближаться ей навстречу и через секунду на неё набросился… большой пакет! Тим завопил, чем разбудил Сэма. Тот выбежал из своей комнаты и кинулся за пакетом. Он парень отважный, он вообще ничего не боится. И вытащил из пакета кота за хвост. Оказалось, что этот хвостатый стащил пакет с полки, залез в него, а когда попытался вылезти – запутался в ручках, пакет его накрыл с головой, вот он и ломанулся на кухню, чтобы его спасли.

После этого случая, Тим побаивается пакетов, в которых прячется Лютик. Но, всё же, далеко не отходит. Наблюдает.

Вот так и живут два бандита. Хотя все родственники, друзья и соседи уверены, что никакие они не бандиты, а няшечки мимимишные.

А Китнисс и не спорит. Она ведь тоже любит этих хулиганов. Особенно, когда они спят.