Текст книги "Полюби меня заново (ЛП)"

Автор книги: Bex-chan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

2 августа 2003 года: Прошло пять лет после Битвы за Хогвартс, два месяца, как Невилл Лонгботтом убил Волдеморта, и месяц, как Гермиону Грейнджер нашли в подземельях Лестрейндж-мэнора – едва живую, забывшую четыре последних года своей жизни.

Стиснув зубы, Драко посмотрел на разбросанные перед ним карты, а затем наклонился и резким росчерком пера отметил местность в районе Дербишира. Услышав шорох, он поднял голову и кивнул вошедшему в палатку Блейзу. Тот, судя по дрожащим рукам, был чем-то обеспокоен. Подойдя ближе, он с напускным, как показалось Драко, интересом взглянул на карты. Драко же не проронил ни слова.

– Приятная картина, – откашлявшись, сказал Блейз. – Это ведь графства, которые теперь полностью под нашим контролем?

Драко кивнул.

– Я только что получил сообщение от Финнигана. Они поймали всех Пожирателей смерти, скрывавшихся возле Дерби и Ноттингема, а сейчас разбивают лагерь, чтобы восстановить там порядок. Если так пойдет и дальше, то через полгода мы уже сможем перебраться из этих треклятых палаток в город. А ещё Финниган сообщил, что они нашли пленных: семеро мертвы, но остальные двадцать два живы.

– Ты ожидал худшего.

– Я считаю, лучше оставаться пессимистом. По крайней мере, так легче держать удар, когда жизнь имеет тебя по полной программе.

– Да ты поэт, – усмехнулся Блейз.

– И в мыслях не было, – возразил Драко и, взглянув на него с любопытством, добавил: – Зачем ты здесь, Блейз?

– Неужели я не могу просто так заскочить к другу, чтобы узнать, как продвигается разработка плана по спасению Великобритании?

– Ты? Нет.

– Очевидно, я стал предсказуем. – Блейз пожал плечами и уселся на шаткий стул, который едва не развалился под его весом. – Ладно, я пришел узнать, почему ты до сих пор не поговорил с Грейнджер.

Драко напрягся и сжал кулаки, до крови впившись в ладони ногтями.

– Блейз, не…

– Нет, Драко, я все-таки выскажусь. Она вернулась месяц назад и уже три недели как пришла в себя. Ты должен бороться…

– Ни хрена я не должен! – крикнул Драко. – Блейз, убирайся к черту и не указывай мне что делать!

Блейз не сдавался.

– Ответь на вопрос.

– Иди к…

– Чёрт тебя дери, Драко, да ты болен! – перебил Блейз. – Ты же почти не ешь и не спишь! Как долго ты собираешься себя так мучить?

– Хочешь поговорить о муках? Давай поговорим о том, что сотворили с ней эти ублюдки? О том вонючем аду, в котором она побывала? И ты хочешь, чтобы я добавил ей проблем?

– Драко, когда-нибудь она все равно узнает! – выплюнул Блейз. – Вам, может, и удалось сохранить свои отношения в тайне от многих, но я знаю, знает Лонгботтом, знает Уизлетта, чёрт подери, даже Лавгуд догадалась! Ты и правда думаешь, что никто из них даже случайно не проболтается?

– Они не проболтаются, потому что согласны со мной! Согласны, что без меня ей будет лучше!

– Чёрт возьми, о чем ты?

– Думаешь, Беллатриса и Люциус стали бы так мучить Грейнджер, если бы, прочитав её мысли, не узнали, что она была со мной? – крикнул Драко, дрожа от ярости. – Думаешь, они убили бы на её глазах лучших друзей, а затем пытали до тех пор, пока внутри все не превратилось в кровавое месиво? Стали бы стирать её воспоминания о нас, если бы не я?

– Мы никогда не узнаем, что бы они сделали…

– Они бы просто убили её или потребовали выкуп, – пробормотал Драко и опёрся руками на стол, пытаясь успокоиться. – Они растерзали её, а затем стёрли все воспоминания обо мне, словно передав послание. Послание, которое разрушило мою жизнь. Послание, которое разбило… – Драко осёкся.

Блейз понимающе кивнул и закончил за него:

– Которое разбило тебе сердце.

Драко опустил взгляд.

– Без меня ей будет лучше.

– Тебе не кажется, что это ей решать?

– Нет. – Он покачал головой. – Да и не это важно. Сейчас она смотрит на меня, будто… будто мы снова в Хогвартсе. Этот её недоверчивый взгляд, что-то между ненавистью и разочарованием… Невыносимо.

Блейз задумчиво облизал губы.

– Быть может, если ты покажешь ей свои воспоминания…

– Без меня ей будет лучше! – повторил Драко. – Чёрт возьми, ты что, глухой? Мы наконец-то победили и можем жить для себя! Начать с чистого листа и всё такое, и на её «чистом листе» меня быть не должно! Для неё так будет лучше!

– Мерлина ради, иногда ты бываешь просто непроходимо туп! – воскликнул Блейз, вскочив на ноги. – Она была счастлива с тобой! Вам было хорошо вместе! Кто ты такой, чтобы решать, с кем ей будет лучше?

– Я – никто! – прокричал Драко. – Разве ты не понял? В этом-то и проблема! Она помнит меня лишь как того самого придурка из Хогвартса! Для неё я никто!

– Драко, – вздохнул Блейз. – Если бы ты только попробовал…

– Блейз, – устало перебил Драко. – Я понятия не имею, почему она влюбилась в меня тогда. Так откуда же мне знать, что заставит её полюбить меня заново?

– Может, если ты просто…

– Исчезни, – процедил Драко, опасно сверкнув глазами. – Я не шучу, Забини. Черт возьми, оставь меня в покое.

Блейз было открыл рот, но тут же закрыл обратно, не сказав ни слова. А затем вздохнул и, покачав головой, направился прочь из палатки, но у самого выхода замешкался.

– Знаешь, а ведь не факт, что её память исчезла навсегда. Мы уже поняли, что Беллатрисе не слишком хорошо давалось заклинание забвения. Вспомни, когда мы спасли Кристалл, и к ней вернулась память…

– Предупреждаю тебя, Блейз…

– Лавгуд сказала, что Грейнджер говорила во сне прошлой ночью, – продолжал Блейз. – Она звала тебя.

Драко резко обернулся, широко раскрыв глаза, но быстро взял себя в руки.

– Это ничего не значит. Какое-нибудь воспоминание времён Хогвартса…

– Я тоже так подумал, но Лавгуд настаивала, что Грейнджер произнесла «Драко», а не «Малфой». Она ведь стала называть тебя по имени только после того, как начала доверять, я прав?

Драко на мгновение онемел, прокручивая в голове эту новость и пытаясь понять её значение.

– Почему ты не…

– Я за этим и пришёл, – сказал Блейз. – Просто… ждал подходящего момента.

Драко проводил взглядом Блейза, выскользнувшего из палатки, а когда, наконец, остался один, дал выход эмоциям. Взревев от ярости, он перевернул стол, стулья, а затем принялся скидывать на пол то, что попадалось под руку: книги, разные безделушки – словом, всё подряд. И только когда почувствовал, что вокруг всё настолько же разбито, как и он сам, тяжело дыша и не обращая внимания на жгущий глаза пот, рухнул на пол.

Прикрыв веки, Драко мысленно вернулся в тот самый день, когда Гермиона впервые назвала его по имени.

***

Гермиона вертела в руках маггловскую ручку и напевала себе под нос. Драко не знал, что это была за песня, но она уже его раздражала. Он сидел напротив и, внимательно наблюдая за Гермионой, изо всех сил старался держать себя в руках. Та же в который раз перечитывала принесённые им документы.

– Впечатляет, – наконец сказала она. – Серьёзно, очень впечатляет.

– Грейнджер, я не нуждаюсь в твоём одобрении. Просто скажи, действуем по моему плану или нет?

Гермиона щёлкнула языком:

– Знаешь, когда ты пришёл к нам в прошлом году, я решила, что ты шпион…

– Я понял, – хмыкнул Драко.

– И даже когда ты прошёл испытание сывороткой правды и заключил с Гарри Непреложный обет, я по-прежнему сомневалась, что ты на нашей стороне.

Драко закатил глаза.

– Грейнджер, я что, похож на идиота? Я знаю…

– Я сомневалась даже тогда, когда ты спас Луну и Джорджа от смерти, —нахмурившись, продолжала она. – Но… ты доказал, что я ошибалась.

– Что ж, Грейнджер, кто-то, в конце концов, должен был это сделать, – ухмыльнулся Драко. – Нужно вписать этот момент в историю.

Гермиона расхохоталась, и Драко неожиданно для себя засмотрелся на её волосы, рассыпавшиеся по плечам.

– Можешь действовать, – сказала она, протягивая документы. – И если придумаешь что-то еще, тоже. Можешь больше не согласовывать со мной планы военных действий.

– Что-что? – переспросил Драко.

– Я говорю, что… – Гермиона запнулась и, как показалось Драко, слегка покраснела. – Говорю, что доверяю тебе.

Драко удивлённо вскинул брови.

– Ты сегодня ничего не пила?

Усмехнувшись, Гермиона закатила глаза.

– А нельзя просто принять мои слова, не съязвив при этом?

– Я был совершенно серьёзен…

– И я тоже, – ответила она. – А ещё я… хотела бы извиниться за своё неразумное поведение в прошлом.

Драко хотел было поддеть Гермиону, но ее искренность поразила его, и поэтому он лишь неуютно поёжился.

– Извинения приняты, – пробормотал он. – А я… прошу прощения за то, как вел себя в Хогвартсе. Ведь, в основном, из-за этого вы все сомневались в моей верности.

Гермиона удивленно распахнула глаза.

– Ты? Извиняешься?

– Очевидно, – сухо кивнул Драко.

– Спасибо, – улыбнулась она. Она первый раз улыбалась именно ему, и он решил, что улыбка эта ей очень идёт. – Спасибо… Драко.

5 августа 2003 года

Гермиона застыла, наблюдая, как Луна медленно разбинтовывает её запястье.

– Ну вот, – весело сказала Луна, – последний бинт. Ты полностью здорова.

– Я не чувствую себя здоровой, – пробормотала Гермиона. – Я чувствую себя… чужой среди вас.

– Всё вернётся, Гермиона…

– А вернётся ли? – с горечью произнесла та. – Мне кажется, что люди перешёптываются за моей спиной. Будто знают нечто важное и не хотят рассказывать. Что-то такое, что находится у меня прямо под носом.

Улыбка Луны исчезла.

– Я думаю, это нормально для тех, кто потерял память…

– Нормально? – переспросила Гермиона. – В этом нет ничего нормального. Я будто попала в мир, где всё шиворот-навыворот. Вот кто, например, назначил Малфоя главным?

– Ты. Когда Гарри и Рон попали в плен, ты решила, что будет лучше, если руководить будет Малфой…

– Я бы никогда…

– Это была ты, Гермиона, – твёрдо сказала Луна. – Ты переживала, что отчаянное желание спасти друзей сделает тебя слишком безрассудным лидером, и поэтому назначила вместо себя Малфоя.

– Он не мог настолько измениться, – поморщилась от отвращения Гермиона.

– Ещё как мог. Он изменился сильнее, чем ты можешь вообразить. – Луна замолчала и снова улыбнулась. – Впрочем, ты и сама это когда-нибудь поймешь.

– Я скучаю по мальчикам, – с грустью призналась Гермиона. – Я… не могу оживить их образы в моей голове, и я так по ним скучаю, что мне кажется, словно в моей груди дыра, но… это ещё не всё. Будто бы я потеряла что-то ещё, некогда любимое, но я никак не могу понять что именно. Ты не знаешь, что это может быть?

– Наверное, тебе стоит немного отдохнуть. Это может помочь, – задумчиво произнесла Луна. – Ложись спать. Уже поздно.

– Я не хочу спать, я хочу всё вспомнить. Хочу, чтобы все показали мне свои воспоминания, и я могла понять…

– Всему своё время, Гермиона.

***

Выглянув из своей палатки, Драко взглянул на палатку Грейнджер на другой стороне лагеря. Двадцать минут назад он заметил, как ушла Лавгуд, и с тех самых пор колебался, поддаться ли желанию увидеть Грейнджер. Наконец решившись, он осмотрел лагерь, убедился, что вокруг ни души, и быстрым шагом направился к её палатке.

Быстро нырнув внутрь, Драко взглянул на Грейнджер и, лишь убедившись, что она спит, осмелился подойти ближе. Он с упоением разглядывал ее, сердце бешено колотилось; первый раз за три месяца ему выпал шанс хорошенько рассмотреть ее без бинтов, пока никто не видит. Грейнджер выглядела так же, как и при последней их встрече – незадолго до того, как её пленил Родольфус, за месяц до падения Волдеморта. Густые волосы были всё так же растрёпаны, гладкая кожа – слегка тронута загаром, а губы, которые он целовал бесчисленное количество раз, по-прежнему напоминали лук Купидона.

Драко бы всё отдал, чтобы увидеть её глаза; чтобы убедиться, что они по-прежнему сияют медово-ореховым светом. Но разбудить её сейчас означало разрушить этот краткий миг спокойствия, да и волновать её Драко не хотел.

С тех пор как Гермиону освободили из плена Лестрейнджей, он отчаянно желал украсть хоть пару минут рядом с ней, но постоянно отговаривал себя, мотивируя это тем, что так ему будет труднее от неё отказаться. Да и Гермиона вносила свою лепту: не хотела оставаться с ним наедине и смотрела на него тем самым холодным взглядом времён Хогвартса, от которого Драко за последние три года уже успел отвыкнуть.

Но… слова Блейза мучили его уже несколько дней, и прийти нужно было обязательно… хотя бы для того, чтобы их проверить.

Подойдя к кровати, Драко протянул руку к Гермионе и, поморщившись от боли, замер. Он чувствовал тёплое дыхание на своей ладони, кончики пальцев начало покалывать от желания коснуться лица.

– Позови меня, – прошептал Драко. – Давай же, Гермиона…

Она пошевелилась, и он резко отдернул руку и потянулся за палочкой, опасаясь, что придётся быстро уходить под дезиллюминационными чарами. Но Гермиона лишь слегка наклонила голову и глубоко вдохнула, будто принюхиваясь.

– М-м-м… – простонала она во сне. А затем: – Драко…

От облегчения, волной прошедшего сквозь Драко, стало почти больно, и он тяжело сглотнул. Но тут же вновь упал духом, словно вечный пессимист. Сделав пару отрезвляющих вдохов, он напомнил себе, что подсознание и сознание, хоть и связаны, далеко друг от друга, как ветер и море.

Но надежда еще оставалась. Воспоминания захлестнули Драко – воспоминания о том, как Гермиона произносила его имя так в последний раз.

***

Он грубо толкнул её к столу, сбрасывая бумаги на пол. Затем посадил на столешницу и, быстро встав меж ног Гермионы, прижал к себе, локтями смахнув все остальное.

– Тише, – посмеиваясь, прошептала она, – ты всех перебудишь.

– Да плевать я хотел, – пробормотал Драко, скользя губами по её шее. – Нарочно затянула совещание, коварная ты ведьма. Вот ведь зараза.

– Ничего подобного! – возразила Гермиона и выгнулась, в то время как Драко уже расстёгивал её кофту. – Меня забавляет твоя уверенность в том, что я умею тебя дразнить.

– Чушь какая, – проворчал Драко, одним движением стягивая с неё кофту, блузку и лифчик. – Я же тебя знаю, Грейнджер.

Гермиона улыбнулась и, ухватившись за край его футболки, стянула её. Затем нежно прикусила чувствительное место чуть выше ключицы и провела ногтями вниз по животу. Драко вздрогнул и, поцеловав её в шею, прикусил сосок – Гермиона выгнулась, сдаваясь горячим губам.

Драко нащупал застёжку джинсов, и Гермиона приподнялась, ощутив, как он упирается возбуждённым членом ей в колено.

Стянув с нее джинсы вместе с нижним бельём, Драко, как обычно, отступил назад и впился в неё голодным взглядом. Гермиона покраснела.

– Почему ты всё время так на меня смотришь? – застенчиво спросила она.

– Потому что мне нравится видеть тебя такой, – признался он. – Ты… великолепна, и я единственный, кто об этом знает.

Гермиона собралась было что-то ответить, но Драко уже целовал её, не дав сделать и вдоха. Расстегнув брюки, он провёл губами по её скуле и, прикусив мочку уха, выдохнул: «Моя». Притянув Гермиону ближе, Драко легко поцеловал ее в шею и вошёл, зашипев сквозь зубы. Уткнувшись ему в плечо, Гермиона всхлипнула от удовольствия.

Драко двигался быстро и неистово, ударяясь ногами о край стола при каждом толчке. Гермиона царапала спину Драко, отчаянно вцепившись в него, пытаясь удержать так близко, как только возможно. Сдавшись, она просто прижалась к нему губами – ещё, и ещё, и ещё, постанывая между грубыми поцелуями.

– Люблю тебя, – прохрипела она, чувствуя, как внизу живота собирается жар. – Люблю.

– Знаю, – выдохнул он.

И тут внутри нее будто что-то взорвалось; жар распространился повсюду: до кончиков пальцев рук и ног, в мозг; взгляд затуманился, и Гермиона громко всхлипнула. Тут же жар достиг Драко, и тот, хрипя и задыхаясь, кончил и уткнулся в её плечо в попытке успокоиться.

– М-м-м… – едва слышно простонала Гермиона. – Драко…

12 августа 2003 года

Драко был сбит с толку, когда Гермиона первой ворвалась к нему в палатку без приглашения. Наедине с ним она явно чувствовала себя неуютно и старалась держаться возле выхода, отказываясь подходить ближе. Драко пристально наблюдал за ней, изо всех сил пытаясь не выдать удовольствия от самого факта ее присутствия.

– Ты что-то хотела, Грейнджер? – спросил он, надеясь, что голос не дрожит от волнения.

– Знаешь, – решительно начала Гермиона, – я всё могу понять. В смысле, даже Блейз Забини и Теодор Нотт здесь… по праву. У них никогда не было Тёмной метки, да и проблем они не доставляли. Но ты… вот с тобой проблема.

Драко нахмурился.

– Продолжай.

– Понимаешь, последнее, что я о тебе помню, – как во время Битвы за Хогвартс ты стоишь рядом с Пожирателями смерти, явно не на нашей стороне, – сказала Гермиона. – Я помню, как после формировалось Сопротивление, и уверена, что в самом начале тебя с нами не было. Из-за этого мне трудно понять, что ты здесь делаешь. Объясни.

– Я пришёл через год после Битвы за Хогвартс, предоставив Поттеру информацию о Волдеморте, которая впоследствии оказалась полезной, – обманчиво ровным голосом начал Драко. – Я прошёл все необходимые испытания сывороткой правды и заключил с Поттером Непреложный обет, поклявшись, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам победить Пожирателей смерти.

– Что? И это всё? – с подозрением спросила Гермиона. – И мы вот так легко тебя приняли?

– Да нет, – хмыкнул Драко. – Вы приняли меня только через год. – Он замолчал и пристально посмотрел на неё. – Ты сопротивлялась дольше всех.

– Гарри и Рон никогда бы…

– Поттер и Уизли безоговорочно мне верили, спасибо тебе огромное.

Гермиона неловко переступила с ноги на ногу.

– Малфой, я тебе не верю.

– Вижу, – ответил тот. – Но ты верила. Когда-то.

– Да? – насторожилась она. – Мы были… кем? Друзьями? И никаких больше оскорблений и «грязнокровок»?

Ощетинившись, Драко поджал губы.

– Я не называл тебя так уже много лет. И никогда больше не стану.

Гермиона моргнула, ошеломлённая такой прямотой, и подошла к нему чуть ближе.

– Так мы, значит, были друзьями?

– Нет, друзьями я бы нас не назвал.

– Тогда кем?

Драко отвел взгляд и стиснул зубы.

– Мне… трудно определить.

– Тогда позволь мне посмотреть твои воспоминания, и тогда я, возможно, смогу…

– Нет, – отрезал он. – Ни за что.

– Да почему «нет», чёрт возьми? – требовательно спросила она.

– Потому что это мои воспоминания, и только я решаю, с кем ими делиться.

– Да чтоб тебя, Малфой! – яростно прокричала Гермиона. – Я всего лишь пытаюсь всё вспомнить!

– Тогда проси кого-нибудь другого! – огрызнулся Драко. – Я не позволю рыться в моей голове!

– Самодовольный, эгоистичный болван!

– Да, я эгоист! – рявкнул Драко. – И ты, Грейнджер, это знаешь!

– Да, но я почти поверила, что ты уже не тот высокомерный, избалованный придурок, каким был в Хогвартсе! – воскликнула она. – Но теперь вижу, что ты ничуть не изменился!

– Да неужели? А ты никогда не задумывалась, что я мог отказать ради твоего же блага?

Гермиона осеклась и прищурилась.

– Что это, чёрт подери, значит?

– Слушай, просто уйди и приставай с воспоминаниями хоть к Лавгуд, хоть к Уизлетте! – выкрикнул он.

– Нет! – яростно воскликнула она и подошла ещё ближе. – Я знаю, что от меня скрывают нечто важное, и знаю, что ты имеешь к этому отношение. Поэтому немедленно рассказывай, Малфой!

Драко передёрнуло.

– Мой ответ – «нет»! Почему ты всегда так упрямишься?

– Потому что ты лжёшь…

– Да не лгу я тебе!

– И это несправедливо! – с пафосом произнесла Гермиона. – Я имею право знать о своём прошлом, Малфой, так что…

– Да прекрати же меня так называть! – взорвался Драко. – Прекрати называть меня «Малфой»! Ты перестала это делать много лет назад, и меня чертовски раздражает слышать, как ты снова зовёшь меня по фамилии!

– Да почему это тебя вообще волнует?!

– Просто волнует, и точка!

Они стояли близко-близко, пылая от ярости, практически лицом к лицу, но в глазах Гермионы были лишь удивление и беспокойство. Она глубоко вдохнула и, похоже, смягчилась – Драко затаил дыхание.

– Твой запах… – пробормотала она так тихо, что он едва расслышал. – Твой запах… напоминает мне… не знаю.

От желания сократить расстояние между ними и поцеловать её у Драко задрожали колени, но он взял себя в руки и молча наблюдал за тем, как Гермиона в замешательстве хмурится.

– Почему ты не хочешь ничего показывать? – почти взмолилась она. – И почему… почему я… – Она осеклась и, с подозрением глянув на Драко, быстро попятилась назад, внезапно осознав, насколько близко к нему стоит. – Сама разберусь, – заверила она и вылетела из палатки, оставив его в одиночестве.

А Драко вспомнилась совершенно другая ссора.

***

Когда Гермиона ворвалась в палатку без приглашения, Драко чуть не поперхнулся. Щёки её покраснели от волнения, а волосы были растрёпаны ещё сильнее, чем обычно. Блейз, помогавший ему залечить рану на руке, быстро вскочил, словно ребёнок, пойманный с поличным, и вместе с Драко уставился на Гермиону. Та, похоже, изо всех сил пыталась сдержать ярость.

– Блейз, выйди, я хочу с ним поговорить, – резко приказала она, и Блейз, с сочувствием взглянув на друга, поспешил прочь.

– Грейнджер, – осторожно начал Драко, – что…

– Драко, ты что творишь? – громко закричала Гермиона. – Совсем с ума сошёл?

– Нет, но ты, очевидно, сошла! – пробурчал он в ответ. – В чём проблема-то?

– Проблема? – переспросила она. – Проблема в том, что ты ослушался приказа и подверг всех нас опасности!

– Погоди, так ты расстроена, что мы сегодня взяли особняк Гойлов? – недоверчиво спросил Драко. – Ты не рада, что я спас Браун и Томаса?

– Я строго-настрого наказала тебе дождаться остальных, а ты просто пошёл и влез туда в одиночку! – пронзительно закричала Гермиона. – Тебя могли схватить, просмотреть воспоминания и узнать, где находится наш лагерь!

Драко хмыкнул и поднялся на ноги.

– Если ты не в курсе, то всё обошлось, и моя спасательная миссия увенчалась успехом…

– Да, на этот раз всё обошлось! Но в следующий тебе может не повезти…

– Брось, – закатил глаза Драко. – Я знал, что внутри только четыре Пожирателя-новобранца, которые даже драться толком не умеют. Я вполне разумно оценил свои силы…

– Но ты не должен был так рисковать! – гневно продолжала Гермиона. – Там могла быть ловушка, ты мог неправильно истолковать ситуацию…

– Но ничего не случилось, и я вытащил Браун и Томаса, – резко напомнил Драко. – Грейнджер, ну правда, большинство людей хоть чуточку радуются спасению друзей…

– Конечно я рада, что с ними всё в порядке, но предупреждаю: никогда так больше не делай! – В этот момент Гермиона была похожа на МакГонагалл. – Ты мог навлечь на нас беду, и только ради того, чтобы доказать…

– Да иди ты, Грейнджер! – нахмурился Драко. – Мне не нужно никому и ничего доказывать!

– Тогда какого чёрта ты полез туда в одиночку?

– Потому что я так решил, – горячо выплюнул он. – Минутный порыв благородства. Видимо, я слишком долго жил среди идиотов-гриффиндорцев!

Гермиона сжала кулаки.

– Неужели мои слова так и не смогли просочиться сквозь твою непрошибаемую черепушку?

– Это у меня непрошибаемая черепушка? – фыркнул Драко. – Да твоей вообще можно алмазы крошить!

– Ты же мог погибнуть!

Драко на секунду отвлекся: Гермиона была горяча в ярости, и футболка на её груди натягивалась при каждом вдохе. Он вновь перевёл взгляд на лицо, напомнив себе, насколько зла сейчас была Гермиона, но в горле почему-то всё равно пересохло.

– Но я, чёрт возьми, жив! – парировал Драко. – Я в порядке, Браун в порядке, Томас в порядке. Да вообще всё в порядке!

– Но ты же мог…

– Мерлина ради, Грейнджер! – вздохнул Драко, раздражённо всплеснув руками. – Почему ты, несмотря ни на что, всегда стремишься докопаться до самой сути?

– Потому что ты явно не представляешь, насколько плохо всё могло кончиться! – выплюнула Гермиона, подойдя ближе. – Ты глупый, высокомерный…

– Вот это меня тоже в тебе бесит! – перебил Драко и слегка наклонил голову. Из-за этого он снова отвлекся на грудь Гермионы и милый румянец на щеках. Драко пристально осмотрел её губы и почувствовал, как его буквально тянет к ним. – Ты никогда не умела вовремя заткнуться.

– Не тебе меня затыкать, – сквозь зубы процедила Гермиона и встала на цыпочки, чтобы казаться хоть немного выше ростом. – Я не уйду, пока ты не признаешь, что своими действиями сегодня мог поставить под удар всё Сопротивление…

– Что ж, тебе придётся долго ждать, – рассеянно пробормотал он, вновь отвлекшись.

– А ещё, Драко, ты совершенно, чёрт возьми…

Гермиона говорила, но Драко больше не слушал – он пристально наблюдал за манящими движениями её губ. Голос её был похож на далекий шум, а Драко вглядывался в её лицо – первый раз в жизни он видел её по-настоящему. Драко рассматривал россыпь веснушек на носу и щеках, горящие глаза, наблюдал, как двигались длинные ресницы, а затем вновь переводил взгляд к губам. – …Потому что я не позволю тебе снова подвергнуть всех нас угрозе! И если ты думаешь, что я…

Второй раз за день Драко поддался порыву и грубо прижался губами к Гермионе. Вышло не очень удачно: она как раз что-то говорила. Но он быстро решил проблему, проведя языком по ее нижней губе. Раньше Драко и не задумывался, каково будет целовать Грейнджер, но вышло очень даже… неплохо. Её губы были тёплыми, влажными и слегка подрагивали. А затем Гермиона приоткрыла рот – наверняка хотела отстраниться, но Драко воспринял это как приглашение и углубил поцелуй, ощутив привкус клюквенного сока, который она всегда пила во время совещаний. Гермиона неуверенно ответила, и их языки столкнулись: нежный – Гермионы и смелый – Драко. Идеальное сочетание.

Гермиона разорвала поцелуй прежде, чем Драко успел в полной мере им насладиться. Растерянно выдохнув, она моргнула и отстранилась.

– Зачем ты меня поцеловал? – спросила она.

– Ты ответила на поцелуй…

– Драко, не переводи тему!

– Что ж, – беспечно пожал плечами Драко. – Мне показалось, так будет проще заставить тебя замолчать.

На лице Гермионы тут же отразилось негодование; он и опомниться не успел, как получил пощечину.

– Ай! – воскликнул он. – Грейнджер, что за…

– Даже не вздумай ослушаться моего приказа еще раз, Драко.

И с этими словами Гермиона развернулась и вылетела из палатки. Нянча больную щёку, Драко медленно расплывался в ухмылке.

14 августа 2003 года

– Он полный придурок, – сказала Гермиона. Заметив, что Джинни не горит желанием поддержать тему, она удивилась: – Брось, Джинни, ты же не думаешь, что я поверила…

– Он хороший, – тут же возразила Джинни. – Я знаю, что ты не помнишь, но это на самом деле так.

– И Рон с Гарри действительно ему верили?

– Да, – кивнула она. – Знаешь, он ведь спас Лаванду и Дина. И даже Рона однажды.

Гермиона округлила глаза:

– Что?

– Да, Рона серьезно ранили, и Малфой отдал ему свой портключ, отправив в безопасное место, – пояснила Джинни. – Гермиона, уверяю тебя, он хороший, и ты когда-то считала точно так же.

– Мне всё равно трудно в это поверить. Не могу представить ничего, кроме ссор с ним.

– О, вы еще как ссорились, – хитро улыбнулась Джинни. – Своими перепалками вы будили весь лагерь. Однако серьезно никогда не ругались. Просто так… вам было легче работать.

– Но…

– Гермиона, послушай ту, которая потеряла свою вторую половинку, – вздохнула Джинни, опустив взгляд. – Не отталкивай близких, проводи с ними как можно больше времени, пока есть шанс. Знаю, ты не помнишь, что было между вами с Малфоем, но, раз не веришь ему, поверь мне: вы были… близки.

Гермиона хотела было спросить насколько, но, увидев, как расстроена Джинни, вдруг поняла, что совершенно забыла о ее чувствах.

– Прости, – сказала Гермиона. – Я даже не представляю, как ты до сих пор держишься.

– С трудом, – призналась Джинни. – Да и мы все, думаю, тоже. А ты как?

– Я… застряла где-то между отрицанием и депрессией, – выдохнула Гермиона. – Но ты потеряла и брата, и жениха. Я даже представить не могу, что ты чувствуешь.

– Однажды я полностью осознаю все произошедшее, – фальшиво улыбнувшись, сказала Джинни. – Но сейчас я… в порядке. И пока этого достаточно.

В палатке наступила тишина, и Гермиона рассеянно начала теребить простыню на своей кровати. Обнаружив кусок чёрной ткани, выглядывающий из-под подушки, Гермиона нахмурилась. Потянув за него, она вытащила чёрную футболку. Прищурившись, Гермиона с любопытством повертела её в руках, пропустила ткань между пальцами – ей показалось, что этот простой предмет одежды много значил для неё раньше.

– Джинни, – позвала Гермиона. – Чьё это?

– Похоже, что Малфоя, – рассеянно ответила Джинни и вздрогнула, словно сказала глупость. – В смысле, наверное, случайно затесалось между твоими вещами при стирке или ещё когда.

– Но зачем я держала её под подушкой?

– Наверное… – неуверенно начала Джинни. – Ну, наверное, хотела положить поближе, чтобы не забыть вернуть хозяину. Не знаю, никогда не понимала твоих странных привычек…

– Не думаю, что я…

– Уверена, это ничего не значит, – быстро сказала Джинни. По мнению Гермионы, слишком быстро. – Я, пожалуй, пойду к себе. Если хочешь, могу занести футболку.

Закусив губу, Гермиона протянула футболку Джинни, но уловила приятный запах и тут же узнала его: именно такой аромат исходил от Малфоя, когда они виделись пару дней назад. Футболка пахла свежестью и чем-то еще – описать было трудно, но запах почему-то успокаивал. Гермиона резко отдернула руку и покачала головой.

– Нет, – пробормотала она, смутившись собственной реакции. – Всё в порядке, я потом сама отнесу.

– Раз ты уверена, тогда ладно, – сказала Джинни и, с непонятным выражением взглянув на Гермиону, развернулась к выходу. – Увидимся.

– Пока.

Дождавшись, когда мягкие шаги Джинни затихнут, Гермиона обернулась и сделала нечто такое, что позже назвала временным помешательством. Она поднесла футболку к лицу и прижалась к ней щекой. С каждым вдохом, с каждой дозой аромата, Гермиона замечала, как успокаиваются разум и сердце.

Почувствовав усталость, она растянулась на кровати, да так и уснула, прижимая к себе футболку и вдыхая её запах.

21 августа 2003 года

Драко и подумать не мог, что застанет Гермиону за купанием голышом в реке всего в десяти минутах ходьбы от лагеря. Укрывшись между деревьями и камнями, Драко пристально наблюдал за ней во всей её головокружительной красоте. Гермиона, похоже, совершенно не замечала его жадного взгляда.

Драко задумался, знает ли она, что пришла на их место – именно здесь они всегда купались вдвоем. Он прекрасно помнил, как Гермиона едва не завизжала от восторга, когда они обнаружили этот живописный уголок. Они были очарованы водопадом, тихой заводью возле него и скалами сбоку, на которых очень удобно было загорать.

Гермиона, конечно же, понятия не имела, что именно здесь они скрывались, когда хотели отдохнуть от войны или хотя бы просто на время перестать думать о будущем.

Наверное, она забрела сюда случайно; вид обнажённого тела и длинные волосы, покачивавшиеся на воде, словно осенние листья, всколыхнули что-то в груди Драко.