Текст книги "Прости меня! (СИ)"

Автор книги: Белый Ирис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

5

Я просыпалась медленно и абсолютно без желания. Как же мне хорошо, просто лежать в кровати рядом с теплым телом мужчины и не шевелиться при этом.

Стоп! Мужчины?

Я резко открываю глаза, смотрю на спящего рядом Бориса и тут же все вспоминаю. Все мое тело стало бордовым от воспоминаний.

Это была я?

Я ему такое позволяла?

И не один раз, а почти всю ночь?

Глаза сами стали шарить по комнате, лишь бы не видеть его и замерли на спасительной стрелке будильника. Шесть утра! Пора собираться, мне еще в гостиницу переодеться надо. Снова посмотрела на него и на это раз встретилась с его взглядом, вновь попадая под его очарование.

– Привет! – прошептал он, касаясь моих губ.

– Привет! – был ему мой ответ, а в следующий миг губы включились в игру, которую столько раз мы вели ночью. Разум медленно уплывал, но в последний момент все же я заставила себя отстраниться и оттолкнуть его – мне пора ехать – прошептала я ему – Я без одежды, прости!

– Мы успеем, я отвезу тебя – прошептал он, снова припадая к моим губам и возвращаясь туда, где был – но чуть позже!

Это чуть позже было через полтора часа. Я просто выскочила с кровати, понимая, что времени почти нет. До гостиницы сорок минут езды, а потом столько же до работы, а до смены полтора часа!

– Я опаздываю!

– Да не суетись ты так, успеешь! – ответил он, все так же лежа на кровати и наблюдая, как я мечусь по комнате, собирая свою разбросанную одежду.

– Ты что не понимаешь? Я опаздываю! Мне нужна сменная одежда! Или ты хочешь, чтобы все знали, что я провела ночь у тебя! А зачет? Его же ты ставишь! Все решат, что я его своим телом зарабатывала! – я почти плакала от отчаянья.

Тогда он просто встал и, подойдя ко мне, прижал меня к себе.

– А мне казалось тебе все равно до того, что думают другие?

– Все равно, не все равно, а свою карьеру я делала сама!

– Знаю, и зачет уже давно стоит. Собирайся я отвезу тебя, и ты все успеешь.

Я, с трудом отстранившись от него, желая только быть в его объятиях, и подошла к своей сумке чтобы взять зубную щетку, а открыв ее рассмеялась.

– Что такое? – спросил он, смотря на меня с тревогой.

– Лиза! – это все, что я могла сказать сквозь смех, показывая ему сменную одежду.

Плутовка все же нашла момент, чтобы всунуть ее. Вот что значит опыт и знания. И ведь выбрала такую подходящую кофточку. Все скрывает, особенно шею.

Посмотрев на вещи в моих руках Борис улыбнулся и перевел взгляд на часы. Потом он подошел ко мне, забрал у меня одежду и аккуратно разложил на стуле. После чего подхватив на руки, уволок меня на кровать.

– Что ты делаешь! – возмутилась я, в то время как его руки уже были между моими ногами и делали что хотели, а тело уже млело под ним.

– У нас еще есть двадцать пять минут, до работы десять минут пути, а на то чтобы принять душ и одеться нам хватит и часа – был мне ответ и он закрыл мне рот своим.

«Ну ладно……» – это была моей последней мыслью, а потом я уплыла на волнах удовольствия.

Мы задержались и сильно! Кончилось тем, что до выхода оставалось тридцать минут, а мы только выползли из кровати.

Быстро приняв душ и одевшись, я ждала его, пока он мылся, и тут раздался телефонный звонок, а потом включился автоответчик.

– Привет, дорогой! – услышала я такой знакомый голос. Меня как в ледяную воду окунули, а Алла тем временем продолжала – Я соскучилась и заказала столик в нашем любимом ресторане. Я знаю, что ты очень устаешь на своей работе, да и сестрица моя не сахар, вот и подумала…. Может, мы проведем время в нашем ресторанчике, а потом поедем к тебе как делаем это всегда? Позвони мне, я жду.

Мне стало противно от мысли, что на этой же кровати, на этих простынях лежала Алла. Что он делал с ней, то же, что и со мной. Захотелось плакать. Ведь я никогда не стану лучше ее. Я всегда буду просто довеском. Я встала, схватила сумку и убежала. Не зная, что делать и куда идти. Только ноги сами привели меня туда, где я всегда пряталась от жизни. Они привели меня на работу.

Я счастлив и напеваю какую-то глупую песенку, стоя под струями горячей воды, но меня это не тревожит. Все, о чем я думаю это то, что я счастлив, а там, в комнате за дверью, меня ждет она.

Как же она красива! Как ее тело гибко и как чувствительно. Стоило мне подумать о ней, и я снова ее хочу. Моя! Не отдам!

Быстро выключаю кран и вытираюсь. А думаю только о том, что снова хочу ее прижать к себе.

Не отпущу!

Она останется со мной! Теперь она моя!

В комнату я вошел с улыбкой, но стоило увидеть, что она пуста, да и вещи колючки пропали, и улыбка сползла с губ. Она ушла. Ушла без меня, но мы ведь договаривались! Почему она ушла?

И тут я увидел мигающую лампочку автоответчика. Неужели…..

Нажал кнопку и прослушал сообщение.

Алла! Что за черт! О чем она говорит!

Глянул на часы. Семь минут до смены, нет времени звонить и выяснять. Колючка, скорее всего, слышала сообщение и теперь думает бог знает что.

Надо быстро разруливать ситуацию, иначе я ее потеряю. Чертова Алла!

Вышел на улицу и трусцой побежал на работу, а едва войдя в комнату отдыха, увидел ее. Ее лицо было похоже на маску. Безразличное пустое лицо, которое просто не способно ничего чувствовать. Но это просто маска, под ней куча эмоций и все плохие. Я это знал наверняка. Я уже хотел подойти и попытаться объяснить ей, когда вошли ребята, и я понял, что придется ждать и ловить момент.

День был тяжелым. Ее недовольство проявлялось весь день: она спорила, грубила, не подчинялась приказам, а вечером она просто сбежала и даже поговорить мне с ней не дала! Я плюнул на все и поехал следом, но в гостинице меня поймала Лиза.

– Не надо, не сейчас! – это все, что она мне сказала.

– Но я должен ей объяснить…! – запротестовал я, но она меня перебила.

– Сейчас она зла, я уже звонила Виталию, он подтвердил, что ты никогда и никого в квартиру не водил, но она не хочет ничего слышать. Она пока не готова это слышать. Потерпи, дай ей немного остыть и я первая свяжу ее, чтобы она тебя выслушала.

– Я никогда не спал с Аллой!

– Я верю тебе, но сейчас к ней нельзя иначе будет только хуже.

И мне пришлось уйти.

А на следующий день я сразу понял, что она не остыла, а только сильнее разозлилась. Едва я вошел ее лицо заледенело, а глаза загорелись. На вызове она рискнула, и если бы я ее не знал, мы бы потеряли человека. Но я предвидел ее поступки, поэтому страховал. Парня спасли, только она в своем провале обвинила меня. Я смолчал. Между нами будто выросла стена из ее злости и обиды, а я просто не знал, как ее преодолеть. Я видел, как Лиза пыталась ее успокоить, но каждое слово сестры Диана воспринимала в штыки. Кончилось тем, что она просто напросто ушла со смены, хлопнув при этом дверью. Лиза при этом выглядела беспомощной, а я, молча, остался сидеть, прекрасно понимая, что все это бесполезно. Она приняла решение, как и тогда в детстве и гонит любого, кто пытается возразить.

А утром появилась Алла, и это было фиаско. Я боялся, только сам не знаю за кого. Она повисла на моей шее, и я еле отодрал ее думая о том, как бы ее побыстрее спровадить, пока сестра не бросилась. Но эта….! Она пошла прямиком к Диане и это меня еще сильнее напрягло.

– Дианочка, солнышко, я знаю, что ты завтра уезжаешь, поэтому решила зайти проститься – произнесла она, глядя Диане в глаза.

– С чего это такая честь? – был ей ледяной ответ моей колючки.

– Да просто хочу убедиться, что ты точно уедешь – ответила та тоном королевы – и заодно передать тебе «приятной дороги» от матери.

– Моя мама ждет меня завтра вечером дома, – был ей ответ – а в том, что я уеду, сомнений нет. Ведь в отличие от некоторых, я не пользуюсь подержанными вещами.

Сказав это, Диана ушла, а Алла так и осталась стоять ошарашенная. Когда же до нее дошли слова колючки, ее взгляд скользнул по мне бритвой, и она убежала. Я знал, чего она хотела, но меня больше волновала Диана, поэтому я остался на месте.

Колючка вернулась минут через пятнадцать и присоединилась к игре в карты. Время близилось к концу дня, когда она встала, но мое терпение уже закончилось и я просто рявкнул.

– Сядь! А все остальные вон отсюда!

Ребята радостно подскакивали с кресел и исчезли. Имбыло тяжело быть рядом с нами эти два дня. Мы остались вдвоем. Она все так же стояла и смотрела на меня. Ее глаза сверкали огнем, губы плотно сжаты, а руки сложены в защитной позе.

– Чего тебе надо? – спросила она, когда мы остались вдвоем.

– Я хочу поговорить – сказал я, вставая так, чтобы она не могла уйти.

– О чем это? – она сделала вид, что удивилась.

– О том, что между нами произошло.

– А что между нами произошло? – спросила она недоуменно – Ты отдал свой долг и все.

– Кого ты сейчас пытаешься обмануть – поинтересовался я – твоя собственная ревность говорит, что это не все!

– Ревность? – она наигранно рассмеялась – а кто тут ревнует?

– Значит, не ревнуешь, да и меня ты не хочешь? – спросил я, делая шаг вперед и замечая, как она отступает

– Не хочу! – ответила она упрямо.

– Сейчас проверим! – бросил я в ответ, делая рывок и припадая к ее губам.

Я чувствовал, как ее кулачки стучат по моей спине. А губы медленно становятся мягкими и начинают отвечать на поцелуй. Будто моя девочка превратилась в ледышку и сейчас оттаивала у меня на глазах. В какой-то момент я подтолкнул ее к дивану, и она позволила мне это. Значит сдается, и только оказавшись на диване, а затем услышав ее стон капитуляции, я прервал поцелуй посмотрев при этом на нее.

– Я не спал с Аллой и никогда и никого не приводил в эту квартиру. Ты единственная кто лежал в той кровати!

– Но что это меняет? – печально спросила она, а в ее глазах была непередаваемая тоска – Завтра я уеду, а ты останешься с Аллой, женишься на ней и приведешь в свою квартиру!

Я не мог ничего ответить. Как же мне хотелось сказать «оставайся и стань моей женой», но перед глазами встал отец и я промолчал. Диана же, все прочитав в моих глазах, вывернулась из моих объятий и встав пошла к выходу.

– Проведи со мной хотя бы эту ночь! – взмолился я, не желая терять ее и одновременно понимая, что ничего не могу изменить.

Она замерла, долго молча стояла, а потом тихо сказала:

– Прости, я не могу так!

И ушла. Я же, поехал домой, проклиная свою жизнь и долг перед семьей. А дома я достал бутылку и стакан. Я редко пью, но сегодня мне этого очень хочется.

Мне было больно, и я просто ничего не могла с собой поделать. Хотелось плакать и кричать. Я хотела быть с ним всегда! Но мы оба понимали, что ради отца он сделает все, даже женится на Алле. Почему, за что?

Думая об этом я сидела на кровати и смотрела в одну точку. Лиза сначала пробовала говорить со мной, потом просто сидела рядом и гладила по голове, а потом ушла в ванную. Из апатии меня вывел резкий звук. Обернувшись на него, я увидела полностью одетую сестру и услышала ее злой голос.

– Ладно, с меня хватит! Если ты желаешь испортить себе последнюю ночь, пожалуйста! А я не хочу, поэтому я ушла к Виталию! Я не желаю тратить последний вечер с любимым на то чтобы смотреть, как моя дура сестра портит себе жизнь. А ведь это последняя ночь и ее надо использовать по полной!

– Лиз…! – воскликнула я пораженно.

– Что, Лиз! Пойми, может вы и расстанетесь, но пока вы вместе это надо использовать! Так используй это!

Она пошла к двери, а потом вдруг добавила.

– Я дам тебе совет и очень надеюсь, ты им воспользуешься. Поезжай к нему! Все наши вещи сложены. Все, кроме того, что мы наденем завтра и майки и юбки, которые я оставила на случай если ты поумнеешь и пойдешь к нему! – она немного помолчала, а потом добавила – Я сама заберу вещи сутра. Ты главное к часу будь в аэропорту!

И ушла, а я так и осталась сидеть и смотреть на дверь.

Я смотрела ей в след и не верила своим ушам. Она что не понимает, что у нас нет будущего и что эта ночь ошибка.

«А ошибка ли?» – вдруг спросило мое сердце.

И тут до меня дошло. У меня остались считанные часы, которые я могу провести с ним и с моей стороны глупо их терять!

Вспомнив слова сестры, я посмотрела на кресло. Там лежала моя единственная юбочка. Она была коротенькая, и я ее одевала крайне редко. Поднявшись, я стянула штаны и одела юбку. Потом посмотрела на кофточку, после чего быстро ее натянула. Затем подошла к зеркалу и посмотрелась в него.

«Я не желаю тратить последний вечер с…» – звучали в моей голове слова сестры.

– Я тоже не хочу терять эту ночь – произнесла я, глядя на свое отражение.

Потом расчесала волосы, схватила пиджак и выбежала из комнаты.

И снова я стою перед его дверью и никак не могу позвонить. И снова собака, только теперь откуда-то сверху пугает меня, и я нажимаю звонок.

И вот уже дверь открывается, и я вижу его. Он стоит и смотрит на меня. Наши взгляды встречаются, и я вижу, как зажигаются счастьем его глаза, а потом он делает шаг назад, пропуская меня в квартиру.

Я вхожу и слышу, как захлопывается дверь, кладу сумку на стул, а в следующий миг оказываюсь в его объятиях.

Он целует меня, так как может целовать только он. Мои губы ловят каждое движение, а тело стремиться быть ближе, но он не дает.

Отстранив меня, он медленно начинает расстегивать пуговицы пиджака и бросает его на стул, после чего руки проползаю под майку, и захватывают мои груди.

Я вскрикиваю от вспышки удовольствия. Моя спина упирается в стену, а руки хватаются за шкаф. Лишь бы не упасть! Мои глаза смотрят в сторону спальни, но он этого будто и не замечает. Отпустив мои груди, чем вызвал стон отчаянья и, подхватив меня на руки, он делает шаг, сажая меня на столик у стены между кухней и спальней. В его глазах огонь и я подчиняюсь, радуясь, и чувствуя, как он меня хочет.

Его руки снова под майкой, а я закидываю голову назад и могу только постанывать, обнимая его руками. Губы припадают к чувствительному местечку на шее, и я не сдерживаю крика.

Хорошо! Как же я могла даже подумать о том, чтобы лишить себя этого! Вот дура.

Пальцы чуть сжали соски, а губы тем временем захватили один из них прямо сквозь майку. Снова вскрик.

– Только не останавливайся! – молю я его.

– Никогда, глупенькая! – был мне ответ.

И вот пальцы скользят вниз, задевают пупок, а потом исчезают. Мои глаза закрыты, я и сама не помню, когда их закрыла. Я чувствую, как он чуть приподнял меня, а потом моя юбочка вдруг оказалась на животе. Открываю глаза и вспоминаю, что перед самым выходом одела трусики, которые и трусиками назвать сложно. Лизкин подарок. Пальцы скользят туда и оттягивают тонкую полоску, начиная поглаживать меня там. Стон, спина выгнулась, мне мало, еще! Я вижу его глаза. Они полыхают, он медленно наклоняется, но я слишком поздно поняла, что он затеял. Не успела запротестовать. Удар тока удовольствия, сотряс меня, и я уже кричу, а его губы продолжают ласкать меня там. Столик маленький, моя спина трется о стену, но все это не важно. Ноги сами закинулись на его плечи. Пальцы сами запутались в волосах и притягивают его ближе. А изо рта рвутся крики и стоны. Волна удовольствия была настолько сильной, что я подумала, что уже никогда не смогу видеть и дышать. Когда же я немного пришла в себя, то увидела, что он уже без штанов, а мои трусики исчезли.

– Здесь? – потрясенно спрашиваю я.

– А ты против? – интересуется он как бы случайно задевая своим членом мой вход и делая круговое движение. Я вскрикнула, а желание стало настолько сильным, что я сама насадила себя на него.

Хорошо! Мой!

Он поймал меня и, удержав на месте сделал рывок. Я закричала, улетая во второй раз за десять минут, но на этот раз он уже не ждал. Я чувствовала, как он движется. Сильно, резко, не сдерживаясь, и от этого я хотела его только сильнее, а мои ощущения были просто невыносимы. В третий раз мы улетели одновременно.

Я лежала под ним и балдела от ощущения удовольствия. Как же мне было хорошо в этот момент, но вот он поднимает глаза и смотрит в мои. Что он там нашел, не знаю. Он просто срывает с меня майку и юбку, а потом подхватывает на руки и несет в спальню. А дальше все начинается сначала, только теперь от его ласк не укрывается ни одна частичка моего тела, и я не остаюсь пассивной, отвечая ему тем же.

Это наша ночь и никто не посмеет забрать ее у нас. Мы не дадим. Только на эту ночь. Он мой, а я его. Да будет так.

6

Я просыпаюсь, чувствуя, как губы касаются моих губ. Мне хорошо, тело расслаблено, взгляд блуждает по комнате, а руки уже притягивают его ближе.

А потом мой взгляд наткнулся на часы и я, вспомнив, какой сегодня день оттолкнула его.

– У меня самолет через три часа!

– Знаю – печально улыбнулся он. Но мы ведь можем немного расслабиться?

Ну как я могу ему отказать? Мягко улыбнувшись, я потянула его к себе.

Шевелиться не хотелось, поэтому я просто устроилась у него на плече. Я старалась впитать в себя все, что связано с ним: ощущение его кожи, терпкий запах, крепость рук и сердцебиение.

– А если я попрошу тебя остаться, ты останешься? – вдруг спросил он.

– И кем я буду для тебя? – грустно спросила я, поднимая голову глядя ему в глаза – Любовницей? Буду провожать тебя вечерами к жене, и ненавидеть и тебя и себя за это? Буду проводить праздники одна, и мечтать о несбыточном? Буду рожать тебе детей и говорить им, что папа занят, поэтому и не может приехать на ее или его день рождение? А не живет с нами, потому что он секретный агент?

– Нет, ты станешь моей женой! – ответил он, глядя мне в глаза – Мои дети будут видеть меня каждый день, и я буду их укладывать. Мы будем вместе праздновать все праздники, и радоваться жизни. Я буду носить тебя на руках и боготворить. И у тебя будет все, чего ты только захочешь!

– А как же твой отец? – спросила я, и он отвел взгляд. Я вижу его боль и понимаю, что он женится на мне, но его всегда будет угнетать то, что он не выполнил волю отца – Я не могу! Прости, но я не хочу чтобы ты потом думал, что если бы ты не женился….

Я не смогла договорить. Просто встала и пошла в душ. Стоя под струями воды, я беззвучно плакала, даже не пытаясь сдержаться. Как же больно чувствовать, что ты ничего не можешь изменить.

Потом выйдя из душа, я быстро оделась и посмотрела на него, прощаясь.

– Подожди, я отвезу тебя. – сказал он сухо и пошел принимать душ.

Как бы мне хотелось уйти и просто стереть из памяти его лицо, и все что он мне дал за эти недели, за эти три дня, за эту ночь. Но я не могу лишить себя его, пусть и на час или два, но он мой и я хочу насладиться последними моментами рядом с ним. Как бы при этом мне не было больно. Поэтому, тяжело вздохнув, я села и стала ждать, думая о том, что без него мне будет очень плохо.

Выйдя минут через пять, он быстро оделся, посмотрел на меня и спросил:

– Ну что поехали?

Я только кивнула. Ехали мы молча, и с каждым метром, что мы отдалялись от его дома, мне становилось все хуже. Хотелось кричать от охватившего меня отчаянья, но я не могу так поступить. Поэтому просто молчу и смотрю перед собой.

В аэропорту было людно. Но я знаю, где искать сестру, мы договаривались заранее и тут сложностей не возникло. С ней был Виталик, она тоже была грустной, но стоило ей увидеть меня, и грусть сменилась беспокойством и тревогой. Неужели я так плохо выгляжу?

– Ты в порядке? – спросила меня сестра.

– Да! – сухо ответила я и попыталась улыбнуться. Не получилось – А ты?

– В порядке! – сделала такую же попытку улыбнуться она. Не вышло.

Время шло. Мужчины остались с нами. Казалось, они чего-то хотят, но никак не могут решиться попросить. А мы их не торопили. Каждая из нас переживала свою боль и ждала чудо. Но его так и не случилось.

Объявили о регистрации на наш рейс. Мы взяли свои сумки и направились к терминалу. Но каждый из мужчин, как сговорившись, оттащил свою женщину в сторону. Я не смотрю на сестру. Мое внимание было поглощено им.

Он просто смотрит мне в глаза и я читаю почти все его эмоции. Я вижу боль и страх, вижу страсть и любовь, вижу надежду и нерешительность.

– Я люблю тебя! – прошептал он, с каким-то отчаяньем в голосе.

Как же я ждала этих слов, и как же больно оказалось их услышать!

– Я тоже тебя люблю! – стараясь не разрыдаться, отвечаю я.

А потом его рот накрывает мой. И я забываю о том, где я. Я просто стою в его руках, отвечая на поцелуй и молюсь, чтобы он никогда не кончался. Я впитываю каждое его движение, запоминаю ощущения и вкус. Я стараюсь застолбить этот момент в своей памяти, чтобы просто больше никогда его не забывать и сохранить хоть что-то связанное с ним. Пусть это будут и воспоминания.

Но вот раздалось покашливание, и наш поцелуй прервался.

Сестра выглядит разбитой. Но она гордо держит голову и старается делать вид, что все замечательно. Наверное, я выгляжу так же.

– Мне пора – говорю я ему, все же сумев улыбнутся. Только улыбка оказалась горькой и безнадежной.

– Да – согласился он, отпуская меня и отступая на шаг.

Я делаю шаг назад, потом второй, затем разворачиваюсь и иду в сторону терминала и тут я услышала его слова.

– Колючка, останься!

Это был крик души. Я знаю это, но как я могу. Ведь он потом сам себя не простит за это. Господи, за что! Как же больно слышать его слова. И как же мне хочется развернуться прижаться к нему! Наплевать на все и остаться!

Я люблю его, не могу без него и хочу быть с ним.

Я уже была готова вернутся к нему, когда вдруг вспомнила Аллу. Может мне показалось? Может отец Бориса, просто дал совет и не о нас? Может он хочет видеть ее своей снохой. Она красива и вежлива в их обществе, он ее знает с детства. Как же иначе. А кто я для него? Просто девочка которую он спас. Откуда ему знать, кем я стала. Чем я стала. Он просто дал совет и не хочет, чтобы я была с Борисом, не видит нас вместе! Я просто не могу сделать ему больно, не имею права разочаровать этого человека. Он дал мне жизнь. Я не могу!!!!

Закрыв глаза, я досчитала до десяти, чтобы не разрыдаться в голос, а потом, сказав ему всего одно слово, ушла.

– Прости!

Уже сидя в самолете и с трудом сдерживаясь, я мечтала побыстрее оказаться дома, чтобы упав в свою кровать выплакать слезы боли и отчаянья, что были в моей душе.

Она ушла. Улетела. А я так и остался стоять и смотреть ей в след.

Больно!

Как же болит душа!

Хочется броситься за ней. Нет, не могу.

Хочется напиться и вырубится. Но и этого я сделать не могу. Меня ждут родители на еженедельный ужин. Позвонить и отменить? И что я скажу?

– Мам, я не могу приехать, потому что только что проводил и посадил на самолет любимую женщину, которую больше не увижу. А все потому, что должен женится на дуре, которую вы с отцом одобрили.

Я не мог этого сделать. Сейчас я ненавидел весь мир. Но я пойду на этот ужин, буду улыбаться, и смеяться, как они хотят. Но сердца во мне уже нет, как и радости жизни. Она забрала это с собой.

Пошел на выход. Вышел из аэропорта. Сел в машину. Завел мотор.

А может ну его! Вон, какая стена хорошая. Раз и навсегда!

Перед глазами встало усталое лицо отца и его полный боли взгляд.

Нет, не могу. Ради него я должен держаться. Хотя бы пока он жив, а потом…. Потом посмотрим.

Глубоко вздохнул, развернул машину и поехал к родителям. Там меня ждали они и еще она. Та, которая лишила меня счастья одним своим существованием.

И да простит меня Бог. Но я ее ненавидел.