Текст книги "Трансформаторная подстанция (СИ)"
Автор книги: Байки Седого Капитана
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Когда внешне невозмутимый Лёха Гвоздик, начал «толкать» пацанам эту немыслимую историю, я сразу же заметил, как судорожно подёргивается его правое веко, охваченное лёгким тремором.
Это могло означать лишь одно – главным героем повествования, на сей раз, является сам рассказчик!
И я не ошибся.
То и дело оглядываясь по сторонам, будто до сих пор опасаясь чего-то, Гвоздик поведал, что два года назад, летним вечером, он пошел гулять по городу со своим закадычным другом – одноклассником Мишкой Самсоновым, по прозвищу Самсон.
На обратном пути, не доходя трёх кварталов до своего дома, друзья проголодались и купили в ближайшем продовольственном магазине «Восход», два «песочных» пирожных по цене 11 копеек за штуку, а затем присели в чужом дворе на одну из деревянных скамеек, чтобы перекусить и заодно немного отдохнуть.
Метрах в двадцати от них, рядом с детской площадкой, возвышалось типовое здание советского образца из красного кирпича.
Доносившееся оттуда низкочастотное гудение переменного тока, свидетельствовало о том, что это – трансформаторная подстанция.
Доев пирожные, Гвоздик и Самсон решили подойти поближе и рассмотреть одинокое строение, тяжёлая двухстворчатая металлическая дверь которого, хотя и была плотно закрыта на внутренний замок, но имела многочисленные щели.
И школьники, прильнув к отверстиям, с интересом разглядывали внутреннюю обстановку, благодаря включенному дежурному освещению – на потолке неярко «горела» единственная лампочка мощностью примерно сорок ватт.
В помещении находились массивные железные шкафы с работающим электрическим оборудованием – трансформаторами, рубильниками и переключателями.
Спереди, на металлических панелях распределительных щитков, поблёскивали стёклами различные стрелочные приборы – вольтметры, амперметры и прочая измерительная дребедень.
Правее стояли небольшой письменный столик из ДСП и стул.
На столе, рядом с настольной лампой, лежала покрытая толстым слоем пыли, хозяйственная книга, по всей вероятности, журнал периодической проверки оборудования, а сбоку – шариковая ручка.
На стене висел производственный календарь с изображением Иосифа Кобзона.
В общем, ничего интересного.
Друзья уже хотели уйти, как вдруг совершенно отчётливо услышали доносившийся изнутри тихий голос.
Или это был не голос, а вздох? А может, им просто показалось?
Школьники затаили дыхание и внимательно прислушались, прислонив ухо к двери.
Определенно, там играла тихая музыка и как будто кто-то подпевал двумя голосами – мужским и женским, хотя сквозь щель никого не было видно.
Обуреваемые любопытством, друзья решили быстро сбегать домой за инструментом, чтобы попробовать открыть дверь.
При этом предусмотрительный Самсон захватил с собой ещё и коробок спичек.
Осмотревшись, дабы не привлекать излишнее внимание свидетелей из числа случайных прохожих, Гвоздик с трудом повернул плоскогубцами квадратный металлический выступ замка по «часовой стрелке», и они осторожно зашли в здание.
С левой стороны подстанции, в самом дальнем, неосвещенном углу, на месте отсутствующего железного шкафа, располагалась деревянная тумбочка с дверцей и декоративной алюминиевой ручкой.
На тумбочке стоял отечественный катушечный магнитофон «Астра-4», на крышке лентопротяжного механизма которого, имелась разноцветная переводная наклейка с рисунком орла, расправившего крылья и надписью латинскими буквами – «МONTANA».
Две круглые пластмассовые катушки, иначе называемые бобинами, заправленные магнитной лентой «Свема», медленно и плавно вращались со стандартной скоростью 4,76 сантиметра в секунду, последовательно воспроизводя на минимальной громкости популярные в те годы шлягеры советской эстрады в исполнении Геннадия Белова: «Травы, травы», «Черноглазая казачка», «Соловьиная роща», «Шумят хлеба», «Дрозды» и другие.
Причём слово «Дрозды» на картонном футляре из-под ленты, было подчёркнуто синей пастой дважды!
По-видимому, как самая любимая песня.
В кирпичной стене, прямо над тумбой, имелась небольшая ниша размером примерно метр на метр, и сантиметров сорок глубиной, в которую тянулись два электропровода от магнитофона.
Очевидно, там находились колонки – звуковые акустические системы.
И тут, во время тишины, возникшей из-за короткой паузы между песнями, из ниши снова послышался едва различимый гортанный голос, и они услышали осмысленное слово: «Па-ма-ги-те».
Самсон вскрикнул от неожиданности и попытался зажечь спичку, но у него ничего не получилось, так как сильно тряслись руки.
Наконец, с шестой попытки, ему это удалось и он от страха выронил на пол коробок, а Гвоздик едва не потерял сознание.
При свете огня, их взору открылось нечто невероятное и пугающее.
По обе стороны углубления, на деревянных подставках стояли две обритые наголо человеческие головы – мужская и женская.
Весь ужас заключался в том, что они ПЕЛИ, синхронно шевеля своими красиво очерченными, розовыми губами, безошибочно исполняя на фоне звучащей музыки, известную песню: «Вы слыхали, как поют дрозды...»
На лбу мужской головы хорошо просматривалась чёткая надпись, выполненная зелёным фломастером, состоящая из двух заглавных букв – «НЧ», очевидно – низкая частота, а на лбу женской – «СЧ» – средняя частота, что было вполне логично с точки зрения акустики и электродинамики, но полностью противоречило обстановке и здравому смыслу.
Вдобавок, от каждой шеи тянулся толстый плетёный жгут из разноцветных электрических проводов, присоединенных через контактную колодку к стоявшему посередине неизвестному устройству в пластмассовом корпусе чёрного цвета, по форме напоминающему стабилизатор напряжения для стационарного лампового телевизора, только гораздо больших размеров.
Зловещий прибор был подключен к сети 220 вольт, вероятно для того, чтобы надлежащим образом поддерживать основные функции мозга.
Две гибкие прозрачные трубки соединялись специальными медицинскими зажимами с артериями в области шеи с одной стороны, а с другой – были опущены в трёхлитровую банку, наполненную до краёв темно-красной жидкостью.
Тут же валялся маломощный паяльник со свежими отпечатками коричневого цвета на деревянной ручке, самодельный пробник-индикатор напряжения с неоновой лампочкой, миниатюрная отвёртка, моток изоляционной ленты и старый кусок канифоли.
Полуоткрытые прищуренные глаза обоих голов, пристально, но равнодушно смотрели на противоположную стену, где висел пожелтевший агитационный плакат – улыбающийся рабочий в спецовке сталевара на фоне земного шара, указывал рукой на красные точки – контуры стран социалистического лагеря.
Внизу имелась надпись:
«С о ц и а л и з м шагает по планете!»
Но большая часть первого слова была аккуратно замазана белой краской, поверх которой рука неизвестного юмориста написала иные буквы, и теперь любой желающий мог прочесть чуждый по духу, но понятный по смыслу и содержанию тезис: «П о . . и з м шагает по планете!»
Однако, смеяться в такой ситуации, ребятам вовсе не хотелось.
Ужасная находка довела их до полуобморочного состояния.
Лёха стоял как завороженный, вцепившись в руку школьного товарища, чтобы не упасть.
Его трясло и он не мог членораздельно говорить.
В аналогичном состоянии пребывал и Самсон, рыжие вихрастые волосы которого встали дыбом.
Найдя в себе силы аккуратно открыть упомянутый журнал проверки исправности электрического оборудования, внимательный Гвоздик разглядел, что ответственным лицом, чьими датами и подписями были отмечены соответствующие графы листов, значился электрик 6-го разряда городских электрических сетей, некто Евсеев А.В.
Очевидно, ему принадлежал и магнитофон с адскими колонками.
Испытывая тошнотворное отвращение, школьники начали постепенно пятиться к выходу и кое-как закрыв за собой дверь трансформаторной подстанции, быстро помчались домой.
Спустя полчаса, где-то вдалеке послышались первые раскаты грома – надвигалась сильная гроза и всё небо постепенно заволокло тёмными дождевыми облаками.
Этой же ночью, во время непродолжительного ливня, сокрушительный разряд молнии ударил в проклятую подстанцию, частично повредив крышу и кирпичную кладку строения, при этом главный понижающий трансформатор, не выдержав колоссальной перегрузки, моментально вспыхнул и загорелся.
Вместе с ним, внутри сгорело всё, что вообще могло гореть.
Приехавшие пожарные только потушили пламя и пожимая плечами, уехали восвояси.
По крайней мере, когда на следующий день после обеда, ребята пришли на тоже самое место, то ничего, кроме почерневших кирпичных стен и закопчённых частей металлических конструкций с облупившейся краской, они не обнаружили.
На свой страх и риск, едва сдерживая дрожь, пионеры снова залезли внутрь подстанции и даже заглянули в то самое углубление, где стояли дьявольские колонки, но ниша была пуста.
Вечером Гвоздик всё-таки решился подробно рассказать обо всём своему отцу, но тот лишь посмеялся, сказав, что, вероятно, в раскрашенные пластмассовые головы от сломанных кукол, или манекенов для демонстрации одежды, местным самоучкой-радиолюбителем, были просто вставлены малогабаритные низкочастотные и среднечастотные динамики для воспроизведения звука.
И добавил, что у страха глаза велики.
Похожей версии придерживался и отец Самсона.
Особо не вдаваясь в детали, он только уточнил, что это могли быть умело переделанные предметы театрального реквизита, например декоративные подставки из синтетического каучука для париков и шляп, либо карнавальные маски.
Но друзья понимали, что на самом деле, всё обстояло гораздо хуже и ужаснее.
Спустя два месяца, в сентябре, когда начался новый учебный год, по инициативе директора и завуча, в средней школе N5, где учились Самсон и Гвоздик, был организован любительский радиотехнический кружок и всем желающим было предложено туда записаться.
Тогда записалось человек десять – в основном мальчишки из 5, 6 и 7 класса.
Для кружка выделили небольшое помещение на первом этаже, где раньше располагался склад хозяйственного инвентаря.
Однажды на перемене, стоя у окна, Гвоздик совершенно случайно подслушал доносившийся из коридора разговор двух молодых незамужних учительниц начальных классов, которому сперва не придал никакого значения.
– А этот, новенький-то, Александр Валерьевич, прямо-таки ничего, красавчик, ха-ха-ха! – весело щебетала одна.
– Да...сразу видно, интересно, а он женат? – вторила ей другая.
Тучи сгустились над Гвоздиком на следующий день: он увидел, как записавшиеся в кружок ученики, радостно болтая, тащили в упомянутое помещение, наряду с картонными коробками, набитыми всевозможными радиодеталями, катушечный магнитофон «Астра-4».
Когда школьники проходили мимо, ему вдруг на мгновение показалось, что на крышке лентопротяжного механизма мелькнула какая-то разноцветная переводная наклейка овальной формы с рисунком и надписью латиницей.
Но природа иногда бывает щедра на выдумки, особенно для несовершеннолетних с богатым воображением.
Тотчас переговорив по этому поводу с Самсоном и поделившись с ним последней новостью, впечатлительный Лёха сказал, что уже совсем скоро состоится первое занятие кружка, на котором дети сначала изучат основные графические обозначения элементов на радиосхемах, а позже – самостоятельно соберут простейший детекторный приёмник.
Дурные предчувствия еще более усилились во время прочтения Гвоздиком висевшей на стене, рядом с дверным проёмом, свежеизготовленной деревянной таблички: Кружок «Юный Радиотехник», а ниже – маленькими буквами: «Руководитель Евсеев А.В.»
Однофамилец? Родственник? Вряд ли.
Безобидный текст, косвенно подтверждал самые худшие опасения.
Целую неделю Лёха приходил в себя, пытаясь восстановить душевное равновесие.
Однако, выпавшие на его долю испытания, словно шли по нарастающей.
Как-то раз, после окончания уроков, остановившись напротив входной двери радиокружка, испуганный и взволнованный пионер, услышал тихий, зачастую переходивший в сладкую хрипотцу, мужской голос: "А сегодня наша лекция будет посвящена моей ЛЮБИМОЙ теме.
Пожалуйста, запишите в тетрадку название: «Электродинамические головки, громкоговорители, звуковые колонки и акустические системы».
Пока преподаватель возился с подключением внешних динамиков к выходу аудиоаппаратуры, наглядно дополняя теорию примером из практики, в классе повисла гнетущая тишина.
Но когда Гвоздик припал ухом к замочной скважине и, стараясь не дышать, напряг слух, его внезапно прошиб холодный пот, а ноги сделались ватными.
На фоне восторженного, одобрительного гула юных радиолюбителей, из самодельной колонки раздались чарующие звуки давно знакомой мелодии, воспроизводя в соответствующем диапазоне частот, популярную эстрадную песню, начинавшуюся словами: «Вы слыхали, как поют дрозды...», в исполнении неоднократного лауреата Всесоюзных конкурсов, Геннадия Белова.
