Текст книги "Personal Crossroads (СИ)"

Автор книги: Bastillia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

========== Personal Crossroads ==========

Это повторялось пятые сутки подряд. Целых пять тревожных ночей, пять наполненных чужим горем кошмаров. Густой хвойный лес, нетоптаные тропинки, по которым, казалось, уже многие годы не ступала нога человека, и ребенок, неизменно шагающий где-то рядом. Одиночество, боль, чувство страха – все эмоции, от которых хотелось отгородиться, которые хотелось забыть хотя бы на какие-то пару-тройку часов, преследовали их даже во сне. Это было проклятие, общее наказание за грехи, которые подростки даже не совершали. Это была их неразрывная связь.

Шон Диас – вот имя юноши – человека, облик и мысли которого Клементина забирала себе каждый раз, когда забывалась во сне. Странное чувство, мимолетное ощущение холодной дымкой касалось чувствительной кожи – и вот девушка снова находила себя там, в другом мире, в чужой реальности. Осеннее солнце, автомобильная дорога, разрезающая лесную чащу пополам, и два братца-волка, медленно бредущие по ее обочине, – эти красочные видения, яркие образы лишь отдаленно напоминали тот мир, в котором жила сама Клементина. Девушка знала, эта реальность была другой, ей незнакомой. Мертвецы, что многие годы ходят по ее земле, никогда не ступали по этому миру. Здесь не было апокалипсиса, людям не приходилось каждый день бороться со смертью, продлевая короткий срок своей жизни, своего существования. И, казалось бы, это ли не счастье наконец обрести долгожданный покой: прекратить все мучения от болезненных мыслей, что завтрашний день может для тебя не настать; перестать чувствовать щемящую боль утраты от потери близких людей, жизнь которых оборвала какая-то нелепая случайность, неожиданный укус, означавший для каждого приговор?.. Возможно, окажись Клементина в другой ситуации, она бы и посчитала минуты, проведенные в новом мире, отдушиной, личным райским уголком, где девушка могла наконец отдохнуть от печальных мыслей. Возможно, так бы и было, свяжи ее судьба с кем-то другим. Не с Шоном Диасом.

Она чувствовала его. Чувствовала все его страхи, переживания, слышала его мысли. Голос Шона звучал для нее четко и ясно, а каждая мелочь, что мимолетом проскальзывала в голове юноши, тут же касалась и ее мыслей. Каждую ночь Клементина, засыпая, проживала многочисленные события в рамках одного дня, пропуская через себя все эмоции Шона, что он испытал за это время, будь то печаль, испуг или короткая радость. Были моменты, когда девушке даже казалось, что она – это и есть он и что его жизнь принадлежит ей так же, как ее собственная. Одно целое.

Клементина была рядом, когда Эстебана – отца Шона – не стало. Девушка чувствовала, как сердце юноши в мгновение ока разбилось на тысячи осколков, стоило ему подбежать к бездыханному телу отца; стоило родной крови обагрить руки Шона. Клементина чувствовала его страх. Страх за себя, за младшего брата, за их общее будущее, который затмил все другие эмоции. Ощущала горячие слезы, что душили и ее тоже; слышала мысли, что беспорядочным потоком кружили в голове парня. Она понимала его, все его чувства, все страхи и переживания, ведь была в похожей ситуации. Ли… Тот день, когда маленькая Клементина впервые столкнулась со своим худшим кошмаром – потерей самого дорогого сердцу человека, не мог не навеять ей мысли о том, как они с Шоном похожи. Их истории, какими бы разными они ни казались с первого взгляда, переплетались, повторяли друг друга. Они оба потеряли отца, оба остались один на один против целого мира и оба были обречены заботиться не только о себе, но и о маленьком ребенке, еще не готовом ко всем трудностям жестокой реальности.

Даниэль. Несмотря на столь короткий, но насыщенный период – пять дней, Клементина успела почувствовать привязанность и к младшему брату Шона – Даниэлю. Мальчик напоминал ей Эй-Джея. Эй-Джея, которому не досталась участь стать жертвой апокалипсиса. Клементина чувствовала любовь Шона к младшему брату, потому сама волей-неволей, но полюбила его. Полюбила за яркую улыбку, за звонкий голос и игривый характер. Даниэль стал их общим с Шоном ребенком, мальчишкой, за которого у обоих – и у девушки, и у парня – тряслась душа, за которого обоим хотелось сражаться. С каждым днем, с каждым новым навеянным сном Клементина чувствовала, как Шон менялся. Менял свое отношение к брату, взрослел, начинал осознавать всю тяжесть той ответственности, которая по воле случая выпала на его бремя. Уважение. Клементина пропиталась к Шону настоящим уважением. Несмотря на трудности, он оставался для Даниэля хорошим старшим братом, готовым выскочить вперед, заслонить мальчика собой, стоило опасности показаться им на пути. Она была такой же. Тоже готова была глотки рвать за своего Эй-Джея. И эта любовь, любовь старшего к младшему, объединила Клементину и Шона, укрепила их связь.

Они – это две стороны одной монеты, две грани одного человека – родственные души из параллельных миров, обретающие друг друга во сне, где-то за гранью реальности.

И так продолжалось долгое время. Шли дни, дни перетекали в недели, а недели – в целые месяцы. Каждую ночь все повторялось сначала: Шон засыпал – и снова находил себя в той же комнате. В ее комнате.

Но так было не всегда. Шон помнил, как пару месяцев назад, впервые погрузившись в сон о девушке, Клементине, он удивился. У Клементины не было дома, не было даже убежища, где она могла бы переночевать. Только машина, маленький ребенок и неизменный рюкзак, в который девушка складывала каждую полезную мелочь, что могла бы пригодиться ей в выживании. Шон не понимал, что случилось, почему все происходит так, как он видит, почему каждый раз, когда он касался мыслей Клементины, становился с ней одним целым, он неизменно ощущал щекочущее нервишки чувство – чувство тревоги, волнения, иногда даже страха. Но со временем туманные видения прояснились. Ходячие мертвецы. Или просто монстры, как называл их Эй-Джей. Мир, реальность Клементины населяли чудовища, мертвые люди, когда-то восставшие из могил, монстры, пожирающие последних выживших, охотящиеся за ними – Клементиной, Эй-Джеем и теперь Шоном. Несмотря на то, что он знал: это всего лишь сон, очередное видение и угрозы здесь ему нет, он каждый раз вздрагивал, стоило Клементине услышать знакомый рык мертвецов; каждый раз чувствовал, как крепко сжимала нож в своей руке Клементина. Шон словно был рядом с ней, вкладывал в ее удар все силы, что мог найти у себя, – направлял. Клементина – сильная девушка, стойкая, храбрая. В моменты, когда ходячие настигали их, когда вся ситуация теряла контроль, вопреки собственному страху, Шон чувствовал холодное спокойствие, ее уверенность. И волей-неволей сам становился чуточку храбрей.

Одиночество. Несмотря на то, что у Клементины был Эй-Джей – мальчишка, еще совсем юный, гораздо младше Даниэля, Шон все равно чувствовал, как девушке одиноко. Были случаи, когда она оставалась одна: Эй-Джей засыпал, а Клементина охраняла его детский сон. В эти моменты Шон ощущал тянущую, слабую, но отчетливо слышную боль в груди Клементины. Столько человек… Девушка потеряла столько родных и любимых людей, что сама давно сбилась со счета. И Шон ей сочувствовал. Он и представить не мог, что на свете существуют такие люди, как Клементина. Люди, которые, несмотря на десятки убитых, потерянных близких, продолжают двигаться дальше, гордо смотрят вперед, а по ночам душат в себе всякие слезы, ломают бесконечное чувство тоски, одиночества, чтобы наутро проснуться бодрой, все такой же смелой и сильной матерью для Эй-Джея, на которую стоит равняться. Каждый раз, возвращаясь в собственный мир, Шон ловил себя на одной-единственной мысли, что при встрече, окажись они когда-нибудь рядом, он бы обнял ее, показал бы, что она не одна, не одинока, что он всегда рядом, в любой ситуации, и он знает, через что Клементине приходится проходить каждый новый день.

Школа-интернат Эриксона. Все изменилось, когда девушка попала в аварию на вокзале, а проснулась уже в стенах школы-интерната, спрятанной где-то в лесу. Она обрела новый дом, новых друзей, обрела новый смысл двигаться дальше, у нее появились люди – не только Эй-Джей – о которых нужно было заботиться. В это время Шон невольно стал сравнивать Клементину с собой. На ее судьбу выпало бремя стать лидером, одним из ключевых лиц в детской общине. Несмотря на первые трудности, несмотря на тяжелый конфликт с Луисом из-за Марлона, погибшего от рук Эй-Джея, – ничего из этого не помешало девушке вместе с Вайолет занять ответственные роли в жизни Эриксона и ее обитателей. Клементина стала защитницей для целой оравы детей и подростков, как Шон стал защитником для своего младшего брата. Парень понимал многие сомнения девушки, понимал ее мысли, но ситуацию подогревало другое – Лилли, Дельта и рейдеры, с которыми Клементине предстояло столкнуться в неравной борьбе. Взрослые против детей. Вооруженные до зубов солдаты против небольшой группки подростков, весомая часть которых никогда не выживала за стенами школы. Шон боялся за Клементину, чувствовал ее собственное волнение перед предстоящей битвой за Эриксон, но хуже того: он слышал ее мысли о нем.

Вместо того, чтобы думать о себе и своих проблемах, просыпаясь поутру, Клементина думала о Шоне, волновалась за него. Возможно, это случалось и раньше, после ее пробуждения Шон часто слышал мысли Клементины, связанные с ним, как Клементина слышала мысли Шона о себе. Это было странно, но каждый списывал подобные совпадения на плод разыгравшейся фантазии. Шон хотел, чтобы Клементина знала о нем, о его существовании, о том, что он делит вместе с ней каждую минуту своей и ее жизни. Клементина хотела того же. Неудивительно, что их сны могли дополниться желанной деталью, но в этот раз все было иначе. Очнувшись ото сна, Клементина стала с ним говорить. Думала про себя, но обращалась явно к нему. И Шон слышал. Не мог ответить, но слышал. Вырезал каждое слово в памяти, выжигал каждый вопрос, в надежде скоро проснуться и ответить на все волнения Клементины. Может, и она его услышит? Может, та связь, что образовалась между ними, – это не выдумка? Может, Клементина реальна, так же реальна, как и он сам? Может, они когда-нибудь встретятся?.. Увидят друг друга, разделятся, оставшись каждый в своем теле, каждый при своей личности, и вновь объединятся уже не во сне, став частью другого, а наяву?.. Все эти вопросы не давали покоя Шону так же, как не давали покоя и Клементине. Она хотела увидеть парня не в отражении зеркала, когда вторгалась в жизнь Шона во сне, она хотела увидеть его перед собой, почувствовать реальность своих фантазий, найти подтверждение, что она не сошла с ума, не придумала себе Шона от затянувшегося одиночества; она хотела услышать его голос, обращенный к ней, не к бестелесному духу в голове юноши, а к ней. К ней настоящей. Эти желания, эти мысли заряжали Клементину, но вместе с тем отнимали слишком много сил и времени.

Близился день икс. Клементина чувствовала это. День, когда Лилли и ее прихвостни нападут на школу. Шон все это время говорил с Клементиной, давал ей советы, подбадривал, обещал, что она справится. Но это только слова. Дельта забрала многих. Вайолет, Аасим, Омар – их больше нет, их украли. Митч мертв, и это Клементина виновата в произошедшем, она была слишком слабой. Несмотря на все усилия, они не справились и проиграли. И теперь идут за реваншем. Вместе с Джеймсом и стадом они прорвутся на причал, заберутся в трюм корабля и освободят пленных. Это был их план, который до конца не нравился Шону.

Парень нутром чувствовал, что что-то не так, и всеми силами пытался донести эту мысль до Клементины, разубедить ее, объяснить свои волнения, свои мысли, но девушка его банально не слушала. Сидела на кровати в собственной комнате, прожигая взглядом стену напротив, и объясняла себе, в пустоту, Шону, что это их единственный шанс спасти захваченных в плен друзей. Она тоже чувствовала сомнения, необъяснимый страх, который холодными пальцами сжимал запястья девичьих рук, но не могла сдаться, отступить. Ей было страшно, но она упорно прятала свои чувства, оставаясь для других уверенной храброй девушкой, которая всегда знает на что идет, всегда знает что делать и как поступать. И единственный, от кого Клементина спрятаться не могла, – это Шон. За то время, когда они были вместе, девушка успела выучить парня наизусть, она научилась различать все его чувства, читала как открытую книгу. И он в свою очередь также. Шон видел, что за маской серьезной, твердой в своих решениях и поступках Клементиной скрывалась все та же маленькая девочка в желтом платьице, с короткими кудрявыми хвостиками. Горошинка.

Всего пара месяцев. Шону хватило всего пары месяцев, чтобы проникнуться к девушке из его снов симпатией. Он полюбил ее тихий уверенный голос, ее насыщенную, но тяжелую жизнь, ее настоящее «я» – потерянную девочку Клементину, детство которой сломалось, а сердце навсегда было разбито. Клементина склеила из осколков прошлой себя оружие – неизменный охотничий нож. И теперь была готова применить его против другого – Дельты и рейдеров. Против Лилли. Против воспоминаний. Против бывшей слабой себя.

«Я вернусь, Шон, я обещаю» – было последним, что сказала девушка вслух, прежде чем отправиться в лес, к причалу, где ее уже ожидал Джеймс, стадо ходячих и их план вторжения, который совсем скоро должен был прийти в действо.

Шон не мог найти себе места весь день. Пока Даниэль мирно тренировался использовать свою новообретенную силу – поднимал камни, веточки, банки, листочки – Шон молча наблюдал за ребенком и думал о Клементине. «Она обещала вернуться, значит она вернется» – упорно убеждал себя Шон, но сердце продолжало ускоренно биться, руки мерзли – от холода ли, от страха – Шон точно не знал. Он продолжал думать, надеясь, что Клементина когда-нибудь услышит эти его мысли. Узнает о его волнении, о чувствах, которыми он проникся к ней. Вернется и останется с ним.

Так шли секунды, минуты, часы… Солнце постепенно садилось, а Шон тем временем с нетерпением ждал, когда сможет наконец покончить с ужином; когда уложит Даниэля и Грибочка спать и сам ляжет, погрузится в очередной сон и лично убедится, что все его тревоги не оправдались. Клементина – сильная девушка, и какие-то рейдеры не способны ей помешать, они ее не остановят. После всех испытаний, которые Клементина прошла на пару с Шоном, простой отряд из восьми человек не сможет стать для девушки такой уж серьезной проблемой, ведь так? Да, это точно. Шон в нее верил. Она обещала.

Но что значат такие обещания, если исход штурма, его финал, зависит не от нее? Клементина не могла и не может знать наверняка, что случится на корабле, не может со стопроцентной уверенностью ответить Шону, что их план взорвать судно в один момент не обернется прахом из-за малейшей ошибки, незначительной фразы, неосторожно брошенной Эй-Джеем в сторону Лилли. Нельзя давать обещания, которые зависят не от тебя. Но иногда люди даже не задумываются об этом, в надежде утешить другого неубедительным «я обещаю». И оттого делают им только больнее.

В ту ночь их связь с Клементиной пропала.

Шон, погрузившись в желанную дрему, всей душой жаждал снова увидеть знакомый хвойный лес, нетоптаные тропинки, по которым тихо пробирались подростки к причалу, и Эй-Джея, неизменно бывшего где-то рядом. Шон ожидал услышать любимый тихий уверенный голос, почувствовать, как мысли Клементины – девушки, запавшей юноше в самое сердце, – коснутся его, успокоят. Однако этого не произошло. Ничего не произошло. Видения не пришли, ни одно из возможных, и, проснувшись наутро, Шон осознал, что он не помнит того, что ему снилось. Как сотни раз до этого. Как сотни раз до появления Клементины. Как десятки раз после…

Всякую следующую ночь Шон засыпал с одним лишь желанием вновь увидеть девушку и всякий раз просыпался без ее образа в памяти, без ответа на вопрос: а что случилось в ту ночь, когда Клементина ушла, когда дала заветное обещание вернуться и когда предала свои же слова. Шон не знал, что случилось, не слышал, не видел, только строил догадки, каждая новая из которых была в десятки раз хуже и страшнее другой.

«Клементина мертва?..» – задавал себе вопрос Шон, пустым взглядом смотря в темноту ночи. Нервно сжимая сигарету пальцами, укутавшись в капюшон, парень в который раз ломал себе голову, борясь с одним и тем же вопросом: «Что случилось в ту ночь?». «Нет, она точно жива» – сам себе отвечал Шон, в глубине души надеясь, что прав. Он чувствовал это. Чувствовал ее. Ее присутствие в другом мире. «Она жива» – повторял парень и думал. Но если Клементина жива, то почему не может ответить ему, почему связь, что возникла однажды, так легко разорвалась, оставив Шона в неведении. Личность девушки, какая-то ее часть все еще теплилась в параллельной реальности, но сама Клементина пропала, оставив после себя лишь грубую, рваную рану на сердце ждавшего ее юноши.

Шон не мог забыть Клементину. Шли дни, их с Даниэлем жизнь менялась, но одно оставалось неизменным – мысли и воспоминания Шона о Клементине, об Эй-Джее и том времени, что они провели вместе. Воспоминания о том, как они выживали, о том, как вместе искали еду и как боролись со смертью в лице монстров, ходячих мертвецов, преследовавших их повсюду. Шон помнил те мрачные тихие ночи, когда Клементина, оставшись одна у медленно тлеющего костра, со всей силы сжимала в руке холодный охотничий нож, стараясь заглушить ноющую тоску в груди. Шон помнил ее печальный взгляд в пустоту, ее страхи, переживания. Девочка в желтом платьице с неизменными кудрявыми хвостиками – Горошинка. Шон помнил Клементину, ее приятный голос и слабую улыбку, помнил объятия, которые не успел подарить, и слова, что Клементина так и не услышала в последнюю ночь их связи:

– Где бы ты ни была, на перепутье каких бы миров ни жила, ты не одинока, потому что я всегда был и буду рядом с тобой.