Текст книги "Кофе с молоком"
Автор книги: bastet
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц)
– Давай завтра после учебы и начнём – предлагает Майя – За городом есть отличная дорога, по ней почти никто не ездеет.
– А где у тебя обычно проходит практика? – спрашиваю я.
– В учебном центре. Там есть небольшое поле с разметкой. Но мне там не нравится.
– Откуда про дорогу знаешь?
– Макс возил меня туда. Уединенное место – она закусывает губу и я понимаю, чем они могли там заниматься.
– Разнообразия захотелось? – не могу удержаться от едкого тона.
– Тебя это не касается – отвечает Блондинка и дерзко смотрит на меня.
– Конечно – соглашаюсь я – До завтра, Майя.
– До завтра – отзывается она, наверняка удивляюсь моему спокойствию. Я не взорвался только потому, что держу себя в руках. Внутри всё кипит, а фантазия подсовывает горячие картинки её личной жизни со стариком. Черт. Что она в нем нашла?
Думаю об этом по дороге в комнату. Сегодня не мешало бы арендовать машину, чтобы завтра сразу после занятий ехать практиковаться. Так и делаю, тратя последние свои сбережения на аренду авто. Это маленькая европейская машинка вполне подойдёт Блондинке для учёбы. Её собственная машина в разы шикарнее и больше, но если она научится водить эту, то проблем со своей у неё не будет.
Мне почему-то важно ей помочь. Хочу быть рядом, как друг, раз иначе никак. Что толку злиться и избегать ее, терять время, когда можно наслаждаться её обществом? Я не принял конечно факт нашей дружбы. Для меня Майя никогда не будет просто другом. Я вообще сомневаюсь, что можно дружить с девушкой без задних мыслей.
На следующий день, после учебы, я жду Блондинку на парковке, облоктившись о капот и играя ключами. Чувствую себя крутым парнем. Сейчас в мою тачку сядет обалденная девчонка и мы умчим с ней в закат… Эх, жаль, что это лишь красивая картинка в моей голове. Майя не согласится уехать со мной. У неё же есть Макс. Она вроде как любит его. Только я ни хрена в это не верю. Меня она любит. Боится себе признаться из-за дурацких рамок, которые сама себе поставила. Не хочет быть со мной, но зачем-то соглашается на уроки вождения. Этот её Макс наверняка тоже умеет водить, но он либо не предлагает ей помощь, либо она его не просит. А на мое предложение согласилась, с радостью, прям сразу. Ну разве, если человек неприятен ты будешь так радоваться?
– Привет – улыбаюсь на сухое приветствие Майи.
Она молча садится на переднее пассажирское сидение и вздыхает.
– Сложный день? – я сажусь за руль и завожу машину.
– Сложный Макс – тихо отвечает, ломая пальцы – Мы поссорились.
– Он запретил тебе ездить со мной? – предполагаю сразу.
– Да. Сказал, что я ему изменю – невесело улыбается Блондинка.
– И ты всё равно здесь – замечаю я, выезжая с парковки.
– Мне нужна практика. Теорию я выучила, мне не хватает навыков вождения – серьёзно объясняет она – Боюсь завалить экзамен.
– Пара занятий со мной и ты не будешь бояться водить – самоуверенно заявляю, бросая на неё короткий взгляд.
Если она хотела свести меня с ума, то мини юбка и обтягивающая майка отличный выбор. Зачем она так оделась? Зачем ходить на учёбу в образе сексуальной школьницы? Неужели нравится ловить сальные взгляды? Стискиваю зубы и вцепляюсь в руль так, что костяшки белеют. Хорошо, что не вижу её коленок. На них лежит сумка. Её коленки это мой особый наркотик. Понимаю, что когда Майя сядет за руль, сумки на них не будет…
Так и происходит. Мы меняемся местами, приехав на место. Старая дорога почти в пригороде Турина не пользуется популярностью. Она в хорошем состоянии, но проходит далеко от шоссе, поэтому на ней редко можно встретить машины. По бокам растут деревья и кустарники, что скрывают дорогу от посторонних глаз. Идеальное место для обучения.
Майя показывает мне чему научилась в автошколе и я можно сказать приятно удивлён. Каждое свое действие она комментирует с точки зрения правил. Видно, что ей нравится сидеть за рулём. Она не вцепилась в него как большинство новичков, а держится достаточно уверенно. Я объясняю ей некоторые маневры, и в целом нахожу, что она неплохо подготовлена.
Часа через полтора, проехав несколько раз вперёд и назад, и показав мне всё, чему уже научилась, останавливается и откидывается на спинку сидения. Закрывает глаза.
– Устала? – спрашиваю очевидное.
Блондинка едва заметно кивает и пытается выровнить дыхание. Я скольжу взглядом по её коленкам и замечаю на них мурашки.
– Саша… – выдыхает она – Прекрати так смотреть на меня. Я же всё чувствую.
Я отвожу взгляд, и выхожу из машины. Я знал, что это будет не просто. Мне больно. Физически и душевно. Физически, потому что член рвётся из штанов, болезненно упираясь в ширинку. А душевно, потому что знаю: ничего не будет, она с другим. Делаю серию глубоких вдохов и выдохов и вздрагиваю, ощущая её за спиной. Оборачиваюсь.
– Ты знаешь, что у близнецов есть связь? Мы можем чувствовать друг друга на расстоянии… Чувства, эмоции… – зачем-то говорит Майя, смотря мне прямо в глаза – Что-то надвигается. Что-то большое и необратимое.
– Я не понимаю – признаюсь честно.
– С Даном что-то не так. Такое чувство, как будто маленькие ледяные змейки ползут по моей спине…
– Позвони ему, может правда, случилось…
– Нет. Ещё нет. Но это случится. В ближайшие дни. Я не смогу помешать ему. Чувствую, что не получится. Саша… Он связан со мной, понимаешь? – начинает нервничать Блондинка – Это значит, что я тоже совершу что-то непоправимое…
– Не накручивай себя, зря. Всё хорошо, я рядом. Пойдём в машину.
Майя садится на заднее сидение, прямо позади меня. Теребит ремешок от сумки и нервно кусает губы. Проверяет телефон и будто бы собирается кому-то позвонить, но передумывает.
Я завожу двигатель и медленно еду в сторону города. Когда наша дорога почти заканчивается, замечаю, что Блондинка как-то долго молчит. Смотрю на неё в зеркало и вздрагиваю. По ее щекам текут слезы. Беззвучные, горячие… Резко торможу и глушу двигатель. Пересаживаюсь к ней.
– Ну, что, ты Майя – пытаюсь протянуть к ней руку, но она дергается в сторону – Я не могу видеть, как ты плачешь.
– Не смотри – отворачивается она, глотая слезы – Поехали в город.
– Нет, ты должна успокоится…
– Пожалуйста, Саш, поехали… – кажется, Блондинка ведёт с собой какую-то борьбу и ей тяжело даётся каждое сказанное слово…
Ничего не понимаю и открываю дверь, собираясь выйти на улицу, но не успеваю. Случается то, во что я уже даже не верил. Она меня целует, обнимает и прижимается ко мне так, словно я для неё родной человек.
– Что ты делаешь? – хриплю на эмоциях, и вижу её безумный взгляд.
– Нет смысла убегать, Грубиян. Я не могу больше сопротивляться, давно тебя хочу… – тянется к ремню на моих джинсах.
Эта резкая перемена в ней пугает меня до дрожи.
– Ты с ума сошла? – останавливаю я её горячие руки – Что с тобой?
– Нужно отвлечься, помнишь как тогда, ты меня поцеловал? Теперь я хочу больше, хочу стать твоей… – эти слова определённо ломают меня изнутри.
Мои брови взлетают вверх и я искренне не понимаю, что в голове у Майи. Что она, черт возьми, творит?
– Подожди – вновь хватаю её за руки, пока она не добралась до моего члена – Ты сейчас серьёзно? Хочешь переспать со мной? Зачем?
– Не знаю, это желание сильнее меня…
– Нет, ты не в себе, Блондинка! – я отпускаю ее руки, надеясь, что она одумается – Я не буду с тобой спать в таком состоянии. Ты будешь жалеть…
Вновь пытаюсь выйти из машины, но она вдруг оказывается сидящей на моих коленях. Я ничего не успеваю понять, как Майя быстрыми движениями расстегивает на мне ремень и освобождает из плена одежды мой налитый кровью член. При этом она все время смотрит мне в глаза.
– Блондинка – рычу я чувствуя её пальчики на своей плоти – Остановись.
Пару секунд мы ведём зрительную дуэль и я вопреки всем своим желаниям, надеюсь ещё на остатки здравого смысла в ней…
Но нет. Она приподнимается и сдвигая полоску трусиков, резко насаживается на мой член.
Не знаю чей стон прозвучал громче.
– Сумасшедшая… – шепчу я ей в губы.
– Твоя… – выдыхает Майя и обнимая меня начинает двигаться.
27. "Я думал, такое только в кино бывает…"
Середина ноября. Я в клубе. Сердце толкает разгоряченную кровь по моим венам. Я оглушен ритмичными басами и общей энергетикой этого места. Выпивка, танцы, полуголые девушки, что сами вешаются на меня… Крайне трудно было сохранять ясную голову. Я пришёл сюда расслабиться, а на деле же пью чистый виски и отшиваю девчонок, показывая им кольцо на пальце. Раньше я бы не заморачиваясь натянул пару красоток в туалете, но теперь всё. Дал обещание и не планирую его нарушать.
Когда к нашему с Диего столику подходит очередная девушка, я замираю от удивления. Лу. Лукреция. На ней короткое чёрное платье, которое выгодно подчёркивает её формы, на губах дерзкая улыбка.
– Привет мальчики – здоровается она и буквально падает на стул возле нас – Скучаете?
Мы с другом переглядываемся. Я наклоняюсь ниже и улавливаю от неё помимо запаха алкоголя лёгкий шлейф травки. Черт, она под кайфом.
– Совсем с ума сошла! – кричу я ей в ухо и хватаю за руку – Кто тебя накачал?
Расширенные зрачки Лу кажется становятся ещё больше, а потом она глупо хихикает.
– Тебе надо расслабиться, Дан – выдаёт с широкой улыбкой – Я помогу…
Пока я пытаюсь сообразить, что это значит, она пересаживается ко мне на колени, и обхватив меня за шею жадно целует, вытворяя с моим ртом совсем уж запредельные вещи.
– Нет – резко обрываю поцелуй я – Ты не в себе…
– Сладенький, мой первый мужчина – говорит Лу мне в ухо, облизывая мочку – Хочу тебя…
– Оу, Дан, да она тебя сейчас изнасилует – ржёт Диего и делает фото – Классно смотритесь вместе…
– Удали немедленно! – рычу я, пытаясь оттолкнуть пьяную девушку, но она крепко вцепилась в мои плечи.
– Да успокойся ты, это моя гарантия, что ты меня не грохнешь, когда узнаешь… – улыбается друг.
– Что узнаю? – не понимаю я.
– Две вещи. Я дал ей травку, малышка хотела кайфануть…
– Ты совсем дебил? – взрываюсь я – Ты знаешь кто ее родители?
– Да мне пофиг, Лу попросила я дал. Не все же ей давать…
– Всмысле? – кричу я.
– Трахалась я с ним, Данчик – влезает эта наркоманка – Теперь ты убьёшь меня, как обещал?
Опять глупо хихикает.
Я рывком снимаю с себя ее тело и чуть не опрокинув стол накидываюсь на Диего. Хватаю его за ворот рубашки.
– Полегче приятель… – улыбается он.
– Сколько? – злобно цежу ему в лицо.
– Что сколько? Сколько раз я давал ей наркоту, или сколько раз имел? – уточняет засранец, где-то фоном слышу смех Лукреции.
– Урод… – шиплю и отпускаю его, поднимая за руки девушку с места – Я отвезу её домой. С тобой позже поговорим.
Диего ничего не отвечает, но я и не жду ответа, тащу на улицу Лукрецию. Когда выходим из клуба, останавливаюсь и резко дёргаю её на себя. От неожиданности она впечатывается в мою грудь, оставляя на белой футболке следы помады.
– Ты совсем с катушек слетела?! – ору я на неё, пытаясь поймать её взгляд – Зачем тебе Диего? Он же придурок!
– Хотела сравнить тебя и его – отвечает с улыбкой, слегка прокачиваясь – Ты лучше…
– Да ты что! Вот это приятно! – распаляюсь я – Ведёшь себя как шлюха! Мне стыдно за тебя!
– У тебя есть стыд? – удивляется девушка – Что-то новенькое…
Пропускаю колкость мимо ушей и ловлю такси, собираясь запихнуть Лу в салон. Она предсказуемо отказывается ехать без меня и говорит о какой-то съёмной хате…
– Ты разве не с родителями живёшь? – недоумеваю я и все же поддаюсь уговорам поехать с ней, только для того, чтобы убедиться, что она добралась до кровати.
– Одна я живу. Месяц уже – икая сообщает девушка и вновь садится мне на колени.
Я почему-то не сопротивляюсь, когда она ерзает на мне и целует в шею, не решаясь больше целовать меня в губы. Мне приятны её прикосновения. Я не собираюсь изменять Никки, хотя мой член уже достаточно твёрдый для этого. Лу шепчет мне на ухо всякие пошлости и я еле сдерживаюсь, чтобы грубо не послать её к черту.
Таксист посматривает на нас в зеркало заднего вида и противно ухмыляется, что злит меня ещё больше. Я сжимаю пальцы на талии Лу с такой силой, что она вскрикивает.
– Тише – шиплю я – веди себя прилично.
– Ты же трахнешь, меня Дан? – ее мутный взгляд вызывает во мне новую волну ярости – Я так скучала по тебе…
Я стискиваю зубы, чтобы не заматериться.
– Не верю, что ты меня не хочешь – продолжает она, упираясь в меня грудью, и я отчетливо чувствую торчащие соски. Запоздало понимаю, что на Лу, скорее всего, нет белья, и в клубе она была не ради танцев. Ревность вспыхивает во мне как спичка.
Я сам не понимаю, что делаю и как моя рука оказывается у неё на горле.
– Сука… – рычу ей в лицо – Я убью тебя!
Таксист невозмутимо едет дальше, пока я борюсь с искушением придушить эту девчонку. С большим трудом убираю от неё свои руки, замечая, что они дрожат. Хотя бы Лу слезает с моих колен и жмется к противоположному краю сидения пытаясь откашляться. Пока она это делает мы подъезжаем к подъезду жилого дома.
– Я сама – она вываливается из машины, падая на колени.
Я расплачиваюсь с таксистом и грубо взяв её за локоть веду в подъезд. На каблуках еле поспевает за мной. Ноги совсем перестают её слушаться и остаток пути я тащу её на себе.
Когда мы заходим в квартиру я зол настолько, чтобы уйти сразу, но Лу обнимает меня за шею и умоляет остаться. Шепчет, что любит и жить без меня не может. Только после того, как я обещаю ей не уходить, она от меня отлипает.
Раздеваясь на ходу, приглашает меня в спальню. Моя выдержка даёт первые трещины, когда я вижу в полумраке комнаты соблазнительные изгибы. Я по-прежнему одет, и по-прежнему хочу уйти, хотя червячок сомнения уже вовсю грызет меня изнутри. У Никки 26 недель и мы опасаемся заниматься сексом даже в безопасных для ребенка позах. Боимся навредить нашей девочке. Я никогда себя не прощу если с ней что-нибудь случится. Или с Никки.
– Чего застыл? – мурлычет соблазнительница – Иди ко мне.
Я шумно сглатываю и делаю осторожный шаг к ней. Шаг к своей личной пропасти. Лу снимает с меня футболку и покрывает мою грудь поцелуями, в то время как её пальчики расстегивают ремень на моих брюках. Она запускает руку в боксёры и сжимает член, вырывая у меня громкий стон. Дьявол! Почему грех всегда такой
сладкий?! Я должен уйти, исчезнуть, не предавать своё слово…
– Я помню, как ты любишь – говорит она и опускается передо мной на колени.
Я перестаю соображать, когда мой член оказывается у неё во рту. Хватаю её за волосы и грубо насаживаю на себя быстрыми движениями приближаясь к разрядке. Как же давно я этого не делал… Привык передергивать в душе, но те ощущения ничего не стоят по сравнению с этим… Кончаю через пару минут, заставляя Лу давиться моей спермой. Её так много, что она стекает по её подбородку и капает на пол. Очень порочное зрелище.
Но мне этого мало. Избавляюсь от брюк и боксеров, которые не успел снять и толкаю девушку на кровать. Сразу переворачиваю её на живот и придавив собой одним резким движением вхожу до конца. Член не успел обмякнуть, и я чувствую как он крепнет внутри, распирая стенки её влагалища. Синхронно дрожим, охваченные диким желанием. Как же я скучал по этому чувству обладания! Делаю первый толчок медленный и глубокий, наслаждаясь её стоном, что прорезает тишину квартиры, отзываясь в каждом её уголке.
– Дан – выдыхает Лу – Боже, я так люблю тебя…
– Заткнись – рычу я и начинаю резкие движения, врезаясь в её плоть жадно и одержимо, как настоящий маньяк.
Комната наполняется нашими стонами вперемежку со смачными шлепками. Я останавливаюсь лишь на секунду, чтобы перевернуть Лу на спину и сжать руку на её горле. Она усердно мне подмахивает, но замедляется, так как начинает терять сознание от нехватки кислорода. Я вижу как закатываются её глаза и слегка ослабляю хватку. Ещё несколько толчков и она бьётся в сумасшедшем оргазме, выкрикивая на весь дом моё полное имя… Следом кончаю и я, не вынимаю из неё член пока он не выскальзывает сам..
Безумие. Мы тяжело дышим мокрые от пота. Я иду в душ первый, желая смыть с себя следы нашей связи. Наскоро моюсь и освобождаю ванну. Лу лежит на кровати и что-то бормочет себе под нос. Похоже, после оргазма её накрыло с новой силой.
– Иди помойся – говорю я – Легче станет.
С трудом она встаёт с кровати и скрывается за дверью ванной. Я пользуясь моментом тихо ухожу.
Мне хватает совести лечь в кровать к жене, что сладко спит забавно причмокивая губами. Осознание того, что я только что снова ей изменил ещё не беспокоит меня. Мне хорошо. Я расслаблен и доволен собой. Закрываю глаза и сразу же проваливаюсь в сон.
Под утро меня будит настойчивая трель дверного звонка. Пока я просыпаюсь, кто-то открывает дверь и я слышу шаги нескольких людей на лестнице. Они громко топают, а потом и вовсе заходят в нашу с Никки комнату.
Полиция. Следом за ними заходят родители. Сон пропадает сразу у нас обоих.
Никки испуганно прикрывается одеялом, шокированно смотря на непрошенных гостей.
– Даниил Антохин, вы задержаны по подозрению в убийстве – говорит один из полицейских, вынуждая меня встать с кровати.
До меня очень медленно доходят его слова, и когда я понимаю их смысл, то взрываюсь.
– Это шутка? Я никого не убивал! – выкрикиваю я так громко, что пугаю жену. Она сдавленно всхлипывает.
– Вы знакомы с Лукрецией Контини? – спрашивает один из полицейских, вглядываясь в мое сонное лицо.
– Да – выдыхаю я.
– Когда вы видели её в последний раз? – продолжает он.
– Вчера в клубе. А что случилось? – не понимаю я, чувствуя холодную змейку страха.
– Лукреция сегодня ночью была найдена мертвой в своей квартире. На теле имеются синяки, следы удушья и изнасилования…
Мама громко охает, а Никки начинает плакать. Отец лишь хмуро сдвигает брови.
– Я её не убивал – заявляю им.
– Конечно – улыбается другой полицейский – Просто не рассчитал силу да?
– Нет! – кричу я – Я её не убивал!
Полицейские молча усмехаются и говорят мне одеться. Как только я делаю это, на моих запястьях застегиваются наручники.
Меня увозят в квестуру, где спустя несколько часов допроса я понимаю, почему они так уверены в моей вине. Все улики говорят о том, что именно я убил Лукрецию.
Несколько свидетелей из клуба подтвердили нашу связь и то, что мы уезжали вместе. Таксист, который подвозил нас до квартиры дал показания, что слышал, как я грозился убить девушку. Соседи слышали стоны и особенно громко моё имя. Выходило так, что я убил её в ванной после секса, а потом ушёл, забыв выключить воду. Когда начало топить соседей, те вызвали полицию и взломав дверь нашли Лу в луже крови. У неё была пробита голова. После экспертиза доказала, что погибла она практически сразу от удара о край ванной. Якобы я неудачно её толкнул. Бред. Я устал повторять, что ушёл сразу же как она зашла в ванную. Доказать свои слова я не мог никак. Тем более, что между временем её смерти и моим выходом из ее дома была небольшая разница. Теоретически с их точки зрения, я действительно мог убить девушку и уйти.
Что за нелепая смерть? Я думал, такое только в кино бывает. Я все ещё не мог поверить, что Лу больше нет, а я главный подозреваемый в её убийстве. Страшный сон какой-то. Вечером ко мне пришёл адвокат и сказал, что мои дела плохи. Помимо убийства мне ещё приписывают изнасилование и жестокое обращение. Следы удушья, синяки, ссадины, моя сперма, даже остатки алкоголя и наркотиков в ее крови отягчали мою вину. Не было ни одного доказательства моей невиновности. Я ведь и сам был немного пьян, значит мог толкнуть, мог убить, у меня ведь вспыльчивый характер…
Мой так называемый друг Диего дал показания против меня. Показал фотку, сказал, что это я дал Лу травку, чтобы трахнуть. Разозлился, когда узнал о его связи с ней и сразу увёл из клуба. Якобы хотел наказать.
На следующий день пришла мама. Её красные заплаканные глаза смотрели на меня с жалостью и болью. Оказывается, переживала она не только за меня. Никки. Моя жена была в больнице, после того, как у неё от переживаний отошли воды, врачи были вынуждены сделать кесарево. Я стал отцом. В день, когда умерла моя любовница, родилась моя дочь. Что за гребанная насмешка судьбы? У них даже имена созвучны Лукреция и Летиция. Чем-то похожи. Как я раньше этого не замечал? Начинаю искать в этом тайный смысл и не нахожу. Кроме того, что я мудак, никакие выводы в мою голову не приходят. И зачем только я залез на неё? Видел же обдолбанная, а все равно вставил. Не смог уйти, не смог сдержать обещания…
Сердце болезненно сжалось в груди. Я действительно убийца. Я убил веру в себя у людей, которыми дорожил…
28. "В моей жизни всё давно полетело куда-то в бездну…"
Он во мне. Весь. Полностью. Чувствую приятную наполненность и огромное количество мурашек. Грубиян замер. Он наверное до сих пор в шоке оттого, что я сделала… То, что обещала себе никогда не делать. И то, в чем я так отчаянно нуждалась… Делаю первое движение, ощущая его руки на своей талии. Он стискивает меня так, что мне больно, но я лишь шумно выдыхаю. Не отрываю от него взгляда, ведь в его глазах я вижу целый мир… Боже! В них все оттенки безумия, похоть, нежность, радость и… любовь. Любви особенно много. Чувствую себя святыней, которой Саша безропотно поклоняется, обладает, обожает, имеет… Мы двигаемся навстречу друг другу, умудряюсь при этом отчаянно целоваться, сталкиваясь зубами и языками. Он перемещает свои руки мне на грудь и полностью снимает с меня верх. Вижу в его глазах восхищение. Не мешкая начинает ласкать мои торчащие соски. Сначала один потом другой. Умело прикусывает и лижет, слегка оттягивая зубами тугие горошины. Я даже не пытаюсь сдержать стоны, что звучат в салоне машины оглушительно громко. Начинаю рассыпаться на атомы. Сжимаю внутренними мышцами его член, затрудняя глубокие движения, прижимаюсь к нему в надежде унять дрожь, что волнами проходит по моему телу, но это лишь усиливает нарастающее напряжение. Саша тоже чувствует моё состояние. Его член едва заметно подергивается и я понимаю, что он тоже близок к финалу.
– В тебя можно? – тихо спрашивает, сжимая меня в объятиях.
– Да – отвечаю я непослушными губами и вновь целую его, ощущая грубые резкие толчки. Прячу свои стоны за этим поцелуем, отрываюсь, потому что моё тело скручивает приятной судорогой и я запрокидываю голову назад жадно хватая раскаленный воздух… Чувствую, как меня стремительно покидают силы. Я почти безвольно подаюсь назад, опираясь на его плечи, возвращаю зрительный контакт.
Саша хрипит как раненный зверь, несколько раз вбивается в меня, а потом замирает, чтобы наполнить раскаленной лавой своего удовольствия… Задыхаюсь от внезапно нахлынувших чувств. Мне хорошо, как же мне хорошо…
Но едва мы закончили, меня накрыла истерика. Я рыдала и причитала от понимания того, что натворила. Осознание накрыло меня с головой лавиной глубочайшего стыда и жалости к самой себе. Саша меня еле успокоил. А на прощание я солгала, бросив ему два слова "Ненавижу тебя". Они отразились болью в его глазах, а затем пониманием.
– Всё правильно, Блондинка – сказал он, сжимая руль – На иное я и не рассчитывал.
Громко захлопываю дверь, злясь на него и на себя. Чувство стыда тогда притупилось, но когда я увидела Макса, мне снова стало стыдно. Безмерно. В его руках большой букет роз. Широкая улыбка, счастливая зелень глаз. Какая же я гадина… Ощущаю себя настоящей дрянью, когда он целует меня в щеку и отдаёт букет.
– Спасибо – тихо благодарю, пряча лицо в ярко красных бутонах – Они чудесные. Поставлю их в воду и пойдём гулять…
– А может лучше ко мне? – предлагает Макс с хитрой улыбкой и я вздрагиваю, понимая, чего он хочет. Меня.
– Нет. Я сегодня не могу – опускаю глаза, не в силах придумать какую-то причину вздыхаю.
– Хорошо, давай погуляем – соглашается он и мы действительно гуляем до темноты.
Когда прихожу в свою комнату рыдаю в подушку. Тины нет и я даю волю чувствам. Я не могу быть с Сашей. Нет. Даже после того, что между нами было, моё мнение не изменилось. Мне лишь стало хуже. Теперь я знаю как он может любить меня. И это знание меня убивает…
Тина тихонько заходит в комнату и раздеваясь юркает под одеяло. Я поворачиваюсь к ней лицом и зачем-то сообщаю:
– Я с Грубияном переспала.
– Ого – Тина подскакивает с кровати и оказывается рядом со мной – И ты так спокойна? Она подсвечивает фонариком мое лицо.
– Ты что плакала? Что он сделал? Подожди, он взял тебя силой? Специально привёз на пустынную дорогу, Боже… – тараторит подруга.
– Нет, ничего такого, я сама… – дико смущаюсь – Было классно…
– Тогда почему ты плачешь? – Тина присаживается на мою кровать – Бросай Макса и будь с ним.
– Нет. Я не могу. – слезы снова начинают душить меня.
– Почему? Он же любит тебя…
– Вот именно он, не я! – выкрикиваю отчаянно – Я не люблю его и никогда не любила… Была лишь симпатия, потому что он хороший…
Уже не пытаюсь сдержать поток слез и утыкаюсь в подушку, заглушая всхлипы. Тина гладит меня по голове. Успокоившись, продолжаю.
– Я ему не подхожу. Если смогла изменить Максу, значит смогу изменить и ему. Захочется, запрыгну на любого. Саша не заслуживает такую девушку. Я не хочу делать ему больно, но лучше пусть всё закончится сейчас, чем потом, когда он успеет ко мне привыкнуть. Я сказала ему, что ненавижу. Осталось лишь самой в это поверить.
– Зря ты так. Принимаешь любовь за симпатию – замечает подруга – Стала бы ты соблазнять Сашку, если бы не любила его? Зачем?
Я хочу ответить, но мой телефон вдруг начинает вибрировать. Мама звонит.
– Да – беру трубку и содрогаюсь от рыданий, которые слышу на том конце – Мама? Что случилось?
Сердце замирает и после её слов падает вниз так резко, что я кажется теряю сознание.
– Дан в тюрьме – говорит она и снова плачет, да так горько, что у меня появляется ком в горле – Он убил Лукрецию…
– Что?! – пораженно выдыхаю – Он не мог никого убить! Как ты можешь в это верить!
– Улики, дочка. Всё против него – всхлипывая говорит она – Ему светит немалый срок. Я вообще сомневаюсь, что он доживёт до суда…
– Черт, а как Никки? – вспоминаю про невестку.
– Родила – тихо отвечает мама – Она так плакала, что у неё отошли воды.
– Боже… – откидываюсь я на подушку.
– С ней и ребёнком всё в порядке, если можно так сказать. Без успокоительных она пока не может. Твердит, что Дан не мог убить и это какая-то ошибка… – неживой голос поражает меня обреченностью.
– Я тоже так считаю – твердо говорю, потому что знаю, брат не мог. Он не убийца.
– Прилетишь? – просит на выдохе.
– Конечно. Завтра. Держись мам. Не плачь. Это ошибка. Дана отпустят – говорю короткими предложениями не в силах произносить длинные фразы.
Прощаемся и я рассказываю Тине о Дане. Она в шоке. Тоже твердит, что он не мог убить. Это же очевидно. Если… если только это случилось ненароком….
Запрещаю себе думать об этом и решаю немного поспать. Завтра с утра, как только соберу вещи, поеду в аэропорт. Пишу куратору о семейных проблемах, заверяя, что сдам все задания, когда вернусь. Билета на прямой рейс нет и я полечу с пересадкой. Это даже хорошо, что я улетаю. Не говорю ничего ни Саше, ни Максу. Не хочу, чтобы один из них полетел со мной. А так и было бы, узнай они о моем отъезде.
Когда уже подъезжаю к Реджо, меня догоняют сообщения от них. Отвечаю одинаково. Обоим отправляю и выключаю телефон.
"Семейные проблемы. Я должна быть рядом с семьёй. Не приезжай. Вернусь, всё объясню".
Не знаю каким образом, но мне дают возможность увидеться с Даном. Даже посвящают в детали расследования, хотя это закрытая информация. Я шокированна тем, что узнаю. Мама была права, по всем уликам выходит, что убийца мой брат. Я и сама начинаю в это верить. Бедная Лукреция… Она не заслужила умереть так рано.
Меня приглашают в комнату для свиданий, где за столом уже сидит Дан. На его руках наручники, которыми он прикован к перекладине стола. На лице несколько ссадин, красные глаза, а на шее вижу алую полосу от веревки, словно его душили. Костяшки пальцев на обеих руках сбиты. Вспоминаю слова мамы о том, что до суда он может не дожить… Нервно сглатываю и сажусь за стол перед ним. Он смотрит на меня долго. Молчит разглядывая мое лицо, словно решает стоит ли вообще начинать со мной разговор. Я тоже смотрю на него бесконечно долго. Не могу подобрать подходящих слов.
– Веришь? – наконец спрашивает Дан с ухмылкой.
– Не знаю – отвечаю честно.
– Значит, тоже думаешь, что я мог совершить такое… – разочарованно отводит взгляд – Зачем пришла тогда?
– Хотела тебя увидеть.
– Увидела? – в его взгляде мелькает злоба.
– Дан, я переживаю за тебя. То, что случилось с Лукрецией это ужасно… – пытаюсь его поддержать.
– Не убивал я её. И наркотой не накачивал, не верь! – перебивает брат – Трахнул и ушёл. Всё. Я задолбался это объяснять. Из меня тут какого-то психа лепят!
– Тебя пытались убить, да? – осторожно интересуюсь, косясь на дверь.
– Ага. Родители Лу уверены, что убийца я. Они не остановятся пока я не сдохну – грустно улыбается – Со мной всё, коровка. Я не выйду.
– Нет, выйдешь! Ты нужен нам, мне, родителям, жене и дочке… – озвучиваю очевидное.
– Не приходи больше – почти шёпотом просит Дан и в его покрасневших наверное от недосыпа голубых глазах я вижу боль – Не нужно.
– Ты не хочешь меня видеть? – задыхаюсь от возмущения.
– Не хочу, чтобы ты запомнила меня таким – указывает взглядом на наручники – Пусть в твоей памяти я останусь несносным братцем, а не преступником…
– Ты что прощаешься? – не понимаю.
– Прости меня за всё. Я был полным придурком… – опускает голову.
– Нет, не сдавайся – я дотрагиваюсь до его рук и он вздрагивает – Мы вытащим тебя, обязательно. Ты не сядешь…
Дан смотрит на меня таким взглядом, что у меня перехватывает дыхание. В глубине его глаз тлеет надежда. А ещё что-то такое знакомое, родное… Не успеваю понять, что, в комнату заходит полицейский и велит мне уйти.
– Я люблю тебя, брат – говорю на прощание и выхожу за дверь, чувствуя, как по моим щекам катятся слезы…
Я опять плачу. Блин. За последние дни это одно из моих постоянных занятий. Эмоции меня убивают. Их много. Они разные и часто поражают меня контрастом. Я не могу справится с собой. В моей жизни всё давно полетело куда-то в бездну. Сначала погиб Олег, теперь Дан в тюрьме… Оба моих брата так или иначе пострадали. Один потерял жизнь, другой свободу. И непонятно была ли в этом воля случая, или все же над нашей семьёй висит какой-то злой рок… Не знаю.
Еду в больницу к Никки. Тоже волнуюсь за неё и за племянницу. Помню невестку такой счастливой на нашем дне рождении, и когда вижу её теперь поражаюсь и расстраиваюсь ещё больше. Она бледная, стеклянные глаза, смотрит в одну точку и никак не реагирует на мой приход.
– Привет – здороваюсь я, и не надеясь услышать ответ.
