Текст книги "Реальность вместо мечты (СИ)"
Автор книги: Bad_Day_48
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Белла поправила стопку аккуратно сложенных листков, лежащих перед ней на парте. Ей не нравилось, что встречи общества анонимных алкоголиков проходят в школе. Ясно, что Форкс город маленький и подходящее место найти трудно. Чтобы все желающие могли прийти. Потому что город хоть и маленький, желающих-то достаточно. Вместе с ней – девять человек.
А вообще, ей не нравилось само это общество – не девять спитых болезненных рож, хотя глядеть на них-то уж точно удовольствия ей не доставляло – но конкретно общество, сама его суть. В первый день она попробовала быть милой и поэтому не стала осаждать вопросами плюгавого мужичонку, ведущего их группу. Было понятно, что бедняге и без ее выпендрежа несладко приходится. Мужичонка сильно потел и часто вытирал маленькие хрупкие ладони о коричневые брюки, из-под которых торчали зеленые носки. Эти носки были самым интересным не только в облике психолога, но и во всем помещении. Благодаря ужасным носкам Белла смогла вынести часовую пытку. Она даже улыбалась, когда уходила.
Во второй визит она была настроена не столь миролюбиво. Психолог, конечно, не виноват, даже несмотря на то, что надел простые черные носки. И школа тоже не виновата, но она Белле не нравится. Если откровенно, ей не нравится, что общество назвало ее алкоголичкой. Ладно еще, если так тебя называет подруга – правда, когда подруга в первый раз так ее назвала, было тоже неприятно, но терпимо. А теперь ее всунули в группу каких-то придурков. Низвели до их уровня. Между прочим, она окончила колледж и почти написала диссертацию. Как бы там ни было, она могла гордиться некоторыми своими достижениями.
– Итак, Белла, о ком вы хотите нам рассказать, кто вдохновляет вас в жизни?
Белла отвечает психологу мысленно. Слово «урод» самое приличное из использованных. С чего она вообще решила вывернуть перед ними свою душу? Ответ известен – начатая бутылка красного в ее холодильнике. Сначала вино подняло ей настроение, потом возникло чувство вины. Белла ощутила, что, сорвавшись, предала кого-то. Ей захотелось загладить небольшой проступок и проявить старание. Именно поэтому она не забила на задание, которое дали ей и еще двум членам группы, и подготовила свой доклад. Но теперь, когда совесть притихла, она не хотела бы его читать.
Сидящий справа парень тупо уставился в телефон. Еще несколько человек разглядывают что-то у себя на партах. Некоторые тоскливо смотрят в окно. Белла их понимает – ей тоже было бы приятнее находиться в другом месте. Почти наверняка никто не будет ее слушать. Отодвинув стул, она встает перед тремя рядами парт. Ни одного взгляда. Как будто она невидимка. Если так пойдет и дальше, она быстро покончит со своим заданием, а заодно заставит заткнуться сволочную совесть, не выглядя при этом дурой. Раз всем на нее плевать, то не имеет значения, о чем говорить.
– Мой пример, тот человек, на которого я ориентируюсь, Эдвард Каллен.
Ей самой противно себя слышать – запинки и неуверенность. На одно предложение уходит больше минуты. Возможно, она разучилась находиться в обществе. Зато привыкла перед любыми встречами пропускать по стаканчику. Оказывается, что трезвая она едва в состоянии связать два слова. Психолог ободряюще улыбается и спрашивает, кто это.
– Он был звездой экрана в тридцатые и сороковые годы.
– А, – тянет дядька, – замечательно. Думаю, многим из нашей группы будет интересно послушать и расширить свой кругозор.
Белла надеется, что как раз не будет. Но теперь ей в любом случае нужно зачитать доклад. Она опускает глаза и мысленно проговаривает первую строчку.
Эдвард Каллен родился в тысяча девятьсот пятом году. Его отец владел небольшой фермой рядом с Чикаго, мать была учительницей.
Она пыталась представить себе, каково это – жить на ферме. Когда буквально за стенкой коровы и утки. Копаться каждый день в земле и ходить за двадцать километров в школу. Не то чтобы Форкс – это мегаполис, где жизнь бьет ключом. Но здесь хоть иногда что-то происходит. А что творилось на глухой одинокой ферме, где, кроме мальчика и его родителей, жили только несколько работников и девушка, помогавшая на кухне? Это же страшная тоска. Это кошмар. Все равно что провести десять лет в одиночной камере.
Все и так не было окрашено в яркие краски, но когда отец Эдварда, фамилия которого в те времена была Мейсен, разорился и начал пить, жизнь мальчика стала невыносимой. То ли от плохого обращения, то ли от постоянных переживаний за себя и своего ребенка заболела мать. После ее смерти, случившейся спустя три месяца от начала болезни, Эдвард остался один. Никому не было дела, где и как он проводит свои дни. Если бы не добрая девушка-кухарка, дававшая ему хлеб и чечевичную похлебку, мальчик мог умереть от голода. Однако работники, давно не получавшие денег и осознавшие, что их хозяин не планирует браться за ум, в один день собрали вещички и ушли с фермы.
Белла представляет себе хмурый летний день. Небо затянуто стальными тучами. В воздухе висит предчувствие грозы. Природа затихла. Стоя на коленях в дорожной пыли, субтильная некрасивая девушка с круглым лицом и карими глазами обнимает тощего паренька, одетого в грязные рваные брюки и рубашку. По щекам обоих текут слезы. Девушка еще раз сильно прижимает мальчика к впалой груди, целует в макушку и, простившись, исчезает вдали. Он молча стоит – одинокая фигурка посреди заросшей травой дороги и смотрит вслед единственной, которая его немного любила. Он больше не плачет.
– Однако чувство потери и нежные чувства к служанке остались в сердце Эдварда до старости. По его словам, он всю жизнь искал женщину, похожую на Марту. К несчастью, рядом оказывались лишь пустышки и транжиры. Им несложно было обмануть, ослепить Эдварда, который жаждал заботы и нежности. Они клялись ему в любви, но очень скоро становилась очевидной их страсть к удовольствиям и роскоши, а вовсе не к самому актеру. Эдвард болезненно переживал каждую такую историю, долго страдал и на несколько месяцев пропадал с экранов. От окончательного падения в бездну и от пьянства его спасало искусство.
Он был не просто гениален. Он был гениален больше, чем любой из актеров той эпохи. Казалось, что он никогда не притворяется, а проживает любую свою роль. Становится то героем, то бандитом. То жалким неудачником, то лихим авантюристом. И хоть в жизни женщины сходили от него с ума, ему ничего не стоило сыграть робкого и неудачливого воздыхателя. Его имени на афише было достаточно, чтобы обеспечить невероятные сборы. Его участие делало из простого фильма шедевр. Он был нарасхват. Каждый режиссер желал заполучить его себе, продюсеры обрывали телефон, сценаристы присылали сценарии пачками.
Несмотря на это Эдвард не заболел звездной болезнью и не приобрел высокомерия. Он общался на равных как с «денежными мешками» и воротилами индустрии развлечений, так и с простым садовником или попросившим автограф носильщиком в отеле. Он оставался человеком.
***
– Сорок лет, – шериф Свон никак не мог успокоиться. – А у тебя нет ни мужа, ни детей.
– Тридцать шесть, – поправила Белла.
С этого дня. И, стараясь держать бутылку подальше от трубки, наполнила бокал. Конечно, отец не мог видеть ни того, что она стояла на кухне в одних шортах, ни того, как она пила вино. Иногда она думала, что он ничего не видел, даже когда они встречались. Смотрел на нее, как на картинку в учебнике по бабоводству. Параграф «как общаться со взрослыми дочерьми». В детстве было еще так-сяк, во всяком случае, не так плохо. Не самая лучшая семья, но и не хуже, чем у других. Праздники за одним столом и скандалы были равномерно перемешаны. Обиды и подарки раздавались с одинаковой скоростью. Потом они с Чарли остались вдвоем, а между ними, как дыра, встало «отсутствие жены и матери». Многое затянуло в эту проклятую дыру, пока они поняли, что происходит.
– Белла, ты меня слушаешь?
– Типа да. Спасибо за поздравление.
Белла смотрит на прикрепленный к стене лист с каракулями. Ее отец последний из тех, кто пользуется простой почтой и пишет письма ручкой. После выпитого вина эти факты кажутся Белле вполне милой причудой, а не упорством старого козла. В своем сердце она любит отца, да и сама не спешит идти в ногу со временем. Прошлое было изведанной территорией и таило значительно меньше опасностей, чем будущее. Жалко, что не изобрели машину времени для таких психов, как они.
– Обещай мне хотя бы подумать. Не ломай свою жизнь.
Чтобы вынести нравоучения, Белле требуется сделать еще несколько глотков.
Она, конечно, не дура и понимает, что Чарли прав. Не то чтобы в ее возрасте ненормально жить без семьи, но подобные случаи среди ее знакомых можно пересчитать по пальцам одной руки. Нужно уже определиться, пристать к какому-нибудь берегу. Глупо ждать человека, который давно умер. Возможно, Эдвард для нее идеал и образец, но пора стать реалисткой. Его больше не существует. Нужно выбирать из того, что есть. И нечего ждать от судьбы хрен знает чего.
– Пап, чего ты хочешь? Я и так пошла на эти встречи алкоголиков.
– Это хорошо. Ты сделала правильный шаг.
Белла согласилась и мрачно улыбнулась, глядя на быстро пустеющий бокал. День рождения – неплохой предлог, чтобы позволить себе бокал-другой вина. К тому же ее доклад прошел более чем удачно. Она заработала похвалу за старание. Теперь можно получить более ощутимую награду. И последний аргумент – стресс не идет на пользу здоровью. Разговор с отцом для Беллы – испытание. Ей тяжело слушать советы и упреки, тем более ни то, ни другое не отличается новизной. Чарли говорил ей все то же самое в прошлом году и два года назад, и каждый раз, когда он звонит, с тех пор, как ей исполнилось тридцать.
Поговорив еще немного и пообещав быть разумной, Белла отключает телефон. В комнате остывает паста и киснет овощной салат. Аппетита у Беллы нет, зато жажда мучит порядком. Она уже собиралась убрать остатки вина в холодильник, но подумала, что нет смысла – там ведь осталось на пару бокалов, лучше допить. И не будет искушения, когда в следующий раз она полезет за продуктами. Выпив вино прямо из горлышка, Белла выкидывает бутылку, тщательно пряча ее среди остального мусора. Она давно подозревает соседей в том, что те докладывают Чарли обо всех ее промашках.
Однако она и сама не всегда была осторожна. В последний раз, когда она напилась, то пошла на кладбище. Просидела накануне весь день в библиотеке, долго читала какие-то книги, пока наконец не уверилась в том, что необходимо провести магический обряд. Эта мысль не давала покоя, а выпитый алкоголь добавил решимости. Купив в магазине свечи и взяв на кухне нож, Белла попыталась вызвать дух Эдварда Каллена. Остаток ночи она провела в участке под опечаленным взглядом отца, слушая его вздохи и наблюдая за тем, как он украдкой стирает слезы с небритых щек.
Наступал вечер, точнее, подкатывался, этак ненавязчиво, но довольно нагло. Один из одиноких вечеров. Стараясь не думать об унылости своей жизни, Белла включила фильм с Эдвардом. Одно из первых его появлений на экране. Сам фильм имел довольно простой сюжет. Герой Каллена – молодой человек, приехавший в поместье к своему умирающему родственнику. Как и положено, старый дом с огромными комнатами был полон мрачных тайн, а в подвале обитал призрак. Картина была жуткой, призванной напугать зрителя, используя довольно примитивные приемы – мелькание света и тени, резкое смещение камеры, крупные планы и паузы. Однако Эдвард был очень убедителен. Когда Белла смотрела в пылающие глаза на бледном решительном лице, она чувствовала и страх, и настойчивое желание добиться цели.
Каким молодым он был тогда. Белла смотрит на лицо парня, тогда ему едва исполнилось двадцать лет. Удивительно знать, что она может увидеть это же лицо через пять или двадцать лет. Она знала всю его жизнь. Видела, как он старился и у него появлялись морщины, кожа теряла упругость, а волосы блеск. Только глаза с годами становились еще выразительнее. Их взгляд обретал не просто глубину, но мог передать что угодно без помощи слов.
В дверь позвонили. Раздраженно сбросив ноги с дивана и сунув их в старые брюки, Белла плетется открывать. На пороге стоят Джессика и Анжела – ее подруги. Обе светятся от радости. Сначала Джессика обняла и расцеловала Беллу, потом настала очередь Анжелы.
– Мой босс – настоящая скотина, не отпустил меня раньше, – щебечет Джессика, и Анжела согласно кивает. – Я сказала, что мне нужно уйти, соврала, будто кошка рожает, но это настоящий бесчувственный чурбан, его ничем не разжалобишь. Зато теперь, красотки, мы можем веселиться.
Белла совершенно не чувствовала веселья и попыталась оговориться. Сказала, что у нее тяжелый день и она хочет лечь пораньше, а затем предложила сходить куда-нибудь завтра.
– Исключено, – отрезает Джессика и достает из сумочки билеты. – Тем более ты умрешь от восторга, когда увидишь этот фильм.
Белла не разделяет оптимизма подруги. Любой, кто ее знал, давно был в курсе – Белла смотрит только картины с Эдвардом Калленом, все прочее не вызывает у нее особого восхищения.
– Давай, давай, – Анжела подтолкнула Беллу к шкафу. Вдвоем подруги быстро подобрали ей наряд, накрасили и даже завили волосы в тугие спирали. Белла делает вид, что ужасно довольна, на самом деле, кроме усталости и сонливости, наступившей после выпитого вина, она ничего не чувствует.
Поскольку Форкс был маленьким унылым городишком, то ближайший кинотеатр находился в Порт-Анжелесе. Да и тот напоминал Белле сарай, наспех переделанный в кинотеатр. Ряды старых кресел с вытертой бордовой обивкой, пыльные ковровые дорожки и запах прогорклого масла и затхлости. Усаживаясь в полупустом зале, Белла тем не менее ощущает мрачное, почти злобное удовлетворение – в таком месте в самый раз провести свой день рождения. Сначала общество анонимных алкоголиков, а потом разваливающийся от старости кинотеатр.
Она настроились на философский лад и приготовилась не обращать внимания на экран. Первые десять минут Белла почти не осознает образов и мест, мелькающих перед глазами. Но тут ее словно ударяет током. Какая-то деталь привлекает внимание. Как только Белла сосредоточилась и поняла, что происходит, сердце ее принялась скакать в груди, словно пьяный футболист. Сначала она решила, что впала в полудрему и все дело в выпитом вине. Но бешеный пульс, отдающийся в горле и стучащий в висках, отчетливо говорит о том, что она не спит и с таким уровнем адреналина уснуть сможет нескоро.
Пытаясь прийти в себя, Белла отводит взгляд от экрана и тут же замечает выражение лица Джессики. Поворачивает голову в другую сторону и смотрит на Анжелу. Обе подруги улыбаются до самых ушей. Видя, как они чуть не выпрыгивают от радости из своих трусов, Белла подозревает заговор. Но вновь вернувшись глазами к экрану, она не может думать ни о чем другом, кроме Эдварда, который странным образом оказался главным героем современного фильма. Она еще могла бы допустить, что пропустила один из его фильмов или удалось найти потерянную пленку, но фильм был цветным, и она впервые смогла увидеть предмет своего обожания таким – не в оттенках белого и черного.
Она читала, что глаза у него были зелеными, и неисчислимое множество раз воображала этот цвет. Мягкое изумрудное свечение. И вот она сидит в скрипучем кресле и не смеет вздохнуть от нахлынувших чувств. Эдвард, одетый в строгий костюм, босиком шел по песчаному пляжу. Солнце золотило его густые непослушные волосы. Яркие лучи мягко высвечивали знакомые линии лица и плеч. Потом кадр сменился, но Белла больше не отрывалась от просмотра и из кинотеатра вышла на ватных ногах. Обе подруги смеялись и шутили.
– Вы меня разыгрываете? Как вы это сделали?
– Мы когда его первый раз увидели, то сразу подумали, что кого-то этот парень напоминает. А потом вспомнили, он вылитая копия того старого актера, по которому ты сходишь с ума.
– Правда крутой мы тебе подарок сделали? – воскликнула Джессика.
– Лучший подарок для нашей подружки, – добавила Анжела.
Придя домой и не сняв верхней одежды, Беллы бросается к своему старому компьютеру. Следующие полчаса, пока скачивался фильм, она проклинала провайдера и пила горький кофе. Когда же загрузка завершилась, трясущимися руками запустила просмотр и еще раз, более внимательно – от начала до конца – просмотрела фильм. Чтобы убедиться – этот новый актер, Роберт Мейсен, не просто похож, между ним и Эдвардом Калленом не существует различий. Ее не могла ввести в заблуждение более современная одежда и наличие цветного изображения. В каждом взгляде и движении Белла безошибочно узнавала его. Закончив смотреть фильм, а это была романтическая комедия, в которой главный герой привычно все терял, понимал, каким был глупым и обретал новое счастье не без помощи милой героини, невинной и доброй, ничего интересного, но затем она опять отмотала к началу. И посмотрела фильм трижды. Потом принялась искать в сети биографию Роберта Мейсена.
Ничего общего с жизнью Эдварда Каллена у него не было. В ранние годы ему не пришлось переживать смерть матери и убегать из дома от пьющего отца, выживая на улице. Он не работал дворником и не таскал тяжелые коробки, разгружая поезда и зарабатывая себе на кусок хлеба и кружку молока. Родители Роберта вполне респектабельные люди. Отец был врачом в окружном госпитале, а мать – бывшая пианистка – участвовала в работе различных благотворительных фондов. С детства мальчику давали хорошее образование и прививали правильные манеры. Родители поощряли любые его творческие начинания и были вовсе не против того, чтобы их сын играл в театре. Роберт был вполне благополучным и, должно быть, счастливым парнем.
Читая подробности о его жизни, просматривая фотографии, Белла не заметила, как пролетела ночь, так что она опоздала на работу. Управляющий магазина бросил на ее растрепанные волосы и опухшие веки тяжелый взгляд.
– С днем рождения, Белла, – проскрипел противный голос. Показалось, что за спиной захлопнулась дверь камеры.
– Спасибо, – опуская глаза, пробормотала Белла. – Я, правда, не пила, – она возненавидела себя за эти слова и не понимала, почему оправдывается. С другой стороны, если она потеряет работу, ей конец. Ее жизнь в обществе, как говорила соседка, будет кончена.
Управляющий медленно кивнул и наконец отпустил свою хилую жертву. Белла, лепеча извинения, выскальзывает в коридор и спешит переодеться в форму. День тянется невообразимо долго. Белла постоянно смотрит на часы, висящие у входа, и мысленно представляет, как будет смотреть фильмы с Эдвардом. Или Робертом. Она и сама не разобралась.
Из-за опоздания ей пришлось задержаться, поэтому из магазина она вышла злая и с потребностью выпить. Однако покупать вино в Форксе она опасалась – здесь слишком хорошо знали ее и Чарли. Ехать в Порт-Анжелес было долго, а она спешила к своему компьютеру и новым фильмам. Ее мозг разрывался между двумя желаниями. В итоге любовь к Эдварду пересилила. Белла решила, что как только увидит его лицо и его сияющие глаза цвета весенней листвы, то тяга к бутылке мгновенно ослабнет.
***
Всю неделю она жила как во сне, потому что почти не спала. Едва переступив порог, Белла включала компьютер и спешила посмотреть скачанный за день фильм. Искала фотографии и просматривала газетные архивы. Сравнивала Эдварда и его копию. А когда устав, отползала от монитора и падала на кровать, то лежала без сна. Слишком много мыслей было в голове, и они мешали обрести покой.
Наверное, Белла могла сойти с ума, если бы не вовремя начавшийся отпуск. Сняв остатки наличных со счета, она купила билет до Лос-Анджелеса, где на тот момент находился предмет ее размышлений. С ужасом и восторгом она ждала момента, когда сможет увидеть Эдварда вживую. Увидеть того, кого она никогда и не мечтала встретить. Белла едва представляла, на что это будет похоже. Какие чувства она испытает и не разорвется ли ее сердце. Она отчетливо понимала, что стала одной из немногих, кому суждено исполнить мечту всей своей жизни. Возможно, ей даже удастся поговорить с Эдвардом. Но достаточно будет и взгляда – глаза в глаза.
Белла в сладостном предвкушении сжала подлокотники кресла, когда самолет, разогнавшись, приступил к набору высоты.
***
Выйдя на улицу, она почти не смотрела по сторонам. Бегом рванула к стоянке такси и швырнула свой чемодан в первую же машину. Дав таксисту адрес, Белла немного расслабилась. Ее цель приближалась, оставалось немного времени до того момента, как она увидит Эдварда. Ее сердце то билось, то переставало, и легкие начинало жечь от нехватки воздуха. При этом ей не хотелось бы выглядеть, как истеричке или бешеной фанатке. Она боялась, что Эдвард посмотрит на нее с жалостью и презрением. Оттолкнет ее, даже не разобравшись в чем дело, не поняв, как много он для нее значит и насколько она им восхищается.
Сидя в такси, Белла вспомнила, как учась в школе и едва влюбившись в Эдварда, воображала себе их встречу, рисовала и придумывала разные варианты. Кое-что она записала. Свои записи она вместе с чистым нижним бельем, зубной щеткой и мылом взяла в Лос-Анджелес. Но ей не нужно было открывать потрепанную обложку, чтобы вспомнить любую из своих грез. Был только один момент, который ее смущал – все ее фантазии заканчивались поцелуем – либо нежным, либо торопливым. Однако Белла понимала, что в реальности не посмеет совершить столь дерзкий поступок. Эдвард для нее слишком хорош, недосягаем, как луна и солнце. Он вдохновлял своим примером, тем, что стойко преодолел все трудности, добился признания и остался хорошим человеком, он дает ей силы жить, его талант скрашивает серые будни. Впрочем, то Эдвард, а вовсе не Роберт и, таким образом, ситуация только усложнялась, доводя Беллу едва ли не до помешательства.
***
Жизнь, как это обычно случалось, разочаровала и поднесла приятный сюрприз разом. Увидеть Роберта Белла смогла только с большого расстояния. Скрытый фигурой своего охранника, актер сел в машину. Нечего было и мечтать подойти к нему ближе. Рядом постоянно крутились фотографы и безумные поклонницы. Популярность Роберта набирала обороты, и его менеджеры намеренно подогревали интерес. Ходил слух, что часть поклонниц была нанята, а места, в которых появится актер, сообщались репортерам заранее. Это было неприятное открытие.
Белла приблизилась к предмету своего обожания близко – так близко, как раньше могла только мечтать. Но увидев его на расстоянии десятка метров, она поймала себя на желании разглядеть Роберта с расстояния одного шага. Она понимала, что повторяется ее история отношений с выпивкой. Сначала она делала глоток, потом ей требовалось осушить стакан, а затем прикончить всю бутылку. Он был ее личным сортом выдержанного вина. Лучшим, какое можно попробовать.
Однако нашлась и хорошая новость. Непрестанно лазая в джунглях мировой сети, Белла выяснила, что через два месяца начнутся съемки нового фильма Роберта. Экранизация современной истории про вампиров. Главная героиня, жестокая девушка-вампир, влюблялась в смертного парня и пыталась решить моральную дилемму – обращать своего возлюбленного в ночного монстра и быть с ним рядом или уйти, сохранив парню жизнь. Часть эпизодов планировалось снимать на открытой местности недалеко от Форкса. Впервые прочитав новость, Белла вскрикнула от восторга. Потом, конечно, заставила себя успокоиться. Это могло оказаться очередной сплетней. Однако, как только слухи подтвердились, Белла больше не сдерживалась и на радостях купила бутылку водки. Гоняя в бокале горький обжигающий напиток, она думала о том времени, когда умела испытывать радость и без алкоголя. Она понимала, что стала рабой бутылки, и даже могла назвать день, когда это произошло. Но она не могла избавиться от смертельной привычки. Можно обвинять родителей и своего жениха, изменившего ей. Обвинять всех, кроме себя.
Она пыталась брать пример с Эдварда. В его жизни тоже однажды наступила черная полоса. Это случилось, когда первая волна славы прошла, выбросив уже начавшего стареть актера на отмель. Его начали забывать, а вскоре Каллена постигло новое несчастье – гуляя в парке, он простудился. Поначалу актер не придал значения болезни и в итоге получил обострение. Два месяца Эдвард провел на больничной койке, а когда выписался, то почти не мог говорить. К тому времени это было ужасной трагедией, фильмы из немых становились звуковыми. Голос обретал большое значение, это был не только способ коммуникации, но и инструмент для киноактера. Эдвард приложил все возможные усилия, чтобы вернуть способность говорить. И почти достиг своего – голос вернулся, но до конца жизни оставался хриплым и недостаточно громким.
Однако Эдвард Каллен научился пользоваться и этим, делая изменившийся голос своим преимуществом. По словам самого актера, до того момента, как его снова стали приглашать на роли, он прошел через самую тяжелую полосу в карьере. Он стоял на грани отчаяния. Его творчество было тем, что помогало держаться на плаву и двигаться вперед. Оказавшись в стороне от съемочной площадки, он был несчастен, как потерянный ребенок. Не знал, чем себя занять и где найти замену кино. Да еще постоянные любовные трагедии.
Вернувшись домой, Белла застает на крыльце недовольного Чарли.
– Я третий день тебя караулю, – рявкнул отец. Белла увидела, что он пытается определить, пьяна ли она. Поскольку она накануне не пила, то смело подошла к отцу и с вызовом сказала:
– Если хочешь, поедем сразу в больницу, и я сдам анализ крови на содержание алкоголя.
– Я всего лишь хочу, чтобы твоя жизнь устроилась, – Чарли перешел от нападения к защите и опустил взгляд. – Лучше бы нам продолжить разговор внутри.
Белла открывает дверь и впускает отца. Она знала, что пока относила вещи и ополаскивала лицо, Чарли обыскал все комнаты в поисках начатых бутылок. Когда она зашла на кухню, шериф как раз заглядывал в открытую пасть холодильника.
– Я так проголодался, – попытался объяснить Чарли, но его взгляд оказался более красноречивым, чем слова.
– Хорошо, я погорячилась. Давай забудем, – Белла заставила себя не раздувать ссору. Меньше всего ей нужна была еще и эта проблема. Их отношения с Чарли и так были непростыми и далекими от тех, какие бывают в нормальных семьях. Иногда его опека была весьма навязчивой.
– Ты не подходила к телефону. Твои подруги мне сказали, что ты уехала, но никто не знал куда.
– Я была в Лос-Анджелесе. Можешь считать, что я ездила к своему любимому.
Она не врала. Она ездила, чтобы увидеть Эдварда, и она его любила. Но, конечно, Чарли подумал о другом, и лицо его осветилось радостью, хотя во взгляде копа по-прежнему сквозило недоверие.
– Ты не придумала это, чтобы я от тебя отстал?
– Нет. Я влюбилась и хотела провести время с любимым. По-моему, так ведут себя все девушки, – Белла пожимает плечами.
– Да, но я, честно сказать, думал, что ты еще страдаешь из-за измены того парня. Быстрые переходы от уныния к радости никогда тебе не давались. Прошло всего пять месяцев. Возможно, я чего-то не знаю?
– Я решила, что глупо расстраиваться по пустякам.
– Тогда тебе это не казалось пустяком, – возражает Чарли, но Белла махнула рукой, обрывая его. В самом деле, она уже давно забыла. Или забыла, едва увидев Роберта, являющегося копией Эдварда. С тех пор она не вспоминала неверного парня, и ей казалось, что с момента расставания с Джейкобом прошла вечность.
Проводив Чарли, предварительно накормив-таки его ужином, Белла принялась строить планы. Устроившись в кровати и просматривая без звука один из фильмов Роберта – она успела ознакомиться со всеми – перебирала известные способы попасть в номер отеля, где остановится актер. Проще всего было бы устроиться горничной. Но в итоге Белла все же решила попробовать залезть в окно. Это выглядело романтичнее и больше соответствовало ее ожиданиям.
Однако рисковать разбитой головой и переломами рук ей не пришлось. Дверь номера, когда Белла проходила мимо, была открыта, и из единственных на весь отель апартаментов выплывали волны громкой музыки и клубы сигаретного дыма. Протиснувшись сквозь пьяную танцующею толпу, Белла увидела Роберта. Потягивая баночное пиво, он отмечал начало съемок. Рядом смеялись какие-то парни. Роберт делал вид, что слушает, но взгляд его часто становился пустым, как у статуи.
Белла замерла на пороге. Она испытала страшное разочарование. Перед ней сидел зазнавшийся молодой мальчишка – между ними, как она поняла, было больше десяти лет разницы – юный нахал, развращенный славой. Разумеется, Эдвард, которого любила Белла, не был скромным и затворником, он тоже устраивал вечеринки. Но то были шикарные праздники, и он никогда не позволял себе низкосортных шуток и похотливых взглядов. Он преклонялся перед женщиной, кем бы та ни была.
Белла уже собиралась уйти и обдумать полученную информацию, как кто-то сунул ей в руку стакан прохладной водки. Переполненная тоской и болью, она, не думая, сделала первый большой глоток. Алкоголь привычно согрел внутренности.
Вечеринка набирала обороты. Белла то видела Роберта, то теряла из вида и не знала, что лучше для нее – смотреть на пьяное лицо любимого или не видеть тупого взгляда. Она мало что понимала, пребывая в опьянении, но громкий крик девушки все-таки услышала. Один из парней, сидевших рядом с Робертом и, по-видимому, входивших в круг особо доверенных друзей, пытался стащить юбку с какой-то малолетки, пришедшей на вечеринку. Девочка отчаянно сопротивлялась, размахивая тощими руками и отчаянно натягивая юбку назад. Кажется, она ожидала совсем другого рода веселья. Пьяный ублюдок только смеялся над усилиями девочки и повалил свою жертву на диван. Никому, кроме Беллы, не было дела до парочки. Никто не вмешивался.
Белла попыталась протиснуться вперед и помешать, но едва встала на ноги, как комната поплыла перед ее глазами. Она поняла, что выпила много даже по собственным меркам, побив рекорд того вечера, когда пьяная пошла на кладбище общаться с душой умершего Эдварда Каллена. Как подкошенная, она упала обратно. В этот момент Роберт встал и грубо схватил своего приятеля за плечо. Тот не обращал на актера внимания или считал все случайностью. Но Роб был настроен решительно. К тому же выпитое пиво вызывало желание помахать кулаками. Он явно устал сидеть. Швырнув насильника через диван, Роберт помог девочке встать и потащил ее к выходу. Бывший друг прыгнул ему на спину. Сцепившись и нанося удары, парни покатились по полу. Раздались возгласы одобрения. Собравшиеся подбадривали драчунов и делали ставки. Белла не могла смотреть на столь низкое падение своего любимого и, не имея сил на то, чтобы встать, поползла к двери.
