Текст книги "«Вражда» и другие неприятности"

Автор книги: Айнави

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Ты с ним встречалась?

По-моему он даже икнул от удивления.

– Встречалась. Я это поняла, когда фотографии смотрела. И даже помню где и когда.

– Тебя убить мало, – пробормотал Бампер. А затем рявкнул: – Выкладывай!

– Тебе по старой дружбе я так и быть расскажу. – По тому, как Бампер поджал губы, поняла, больше дразнить его не стоит. – Это было две недели назад в мексиканском ресторанчике на Гороховой. Мы там отмечали день рождения коллеги, и все веселились до упаду. Я была наиболее трезвой и потащилась к бару за новой порцией текилы для всех. Так вот, у женского туалета мялись двое парней… геев. Одним из них и был ваш лысый извращенец. Я его запомнила, потому что тем, кого он уговаривал на свидание, был ваш… Лёнечка.

На этом месте я стала вспоминать, где у меня находится валерьянка, так как Бампер был уже невменяем.

– А ты знаешь, что неделю назад одного из клиентов Лёнечки пристрелили в постели? – впившись в меня злым взглядом, спросил Бампер.

– Я что, похожа на человека, интересующейся личной жизнью геев нашего района?

– Его убили прямо в постели выстрелом в упор, – чеканя каждое слово, продолжил Бампер. – Убийцу естественно никто не видел. А выходит, что он к Рябому мог подобраться через Лёньку. А Рябой с Сушкой… – и тут, поняв, что начал рассуждать вслух, Бампер резко замолчал.

– «А Рябой с Сушкой…», – от любопытства я аж привстала на цыпочки, позабыв обо всех несчастьях, свалившихся на меня за последние сутки.

Но Бампер лишь нахмурился и выдал тоном, не терпящим возражений:

– Надо этого хмыря перехватить и расспросить. Давай, собирай самое необходимое и поехали.

– Но… А Никодим?

– Гамлет вечером к себе заберет. Шевелись! – придал мне ускорения Бампер.

И для убедительности выдал еще несколько неласковых аргументом.

Обещание «попортить мое здоровье» прозвучало как-то по-особенному убедительно. Пришлось подчиниться. Я собрала сумку, погладила Никодима и поплелась вслед за Бампером, мысленно пообещав себе, что обязательно разузнаю всё, о чем он упорно не договаривал. Раз уж я вляпалась во всё это по самое «не балуй», то уж точно не буду играть роль послушной куклы!

Глава 5

По дороге к студии богемного Лёнечки я молчала, обдумывая замаячившее перед носом совместное проживание с Бампером. Сидеть в четырех стенах – перспектива, которая меня никоим образом не устраивала. А в том, что этот шкаф на ножках непременно воспользуется возможностью усадить меня под замок, я ни капельки не сомневалась.

Бампер поначалу тоже молчал, но, видимо, осознав, что в машине как-то слишком тихо, начал периодически коситься на меня.

– Что? – не выдержав, спросила я.

– С тобой всё нормально?

– Нормально, – буркнула я. И, мысленно переключившись на цель нашей поездки, решила уточнить: – Ты его пытать не будешь?

– Кого? Лёню? – сам же ответил на свой вопрос Бампер. – Я что, ненормальный?

Мне нравилось выводить Бампера из душевного равновесия. Не одной же мне страдать от того, что привычная жизнь с треском и искрами летела в тартарары! И я продолжила, тем более сам напросился!

– Интересно, как бы ты его пытал? Набил за воротник живых лягушат?

– Какие лягушки в городе? – усмехнулся Бампер. – Я бы придумал, что-нибудь… поинтереснее, – последнее слово он произнес, повернувшись ко мне и кровожадно оскалившись. На мгновение я оторопела и, кажется, даже успела всерьёз поверить, что он бы придумал. Бампер же, покачал головой, вздохнул и закончил: – Ты дальше лучше опять молчи.

На этих словах он припарковался и неспешно вышел из машины.

Студия Лёнечки пользовалась популярностью в богемных кругах, как-никак он был полупризнанным художником. Причем мне его картины больше всего напоминали разграбленный фруктово-овощной прилавок. Потому как рисовал Лёнечка исключительно овощи и фрукты, и был решительным вегетарианцем. Да, и верующим к тому же. Правда на вопрос, во что именно он верил, я бы затруднилась ответить – в голове его варилась какая-то одному ему понятная каша из обрывков разных религий. Тем не менее, крест на его тощей груди я видел в тот раз, когда он устроил дикую выходку, гордо именовавшейся перфоманс. Абсолютно голым, но раскрашенным под огурец, Лёнечка на главной площади устроил торжественные похороны куриной тушки. Как в его голове укладывались в один ряд крест на груди и гомосексуализм, понять я никак не могла, как ни пыталась. Перфомансы однако принесли ему известность, пару арестов за нарушение общественного порядка, но не деньги. Во всяком случае сам Лёнечка для увеличения средств к проживанию иногда искал себе богатых покровителей. Как он их называл: «папиков». Возможно злополучный лысый толстяк и был кандидатом на «папика».

Нынешним ранним утром около студии стояли только мы с Бампером. Несколько прохожих неспешно проскользнули мимо него, пряча глаза и кошельки. Вид у Бампера и правда был недружелюбный. Позвонив в дверь, он ласково взял меня под локоток и, заметив, что я открыла рот, прошипел на ухо:

– Или молчишь, или я твоего кота на живодерню сдам. – Услышав голос консьержки, тут же мило проворковал в домофон: – Мы в студию к Леониду Волосову.

Фыркнув, шагнула в отворившуюся дверь. В студии у Лёнечки я была всего раз – на встрече выпускников нашего класса. Тогда огромная студия поразила меня полным отсутствием мебели, за исключением дивана и пары мольбертов.

В этот раз студия встретила тишиной. Хозяина в поле видимости не наблюдалось. Потому, рассмотрев новый набросок чего-то, смутно напоминавшего то ли кабачок, то ли гипертрофированный мужской орган, я решила повнимательнее оглядеться в пристанище будущего Ван Гога. Добралась и до дивана. Зрение у меня не очень, зато нос весьма чувствительный. Не дойдя до дивана нескольких метров, я уже услышала запах, который мне совсем не понравился. И чем ближе я подходила, тем сильнее хотелось прикрыть нос ладонью.

– Бампер, окно открой, здесь отвратительный запах. Может, он тайком проносил в студию мясо и пока его никто не видел, нарушал законы вегетарианства?

Бампер просьбу проигнорировал, метнувшись сразу ко мне. Я, не выдержав, зажала нос пальцами.

Подойдя к дивану, Бампер его открыл, и передо мной мелькнуло лицо Лёнечки, слегка подпорченное смертельной гримасой ужаса. Наверное от страха я всё-таки потеряла голос, поскольку несколько секунд натурально не могла вымолвить ни слова. От усилившейся вони меня замутило, я попятилась назад, с трудом переставляя мгновенно ослабевшие ноги. И только наткнувшись спиной на мольберт, остановилась. В этот момент меня словно пробило:

– Я всегда знала, стоит мне только оказаться рядом с тобой, и всё, со мной начинают происходить всевозможные несчастья! Теперь на меня повесят этот труп, и всю молодость я проведу за решеткой, делая деревянных матрешек!

Бампер, осматривая труп, деловито поинтересовался:

– Почему именно матрешек? Можешь делать лопатки для сковородок… Кстати, его задушили не так давно. Максимум вчера.

– Фу, и ты трогаешь его руками?! Извращенец!

Наблюдать за Бампером было невыносимо, но и отвести взгляд от отвратительной картинки я не могла. Словно загипнотизированная продолжала следить за пальцами Бампера, который начал обшаривать карманы убитого.

– Будешь себя плохо вести, я тебя отшлепаю этими же руками и оставлю здесь, – беззлобно огрызнулся Бампер.

Его слова меня немного отрезвили. Быстро оглядевшись вокруг, выкрикнула:

– Отсюда надо сваливать!

Бампер промолчал в ответ, я же лихорадочно вспоминала все прочитанные когда-либо детективы. И пришла к неутешительному выводу: одним трупом авторы никогда не ограничивались!

Между тем Бампер, сохраняя олимпийское спокойствие, наконец поднялся на ноги.

– Нам надо поговорить с консьержем. И вызвать полицию, – обозначил он дальнейший план действий, идя ко мне.

– Ты сам вызовешь? О да, представляю, как они будут рады надеть на тебя наручники! Твой новый дом будет малость тесноват, но надежен и крепок. И стеречь тебя будут, и баланда дважды в день. – Я отчетливо осознавала, что начинаю впадать в истерику, и несу черти что, но меня трясло, и я не могла перестать говорить: – Буду тебе передачки носить. А потом помогу совершить побег. Перегрызу решетку вставными челюстями из металлокерамики.

Бампер, оказавшийся совсем близко, уже привычно перехватил под локоть. Поднял вторую руку, и мне даже показалось, что собирался погладить меня по щеке. Но он лишь сжал мое плечо и тихо, но как-то по-особенному проникновенно произнес:

– Всё будет хорошо.

Минут через десять, уже сидя в машине в ожидании Бампера, объяснявшегося с консьержкой, я задумалась. Этот лысый маньяк убрал Лёнечку максимум вчера. Надо думать, что в ресторане он меня видел и запомнил. Не запомнить меня было трудно. Почему-то я обладала способностью привлекать пристальное внимание людей к своей скромной персоне. Только я в тот вечер в ресторане ковыляла на огромных шпильках и была закутана в красную шелковую хламиду, волочившуюся за мной на полметра. Данное творение мне презентовала подруга, стремившаяся стать дизайнером.

В магазине же, покупая ананасы, я умудрилась слегка опрокинуть пару банок с полки. Наверняка лысый обратил на меня внимание и вспомнил, что видит не в первый раз. Я бы на его месте точно насторожилась. Если я смогла сопоставить Лёнечку с убийцей, что убийце мешало сделать то же самое? Положение моё становилось всё незавиднее с каждым часом. Может, пришло время приоткрыть Бамперу пару секретов мертвого художника?

Глава 6

Едва Бампер забрался на водительское сиденье, как я произнесла голосом, полным раскаяния:

– Слушай, ты мне всегда нравился. И вообще, я к тебе очень хорошо отношусь. Можно даже сказать, испытываю патологическую страсть. Ты самый замечательный мужчина на свете!

Бампер мгновенно напрягся, затем шумно вздохнул:

– Ну, чего ты теперь от меня хочешь?

Действовать лаской всегда помогало в его случае. Всё-таки ко мне он был не так равнодушен как к остальным.

– Я должна тебе кое-что сказать… – Его молчание я расценила, как милостивое разрешение продолжать: – Возможно, Лёнечка кого-то шантажировал.

– А ты откуда знаешь? – Бампер развернулся и впился в меня колючим заинтересованным взглядом.

Я слегка поёжилась. Не очень-то приятно, когда в тебе пытаются прожечь дыру, пусть и фигурально. Но терять лицо было нельзя, и я постаралась придать голосу как можно более уверенный тон:

– Не важно. В свое время он купил кое-какую технику. Явно не для видеосъемок фильма о природе. Машка тогда работала в фотосалоне, и наш несостоявшийся Ван Гог проявлял кое-какие пленки по ночам. Ей было не жалко, что на пленках, она не знала, хотя я у нее спрашивала из чисто женского любопытства. Но где он их хранил, я тебе скажу.

– Я тебя убью и окажу людям большую услугу!

Бампер хлопнул по рулю, я подскочила на сиденье и тут же постаралась охладить его пыл:

– Родители плакать будут.

– Сейчас ты расскажешь мне все, чеканя каждое слово, проговорил он, вновь глядя на меня в упор. – Все, Катерина.

Вообще-то, я собиралась сказать, что не стоит так на меня злиться – я же раньше не знала, что наверняка грязный секрет Лёнечки окажется важен для нашего дела. Но услышав от Бампера «Катерина» быстро прикусила язык. Так он меня называл только тогда, когда находился на грани того, чтобы реально прихлопнуть, как назойливую муху мухобойкой. Потому снова рот я открыла, чтобы быстро и четко рассказать ему, как узнала о тайнике местного Ван Гога. История впрочем была не особо замысловатой.

Одна наша бывшая одноклассница вышла замуж за человека, копавшего могилы. Ну, профессия была такая у её мужа. Лопатки всегда были в доме, совочки там разные. Одноклассница просто обожала проводить время среди безвременно усопших, лицезреть всякие там склепы и могилы, и даже для всех желающих проводила экскурсии по старой части кладбища. На одну экскурсию подписалась и мы с Машкой – подругу всегда тянуло на экзотику. Бродя среди могил и отстав от экскурсионной группы, я заметила Лёнечку, поспешно отходящего от одного постамента времен Отечественной войны 1812 года. Взяв это на заметку, я потом приехала на кладбище уже одна и оглядела постамент со всех сторон. История не сохранила надписей на постаменте, но он был старый и кое– где пошел трещинами, которые очевидно, появились из-за корней гигантской липы, росшей рядом. Неплохой тайник. Эти соображения на время я оставила при себе. Не то чтобы хотела ими воспользоваться, просто мое любопытство требовало разрешить эту загадку.

Бампер внимательно меня выслушал и, не говоря ни слова, завел мотор. До кладбища мы добрались за полчаса, еще минут десять ушло на то, чтобы найти тот самый постамент. И всё это в полной тишине. Я пару раз порывалась завести разговор, но Бампер обрывал меня тем, что молча вскидывал ладонь. Вот же зараза! Знал, что пытка молчанием для меня самое ужасное наказание!

Обойдя постамент, теперь он стоял и пялился на липу, изображая лихорадочную мозговую активность. Я внимательно следила за выражением его лица, и когда морщина между нахмуренных бровей разгладилась, а он с ехидной усмешкой посмотрел на меня… Я каким-то внутренним чутьем поняла, что он задумал. И задуманное категорически меня не устраивало!

– Слушай, только не говори, что мы вернемся сюда ночью! Я боюсь кладбищ! – Бампер скептически изогнул бровь, и я поспешно пояснила: – Днем ладно, здесь люди ходят, а кто по ночам ходит никто не знает, а кто знает, с тем и видеться не захочется!

– Хм, именно это нам и предстоит сделать. Где бы раздобыть пару лопат?

– Зачем пару? – Мой голос испуганно задрожал.

– Будешь помогать копать, – пообещал Бампер.

И засмеялся. И по его смеху я поняла, что он не шутит.

Пока я продолжала неверяще смотреть на него, Бампер подхватил меня под локоть и потащил обратно к машине. Всё, что мне оставалось, это уповать на то, что до вечера ещё есть время, чтобы как-то загладить свою вину и отговорить Бампера от его ужасной, ужасной идеи.

Глава 7

Пока мы ехали обратно, я хранила молчание. Хмурый вид Бампера красноречиво говорил, что ничем хорошим беседа не закончится. Потому, оказавшись в его квартире, я ополоснула лицо и руки и сразу отправилась на кухню. Мама не раз говорила, что сначала мужчину нужно хорошо накормить, а уже после добиваться от него желаемого. Сытый мужчина и добрее, и сговорчивее. Да и самой есть хотелось.

Ревизия холодильника приятно удивила. Я ожидала, что там будет как в анекдоте про повесившуюся мышь, но вместо этого нашла кусок свинины в вакууме, яйца, немного овощей и чуть повядшую зелень.

Пока я занималась готовкой, и была вся такая из себя хозяйственная, Бампер не расставался с телефоном. Я уже больше часа проявляла просто ангельское терпение, но, заметив, что он заглянул на кухню, благосклонно разглядывая жарившуюся картошку, не выдержала и спросила:

– Если мы найдем тайник, то как будем действовать дальше?

– Дальше ты продолжаешь готовить мне еду и молчать, – выдал Бампер и исчез в коридоре.

– А если там будет куча денег, можно мне купить себе бриллиантовое колье? И заказать стриптизера на дом к Машке? – успела выкрикнуть вслед, но никакой реакции не последовало.

Выждав с минуту, я на цыпочках подкралась к двери и выглянула в коридор. Бампера не было видно, лишь из-за приоткрытой двери в гостиную доносился его хриплый голос. Слов я разобрать не могла. Пока не могла. Прошла немного вперед, вжавшись в стену так, что, кажется, ещё чуток и полностью бы слилась с темно-серыми обоями. До меня донеслось знакомое имя – Гамлет – и я даже дышать перестала, чтобы не пропустить ни звука.

– Согласен, из тех шести, что Катя выбрала, пятеро точняк мимо. Я всех пробил, парочка шушера, один в Москве, один в тюрьме. Пятый под Мопсом ходит. Но шестой… Тёмный линь, я уверен. И цепочка получается такая – сначала он до Лёньки добрался, через него к Рябому, ну а там уже и до Сушки…

Бампер замолчал, а я пыталась одновременно анализировать услышанное и следить за каждым шорохом, доносившимся из комнаты. От волнения ладони противно вспотели, жутко хотелось вытереть их об джинсы, но я боялась лишний раз и пальцем шевельнуть, чтобы не выдать себя. Если Бампер меня поймает, то точно убьет – по-настоящему, а не фигурально.

Бампер продолжал только немногословно угукать в трубку, а я пыталась понять, слышала ли я раньше о ком-то по кличке Тёмный линь. Пока выходило, что нет.

– Тёмный линь свидетелей не оставляет, мы оба это знаем. Но я слышал, что он теперь работает в паре, типа то ли помощника, то ли преемника натаскивает. Скорее всего, в Катю он тогда стрелял, и потом на дороге тоже он нас убрать пытался. От самого Тёмного мы бы вряд ли так легко отделались… Угу… Вот-вот денег он стоит охренеть каких, не каждому по карману нанять… Согласен, тоже думаю, что всё из-за последней партии, Сушка ведь так и не успел её передать… Прилетел на день раньше, может, предупредить хотел, что партию перехватили, или она засвечена… Надо партнеров с той стороны проверить…

Последние слова прозвучали громче, видимо Бампер шел в сторону двери. Я не стала дожидаться, чтобы проверить свою догадку, а осторожно, но резво начала отступать в сторону кухни.

Оказавшись вновь у плиты, выключила газ, вытерла наконец ладони и даже успела сделать пару глубоких вдохов, выравнивая дыхание, прежде чем Бампер перегородил дверной проем.

Смотрел он на меня как-то серьезно и… подозрительно. И молчал. Атмосфера с каждой секундой становилась всё напряженнее – неужели заподозрил, что я подслушивала? Я подхватила сковороду с жареной картошкой – Бампер её обожал – и натянула на лицо свою самую безалаберную улыбку. Идя к столу, выдала первое, что пришло в голову:

– Так как насчет колье и стриптизера? – Бампер дернулся, услышав мой голос. Недоуменно нахмурился, но зато больше не выглядел таким напряженным как парой секунд ранее. Да и мне сразу стало легче дышаться. И потому я продолжила щебетать: – Ну, если мы много денег в тайнике найдем, ты же отдашь мне мою долю?

– Ты не исправима. – Бампер покачал головой и уселся за стол.

– Я ещё раз спрошу, когда ты поешь, – ответила я, и принялась накладывать ему на тарелку горячую еду.

– Надеюсь, ты мне яду не подсыпала? – усмехнулся он, беря вилку.

– Ну что ты, только слабительного, – проворковала я.

Бампер наконец улыбнулся, и у меня окончательно отлегло от сердца. Мысленно я возблагодарила матушку за её мудрые советы, которые не раз выручали меня в жизни.

Положила себя мяса и салат, уселась рядом, но аппетит пропал – всё-таки перенервничала. Потому не столько ела сама, сколько наблюдала за тем, как Бампер уплетает все, что лежало у него на тарелке. И как-то странно себя при этом чувствовала. Бывший вот не оценил мои кулинарные способности, которые на самом деле были весьма неплохими. Но что с него взять, с иностранца? Потому аппетит Бампера и его блаженное выражение лица грели мне душу. Но… они же навевали не самые приятные воспоминания о том, как когда-то я не раз кормила его жареной картошкой и не только на своей же кухне… Ну хоть вспомнила, что я вообще-то его ненавижу, а то ещё немного и растеклась бы под столом лужицей от умиления. Встряхнув головой, отогнала ненужные мысли. Не о том я вообще думаю, не о том. За мной похоже элитный киллер с непутевым помощником охотятся, а я тут…

– Так что там, насчет кладбища?.. – Закинула «удочку», как только Бампер отодвинул от себя тарелку и сыто откинулся на спинку стула.

Отличная еда явно сделала его более сговорчивым. Распивая кофе, он всё же начал хоть немного, но делиться со мной информацией. А может, понял, что сидим мы в одной лодке, и грести лучше вместе и желательно в одну сторону.

– Инструмент ребята подвезут, они и помогут копать. Правда, может копать и не придется. Они съездят, по кладбищу погуляют, посмотрят, что к чему, а вечером как стемнеет, так мы и подъедем.

– Слушай, а что если Лёнечка шантажировал видных политиков? Представь, видный деятель и в компании с геем! Может, это не наш киллер его пришил, а какой–нибудь разъяренный избранник народа побоялся лишиться служебной машины и мигалки к ней? – Я решила, что нужно обдумать все возможные версии.

Вдруг ситуация не такая страшная, какой виделась мне после подслушанного разговора.

Но Бампер моего энтузиазма не разделил. И лишь скептически спросил:

– Ты сама в это веришь?

– Не особо, – сникла я. – Но я предлагаю версии на рассмотрение. В жизни оно по всякому бывает.

– Мы же не на дознании, чтобы версии выдвигать, – обрубил мои дальнейшие размышления Бампер.

– А можно я ночью на кладбище с вами не поеду? Дома посижу? По телевизору фильм будет интересный – «Кладбище домашних животных». Чем не замена? – Я всё ещё не теряла надежды, что мне удастся отвертеться от нежеланной поездки.

Потому постаралась придать голосу интонации сиротки Марыси и стрельнула взглядом на пустую тарелку – ну должна же быть хоть какая-то благодарность за мои старания на кулинарном поприще!

Бампер ухмыльнулся и, взяв свою чашку, отправился к раковине мыть посуду. Вздохнув, я отправилась в гостиную, прихватив в прихожей свою сумку. Квартира у Бампера была двухкомнатная, но дальше гостиной я идти не рискнула. Покопавшись в недрах моей воистину бездонной сумки, если судить по тому, сколько всего в ней помещалось, я нашла заветный блистер с голубыми таблеточками. Они были супер. Успокаивали, усыпляли, а на утро некоторые воспоминания просто исчезали из памяти. Достала мне их Машка после моего разрыва с бывшим, когда о здоровом сне я могла только мечтать. На сегодняшний вечер большего мне было и не надо.

Я сходила в душ, и остаток дня мы провели с Бампером почти по-семейному за просмотром телевизора. Он успел подремать, у меня же сна не было ни в одном глазу, хотя тело ныло, а голова была тяжелой. Ожидание затягивалось, я даже успела посмотреть начало «Кладбища домашних животных», что в сгущающихся сумерках не способствовало спокойствию. Наконец мобильник Бампера ожил.

Как всегда он был краток:

– Выходим. Катька? Спокойна как…как покойник… – Этот бессердечный кретин еще имел наглость ехидно рассмеяться.

Перед выходом я успела проглотить одну таблетку, а оказавшись в машине и поглядев с тоской в окно на зажигающиеся фонари, приняла ещё одну, пока Бампер подкачивал заднюю шину. Я очень надеялась, что успею вырубиться до того, как мы доедем до кладбища.

Глава 8

Надежда не оправдалась – в сон меня не клонило. Наоборот, я чувствовала какое-то странное возбуждение – мне хотелось одновременно куда-то бежать и свернуться клубочком на сиденье. Я вертела головой по сторонам, даже приметила, что за нами ехала ещё одна машина: старенькая иномарка цвета грязных лепестков акации с замазанными номерами.

– Ба-а-мпер, а за нами следят, – тут же поспешила поделиться результатом своей наблюдательности.

Он мгновенно напрягся, но, бросив взгляд в зеркало заднего вида, спокойно произнес:

– Свои.

Заговорив, остановиться я уже не могла.

– Слушай, а как мы назовем эту операцию? Есть два варианта – «Кладбищенские крысы» и «Умалишенные вперед». Какой вариант тебе больше нравится?

– Катя, а почему ты не уехала заграницу с тем иностранцем?

Подобного вопроса я не ожидала. Да и уж точно не хотела обсуждать с Бампером своего несостоявшегося жениха.

– Решила в тебя влюбиться, выйти за тебя замуж и родить троих детей, похожих на тебя, но с моим интеллектом! – как можно невозмутимее выдала я.

– Серьезно?

– Конечно, нет!

Похоже, это его развеселило. Вообще всю вторую половину дня Бампер был подозрительно благожелателен. Неужели, до сих пор сказывался эффект от вкусного обеда? Ой, не к добру это всё. Питон, перед тем как съесть свою жертву, всегда её сначала обслюнявливает. Впрочем, мне не пришлось долго размышлять о том, какой подвох скрывался за поведением Бампера. Мы выехали за город, а значит, перспектива зайти на кладбище ночью неумолимо приближалась. Но похоже таблетки начали действовать, и я была спокойна. Правда, меня слегка трясло, но это от холода, а не от панического ужаса перед восставшими мертвецами и вурдалаками. Я на это искренне надеялась, продолжая болтать без умолку.

– На кладбище вроде должен сторож быть. Какой-нибудь извращенец, который покойников не боится. Представляешь, ходит такой ночью по кладбищу и говорит: «Тут всё спокойно».

– Со сторожем мы поговорили. И вообще он по кладбищу не ходит, а в сторожке сидит и смотрит телевизор на пару с женой.

– Вы убили сторожа? Звери какие!

– Да не бойся. Две бутылки водки, и старичок спит как младенец в кроватке. Ни к чему ему знать, что по его владениям расхаживает сумасшедшая с лопатой!

– У меня лопаты пока нет, а когда будет, я с удовольствием стукну тебя по голове и брошу в бесхозную могилу.

Последние слова произнесла заплетающимся языком. И начала зевать. Бампер посмотрел в мою сторону и остановил машину у кладбищенской ограды.

– Не спи, сейчас самое интересное начнется, – пообещал мне, заглушая двигатель.

– Не могу, я таблетки выпила, чтобы наутро ничего не вспомнить. Думаешь, мне этот поход потом позволит по ночам спать спокойно?

– Какие таблетки? – тут же насторожился он.

– Хорошие, голубенькие такие, – охотно пояснила я.

– Какие таблетки? – с проклюнувшимся раздражением в голосе переспросил Бампер.

– Снотворное. Меня уже рубит, но я пока держусь.

Несколько секунд Бампер задумчиво меня разглядывал, у меня даже затеплилась надежда, что он оставит меня в машине. Но к моему глубокому разочарованию, он качнул головой в сторону двери и скомандовал:

– Вылезай и пошли, сумасшедшая.

Если он надеялся, что движение поможет мне отогнать сонливость, то глубоко заблуждался. Глаза слипались, и отчаянно хотелось оказаться дома в своей постельке. Теплой, уютной, с Никодимом под боком. Мне хватило пары шагов за кладбищенскую ограду, чтобы задрожать ещё сильнее, чем в машине.

– Не пойми меня неправильно, но я тебя за руку возьму, а, то мне страшно, – и на этих словах вцепилась в руку Бампера.

Пейзаж пугал до умопомрачения. Широкая центральная аллея, на которой мы находились, хорошо освещалась, но стоило бросить взгляд в сторону… Моя бурная фантазия каких только ужасов не рисовала. Фонари зловеще скрипели, навевая воспоминания о фильмах ужасов, в которых зомби жадно дожидались свою жертву. Липы качали ветвями, и в придачу ко всему начал накрапывать дождь.

Ребята из второй машины бесшумно материализовались рядом и, вздрогнув, я уже обеими ладонями перехватила руку Бампера. Мы свернули на узкую дорожку, петлявшую между могил. У наших сопровождающих были фонарики, от света которых мне становилось лишь страшнее, ведь тьма за его пределами казалась ещё темнее и гуще.

Дрожа от холода и страха, я не переставала бормотать:

– Ненавижу я тебя, Бампер, и замуж за тебя не пойду, я передумала. Завтра отправлюсь в брачное агентство и выйду замуж за иностранца. Или эмигрирую в Австралию, говорят, у них там женщин не хватает для продолжения рода. Буду выращивать кроликов и кукурузу, и слать тебе жалостливые письма. Напрасно я на прошлой неделе «Рассвет мертвецов» посмотрела, лучше бы комедию выбрала…

Как Бампер и сотоварищи ориентировались в хитросплетении дорожек и могил, я не знаю. Но до цели мы добрались. У роскошной липы возле постамента сделали привал, и двое здоровяков решительно вскинули лопаты на плечи, готовясь к акту вандализма.

Сердце у меня стучало в бешеном ритме, но уже в районе левой пятки, решив, что там наиболее спокойное местечко. Два дня назад я и представить не могла, что окажусь ночью на кладбище. И сейчас всё это казалось мне страшным сном, когда знаешь, что спишь, а проснуться не можешь.

Бампер посмотрел на часы и сказал:

– Ну вот, ровно полночь. Прям как по заказу. Начинаем, – кивнул громилам.

Крякнув, они вгрызлись лопатами в землю возле постамента, а я не выпускала рукав Бампера. Меня слегка покачивало, наверное, ветер был слишком силен или это таблетки начали действовать в полную силу, но я прижалась к теплому и широкому боку Бампера. Всё-таки если кто-то из покойников решит прогуляться сегодняшней ночью, то решит, что Бампер выглядит более аппетитно. Дождь усиливался, а я прислушивалась, не раздадутся ли чьи-нибудь шаги, и оглядывалась по сторонам.

– Замерзла? – Бампер заботливо укутал меня полой своего модного черного пальто и прижал к себе.

Так было безопаснее и теплее, и я немного расслабилась. В это время плита, которую окапывали парни, с треском поддалась их усилиям. Они ее приподняли, и наружу просочился свет.

Парни удвоили усилия, и вдруг плита резко поползла наверх, открыв проход и лестницу, ведущую вниз, достаточно хорошо освещенную парой ламп.

– Чем дальше, тем любопытственнее, – пробормотала я.

С меня даже сонное состояние как рукой сняло.

– Спускаемся, – решительно сказал Бампер и потащил меня вниз.

Глава 9

Это был рай для кладоискателей с криминальными наклонностями: два пакета белого порошка – кокаина?, пара ножей, сверток с деньгами, несколько комплектов с поддельными документами на разные имена и с разными фотографиями, запас продуктов на несколько недель, одежда, оружие. Куда уж там Саре Коннор. Любой фильм блёк перед моими новыми жизненными реалиями.

Тут же была стойка с дисками и пачками фотографий. Ребята деловито распихивали всё это в большие пакеты, а я не переставала осматриваться. Спать хотелось неимоверно. Даже мое любопытство в какой-то момент сдалось под действием таблеток. Обнаружив в углу деревянную табуретку, присела, привалившись к стене. Некоторое время еще наблюдала за Бампером – с хмурым видом он методично, сантиметр за сантиметром, осматривал тайник. Неужели это всё принадлежало Лёнечке? А может, не только ему? А кому? Тому страшному киллеру, о котором говорили Бампер с Гамлетом? Как же его звали?.. Лень… линь?.. Мысли расплывались, перед глазами все постепенно заволакивало пеленой. Я уже не видела стен, вещей… только Бампера… Красивый он всё-таки… сильный…

Пробуждение было резким. Меня трясли за плечи, хлопали по щекам, словно издалека доносился голо Бампера:

– Катя! Давай, просыпайся! Катя! Нам идти надо!

Он снова легонько хлопнул меня по щеке. Совсем не больно, но мне стало так обидно. Идти ему надо! Ну так пусть идет, уматывает на все четыре стороны! А я останусь здесь – в уютном подземелье, на табуреточке, на которой мне так хорошо спалось. Я ведь не просила его сюда меня тащить! И снова появляться в моей жизни тоже не просила!

Начала отпихивать его руки. Сознание путалось, я почти не контролировала эмоции. Только продолжала повторять как заведенная:

– Отстань от меня, оставь в покое! Ненавижу тебя, ненавижу. Зачем опять ко мне лезешь?