Текст книги "Столетие жизни (СИ)"

Автор книги: Ataracs

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

   Завтрак в 10-00, обед в 15-00, ужин в 20-00. На этом все, вольно!

   Чарли вышел из строя. – Разрешите обратиться, подполковник Робертсон?

   – Разрешаю.

   – В договоре каждого сотрудника корпуса, четко прописаны условия функционирования на базе ВВС. Вы не имеете права, перекраивать распорядок корпуса, на свое усмотрение. Точно так же, как и лишать выходных людей работающих на базе.

   – Сынок, первое дисциплинарное взыскание и три дня карцера. А теперь ответ на твою пылкую речь. С особого разрешения парламента, подписанного самим Аакеши Гуатами 3, я могу принимать любое решение, если это пойдет на благо десятого сектора. Охрана, вывести сознателя из зала и препроводить в карцер. Еды не давать.

   Тед с Сэмом, подошли к Чарли. Мы выступили вперед, оттесняя их от своего товарища. Я услышала, как Робертсон прокричал.

   – Еще охраны в зал. Служащие корпуса могут разойтись и приступить к своим прямым обязанностям. Расписание придет к каждому на браслет связи.

   Люди, нестройной толпой вышли. Робертсон наблюдал за нами с трибуны. Тед с Сэмом злобно поглядывали.

   – Если ты возьмешь шокер, я сломаю твою клешню. – Алекс, злобно поглядывал на Теда, который тянул руку к поясу.

   По правилам пятнадцати секторов, огнестрельное и плазменное оружие, носить запрещено. Боевое оружие, хранится в специальном сейфе и выдается только под роспись в случае стрельбищ или экстренных выездов – вылетов.

   Охрана использует дубинки "скорпионы-550АЦ". Остальным сотрудникам можно носить холодное оружие, с личного разрешения главы сектора или корпуса.

   – Сутки карцера. – сказал с трибуны Робертсон.

   – Он к тебе обращается, Алекс. – весело сказал Джош.

   – Сутки карцера. – глядя на Джоша, повторил подполковник.

   – А теперь ко мне.

   Забежала охрана при полном параде. Каски, с опущенными щитками, у каждого руке по силовому щиту. Активированные скорпионы, светящие на нас лазерными указками.

   – Стоило быть полюбезнее с охраной корпуса. – засмеявшись заметил Бред.

   Нас взяли в двойное кольцо.

   – Ребята, если вы сейчас примите свое наказание без драки, обещаю, последствий не будет.

   Никто не прислушался. Смяв первое кольцо охраны, мы кинулись на второе, перелетая, через завалившиеся друг на друга тела охранников.

   – Чего вы ждете, стреляйте. – прокричал Робертсон.

   Первый залп, прошел мимо целей.

   – В рассыпную идиоты, стреляйте в спины. – надрывался подполковник.

   Ребята еще яростнее бросились в атаку. Окрики подполковника, только подстегивали нас. Тренированные тела, змеями скользили по полу, уворачиваясь от выстрелов. Из вбежавшей в зал охраны, уцелела треть. Оставалось еще чуть-чуть, и победа будет за нами.

   Но сегодня, удача отвернулась от сознателей шестого корпуса. В зал ворвалось подкрепление, издалека целясь в нас. Близко они не подходили, кружась в полутора метрах вокруг. После четвертого выстрела, последний держащийся на ногах сознатель, упал, обездвиженный током.

   Разряд "скорпиона", валит с ног быка, сознателям потребовалось по четыре на брата.

   В карцер попали все, перед этим, прилично потрепав силы охраны.

   Каждому влепили по неделе карцера и лишили нагрудных знаков отличия.

   Еду, по приказу Робертсона, нам не приносили. По прошествии семи суток, нас выпустили, вернув отобранные вещи.

   На вторые сутки пребывания в карцере, меня навестил Тед.

   Я лежала, уставившись пустым взглядом в потолок. Сон не шел. Дверь с легким скрипом отъехала в сторону. В камеру вошел Тед.

   – Не спишь. – довольно заметил он. – Я тебе должок пришел вернуть. – поигрывая дубинкой, усмехнулся он.

   – Ой ли. – принимая защитную стойку, сказала я.

   Увернувшись от выстрела электорошокера, я отскочила к правой стене. Не рассчитав расстояния, врезавшись в нее со всего размаху.

   Коварство "скорпионов" охраны, заключалось в том, что дубинки не только стреляли, но были и контактными.

   Подскочив ко мне, он дотронулся до меня дубинкой, активируя средний заряд. Я рухнула на пол, как подкошенная, сотрясаясь от удара тока. Убрав дубинку, Тед какое-то время наблюдал за мной.

   Потом еще раз приложил ко мне дубинку, повторив разряд.

   Про себя, я сильно жалела, что моему телу не требовалась перестройка. Ребят бы такой разряд не взял.

   После этого, Тед отделал меня так, что я неделю кровью ходила.

   На седьмой день, я вышла из карцера, отекшая и сине-желтая от синяков. Правый глаз заплыл. Ковыляя из карцера, я встретила Герхарда.

   – Господи боже, что с тобой?

   – Ничего, помоги дойти до медблока.

   – Конечно, конечно.

   Пока мы шли, он связался с Агнессой.

   ***

   – Мария, я же вам говорил, два дня без физических нагрузок. – врач строго пенял мне, за нарушение режима. – Запястье прошло, а вот с ребрами.... У Вас же теперь две трещины. Нужно быть аккуратнее.

   – Я знаю док. Постараюсь.

   – Ох уж эти сознатели. – развел руками врач.

   – Восстановителя бы. – протянула я.

   – Что?

   – Да, так. Это я о своем. Док, а что там с моими почками?

   – Все в порядке. Кроме заплывшего глаза, синяков и пары трещин, ничего нет. Внутренние органы целы. Сейчас я поставлю вам капельницу. Отек, синяки и глаз, пройдут, через два дня. Но с ребрами...

   – Помню, неделя. – перебила я врача.

   Агнесса поджидала меня коридоре.

   – Только не говори мне, что это результат вашего дебоша в общем зале.

   – Да я и не говорю.

   – Я все расскажу Реджу.

   – И что он сделает? – я улыбнулось.

   – Когда у тебя лицо такого цвета и этот глаз, твоя улыбка выглядит устрашающе. Тобой можно детей пугать.

   – Ну, спасибо.

   – Ребята уже видели?

   – Нет. Да я сама их не видела. Может они в таком же состоянии, если не хуже.

   – Алекс с Джошем и Бредом, да. Остальные с виду целы.

   – Когда ты успела всех повидать.

   – Их на два часа раньше, чем тебя выпустили.

   – Ясно. И где они сейчас.

   – У Робертсона. Подвергаются профилактической беседе. Кстати, пока я ждала, мимо проходил Сэм. Просил передать тебе привет и проводить до кабинета подполковника.

   – Аааа. – протянула я.

   В голове стоял трехэтажный мат.

   – Сали, хотел с тобой связаться. Когда не смог, мне позвонил. Я ему все рассказала. Он очень разозлился. Ты в эту пятницу поедешь к родным?

   – Ты забыла, что выезд с базы закрыт, без разрешения Робертсона.

   – Точно, а я и впрямь забыла.

   Мы подошли к кабинету подполковника. Точнее к кабинету Тома Харди.

   – Иди, вечером увидимся.

   – Ага. – глава инженеров взмахнула на прощанье рукой и ушла покачивая бедрами.

   Я постучала в дверь.

   – Войдите.

   Дверь с тихим шелестом уехала внутрь стены. За столом Тома, сидел Робертсон. Закинув ноги на полированную столешницу из красного дерева. Он вольготно откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову. В пепельнице дымилась сигара.

   Ребята выстроились полукругом, никто не обернулся, посмотреть на вошедшего.

   – А, Штерн, проходи. – в этот момент, сознатели посмотрели назад, проследив за взглядом подполковника.

   Никто не проронил ни звука, но на их лицах, застыли гримасы бешенства. Агнесса была права, трое выглядят, как я. Остальные целы.

   – Печально наблюдать молодую девушку, в таком виде. -

   Робертсон сочувственно посмотрел на меня и удрученно закивал головой из стороны в сторону.

   – Лживая мразь. – пронеслось в голове.

   – Что Вы подполковник, со мной все в порядке. – улыбнувшись сказала я, подходя к ребятам и вставая в общий полукруг. Стараясь не смотреть на товарищей, я сконцентрировалась на Робертсоне.

   – Раз уж все в сборе, можно приступать. За то, что вы, проявили неуважение к старшему по званию, а тем более своему командиру я отлучаю вас от вылетов на две недели. Режим питания тоже сокращаю, до одного раза в день. Собираться вы можете в группы, не более трех человек. В противном случае, повториться инцидент с охраной и карцером. Общение друг с другом, вне столовой, строго запрещено. Перемещение по сектору, ограничивается пределами шестого корпуса. Каждого сознателя, будет сопровождать по три сотрудника охраны. Под мою личную ответственность, им выделены плазменные пистолеты. В случае неповиновения или попыток нападения, им разрешено стрелять. Не на поражение конечно, но койки в больничном отсеке, вам обеспечены. Ваши комнаты обыщут на предмет оружия или намека на него. Любое устройство, представляющее опасность в ваших руках, будет изъято. – он злорадно уставился на нас.

   По сути, мы должны ходить голыми. Со скованными за спиной руками. Ногами в оковах, соединенных короткой цепью. И спать на полу, в пустой комнате. Тренированный сознатель, сам по себе оружие.

   – Я предупреждал сдаться без боя, вы меня не послушали. Теперь, пожинайте плоды своих необдуманных действий.

   – Подполковник, а Вы уверены, что вам это не аукнется после возвращения генерала ВВС и его внука?

   – Штерн, у тебя еще остались силы на хамство после карцера?! К тому же, кто сказал, что они вернутся?

   Сознатели растерянно переглянулись.

   – Правитель империи, тоже не вернется?

   Подполковник Робертсон, скинул ноги со столешницы и резко выпрямившись, сел. Ему нечего было ответить на мой вопрос.

   Он злобно буравил меня своими маленькими глазками и молчал.

   Попытка посеять зерно сомнений, отравляющее наши мысли, не удалась. Его задумка, сломать волю сознателей, рассыпалась, как карточный домик.

   – Будете вести себя хорошо, сниму наказание. Плохо, продлю.

   Браслеты внутренней связи, изымаются. Любые контакты с внешним миром, закрыты. Охрана! – позвал он.

   Дверь в кабинет открылась, в коридоре, с двух сторон стояли охранники. У каждого, бедро охватывала сбруя с плазменным стволом, в руках по "скорпиону".

   – Семьдесят два человека, по три на каждого. – присвистнул Алекс.

   Пока мы выходили, рядом пристроился Чарли.

   – Только скажи кто?

   – Ты ничего не сможешь сделать. Потом, если все это закончится.

   – Хорошо.

   Как и обещал Робертсон, браслеты внутренней связи, с нас сняли. После выхода из его кабинета, каждого проводили в его комнату и устроили обыск. Планшеты, стационарные ПК и ноутбуки, все изъяли.

   Моими сопровождающими были Тед, Сэм и один новенький охранник. Всю дорогу, они изгалялись в остроумии, пытаясь перещеголять друг друга и уязвить меня посильнее. Всячески провоцируя на ответную реакцию. Видимо, у них так и чесались руки, пустить в ход оружие.

   А мне что? С меня, что с гуся вода. После первого полугодия в академии, на любые издевки, я прикидывалась мебелью. В такие моменты, я просто становилась глухой.

   – Ну, и где же твой ножик?

   – Сэм, ты бы зубы почаще чистил. – я поморщилась.

   – Ах ты. – Сэм замахнулся, целясь меня ударить. Я увернулась и кулак ИСБешника, с силой врезался в стену.

   – Сэм, немедленно прекрати! И хватит стонать, как баба. Лучше посмотри, что я нашел.

   Мой взгляд, метнулся в сторону Теда. В руках он держал мой КВ-45. Внутри все болезненно сжалось.

   – Обыщи тут все. – сказал он новичку, выходя из комнаты. Тот, козырнув, кинулся исполнять приказ.

   Ручки, карандаши, линейки, даже книги, в твердом переплете, все забрали.

   – И чем это хуже плена у инкриптов? – подумала я, садясь на кровать.

   ***

   Что происходит в десятом секторе, не знал никто. Подполковник, приказал молчать обо всем произошедшем.

   Сотрудники десятого сектора, страшась его гнева и возможных наказаний, не обсуждали со служащими других секторов, репрессий Робертсона. На вопросы о новом заме Харди, все старались отвечать односложно, выдавливая вымученную улыбку.

   – Все хорошо. – или – Отличный зам, всем бы такого.

   Сознателей сопровождали, как тени, по трое охранников. Служащие корпуса, шарахались от нас, как черт от ладана.

   Иногда, проходя мимо своих товарищей и только приветственно кивая, я вспоминала строчки Марины Цветаевой.

   "Посмотрим, что ныне творится

   Под пологом вражеской тьмы?

   Темнее, чем прежде, их лица,

   Опять победители мы!

   Мы цепи таинственной звенья,

   Нам духом в борьбе не упасть,

   Последнее близко сраженье,

   И темных окончится власть"

   Хитрый Себастьян Робертсон, не проявлял открыто, своей особой не любви ко мне. Поэтому охранники чередовались. Но тем, кому доставались люди подполковника, очень сильно доставалось.

   Мы сидели в столовой. Чарли поморщился, когда острая специя, попала на рассеченную губу.

   – Так на чем я остановился? – прожевав, задумался он. – Аааа, точно. Я как раз заснул. В общем, вырубили меня со спины шокерами и пинали, пока не надоело. Больше всего бесит, что Тед сообразил, через сколько, разряд ослабевает. Каждые пять минут повторяли по тройному. – ухмыльнулся Чарли.

   Я присвистнула. – По шесть ударов на максимуме, каждые пять минут. Лихо! Странно, что ты не запекся!

   – А я толстокожий. Меня дольше жарить нужно.

   – Чья завтра очередь, принимать этих "добрых" людей. – спросил Джош, оглядывая столики, за которыми по трое сидели сознатели.

   Кроме нас и охранников, никого в столовой не было.

   – Моя. – хмурясь ответила я.

   – Черт. – хором отозвали ребята.

   – Да ладно. – отмахнулась я.

   После карцера, сотрудники Робертсона меня не трогали. Видимо подполковник был недоволен столь явным проявлением побоев.

   А если я постоянно буду ходить в том же виде, что вышла из карцера, ребята поднимут бунт. Понять, кто и по чьей указке избивает сознателя Штерн не сложно. Лишний раз, провоцировать моих товарищей, он не собирался. Пока Себастьян Робертсон держал нас хоть под каким-то контролем. Но в случае чего, даже плазменные пушки не помогут. Действующих сотрудников охраны осталось немного, после драки в общем зале. Та часть, что была выведена нами из строя, до сих пор лежала в госпитале. И в ближайшее время, врачи не планировали их выписывать.

   – Интересно, как он стал главой десятого сектора? – поинтересовался Джош.

   – Мда, выяснить бы. – протянула я.

   – Обед заканчивается. – предупредил один из охранников, проходя мимо.

   – Какой любезный. Меня удивляет, что они не пытаются отыграться, за своих коллег. Вы заметили, что по собственной инициативе нас не трогают?

   – Джош, а зачем им? Это сотрудники десятого сектора, они нас хорошо знают, многие не раз обращались за помощью. Думаешь им по душе, что творит Робертсон и его шакалы? Пораскинь мозгами. – я постучала пальцем по лбу.

   – Хм, я об этом не подумал. Но будь я на их месте...

   Его перебил Бред.

   – Они люди подневольные, делают, что приказали. Поэтому будь ты на их месте, вел бы себя так же. Или ты думаешь, что их не посадят в карцер в случае нарушения приказа?

   Главу инженеров, допускали ко мне, как и меня к ней, без лишних вопросов. Она выбирала дни, когда меня сопровождали сотрудники корпуса. ИСБешников, Агнесса старалась избегать.

   Никто не догадывался обыскать ее при входе. Или обыскать ее комнату, когда я приходила к ней. Да и приказа не было.

   – И эти люди, еще на что-то надеются. Я им поражаюсь. – говорила она, активируя звуковую заслонку.

   Пока, подполковник не запретил личное общение с глазу на глаз.

   Охрана, оставалась за дверью.

   – Ты спросила?

   – Да. – глава инженеров замялась.

   – Агнесса, в самом деле. – я в нетерпении, стукнула руками по коленям. – Что выяснил Сали?

   – Ничего. Только слухи. Поговаривают, что Робертсон, через одну из парламентских подстилок, вышел на ее папика. После этого, его дела пошли в гору. Кто именно в парламенте ему помогает, неизвестно. Сали роет землю, чтобы выяснить. Но пока глухо.

   Ситуацию смог бы прояснить этот документ, о котором Робертсон говорил. Помнишь, тогда, в общем зале.

   Я кивнула, подтверждая, что помню.

   – Особое разрешение парламента, завизированное правителем империи.

   – Ага. Кроме его автографа, там стоит еще три подписи. Один из этих трех и есть, крыша Робертсона. Только доступ к документу закрыт. Засекречен под каким-то особым грифом. Ты прости, но я забыла. А записывать Сали не разрешил.

   Ох уж эта дырявая голова Агнессы. Ее во сне разбуди и задай любой вопрос по структуре светового туннеля или сборке гипердвигателя, ответит без запинки. Но запомнить простейшую информацию, не может. Я тихо вздохнула, и благодарно кивнув Агнессе, направилась к себе.

   – Не светись какое-то время. – на выходе сказала я.

   – Ты это о чем?

   – Пару дней, со мной лучше не общаться.

   – Аааа, хорошо.

   Глава 28

   Прошло три недели, с момента появления Себастьяна Робертсона на базе.

   Сознатели по-прежнему были в опале. Но вот остальные служащие, вдруг резко зажили припеваючи. Будто и не было ничего.

   ***

   Во вторник вечером, ко мне зашла глава инженеров.

   – Я заметила, что жесткие меры подполковника, минуют стороной всех сотрудников десятого сектора. Кроме сознателей, разумеется. Ты случайно не знаешь, что происходит?

   – Знаю, сейчас расскажу и даже покажу.

   Она полезла в боковой карман спецовки и достала портативный голограф. Установив его на письменном столе, Агнесса обернулась ко мне.

   – Небольшая предыстория. Позавчера, на браслеты связи, пришла рассылка по сектору. К трем часам, нам приказали явиться в общий зал. Робертсон устраивал собрание. Вот, сама посмотри.

   Подполковник поднялся на трибуну.

   – Добрый день, друзья. Наша предыдущая встреча, прошла не совсем по плану. Я понимаю, что первое впечатление обо мне, у вас не самое лучшее. У меня было достаточно времени, чтобы поразмыслить над необходимостью тех мер, которые я к вам применил. Прихожу к выводу, что принял поспешное решение.

   С этого момента, все возвращается в прежнюю колею. Ваш график работ, приема пищи, а так же еженедельные отгулы. Вы все, продолжите работать в том же режиме, как и при полковнике Харди.

   Зал взорвался аплодисментами и радостными вскриками.

   – Возможно, всех интересует судьба сознателей. К сожалению, пока они не начнут, с должным уважением относится ко мне, как к главе десятого сектора, их положение не изменится. Спасибо за внимание, все свободны.

   Запись остановилась.

   – Как мало этим людям нужно, для счастья. Вначале их безосновательно лишили всех прав и свобод. Спустя три недели, погладили по шерстке и позволили жить, как раньше. Мда. Надо ребятам рассказать. – подумала я.

   – Какие из этого можно сделать выводы? Ну, и чего молчишь? Эй, Маша, очнись.

   Агнесса помахала рукой перед моим лицом. Я задумчиво посмотрела на нее и спросила.

   – Давно ты этим увлекаешься?

   – Чем? – непонимающе спросила она.

   – Скрытой съемкой.

   – Ах, этим. Последние три недели. Как подполковник ИСБ, встал во главе десятого сектора. У меня вошло в привычку, постоянно носить камеру. Чуть что, сразу включаю.

   – Рискуешь!

   – Да брось. – отмахнулась Агнесса.

   – В ИСБ тоже не идиоты работают. Кто тебя просил, это делать? Если узнают, то мало не покажется.

   – Меня Саливан попросил. После того, как узнал, что все сознатели в карцере.

   – Что ты успела заснять?

   – Вас, после карцера. Ваш график, сопровождение, передвижения по корпусу. Ну, и последнее собрание.

   – На этом остановись. Материала, более, чем достаточно. Сали уже скидывала.

   – Нет, вот как раз с этим, у меня проблема.

   – Понятно. Тогда поступим так. У тебя ведь много неотгуленных отпусков.

   – Да.

   – Отлично. Сейчас пойдешь в медблок и попросишь выдать тебе справку о плохом самочувствии. Что-нибудь связанное с общим тонусом и физическим недомоганием. Завтра напишешь заявление на трехнедельный отпуск и завизируешь у Робертсона. После этого, дуешь к Реджу и сидишь эти три недели у него. Чтобы рядом с шестым корпусом, тебя и близко не было. Заодно захватишь свои записи и покажешь Сали.

   – Эээ, а зачем справка и отпуск?

   – Чтобы не сказал подполковник на общем собрании, просто так, никого с базы не выпустят. Найдут предлог, чтобы задержать, отложить, не пустить. Сали, рассказывал, что Робертсон терпеть не может больных. У него пунктик на этот счет. Чувствую, здесь скоро такая каша заварится, что тебе лучше быть подальше.

   – Мне никто не выдаст липовой справки.

   – Не переживай, она не будет липовой. На вот, прими.

   Я протянула Агнессе таблетку "фантома".

   – Что это? – она нерешительно протянула руку и взяла таблетку, не торопясь положить ее в рот.

   – В свое время, в академии, у нас был курс по нейтронным стимуляторам. У тебя в руках – "фантом". Вызывает ложный импульс в коре головного мозга. Вследствие чего, общая слабость, потливость, повышенная температура. Действует в течение трех часов, потом полностью выводится из организма, естественным путем. Так что, никаких последствий. Давай принимай и направляйся в медблок. Будет неплохо, если по дороге, попадешься на глаза Теду или Сэму. Кстати, твои девайсы, остаются у меня.

   – А как скоро твой "фантом" начнет действовать? Зачем он нужен? И откуда у тебя это?

   – Зачем и откуда, не важно. Подействует, через две минуты, после приема.

   – Ясно. – Агнесса с тоской посмотрела на меня и приняла таблетку. – Ну, все, я пошла.

   – Угу, давай.

   На следующий день, я рассказала Бреду и Уолтеру о записи общего собрания.

   – Он, по сути нас лицом ткнул в это. В пику нашему поведению.

   А если мы попробуем взбрыкнуть, пострадают служащие сектора.

   Подытожил Бред.

   – Чередует кнут и пряник. – хмыкнул Уолтер.

   – Не иначе. – согласилась я с ним.

   – По идее, через два дня, с нас снимают все ограничения и возвращают к прежнему графику.

   – Уолтер, можешь на это даже не рассчитывать. Робертсон намеренно вывел из строя сильную боевую единицу. Если мы под контролем, остальные ведут себя смирно. Он построил здесь, свое маленькое царство. И правит им жестко. В других секторах, до сих пор не знают, что на самом деле творится в десятом секторе.

   – Потише Бред, тебя может Тед услышать. Не стоит проявлять осведомленность, раньше времени.

   – Извини, ты права. Просто меня достала эта ситуация.

   – Добро пожаловать в мой мир. – иронично сказала я.

   – Ты это к чему?

   – Да так, не важно.

   – Надо рассказать остальным. Завтра разбиваемся по другим столам.

   – Договорились. – хором отозвались мы с Уолтером.

   Как я и предполагала, Робертсон, без вопросов подписал Агнессе заявление на отпуск. Вечером того же дня, она выехала к Реджу на моей машине. Мне она все равно в ближайшее время не пригодится.

   – Только не лихач! – напутствовала я.

   – Постараюсь.

   ***

   – Сознатель Штерн, Вас вызывает к себе глава сектора. Прошу следовать за мной.

   В проходе стоял Тед.

   – С чего бы такой официальный тон? – подумала я и направилась в кабинет Тома Харди. – Когда же они вернуться?

   Я остановилась, как вкопанная, увидев КВ-45 на ремне Теда. Тот обернулся, посмотреть, чем вызвана заминка. Проследив за моим взглядом, он сказал елейным голосом.

   – Что заметила? А все ждал, когда же ты обратишь внимание. Ну, и как тебе?

   – Советую вернуть мой нож в хранилище.

   – Уже не твой. У меня недавно был день рождения, я себе решил сделать подарок.

   Он достал КВ-45 из ножен и, поигрывая им, завертел перед моим носом. Не сводя глаз с лезвия, я прошипела.

   – По-хорошему предупреждаю, верни нож в хранилище.

   – А то, что?

   – В противном случае, я завершу то, чего не успела в ангаре. – меланхолично сказала я, взяв себя в руки.

   Зрачки Теда расширились, верхняя губа нервно дернулась. Рука с ножом, слегка задрожала. Судорожно вдохнув, он задержал дыхание.

   – Я прирежу тебя твоим же ножом. – брызжа слюной от бешенства он двинулся на меня. Лицо исказила гримаса ненависти.

   – От тебя за милю, страхом смердит. Ты не сможешь. – не двигаясь с места, я посмотрела ему в глаза. На моих губах, блуждала улыбка. Выбить нож из его рук, когда он в таком состоянии, не составит труда. Один неверный шаг и я сломаю ему руку. А потом загоню лезвие в его гнилую черепушку, по самую рукоятку.

   Тед замер, его смутила моя реакция. Он ожидал отступления или панического бегства. В этот момент, на его руке замигал браслет внутренней связи.

   – Слушаю. Простите сэр, мы уже идем. Через две минуты будем у Вас. – отключив связь, он убрал нож. – Считай, что тебе повезло.

   – Ну-ну. – усмехнулась я.

   Пройдя два лестничных пролета, мы подошли к кабинету полковника Харди. Тед постучал, дверь открылась. Он отошел, подтолкнув меня в спину, заставляя войти внутрь.

   В полумраке комнаты, был отчетливо виден, только силуэт Робертсона, сидевшего на кресле, с закинутыми на столешницу ногами. На лицо ему падала тень. В кабинете стоял дымный смрад, хоть топор вешай. У меня заслезились глаза и я чихнула.

   – Будь здорова Штерн. Присаживайся.

   Я подошла к столу и села напротив. Рука Робертсона потянулась к настольной лампе. Щелкнул рычажок выключателя, кабинет осветился. Мы молча смотрели друг на друга. Я замерла в напряжении, Робертсон в расслабленной позе, напротив. Тишину кабинета развеял звук боя, напольных часов. Зашуршал механический трос, опуская одну из гирь.

   – Раздражает, не правда ли? – подполковник ИСБ посмотрел на часы. – Все порываюсь выкинуть, этот хлам, но пока рано.

   Я ничего не ответила, ожидая, что он скажет дальше.

   – Маша, Маша, как всегда неразговорчива. Я ведь тебе не враг. Почему ты не хочешь жить со мной в мире?

   Он поставил ноги на пол и, облокотившись на руки, привстал, наклоняясь над столешницей.

   – Молчишь. Что ж, посмотрим, как тебе понравится мой сюрприз.

   Робертсон взглянул мне за спину и губы его расползлись в улыбке.

   – Думаю, вас не нужно представлять.

   Все это время, в кабинете кто-то был. А я этого не заметила. Такая невнимательность стоит жизни. Не поворачиваясь, я ждала, когда неизвестный подойдет к столу. Рядом со мной заскрипел стул. Я повернула голову. В глазах зарябило от белого.

   – Кхан. – я кивнула в знак приветствия, принимая расслабленную позу. Инкрипт ответил тем же.

   Робертсон переводил взгляд с меня на Кхана.

   – Так зачем я здесь, подполковник?

   Садясь обратно на кресло, он потянулся к сигаре. Затянувшись, выпустил дымок и втянул его ноздрями.

   – Наш инопланетный друг, изъявил желание поближе познакомиться с культурой землян. Я его понемногу просвещаю. Но он, малость заскучал и вспомнил о тебе. Говорит, что вы весело провели время на линкоре, хочет повторить.

   Внутри все похолодело, жуткие сцены поочередно всплывали в памяти. С виду я оставалась спокойна, не смотря на внутренний мандраж.

   – А что происходило на линкоре? Кхан, Вы обещали рассказать только в присутствии Марии. Я заинтригован. – вопросительно глядя на инкрипта сказала Робертсон.

   Кхан посмотрел на свои ногти и, улыбнувшись, ответил.

   – Пускай, это останется, для Вас тайной. К сожалению, должного эффекта, на который я рассчитывал, не было. Мария, неужели ты не помнишь?

   Я не ответила, не решаясь, подать голос. Он мог выдать меня.

   – Если бы не природный щит. – подумала я.

   – Что-то сознатель Штерн, сегодня совсем не хочет общаться. – развел руками подполковник ИСБ. – Ладно, иди. А то еще большую тоску на нашего гостя нагонишь.

   Я вышла из кабинета, так ничего и не сказав. Дойдя до своей комнаты, остановилась. Опираясь о дверь, я искала ключ. Пошарив по карманам, бессильно опустила руки и сползла вниз. Ноги дрожали. Минут двадцать я сидела безвольной куклой, опираясь спиной на дверь. Заставив себя подняться, я достала ключ из нагрудного кармана и вошла в комнату. Не раздеваясь, рухнула на кровать и закрыла глаза. Пять минут спустя, я забылась мятежным сном.

   Меня разбудило легкое поглаживание по запястью. Я открыла глаза, в темноте привиделся Хатер. Его светлая голова склонилась надо мной. От этого видения, я окончательно проснулась.

   – Свет. – комната ярко осветилась.

   На кровати сидел Кхан. Он продолжал гладить мое левое запястье, выводя большим пальцем окружность.

   – У тебя такая нежная кожа.

   В голове лихорадочно метались мысли.

   – Это сон? А если нет? Надо бежать! Как он попал сюда? – я вспомнила, что не заблокировала дверь.

   – Думаешь, что я морок? – он с силой надавил пальцем, на центр запястья. – Это не так! О чем ты думаешь, что твориться в этой маленькой голове? – Кхан постучал мне по лбу указательным пальцем.

   – Вот, что странно. На линкоре, ты закрылась ментальным блоком. Но я ловил отголоски твоих эмоций. А теперь ничего, пустота. Кто научил тебя выставлять природный щит? – обхватив мое запястье, он наклонился так низко, что его горячее дыхание обжигало кожу.

   – Убирайся из моей комнаты!

   – Ты сейчас не в том положении, чтобы командовать. Я могу сделать с тобой, все, что захочу. – он выпрямился, залезая в карман свободной рукой. Я с ужасом уставилась на предмет, который он вытащил. В руке инкрипта сверкал скальпель, отражая свет ламп.

   – Ты ведь помнишь, как это было. Я не чувствую тебя, но твои расширенные зрачки и испарина выступившая над верхней губой, говорят об этом. – он провел тупой стороной скальпеля по моей щеке. – Думаешь, кто-нибудь поможет тебе? Или глава сектора остановит меня? – Кхан засмеялся. Его жуткий смех парализовал меня. Я сжалась, желая исчезнуть, испариться из этой комнаты, оказаться подальше от проклятого инкрипта. Тело забила, мелькая дрожь. Кхан замолчал, с интересом наблюдая за мной, а потом продолжил.

   – Он сам вручил мне дубликат ключа. Полковник Харди, услужливо забыл его в верхнем ящике своего стола. Даже подписал от чьей комнаты ключ. Наивный Робертсон думает, что я тебя изнасиловал. Твой командир, не видит ничего плохого в том, чтобы я с тобой поразвлекся. Добрый малый, так заботится о своих людях.

   – Он не глава десятого сектора. А моим командиром всегда будет только Том Харди. Не смей равнять эту ИСБешную мразь, с настоящим сознателем. – яростно выкрикнула я.

   Волна бешенства вытесняла страх.

   В голове всплыла фраза Реджа, которую он сказал мне на втором курсе.

   – Страх и ярость, твои злейшие враги. Покой, вот удел воина. Холодный разум, всегда поможет победить. Никогда не забывай этого!

   Кхан, продолжал говорить, но я уже не слушала его.

   Мое сознание погружалось в "ши". Грудь мерно поднималась и опадала. «Дыхание воина, перед атакой».

   Резко ударив инкрипта основанием правой ладони в подбородок, я выкрутила руку. Большой палец Кхана оказался на узком крае моего запястья. Захват инкрипта ослаб. Круговым движением, я притянула руку к центру тела и рванула вверх, до уровня плеча. Затем наружу и вниз направо, левая рука теперь свободна. Не теряя времени, нанесла двойной удар, раскрытыми ладонями, по ушам Кхана.

   Я выхватила скальпель из руки оглушенного инкрипта и вскочила с кровати. Кхан сидел на кровати и мотал головой из стороны в сторону.