Текст книги "Слушай сердцем (СИ)"

Автор книги: AsteriaWright / a-l-i-n-a

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Анни, ты не ушиблась? Все в порядке? – встревоженно спрашивает Йен, прижимая меня к себе. Его то ли злость, то ли раздражение полностью испаряется, и вот передо мной снова очень заботливый и внимательный Йен.

– Я же сказала тебе, что у меня закружилась голова, и Тай просто поддержал меня. Ты бы предпочел, чтобы я упала? – я заглянула Йену в глаза, не веря, что он и правда бы предпочел, чтобы я поранилась, тому, что меня приобнял и поддержал другой мужчина.

– Конечно нет. Прости меня, …

– Ревнивого дурака, – подсказывает совсем рядом Мелани. У меня вырывается смешок, а Йен остается таким же серьезным.

– Спасибо, Мелани. Без твоей помощи я не знал бы, что сказать. Прости меня, Анни, ревнивого дурака. Я так боюсь потерять тебя.

– Нечего бояться, но Тай, он же не сделал ничего плохого, наоборот, он помог мне, – я все еще не могу понять мотивы многих людей. Почему они делают то или другое, и, кажется, они и сами очень часто этого не знают. То ли это выходит у них на интуитивном уровне, то ли как-то еще, но это сути не меняет.

– Я не должен был так реагировать, но, как только увидел, как он тебя держит в объятьях, не сдержался. Ты как себя чувствуешь?

– Окружающий мир все еще кружится, но уже лучше, – Йен поддерживает меня и, перед тем как усадить меня в кабину, немного сдержанно благодарит Тая. Тай не придает значения сдержанности Йена, так как Души менее подвержены приступам необъяснимой злости, ревности или любого вида агрессии.

– Анни, если будет нужно, лучше обратись к целителю, он поможет. Поправляйся.

– Хорошо. Не волнуйся, со мной все будет в порядке, – Тай улыбается и направляется к машине, где его уже поджидает Нео. Был ли смысл Йену ревновать? Разве он не знает, как я его люблю?

– Мелани, постой, – Йен аж подпрыгивает от громкого голоса Джареда, и я замечаю немного рыжеватую копну волос Мел, промелькнувшей совсем рядом с нами, а за ней, почти не отставая, идет Джаред, но не нарушая установленную ею дистанцию.

– Смеялся с Йена, а сам? Мне уже ни с кем пошутить нельзя, да? Не хочу с тобой говорить, – Мелани скрывается в кузове, а за ней и Джаред. Громкие крики прекрасно слышно и оттуда. Когда они успели поссориться?

– Что с ними? – тихо спрашиваю я у Йена, он все еще стоит у моей дверцы, и его рука покоится на моих коленях. Он пожимает плечами, словно говоря мне, что не знает. Мы обмениваемся улыбками, и он захлопывает мою дверцу.

Когда он садиться на свое место, я вижу, как он снова улыбается.

– Как думаешь, мы успеем доехать до следующего магазина прежде, чем они поубивают друг друга?

– Очень на это надеюсь.

Прежде, чем остановиться на ночевку в гостинице, мы заезжаем по пути еще в два-три магазина. Последний раз ребята ходили без меня. Этот день и без того вытянул из меня все силы. Пока никого не было, я немного восстановила силы, которые сейчас почти все потратила на путь пешком до гостиницы, заказ номеров и подъем на 4-й этаж, так как лифт тут неожиданно перестал работать. Мелани к этому времени еще не остыла и напрочь отказывается разговаривать с Джаредом, а тот все ищет пути к примирению. Сейчас подруга, только мы получили ключи, поспешила почти бегом на четвертый этаж, не дожидаясь нас. Мы удивленно переглянулись, и стали подыматься по лестнице. Уже на 4-м этаже я неожиданно слышу оклик Джареда. Он шел позади нас с Йеном, молча, нахмурившись.

– Анни, можно тебя на два слова? – Я удивляюсь неожиданной доброте в голосе. Особой привязанности со стороны Джареда я никогда не замечала. Я тут же смотрю на Йена, он кивает, отходит от меня и идет к номеру.

– Ты что-то хотел сказать?

– Анни, я знаю, мы с тобой друзьями никогда не были, но мне сейчас нужна твоя помощь.

– Ты о вашей ссоре с Мелани? Или о чем-то другом? – я останавливаюсь на достаточном расстоянии от Джареда. Мы и правда никогда не были друзьями, он считал меня всегда паразитом, и я не могу никак отделаться от ощущения, что это не та основа, на которой стоит строить дружбу.

– Да, о ссоре. Может, сможешь поговорить с ней и сказать, что я сожалею? – я смотрю в светлые глаза Джареда и вижу, что он сильно встревожен глупой ссорой. Мне ведь ничего не стоит сказать пару слов Мелани.

– Я сделаю все, что в моих силах. Я постараюсь, правда. Не волнуйся.

– Спасибо, – я улыбаюсь и думаю, что разговор закончен. Он попросил, я ответила на просьбу. Я собираюсь пойти за Йеном в номер, но Джаред останавливает меня, умышленно удерживая за руку.

– Анни, я не все сказал.

– А больше ничего и не нужно. Правда, я сама переживаю за Мел.

– Анни, прости, что столько времени вел себя как дурак.

– Ты не вел себя дураком. Так бы поступил каждый, будь он в такой ситуации.

– Не стоит искать мне оправдания. Анни, я был дураком и вел себя как идиот. Прости. Ты столько сделала для меня и для Мелани.

– Все хорошо, правда. Это я виновата, что испортила вашу жизнь своим появлением.

– Странница, ты спасла Мелани. Другой бы просто ее убил, но не ты. О какой порче может идти речь? Никакой, – Джаред неожиданно подходит ближе. Я редко видела, чтобы он улыбался нам, Душам, и в частности мне, но сейчас его улыбка вполне искренняя. Он протягивает мне ладонь, – Друзья?

– Друзья, – недолго думая, я протягиваю к нему свою руку, которую он сжимает, – Спасибо. Скажи Йену, что волноваться ему незачем. Не украду я у него жену, мне бы со своей Мелани разобраться.

Я оборачиваюсь и вижу Йена в дверном проеме. Он как бы ненавязчиво наблюдает за нами. Я улыбаюсь мужу и отвечаю Джареду.

– Он просто ждет, когда я зайду в комнату. Я пошла?

– Иди, не буду больше тебя задерживать.

– А ты? – он неопределенно пожимает плечами.

– Пока не знаю, думаю не стоит испытывать терпение Мелани.

Я разворачиваюсь и иду к Йену, который вовсю улыбается мне, но до номера я не дохожу. Номер, заказанный для Мелани и Джареда, оказывается ближе, и я не замечаю Мелани, пока она не затаскивает меня в комнату, схватив за руку.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, пытаясь понять, что делает подруга, но безрезультатно.

– Сегодня ты поспишь со мной, – безапелляционно заявляет Мелани. И попробуй с ней поспорить.

– Мелани, Анни, вообще-то, моя жена, мне кажется, она должна быть рядом со мной, – мы слышим удивленный голос Йена совсем рядом.

– Ничего страшного. С тобой ничего не случится, если ночь поспишь без нее. Раньше же как-то справлялся.

– А как же Джаред?

– Поспит сегодня с тобой. Пусть подумает над своим поведением. Да и ты не лучше. Анни едва не упала из-за тебя. Что на вас обоих только нашло сегодня? Спокойной ночи, мальчики, – Мелани захлопывает дверцу перед растерянными лицами Йена и Джареда.

Прекрасно зная Мелани, я даже не пытаюсь выйти из номера, вместо этого прохожу в комнату. Она, как и во всех гостиницах, не имеет особого интерьера, но тут приятно. Все в кремово-золотистом свете. Неброская мебель, широкая двуспальная кровать и дверь в ванную комнату.

– Что случилось с тобой и Джаредом?

– Этот дурачек решил, что я заигрывала с Нео, а мы всего лишь немного посмеялись и все, – Мелани плюхнулась около меня на кровать и посмотрела мне в глаза.

– Но это ведь несерьезно. Он же знает, как ты его любишь. Никогда не понимала, почему люди ревнуют.

– Ты только на своего Йена посмотри. Ты с него глаз обычно не сводишь, а он умудряется ревновать тебя ко всем, кто проявит к тебе больше внимания, чем ему хотелось бы, – улыбаясь, говорит подруга, и я вижу, что она постепенно успокаивается.

– Он говорит, что ведет себя так потому, что боится меня потерять и оттого, что очень сильно любит.

– Он то любит, а тебя изводить зачем? Хотя, должна признать, что это выглядит очень мило, а иногда и смешно.

– Рада, что мы с Йеном вас веселим.

– Что тут поделаешь, если вы такие забавные? Но не волнуйся, есть еще Санни и Кайл, – братья О’Ши – ужасные собственники, у Кайла это даже серьезнее, чем у Йена. Вспышки ревности у мужа встречаются куда реже, чем у его старшего брата, и все дело в том, наверное, что он все-таки понял, что кроме него мне никто никогда не был и не будет нужен. Что касается Кайла… Бедная Санни. Он ревнует ее к очень многим.

– Так поэтому Джаред и приревновал тебя. Он же тебя сильно любит и сожалеет.

– Я знаю, – хитро улыбается Мелани.

– Зачем же тогда все это?

– Для того, чтобы он подумал и понял, что все это напрасно. Его ревность только портит наши отношения, – Мелани смотрит на свои ногти и заканчивает фразу, – И для того, чтобы не смотрел на девушек из группы Скарлетт.

– Он же ни на кого не смотрел, – пытаюсь я защитить Джареда, когда неожиданно понимаю, что что-то да упустила.

– Ты осталась в машине. Мы встретили пару девушек из группы Скарлетт, они как раз тоже приехали за продуктами. Он Лие что-то так мило объяснял, пока я ходила за мячами и прочим.

– Он же ничего плохого не сделал, – забавно, сама злилась на ревность Джареда, но успела приревновать его. Лия – красивая высокая блондинка, но Джаред же никого кроме Мел не видит. Глупо даже думать о том, что он мог заигрывать с девушкой.

– Знаю я. Я больше злюсь на себя и на Лию. Джаред занят, нечего на него засматриваться.

Мы еще немного разговариваем с Мелани прежде, чем я окончательно убеждаюсь, что конфликт улажен, и утром все будет как прежде. Свое задание я выполнила: честно поговорила с Мелани. Как бы там ни было, разговоры не отвлекают Мелани от коробочек в ее сумке. О них забыла я, но не Мелани. Она вручает мне по меньшей мере коробочек 8 или 10 и отправляет в ванную комнату, подробно объясняя, что и как мне делать. Сама же Мелани остается под дверью.

– Теперь смотри.

– Мелани, мне страшно.

– Дурочка, не бойся ты. Все равно ничего не изменишь уже. Беременность или есть или нет, я тяжело вздыхаю и начинаю просматривать все тесты. Исходя из слов Мелани, все как один показывают, что я беременна. Ошибки быть не может, ведь тестов около десятка, и все сразу соврать не могут. Они совершенно точно говорят о том, что где-то внутри меня зарождается новая человеческая жизнь. Что скажет Йен? Что скажет на это Мел? А как отреагируют Джейми, Джеб, Док и остальные? Принесу ли я им лишних хлопот? Обрадуются ли они этой новости или расстроятся? Справлюсь ли я? Смогу ли быть хорошей матерью ребенку Йена и, как бы это странно ни звучало, своему собственному?

Я сжимаю тесты в одной руке, а другую кладу на живот. Он плоский, совсем незаметный, такой, каким был вчера, неделю, месяц назад. Ничего еще не видно и еще долго ничего и не будет заметно, но там, внутри меня, растет что-то новое. Я должна была бы когда-то стать Матерью, но я приняла для себя решение, что остаюсь здесь насовсем. Я решила слиться с людьми, жить как они, и стать своего рода человеком. Теперь у меня будет все как у обычной человеческой девушки: муж, дом, ребенок, но отчего мне так страшно? Страшно, несмотря на то, что сердце наполнилось удивительным теплом и любовью к кому-то, едва ли заметному внутри меня, к моему будущему ребенку, ребенку Йена. Страх и надежда переплелись, и я поняла, что еще одно отличие людей от Душ в том, что Матери имеют возможность увидеть свое Дитя и воспитывать Его.

Я присаживаюсь на край ванной и не знаю, что мне делать, радоваться или волноваться.

– Ну что там? Ты не уснула? – слышу я Мелани, но ответить я не успеваю, она открывает дверь и заходит сама. Мел в два шага оказывается около меня. Первым делом сестра забирает у меня из рук тесты и просматривает их. С каждым тестом ее улыбка становится все шире и шире. Смотря, как радуется Мелани, я понимаю, как мне стоит реагировать самой. Ребенок в такое сложное время очень многими воспримется как обуза, но это такое счастье, и это – надежда. Та самая надежда, которая каждому дает понять, что ничего не стоит на месте, жизнь продолжается, и за нее стоит бороться, если не для себя, то для будущих поколений, которые имеют все права на то, чтобы жить на Земле.

– Я так и думала. Поздравляю, Анни, сестренка, ты станешь мамой, – Мелани обнимает, и я растерянно отвечаю ей тем же. Это все так ново и необычно. Я не знаю, что мне делать, как поступать, и что значит – быть Матерью, тут, на Земле, но я научусь. Я обязана научиться ради ребенка, моего и Йена. Мелани поднимает мою голову и заботливо заглядывает мне в глаза, – Ты как?

– Я не знаю, – сложно ответить на этот вопрос сейчас. Мне все еще нехорошо, но теперь это обрело смысл. Вместе с тем как осознание всего стало пробираться ко мне в сознание, я с каждой секундой ощущаю себя счастливее и взволнованнее.

– Все будет хорошо, слышишь? Ребенок – это прекрасно. Вот увидишь, твой Йен будет просто счастлив, а если нет, – я хочу напомнить Мелани, что она упускает второй вариант, но она не дает мне ничего сказать, – Даже если он и будет против, я не оставлю тебя и малыша. Он имеет право жить, и ты это знаешь лучше меня.

– Я бы никогда не решилась его убить, – я в защитном жесте прикрываю живот, и Мелани не сдерживается. Я слышу, как она смеется.

– А никто и не просит. Все будет замечательно, мы все позаботимся о нем. Осталось лишь обрадовать папочку.

Мы с Мелани соглашаемся на том, что тянуть не стоит, и я засыпаю, решив рассказать новость Йену утром. Сердце греет надежда, что он будет счастлив.

========== Глава 2 ==========

Я просыпаюсь рано, но Мелани встала еще раньше меня. Я вижу, как она нервно закусывает губу и смотрит на себя в зеркало. Мел настолько поглощена своим занятием, что не слышит, как я слезаю с кровати, набрасываю халат и подхожу к ней.

– Что ты делаешь? – интересуюсь я у подруги, а она подскакивает на месте, испугавшись моего неожиданного появления. Она рассеянно улыбается мне и снова возвращается к своему отражению в зеркале.

– Что со мной не так, Анни? – О чем она это? Что за самокритика с утра пораньше? Это так непохоже на Мелани.

– Ты о чем? – Я смотрю на нее и, все еще сонная, пытаюсь понять, о чем она думает. Ход ее мыслей особой порядочность никогда не отличался. Ее иногда одолевают странные мысли, а эти, должно быть, еще страннее обычного.

– Мы с Джаредом уже 6 лет вместе и, если убрать то время, когда ты была во мне, то, можно сказать, 5 лет, вы с Йеном всего два года, полтора из которых между вами не было близости, а ты уже… у вас будет ребенок. Что не так со мной?

– С тобой все хорошо, просто не пришло еще время.

– За почти 4 года не было ни намека на беременность.

– Ты же сама говорила, что Джаред не хотел, чтобы его ребенок появился в таком мире. Так что же изменилось?

– Мне бы хотелось когда-нибудь стать матерью. Я уже начинаю думать, что для меня это невозможно.

– Мелани, все еще у тебя будет. С тобой все в порядке.

– А что, если нет? – Мел никогда не выглядела еще такой расстроенной, хотя причины нет.

– Мел, тебе всего 23, ты еще успеешь родить ребенка, если сама этого захочешь, – подруга рассеянно улыбается, словно пытаясь мне поверить, но не веря до конца.

– Кто знает, сколько еще мы с Джаредом проживем?

– Также неизвестно, сколько осталось времени мне и Йену. Что ждет ребенка, если мы умрем? – Стоило мне это спросить, как волноваться начала уже я. Мел переживает о ребенке, которого нет, мне же нужно беспокоиться о ребенке, который уже есть. Если что-то случиться со мной и с Йеном, что будет с ним? Кто позаботится о ребенке? Есть Кайл и Санни, но станут ли они воспитывать чужого ребенка? Даже если учесть, что это – ребенок младшего брата Кайла, он просто может не захотеть. Ребенка может взять к себе Мелани, но не станет ли он бременем для нее и Джареда?

– Анни, прости меня, дурочку. Я только заставила тебя волноваться. Все будет хорошо. Все будут живы, и все будут воспитывать своих детей, – вот теперь меня успокаивает Мел, а не я ее. Я быстро утешаю себя тем, что волнения напрасны. Даже если не ради меня, то ради Йена о ребенке позаботятся. Волноваться не стоит. Я смотрю на себя рядом с Мелани в зеркале, и не замечаю никаких изменений, живот все еще плоский, такой же, как и вчера и как неделю назад, грудь тоже, все такое же, каким было вчера и до этого. Поразительно, как там, внутри, уже может развиваться маленькая новая жизнь. Еще совсем крохотная, так как я не замечаю изменений в себе. У Душ Матери дают жизнь своим детям посредством самопожертвования, терпя невыносимую боль, распадаясь на части. У людей же все иначе: женщина хоть и терпит сильную боль, но это вовсе не значит, что она делит себя на кусочки, наоборот, внутри нее создается новая жизнь из клетки женщины и клетки мужчины. Так устроено тут, на Земле. Женщина не может в одиночку стать матерью. Для этого нужен мужчина. А найти своего мужчину в этом, человеческом мире, не так-то просто. Мне повезло хотя бы с тем, что у меня есть Йен. Надеюсь, мы с ребенком не будем ему в тягость. Меньше всего на свете я когда-либо хотела быть ему в тягость. Йен – самый любимый и дорогой мне человек, я бы хотела, чтобы он был счастлив, а не обременен ненужным или нежеланным ребенком. Я никогда не пойду на это, не привяжу к себе Йена подобным образом. Я буду с ним, пока он этого хочет.

Мелани заставляет меня надеть самое красивое из новых платьев, которые мы вчера купили, и, пока я занимаюсь волосами, пытается убедить меня, что все пройдет гладко, но чем больше она успокаивает, тем больше я нервничаю. Проходит совсем немного времени, и к нам в номер заглядывают Йен и Джаред. Оба уже одеты и улыбаются как два чеширских кота.

– Ну что, девушки? Готовы отправляться в путь? – Этот голос принадлежит Джареду. Он время от времени делает вид, что никакой ссоры не было, и, нередко, для Мелани – это один из лучших способов уладить весь конфликт, просто сделав вид, что ничего не произошло.

– Давай выйдем, – Джаред не может понять, что от него хочет Мелани, но идет следом за ней, когда она стремительно вылетает из номера. Мел успевает подмигнуть мне, и, если бы не моя нервозность, я, возможно, бы и засмеялась от всего этого, в том числе и с растерянного лица Йена. Когда дверь за Мелани и Джаредом закрывается, Йен поворачивается ко мне.

– Что это с Мелани? – Йен подходит ко мне ближе, и его улыбка скорее рассеянная, чем беззаботная.

– Мел решила помочь нам остаться наедине, – я думала, что это выйдет очень просто, ну или значительно легче, чем оказалось. Весь мой настрой тут же пропал, и я запаниковала. Страх быть отвергнутой Йеном пересилил все остальное. Этот страх оказался сильнее. Я потупила взгляд.

– Зачем? Я только за, но, я так понимаю, есть причина.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– О чем? – Видя мою растерянность, Йен посмотрел на меня мягко, подбадривая закончить свою мысль. Я же словно язык проглотила, не могла и слова произнести.

Йен подвел меня к кровати, и, сев сам, усадил меня к себе на колени.

– Анни, малышка моя, ты же знаешь, что мне можно сказать все? Что бы это ни было, это не изменит моих чувств к тебе,– Йен говорил так уверенно и так спокойно, что я просто доверилась его уверенности в нас, и сказала это, стараясь не думать, чего же я так боюсь.

– Йен, у нас будет ребенок.

– Ты беременна? – немного удивленно говорит Йен, но с каждой секундой его лицо светлеет. Лицо его наполняется множеством эмоций, среди которых я не могу найти ничего отрицательного. Я смотрю, как на его губах расплывается самая счастливая из всех улыбок. Его глаза загораются таким неподдельным восторгом, благоговением и счастьем, что я просто не могу отвести от него взгляда.

– Да, я беременна.

– Анни, малышка моя, ты себе представить не можешь, как я рад. Я знаю, что это не может быть в самой полной мере быть наш ребенок, он не сможет быть Душой, но ты себе представить не можешь, как я счастлив. Это тело теперь только твое и ребенок внутри тебя тоже твой. Ты будешь самой лучшей мамой, – мне все еще страшно, что Йен может просто взять и оттолкнуть меня, но он этого не делает, и страх медленно отступает.

– Тебе ребенок не помешает? Ты рад?

– Конечно, рад. Странница, Анни, я счастлив, – Йен крепко обнимает, так, чтобы я оказалась в надежном коконе из его рук и широкой груди. Я была маленькой и все еще поразительно хрупкой на вид, и, в то время, как для высокой спортивной Мелани Йен был рослым и широкоплечим, мне он казался еще больше внушительнее. Я всегда утопала в его объятиях, вот, как и сейчас. Но он обнимал меня так бережно, словно я хрупкая как фарфор.

– Значит, мы с ребенком тебе мешать не будем?

– Конечно, не будете. Анни, что за глупые мысли в твоей голове? Как вы можете помешать? Вы – моя семья. Я очень счастлив. Подожди, ты боялась, что я не обрадуюсь ребенку? – Я не смогла ничего ответить, просто стесняясь саму себя, я опустила голову вниз, – Анни, любимая, никогда не сомневайся во мне, или в нас, и, уж тем более, в себе. Ребенок никогда не был и не будет проблемой. Я сам еще не знаю, с чем нам придется столкнуться, но мы все сможем. Ты же веришь мне?

– Верю, – тихо прошептала я и улыбнулась. Напрасно я волновалась и переживала. Видимо, это одна из особенностей людей, они волнуются, и когда есть повод, и когда он отсутствует.

– Когда ты узнала?

– Вчера, уже тут, в гостинице, мы с Мелани проверили, правда ли то, что заподозрила она еще утром.

– И, конечно же, поэтому тебе вчера и было плохо? – улыбаясь своей нынешней сообразительности сказал Йен, я только кивнула. – Вот, почему вчера Мелани утащила тебя сюда. Я уж думал, она решила проучить Джареда.

– И это тоже, – Йен смеется так громко, что дверь открывается, и в номер просовывается голова Джареда.

– Вы еще долго, ребята? Кайл будет беситься, если мы не приедем вовремя.

– Пускай беситься. Я стану отцом, вот что важно, а Кайл и без нас найдет из-за чего позлиться, – смеется Йен.

Как бы там ни было, мы едем быстрее, и успеваем как раз вовремя доехать до условленного пункта встречи. За время нашей поездки нас никто не останавливает, но нам и без того хватает происходящего. Стоило мне сообщить Йену о ребенке, как он словно на глазах изменился. Я никогда и не могла подумать, что подобное известие так может изменить мужчину. Мне никогда в голову не приходило, что может чувствовать отец. У Душ его попросту нет, а я с отцами среди людей, увы, не знакома. Не приходилось мне сталкиваться и с мужчинами или парнями, девушки которых ждали ребенка. Я даже не видела беременную девушку вблизи. Забавно. Из моего близкого окружения, первой беременной девушкой стану я. Чего только не происходит в этом мире. Так о чем это я? Ах да, Йен. Улыбка с его лица не сходила все время. Я готовила себя ко всему, чему угодно, но не к такому проявлению радости и счастья. Вот так живешь с человеком и думаешь, что знаешь о нем все, но происходит что-то, и он словно открывается для тебя с новой стороны. Он стал еще заботливее и ни на шаг не отпускал меня от себя. Я словно за несколько мгновений превратилась в фарфоровую куклу, которая может разбиться в любое мгновение. Я не ожидала, что эта новость подействует на него так. В магазинах, в которые мы заезжали, он останавливался у детских отделов и мог долго смотреть на детские вещи. К примеру, в одном магазине он стал присматривать коляски. И ему было все равно, что ребенок во мне еще настолько мал, что по мне не видно, что там кто-то есть.

– Йен, еще слишком рано, – наверное, в сотый раз я говорила ему в очередном магазине, но он не слушал меня.

– Анни, нам нужно начинать думать об этом уже сейчас. А что, если у нас не получиться потом выбраться в вылазку и привезти все необходимое? Нужно присмотреть сейчас то, что нам нужно, а потом мы за этим приедем.

– Йен, мы еще успеем.

– Анни, малышка моя, мы не можем знать этого наверняка. У нашего ребенка должно все необходимое, об этом стоит позаботится.

– Йен, ребенок сейчас едва ли больше чем боб, небольшая горошинка во мне, в разы меньше меня настоящей. Все, что ему сейчас нужно, это ты и твоя забота.

– Хорошо. Сынок, можешь не волноваться, папа будет рядом, всегда.

Мне еле удалось уговорить Йена не купить ни коляску, ни кроватку ни еще что-то.

В следующем магазине Йен зашел в отдел детских игрушек и как маленький мальчик смотрел на машинки. Представьте себе это со стороны: высокий, внушительного телосложения мужчина стоит среди игрушек и с широкой улыбкой крутит в руках машинку. Любой бы сразу же подумал, что с ним что-то не так. Это было бы мило, если бы не повторялось от одного магазина к другому. Я нежно кладу свою ладонь на его руку и стараюсь заглянуть в глаза мужу.

– У моего сына будут игрушки, лучшие игрушки.

– Йен, они ему не скоро пригодятся, и это ведь может быть она, может родиться девочка, – я вздыхаю, а Мел с Джаредом сзади посмеиваются. Что же, я посмотрю на Мел, когда она окажется на моем месте. Никто не знает, как такая новость может повлиять на Джареда. Что, если он будет вести себя еще забавное.

Беременность дает знать о себе, и у меня начинает кружится голова, как раз, когда мы останавливались у последнего магазина. Поэтому я и осталась в машине. Когда ребята вернулись и заняли свои места, Йен подозрительно довольно улыбался. Я заподозрила неладное, но расспрашивать не стала. Хватило меня ровно на час пути. Потом любопытство, так присущее людям, взяло верх.

– Что случилось? – осторожно спрашиваю я, смотря на точеный профиль Йена. Солнце стало клониться к горизонту, и в таком свете его волосы стали походить на расплавленное темное золото.

– Ты о чем? – невинно спрашивает муж, смотря перед собой, на дорогу.

– Что случилось пока я была тут?

– Ничего. Я просто решил, что нам нужно будет немного расширишь нашу комнату, – туманно ответил Йен. Я не совсем поняла его, но решила не расспрашивать.

Когда мы прибыли к назначенному месту, Кайл, Санни и Райан как раз вышли чтобы подышать свежим воздухом. Приятно было снова оказаться за пределами грузовика. Я улыбнулась старшему брату Йена, с которым у нас вроде наладились отношения. Мы оба постарались забыть давние разногласия. В первую очередь, ради самого Йена. У него из семьи остался только Кайл, и я не могу рушить эти отношения, но Кайл вроде бы и правда проник ко мне симпатией.

– Ну что, Дюймовочка, этот оболтус тебя не обижал? – шутя, спросил Кайл, обнимая меня в знак приветствия. Еще одной особенностью людей была любовь к прозвищам, особенно, если дело касалось меня. Кайл прозвал меня так, как мне потом, смеясь, пояснил Йен из-за моего роста и хрупкого телосложения. Как оказалось, Дюймовочка – это выдуманный персонаж из их рассказов, которые люди называют сказками. Санни у него была просто Солнцем, и это очень мило, использовать часть ее настоящего имени.

– Он вел себя прекрасно, – со стороны слышен смешок Джареда и Мелани. Уж они-то хорошо помнят это «прекрасно», – почти.

– Я так и знал, что он что-то натворит. Нужно было тебя с нами забрать, – Кайл шутливо подмигнул мне. Раньше я не понимала его странного юмора, а сейчас уже привыкла как-то и стала сама подыгрывать. В большинстве случаев, он просто хочет подшутить над младшим братом, куда более серьезным чем старший. Мелани говорит, что это довольно необычно, так как, как правило, бывает наоборот.

– Ты же знаешь, Мелани бы меня точно не отпустила. Это было одно из условий вылазок: я или с Йеном, или с Мелани.

– Я бы придумал, как с ней договориться. Так что натворил мой братец?

– Анни, – вопросительно посмотрел на меня Йен, и в его взгляде было столько нежности и радости, что я не могла ничего сказать ему в ответ, просто кивнула. Разве я могу запретить ему сообщить радостную новость старшему брату? – Кайл, натворил я, да так натворил, что ты скоро станешь дядей.

– Дядей? Когда ты успел? – Йен притягивает меня к себе, и мы смотрим вместе на слегка ошалевшего мужчину. Он хмуриться, явно пытаясь осмыслить сказанное. Я словно вижу, как мысли крутятся в его голове, пока не выстраиваются в определенную цепочку, и он не понимает, что к чему. Уже даже Санни успевает оказаться возле Кайла, пока тот думает. Девушка искренне и очень радостно улыбается и обнимает меня.

– Поздравляю. Ребеночек – это так здорово. Мы будем помогать вам, чем сможем. Анни, ты такая молодец. Надеюсь, и у нас с Кайлом будет ребенок, это самое прекрасное, что есть в этом мире, – Санни крепко меня обнимает, и мне становится еще радостнее на душе. Как хорошо, когда тебя не осуждает твой сородич. Я и не думала, что переживаю по поводу реакции Санни и Райана, пока не увидела их. Они могли бы подумать, что я окончательно отреклась от Душ и осудить меня, но Санни счастлива за меня, а Райан улыбается мне, стоя в немного стороне.

– Спасибо.

– Стоп, – слышим мы Кайла, и Санни вздрагивает, я почти моментально улавливаю ее страх. Это из-за ее слов? Она волнуется, что Кайл не захочет в будущем настолько сблизиться с ней, чтобы родить общего ребёнка? Да это же глупости. Хотя, что уж там, я же сама едва ли не тряслась от страха, что Йен отвергнет меня и ребенка, – Анни беременна? То есть, там мой племянник? – все еще удивленно Кайл указывает мне на живот, все смеются от его слов. Он сейчас очень забавный.

– Да, – отвечаю я и нежно кладу руку на живот, – тут растет наш с Йеном ребенок.

– Молодец, Дюймовочка. Не ожидал. Семейство О’Ши станет еще больше. Мне это нравится, – Кайл обнимает меня своими ручищами и кружит так, что уже даже Йен начинает нервничать.

– Может, опустишь мою жену?

– Хорошо. Поздравляю, мелкий, – вот на это точно можно смотреть долго, на то, как братья обнимаются.

Я не смогла отговорить их от празднования, довольно шумного, тем более Кайла и Йена. К концу вечера я осталась почти единственной трезвой в нашей компании. Йен и Джаред заказали в наш номер шампанского, фруктов, разных закусок и сока для меня. Йен строго настрого запретил мне прикасаться к спиртному, правда одна лишь мысль о нем внутри меня вызывала легкий приступ тошноты. Я попивала сок, пока все остальные пили сначала шампанское, а потом кое-что и по-крепче. К нам 3 раза поднимались работники отеля и просили быть потише, но разве можно угомонить счастливых мужчин? У меня не вышло. Кайл раз двадцать поздравил нас с Йеном по отдельности и примерно столько же вместе, Мелани умудрилась вылить вино себе на платье и ушла переодеваться, Джаред ушел за ней, как бы для того, чтобы оказать помощь, но так оба и не вернулись. Из коридора доноситься смех Райана и девушки-работницы отеля, а Санни пытается безуспешно уговорить Кайла больше не пить. У нее это получается лишь тогда, когда руки Кайла оказываются заняты тем, чтобы обеими руками обнимать ее. Что касается Йена, то он сидит очень близко ко мне, а его рука как бы случайно легла на мое бедро, в то время, как он смотрит на старшего брата.

– Кайл, может Вы с Санни будете обниматься в своей комнате? Анни уже устала, и, думаю, она хотела бы поспать, – странно, как язык Йена еще не заплетается, как, к примеру, у Кайла, когда он пытается ответить. Санни помогает ему подняться. Шатаясь из стороны в сторону, так как хрупкая Санни не в силах удержать Кайла, они выходят за дверь. Я прислушиваюсь к себе, и понимаю, что и правда устала за весь день. Я собираюсь встать из-за дивана, но Йен не позволяет мне.