Текст книги "Бог подарил мне надежду (СИ)"
Автор книги: Asiye
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– Счастливого пути и прошу тебя, Селим, позаботиться о Нурбану. Ты ей сейчас как никогда нужен.
– Не волнуйтесь, Валиде, я сделаю всё, но смогу залечить её раны.
Поцеловав Хюррем руку Селим ушёл.
***
Покои Шехзаде Баязида
Баязид делал уборку на своём рабочем столе, чтобы хоть как-то отвлечься. Бросив очередной ненужный клочок бумаги, он замер. Перед ним лежала книга. Та самая книга, которую ему читала Анна. Мужчина взял её в руки и коснулся обложки. Тогда она подумала, что он уснул, а он не решался открыть глаза. Просто слушал её спокойное дыхание и чувствовал, что на её устах появилась улыбка. Она тогда была так близко, а теперь между ними был только холод и вечность.
– Внимание! Султан Сулейман Хан Хахретлери.
Баязид положил книгу и склонил голову. Сулейман вошёл в покои и осмотрелся.
– Баязид, я думаю пришло время тебе возвращаться в Конью.
– Но Повелитель, – начал Шехзаде. – С Вашего разрешения я хотел бы дождаться новостей из Русского царства.
– Её там нет. Царь Иван не причастен к нападению, – Сулейман похлопал сына по плечу. – Баязид, к сожалению мы ценим только когда теряем. Таков закон, но в жизни каждого человека обязательно рано или поздно наступает счастье. Ты тоже будешь счастлив, Шехзаде.
Сулейман оставил сына одного. Баязид забрал книгу и, позвав агу, приказал готовить всё для отбытия в Конью.
***
Великое княжество Московское
Имение Трубецких
Ужин проходил в молчании. Молодая княжна смотрела в одну точку, не обращая внимания на матушку и отца. Борис Николаевич тревожно смотрел на дочь. Если признаться честно, то князя очень беспокоило состояние единственной дочери.
– Прибыл царь-батюшка и Андрей Данилович Босманов, – доложил слуга.
– Сейчас же проси. Немедля! – воскликнул Борис, поднимаясь из-за стола.
Княгиня сжала губы. Кого-кого, а уж царя она точно не хотела видеть.
– Борис Николаевич, Любовь Андреевна, – Иван поцеловал женщине руку, а Андрей кивнул князю.
– Ваша светлость, мы очень рады видеть Вас.
– Мне лестно это слышать, Борис Николаевич, – улыбнулся Иван. – Я приехал сюда по очень важному делу. Как известно, моя племянница погибла, так и не став женой и матерью.
Княгиня молчала. Лицемерие и лживость этого человека ей были очень хорошо известны.
– Поэтому я пришёл, чтобы просить руки Вашей дочери для моего советника.
Любовь Андреевна в ужасе посмотрела на Ивана. Это невозможно! Она не может допустить, чтобы судьбой её дочери распоряжались.
========== 14 ==========
Любовь Андреевна мотнула головой и, подойдя к дочери, положила руку ей на плечо. Ульяна сидела молча. Перед глазами был Сергей. Юная княжна понимала, что никто и никогда не заменит ей любимого. Да и к тому же Андрей был для неё всего лишь друг, но видимо такова её судьба.
– Никогда! Слышите? Никогда моя дочь не станет женой нелюбимого.
– Любовь! – Борис бросил на жену злой взгляд.
– Я согласна! – неожиданно произнесла молодая девушка. – Я выйду замуж за Андрея Даниловича!
– Ульяна, ты при уме ли?! Хочешь погубить свою молодость?! – княгиня посмотрела на дочь.
– Полно, маменька! Мне надоело слушать Ваши нравоучения и постоянные ссоры с отцом! Вы сами испортили свою жизнь, но испортить мою я Вам не дам! – подняв подол платья, Ульяна покинула комнату.
Извинившись, Андрей вышел на улицу. Княгиня, поражённая словами дочери, ничего не замечала вокруг. Это было ранение в самое сердце.
– Тебя ненавидит даже собственная дочь, – Иван подошёл к женщине и, взяв за подбородок, заглянул в глаза. – Чего же ты добиваешься столько лет? Когда же ты поймёшь, что всё зря?
– Я больше не буду молчать! Расскажу всем правду! Я уничтожу тебя!
– Я вижу у тебя смелость появилась?! – схватил её за горло мужчина. – Если я только узнаю, что из твоих уст вырвалось хотя бы одно слово против меня, – я сошлю тебя в монастырь, муженька твоего убьют где-нибудь чисто случайно, ну, а доченька от тебя уже и так почти отказалась. Так что, Любавушка, прежде чем поступать так необдуманно, подумай.
Едва коснувшись её руки губами, Иван ушёл, а княгиня заплакала. Она снова оказалась в тупике.
Конья Дворец Покои Шехзаде Баязида
Мужчина сидел за столом и пытался вчитаться в отчёты визиря о делах санджака за время его отсутствия. Но ничего не получалось. Мысленно Баязид возвращался в Стамбул. Раны были слишком свежие, и он уже не знал, сможет ли он забыть всё это. В покои постучали и перед ним появилась Гюльшен-калфа.
– Шехзаде, я хотела передать Вам кое-что, – женщина замолчала.
– Что случилось?
Гюльшен молча подошла к столу и положила браслет, который украшали рубины и алмазы.
– Я нашла это в комнате Анны, хотела отдать, но видимо не суждено. Очевидно, хатун потеряла его, когда покидала дворец.
– Спасибо, Гюльшен-калфа, – искренне поблагодарил Шехзаде.
Гюльшен поклонилась и ушла.
***
Некоторое время спустя
Великое княжество Московское
Голос священника достигал небес, растворяясь в их вышине. Невеста прятала свой прекрасный лик под фатой и, держа в руках венчальную свечу, молила Бога о том, чтобы её жених простил ей то, что сейчас она становится женой его друга. Любовь Андреевна, которая стояла рядом с мужем чуть дальше, корила себя за то, что так и не смогла спасти свою кровинку и отдала её в руки царя, этого Босманова. Царь Иван, который присутствовал на венчании, бросал на женщину косые взгляды и понимал, что та больше не посмеет рыпаться. Уж слишком эта выскочка боится за жизнь теперь уже Ульяны Босмановой. Тем временем голос святого отца провозглашал:
– Венчается раб Божий Андрей с рабой Божией Ульяной во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Перекрестив жениха, священник подошёл к невесте.
– Венчается раба Божия Ульяна с рабом Божиим Андреем во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Господи, Боже наш, славою и честью увенчай их.
После церемонии жених и невеста, а теперь уже муж и жена вышли на улицу. Любовь со слезами смотрела как Борис обнял дочь. Сейчас княгиня хотела, чтобы Ульяна была счастлива и не повторила её судьбу.
***
Январь 1557 года
Османская империя
Зима выдалась слишком лютой. Снег укрыл своей периной землю и во всю заявлял, что хозяин здесь он. Но жители города знали, что скоро придёт весна и всё изменится. Уйдёт холод, а также болезнь, которая свирепствовала, забирая жизни.
Главный дворец Покои Хюррем Султан
Женщина ходила по покоям и никак не могла успокоиться. Она ждала вестей из санджаков сыновей, чтобы убедиться, что с ними всё хорошо. Наконец дверь распахнулась, впуская Фахрие-калфу.
– Фахрие, почему так долго?
– Простите, госпожа.
Калфа вручила рыжеволосой письма и отправилась в гарем, чтобы проследить за наложницами, которые заканчивали уборку. В покои вошёл Сюмбюль-ага и, не став отвлекать Хасеки, стал ждать. Султанша, дочитав письма, спокойно выдохнула.
– Хвала Аллаху всё в порядке.
– Султанша, – треснутым голосом начал ага. – В гареме есть потеря.
Хюррем в ужасе посмотрела на слугу. Кара Аллаха начала наказывать невинных.
***
Главные покои
Султан Сулейман слушал главного лекаря и лихорадочно размышлял. Оставаться в Стамбуле было опасно.
– Что делать, Моше-эфенди?
– Повелитель, лучше будет Вам и Хюррем Султан пожить в Бурсе, – промолвил лекарь.
– Сулейман, – полная тревоги Хасеки Султан появилась перед глазами мужа.
– Проходи, Хюррем.
– Сулейман, в гареме есть жертва, – без предисловий начала Хюррем.
– Повелитель, Вам нужно как можно скорее уехать, – повторил лекарь.
– Хюррем, мы немедленно отправляемся в Бурсу! – приказал Падишах.
Хюррем кивнула и отправилась к себе, чтобы отдать приказ собирать её вещи.
***
Маниса Дворец Покои Нурбану
Женщина наблюдала за двухлетней Айсун, которая играла вместе с Гевхерхан; Эсмахан и Шах вышивали. После всего происходящего черноволосая нашла силы жить в своих дочерях. Селим относился к ней с уважением и несмотря на то, что она больше не была матерью Шехзаде, оставил ей титул и все привилегии Султанши, забрав титул Хасеки. Хасеки Султан теперь была Гюльяр, которая подарила династии Шехзаде. Его нарекли Бедиром. Эта женщина с рождением сына стала более высокомерной, чем была раньше.
– Внимание! Шехзаде Селим Хазретлери!
Нурбану поклонилась и, подняв голову, залюбовалась Айсун, которую Селим поднял на руки. Мужчина щекотал дочь, а та заливисто смеялась.
– Как ты, Нурбану? Как мои Султанши?
– Хвала Аллаху, Шехзаде, с ними всё в порядке.
– Будь очень внимательная.
– Отец, когда мы поедем в Эдирне? Я хочу снова покататься верхом, – произнесла Шах Султан.
– Папочка, а можно мне поиграть с братиком? – Айсун заглянула в отцовские глаза.
– Конечно можно. Почему ты спрашиваешь? – удивился мужчина.
– Матушка не разрешает нам с ним играть, – объяснил ребёнок.
Нурбану опустила глаза. После потери Мурада женщина не доверяла дочерей никому, кроме самых верных служанок и Джанфеды. Селим взглянув на черноволосую, промолчал и вместе с Айсун направился в покои Гюльяр.
***
Конья Сад
Шехзаде Баязид после прочтения письма от матери ходил как в воду опущенный. Болезнь, которая однажды забрала жизнь его брата, снова открыла свою пасть. И ничего доброго это не предвещало.
– Внимание!
Обернувшись, Баязид увидел женщину в бежевом платье, плечи которой укрывал соболиный мех, а голову венчала диадема в виде золотых нитей и такого же цвета, как платье платок.
– Шехзаде, – произнесла девушка.
– Как ты, Айше? – мужчина ласково коснулся щеки своей фаворитки.
– Наш ребёнок очень подвижный сегодня, – Айше взяла его за руку и приложила к своему животу. Баязид ощутил толчок.
– Как наша Акгюльхан Султан?
– Очень скучает по Вам, как и я, – ответила она.
– Я сегодня приду, поужинаем, – пообещал Шехзаде и, коснувшись её лба лёгким поцелуем, направился во дворец.
Айше решила немного прогуляться. Жизнь хорватки очень сильно изменилась за последние два года.
После того, как она возвратилась в Конью вместе с Шехзаде, всё казалось бы вернулось на свои места. Кроме одного… Айше видела как Баязид грустит по Анне, хотя тот старался не подавать виду. Грустила по подруге и сама Айше, но также она знала, что нужно жить ради живых. Однажды вечером в гарем вошла Гюльшен-калфа и приказала хатун идти с ней. А потом рассказала, что сегодня Айше пойдёт по «Золотому пути». В ту ночь хатун побывала в раю. Через некоторое время она узнала, что носит под сердцем дитя и спустя девять месяцев на свет появилась девочка, которой Султан Сулейман дал имя Акгюльхан. Девочка была копией своей матери и единственной владелец сердца Баязида. Теперь Айше снова носила в себе жизнь и надеялась, что это будет мальчик.
– Айше-хатун, пора возвращаться, – позвала служанка.
Айше кивнула.
***
Маниса Дворец Покои Гюльяр Султан
Женщина сидела на тахте и смотрела ткани, которые ей принесла Сезин-калфа. В соседней комнате Шехзаде Бедир играл с сестрой и даже не знал какие мысли сейчас посещают его мать Гюльяр даже несмотря на то, что стала Хасеки очень тревожили отношения Селима к Нурбану. Гюльяр видела, что Шехзаде до сих пор её любит и даже то, что Гюльяр забрала у венецианки ночи четверга ничего не принесло. Иногда Селим звал Нурбану в свои покои, и Гюльяр успокаивало только то, что Аллах больше не награждал соперницу ребёнком.
– Султанша, что с Вами? – Сезин-калфа обеспокоенно посмотрела на госпожу.
– Нурбану. Когда-то я надеялась, что Селим навсегда откажется от неё, но тем не менее, она всё ещё здесь. Разве не я родила ему сына? Почему он так со мной? Нурбану одним своим существованием причиняет мне боль. Я каждую ночь боюсь за себя и своего сына, жаловалась Хасеки.
– Первую любовь не так просто изгнать из сердца, Султанша, – заметила калфа.
– А как же я? Ради этой любви я забрала невинную жизнь. Пролила кровь!
Сезин подскочила и закрыла дверь в детскую, а потом подошла к Гюльяр.
– Забудьте, Султанша! Все считают, что это несчастный случай. Вы сделали это ради своего Шехзаде… – просила калфа.
– Но истина останется истиной, Сезин. Мои руки обагрились в кровь. Смерть Шехзаде Мурада на моей совести.
Скрипнула входная дверь. Калфа перепуганно посмотрела на Гюльяр и, поднявшись, открыла дверь. Но сквозняк только играл дорогими занавесками.
========== 15 ==========
Конья Дворец
Покои Айше
Айше поправила платок на голове и посмотрела на служанку, которая держала Акгюльхан. В покои вошёл Баязид и, подойдя, забрал дочь из рук хатун. Айше присела в поклоне.
– Акгюльхан, моя милая, – мужчина ласково поцеловал девочку.
– Шехзаде, мы очень ждали Вас, – Айше подняла глаза.
Баязид опустился на подушку и усадил дочь к себе на колени. Айше с помощью служанок села на против Шехзаде, и они приступили к ужину.
***
Дворец в Бурсе
Фахрие-калфа наблюдала за рабынями, которые разбирали вещи. Хюррем сидела на тахте и была полностью в своих мыслях.
– Фахрие, где Сулейман?
– Повелитель в своих покоях. Недавно он принимал бейлербея Бурсы Кемаля Пашу, – рассказала калфа.
Хюррем поднялась и направилась в покои мужа. Наместник Бурсы Кемаль Паша медленно шёл коридору и не заметил женщину, которая шла ему навстречу.
– Кемаль Паша, – произнесла рыжеволосая, разглядывая мужчину.
Это был мужчина среднего роста с чёрными глазами и лёгкой сединой в волосах.
– Султанша, – мужчина поклонился Хасеки.
– Как твоё здоровье? После того, как ты покинул столицу мы не виделись.
– Вы знаете, что послужило для моего отъезда сюда, – промолвил Кемаль.
– Тогда не только я потеряла сына, Кемаль Паша. Я надеюсь, что мой Мехмед так же, как и Ваша дочь в раю.
– Дай Аллах, Султанша. С Вашего позволения?
– Кемаль Паша, скажите своей жене Эзен-хатун, что я буду рада принять её у себя, – Хюррем улыбнулась и направилась в покои Повелителя.
***
Маниса Покои Нурбану Султан
Женщина нанесла на запястье духи и посмотрела на своё отражение. Для кого она старается? Сегодня была ночь четверга, но она снова проведёт её в одиночестве.
– Оставьте меня, – приказала бывшая Баффо.
Служанки, покорившись воли своей госпожи, оставили покои. Нурбану распахнула двери на террасу и, подойдя к краю, посмотрела вниз. Гюльяр очевидно торжествует. Ещё бы… Эта рабыня обрела всё в одночасье. Нурбану неоднократно хотелось убить эту змею, но боязнь за детей останавливала. Почувствовав невесомое прикосновение к своему плечу, женщина развернулась и застыла.
– Шехзаде, – черноволосая поклонилась. – Простите, я думала что Вы с Гюльяр.
– Нурбану, я пришёл, чтобы сообщить. Завтра утром я отправляюсь в Эдирне. Дочери едут со мной.
– Я прикажу служанкам, чтобы приготовили всё необходимое, – произнесла Нурбану.
– Ты едешь с нами, Нурбану, – мужчина взял её за руку. – Я хочу побыть с тобой и с нашими дочерьми.
Услышав такое признание, Султанша засияла.
***
Покои Гюльяр Султан
Мягко говоря, Гюльяр была в плохом настроении. Когда она пришла к покоям Селима, стража вежливо сообщила, что Шехзаде нет в покоях. Гюльяр сказала, что может подождать, но то, что она услышала дальше, дало понять, что ждать нечего. Шехзаде пошёл в покои Нурбану. Сезен вошла в покои Хасеки и с тревогой на неё посмотрела, не зная, как рассказать то, что узнала.
– Сезен-калфа, ты не умеешь скрывать свои мысли. Говори.
– Султанша, ага сказал, что завтра утром Шехзаде вместе с Нурбану Султан и Султаншами отправляются в Эдирне, – Сезен замолчала.
Гюльяр схватила ожерелье на своей шее и сорвала. С глаз упала прозрачная слеза.
***
Дворец в Бурсе
Хюррем Султан сидела на шёлковой подушке и смотрела как огонь съедает дрова в камине. Повелитель, отложив письмо, посмотрел на жену и залюбовался ею. Столько лет уже прошло, а она до сих пор очаровывала его. Подойдя к ней, Сулейман опустился рядом и обнял. Женщина вздрогнула, вырываясь из плена своих мыслей, и улыбнулась.
– Что с тобой? – поинтересовался Султан.
– Ничего. Думаю просто. Во дворце есть жертвы. Я боюсь Сулейман, – рыжеволосая прижалась к Падишаху. – Я много потерь пережила и боюсь.
– Всё будет хорошо. Обязательно, – заверил её мужчина.
– Я сегодня встретила Кемаля Пашу и пригласила его жену во дворец. Надеюсь, ты не против?
– Нет. Кемаль Паша и Эзен-хатун не очень часто покидаю своё имение, – рассказал Сулейман. – В скором времени я хочу призвать Кемаля Пашу ко дворцу. Такие верные люди как он всегда нужны.
Хюррем промолчала. В словах мужчины была очень большая доля истины.
***
Утро следующего дня
Великое княжество Московское
Имение Босмановых
Главная комната
Молодая княгиня Ульяна Босманова стояла возле окна и смотрела на заснеженный сад. Её муж отбыл во дворец рано утром и до сих пор не вернулся. В комнату вошла служанка которая держала на руках двухгодовалого мальчика.
– Простите. Он плакал.
– Коленька, сынок. Иди к маме, – Ульяна взяла на руки сына и коснулась его румяной щёчки.
– Ещё прибыла Ваша матушка.
– Проси. И принеси нам пирога с яблоками. Я велела приготовить, – княгиня усадила сына на софу и поправила накидку.
Служанка вышла, а Ульяна увидела мать. Любовь Андреевна в синем платье вошла в комнату и улыбнулась внуку. Мальчик бросился ей навстречу и через минуту был в ласковых объятиях бабушки.
– Николай. Здравствуй, доченька.
– Как Вы? – Ульяна обняла мать и села рядом с сыном.
– Слава Богу всё в порядке, – Любовь посмотрела на дочь.
– Как отец?
– А что с ним сделается? – хмыкнула Трубецкая. – Твой отец как всегда верен царю.
– Я за всю свою жизнь никогда не лезла в Ваши взаимоотношения с отцом. Но тем не менее, я видела в его глазах только боль. Он страдает, только я не могу понять почему.
– Ульяна, это тебя никоим образом не касается, – твёрдо произнесла Любовь.
Ульяна замолчала. В комнату вошёл мужчина в крестьянском тулупе, который был щедро припорошен снегом.
– Простите, это велели Вам передать, – пробасил он и вручил Трубецкой письмо.
Женщина взяла сверток и, поднявшись, начала читать.
– Матушка, плохие вести? – Ульяна подошла к матери.
Женщина свернула письмо и ничего не объясняя бросилась вон из комнаты.
***
Османская империя
Маниса
Покои Шехзаде Селима
Ювелир покинул покои рыжеволосого, получив определённые поручения. Нурбану Султан, шелестя подолом кремового платья, вошла в покои и поклонилась мужчине.
– Шехзаде.
– Проходи, – Селим подошёл к ней и поцеловал в макушку.
– Шехзаде, карета готова, – доложил слуга.
***
Конья Дворец
Шехзаде Баязид вышел из Зала Заседания Дивана и направился в сад.
– Какие новости слышно, Кудрет?
– Повелитель и Хюррем Султан в Бурсе, Шехзаде, – рассказал ага.
– Завтра мы пойдём на базар. Подготовь всё, – мужчина направился во дворец.
На душе почему-то было неспокойно.
***
Великое княжество Московское
Княгиня Любовь Андреевна вошла под своды монастыря и, перекрестившись трижды, склонила голову пред иконой. Как же давно она здесь не была. Свечи плакали, стекая воском, образы смотрели на неё, упрекая. И лишь она одна знала за что.
– Ты ждёшь кого, дитя моё? – спросила женщина, вглядываясь в лицо княгини.
– Матушка Эвлампия просила встречи со мной, – Любовь сжала руки.
– Матушка Эвлампия очень плохо себя чувствует. Она почти не покидает свою келью, но она говорила о тебе. Пойдём, я провожу тебя.
Любовь склонила голову и последовала за настоятельницей.
***
Османская империя
Дворец в Бурсе
Покои Хюррем Султан
Султанша дождалась пока служанка закончит делать причёску и вышла на террасу, чтобы подышать свежим воздухом. С неба падали снежинки, которые тут же превращались в капли воды. Хюррем улыбнулась, вспоминая, как часто в детстве слышала, что матушка называла их слезами грешных ангелов. Тогда ещё Александра не понимала значения всех этих слов, но теперь…
– Султанша, простите, – тихо произнесла Фахрие-калфа. – Прибыла жена Кемаля Паши вместе с дочерью.
– Зови! – Хюррем вернулась в покои и, сев на тахту, расправила края тёмно-зелёного платья.
Фахрие поклонилась и открыла дверь. В покои, медленно ступая, вошла женщина, одетая в чёрное платье. Её лицо – как и подобает обычаям – закрывала чадра. И пока Хюррем видела только её карие глаза.
– Султанша, – произнесла Эзен-хатун. – Вы очень удивили нас своим приглашением.
– Я посчитала нужным быть поближе с женой такого человека как Кемаль Паша. Прошу, – Хюррем указала на место рядом с собой.
Эзен открыла лицо и, сев рядом с Султаншей, кивнула девушке, которая молчаливо наблюдала за матерью.
– Султанша, познакомьтесь, Умут-хатун – наша дочь.
Умут открыла лицо и заставила Хюррем и Фахрие ахнуть – перед ними стояла пропавшая два года назад княжна Анна.
***
Великое княжество Московское
Монастырь
Келья матушки Эвлампии
Любовь вошла в келью и замерла. Здесь всё было так как и подобало: стул, стол, на котором лежали книги; комнату освещали свечи. Настоятельница указала Трубецкой на топчан и ушла. Княгиня приблизилась к женщине, которая лежала укрытой одеялом.
– Любавушка, ты пришла? – слабо произнесла монахиня, открывая глаза и мутным взглядом окидывая княгиню.– Я благодарна Богу, что снова могу видеть тебя. Но это в последний раз.
– Ты позвала меня сюда, чтобы сказать это? – перебила её женщина, с ненавистью смотря на неё. – Говори, что тебе надобно. У меня нет ни малейшего желания находиться с тобой в одном помещении.
– Ты злишься на меня. И имеешь на это полное право, – Эвлампия сглотнула. – Я прошу только выслушать меня.
– Что я могу услышать от женщины, которая своими руками отдала свою дочь зверю? Ты много лет назад отреклась от меня, а после ушла в монастырь! Неужели ты надеялся получить прощения?! Ты ошиблась… – с горечью произнесла Любовь и направилась к выходу.
– Я лишь хотела уберечь тебя, – заплакала монахиня. – Всё это время я просила прощения у Господа, но покинуть этот мир не поговорив с тобой я не могу! Прошу тебя. Я расскажу всё, что таила в своей душе, а дальше ты сама решишь как распорядиться своей жизнью. Насильно мил не будешь, доченька. Только поняла я это слишком поздно.
– Ты меня вообще любила? – Трубецкая упала на колени рядом с топчаном. – Хоть капельку? Если ты хоть чуть-чуть чувствовала то, что чувствует мать к собственному ребёнку, почему ты так распорядилась моей судьбой? Ты сожгла меня заживо. Как игрушку бросила в ноги царя. Оставила жить без души.
Слёзы катились по женским щекам. Эвлампия вытерла их и взяла дочь за руку.
– Я хочу уйти без груза на душе. Я расскажу тебе всю правду, доченька…
В келье воцарилась тишина. Любовь Андреевна Трубецкая смотрела на женщину, которая спустя столько лет решила покаяться и понимала, что после этого её жизнь изменится навсегда. Неизвестно только в какую сторону.
========== 16 ==========
Хюррем быстрым шагом прошла коридор, который вёл в покои мужа, и дождавшись, пока ага доложит о её приходе, исчезла за дверью. Фахрие-калфа, сложив руки в замок, смотрела на стоящую рядом Анну и не могла поверить, что это она.
Сама же Анна стояла словно статуя. Она боялась того, что будет дальше. Боялась гнева Падишаха и всего того, что её ждёт. Двери вновь открылись и девушка, перекрестившись, вошла в комнату. Султан, заложив руки за спину, стоял возле жены и теперь смотрел на княжну жаждая лишь одного – объяснений. Два года Сулейман был уверен, что Анна погибла, но всё происходящее говорило об обратном. Анна стояла склонив голову и не смела даже дышать.
– Анна, Хюррем Султан рассказала мне о том, что Вы всё это время жили здесь в имении Кемаля Паши. Это правда? – нарушил тишину Султан.
– Правда, Повелитель, – прошептала белокурая и наконец посмотрела ему в глаза.
– Но почему? Почему ты не сообщила, что жива? Почему не вернулась во дворец?!
– Хюррем искренне не понимала.
– Я очнулась в доме Кемаля Паши. Несколько дней была в бреду, а когда мне стало немного легче Эзен-хатун рассказала о гибели Шехзаде Мурада. Как я могла вернуться туда, где от меня только горе? Я решила, что так будет лучше для всех. Эзен-хатун и Кемаль Паша дали мне приют, новое имя. Они до сегодняшнего дня не знали, кто я на самом деле, – девушка замолчала.
– Иди к себе.
Хюррем поклонилась и ушла. Следом за ней вышла печальная Анна.
– Султанша, Эзен-хатун ждёт Умут-хатун, – несмело произнесла калфа.
– Анна, сегодня ты отправишься во дворец Паши, а завтра утром я надеюсь всё станет понятно.
Анна поклонилась и, медленно ступая, ушла. Хюррем выдохнула. Какой ещё сюрприз ей преподнесёт жизнь?
***
Дворец в Эдирне
Селим играл с дочерьми, а те задорно смеялись. Нурбану сидела на тахте и радовалась – её любимый человек был рядом. В покои занесли ужин. Селим опустился на шёлковую подушку и, дождавшись, пока тоже самое сделают дочери и Нурбану, приступил к еде.
– Отец, а мы скоро вернёмся в Манису? – Гевхерхан поставила стакан обратно.
– Ещё некоторое время побудем здесь. А завтра мы все вместе пойдём на прогулку. Шах, ты сможешь покататься верхом, – обратился рыжеволосый к девочке.
Шах радостно улыбнулась и, подойдя к отцу, крепко его обняла.
***
Эзен-хатун, обхватив себя за плечи, стояла возле окна и слушала историю девушки, которую два года считала дочерью. Анна закончила рассказ и вытерла слёзы. Кемаль Паша подошёл к жене и положил руки ей на плечи.
– Теперь Вы всё знаете и в праве выгнать меня и осудить. Я пойму, – Анна поднялась и подошла к двери.
– Подожди, дочка, – окликнул её Кемаль.
Девушка обернулась и встретилась с глазами, которые смотрели на неё с теплотой и отеческой любовью.
– Какое бы решение ты не приняла, тебя всегда здесь будут рады видеть.
Анна обняла мужчину и выскочила из комнаты.
***
Великое княжество Московское
Любовь Андреевна вышла из монастыря и, обернувшись, в последний раз посмотрела на закрытую браму. Вот и всё. Всё закончилось. Муки матушки Эвлампии и её спокойствие. Сейчас больше всего на свете ей хотелось мести. Мщения за невинные жизни и горькие слёзы. Сколько она пролила их на своём веку? Приказав остановить карету, Трубецкая решила идти до имения пешком. Странно, но её не останавливала даже разыгравшееся метель. Может потому, что её сердце уже ничего не могло чувствовать. Закрыв глаза, она желала оказаться там, где была по-настоящему счастливой.
***
Великое княжество Московское
Весна 1537 года
Молодая девушка с опаской оглянулась назад и продолжила путь. Разум твердил, что не нужно было снова подвергать себя опасности, а сердце хотело только одного – воли. Наконец перед ней появилась поляна, и княжна Илецкая смогла спокойно выдохнуть.
– Ты пришла, Любавушка?
Обернувшись, Любовь Андреевна увидела молодого человека, который держал в руках букет ромашек.
– Пришла. Я пришла попрощаться, – на одном дыхании произнесла девушка и отвернулась.
Ромашки упали на землю. Мужчина мотнул головой.
– Почему? Что произошло? – недоумевал мужчина.
– Есть такое понятие как честь и долг. Я Вам не ровня и не хочу, чтобы из-за нашей нелепой любви кто-нибудь пострадал!
– Нелепой? – встряхнул он её за плечи. – Ещё совсем недавно Вы клялись мне в любви! Готовы были быть со мной при любых условиях, а сейчас так просто от всего отказались? Что это?! Лживость?! Отвечайте! – вскричал брюнет.
– Подумайте как посчитает нужным. Только прошу, забудьте обо мне. Прощайте!
Не успела Илецкая сделать и шагу, как перед ней показались люди в чёрных кафтанах и, схватив девушку, потащили за собой. Тоже самое сделали и с мужчиной.
***
Великое княжество Московское
Царский дворец
Любовь Андреевна словно тряпка упала на пол, а подняв взгляд, увидела царя. Тот, сделав круг вокруг княжны, остановился и показал головой.
– Ай-яй-яй. Любовь Андреевна, ну разве так можно? Учишь Вас учишь. Просишь – всё без толку. Любовь, видите ли, у них. Доигрались? Хотите, я скажу вам, что Вас дальше ждёт? Его каторга, а Вас… Для вас я тоже что-нибудь придумаю.
– Вы не посмеете так с ним поступить, – прошептала княжна, отступая назад.
– А кто мне указ? Ты для меня как любой другой раб в этом дворце. Захочу – убью.
Любовь Андреевна потеряла сознание и снова упала к ногам жестокого царя.
***
Великое княжество Московское
Январь 1557 года
Женщина шла против метели. И жалела, что тогда не смогла пойти против судьбы, которую выбрали за неё. Впереди показались очертания имения Трубецких, но сил больше не было. Княгиня упала на белую холодную перину.
***
Два дня спустя
Османская империя
Маниса
Дворец
Гюльяр Султан возвращалась с прогулки, думая о Селиме. Увидев главного ювелира, который выходил из главных покоев, она его окликнула. Тот, увидев Хасеки, поклонился.
– Султанша.
– Главный ювелир. Что ты делал в покоях Шехзаде? – поинтересовалась Хасеки.
– Госпожа, Шехзаде заказал у меня одну вещь. Я выполнил заказ, – замялся ювелир.
– И что же это?
– Султанша, я не имею права, – начал мужчина, но, увидев её взгляд, сдался. – Шехзаде заказал ожерелье и диадему для Нурбану Султан.
Гюльяр подняла руку, приказывая замолчать. Ювелир ушёл, а Гюльяр от досады заплакала. Нурбану!
***
Дворец в Бурсе
Главный лекарь покинул покои Падишаха, и Сулейман вышел на террасу, где его ждала жена.
– Сулейман, что сказал лекарь? Как обстоят дела в столице? – посмотрев в его усталые от последних событий глаза, спросила женщина.
– Только Аллаху ведомо, Хюррем. Но вечно жить в Бурсе мы не можем, – возразил Падишах. – Нужно молиться.
– Сулейман, какое решение ты принял относительно Анны?
Кануни молчал, разглядывая свои руки, которые сжимали перила.
– Я приказал Анне завтра явиться во дворец. Тогда ты всё узнаешь, Хюррем, – произнес Повелитель.
***
Маниса
Дворец
Покои Гюльяр
Султанша пыталась вышивать, но нитки каждый раз запутывались. Поэтому, отложив вышивание, женщина вышла на террасу и сразу же об этом пожалела. В саду остановилась карета, из которой в пурпуровом платье вышла улыбающаяся Нурбану. Заметив Хасеки, она присела в лёгком поклоне и, гордо подняв голову, направилась во дворец.
– Госпожа, – позвала Сезен-калфа. – Шехзаде Селим вернулся во дворец.
– Приготовь мне хамам, – приказала Гюльяр.
Покои Нурбану Султан
Сбросив накидку, черноволосая подошла к зеркалу и сняла серьги. Дорога была слишком утомительной и женщине хотелось отдохнуть. Опустившись на тахту, та, что излучает свет, улыбнулась своим воспоминаниям. Эти несколько дней в Манисе были просто чудесными. Она как будто вернулась во времена, когда их искра любви с Селимом только зажглась.
– Султанша, хамам готов, – доложила Джанфеда.
***
Конья
Дворец
Покои Шехзаде Баязида
Айше-хатун, устав сидеть в ожидании Шехзаде, решила подышать свежим воздухом и направилась на террасу, но, заметив ожерелье, которое переливалось на солнце, хорватка подошла к столу и теперь любовалась им не сомневаясь, что оно предназначается именно ей. Рядом с ожерельем лежал браслет, который так и манил своим изяществом. Поддавшись искушению, фаворитка надела его на запястье, не услышав стука входной двери.
– Айше, что ты здесь делаешь? – увидев браслет, спросил Шехзаде.
