Текст книги "Вначале (СИ)"

Автор книги: Ariennim

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Не бойся, я буду спать на полу, мне не привыкать.

Улыбка его была более чем очаровательна, но слова эти мало успокоили Кёнхи. Она неосознанно отступила на шаг к двери. Хотела сделать еще шаг, но Бу Кён не дал ей сделать этого, притянув за руку к себе, так что их лица оказались совсем рядом, можно было даже дыхание друг друга почувствовать. Внутри нее был только страх, который она старалась всеми силами не выдать.

– Пусти… – прошептала она еле слышно.

А он смотрел на нее, оценивающе, внимательно, что-то обдумывая где-то глубоко внутри. Смотрел так долго, время тянулось так медленно. Потом внезапно он преодолел последнее расстояние между их лицами и приник к ее губам. От неожиданности она вцепилась в его рубашку одной рукой, хотела оттолкнуть, но он оказался куда сильнее. Ее глаза оставались открытыми, она видела, как он прикрыл свои глаза, чувствовала, как он пытался углубить поцелуй. Наконец, она сдалась и приоткрыла свои губы, закрыла глаза. Рука ослабила хватку и спустилась ниже по его спине. Опускалась до тех пор, пока не нащупала что-то холодное, металлическое, твердое, заткнутое за пояс брюк под рубашкой. Пистолет? От неожиданности она тут же отстранилась, широко открыла глаза, но Бу Кён притянул ее обратно. Снова поцеловал, снова нежно обнял… Страшную находку Кёнхи оставила на потом. Кем бы он ни был, ей было в его объятиях очень хорошо! Она снова стала ощущать, будто смотрела на себя со стороны, будто ею управлял кто-то.

Рука Бу Кёна, блуждающая по спине девушки, забралась под ее кофту, коснулась оголенной кожи, а она всем телом приникла к нему. Рукою Бу Кён изучал каждый сантиметр нежной кожи девушки, ласкал, гладил. Так они простояли долго на самом пороге. Свет теперь показался лишним, Бу Кён убрал электронный ключ из выключателя. Теперь комнату освещали лишь отблески от уличных фонарей. Мужчина давно перестал удерживать Кёнхи за руку, она перестала вырываться, вместо этого стараясь быть как можно ближе к нему. Бу Кён нащупал застежку на ее бюстгальтере под кофтой, повозился немного и не раздумывая расстегнул. Эта часть нижнего белья тут же ослабла, оказалась ненужной, а мужчина взялся одной рукой за ее грудь, в то же время продолжая целовать. От этого прикосновения Кёнхи еле слышно простонала нечто неразборчивое. От прихлынувших чувств она закинула одну ногу ему на бедро, а он продолжал массировать ее упругую грудь, играясь с сосками.

Вдруг за дверью послышался шум. Кто-то проходил по коридору, громко топая ботинками. Они тут же замерли, отстранив лица друг от друга, прислушались… Человек прошел, шаги его замерли где-то вдали. А они только посмотрели друг на друга во тьме и рассмеялись. Потом Бу Кён немного опустился и подхватил Кёнхи на руки. Она не сопротивлялась, ею снова овладело это странное чувство отрешенности. Такое последнее приключение было год назад с однокурсником, но ограничилось оно лишь одной ночью, после чего она увидела его державшимся за руку с другой девушкой. Тогда она долго не могла прийти в себя. Но все эти воспоминания растворились в нахлынувшей буре эмоций от действий Бу Кёна, который аккуратно положил ее на кровать и навис сверху.

– Не спрашиваю, потому что знаю: ты тоже этого хочешь, – прошептал он.

Его глаза поблескивали в темноте. Одной рукой он приподнял Кёнхи и быстро стянул с нее кофту, так быстро, что она даже заметить не успела. Ей было жарко, сердце билось с неимоверной скоростью, она одной рукой обняла за шею мужчину, другой опершись о постель. Потом жестом попросила его избавиться от рубашки, помогая расстегнуть пуговицы. Он незаметным движением достал пистолет и положил под кровать. Когда он снял рубашку, Кёнхи увидела мускулистые руки, широкие плечи… Она легко провела рукой от шеи до брюк, задержавшись в районе пояса. Прикусив губу, расстегнула и эту пуговицу. Там уже можно было почувствовать напряженную часть тела Бу Кёна, которая жаждала действий. Сам он быстрыми движениями снял с нее бриджи, она осталась лишь в одних трусиках. Тут сознание отключилось совсем, и теперь она коснулась его губ своими. Он опустил свою руку к ее лону, еле ощутимо провел рукой по намокшей ткани туда-сюда. Потом отстранился, оставил ее на кровати одну, ушел вглубь комнаты, оставив изнывать от желания в одиночестве. Она даже руку за ним протянула в ожидании продолжения. Но это продолжалось недолго, он вернулся к ней, снял последнюю часть одежды, полюбовался ее оголенным стройным телом, опустился прямо над ней, раздвинул ей ноги и резко проник внутрь без всяких прелюдий, заставив издать громкий стон. В голове возник ураган, внизу живота поднялся нестерпимый жар… Бу Кён закинул правую ногу девушки себе на плечо, продолжая резкие толчки, на которые Кёнхи реагировала громкими бессвязными стонами. Когда проникновение внутрь начало учащаться, Кёнхи начала резко выдыхать из себя слова:

– Где ты… – говорила она, – был все это время?.. Я… тебя ждала, а ты… – он снова полностью вошел в трепетное лоно, такое узкое и мокрое, что сводило с ума. Он любовался, как на лице Кёнхи одна эмоция сменяла другую в доли секунды, она кусала губы, сжимала простынь, царапала его кожу. – А ты… не приходил… Ох!

Финал оказался ярким и незабываемым. Оргазм пришел одновременно. Кёнхи перестала вообще соображать что-либо, ей показалось, что она, невесомая, куда-то взлетает. Бу Кён сильно сжал бедра девушки, перестал двигаться, потом некоторое время все еще оставался внутри, часть его тела, выполнявшая главные действия, еще немного подрагивала, чуть уменьшившись. Бу Кён опустился на нее, прошептал на ухо:

– Прости… – Чуть прикусил мочку уха. – Я не сдержался…

Тут Кёнхи пришла в голову ужасная мысль, о которой стоило подумать с самого начала:

– Мы не предохранялись?

Она тут же постаралась выбраться из-под Ким Бу Кёна, прихватив с собой откинутое одеяло и обернувшись в него, вскочила с кровати. Она лихорадочно начала обдумывать что же делать дальше и где она видела ближайшую аптеку.

– Успокойся, – тихо сказал Бу Кён. – Я обо всем позаботился.

Он демонстративно стянул с себя использованный презерватив. Мужчина лежал, немного улыбаясь, удовлетворенный в своих желаниях, получивший то, что хотел. У Кёнхи тут же отлегло от сердца. Таких сюрпризов ей еще не хватало! Она снова подошла к Бу Кёну, легла рядом, положив одну руку на его гладкую грудь, потом начала выводить всевозможные узоры.

– Почему? – прошептала она понятный обоим вопрос.

Бу Кён лишь легонько надавил ей рукой на затылок и поцеловал лоб.

Кёнхи проснулась от плеска воды, доносившегося из ванной комнаты. Она снова прикрыла глаза, солнце светило слишком ярко. Но потом воспоминание резануло по сознанию, она подползла к краю кровати и заглянула под нее. Кроме ковра и валяющейся одежды она ничего не увидела. Но разве пистолет ей мог показаться? Она чувствовала холод металла до сих пор. Кёнхи откинулась на спину, раздумывая над тем, сказать ли о своем открытии мужчине или нет? Если он не сказал сначала, то и теперь не скажет, подумала она. Кто она ему теперь? Девушка на одну ночь? В голове роились еще тысяча и один вопрос, на которые она не могла найти ответа. Пока она раздумывала над всей сложившейся ситуацией, вода перестала литься и открылась дверь.

– Проснулась? – весело спросил Ким Бу Кён. На нем было только полотенце, обернутое вокруг бедер. Оставшиеся капли воды на груди и плечах поблескивали на солнце.

Кёнхи судорожно кивнула несколько раз, а потом неосознанно отодвинулась на другую сторону постели, когда мужчина присел на кровать.

– Ну-ну, опять боишься?

Он протянул руку и заправил прядь ей за ухо.

– Не надо меня бояться. Кстати, если хочешь принять душ, то можешь идти – там уже не так жарко.

Такой невозмутимости Кёнхи окончательно поразилась и еще некоторое время смотрела на своего… кто бы это мог быть теперь, после проведенной бурной ночи? Она даже не могла подобрать определения, которым можно было бы назвать этого мужчину.

Единственное место, где она могла все обдумать, была ванная комната, и она скрылась там. Тугие струи воды в душе помогали окончательно проснуться и сосредоточиться. Но в голову ей так и не могло прийти ничего путного. Пусть все остается как есть, решила она. В конце концов, не в заложниках же он ее держит. Из душа она вышла полностью проснувшимся и обновленным человеком. Человеком, жаждущим позавтракать и отправиться домой.

– Я заказал завтрак нам в номер, – сказал Бу Кён, как только Кёнхи вышла из ванной комнаты, вытирая на ходу волосы. – После него отправимся в Кванчжу.

Кто-то говорил, что он не взял ее в заложники? Ей показалось, что она только что горько ошиблась. Бу Кён управлял ею, как марионеткой. Но что было самое противное – она совсем не сопротивлялась. За ночную слабость она корила себя с самого момента, как проснулась. Совершенно не зная этого человека, она отдалась ему без всякого сопротивления. Ей опять вспомнились события прошедшей ночи. Ни отвращения, ни страха воспоминания у нее не вызывали. «Что ж, – подумала Кёнхи, – маленькое приключение в постели только разнообразит жизнь». Своей подруге она давно жаловалась на скучное существование, состоящее лишь из работы, университета и ухаживания за щенком.

Завтрак принесли быстро. Он оказался отменным, Кёнхи ела блюда, чуть прикрыв глаза от удовольствия. Она предпочитала не замечать откровенных взглядов Бу Кёна на нее. Она продолжала сидеть в гостиничном халате около стола. За окном, около которого был стол, начинался новый день со своими проблемами и радостями.

Дорога домой показалась быстрее. Кёнхи сидела около этого знакомого и одновременно незнакомого мужчины и просто наблюдала, как мимо окна проносятся города и деревушки. Бу Кён листал какую-то книгу, которую купил на вокзале. После выхода из номера он не проявлял никаких признаков симпатии. Он был ей просто знакомым. Только выйдя из поезда, отправившись совсем в другую сторону по единственной ветке метрополитена Кванчжу, куда Кёнхи совсем не надо было, Бу Кён нежно поцеловал девушку. А она хотела поскорее избавиться от этих объятий, от этой власти, которой мужчина подчинил себе.

После поезда Кёнхи прямиком направилась в гостиницу для животных, чтобы забрать Джека обратно. По дороге ей теперь все казалось каким-то другим, а как только она прикрывала глаза на секунду, перед ней возникало лицо Бу Кёна.

Джек показал неожиданное для него безразличие, когда Кёнхи к нему подошла. Он даже отвернулся и положил голову на лапы. Кёнхи приподняла брови, потом присела на корточки и некоторое время смотрела на него.

– Ваш питомец сначала подвывал, показывал беспокойство, так что пришлось вколоть ему немного успокоительного, чтобы он не волновал других животных, – пояснила сотрудница гостиницы для животных. – Наверное, он скучал по вам.

Кёнхи кивнула и постаралась взять щенка на руки, но он немного зарычал.

– Может, желаете, чтобы я опять ему вколола успокоительное? – предложила сотрудница гостиницы.

Девушка покачала головой и взяла на руки щенка. Тот рычать перестал, но продолжал показывать игнорирование. Так они и вернулись домой, в полном молчании и некоторой обиде. Она периодически почесывала Джека за ухом, и в конце концов он лизнул ее щеку.

========== Опять? ==========

Утро. Небо серое от накопившихся туч. Переполненные автобусы на шоссе… Очередной скучный рабочий день

Вот уже две недели, как Бу Кён снова исчез, и даже ничего не сообщал о себе. Кёнхи только вздыхала, раз за разом отгоняя от себя мысли о нем и об их единственной ночи. Вздыхала так часто, что Сун Кё заметил однажды, что сонсэнним влюбилась. Кёнхи от такого замечания вспыхнула, зарделась, и ученики убедились в своих догадках. Что ж, рано или поздно это может произойти с каждой молодой учительницей.

А сама она могла лишь придумать такой ответ – ею воспользовались в своих собственных целях. Этот неизвестный человек был более чем странным. А пистолет только сгущал подозрения девушки. Об этом оружии она вспоминала нечасто, только когда смотрела вечером новости. Недавно по ним снова передавали о задержании банды наркоторговцев. И тогда у Кёнхи на секунду возникала мысль: а что если он там замешан? Но потом она отгоняла такие сумасшедшие идеи.

Также в один из таких телевизионных вечеров к своему удивлению она увидела знакомое лицо, загримированное настолько, что узнала она его лишь по прошествии нескольких минут. Да это же тот самый Чон Тэ Хван! Недолго ему пришлось быть трейни. Только что он участвовал в музыкальной программе под строчкой «Дебют месяца» на канале SBS. Он был даже привлекателен, обаятелен и мил. Рядом с ним было четверо таких же юных участников музыкальной группы. Песня показалась Кёнхи интересной, даже чем-то напоминала музыку ее любимой группы. Она невольно поразилась тому, что еще недавно видела этого мальчишку в школе, а теперь он уже выступает в музыкальном шоу для новичков. А что же с той девушкой, которой он так боялся признаться в любви? К сожалению, она не знала никого по имени Чжинхва. Может быть, она когда-нибудь узнает конец истории. А пока была возможность прислушаться к новой музыке новой группы. Песня была медленная, о любви, конечно. В некоторых строчках Кёнхи даже узнала свою давнюю историю. Внизу экрана предлагалось проголосовать за понравившегося исполнителя по указанному номеру, что Кёнхи и сделала не задумываясь. В гостиной было темно, только светился телевизор, и девушка смотрела на мелькающие цветные пятна на экране. Джек уместился у ног Кёнхи и спокойно дремал. Да и она ненадолго задремала на диване, подложив под голову подушку.

Дремала бы до утра под музыку дебютирующих групп, если бы не звонок в дверь. Кёнхи с трудом раскрыла глаза, еще полминуты соображала от чего проснулась, пока звонок не повторился. Нехотя она спустила ноги на пол. Щенок уже был у входной двери. Она еще протирала глаза, когда открывала дверь.

– Здравствуйте… – глаза, наконец, полностью раскрылись, и ей полностью предстал мир во всей своей красе. – Опять ты?..

Каждый раз, когда она встречала Ким Бу Кёна, удивление было велико. Все потому, что он появлялся неожиданно и иногда даже некстати. Сейчас Кёнхи была в спортивных штанах и растянутой футболке, с бесформенным кульком волос на голове, и встречать гостей была не намерена. Особенно его.

– Не рада? – усмехнувшись спросил Бу Кён. Потом, не обращая внимания на неприветливую реакцию, прошел в квартиру, не обращая внимания на девушку.

Та совершенно ничего не понимала, но когда осознала, что слишком долго стоит без движения, хлопнула два раза в ладоши, чтобы включить свет. Свет озарил все вокруг, и мужчину тоже. Он оказался небрежно одетым, с легкой небритостью. Вид у него был уставший, немного бледный. Кёнхи неосознанно посмотрела на пояс брюк, где раньше нащупала пистолет. Конечно, даже если бы он был, его бы не было видно под рубашкой, но опасения заставляли быть крайне осторожной.

– Хочешь чаю? – из приличия спросила Кёнхи.

Она отошла от мужчины на большое расстояние, готовая в любую секунду дать отпор или сбежать.

– Есть соджу? – без особых предисловий спросил Бу Кён.

Девушка немного приподняла брови в удивлении. Мало кто с порога попросит налить ему алкоголь. Тем не менее она прошла на кухню и принялась разыскивать в тумбе алкогольные запасы на праздничный или просто горький день. Была только одна бутылка. Она поставила ее на стол, и сама села около окна. Бу Кён прошел на кухню тоже, сел напротив нее, немного посмотрел на нее, серьезно, без слов, потом открыл маленькую бутылку и отпил прямо из нее добрую половину. Кёнхи невольно вспомнились те дни, когда к ней так же вечером приходил Чонсу, уставший, вымотанный работой. Он так же выпивал, но рассказывал о себе мало.

Она взяла стаканчик, который поставила до этого на стол, и жестом попросила налить ей тоже. Бу Кён выполнил просьбу, и Кёнхи залпом выпила соджу. Ей вдруг захотелось избавиться от всех проблем одним стаканом алкоголя. Она посмотрела на Бу Кёна. По его глазам было сильно заметно, что недавно ему пришлось пережить что-то плохое, что он устал… Так же, как когда-то Чонсу. Ей даже было необязательно спрашивать, что случилось. Все было видно по глазам. Бу Кён смотрел не на нее, а в пустоту, наверное, еще раз прокручивая в памяти все те пережитые моменты, которые его потрясли.

Он допил бутылочку быстро, в несколько глотков. Потом еще посидел так молча, почти не двигаясь. Потом тяжело вздохнул и отправился в гостиную, устроившись на диване перед телевизором. Кёнхи еще оставалась на кухне, когда до нее донесся громкий голос Бу Кёна:

– Ты смотришь подростковые шоу?

До нее только сейчас дошло, что телевизор до сих пор показывал дебюты новых исполнителей. Ей стало немного стыдно, что она смотрит то, что обычно смотрят девочки-подростки. Она ринулась в темную гостиную и хотела схватить пульт, но пульт был в руках мужчины. Кёнхи остановилась прямо около него, заслонив собою телевизор. Потянулась за пультом раз. Бу Кён не отдал. Потянулась второй. Снова неудачная попытка. Потянулась третий, да так стремительно, что не удержала равновесие и упала бы на этого продавца цветов, но успела опереться рукой о диван и так осталась нависать над Бу Кёном. А он еще немного посмотрел в ее лицо, а потом бросил пульт, подхватил девушку за бедра и заставил сесть на свои ноги, лица оказались совсем рядом, они могли коснуться друг друга носами. В голове Кёнхи снова все закружилось, когда Бу Кён поцеловал ее нежно, страстно, напористо. Поцелуй был долог, не было желания его прекращать. Подогнув колени под себя, Кёнхи придвинулась к нему настолько, насколько это было возможно. А он обнял ее за тонкую талию, будто никуда не хотел отпускать. Неожиданно Кёнхи отстранилась.

– Когда ты опять исчезнешь? – прошептала она.

В ее глазах затаилась обида. Бу Кён снова вздохнул. Отвел глаза в сторону. Он долго ничего не отвечал, просто начал гладить девушку по спине.

– Скажи, кто ты? – еще тише произнесла Кёнхи.

Опять нет ответа. Ни лжи, ни правды… Только тишина и раздающиеся за спиной звуки, издаваемые телевизором. Сейчас девушки пели печальную песню о любви. Сейчас они напоминали пару, одну из многих, проводящую время вместе, в одной квартире, обнявшись. Вот только встречи эти были крайне редкими, и отношения, связывающие их, были непонятными. Вместо ответа Бу Кён снова потянулся к припухшим губам Кёнхи, в этот раз став уже более напористым. Девушка уже чувствовала возбужденную часть тела мужчины. На этот раз она первая начала раздевать его, расстегивая рубашку. Расстегнув полностью, начала гладить его плечи, ключицы… Вдруг она резко раскрыла глаза и отодвинулась. Она нащупала свежий, совсем недавно заживший шрам с левой стороны его груди. Она с минуту непонимающе смотрела на эту рану.

– Откуда это? Тоже не ответишь? – наконец смогла сказать она.

– Это… – мужчина немного помедлил, – несчастный случай.

Кёнхи недоверчиво посмотрела на него, чуть сузив глаза. Она уже собиралась встать с его колен, совершенно не поверив этим словам, но Бу Кён удержал ее.

– Со временем… – снова начал он, – ты все узнаешь. Подожди немного…

С этими словами он легко поднял ее и повалил на диван, одним рывком стянув ее спортивные штаны вместе с нижним бельем. Она инстинктивно свела ноги, но Бу Кён не позволил это сделать. Одной рукой он задрал футболку, сжал ее грудь, потом завел ее руки за голову, а другой расстегнул ширинку. Кёнхи хотела этого и одновременно нет. Хотела на уровне низких инстинктов, не хотела потому, что дальнейших отношений это не гарантировало. Это был всего лишь инстинкт. Она прикрыла глаза. Ей хотелось, чтобы это все поскорее закончилось. И тут в нее проник Бу Кён. Его орган был большим, проникал настолько глубоко, что было немного больно, пока она не привыкла. Она начала тихонько постанывать против собственной воли. Кёнхи обхватила ногами Бу Кёна. А он продолжал нависать над ней, иногда целуя ее лицо.

Щенок непонимающе смотрел на странные игры людей, потом прилег, положил голову на лапы и уснул.

– Кто ты? – шептала Кёнхи. – Зачем приходишь ко мне?

Мужчина молчал, только продолжал движения вперед-назад, иногда замедляясь, иногда ускоряясь и усиливая проникновение. Кёнхи иногда задевала новую рану на его теле рукой, тут же в испуге убирая ее. Вот и все, она сдалась, она полностью подчинилась этому мужчине, исполняя роль женщины для утешения, что было когда-то во времена японской оккупации. Она пала и уже не могла выбраться. Были ли у нее чувства к человеку, который систематически вбивает ее в подушки дивана своим членом? Она оценивающе посмотрела на него полуприкрытыми глазами. Она о нем часто думала, строила разные предположения о том, где он может быть, но вряд ли любила. А он? На этот вопрос она не могла ответить.

Вдруг она перестала видеть его перед собой, впрочем, как и все вокруг. Наслаждение накатило неожиданно, она начала задыхаться, он простонал что-то бессвязное, выгнулся… Внутри стало горячо. Он не спешил выходить, она продолжала держать его ногами.

– Не уходи… – прошептала она. – Никуда не уходи…

И он не уходил. Оставался внутри ее лона, мокрого и липкого. Он заправил прядь, выбившуюся на лицо, ей за ухо. Потом толкнулся вперед снова. Она немного устала, но охотно приняла его в себя. Второй раунд был не менее восхитительным. Теперь он сел, позволив Кёнхи быть сверху. Та энергично приподнималась и резко опускалась на его члене. Музыка все продолжала играть. Вот она опустилась в последний раз на его твердое естество и выкрикнула непроизвольно:

– Я люблю тебя!

Потом зажмурила глаза, обессиленно обняла его за шею. А он обнял ее, совсем не так, как раньше, а нежно и заботливо. Он начал чувствовать за нее некоторую ответственность и желание защитить ее ото всего, что только немного могло причинить ей вред.

Минет, завершивший эту ночь любви, предоставил Бу Кёну незабываемое удовольствие, хоть Кёнхи и предупреждала его о своей некомпетентности в этом вопросе. В рот она брала его почти во всю длину. Вот только не смогла заставить себя выпить эту вязкую жидкость, которую Бу Кён выпустил в очередной раз.

Они так и заснули на диване, обессиленные, будучи не в силах дойти до постели. Телевизор показывал ночной выпуск новостей.

Серое утро. Тихо работающий телевизор. Дождь, барабанящий в окно.

Кёнхи сладко потянулась. Еще некоторое время соображала, почему она спит на диване. Потом вспомнила события прошедшей ночи. Немного зарделась. Открыла глаза, обвела взглядом всю гостиную. Его не было. На журнальном столике была лишь записка. Кёнхи быстро встала и схватила клочок бумаги.

«Прости, пришлось уйти, не попрощавшись. Будь осторожна. Люблю тебя,» – было написано в записке. Кёнхи перечитала записку еще несколько раз. Все просто и понятно, но последняя фраза заставила ее сердце биться чаще. Он? Любит? В такое заявление было сложно поверить, но девичье сердце всегда добавляло романтические моменты в серые будни. Он ее любит! Значит, он ее не использовал просто так? Значит, все серьезно?

Счастливая и окрыленная, она встала и побежала на кухню. Ноги немного болели от того, что слишком долго были раздвинуты прошлым вечером, но она на это совсем не обращала внимания. Наскоро съев хлопья, быстро выгуляв собаку она побежала на работу. Был четверг, сложный день, но она справится с ним шутя.

День пролетел, как птица, быстро и незаметно. Она только размышляла над словами Бу Кёна и даже не сразу посмотрела на только что пришедшее сообщение на мобильный телефон. Идти на концерт? Какой?

Это О Га Ён приглашала ее пойти на концерт, а после в кафе. Своеобразный девичник перед ее свадьбой. Кёнхи быстро набрала сообщение о том, что она, конечно же, согласна и с удовольствием проведет последний незамужний вечер со своей подругой. Она даже забыла спросить, на какой именно концерт они пойдут.

Занятия закончились, а дождь все продолжался. Кёнхи с тоской посмотрела за окно в учительской. Срок сдачи выпускной работы неумолимо приближался, а у нее было готово только две трети. Этот факт немного омрачил ее радужное настроение, которое было у нее с утра. И потом, подумала Кёнхи, он опять ушел и неясно когда вернется. Она вздохнула и зачеркнула очередной неправильный ответ в тетради Сун Кё. Этот ребенок определенно не глупый, но видимо, все сознание у него выбил футбольный мяч. Следующая тетрадь…

В итоге она вышла, когда уже горели уличные фонари, свет от которых отражался в лужах, маленькой дорожкой. Кёнхи вдохнула свежий запах дождя. Прохладно, сыро, ободряюще… Кёнхи посмотрела на темную дорогу, ведущую от школы. Ей всегда было не очень приятно ходить по этой темной дороге. И вот сейчас опять предстоял этот путь. Она вздохнула и ступила на темный асфальт. По бокам росли деревья, которые загораживали путь для света от фонарей. Дорога безлюдная, потом что она вела только к школе. Она зашагала быстрее. Еще надо было купить для подруги свадебный подарок.

Кто-то на нее смотрит? Кёнхи обернулась. Нет, просто ветер шевелит уже начинающие желтеть листья. Был уже ноябрь. Ветер распахнул полы ее короткого пальто. Она остановилась и снова оглянулась. На этот раз ей показался темный силуэт там, за деревьями. Тут уж стало не по себе. Но она быстро взяла себя в руки и направилась дальше, к светлому участку дороги. Еще немного и она пройдет этот темный путь.

Преодолев темную дорогу, Кёнхи прошла еще немного по широкой оживленной улице и села на автобус. Не было никакого желания, кроме как прийти домой, сварить себе горячего шоколада и с ногами забраться на диван. Она хотела сесть, сегодня она устала, но все места были заняты. Пришлось стоять, взявшись за поручень. Она бездумно смотрела в окно, оно было не совсем чистое. Мимо проплывали массивные здания, сверкающие всеми красками. Одно, второе… можно было сбиться со счета, впрочем, она и не считала. Просто ехала и все. Вся эта картина, проносящаяся перед ее слипающимися глазами, превратилась в одно размытое пятно.

Дома ее как всегда встретил щенок, которого уже и щенком-то было стыдно назвать. Он вырос и теперь уже доставал девушке до коленей. Весьма неплохо, учитывая, что Кёнхи живет одна. Породу у Джека определить было бы трудно, впрочем, Кёнхи в этом совсем не разбиралась. Просто он жил в ее квартире и все.

========== Свадьба ==========

– Давай быстрее, иначе будем далеко стоять!

– Ну правда, поторопись…

Эти замечания продолжались уже десять минут, но они были не в силах поторопить Кёнхи в своих сборах на концерт. Вот и настал тот самый день, их маленький девичник перед свадьбой Га Ён. Она немного нервничала перед таким важным днем, но старалась этого совсем не показывать. Она, невысокая девушка с короткими волосами, имеющими форму каре и выкрашенными в светло-каштановый цвет, с изящной фигурой и обаятельной улыбкой, поторапливала Кёнхи каждые полминуты, переживая, что им достанутся плохие места в клубе.

Уже настал декабрь, солнце вставало позже, заходило раньше, дни стали серыми и неприглядными. С последнего визита этого странного мужчины она не видела Бу Кёна, он снова совсем не сообщал о себе.

– На кого идем-то? – задала Кёнхи немаловажный вопрос, подкрашивая глаза тушью.

– Hey-yo, слышала таких? – сказала Га Ён. – Это рок-группа, они из Японии.

Хё Ын немного усмехнулась. Она сидела на тумбочке около входа и просматривала последние новости в телефоне.

– Не знала, что ты слушаешь рок… – сказала она.

– Это их первый концерт в Корее. У них хорошая музыка, мне нравятся их песни, – немного обиделась Га Ён. – А Дзюн-оппа просто восхитителен! Говорят, он приезжал еще давно в Сеул за своей бывшей девушкой, с которой теперь был замечен опять не так давно, хотя…

На последних словах Га Ён осеклась и замолчала. Невольно она выдала себя в своем большом интересе к японской группе. В следующую секунду она подумала: «А почему бы и нет?». Ведь их музыка нова и необычна. После этой мысли она начала вести себя как обычно, но подруги теперь посматривали на нее как-то странно.

– Ну ты скоро? – снова поторопила Хё Ын подругу, тем самым разбавив повисшую атмосферу недопонимания.

Кёнхи, наконец, завершила свой макияж, для верности небрежным жестом откинув прядь волос за плечо. Вот и настало время для выхода трех подруг. Они шли смеясь, весело переговариваясь и подшучивая. Конечно, Кёнхи предпочла бы пойти на концерт SS501, но к сожалению, они распались и уже давно не давали концертов. Что ж, может, появятся новые интересы в музыке? Всем уже давно были известны ее музыкальные пристрастия, так что неплохо было бы что-то изменить. И потом, это был день ее подруги, Га Ён, последний день ее свободной жизни, пока она еще не стала зваться ачжумма.

Когда подруги уже подходили к клубу в Чипхён-дон, Кёнхи снова почудилось, что на нее кто-то пристально смотрит. Она несколько раз оборачивалась, подруги спросили об этом, но разве нужно было говорить, что у нее началась мания преследования? Это чувство ее не покидало вот уже несколько дней, и она никак не могла от него избавиться. Поход к психотерапевту ей начал казаться необходимым. А если она и Бу Кёна придумала в своем полуночном бреду? Кёнхи вдруг остановилась посреди улицы, когда как ее подруги уже отошли на несколько шагов. Эта мысль, конечно, не имеющая основания, обескуражила настолько, что вызвала тошноту, ее начало мутить, она рукой оперлась о холодную стену здания рядом с собой и прикрыла рот рукой. Хё Ын заметила плохое состояние подруги первая, подбежала к ней.

– Что с тобой? – тревожно спросила она.

Кёнхи лишь помотала головой. Говорить не было сил, ей просто хотелось постоять так, не двигаясь. Свет ближнего фонаря начал сильно раздражать, пришлось закрыть глаза, а земля под ногами вдруг начала качаться. Туда-сюда… Она бы упала, если бы подруги не поддержали ее с двух сторон. Им пришлось отвести Кёнхи в ближайшее кафе, посадить на стул и придерживать в таком положении. Она была бледна.

– Как думаешь, что с ней? – тихо сказала Хё Ын.

– Переработка? – предположила Га Ён. Она с тревогой всматривалась в бледное лицо Кёнхи.

Это состояние продлилось недолго. Через пять минут Кёнхи уже пришла в норму, даже немного улыбнулась, потом встала. С ней это уже случалось два раза, но все эти случаи происходили дома, так что ей достаточно было просто прилечь. Случай на улице оказался более серьезным, да и прилечь было негде.

– Идем? – как ни в чем небывало сказала Кёнхи поправив свой пояс на пальто.

Две подруги синхронно кивнули и так же синхронно поднялись. Волнение Га Ён перед свадьбой как рукой сняло. Теперь ее занимало недомогание своей бывшей сокурсницы.