Текст книги "Учитель (СИ)"

Автор книги: Ariennim

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

А все-таки хорошо отдохнули! Кадзуя немного потянулся на сидении, стараясь прогнать сон, (ведь на него можно было отвести весь завтрашний день) и уставился в окно. Пейзаж нисколько не изменился. Все одно и то же, светящиеся витрины и вывески проливали свой разноцветный свет на асфальт и все попадающие в их поле зрения предметы. Хмель уже начинал выветриваться из головы. Может быть, этот факт помог разглядеть на тротуаре одиноко стоящую худую знакомую фигурку.

Машина остановилась на светофоре, выйти сейчас было невозможно. Но Кадзуя попросил сразу же остановиться после светофора, и вышел.

– Камио Ариса! – позвал он, только оказавшись на улице.

Фигурка вздрогнула и повернула голову. В глазах появился какой-то страх, бесконечный стыд отразился на ее лице. Она стояла около перехода, но никак не могла ступить на белую полосу пешеходного перехода, хотя зеленый свет светофора снова загорелся. Она обхватила себя руками – в легком платье ей было холодно.

– Что ты здесь делаешь? – задал вполне объяснимый вопрос Окамура-сенсей, когда подошел к ней. – Почему не дома? Что с тобой случилось?

Ариса вскинула голову и посмотрела на учителя. Губы ее дрожали, она хотела что-то сказать, но не могла. Час от часу не легче! Что делать с потерявшейся школьницей? Кадзуя снял с себя куртку и накинул на плечи своей ученицы. Она начала немного согреваться.

– Давай я отвезу тебя домой? – Учитель прикоснулся к плечу Арисы, чтобы отвести ее к такси, девушка вздрогнула от этого прикосновения. Она долго не поддавалась, но потом все же ступила в сторону услужливо ожидающей машины.

По пути Окамура-сенсей уже подсчитывал, сколько отдаст денег таксисту за ночной круиз по городу, об этом же думал, когда садился в машину. Он все еще находился в состоянии алкогольного опьянения, но всеми силами пытался это скрыть от глаз своей ученицы. Это удавалось с трудом. Мысли о Сатоми на время отошли на второй план.

Они поехали, Кадзуя назвал новый адрес, который вызнал всеми правдами и неправдами у Арисы. Он продолжал в уме сложные подсчеты. В своих мысленных подсчетах он уже забыл о случайном спутнике. И он бы уже пришел к верному выводу, если бы его рассуждения не прервал внезапный… поцелуй?

Ариса сидела рядом с учителем на заднем сидении и поначалу перебирала тонкими пальцами оборки платья, но в следующий момент решилась на отчаянный поступок. Когда, если не сейчас? Ведь она больше никогда его не увидит. Резким рывком она придвинулась, обхватила ладонями лицо учителя и поцеловала в приоткрытые от удивления губы, нежно, по-детски. Окамура-сенсей пытался оттолкнуть девушку и в то же время боялся сделать ей больно. Поцелуй все продолжался, превратился во что-то более серьезное. По щеке Арисы сбежала слеза.

– Зачем? – спросил Кадзуя, когда ему, наконец, удалось прекратить эти запрещенные регламентом школы действия.

– Забудьте, я больше не ваша ученица, все нормально, – прошептала Ариса и снова прикоснулась губами к губам учителя. Незаметно для мужчины она сняла его очки и отложила в сторону.

В темной машине, несущейся куда-то вдаль, учитель вдруг оказался бессильным сделать что-либо. В полной растерянности, более не поддаваясь голосу здравого смысла, Кадзуя обнял свою бывшую ученицу.

========== Любовь ==========

В квартире Кадзуи царила темнота. Приглушенные звуки проезжающих мимо дома машин сопровождали ее. Предрассветный час был тих и спокоен. Но всю эту безмятежность нарушили двое, с громом ворвавшись в это царство покоя.

Винные пары давно испарились из головы Кадзуи, но их заменили другие чувства и эмоции, затуманившие сознание. Объятия, прикосновения… Все это было так нужно и так заманчиво. Она была уже не его ученица, что в этом плохого? Одна ночь, никаких обязательств. Мужчина уже готов был на дальнейшие действия, возбуждение уже давно давало о себе знать, они уже были в спальне… Но Ариса остановилась. В ее глазах появился прежний страх. Она посмотрела на учителя широко распахнутыми глазами, а потом будто решилась на что-то. Она снова потянулась к его губам. Что она чувствовала в этот момент? Кадзуя не знал, да и задумываться не было желания. А девушка просто продолжала целовать его, одновременно раздеваясь и пытаясь раздеть учителя. Но он отвел ее руки и сам принялся за выполнение столь нелегкого в данном положении дела. Ариса приподнялась на цыпочках и запустила пальцы в его непослушные волосы. Платье давно упало к ее ногам, она была в одном нижнем белье.

Его кровать была узкая, только для одного человека. Но это никак не мешало. Все произошло как-то быстро, Ариса даже не успела заметить, как лишилась кое-чего важного, чего девушка может лишиться только один раз в жизни. Кадзуя поначалу удивился этому факту, но остановиться уже не мог. Он не мог похвастаться большим опытом в постели, но Ариса казалась ему лучше всех. Она, хрупкая и тонкая, такая молодая продолжала принимать его, покорно, без возражений, стараясь не нарушать тишину, как больно бы ни было. Но боль ушла, осталась только радость от осознания того, что она в единстве с учителем, безнадежно любимым человеком, хоть всего на одно мгновение. Это чувство даже заглушило подкатывающую волну чего-то неизведанного и приятного. Через некоторое время ускоренных проникновений в девушку учитель тоже чуть выгнулся, что-то простонал… Он не лег рядом с ней, как ожидала Ариса. Вместе с окончанием того, чему люди посвящают песни и пишут стихи, к Окамуре-сенсей вернулось осознание реальности.

Кадзуя сел на край своей кровати, где продолжала лежать голая ученица. Его ученица. Она прикрывалась руками, ее глаза были до сих пор затуманены глупой любовью к взрослому мужчине, через которую проходят все девочки ее возраста. Он смотрел на нее только секунду, потом отвернулся, запустил руки в волосы и сильно сжал голову. Были необходимы какие-то действия, но он ничего не мог сообразить. Для начала надо было одеться. Кадзуя натянул на себя джинсы и принял прежнее положение.

Квартира была угловая, так что окна были с двух сторон спальни. Владельцу квартиры всегда нравилось обилие света от этих двух окон. Утром уж точно не проспишь. Сейчас в окна уже давно пробивался свет восходящего солнца. Настало утро. А для него все еще продолжался вчерашний день.

– Спасибо, – прошептала Ариса, проведя рукой по спине учителя.

Тот снова обернулся, она почти заснула. Ее сонная улыбка была такой милой и обезоруживающей, почти как у ребенка. Да она и была еще ребенком. Просто Кадзуя забыл об этом ночью.

– Как… – начал он вдруг. Он решил, что проще всего не говорить о только что произошедшем и продолжать играть роль учителя. – Как ты оказалась ночью на улице?

Ариса удивленно вскинула брови, на мгновение ее улыбка пропала.

– Я позвала одноклассников на прощальную вечеринку в кафе, но пришло всего две одноклассницы. – Видно было, что ей не хочется рассказывать, улыбка ее пропала совсем, а сон как рукой сняло. Ей стало холодно, руки немного подрагивали, но Кадзуя не обращал на это внимания. – Вы же знаете, я мало с кем общалась в классе. С ними меньше всего. Они откуда-то узнали, что я написала вам письмо, ругали, что я посмела написать вам, потом заставили выйти на улицу, в переулок, а там…

Она замолчала, потому что из последних сил старалась сдержать слезы. Кадзуе вдруг бросились в глаза расплывающиеся в некоторых местах синяки, нанесенные со знанием дела – чтобы не было видно под одеждой. Дальнейших объяснений не требовалось. Все и так было понятно. В современном мире дети были излишне жестокие. Кадзуя поднялся с постели, подошел к окну. Дорога под окнами уже становилась оживленнее, люди деловито шли по своим делам, машины старались успеть к установленному времени. Он простоял около окна довольно продолжительное время, а когда обернулся, увидел, что Ариса заснула. Мокрые дорожки от слез еще не высохли и поблескивали при утреннем свете. Учитель тихо прошел к шкафу напротив окна, достал покрывало и укрыл бывшую ученицу, а сам вышел из спальни. Он не помнил, были ли случаи, когда он прикладывался к банке пива утром, но это утро было одним из таких. Ситуация была сложная, выход можно было найти только после долгих часов раздумий. Пока легкий алкоголь виделся самым простым способом отодвинуть все проблемы на потом. Он продолжал до тех пор, пока не выпил всю банку Асахи, а потом просто оделся полностью и вышел из квартиры, не закрыв дверь на ключ.

Окамура Кадзуя слонялся по окрестностям в течение нескольких часов. Он приказывал себе забыть, и это почти получалось на некоторое время. Ариса давно перешагнула возраст согласия, так что со стороны законодательства проблем не предвиделось. Но зачем она этого хотела? Почему не оттолкнула? Ведь это был ее первый раз. Проходя мимо очередного торгового центра, Кадзуя потряс головой, стараясь отогнать все эти мысли. Забыть!

Когда Кадзуя вернулся домой, там уже никого не было. Он так и думал. Ничто не напоминало о его постыдном ночном приключении. Он прошел в спальню и упал на кровать. Видимо, Ариса ушла давно – кровать была холодная. Только Кадзуя закрыл глаза, в памяти снова стали возникать образы прошлой ночи. Эти образы он постарался вытеснить воспоминаниями о Сатоми. Так лучше. Так он и заснул со смешанными в голове обликами двух женщин, одна из которых подходила под это определении по возрасту, а другая ею стала благодаря самому Кадзуе.

Тот же класс, те же ученики… Кроме одной. Кадзуя бросил взгляд на пустое место около самой стены напротив доски. Место Арисы пустовало. Она уехала, и его эта история, произошедшая два дня назад, вряд ли должна была волновать. Впрочем, он и так почти забыл о ней. Она и учитель просто хорошо провели время вместе ночью.

К тому же, Кадзуя начал активно переписываться с Сатоми. На каждое его сообщение она отвечала максимум через час, чем только подогревала интерес мужчины к собственной персоне. За эти два дня Кадзуя уже успел выспросить все ее вкусы, интересы и хобби. Она жила одна, снимала квартиру недалеко от его собственной, часто ходила в городскую библиотеку, что было странно для нынешнего века информационных технологий.

– Просто весь день я наблюдаю одни цифры на квитанциях, поэтому приятно вспомнить, что на бумаге могут быть еще и художественные тексты, – объясняла Сатоми, когда они сидели вдвоем в кафе.

В этот день они договорились встретиться после работы и поехать домой вместе – направление-то одно и то же. В душе Кадзуи было ликование, биение сердца напоминало звук фанфар. Но внешне он старался казаться спокойным. Поэтому говорил мало. Выяснилось, что Сатоми прекрасно владеет английским, что было для Кадзуи приятно с профессиональной точки зрения. Они даже перекинулись несколькими фразами на этом языке.

– Вы с Такеру очень дружны, – как бы невзначай заметила Сатоми. Кадзуя на секунду удивился упоминания о его друге, но особого значения не придал. – Сколько вы знаете друг друга?

– Давно, – чуть растерявшись, ответил Кадзуя, припоминая старые приключения. – Вместе переехали в Токио.

– Как интересно… – задумчиво произнесла девушка. – А откуда он… вы приехали?

– Из Кобэ. Скучный городок, – быстро сказал Кадзуя, на корню прервав какие-либо попытки узнать о подробностях жизни провинциального города.

Впрочем, Сатоми и не хотела спрашивать больше. Ужин подходил к концу. Все тарелки блистали своей пустотой, не было сил есть даже сладости. За окном ресторана блистали отсветы фар автомобилей, и фонари посылали своих незваных шпионов попытаться соперничать с внутренним освещением ресторана, хотя попытки эти были тщетны. Сатоми несколько раз смотрела на экран телефона, пару раз что-то писала. «По работе», – решил Кадзуя.

Вечер подошел к концу. Кадзуя и Сатоми, весело болтая о только что вышедшем блокбастере, отправились домой. Сердце мужчины радостно билось от присутствия рядом девушки, которая так ему нравилась, но когда он дотронулся до ее руки, через несколько секунд раздумий переплетя пальцы, совсем перестал дышать. Сатоми только тихонько засмеялась, прикрыв рот другой рукой. Это случилось на станции Токио, где никто никогда ни на кого не обращал внимания.

Такой прекрасный вечер надолго врезался в память учителю. На прощание Сатоми поцеловала его в щеку. Ей надо было выходить из поезда на две станции раньше Кадзуи.

Неужели это оно, самое прекрасное чувство в мире под названием любовь?

========== Верить ==========

– Уважаемый 3-D класс, сегодня к вам присоединиться новый одноклассник. Позаботьтесь о нем, пожалуйста.

С этих слов начался первый урок в первый день недели. Кадзуя отошел в сторону, чтобы дать слово новенькому. Это был парень среднего роста, чуть испуганный, оттого сутуливший плечи, длинная челка чуть прикрывала его глаза. Парень мельком посмотрел на класс, потом уставился в пол, из-за чего получилось так, что он представлялся полу, а не будущим одноклассникам.

– Меня зовут Накамура Кенто, я приехал из Кобэ, прошу любить и жаловать. – Эти слова парень протараторил очень быстро и тут же отвернулся к доске, чтобы написать свое имя. Казалось, он испытал облегчение, когда отвернулся от изучающих его взглядов.

– Можешь сесть на свободное место, – как бы между прочим сказал Окамура-сенсей, листая сегодняшнюю тему в учебнике и даже не удостоив взглядом мальчика.

Но это было лишь внешне. Кадзуя не успел посмотреть имя нового ученика в бумагах, отложив знакомство на время урока, о чем впоследствии пожалел. Имя всколыхнуло в сознании Кадзуи давние воспоминания, а когда мальчик назвал город, откуда он приехал, не оставалось никаких сомнений – он был частью прошлого Кадзуи. Точнее сыном важной части прошлого. По иронии судьбы Кенто прошел к месту, где раньше сидела Ариса. Но не о ней он думал в этот момент.

После уроков в средней школе всегда можно было заняться всем, чем только захочешь. Еще не надо было думать о предстоящих экзаменах в институт, но уже казалось, что ты взрослый. Так и думали два закадычных друга, скрывшись на крыше школы и обсуждая отмену тренировки. Куда бы пойти?

– Нэ, Кадзу, ты когда-нибудь целовался? – неожиданно спросил Акира, прервав разговор о предстоящем походе в парк аттракционов.

Кадзуя опешил от такого и удивленно посмотрел на друга. С чего это ему такие мысли в голову лезут? Но неожиданно для себя он вдруг заметил отличавшуюся белизной кожу одноклассника, его густые ресницы, отбрасывающие тень на щеки…

– Н-нет, – поспешил ответить Кадзуя, после чего даже немного отвернулся.

– Вот и я тоже. – Акира почесал в затылке. – Может, попробуем? А то не хочется потом перед девчонкой дураком выглядеть.

Тон его голоса снизился до шепота. Акира даже заговорщицки подмигнул другу, хотя сам стеснялся, о чем свидетельствовали его покрасневшие щеки. А в душе Кадзуи вдруг возникло желание прикоснуться своими губами к губам Акиры, к тому же он сам это предложил.

– Я… не могу, – вместо воплощения своих желаний сказал Кадзуя.

Ему стало жарко, несмотря на то, что на нем была школьная рубашка с коротким рукавом. Сердце забилось чаще.

– Ой, да ладно тебе, никто не видит, – махнул рукой Акира, смехом скрывая свое смущение.

Потом резко подошел, развернул лицо Кадзуи рывком к себе, секунду еще смотрел в его наполненные бесконечным удивлением глаза и прикоснулся губами к его губам, как в фильмах, прикрыл глаза, но что делать дальше не представлял. Глаза Кадзуи оставались открытыми, он смотрел на лицо своего друга, которого и другом уже считать не мог. На самом деле это не было его первым поцелуем, он уже целовался с другим мальчиком в прошлом году, но старался всячески это забыть, и это почти удалось ему. Еще через мгновение Кадзуя попытался проникнуть языком в рот Акиры. Тому требовалось еще немного времени, чтобы поддаться. Но в следующий момент дверь на крышу открылась, и…

И потом приходилось терпеть насмешки одноклассников еще несколько месяцев. Это было темное пятно в биографии обоих друзей. После ухода из клуба Кадзуя почти сразу перестал общаться с Акирой.

– Сенсей, может, проведем перекличку? – предложила всезнайка Нагасэ, толщина очков которой позволяла предположить, что они пуленепробиваемы.

– Ах, да, конечно, – спохватился Кадзуя, только в этот момент заметив, что воспоминания поглотили его настолько, что он стоял в задумчивости несколько минут. – Аоки-кун?

– Здесь!

– Ибараки-сан?

И так далее… Веретено урока завертелось по накатанной снова. Кадзуя решил не обращать внимания на сына Накамуры Акиры и уж точно не давать ему никаких поблажек во время уроков. К тому же после уроков его ждала приятная встреча с Сатоми, с которой они снова должны были вместе ехать домой.

Кадзуя уже предвкушал, как Сатоми снова поцелует его в щеку, возьмет за руку… Он даже решился сегодня перейти на другой уровень отношений, предложить ей встречаться, по случаю чего купил небольшую безделушку, золотой браслет с голубым камнем посередине.

Уроки из-за ожидания приятного события прошли незаметно, Кадзуя быстро забыл о Кенто, и вот в проливающемся на асфальт электрическом свете фонарей Окамура-сенсей стоял в условленном месте около станции Токио, куда он дошел пешком, ведь это было не так далеко. Было девять часов вечера, Сатоми опаздывала, но он готов был ждать хоть целую ночь. Кадзуя чувствовал себя влюбленным мальчишкой, наверное, выглядел глупо, и из-за этого, казалось, прохожие посмеиваются над ним.

Но нет, у проходящих мимо людей были свои дела, вряд ли они обращали внимание на одиноко стоящего у стены мужчину с объемным рюкзаком, всклокоченными волосами и немного усталыми глазами и очками, то и дело съезжающими на кончик носа. Одинокий… Сатоми все не приходила, Кадзуя не видел знакомую фигуру среди сотен прохожих, уже был готов позвонить и спросить, скоро ли она придет.

Но это оказалось ненужным. Неожиданно Кадзуя увидел ее, красивую, в блестящем коротком платье, веселую. Уже хотел побежать к ней навстречу, но запнулся на следующем шаге. Она была не одна.

Рядом с ней шел смеющийся Такеру, продолжавший рассказывать какую-то веселую историю. Он обнимал ее за талию, рука была непозволительно низко. Эти двое даже не замечали Кадзую, так и продолжавшего стоять у стены с приоткрытым ртом. Не так гуляют друзья, не так они обнимаются.

Нетрудно было догадаться, куда они направляются. Конечно, они идут в отель, расположенный в здании станции, больше смахивающей на английский дворец конца викторианской эпохи. Желание можно было угадать в глазах обоих, что не позволяло им обращать внимание на остальных людей. Выходит, Сатоми не придавала всем этим прикосновениям никакого значения? Это была всего лишь игра?

Кадзуя отправился на станцию, еле переставляя ноги. Золотой браслет, который находился во внутреннем кармане пиджака, у сердца, будто прожигал кожу, и не было никакого спасения. Медленно он добрался до своей платформы, встал неподвижно в очередь на вход, ожидая свой поезд. Поезд, в котором когда-то познакомился с Сатоми.

Во всяком случае, она ничего не обещала Кадзуе. Это он влюбился, как дурак, без всяких оснований. С горечью он посмотрел в темное окно вагона. В этот раз ему не посчастливилось найти свободного места, пришлось стоять всю дорогу. Что ж, может, это и к лучшему – никто не увидит его покрасневшие глаза и руки, подрагивавшие в желании врезать Такеру как следует. А ведь он тот еще подлец! Говорил же, что ему нравится другая.

Следующее утро началось с прочтения сообщения от Сатоми, где она выражала свои извинения по поводу того, что не смогла встретиться вечером. Она это все объяснила внезапно появившимися делами. Больше предательства Кадзуя ненавидел только ложь. В Сатоми он разочаровался дважды. Вряд ли теперь он захочет встречаться с ней. Но хорошее воспитание не позволило Кадзуе оставить сообщение без ответа, поэтому он написал, что все в порядке. Все остальные чувства он выразил в том, что бросил с силой телефон. Не забыв направить его в сторону мягкой кровати.

Первокурсникам старшей школы очень не повезло, что у них первым уроком стоял английский. Учитель пришел злой, даже его очки выражали раздражение. На все неправильные ответы и переводы он реагировал комментариями, полными злорадства. Нет, это не из-за предательства Сатоми. Всего лишь 1-В класс не отвечал требуемым стандартам. По крайней мере, в этом учитель убеждал себя сам весь урок. Следующего урока не было, поэтому Кадзуя смог немного успокоиться и остыть. Чашка кофе прекрасно помогла в этом. Маикава Юки с большим удивлением смотрела на коллегу. Ее мечты насчет наконец-то намечающегося романа были давно развеяны, но особое отношение к Кадзуе все равно сохранялось.

По пути в 3-D класс Окамура-сенсей столкнулся в коридоре с Накамурой Кенто. Тот испугался от внезапного столкновения еще больше, его глаз почти не было видно за челкой, но лицо очень напомнило лицо Акиры. Кадзуе даже пришлось встряхнуть головой, чтобы избавиться от наваждения.

Весь урок учитель обращался к Кенто, просил что-то перевести, составить предложения по новой грамматике…К концу урока одна девочка написала другой, что, кажется, учитель неровно дышит к новенькому. Эта записка повлекла за собой целую серию слухов об ориентации учителя.

Этот денек выдался не из легких. Впрочем, как и вся дальнейшая неделя.

========== Воспоминания ==========

– Что?!

С этого простого и излишне экспрессивно произнесенного вопроса началось посещение директора Окамурой-сенсей. Когда секретарь пришла в учительскую и пригласила его в кабинет директора, Кадзуя ничего не подозревал и в глубине души даже ожидал похвал от начальника за успешно сданное учениками тестирование. Но все оказалось далеко не так.

Дело сразу приняло крутой оборот. Директор спросил о связи учителя и ученицы Камио Арисы. Кадзуя уже успел забыть о маленьком ночном приключении с малолеткой, его до сих пор волновало предательство Сатоми, которое он до сих пор не мог забыть, отчего ученики страдали уже долгое время. Но при произнесении этого имени директором все сразу всплыло в памяти, будто было только вчера, хотя прошло уже полгода.

– Ко мне поступила информация, что вы уехали поздней ночью вместе на такси и… – На лице директора появилось отвращение. Он сидел в своем кожаном кресле со скрещенными руками, но казалось, что он возвышается над стоящим Окамурой-сенсей, покорно склонившим голову. Его брови были сведены до невозможности. – И занимались там непристойными вещами!

Последние слова дались директору с трудом. Где это видано, чтобы учителя его школы совращали молоденьких учениц.

– Я просто решил подвезти ее домой. Она стояла на дороге одна, была ночь, как учитель я должен был… – пролепетал Кадзуя. – Кажется, ее избили, а я заметил ее, и…

– Молчать! – прервал жалкие оправдания директор, стукнув кулаком по столу. – У вас не то положение, чтобы позволять себе оправдываться. Если я узнаю, что… простыми поцелуями дело не ограничилось, то вам придется оставить практику преподавания в этой школе.

Эти слова был как гром среди ясного неба. Как и любой другой японец Кадзуя очень боялся потерять место своей работы, причем платили здесь неплохо.

– Но она уже давно не учится у нас! – вырвалось у учителя, о чем он очень пожалел в следующее мгновение.

– Так-так, значит, вам есть чего опасаться. – Директор побарабанил пальцами по столу, потом замолчал на некоторое время. – Со вчерашнего дня Камио Ариса снова учится в нашей школе. Если ко мне поступят дополнительные сведения об этом… инциденте, можете больше не приходить в эту школу.

После такого визита к Маруяме-коочо, руководителю школы, никакие уроки уже не могли пройти так, как были задуманы, поэтому оставшиеся три урока состояли из тестирований, а Кадзуя даже не наблюдал за пишущими. Он просто сидел за учительским столом, положив голову на скрещенные пальцы рук. И смотрел в окно, каждый раз новое в новой аудитории нового класса.

А за окном уже была осень, октябрь радовал только дождями от последних тайфунов, вечнозеленые листья деревьев чуть потускнели, впав в долгую дрему. Зонтики чаще открывались, чтобы защитить от дождя, а не от палящего солнца, одежда прохожих все чаще переливалась всеми оттенками темных красок.

Весна и лето пролетели для Кадзуи незаметно, каждый день был похож на предыдущий. И вот, то самое чего он хотел, встряска, адреналин. Но только не в лучшую сторону. Да и еще этот Кенто…

– Учитель, с вами все в порядке?

Вот и опять. Этот вопрос Кенто задал на перемене после их урока, это был конец учебного дня. Злоба и растерянность смешались в душе Кадзуи настолько, что он не смог сдержать себя от снова вырвавшегося колкого замечания.

– Все нормально. А вот тебе следовало бы больше думать о поступлении в университет, а не следить за моим здоровьем.

– Я просто подумал…

– На уроке надо думать! – выпалил Кадзуя, не задумываясь, перехватив чуть поднятую руку Кенто и сжав ее в своей.

Ученик только немного охнул, но не вырывался. Кадзуе же он напомнил того самого паренька, друга детства, Акиру, с которым он по глупости учился целоваться когда-то. Кадзуя резко отпустил руку своего ученика и похлопал по плечу в знак примирения. Эти подростки сведут его с ума.

Ночь. Неживые огни фар автомобилей, проезжающих мимо бара, скользят по упавшим листьям. В маленьком баре не так много народу, ведь за дверями заведения был всего лишь вторник. Кадзуя сидел в темном углу у стойки бара на высоком стуле и допивал третий стакан пива, раздумывая, не перейти ли на более крепкие напитки. Требовалось срочное решение, какое-то неожиданное действие могло помочь ему найти выход из сложившейся ситуации.

Еще один глоток. Уволиться? Кадзуя усмехнулся. Это было глупо, сбегать от проблемы, которую создала одна маленькая девочка. Он не мог злиться на нее. Он вообще не испытывал к ней никаких чувств. Он просто должен был найти выход.

– Виски, пожалуйста, – сказал учитель, допив стакан пива.

Бармен посмотрел на посетителя в костюме, приподняв бровь. Обычно люди в деловых костюмах приходят сюда напиваться ближе к выходным, но этот человек решил забыться уже сегодня.

– У вас что-то случилось? Увольняют? – мимоходом спросил бармен, наливая заказанное виски.

– Почти, – севшим голосом ответил Кадзуя. – И почему эту девчонку приспичило вернуться?!

Последние слова были произнесены излишне громко, Кадзуя даже привстал со стула и стукнул кулаком по столешнице, но потом, опомнившись, успокоился и сел обратно. Бармен ничуть не испугался такого выплеска эмоций и спокойно подал стакан виски. Он вопросительно смотрел на посетителя, ожидая продолжения рассказа, но больше мужчина в деловом костюме ничего не сказал.

Кадзуя просидел в безымянном баре безымянного района до поздней ночи. Опомнился он только к двум часам. Все это время он теребил в руках бумажную салфетку, мял, рвал ее. В перерывах этого интеллектуального занятия он читал английские названия разноцветных бутылок, стоящих около противоположной стены, и посмеивался над неправильным переводом на этикетках. Бармен решил больше не тревожить нервного клиента, сосредоточившись на других посетителях.

В такси Окамура-сенсей прикрыл глаза, чтобы за время всей дороги никого и ничего не видеть, хотя сон к нему не приходил. Так он и проехал с закрытыми глазами к своему дому. Тихо. Даже редкие автомобили проезжали тише обычного. Нетвердой походкой Кадзуя отправился к родной двери своей родной квартиры. Было только одно желание – закрыть дверь и никогда ее больше не открывать, что в современном мире было довольно легко устроить. Но последнее событие добило его полностью.

Перед тем, как зайти в квартиру учитель решил проверить почту. «Приглашаем вас посетить церемонию бракосочетания Накама Такеру и Хорика Сатоми двадцать первого октября в пятнадцать ноль-ноль». Ниже был адрес и приписка от руки: «Друг! Спасибо, что помог мне снова обрести жену! Обязательно приходи к нам на свадьбу!». Кадзуя и сам не знал, почему полез проверять почтовый ящик, и теперь жалел о своем решении.

Сначала мужчина хотел порвать приглашение, уже сделал небольшой надрыв, но потом просто выбросил в урну для надоедливой рекламы. Довольно странное решение – заключать брак через полгода после знакомства. Уж кому, как не Такеру знать об этом. Но если он что-то решил, то его невозможно было переубедить.

В довершение ко всему Кадзуя пнул корзину для бумажного мусора ногой и поплелся к себе домой. В голове вертелась только одна мысль о том, что он даже мельком не посмотрит в сторону Арисы, которая должна была прийти в класс завтра.

Но конечно, он посмотрел и раз, и два на нее во время урока. У него было много вопросов к девушке. Учитель хотел знать, почему она вернулась, она ли нажаловалась директору, решив его подставить, зачем не оставляла его в покое… Вопросов было много, но они останутся без ответа, потому что он с ней не заговорит.

Те две ученицы, про которых говорила Ариса, действительно недолюбливали ее, они бросали в ее сторону враждебные взгляды, но пока только этим все и ограничивалось. Ариса съеживалась от этих взглядов, с надеждой посматривала на своего учителя, но он тут же отводил взгляд в другую сторону. Так урок и превратился в переглядывания, будто было соревнование по искусству отведения взгляда первым.

– Окамура-сенсей… – Ариса подошла к Кадзуе на перемене, как только большинство учеников ушли из аудитории.

– Мне нужно в учительскую, – прервал все попытки заговорить с ним Кадзуя.

Он положил в свой рюкзак все оставшиеся вещи и быстро ушел. На лестнице он на несколько секунд остановился и оперся рукой о стену. Ему стало противно от собственного поведения. Он, учитель с многолетним стажем, сбегает от какой-то малолетки? Он, Окамура Кадзуя, мужчина тридцати шести лет, человек, давно живущий самостоятельно, не может справиться с какой-то ученицей старших классов? В учительскую он вошел с твердым решением расставить все точки над i.

========== Холод ==========

На свадьбу Такеру и Сатоми Окамура-сенсей так и не пошел, оправдываясь тем, что очень занят. Он всего лишь послал им ответную открытку с поздравлениями, слова для которых списал из интернета.

Из-за неудач в личной жизни Кадзуя решил сосредоточиться на работе, просиживая в учительской до десяти вечера каждый будний день и подготавливаясь к урокам. Целый месяц прошел спокойно. Подкрадывалась зима, посылая своих первых шпионов, холодные порывы воздуха, в разведку. Его спокойная жизнь потихоньку возвращалась обратно.

До одного момента.

В конце ноября, девятнадцатого дня его, на перемене перед последним уроком Кенто непозволительно близко подошел в Арисе, которая тут же засмущалась. Кадзуя старался не слушать разговоры школьников, чтобы не отвлекаться перед уроком, но именно к их разговору он невольно прислушался.