Текст книги "Венера в кандалах (СИ)"
Автор книги: Arcobaleno Ricercatore
Жанр:
Поэзия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
========== 1.Плен ==========
Звенят монеты – плата внесена, От смерти в час войны ты спасена Захваченная после поединка, И самая высокая цена Дана средь дев невольничьего рынка.
Ты помнишь час – в родимый вторглись дом Легионеры в латах и с мечами, И не остановились ни на ком, И варваров в крови не различали.
Ты думала – твой смертный час настал, Бежала и металась в исступленьи, Без сил упала, ранившись в кустах, И над тобой нависли чьи-то тени.
Ты слышала сквозь проходящий шок Чужих солдат пугающих обличий, Тебя назвали ценною добычей, Накинув плотный кожаный мешок, За ремешком затянут ремешок, И крик твой растворен в победном кличе.
Надежным кляпом замкнуты уста, И вырываться сил уж не осталось, Но слышишь с удивленьем – красота Твоя в дороге ими обсуждалась. Плоть нежную, однако, неспроста Везли в такой хранящей упаковке. Ты наблюдала, как других рабов Одни лишь ждали грубые веревки, А сей чехол совсем был не таков.
И больше ты не помнишь ничего, Лишь кроме колесницы колыханья, Подушками обитое седло, Отверстие одно лишь для дыханья.
Тогда ты поняла, что ты в плену И свой удел сквозь эту пелену Ты различала смутно, боязливо, А на тебя взирали как на диво.
И в сердце той, чужой тебе, земли Тебя достали бережно, но крепко, Оттуда осторожно извлекли. Страж охранял, копья сжимая древко.
Вводили пленниц в город с торжеством, Когда остановились колесницы, И следуя за всеми нагишом, Стыдливо опустила ты ресницы.
Тебе связали руки за спиной И стражами стоят легионеры. И ночь тебе казалась в год длиной В клети, почти внесенной в храм Венеры.
Тебя на омовение вели, Втирали в кожу уйму благовоний, И волосы красиво заплели, Не ослабляя связанных ладоней.
И появилась дрожь в твоих коленях Румянец словно всю тебя покрыл, Когда тебя на храмовых ступенях С самой богини статуей сравнил Уже не первый обитатель Рима, Язык ты стала понимать незримо.
Судьба и милосердна и жестока. Красавицу, захваченную в плен, Хранят торговцы как зеницу ока, И нужно состояние взамен.
Тут продают прекраснейших рабынь, И ты алмаз средь них единогласно, Но клети здесь похожи на гробы, И вырваться пытаешься напрасно.
Отдельная здесь выставлена клеть, Всегда ты там находишься при страже, А также кандалы, ошейник, плеть Висят и предлагаются к продаже.
В разгаре страшен был аукцион, Все вразнобой выкрикивали цены. И каждый думал, что он видит сон, Дочь Афродиты, вышедшей из пены.
И встряхивая кольцами кудрей, Какой-то муж, игравший на кифаре, Пройдя в толпе, рабу назвал своей, И в такт цепям последний зазвенел денарий.
И отворили запертую клеть, Теперь оковы учат быть покорной. В руках счастливца заиграла плеть, И ключ в замке три раз был повернут.
На теле, обнаженном догола, Закованном, как следует рабыне, Нагретое мгновенно добела Клеймо прожгло – ты собственность отныне!
Увидят то и римляне, и галлы – Глубоким шрамом, что нельзя свести Теперь стоят его инициалы – Вот для кого теперь тебе цвести.
Касается хозяйская ладонь Миниатюрных нежных полукружий И мчит сей груз бесценный легкий конь Притягивая всюду люд досужий.
Но господин ревнив, и с головы До ног он длинной вышитой хламидой Укроет от людской ее молвы, Хотя он горд земною Афродитой.
В чужом краю нет больше никого, Кому доверить жизнь свою и душу И прошлое так страшно и мертво, Сквозь балдахин чуть выглянет наружу Она, и на себе сомкнет покров, И только ждет от господина слов.
Он не спешит, окидывая взором Весь стан ее, закутанный в шелка, И улыбаясь, прикоснется к розам, Которыми рабы горит щека. И розы те, что скрыты под покровом Бутонами набухшими, слегка Ласкает он с каким-то тихим словом.
И слышит он как сердце застучит, Сплетя ее в объятии едином, И музыкой в ушах ее звучит “Встань на колени перед господином” Он станет для нее необходимым, Хотя еще себе признаться в том Она боится, и с закрытым ртом Склонив чело, ждет новых приказаний, Тайком скрывая радость под слезами.
Венера в рабстве, равная богине Но в ипостаси пленной во плоти. Должна ты, как положено рабыне, Изящно золото оков нести.
Научишься смиренному поклону И украшать господские пиры, Замкнув уста, не вырваться и стону В час медленной, мучительной игры.
И омывая, целовать те стопы, И приносить для наказанья розг. И воплощая верность Пенелопы, В его руках закованный ты воск.
И с непривычки, а порой нарочно Воспитана невольница на том, Что в строгости за каждую оплошность Наказана и клеткой, и кнутом.
Облачена в особую одежду, То всю покрыв, то обнажив всю плоть И лик вуаль, но непременно между Кистей и ножек цепь не расколоть.
Ты приняла роскошный мир неволи, Стремишься господину угождать, И постигаешь ты науку боли, И ласку, что способна награждать.
========== 2.Пир ==========
Должна освоить в Риме чужестранка Чтоб быть усладой для души и глаз Поэзию и музыку кифары, Должна быть безупречная осанка, То повышает цену много раз. Надеется и молодой и старый, Что господин еще ее продаст. Дается хорошо рабыне лира, И ждут все приглашения и пира. Поскольку жаждет римская вся знать Приобрести, раз будут продавать.
Прекрасна ты, но дерзость и гордыня Запрещена и сдержана уздой. Должна ты помнить то, что ты – рабыня, Приветствовать склоненной головой.
Стоять, без разрешенья и приказа Не поднимая головы и глаз, Не начинать ни просьбы, ни рассказа, Пока хозяин слово лишь не даст.
А чуть забудешь, из повиновенья Чуть выйдешь, нарушая сей запрет, Плотней тебя цепей охватят звенья, И отведут в подвал, где света нет.
И в той темнице, приковав надежно, Подвергнут наказанию плетьми И по-другому будет невозможно Проступки искупить тебе свои.
Замок тяжелый на дверях темницы Решетка наверху так высоко. И долго так красавица томиться, Не видя господина своего.
Лишь в час урочный посланные слуги Тебе приносят пищу и питье, И такова суровость сей науки, Чтоб воспитать смирение твое.
И снова омовений, благовоний Тебе необходима череда, Снаряжена, омыта, и тогда Целуешь ты господские ладони.
Не отворяя уст, склонись пред ним, В покорной позе, у его сандалий, И станет этот миг неповторим, Когда с тебя покровы все упали.
Но никогда не снимешь кандалы, И вот ты усладишь его балы Под звон запаянного крепко злата, Невольничьею пляской в час заката.
Прозрачна ткань особых покрывал, Фигуру облачив замысловато, Гостей здесь именитых полон зал, К большому пиру убранный богато.
Слегка струится золото волос Из-под убора складок прихотливых, И ты несешь им с яствами поднос, Почти не пряча глаз своих стыдливых.
Обнажены лишь руки и ступни, И грациозна в кандалах походка, Вино изящно в кубки им плесни, И жди приказов господина кротко.
Здесь много и свободных дам, гетер, Но мнение гостей единодушно – Что без тебя был пир бы этот сер, Однако лишь хозяину послушно Внимаешь ты, в смущеньи покраснев. Согласен он, ты лучшая из дев.
Наряд ее – восточная манера, На новый лад хозяин дал ей имя. “А может ли цитировать Гомера И на кифаре струнный перебор?” И этому обучена рабыня. Вино рекою и гостей завистлив Огнем налитый восхищенный взор. Но цепи натянулись и повисли В руке господской хваткой ледяной, Лицо покрыто тонкой пеленой, Устами овладеть, сорвав убор Желает каждый на пиру патриций Но дразнит их хозяин всех девицей, И обнажив в величии немом Бедро рабыни, хвалится клеймом.
А между тем прекрасной нежной тканью, Которая струится по плечам, Неясно обрамляет очертанья Лица, давая волю лишь очам.
И контуры танцующего тела Рисуют складки тонких покрывал, Хозяин приказал – рабыня спела, Настала ночь, и он окончил бал.
И щиколотки, скованные златом, Мелькали из-под тканей дорогих, У ног его, на мраморе богатом, Коленей полукружия нагих Простерлись в завершающем поклоне, Приняв покорно властные ладони.
Дрожит девица, полная боязни Быть проданной, как выгодный товар. И видится такое хуже казни, Ужасен расставания кошмар.
И тело от любви оцепенело, Когда, ведя ладонью по клейму Сказал он – только мне она всецело Принадлежит, и больше никому!
И поцелуем каждый плети взмах. Печать запечатлелась на устах, Страсть, затаившись в сердце, ядовита. Венера не в мехах, а в кандалах, Плененная земная Афродита.
