Текст книги "Фрактал. Четыре демона. Том 1 (СИ)"

Автор книги: АрчиВар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Двадцать пять Опустошителей были прикованы к полу, удерживаемые заряженным туманом, всех скрыло с головой и обездвижило, заодно понемногу удушая, они боролись, и чары постепенно развеивались, но то была не заслуга сопротивляющихся. Южен возмущался, он был крайне недоволен происходящим. Распущенная Асмодеем мгла отступила, но прежде под шумок удушала пять лучников, они издавали характерные звуки, но у выхода их не слышали, а остальные не помочь не могли. Так и издохли, глупо и бесславно. Бессознательный организм сдвинулся, а генерал прищурился. Орталеон шагнул и тогда, его голова забавно качнулась уперевшись в подбородок. Это напомнило игрушечную собаку, устанавливаемую на приборную панель в автомобилях, такие игрушки пользовались спросом у Россиян прошлого десятилетия. Бренное тело, образ Орталеона, демон или остаток его личности перешел к основной программе, ради которой он в принципе и загнал себя в эту обречённую обстановку.

На возобновление активности лидер ящеров отреагировал подняв два пальца. Сейтлер ограничился несколькими шагами и остановился, правая кисть зашевелилась, и в кулаке медленно отлился посох, а налитая лужа атмы задребезжала, хотя поезда рядом не проезжало. Энергия расшевелила всё здание, а раскаленная манна затвердела, создав узор на всём пятне, огромную печать, напоминающую масштабный лабиринт, с ровными стенками высотой в несколько сантимов. Ирматианская атма свободно меняла свои критерии. В точке образования весь символ сошелся в некий водоворот с жирной точкой по центру, Асмодей вставил в неё посох, как ключ в паз. Тот час же из искусственно сотворённой палки вырвался луч тёмной манны, с шумом воды ударивший в потолок и оставивший на нём крупную кляксу с брызгами. Смола распределилась в четырёх направлениях, рассредоточившись в виде точной копии нижнего узора, только больших масштабов, и уже не на густой атме, а на потолке и поперечных монолитах. Пусть Ирмант находился не в себе, его оболочку распирало от силы, он горел, расходуя невероятные объёмы, но даже не замечал их, капля в море. Посох в руках Орталеона напугал генерала, он пожалел, что последним жестом руки спустил лишь двух псов из собственной гвардии, оставив последний десяток при себе. Телохранители пролетели пулей, раздвигая всю грязь на пути и развеивая угольную пелену за счёт полного выброса своей манны всем телом. От их продвижения разносились кинетические волны, рушащие Ирматианскую манну, а заодно освободивших несколько пленённых. Только когда пара элитных бойцов удалила газообразный слой мглы в помещении своей силовой пробежкой, они увидели погибших лучников. Двадцать Опустошителей выбирались, с ними не чего не случилось, некоторых заковало, но освободившиеся им помогали уничтожая отвердевшее вещество.

Драконы пронеслись мимо всех, не сбавляя ход и не отвлекаясь на своих. Элита экипированная в жесткие доспехи, расшитые золотым плетением вцепись в Орталеона с показательной хваткой, их встретила сфера меняющая габариты и защищающая носителя, те смогли её пробить и сразу продолжили, всё с тем же жутким натиском. Асмодею следовало отреагировать, но левой рукой он держался за жезл обросший атмой и ставший чёрным смерчем из-за воплощения в виде луча, постоянно передающего манну в потолок и питающему руну, процесс концентрации атмы на спутники полностью восстановился. Охрана генерала не затронула своим спелом развеивания силовой столб и тёмный узор, закрепившийся и прижившийся на внутренней поверхности капища. Ирмант даже не шевельнулся, а его силы возвели вокруг незримый, надёжный барьер, силовое поле или неосязаемый всесторонний щит, всё в одном и сразу. Суть защитного ограждения была в проявляющейся при ударах округлой и очень тонкой грани, оберегающей от попадания любого предмета или энергии.

Безвольный овощ сколько-то простоял, держась за энергетическое торнадо, а затем вытянул свободную руку и развернул ладонь. На ней возник ком переливающейся манны, сияющее и быстрорастущее скопление миазмы. Атма набралась, сжимаясь, чтобы не заполонить собой всё и вся, а после вырвалась вон. Разрыв сферы образовался так, чтобы на выходе поток попал столбом в обработанную Ирмантом правую искру, чудесным образом пройдя сквозь модель планеты. Первичным показателем повреждений стала поморгавшая и погасшая голограмма вселенной, всего Слагора разом. Совершенный Ирмантом лучевой выброс по системным панелям шумно ударил о кристалл, раскрывая огромную, заключённую в атаке силу. По помещению пронесся многократно умноженный звук стука бокалов и битого стекла. Выброс вошел в чёрную эмаль, до сих пор сдерживающую под собой внутренний заряд искры поступающий с Дроды. Скорлупа растрескалась, но с места не сдвинулась, ни кусочка не отпало, а после шов стянулся вместе с коркой, вдобавок сжав кристалл и очень сильно, казалось, что энергоноситель стал меньше, тот аж щёлкнул от приложенных к нему усилий.

Южену поплохело, он даже поперхнулся, до последнего не ожидая ничего подобного, его сознание не признавало попытки Ирманта разбить аккумулятор. Распорядитель громко выдал из себя восклицание, требующее срочно заканчивать с Орталеоном. Два дорого упакованных бойца встали прямо около защитной грани и принялись лупить по щиту оружием, наполняя каждый удар манной и работая на повышение. Барьер вспыхивал от соприкосновений и исчезал до следующей атаки, но принимал неизменно устойчиво, ничего не пропуская. Остальные Опустошители хорошо расслышали команду, но в бой не спешили, испугавшись, несмотря на уверенность в собственных силах и обычное для них бесстрашие, присущие в любом из прежних боёв. Ящеры попросту струхнули от уже увиденного и пережитого, поубавив прыть и растеряв храбрость с этим соперником. Вступили, но по-особенному – пятнадцать распределились вдалеке, взявшись за стрелковое оружие и планируя атаки оттуда, в каждую стрелу они вкладывали больший заряд, чем прежде, а атаковали посменно. Остальные рассредоточились по святилищу так, чтобы не мешаться друг другу, и нападали по очереди, вбивая своё оружие в невидимую грань словно колья, с семи направлений, влетающих с грохотом и всего за несколько секунд, а пока милишники разбегались для нового нападения, на сцену выходили лучники и метатели, успевающие накопить очередной сильный выброс в искусственных орудиях из концентрата тёмной энергии. И так по замкнутому кругу.

Орталеон собирал вторую сферу на своей ладони для следующего удара по кристаллическому аккумулятору Ахарата, после третьей волны Аримийского буйства силовое поле покрылось небольшими трещинами, щит не успевал восстанавливаться, даже при столь хорошей регенерации, как у атмы Ирманта.

Генерал Хан не имел и мысли, касаемо происходящего, он никак не мог сообразить, что ему делать, и откровенно говоря, завис, засомневавшись особенно в убеждениях насчёт нерушимости искр, хоть по факту, разрушения он пока не видел. Сейтлеры через Ахарат не пришли, и ящер сломал себе всю голову в поисках ответа на вопрос зачем. Раскусить намерения Орталеона управляющему Аримийцу было не дано со всем его возрастом и опытом, ведь такого плана у Ассов не было, да и вообще, сведения о возможности утроить подобный взрыв даже у пришельцев не в общей доступности, Орталеон буквально случайно вспомнил, волей случая.

Уничтожение Лейлы раньше выполнялось всего раз и увы, Орталеон об этом не знал, то была древняя страшная тайна, но именно так Ирмантов когда-то и победили. Текущий грандиозный курьез, задуманный Асмодеем, вырос из другого обстоятельства, а модель действий существовала только в теории, построенной на древней истории, когда-то прочитанной Ирмантом. Будучи ещё ребенком, Асмодей избрал своим местом уединения старинный архив Первых, огромный комплекс на отшибе, где было всего три немолодых хранителя на тысячи квадратов. Лег прочёл описание разрушительных последствий недоработки Ахарата того времени, он решил повторить почти то же самое, но раздвинув грани. Южен пришёл к выводу, что Ассы хотят отдалить наступление его расы на несколько шагов, например, пирамиду взорвать, но не более, однако ощущение опасности засело глубоко в его разуме. Тревога укоренилась и намекала ему, что всё не так просто, а уничтожением капища тут не обойдётся. Чёрная энергия, огородившая Асмодея удерживала все нападки, множество драконьей манны разбилось о силовой щит, и при возникновении он выглядел уже не так привлекательно, как вначале, растерял гладкость и целостность. Воины Шана вгрызлись в Лега мёртвой хваткой, ну а Орта – плевать он на них хотел, выпустил собранную манну в крайнюю левую искру, скорлупа вновь лопнула и сжалась, по появившимся стыкам. Он действовал оставаясь оловянным солдатиком, рабом или чьей-то игрушкой, словно всё происходящее было в него запрограммированно. Пораженная искра источила страшный треск, визг, закладывающий уши, а из той, что уже была испорчена, издавалось глухое гудение.

Осуществив второй выстрел, Ирмант потратился, чёрное пламя на нём погасло, а сам лунатик припал на колено, зато напряг шею, выпрямив голову, словно проснулся, но увы, нет. Глаза были открыты, но залиты исключительно чёрным, без каких-либо зрачков. Зловредные Опустошители добились своего, почти раскурочив стекло, выбив небольшой фрагмент и пустив длинную трещину. Асмодей, или его тело, расставил руки, будто оперев их на невидимый круглый стакан, которым накрылся и всё, что было под стеклом, заполнилось мглою, как полиуретановой пеной. Выглядело так, словно Орталеон укрепил защиту, однако в следующем набеге ящеров стало ясно, что вещество, заполнившее личное пространство Сейтлера, было агрессивной субстанцией. Ближайший удар расколол силовое поле, а тёмная манна сжатая в неё, разом вырвалась, как из взорвавшегося пропанового баллона. Высвободившаяся атма стала небольшим облаком, однако подобно кислотному токсину или химическому оружию, поразило всех, кого настигла, а именно двух элитных стражей и пять Опустошителей, дальше пепельная туча не пошла, наоборот, процесс развернулся вспять, а манна стянулась, прорисовав в воздухе чернильную кляксу, объёмное пятно или странный знак. В дыму показался стоящий Ирмант, а лишняя густота поделилась на несчитанное число кругляшей, одновременно разлетевшихся резиновых шариков, подчиняющихся тому же, что управляло Сейтлером. Сгустки энергии приняли вид воронов, полноценно повторив все очертания, кроме естественного блеска глаз. Копии птиц единожды поднялись под потолок и сразу пикировали по ящерам, часть – обретая черты лезвий и врезаясь, а другие – разбиваясь о драконов, как фигурные упаковки с сухим порошком, чёрным рассыпчатым рыхлым реагентом, поражающим цели, а главное от каждого вида атаки требовалась отдельная защита, предугадать ящеры не могли. Стая покосила драконов сплошняком, пройдя по ним как чума, сразу по всем. Кому не хватило одного ворона, кто смог увернуться или отбить, получал двух, не жалея, спел погубил каждого, всех Опустошителей постелил штабелем. Лишние летающие творения попадали в пол и в уже убитых, с большущим излишком в соотношении. Защищаться Аримийцам мешало покрытие пола, чёрное масло взбунтовалось, загустело и полезло верёвками по их ногам подставляя под удары и сковывая конечности.

Личная охрана генерала довольно трепетно отнеслась к жертвам среди Отрёкшихся, они озлобились и осмелели, возжелав напасть, когда увидели, как досталось их коллегам, облаченным в драгоценный металл. Зато, когда полегло множество Опустошителей, ни один из телохранителей и глазом ни повёл. Причина была не в хладнокровии или аристократичном мышлении, ведь золотой отряд был отобран именно из штурмового десанта, просто это некий вид субординации, элитные Стражи существовали обособленно и общались исключительно в кругу своих, это правило определённое внутренним кодексом. За каждым потенциальным кандидатом наблюдали в течение года, скрытно, подать заявку самому нельзя, только если заметили, потом предлагали должность, если кандидат соглашался, проводились беседы, проверки тела и разума. В случае успеха новоиспечённый охранник поступал на государственную службу и прерывал все прежние связи. Так избавлялись от интриганов, отбирая саму возможность строить козни и сохраняя все секреты правящего состава внутри ордена.

У Южена были два любимчика, вроде друзей, но старик относился к ним по-отечески, хотя они не так уж и молоды. Один из них, Ханг Бень, представитель генерала, очень сообразительный и быстро обучаемый уникум, гений всех точных наук, способный техник и медик. Второй левая рука, Бэн Лан, шустрый и шальной убийца в своей сущности, крайне опасный, хитрый и беспринципный воин, но легко управляемый, служил воле владыки, а не императора, именно генералу. Ханг Бень обернулся к пожилому полководцу и высказал верное замечание, предостерегая:

– Он давно должен был быть мёртв. Вижу в нём два вида тёмного потока. Это поразительно... – Звучало, будто он что-то не договорил.

– Да, и я. Нам его не взять, к этому ведёшь? – Посопев, довольно негативно уточнил Шан.

– Глупости! Давай, мы пойдём. Больше манны в покрытие и осторожнее. – Пауза. – Сильный, но он один, я у него сердце вырву! – Пообещал Бэн Лан, просясь в баталию. Дракон поумнее глядел из-под лба, а выслушав, ответил, обращаясь к генералу.

– Нет! Насчёт Ирманта – наоборот, надо быстрее заканчивать с ним, всеми силами. – Интонацией он советовал немедля отправить бойцов. Шан кивнул, а Бен отдал приказ, собираясь идти последним, но Ханг его придержал. Ирмант подошёл к глобусу в покрытие из жженой карамели и утопил в нём руку. Столб атмы, исходящий из вставленного в паз посоха иссяк, тонкий вихрь пропал, но зеркальные символы остались. – Думал, он хочет храм уничтожить, и все искры на Земле, по цепочке, но кристаллы они вывезли! – Озадаченно изъяснял Аримииц, подводя к собственному озарению. Первичное рассуждение было уместно, ящеры многие годы в тайне копировали технологию Ахарата и добились больших результатов, а правая рука генерала правопреемник и нынешний руководитель проекта. У них получились собственные стержни, и даже пробная версия искр, а Ассы это обстоятельство и впрямь упустили. – Сегмент Радон, испытание единого элемента. – Начал с ассоциаций, а уже затем разложил по полочкам: – Группа наших учёных перегрела элемент. – Южен сделал недовольную гримасу, дабы подчинённый начал излагаться понятнее, и Ханг смекнул, а ящер по фамилии Лан очень обрадовался ремарке, он боялся, что ничего не поймёт. – Ассы передали сюда много атмы, но держат её на спутнике, а то, что идёт на планету, ничтожно. Это пыль в глаза, отдаляет от верного вывода. – Продолжил вещать умный, просчитывая врагов, он ощущал себя за партией в маджонг, и шарада ему поддавалась. – В принципе, бомбя столб изнутри, периодично сотрясая конкретную его часть, можно добиться перегрева одной секции, а дальше нужно невероятно точно ощущать течение энергии внутри Ахарата и много удачи, вылавливая такой момент, когда атма направится в нужно русло и выбьет часть установки. При совпадении множества факторов, и точным попаданием в резонанс, можно взорвать основной конденсатор. – Он закончил, а слушатели не вразумили. – Лейла! Имею ввиду. – С неким разочарованием, конкретизировал Бень, и вот тогда генерал и воин устрашились, даже запаниковали. – Выйдет грандиозное фиаско! – Случайно вслух договорил гений, но командир не оценил голословное уныние, обрисовывающее перспективу.

– Это возможно? – Страшась и представив, факт поражения, залепетал Бен.

– Очень сложно, но... – Понятно, но невнятно констатировал ящер раскусивший вражеский заговор. – К этому всё и идёт. – Без напряга завладевшего другими, сказал зам распорядителя. Он был учёным и сейчас открыл целую вселенную, забыв о прочем и погрузившись в умственную разработку. – Генерал, я почти уверен. – Начал своё обращение Ханг, но отвлёкся, посмотрев на поле боя.

Элита Аримии двинулась к Орталеону в очередной атаке, пока он бездействовал, заряжаясь энергией межпланетной машины. Распространённая повсюду Ирмантианская манна превратилась в полосу препятствия. Вспышки, ловушки, ямы и штыки, вылетающие из всех плоскостей, существенно затрудняли путь ящеров, а первый пробившийся был отброшен импульсной вспышкой и приземлился в капкан.

– Отведите армаду со спутника. Рисковать недопустимо. – Поднять всю флотилию по тревоге расточительно, но оно того стоило, Асмодей их побеждал в одиночку. Это они ещё не знали, что на орбите твориться. Теперь уже Странс глушил всю связь. Генерал думал, а воин не оценил сценария и обламывался, что его удержали от единственного, в чём он хорош и в чем разбирался. – И вообще, посмотрите, – Понятно куда указав, не стихала светлая голова Ханга. – Ирмант не в себе, вопрос можно ли его убить. Я заметил. Он не ищет цель, почти ни на что не реагирует. Достаётся только тем, кто нападает, а остальных его атма как будто не видит... – Всё сильнее озадачивая, и вгоняя в депрессию собратьев, договорил дракон. Это он тоже классно приметил. Ирмант действительно убивал исключительно в ответ. Телохранители генерала гибли, а Асмодей ещё даже не разошёлся.

– Ваше решение! – Смиренно попросил вердикт Бэн, изнемогая, бездействие мучило его душу. Военачальник завис, всё зависело от него, а он не выдержал напряжения. Сведения, что прямо сейчас они могли потерять всё, его сломали, он метался между отступлением с рокировкой и девизом ни шагу назад. Растерянность была обоснована, все его планы рухнули в один миг, если отступит, то потеряет флот, останется и нападет лично – скорее всего, погибнет. К тому же, у Аримии изначально было проигрышное положение, а единственная надежда, уничтожение барьера и освобождение манны земли, всего лишь фальшь, слух или мулька, пущенная в обществе, чтобы солдаты духом не пали. Отчаянная попытка победить Ассов и единственный шанс, в котором так много различных "но", что понимающие ящеры, сами не верили в успешность сего предприятия. Оперативно разработать новую модель поведения оказалось невозможно, а может годы взяли своё, но Южен не мог преодолеть внутреннее противостояние.

– Может быть, убить его – это и есть наш последний шанс, даруемый самой вселенной. На спутнике так много атмы, что её хватит на Вайтмару, полное энергоснабжение, плюс усиление щитов манной Дродарианской дистилляции, как чистый спирт, и даже пробовать снять барьер с Солнца не приходилось, победить одного Ирманта и всё забирай всё что он накопил, это реальная возможность здесь и сейчас, вместо туманного путешествия по безысходности, попытки сделать невозможное, надежд и самоуспокоения. – Думал Шан, пока подчинённые настойчиво требовали его присутствия. Южен вертикально повёл головой, решая, синица или журавль. Ему и войны проигрывать не хотелось, но и умирать не спешил. Ведь он мог сразиться и погибнуть напрасно, если Ханг ошибался. Аримийские бойцы не могли ничего сделать с Асмодеем. Генерал Шан разозлился, важный момент, а ситуация патовая, бой не воспринимался им как шанс прославиться или способ продвинуться в службе, старик давно добился своих высот. Южен отправлялся на войну с Ассами, отчётливо понимая положение дел, на позиции реалиста. Он бы с удовольствием вообще не полетел, выступал против, настаивая на переговорах, да и сейчас с радостью увёл бы армаду прочь и спокойно дожил положенное ему дома, но был приказ императора. Втягивание нации Дракона и Земли – крик беспомощности. Здесь играл принцип, вояка привык побеждать и если не в целой войне, так хоть в первой стадии захвата Планеты, в этом сегменте всё должно было пройти проще и быстрее.

Южен Шан для своих очень важная шишкой, авторитет и пример для армии, тем, за кем драконы пойдут даже на смерть, харизмой он бы мог поспорить с самим монархом и генерал отдавал отчёт своей значимости без преуменьшений или преувеличений. Ответственность и обязательства стали особо значимыми основаниями не биться с Ирмантом, не дёргать судьбу за хвост, война ведь только начиналась. Бэн долго боролся с собой, но не выдержал, заранее извинившись, выпрыгнул с места, не хуже олимпийцев, правда придал себе ускорение за счёт манны, а затем специально полностью её в себе погасил ещё до приземления, заведомо понимая, что попадёт в горячее, мягкое машинное масло, причём отработанное, доведённое до состояния раскалённой, густой смеси. Ящер обжигал ноги об атму, но продолжил бежать без выделения потока, проверяя допустимость довода, пришедшего воину в голову в процессе простоя, вывод сформировался на основание сказанного Хангом, что фифти-фифти – джек-пот в казино, эксперимент, ценой обваренных ступень. Ставка сыграла, на всём пути Лана на него не сработала ни одна скрытая ловушка, он прошёл коридор до Орталеона без светофоров, то и дело оживающая атмы не реагируя на организм не облагороженный энергетическим потоком, не видела в нем угрозы, а значит – и не останавливала того, чего нет, а тело Орта сохраняло бессознательность, даже не замечая опасность. Аримииц до самого конца не верил, что был прав, списывая лёгкую пробежку на везение или даже трюк Лега. Глубоко в себе и высокопоставленный распорядитель вторжения знал, тёмный добьётся своего и взорвёт Нуну.

Генерал было окрикнул Стража, однако, по мере свободного продвижения подчинённого поверил в него и промолчал, давая шанс. Знаток тоже возбуждённо следил за каждым движением не только своего друга, но и его врага, однако Ханг неизменно руководствовался производственной стороной явления, запоминая научные особенности со столь придирчивой избирательностью своего изыскания, что на остальное не хватало времени. Элитный боец добрался до Орталеона невидимкой, хотел было влететь с ноги, но для гарантии ударил рукой, чтобы точно устоять, кулаком в лицо и довольно сильно. Сейтлер пошатнулся и наплывом упал на пол, влево, головой о единственный порог, возвышение. По всем оставшимся драконам прошло спонтанное воодушевление, вернулась вера себя. Они радовались, смеялись и хвалили собрата, разделяя успех Бэна, не скрывая проявления чувства счастья, но и не вмешиваясь, чтоб не спугнуть удачу. Ирмант опёрся на руки, а Лан пыром дал ему по рёбрам, удар прошёл, и Орта снова рухнул. Обрадовавшийся легионер золотого ордена выхватил короткий кортик и проколол Асмодея со спины, добавив атму в рану, пропустив её через клинок, вколотый в тело. Ирмант расправил спину, ящер искусно перехватил рукоять и надавил на неё, а левой рукой выхватил второй ножик с более широкой режущей плоскостью и крутанулся, попробовав вбить его в голову, а именно в висок, но Орталеон выставил локоть, блокировав и подбросил себя импульсом. Тёмного подтолкнул краткосрочный вихрь, так что Лег сошёл с клинка, просто развеяв часть тела в дым, поднявшись в полный рост и прокрутившись, в конце полуоборота в правой кисти Асмодея образовался светлый, почти призрачный меч, разложившийся из неоткуда. То было красивое, резное оружие с множеством граней, создающих образ цельного предмета, сделанного из единого драгоценного камня, словно чистого алмаза преобразованного в моментальном метаморфозе в тонкое оружие. Кристаллический булат процарапал наплечник Аримийца, сняв яркое покрытие, а заодно и кусок брони. Бэн вывернулся и оттолкнулся от Орталеона, чуть отдалившись, повторил колющий выпад, а Ирмант – свой длинный взмах, всё то же самое. Ящер предвидел это и поднырнул, самодовольно выстраивая траекторию следующей атаки, не думая о текущей, но тут его постиг шок. Пространство искривилось, и битумная атма с пола выгнулась кочкой, приподняв Бэна и направив его прямо под клинок. Дракон словил испуг, но успел выставить перед собой кинжал. От удара задняя часть Аримийского ножа отпечаталась в плече, прорезав неглубокую выемку в броне и теле, он отлетел на несколько ярдов и стукнулся, прокатившись по луже манны. Остальные драконы ощутили боль, скривив гримасу, каждый сердобольно поставил себя на его место.

Ирмант сорвался с места, словно ястреб на ящерицу позабыв о бое, он пронесся, оставляя за собой дымный, согнутый, как он сам след, пелену, как от турбины в небе, но другого цвета. Орталеон врезал свой неожиданно появившийся призрачный меч в последнюю искру, та задрожала и лопнула, одной крупной трещиной во весь кристалл, разлом скрылся за крепежом в основание пола. Прозвучал оглушительный хлопок, подиум в форме песочных часов просел в углубление, тембр испускаемого гула двух покрытых потоком аккумуляторов усилился, как и частота с мощью, а оружие в руках одержимого сложилось, исчезнув так же, как появилось. Драконы ломанулись помогать своему, отреклись от всего, включая схватку, быстрее вытаскивали раненых, предчувствуя беду. Всё подходило к развязке. Разбитая искра вспыхнула, корка отпала, а содержимое разлетелось блестящей пылью, из её основания вырвалась уйма чистой манны, как из гейзера, вслед за которой – взрывная волна невероятной кинетической силы. Высвободившаяся мощь подхватила Ирманта и потянула за собой, пройдя и через оставшиеся энергоносители. Импульс сработал молотом, разнеся кристаллы скрываемые под чёрной скорлупой на куски, разлетевшиеся вместе с невидимой волевой силой, стекольчатой пыльцой, Асмодеем, Аримийцами и всем мусором. Мгновенная буря разнесла храм, как карточный домик, вбирая в себя камни, оторвав и ударив в стенку модель планеты. То тут, то там выбивались фонтаны атмы Ахарата. Орталеон защитился мглою, окутавшей его целиком, но он всё равно продолжал нестись вместе со всепоглощающим импульсом. Въевшиеся в монолиты печати Лега повредились. Треск и скрежет сопровождался назойливым шумом, а гул исчез. На пути следования чёрного дымного кольца из пола на краю разлитой тёмной массы вылилось три полутораметровые статуи, без прорисовки нижней части тела, а выше пояса, в образе крупных мужчин, стоящих треугольником. Облако развеялось, пролетев мимо людских силуэтов, а торс Орталеона врезался в свои творения, копии схватили его под руки, тормозя, а третий энергетический клон встретил Асмодея плечом, заглушив кинетику, и лопнул, сыграв подушкой безопасности. Пара болванчиков прогнулась от силового импульса, их надрывало, отлетали детали в виде капель и кусков, но они были не живые и выдержали натиск, затем потеряли форму, растаяв, то есть отслужив всё. Генерал выстоял, не шевельнувшись, непоколебимо выставив перед собой руки и прикрыв себя с Ханг Беням и нескольких ящеров, успевших подбежать. Шан создал силовое поле, полную копию того, что делал Ирмант, но шире и видимое, у него был полный запас сил, так что он удержал сильнейшую вспышку. Пирамида солнца сильно пострадала, одна стенка вылетела почти полностью, часть крыши обрушилась, но в целом храм устоял, кладка была превосходна. Бэн Ланю повезло, его прижало к уцелевшей стене, а несколько легионеров выбросило с обрыва присыпав камнями. Удачливый боец быстро оправился, встал и подбежал к командиру. Там, где ранее была панель управления, то и дело визуализировались сгустки атмы, энергия шалила, разбивала дыры в стенах, пробивая золотые трубки, по всюду торчала арматура и нарастал ураган, ещё сильнее первого, а Орта лежал, основной замес перенёсся на Лейлу, спутник Земли. Всё было предрешено, цель Ирманта для ящеров стала очевидна – Нуна и их флот на спутнике.

– Нам пора, – Громко выкрикнул учёный Аримииц, паникуя, при виде общего разрушения.

– Уходим, – Подхватил побитый Лан, игнорируя боль в ступнях и кровопотерю. Кивком головы с нескрываемым отвращением и яростью Южен дал понять подчинённым, что они отступают, и развернулся. Чернокнижник прыгнул первым, прикидывая, сколько было времени, чтобы предупредить капитанов космических кораблей и успеть отвести от спутника флот, пусть даже не весь. Генерал торопился и фактически бежал, пусть и не слишком быстро. Однозначной уверенности в том, достиг ли Орта цели, взорвётся порт или нет, у него не было, а вот надежда что обойдётся имелась. Лидер ящеров запрыгнул в ближайший Виман, рядом пристало ещё шесть штук, святилище горело вспыхивало и шумело, пилоты спешили, здание начало рушится и все корабли стремились покинуть неустойчивую конструкцию. Виман, в который сел военачальник и два его приближённых, полетел, не дожидаясь общей погрузки, пилоту отдали отдельный приказали, а остальным как можно быстрее заканчивать погрузку и разнести пирамиду, расстрелять её вместе с Ирмантом.

– Не больше десяти минут и спутник исчезнет, а может и того раньше. – Заявил Бень. – Если он всё правильно сделал, но может и пронесёт! – Счёл нужным договорить профессиональный мыслитель.

– Это сам чёрт, демон преисподние. Он давно умер, а то, что им движет, не могло ошибиться! – Яро утверждая, полагаясь на чутьё и все обстоятельства, высказался Южен. Остальные опустили глаза. Пилот выдавливал из техники всё, что было. Пока связи с орбитой не восстановилась, генерал смог оповестить тех, кто участвовал в операции на планете и отправил три штурмовых борта на тёмный храм. Покинув плотные слои, быстро собрал конференцию и предупредил о взрыве все экипажи. Капитаны восприняли сдержанно, но паника всё равно зародилась. Подняться поспешило множество Виманов всех профилей, генерала поразили то, что он увидел в космосе, потери среди его флота окончательно выбили у него почву и боевые Виманы Шану сразу пришлось отправить на ближайший Вайтман Ассов, Странс, команду Баламира, который заканчивал эвакуацию последних десять процентов людей. В святилище оставался Асмодей и множество трупов. Были и раненые, но лучше назвать их обречёнными, Аримийцы находились уже далеко, а брошенные не ждали помощи, несколько экипажей принялись расходовать свой боекомплект ровняя высокое капище с землёй, разнося с одного угла и ожидая общего обрушения.

Пленённый в собственном теле как в узкой клетке арестант, точнее его подсознание, поднял неуклюжее туловище и сделал несколько шагов, но возле Ирманта вспыхнуло два источника, выбросы чистой атмы, мгла защитила носителя, но совсем не так шустро, как прежде, силы покидали его, а до выхода было далеко. Рядом расположилась выбитая стена, он мог спрыгнуть, однако марионетка всё время вела себя крайне разумно, будто обладала интеллектом, и сейчас лунатик вновь его проявил, тело стремилось к спасательному модулю, а время поджимало. Чёрная манна накопилась под ногами и подбросила Лега вверх, сквозь потолок. Орта выставил руки и без всяких проблем пролетел через камень, как через люк, насквозь, оставив после себя круг из Ирматианской манны, как бы заделав дыру, подменив гранит твёрдым потоком, но главное в секунду и совершенно незаметно.