Текст книги "Сквозь туманы"

Автор книги: Аня Форест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Да. Это тебя она выбрала для контакта с живыми, не так ли? – Пронизывающий взгляд темно-зеленых глаз переместился на Зигфрида.

– Рассказывай, Андерсен, – коротко бросил следователь.

Зигфрид собрался с мыслями.

– Я вижу ее во сне. Вот, собственно, и все.

– Зиг, ты не учитываешь важную деталь! – подал голос Джейсон. – Дом, в котором ты живешь!

– Дом? – заинтересовалась мисс Френк.

– Этот дом номер 17 в Овражьем переулке, – продолжил эксперт-криминалист. – Чертовщина в нем началась около двух лет назад, примерно когда пропала Юла. За два года в доме сменилось шесть владельцев, я специально проверил. Зигфрид – седьмой.

– Эти сны снятся мне только в этом доме, – подтвердил помощник следователя. – Раньше ничего подобного не было.

– Не буду оригинальной, если скажу, что дом может оказаться местом ее смерти, – сказала Нефтис.

– Вы могли бы проверить это место, мисс Френк? – спросил следователь.

– Могла бы. Не сейчас. Еще не время.

***

Лесная глушь. Тисы почти обнимают пушистыми ветками. Где-то в вышине светят звезды. Она танцует. Ее обнаженное тело светится в ночной тьме. Золотистые волосы свободно развеваются и иногда падают на лицо. Она поднимает руки в танце. У нее изящные тонкие запястья. Извивающееся прекрасное тело. Танец под несуществующую музыку…

Зигфрид резко сел в кровати и проснулся. Скинул одеяло и нервно сглотнул, обнаружив у себя эрекцию.

«Такое просто невозможно. Она ведь мертвая! Черт побери, да что со мной?!»

***

В тот день в полицейском участке праздновали день рождения начальника полиции. Как водится, все было увешано шариками, поздравительными плакатами, и, конечно, к началу празднества все надели дурацкие бумажные колпаки.

Гвоздем программы стала приглашенная танцовщица стриптиза. Миловидная стройная мулатка в коротком алом платье велела поставить стулья в круг и сесть на них всем участникам торжества.

Она зажгла пару свечей, выключила свет и вышла в центр круга. Девушка дразнящим движением надела на глаза кружевную повязку. По ее сигналу зазвучала музыка и начался танец в темноте.

Платье было изящно снято под веселые мужские крики. Прекрасное извивающееся тело в красном белье… О нет, и здесь это!

Внезапно музыка прекратилась (кто-то специально нажал «стоп»), и девушка уселась на колени одному из мужчин в кругу. Им оказался Зигфрид!

Она медленно стянула повязку и повернулась лицом к нему.

– Привет, красавчик! А теперь твоя очередь танцевать.

– Что?!

Начались крики, свисты и визги.

– Давай, парень! – кричали коллеги.

– Мы так давно мечтали это увидеть! – вторили женские голоса.

– Только не забудь сесть кому-нибудь на колени после танца, нужно передать эстафету! – подсказала танцовщица.

Зигфрид нерешительно встал в центр круга и надел повязку на глаза.

Раз они так этого хотят, почему бы и нет? Зазвучали заводные аккорды песни и Зигфрид начал двигаться. Музыка потонула в женском визге.

Двигаться с завязанными глазами оказалось намного легче, чем если бы все эти глаза смотрели сейчас только на него. Тело само поймало волну, стеснение исчезло. Теперь звучали не только визги, но и одобрительные мужские возгласы.

Зигфрид расстегнул пуговицы, эффектно снял рубашку и швырнул в невидимую тьму. По его коже немедленно заскользило множество женских рук.

– Эй, парень, в тебе дремлет талант стриптизера! – послышался голос Фога.

– Его пора повышать в должности! – крикнул кто-то еще.

Признаться, Зигфрид сам не ожидал от себя того, что сделал. Он даже стал получать удовольствие от танца. И в этот момент, в хоре женского смеха и мужских возгласов, он четко различил один звук.

Смех. Тот самый смех. С призвуками преисподней…

Улыбка пропала с его лица. Зигфрид остановился, рывком сорвал повязку и оглядел сидящих вокруг.

– Эй, в чем дело, красавчик?

– Продолжай!

Конечно, ее не было среди собравшихся. Зигфрид вручил повязку Джейсону.

– Прошу меня извинить, – и вышел в коридор. С обнаженным торсом, потому что не надеялся, что сможет найти рубашку в темноте. В дверях он столкнулся с Урсулой Блумфильд.

– Браво, мистер Андерсен! Я и не знала, что вы способны на такое! – она кокетливо улыбалась.

– Урсула! Вы стали свидетельницей моего позора, – он попытался отшутиться.

– Ну что вы! Это было божественно!

Она выглядела загадочно и соблазнительно в полупрозрачной серо-голубой блузке, надетой поверх корсета. Высокая прическа подчеркивала стройную шею и открывала вид на идеальную грудь.

– Могу я задать вам личный вопрос?

– Конечно. – Девушка приняла более серьезный вид.

– Как вы здесь оказались?

– Меня вызвали на допрос, а я перепутала день. Сегодня, как я понимаю, в полицейском участке укороченный день.

– Да, все так.

Урсула не могла отвести взгляда от его мускулистого торса.

– Рубашка осталась там, – пояснил Зигфрид.

– Это даже хорошо.

Зигфрид уже приготовился сказать что-нибудь, чтобы вывести ситуацию из русла флирта, куда она в который раз сворачивала, но Урсула перебила его:

– Скажите, Зигфрид, а вы никогда не думали о том, чтобы сниматься в кино?

– Я думаю, что я слишком стар для этого.

– И вы никогда не думали об этом? Вы слишком красивы для полицейского.

– Спасибо, я польщен, – улыбнулся Зигфрид. – Профессия полицейского стала традицией в нашей семье.

– Традиции нужно иногда нарушать. Разве не так, мистер Андерсен?

Звучит слишком двусмысленно. Интересно, чего она добивается? Быть может, она хочет очаровать его и склонить таким образом на свою сторону, ведь в деле об убийстве Беаты Хантер она проходила в качестве одной из подозреваемых.

Зигфрид хотел отшутиться, но Урсула снова его опередила.

– Это фильм с моим участием, – сказала девушка, протягивая диск. – Я в главной роли. Хотела узнать ваше мнение: смогу ли я сыграть Кэтрин в «Грозовом перевале»?

Зигфрид с интересом взглянул на диск. «Название: Последняя ведьма. Режиссер: Десмонд Гриффин».

– Спасибо, Урсула. Я обязательно посмотрю.

Она лучезарно улыбнулась.

– Простите, мне нужно идти.

– До встречи, Зигфрид.

***

– Добрый вечер! Ты тоже взял за привычку приходить без предупреждения? – спросила Нефтис Френк, открывая дверь.

– Простите, я не знал номера вашего телефона.

– Входи.

Этим вечером она была облачена в корсет из черной кожи а-ля БДСМ и длинную кружевную юбку. Глаза смотрели из полукружий ярко-бирюзовых теней, на которых мерцали серебристые фигурки бабочек. Какой бы красавицей ни была эта женщина, в глаза по-прежнему бросался эксклюзивный макияж и необычный наряд.

– Кофе? Чай?

Зигфрид задумался на секунду.

– Пожалуй, кофе.

Она усмехнулась, но ничего не сказала.

Кофе было подано в насыщенно-синей кружке с рисунком серебристого черепа на стенке. Впрочем, в этой комнате почти каждая вещь притягивала взгляд своей необычностью.

– Мисс Френк, вы правда медиум?

– Нефтис.

– Нефтис, – исправился Зигфрид.

– Если вы подразумеваете под этим, способна ли я контактировать с умершими и прочими сущностями, то да.

– А что, есть еще и прочие?

– Конечно.

Зигфрид сделал глоток из необычной чашки.

– Ладно, с прочими я потом разберусь. У меня сейчас другой вопрос.

Она приподняла брови, показывая своим видом, что готова слушать. Но задать вопрос было-то не так-то просто.

– Меня интересует, почему она… женщина по имени Юла Тернер… выбрала общаться именно со мной. Возможно, это связано с тем, что я просто поселился в этом доме? Насколько я понял Джейсона, она пыталась проявить себя со всеми жильцами, не только со мной.

Медиум пристально вгляделась куда-то вглубь него. От ее взгляда Зигфриду стало не по себе.

– Ты на самом деле хочешь спросить, почему она проявляет себя столь необычным образом? – вкрадчиво произнесла мисс Френк.

Зигфрид не ответил.

– Она могла бы издавать шум в доме, – сказал он, – как делала это с другими жильцами. Хлопать дверьми, греметь посудой… что-нибудь в этом роде.

Нефтис загадочно улыбалась.

– Это совсем не смешно. – Зигфрид потер слипающиеся веки. Сказывалась бессонница, появившаяся в последний месяц. Он начал бояться засыпать, так как не знал, каким еще образом призрак проявит себя в его сновидениях. – Она ведет себя… необычно. И я не могу понять, чего она хочет. Чтобы нашли ее тело и наказали виновного? Окей, этим я и занимаюсь!

– Тебе кажется, что ей нужно что-то еще? – подсказала медиум.

Зигфрид кивнул.

– Ты нравишься ей, – просто сказала мисс Френк.

– Что это значит?

– Что это значит? – насмешливо переспросила медиум. – Мужчина нравится женщине. Что тут непонятного?

– Черт побери, она же мертвая! – воскликнул Зигфрид. Нефтис смотрела на него невозмутимым взглядом.

– Да. Она мертвая.

– Вы можете сделать с этим что-нибудь?

– Сделать что-нибудь, чтобы ты перестал ей нравиться? – девушка рассмеялась. – Вряд ли. Если вы найдете ее тело, я, конечно, могу попробовать отправить ее на тот свет. Но если она не захочет отпускать тебя, вряд ли это получится. Или получится против ее воли. Тебя это устроит?

Зигфрид не ответил.

– Она действительно ведет себя нестандартно, – насмешливо улыбнулась Нефтис после паузы.

Зигфрид подумал, что за недолгое время общения с медиумом, он видел на ее лице всего лишь два выражения – мрачная и непробиваемая серьезность, либо презрительная насмешка.

– Когда мертвый привязан к живому, он обычно пытается забрать его с собой. Ты понимаешь, о чем я?

– Возможно, но лучше объяснить.

– Мертвый пытается воздействовать на живого, – пояснила Нефтис, – по мере возможностей создает обстоятельства, при которых живой… умирает. И они воссоединяются. Но в твоем случае я не вижу такого. Она привязана к тебе, но при этом не пытается воздействовать на тебя.

Зигфрид поставил чашку на кофейный стол и погрузился в себя на какое-то время.

– Что мне делать? Возможно, у вас найдется совет? Я действительно не представляю, как вести себя с мертвой девушкой! В моей жизни такого еще никогда не было.

Медиум откинулась в кресле.

– Хороший вопрос. Знаешь, что сказало бы тебе большинство так называемых медиумов? Они сказали бы, что это очень плохо, когда в живого мужчину влюблена мертвая женщина. Нарушены законы равновесия Вселенной, поэтому срочно нужен сеанс экзорцизма. И конечно, посоветовали бы тебе регулярно посещать церковь!

Нефтис издевательски расхохоталась.

– Но раз уж ты обратился ко мне, я скажу тебе свое мнение. Любовь загадочна и многолика. Любовь сильнее смерти. И никто не имеет права судить о том, кому можно любить, а кому нельзя!

Она серьезно посмотрела на Зигфрида.

– А что касается законов так называемого равновесия Вселенной, то я плевать на них хотела! Их придумали люди. А Вселенная не имеет к ним никакого отношения.

***

Когда Зигфрид возвращался домой от мисс Френк, весь мир казался ему другим.

Он решил пройтись пешком. Вечер был очень звездным, темно-синее небо расчерчено огненными следами скрывшегося солнца. Звезды отражались в гладких водах озер, будто создавая дополнительную подсветку. Впервые за несколько месяцев город не вызывал у него ассоциаций с фильмом ужасов.

В какой-то момент ему подумалось, что он находится в очередном осознанном сновидении, настолько изменившимся он воспринимал окружающий мир.

Зигфрид пришел домой за полночь. Сон пришел почти сразу, стоило только голове коснуться подушки.

***

Мягкая гипнотизирующая мелодия. Белый занавес. Сцены нет. Стоп! Как это?..

Зигфрид стоял перед занавесом. На него были направлены прожекторы, какие обычно устанавливают на сцене. Но сцены не было, и зрителей тоже.

Он встал спиной к занавесу и попытался разглядеть, что находится за яркими огнями. Там все тонуло в сплошной тьме, похожей на черную дыру. Она завибрировала и начала вращаться! Шестым чувством он определил, что попадание внутрь этих вибраций может для него плохо кончиться…

Зигфрид повернулся обратно к занавесу, раздвинул портьеры и вошел внутрь.

На каменном возвышении сидел молодой человек в крылатой маске из серебра, закрывающей половину лица. Одежда его состояла из белого трико и обтягивающей майки. Он был похож на танцора направления модерн. Одна нога была согнута в колене и небрежно закинута на возвышение.

Юноша внимательно смотрел на вошедшего.

– Доброй ночи! – поздоровался незнакомец, прервав затянувшееся молчание.

– А разве сейчас ночь? – Зигфрид огляделся по сторонам. Яркий свет поступал неизвестно откуда и отражался от белых стен.

– Как сказать, – загадочно улыбнулся юноша. – В так называемой реальности сейчас глубокая ночь. А здесь времени не существует.

– Здесь – это где?

Молодой человек посмотрел на него с сожалением.

– Фрейд называл это место «предсознание». Там, за занавесом, начинается бессознательное. А если пойдешь дальше, в противоположную сторону от бессознательного, уйдешь в сознание и проснешься.

Он говорил медленно и вкрадчиво.

– Так это сон! Я и подумал, что за бред.

– Не просто сон, а осознанное сновидение, – аккуратно поправил его юноша.

– Сними маску.

– А что ты хочешь увидеть под маской? – улыбнулся незнакомец. – Всего лишь лицо, которое есть у миллионов, живущих на Земле. А такой маски нет больше ни у кого. Ты, конечно, слышал обо мне.

– Прости, но я не узнаю тебя.

– Нестрашно.

Своей неподвижностью он напоминал свернутую кольцами змею, готовую в любой момент совершить бросок. Он выглядел юным, но почему-то создавалось впечатление, что его возраст не поддается расчету.

– Итак. Ваши сны в последнее время вызывают беспокойство, не так ли?

– В какой-то степени, да.

– На что жалуетесь? – невозмутимо-комично осведомился незнакомец.

Какой-то странный тип в маске задает ему вопросы о сновидениях с видом психоаналитика. Что за бред?

– Ты решил уйти? Очень жаль.

Как уйти?.. Ярко-освещенный коридор, названный сознанием, стал стремительно приближаться. Стены мелькали с обеих сторон, пока Зигфрид летел мимо них. Огромные книжные стеллажи, разнообразные переплеты и шрифты… О боги, да тут целая библиотека!

Потом резкий провал вниз, во тьму…

Языки белого пламени, похожего на туман. В центре пламени танцевал он – человек в маске. Движения без какой-либо упорядоченности. Казалось, его тело было сделано из ртути, так легко и плавно оно двигалось.

Потом он резко повернулся и спросил. Его шепот пронизывал земную кору, и от этого двигались горы в океане. Голос отзывался эхом по беспредельному Подземью:

– Чего ты боишься?

Его тело горело туманным пламенем, но он не замечал.

– Это всего лишь сон!

И хохот, превращающийся в эхо…

Зигфрид проснулся. Похоже, он наконец-то выспался.

***

Итак, фильм с Урсулой Блумфильд в главной роли…

Очередной мрачный фильм в духе Приозерья. Средневековье, что и ожидалось из названия. Специально блеклые серо-бежевые тона и бесконечный дождь. Хороший фон для того, чтобы оттенять рыжие волосы Урсулы. Нужно признаться, режиссер Десмонд Гриффин мастерски умеет создавать атмосферу тоски и безысходности.

По сюжету она была в роли девушки, оговоренной завистливой соседкой. За ней гонялась святая инквизиция, а героиня Урсулы пряталась в мыслимых и немыслимых местах: под каменным мостом, в реке, болоте посреди леса, в хлеве со свиньями. Вопреки ожиданиям зрителя, ей так и не удалось избежать участи других «ведьм».

Героиню схватили. Потом была сцена с пытками. Пожалуй, центральная во всем фильме. Смесь насилия и эротики…

Главную героиню раздели догола и подвесили за руки к потолку. Неужели Урсула снималась обнаженной?

Вот она отвернула голову, распущенные рыжие волосы скрыли лицо. Стоп…

Зигфрид нажал на паузу. Он уже видел это тело. Не может быть!

В деле Юлы Тернер не было сведений о том, что она снималась в кино, тем более в обнаженном виде. Девушка работала в книжном магазине продавцом-консультантом. Не посещала клубов, не курила и никогда не была замечена в нетрезвом виде, даже будучи подростком.

Зигфрид сделал скриншот и продолжил просмотр фильма. Итак, главную героиню, обвиненную в колдовстве, сжигали на костре. Толпа, как водится, неистовствовала в агрессивно-сексуальном экстазе и скандировала: «Сжечь ведьму!»

Ведьма была в одной сорочке, накинутой на голое тело. Сорочка была порвана на груди. Вот героиня снова повернула голову. Пауза! Зигфрид знал этот профиль и видел эту обнаженную грудь. Невероятно…

Продолжил просмотр. Финальная сцена, когда девушку охватывает пламя, и она кричит жутким криком, который стоит в ушах… Зигфрид содрогнулся.

– Чего ты боишься?

– Это всего лишь сон…

***

На следующий день Урсула пришла в полицейский участок. Допрос вел Бенджамин Фог, Зигфрид записывал показания на диктофон.

Вопросы были довольно формальными: чем она занималась во время той злосчастной репетиции и так далее. Ничего особо информативного.

– Вы можете быть свободны, мисс Блумфильд.

– Прошу прощения, мистер Фог, – вмешался Зигфрид. – Могу я задать вопрос? В интересах следствия.

– Разумеется.

Урсула повернулась в сторону помощника следователя.

– Мисс Блумфильд, скажите, пожалуйста, когда на экраны вышел фильм «Последняя ведьма» с вашим участием?

Урсула была немного озадачена.

– Два года назад. В сентябре.

– А когда закончились съемки?

– В июне.

– Мисс Блумфильд, вопрос может показаться некорректным, но я вынужден его задать. Была ли у вас дублерша в этом фильме?

Урсула отреагировала спокойно:

– Да. Если вы имеете в виду съемку в обнаженном виде, то там снималась дублерша.

– Мисс Блумфильд, вы могли бы рассказать подробнее про эту девушку? Как ее звали, как она появилась на съемках?

– Она имеет отношение к смерти Беаты?

– У меня есть подозрение, что она имеет отношение к другому делу. Возможно, связанному с делом о смерти Беаты Хантер.

Урсула задумалась.

– Десмонд взял ее в фильм, потому что, как ему показалось, у нас есть внешнее сходство.

– Простите, Десмонд – это мистер Гриффин? – вмешался Бенджамин.

– О, он гениальный режиссер! – Урсула слегка закатила глаза. – Он предложил мне сниматься в сценах с обнаженкой, но я отказалась. Тогда он подыскал дублершу. Если честно, она не так уж похожа на меня: выше ростом, более худая, кожа у нее светлее. Но еще никто из посмотревших фильм не заметил, что в кадре не я! Разве что те, кто видел меня обнаженной, – сообщила она, понизив голос и взглянув на Зигфрида снизу вверх. – Я удивлена, мистер Андерсен, каким образом вам удалось это заметить?!

У Фога брови поползли вверх.

– Мисс Блумфильд, вы помните, как звали ту девушку?

– Мм… Десмонд называл ее каким-то коротким именем… кажется, Джули.

– Юла?

– Да, кажется так! – подтвердила Урсула.

– Спасибо, мисс Блумфильд. Вы очень помогли расследованию.

***

– Юла Тернер пропала в конце июля того года. Примерно через месяц после того, как снялась дублершей в том фильме.

– А спустя два года происходит загадочная смерть, – продолжил Фог. – В той же съемочной группе. Странное совпадение, не так ли?

– Очень.

Зигфрид углубился в бумажную работу, а следователь продолжил размышлять, покручивая пальцами колпачок от шариковой ручки.

– Ты знаком с творчеством Десмонда Гриффина?

– Не очень, – признался Зигфрид, не поднимая взгляда от бумаг. – Мое знакомство сводится к одному фильму.

– А я знаком. – Бенджамин задумчиво рассматривал колпачок от ручки. – Он предпочитает готический жанр. Его фильмы – это сплошная игра со смертью и в смерть. Мастерски и откровенно ставит сцены секса, – Фог коротко рассмеялся. – Общественный резонанс потом долго не утихает.

Следователь взъерошил волосы и откинулся в кресле.

– «Грозовой перевал» – это готика, жанр с символикой смерти, но Гриффину этого мало. Он любит шок и кровь. Интересно, чем он отличится на этот раз? Добавит сцену, где Хитклифф избивает Изабеллу? Или снимет сцену секса Хитклиффа и Кэтрин?

Зигфрид молча обдумывал услышанное.

– Нужно как-нибудь посетить съемки. Желательно с письменным разрешением, но без предупреждения, – решил следователь, сменив тон с мечтательного на деловой.

А спустя минуту раздался вопрос:

– Андерсен, ты что, спал с ней?

– Без комментариев.

– Да, конечно. Пока так. Мне ведь не нужно тебе напоминать, что во время расследования личной информации не бывает?

***

Сознание растворилось в тумане сна. И вот он обнаружил себя идущим сквозь этот туман. Под босыми ступнями ямки с водой, заболоченные ряской. Заросли камыша и осоки, простирающиеся на неизвестное количество миль вокруг.

«Нифльхейм – мир иллюзий, земля туманов», – вспомнилось ему.

Наконец болотная трава поредела, и он оказался на берегу озера. Вот и знакомое дерево без листвы. Около кромки воды стояла двуспальная кровать с полупрозрачным балдахином. Зигфрид раздвинул почти невесомые складки ткани. Там никого не было.

Страха он больше не испытывал.

Девушка выглянула из-за дерева и осторожно вышла на берег озера. На ней было черное платье с корсетом, обнажающим плечи. На лице никаких следов косметики. Длинный шлейф тянулся за ней прямо по влажной примятой траве.

Она подошла с другой стороны кровати и села на край. Зигфрид облокотился об одну из колонн и посмотрел на нее.

В ее взгляде была печаль. И… нежность?

Зигфрид вздохнул и сел на противоположный край кровати.

– Ну вот мы и встретились, – сказал он.

– Как только ты стал готов к этой встрече.

Зигфрид слегка улыбнулся:

– Непросто подготовиться к встрече с человеком, которого нет.

– Я есть. Просто я мертвая, – поправила она мягко. И во время этих слов не случилось никаких спецэффектов, которые непременно произошли бы в фильме ужасов. Никакого внезапного погружения во тьму, никаких перевоплощений в разлагающегося мертвеца.

Зигфрид повернулся к ней спиной.

– Просто ты, черт побери, мертвая! – Он уронил голову на руки.

Юла тоже повернулась спиной к нему и придвинулась ближе. Так они и сидели, спина к спине…

Над камышами стало всходить солнце, но, как сказал тот странный человек в маске, в этом месте времени не существовало.

– Знаешь, если бы я была жива, мы вряд ли бы встретились.

– Почему ты так думаешь?

– Я бы никогда не смогла подготовиться к встрече с тобой.

– Почему? – Зигфрид чувствовал ее неправдоподобно теплую спину.

– Сложно объяснить, – она замолчала на некоторое время. – Боюсь, что ты бы не обратил на меня внимания.

– На тебя сложно не обратить внимания.

Она рассмеялась:

– Это совсем неудивительно! Я теперь совсем не та, что при жизни. Смерть дает освобождение от всех условностей, страхов и комплексов.

Она помолчала какое-то время.

– Я почти все отпущенное время провела в грезах, но не совершала поступков, которых так просила моя природа. И вот, наконец, я решилась на поступок, который бросил вызов всему, что было до этого важным. Он стал первым и последним поступком.