Текст книги "Ты все еще не умеешь врать! (СИ)"

Автор книги: Anna Tsezar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Они стали угрожать мне, – продолжил Алек, шокируя девушку еще больше, – Но они прекрасно знали, что на себя мне плевать, поэтому стали угрожать тем, что навредят тебе. Мать сказала, что если я не расстанусь с тобой, то они сообщат Конклаву, что ты дочь Валентина, и скажут, будто ты действуешь с ним в сговоре, готовясь к битве против охотников, – выдохнул нефелим, а Клэри в изумлении даже рот открыла.

– Что? Но это же не правда. Да, я его дочь, но я не действую с ним заодно!

– Я им тоже об этом сказал, но они и это продумали. Мать сказала, что им поверят быстрее, чем мне или тебе, потому что они уважаемые люди, слово которых очень весомо. Но даже на это я не поддался, а потом они привели мне довод, от которого мне стало плохо, – парень замолчал, потому что слова застряли в горле, – Мать показала мне фотографии, на которых была ты и Валентин. Это был тот случай, когда он угрожал тебе, желая переманить к себе. Только вот на фотографиях не было ни десятков демонов, которые окружили вас, ни руки Валентина, когда он душил тебя. Всего этого не было. На фотографиях вы просто стояли и разговаривали, Валентин улыбался, а ты задумчиво его слушала. Это было прямое доказательство вашего сотрудничества, и я понятия не имею, где они взяли эти фотографии! – злостно прошипел Алек.

– Но ведь он улыбался из-за того, что был доволен моей реакцией. Я была напугана и от страха не могла и слова сказать, поэтому он так скалился! А я была не задумчива, а напугана! – протестующе сказала Клэри, а нефелим ответил, немного повысив голос.

– Я знаю, Клэри! Я помню твое тогдашнее состояние, и прекрасно знаю, что тогда произошло! – потом он немного успокоился и продолжил более спокойным голосом, – Но их это не волновало. Я рассказал им, что тогда произошло, и как все было на самом деле. Но мать сказала, что Конклав не поверит нам с тобой, потому что у них есть доказательства – фотографии, на которых вы спокойно стоите рядом, а Валентин еще и улыбается. Наши же слова будут расценены, как попытка оправдаться и будут признаны ложью. У нас не было бы шансов доказать твою невиновность, если бы эти фотографии попали в руки Конклава.

Голос Алек звучал сокрушенно, и парень опустил голову.

– Тогда мать сказала, что они не будут никому показывать эти фотографии, если я расстанусь с тобой и…. женюсь на охотнице, которую выбрали для меня они, – вот тут девушка вновь забыла, как нужно дышать.

– И ты…– она не смогла закончить предложение.

– Да, и я согласился. Я не смог допустить того, чтобы с тобой что-то случилось. За союз с врагом тебя ожидало бы самое страшное наказание, я не мог тебя потерять. Оставив тебя, я знал, что ты жива и здорова, что у тебя есть будущее, пусть даже без меня. Мне было чертовски тяжело принять это решение, но я был вынужден так поступить. Я должен был тебя спасти, – последние слова он буквально прошептал, потому что у него резко пропал голос. Клэри стояла, крепко сжав кулаки и расширив от удивления глаза. У неё даже не было слов, ей просто хотелось расплакаться от облегчения. Это означало, что Алек не обманывал её, он действительно любил её весь тот год, что они были вместе.

– Но почему ты не объяснил мне все сам, а сбежал, оставив записку? – срывающимся голосом спросила девушка.

– Потому что я не смог бы уйти, – ответил Алек, поднимая на неё взгляд. В его глазах была сейчас целая буря эмоций.

– Я не смог бы уйти, если бы посмотрел в твои глаза и увидел в них боль или ненависть. На тот момент мне казалось, что я принял правильное решение. Лучше ты будешь меня ненавидеть, но будешь жива и в безопасности, нежели быть с тобой и каждый день ждать, что придут люди с Конклава и заберут тебя у меня. И я просто не смог бы сказать тебе в лицо все то, что написал на том жалком клочке бумаги. Я поступил как трус, но я реально боялся. И потому я отказался от нашего будущего и счастья, согласившись на этот чертов брак, – Алек замолчал, потому голос стал дрожать.

Клэри стояла на месте, не в силах что-то сказать или двигаться. Но последнее предложение парня просто выбило её из колеи. Два слова пульсировали в голове, причиняя боль.

” Он женат”

Клэри собралась с мыслями и сказала, пытаясь сделать свой голос спокойным.

– То есть… ты женат?

Произнесенные слова были противны на вкус, поэтому и Алек, и Клэри поморщились от этой фразы.

– Нет, – ответил Лайтвуд и, в доказательство своих слов, снял пиджак, бросив его на стоящий неподалеку стул, расстегнул пуговицу на манжете рубашки на правой руке и стал закатывать рукав, обнажая гладкую и абсолютно чистую кожу в том месте, где должна быть руна брака. Он протянул руку Клэри, чтобы она сама убедилась в правдивости его слов, а девушка немного облегченно выдохнула, но все же произнесла, прибавив голосу иронии.

– Значит, Мариза хочет, чтобы все прошло на высшем уровне, и готовит вашу свадьбу уже целый год?

Алек скривился еще больше, но ответил.

– Нет, свадьба просто не состоялась. Она была сорвана.

– Кем?

– Мной, – просто ответил Алек, а Клэри пораженно раскрыла глаза.

– Что это значит? Как?

– Очень просто: я не пришел, – пожал плечами парень, – Я решил, что больше хочу находиться здесь, нежели там.

До Клэри не сразу дошел смысл сказанных парнем слов, но когда это случилось, она изумленно вскрикнула.

– У тебя сегодня свадьба??!

– Да, – кивнул Алек, а потом с усмешкой добавил, – Я полагаю, что родители уже придумали минимум тысячу способов меня казнить, а мать подготовила миллион разных версий нотаций на тему того, какой я ужасный и неблагодарный сын.

Клэри юмора не оценила, ведь этот поступок парня действительно мог принести ему большие неприятности.

– Но.. почему ты так поступил?

– Да потому что мне все надоело, порывисто ответил Алек, и тут, как говорится, его бомбонуло. Слова стали литься из него сплошным потоком, который сам парень уже не контролировал, – Мне надоело все время делать вид, что меня все устраивает. Надоело тупо улыбаться и кивать, маскируя рвотные позывы, во время лекций моей матери о том, какая прекрасная жизнь меня ждет после свадьбы со Стефани, какие прекрасные, красивые и умные будут у нас дети, как этот брак укрепит положение нашей семьи, и какую силу нам придаст. Мне надоело делать вид, что меня не воротит от одного даже имени мой будущей типа жены, не говоря уже о её присутствии или попытках завести разговор.

Мне надоело просыпаться каждую ночь от собственного крика из-за очередного кошмара, в котором тебя пытают, убивают, или в котором ты говоришь мне, что ненавидишь меня, а твои глаза горят злостью и самой жгучей ненавистью. Мне надоело все время испытывать дикую боль внутри из-за того, что я не могу тебя увидеть, обнять, поцеловать, просто прикоснуться. Мне надоело осознание того, что ты меня ненавидишь, и что я сам в этом виноват. Мне надоели мысли о том, сколько боли причинило тебе мое тогдашнее решение.

Мне надоело говорить с собственной сестрой и парабатаем только по официальным вопросам, и каждый раз слышать в их голосах нескрываемую злость и отвращение. Мне надоело держать в памяти слова Иззи и Джейса о том, что я поступил как самая последняя тварь, и что им противно от самого осознания того, что я их брат. Мне надоело каждый день испытывать желание закончить все свои мучения, совсем не геройским способом, самостоятельно бросившись прямо ” в объятья” демона. Мне надоело каждый день любить тебя все сильнее, но понимать, что тебе не нужна моя любовь. Мне надоела моя собственная жизнь, Клэри. Жизнь без тебя…– последние слова он уже буквально прошептал и только теперь вновь набрал в легкие воздуха. Всю свою речь он произнес на одном выдохе, поэтому сейчас грудь его тяжело вздымалась от частого дыхания.

А Клэри стояла, полностью пораженная всеми этими словами. В них было столько эмоций, столько боли, что девушку просто снесло ударной волной, и в горле застрял противный ком. Она весь этот год страдала, считая, что Алеку сейчас очень хорошо. Но ведь она даже представить себе не могла, что парню было еще тяжелее, чем ей самой. Сейчас нефелимке захотелось забить на все и просто обнять Алека, вновь ощутить прикосновения его сильных рук. Но все же червячок обиды дал о себе знать, поэтому девушка спросила.

– Но почему ты уверен, что я все еще тебя жду? Прошел целый год, может, у меня уже есть любимый человек, – ложь, которая слетела с губ девушки, заставила парня на какое-то мгновение сжать зубы.

– Я много думал об этом, и сильно этого боялся. Я спросил сегодня Изабель об этом, но она сказала, что ничего не знает, – парень вздохнул, – Я не знал, правильно ли поступаю, когда шел в этот клуб. Боялся увидеть рядом с тобой какого-то парня, не знал, смогу ли сдержать ревность и злость, хоть у меня нет права на эти чувства. Я даже успел приревновать тебя к Льюису, когда увидел, как он обнимает тебя перед началом концерта,– Клэри удивленно выдохнула от осознания того, как долго он был здесь, а парень тем временем продолжил. – Но потом я услышал твою песню, увидел твои глаза… и я все понял, – произнес он и улыбнулся уголком губ.

– Это всего лишь песня, она ничего не значит, – вновь соврала девушка, а Лайтвуд усмехнулся.

– Может, ты права.

И тут Алек сделал резкий и большой шаг вперед, полностью сокращая расстояние между ними. Клэри резко вдохнула, когда Алек приблизился к ней, но вместе с воздухом она вдохнула и запах самого Лайтвуда. Это была смесь еле ощутимого запаха геля для душа, терпких мужских духов и неповторимого запаха самого Алека, от которого Клэри всегда сходила с ума. И сейчас голова у девушки стала кружиться, но она постаралась держать себя в руках, но следующие действия парня не способствовали этому.

– Тогда скажи, что ты разлюбила меня, – Алек говорил серьезно, но голос его звучал нежно и немного соблазнительно, как будто он нашептывал ей на ухо разные нежности. Воображение девушки услужливо отыскало в памяти те моменты, которые она провела с Алеком, и когда он говорил ей всякие милости. Клэри пришлось сжать кулаки, чтобы не потерять контроль над собой и ситуацией в целом. Но тут Алек поднял руку и нежно, едва ощутимо провел пальцами по её щеке. От этого невесомого прикосновения девушка вздрогнула.

– Скажи, что тебе противны мои прикосновения. Что сейчас ты сдерживаешься, чтобы не оттолкнуть мою руку и не отойти от меня на приличное расстояние.

Парень провел ладонью по её волосам, накручивая на палец один локон.

– Скажи, что тебе противны даже воспоминания обо мне, о том времени, что мы были вместе, – Алек вновь провел пальцами по её щеке, большим пальцем задевая губы девушки и задерживая на них свой взгляд. Потом он вновь посмотрел Клэри в глаза и сказал, ухмыляясь.

– Скажи, что ты сейчас можешь спокойно дышать, а дрожишь из-за отвращения и ненависти, – Лайтвуд аккуратно заправил прядь волос ей за ухо и сказал, немного наклонившись к ней и ухмыляясь краем губ.

– Скажи, что ты разлюбила меня, Клэри.

А девушка не могла произнести ни слова. Способность говорить покинула её в тот же момент, когда пальцы Алека коснулись её кожи. Сейчас она превратилась в очень чувствительный рецептор, который реагирует даже на малейшее еле ощутимое касание. Она действительно немного дрожала, но не от ненависти, а из-за того, что её тело слишком хорошо помнило прикосновения Алека и сейчас активно реагировало, требуя продолжения.

И дышать она тоже не могла, потому что ей казалось, что вместе с выдохом слетят с её уст признания, которые сейчас вертятся в голове девушки. Но все же она сейчас собралась с мыслями и сказала, смотря в пустоту.

– Я тебя разлюбила, – откровенная ложь, которая была произнесена скорее чувством гордости, нежели сердцем. Алек же улыбнулся, услышав эти слова. Он поднял лицо девушки за подбородок, заставляя её посмотреть ему в глаза, и сказал.

– Нет, Клэри. Скажи это, глядя мне в глаза.

Клэри проскрипела зубами и подняла свой взгляд, встречаясь со светом глаз нефелима. В его глазах читалось то, что его забавляет эта ситуация, но множество эмоций, которые он испытывал в тот момент, парень мастерски скрывал.

– Я тебя разлюбила, – вновь ложь обожгла горло девушки, но Алек улыбнулся еще больше, так и не убирая пальцев с её подбородка.

Он вновь провел ими по щеке девушки, потом по шее, откидывая огненные волосы на спину нефелимки. Потом он вновь положил руку на щеку Клэри и сказал, легонько поглаживая кожу девушки большим пальцем и улыбаясь.

– Знаешь, что я только что понял, Клэри?

– Что? – это было больше похоже на шепот, нежели на нормально произнесенное слово. Алек ухмыльнулся и сказал.

– Я понял, что ты все еще не научилась врать.

И тут он приблизился к ней и поцеловал. Его губы накрыли губы девушки, а левой рукой он прижал её к себе, положив руку на талию своей любимой девушки. Клэри пораженно выдохнула, когда почувствовала вкус таких любимых и желанных губ, и просто не смогла больше противиться парню и собственным чувствам и желаниям. Она коротко застонала и ответила на поцелуй, обвивая руками шею Алека. Одной рукой она зарылась ему в волосы, сжимая их в кулаке и причиняя небольшую боль, которая только еще больше заводила нефелима. Алек же одной рукой прижимал её к себе, исследуя спину девушки и поглаживая её, а пальцами второй руки зарывшись в её волосы на затылке и не давая возможности отстраниться. Но девушка даже не думала о том, чтобы сделать это. Она наоборот хотела оставаться в таком положении целую вечность.

Этот поцелуй не был похож ни на один из тех, что были ранее. В нем было всё то, что они пережили за этот год, проведенный вдали друг от друга. Этот поцелуй не был нежным, в нем была страсть, любовь и безумная тоска. Воздух слишком быстро исчез из легких нефелимов, поэтому им пришлось оторваться друг от друга. Но руки Алека остались на талии Клэри, прижимая девушку еще ближе, а Клэри положила свои руки на грудь парню, чувствуя, как быстро бьется его сердце. Они улыбались так, что их улыбки могли осветить весь мир.

– Я так по тебе скучала, – прошептала нефелимка, всматриваясь в каждую черточку лица любимого парня. Она подняла правую руку и аккуратно убрала со лба нефелима крохотную прядь его взлохмаченных волос. Затем Клэри пробежалась пальцами по лицу Алека, будто желая убедиться в том, что он реален.

– Я так боюсь, что сейчас проснусь, а все это окажется прекрасным, но таким коротким сном, – еще тише прошептала она и закрыла глаза. Лайтвуд же только еще крепче прижал её к себе и сказал, перед этим поцеловав ладошку Клэри, которой она гладила его по лицу, а потом прижавшись губами ко лбу любимой.

– Не бойся, моё солнце. Это не сон, и теперь я всегда буду с тобой. Мы наверстаем все то упущенное время, и я больше не позволю тебе плакать, тем более из-за меня, – он провел пальцами по щекам нефелимки, и только сейчас она поняла, что по ним текут слезы счастья. Клэри улыбнулась и вновь посмотрела на Алека.

– Но что же теперь будет? Ведь твои родители не простят тебе то, что ты сорвал свадьбу. Да и как они отнесутся к тому, что мы с тобой опять вместе. И…– но Алек прервал её, заткнув поцелуем. Впрочем, она не особо протестовала.

– Все будет хорошо, Клэри. Не думай об этом, моя радость. Мы сумеем все преодолеть, я больше не поступлю так глупо. Я никогда тебя не брошу, а вместе мы сможем пойти даже против целого мира. Я люблю тебя больше собственной жизни, моя прекрасная Кларисса Адель Фрэй, – сказал парень, смотря прямо ей в глаза и не убирая руку со щеки девушки, которая сейчас сияла ярче солнца.

– Я готова даже умереть, но зная, что ты любишь меня. Твой уход для меня хуже смерти, так что я уверена, что вместе мы выстоим в любой беде. И я тебя безумно люблю, мой единственный Александр Гидеон Лайтвуд, – ответила Клэри и тоже провела ладонью по щеке Алека. Они уже стали приближаться друг другу, чтобы вновь поцеловаться, но тут до них донесся голос Саймона, который уже вернулся на сцену, о которой ребята благополучно забыли, как и о самом парне.

– Хээй, всем опять привет. Мы вернулись к вам, и первую нашу песню мы хотим посвятить двум ребятам, которые спустя целый год разлуки и боли, наконец-то перестали быть упертыми баранами и поговорили, признавшись друг другу в том, что все еще сильно друг друга любят. Они сейчас за кулисами скорее всего целуются, ну а мы споем для них песню. Кстати, девушка их пары этих баранов – это никто иная, как наша Клэри. Так что вскоре появятся и радостные песни, – хохотнул Саймон, а толпа взревела нереально громко, радуясь за солистку, – Ну а теперь поееехали!

Музыканты заиграли, и нефелимы узнали в этой мелодии песню, под которую они станцевали свой первый танец – You and me.

Голос Саймона заполнил весь зал, в котором стали загораться зажигалки и телефоны, вспыхивая огоньками света в темноте. А за кулисами Алек и Клэри танцевали свой первый после долгой разлуки танец. Они танцевали молча, но все время смотрели друг другу в глаза, которые могли сказать гораздо больше, чем слова.

– Кстати, а что тебе сегодня сказал Саймон, когда оставлял нас одних? – нарушила тишину Клэри.

– Он сказал мне, что борется с отчаянным желанием дать мне по роже, но твое счастье для него слишком много значит, – сказал, улыбнувшись, Алек, – Он сказал, чтобы я не вздумал включать режим барана и во всем тебе признался, – добавил парень, смотря на Клэри, которая улыбнулась и спросила.

–Но откуда он знал, что ты действительно меня любил, а не обманывал?

–Не знаю, наверное, мы недооцениваем его интуицию. Или ему просто рассказала об этом моя сестра, у которой в комнате стоит фотография, на которой они с Льюисом стоят в обнимку, – со смехом добавил Алек, улыбаясь еще шире, увидев удивление своей Клэри.

–Вот же ж, зараза такая. Ох и получит он у меня за то, что не рассказал мне ничего!– возмущенно произнесла Клэри, но все же была рада за своего друга.

–Ты и я – мы ищем один и тот же источник света,

Отчаялись вылечить эту болезнь

Пусть некоторые дни лучше, чем другие

Но я ничего не боюсь, пока ты со мной, – донеслись со сцены слова из песни, и нефелимы подумали об одном и том же – они смогут все преодолеть, пока они вместе.

На сцене Саймон стал петь слова припева, а за кулисами Алек и Клэри вновь слились в поцелуе, который на этот раз был чрезвычайно нежным и трепетным, наполненным любовью и всеми теми невысказанными словами, которые сейчас таились в их сердцах. Они сейчас вместе, и пусть весь мир подождет…