Текст книги "Лёд. Рвущая грани"

Автор книги: Ана Мелех

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Казалось, прошли часы, но Коро знал, что на самом деле поцелуй длится не больше пары секунд: ориентация во времени всегда нарушается при передаче силы.

Дверь распахнулась. Несколько оборотней ворвались в комнату, на глазах меняя человеческий облик на звериный. Теперь стало понятно – власть захватил Дом Ягуара. В этой компании только один, неприметный с виду человек, остался в прежнем виде. Однако его неприметность никого не могла обмануть – он был опаснее всех своих соплеменников.

Коро не сразу понял, оттащили ли от него Нияту или же она сама сделала неровный шаг назад.

– Убить, – коротко бросил человек своим леопардам. Пророк хорошо понимал, что приказ относится именно к нему.

– Сделай, что должен, – Нията напомнила ему, зачем отдала всю свою силу без остатка.

– Я тебя найду, – пообещал Коро, точно уверенный в том, что сможет сдержать свое обещание – его воспоминания никогда не обманывают.

…Грань двенадцатого мира порвалась на удивление легко. Переход захлопнулся прямо перед носом прыгнувшего на него леопарда.

Чувствуя в себе силу Нияты, Коро не стал задерживаться ни в солнечном Лерионе, ни в ветреном Лорисе, ни в пустынном Невелоре, который зачастую именовали просто Лесом. Ему повезло, что грани между этими мирами были очень тонкими, в отличие от первых миров Карусели.

Ему было необходимо попасть в Холорон, и к этому переходу у него уже практически иссяк весь запас его жизненной энергии. Сделав последний рывок, вновь обжигаясь об огненные нити силы, Коро вывалился на каменный пол знакомой пещеры.

Сил Нияты почти хватило, чтобы добраться сюда. И «почти» было здесь ключевым словом.

Пророк сплюнул кровь. «Ну, здравствуй, родной мир. Кажется, у нас с тобой проблемы», – успел подумать Коро, прежде чем отключиться.

Глава 3. Новенькая

Дарья

– Айсайар? – женский голос, прозвучавший совсем рядом, был низким и властным. Обладательницы таких голосов обычно не терпят возражений и чужого, отличного от своего, мнения.

«Откуда тут вообще взялась женщина?» – возникла в моей голове закономерная мысль.

Я открыла глаза, и первым, что я увидела, были серые, как ноябрьское небо, очи с темной обводкой по краю радужки. Их обладатель стоял слишком близко, раз я смогла разглядеть все оттенки его глаз. Я отпрянула и оглянулась. Сердце подпрыгнуло к горлу, ища выход. Зажмурилась. Снова осмотрела окружающее пространство. Ничего не изменилось.

– Вы меня усыпили и перевезли сюда?! – мое самообладание явно летело к черту.

Я стояла посреди круглой, достаточно просторной комнаты метров восемь в диаметре. Стены ее были сложены из крупных, ослепительно белых камней, подогнанных друг к другу так плотно, что раствора, соединявшего кладку, не было видно, а, может быть, его и вовсе не было. В комнате не было окон. На полу – покрытие из светлого дерева, он был заметно вытоптан в центре и возле двери.

Мои похитители и обладательница противного голоса обнаружились неподалеку. Я рассмотрела внешность женщины, она была идеальна: черные волосы, миндалевидные глаза черного же цвета, белая кожа, высокие скулы, алые губы, прекрасная фигура, облаченная в очевидно дорогое платье – в общем, полный, по обыкновению волнующий мужские сердца комплект. Общее впечатление портило выражение ее лица – что-то среднее между гримасой избалованного подростка, которому не купили последний айфон, и недовольной миной железной бизнес-леди, готовящейся организовать рейдерский захват фирмы конкурентов.

Она смерила меня оценивающе-презрительным взглядом, я же ответила ей пренебрежительно-уничтожающим.

– Так что? – обернулась я к своим похитителям. – Как долго я была в отключке? Далеко успели меня увезти?

– Довольно далеко, – задумчиво отозвался седовласый.

Айсайар и Эрдьяр, которые, по моему мнению, были обычными бандитами, в свою очередь переглянулись со скорбным видом понимания моей душевной болезни. Но меня эти многозначительные взгляды не остановили.

– Если вам нужны деньги, – выдвинула я логичное предположение и сразу же предложила вариант решения проблемы. – Позвоните моему партнеру, Кириллу. Он заплатит!

Бандиты переглянулись вновь, и я успела заметить в бороде Эрдьяра насмешливую улыбочку. Над чем он смеется? Я чуть выше подняла подбородок и сдвинула брови, как делала всегда, когда хотела показать уверенность, которой не чувствовала на самом деле.

Женщине, судя по всему, надоело наблюдать этот спектакль, и она выдала достаточно длинную тираду на незнакомом мне языке. Я поняла, что она обращается только к Айсайару – она смотрела на него в упор, и пару раз в монологе брюнетки прозвучало имя седовласого. Ее мимика выражала презрение, и, почему-то я была уверена, что ко мне. Такое явное и незаслуженное унижение пребольно кольнуло где-то в районе желудка. Это ощущение не было для меня новым, но я давно не испытывала подобных чувств.

Айсайар красноречием брюнетки не проникся и в ответ на ее речь только хохотнул, бросив короткую фразу на том же языке. Повернувшись к Эрдьяру, он протянул открытую ладонь, в которую рыжебородый тут же вложил черную трость с крючковатым набалдашником. Не удостоив больше своим вниманием местную злую королеву, седовласый взял меня за руку и уверенно повел к единственной двери, вогнав меня в еще большее непонимание ситуации. Вслед нам полетела фраза, которую я так же не поняла, как и остальные, но интонация говорила сама за себя – голос женщины практически срывался от злости.

В моем сознании робко начинала формироваться мысль, что это не совсем похоже на похищение с целью выкупа, а, точнее, совсем не похоже. В голове мелькали различные идеи объяснения происходящего – одна фантастичнее другой. Пока лидировали три из них: первая – меня похитили, но не с целью выкупа, а на органы, вторая – меня похитили инопланетяне или спецслужбы (что для меня практически одно и то же) с неизвестной мне целью, и третья – Кирилл решил мне сделать какой-то дурацкий сюрприз.

– Ты можешь объяснить мне, что происходит? Где я? Эта женщина заказчица моего похищения? – Спросила я, как только мы вышли за дверь. – Мне нужно позвонить Кириллу.

Айсайар тряхнул седыми волосами и рассмеялся, не ответив ни на один из моих вопросов. Он просто продолжал шагать рядом, не отпуская моей руки.

Я покосилась на седовласого и увидела, что он заметно припадал на левую ногу, и трость ему явно была нужна не для красоты. Но, стоило признать, что странного похитителя это совсем не портило, а наоборот добавляло некоего шарма и загадочности. Эти рассуждения вновь навели меня на мыли о спецслужбах. По крайней мере, во всех фильмах, что я видела, эти качества были неотъемлемой частью образа любого агента.

Предполагаемый агент обладал стройной, подтянутой фигурой и был выше меня даже с учетом моих каблуков, от которых, кстати, уже начали побаливать ноги.

Коридор, в который мы вышли, напоминал тоннель, сложенный из темных камней. По обеим сторонам его возвышались каменные квадратные колонны. В коридоре так же, как и в круглой комнате, стены были абсолютно глухими, свет давали лишь мрачные фонарики, больше всего похожие на газовые, но без трубочек, которые бы проводили газ. Если бы не моя надежда на то, что я все же пребываю в реальном мире, то я решила бы, что нахожусь в средневековом замке.

Следом за нами молча шел рыжебородый Эрдьяр, ступая тихо, как зверь. Вот он точно не был похож на агента спецслужб. Вылитый бандит.

– Так как тебя зовут? – Седоволосый похититель стрельнул глазами в мою сторону.

– А ты как будто не знаешь, – продолжала злиться я.

– Телепатия не является моей сильной стороной, – пожал плечами Айсар.

Я настороженно посмотрела на него, вполне обоснованно подозревая его во лжи, но все-таки решила представиться.

– Меня зовут Дарья.

– Очень красивое имя и очень необычное, – заметил Айсар.

– У меня-то необычное? – Я усмехнулась, вновь заподозрив его в издевке. Хотя, если он считает имя Айсайар обычным, то мое вполне может казаться ему экзотическим.

– Так вот, Дарья, боюсь, ты не сможешь позвонить Кириллу, – в этих словах точно ощущалась издевка, и седовласый ее даже не пытался скрыть. – Кто это вообще такой?

– Мой партнер, то есть жених, – на автомате ответила я, и следом же в голову полезли другие мысли: если они не знают Кирилла, то я им нужна не для выкупа – это раз, и не для сюрприза – это два. Но для чего же тогда? Версия о спецслужбах набирала обороты. Только что бы от меня могло понадобиться разведке?

– Хм… Жених, значит… – Информация о моем статусе невесты повергла моего провожатого в недолгие размышления. – Ну ладно, об этом после. Я тебя сейчас познакомлю с двумя очаровательными сорванцами.

– А ты? – я остановилась, обеспокоенно дернув за руку моего провожатого. Отсутствие рядом единственного человека, с которым у меня наладился какой-никакой контакт, откровенно меня пугало. Ведь пока он рядом, я могу получить какую-нибудь информацию о том, что же происходит, а, может быть, и уговорить его отпустить меня домой. Неизвестность, которая последовала бы за уходом Айсайара, лишала меня надежды на освобождение.

– Я заскочу к тебе через недельку, хорошо? – седовласый остановился и проникновенно посмотрел мне в глаза.

– Через недельку?! – Я обернулась к Эрдьяру в поисках поддержки, но он лишь пожал плечами с абсолютной невозмутимостью на суровом лице.

Я вновь взглянула на Айсайара и поняла, что он крайне серьезен в своих намерениях оставить меня здесь на произвол судьбы. Хотя, если вдуматься, он сам и являлся этим произволом. Меня едва удар не хватил, и обязательно хватил бы, не случись еще одна неприятность.

Айсайар дернул меня к себе, а сзади, выскочив из-за одной из колонн, промчался ревущий огненный шар. Он пролетел несколько метров и со звучным хлопком врезался в дверь, из которой мы только что вышли, оставляя на ней круглую жженую отметину.

– Я говорила тебе, подойди ближе! – послышался шепот.

– Я все правильно рассчитал! Это все Лед! – голос был абсолютно идентичен первому, но звучал с другой интонацией.

– Руки убери! – рыкнула я на Айсайара, приходя в себя.

Он примирительно поднял ладони кверху, отступая на шаг, и скомандовал:

– Оба ко мне! Быстро!

Пред наши очи тут же явились двое удивительно похожих подростков. Точнее, я бы даже сказала, что не просто похожих, а одинаковых. Предыдущий диалог позволил предположить, что это подростки разных полов. Выглядели мои новые знакомые настолько колоритно, что я даже вышла из-за своего убежища – Айсайара, чтобы лучше их рассмотреть. Они были похожи на блондинистых японцев, однако настолько белокожих, что я даже засомневалась в их здоровье. Ребята были высокими, на полголовы выше меня. Нелепо сложены, как и все подростки. На левых щеках у обоих отпечаталась вязь замысловатого рисунка ярко алого цвета. Выглядело это довольно жутко, так как при тусклом освещении рисунок казался вырезанным на коже.

– Это собственно и есть те сорванцы, о которых я тебе говорил, – повернулся ко мне мой сопровождающий. – Знакомься: это – Эсма, а это ее брат Эндор. Они тебе все расскажут и все здесь покажут. Ну, не скучай без меня, – и мужчина лет двадцати семи вдруг опять неуловимо стал похож на юнца.

Он склонился надо мной, как будто бы хотел поцеловать в щеку, но в последнее мгновение остановился и лишь скользнул большим пальцем по моей скуле, вызвав мое недоумение. От удивления реакция моя оказалась несколько запоздалой, я отстранилась гораздо позже, чем того требовало мое воспитание.

Рыжебородый обменивался загадочными взглядами с близнецами, когда Айсайар наконец отвернулся от меня и почти небрежно бросил:

– Дьяр, нам пора.

Черная крючковатая трость взвилась в воздух, и пространство вокруг странных мужчин вдруг как будто захлопнулось, забирая вместе с собой и моих недавних попутчиков, и остатки моего чувства безопасности и адекватности.

Гипотеза о спецслужбах рассыпалась, потому что было очевидно, что даже у них не может быть технологий, позволяющих телепортироваться. Или что это сейчас вообще было? Непонимание ситуации и явное несоответствие происходящего сложившейся в моем сознании картине мира выбили из меня последний дух. А уход моих похитителей вытащил из недр памяти уже испытанные в детстве ощущения. Цепкие лапы одиночества и потерянности, которые пробираются внутрь тебя, оставляя там холодные склизкие следы, не спутаешь ни с чем.

Чтобы не сойти с ума прямо сейчас, я постаралась скорее отмести мрачные мысли. В конце концов, в коридоре я была не одна, а препарировать свои детские страхи я предпочитаю в гордом одиночестве.

Я зябко поежилась, хотя холодно мне совсем не было, а близнецы все продолжали меня оценивающе рассматривать.

– Плохо выгляжу? – с сомнением спросила я.

– Глупо выглядишь, – парировала девчонка.

Я посмотрела на ее узкие брюки, похожие на спортивные и классические одновременно, свободный свитер крупной вязки и шнурованные ботинки на плоской подошве. Так же был одет и ее брат. Я же была полной противоположностью – узкий топ, подчеркивающий грудь, столь же узкая юбка-карандаш ниже колен, легкая куртка косуха, двенадцатисантиметровые каблуки на лакированных лодочках. Кто из нас выглядел более глупо, это еще надо посмотреть, но жизнь меня научила не лезть в чужой монастырь со своим уставом, поэтому я не стала вступать в дискуссии по поводу внешнего вида.

– А есть что-нибудь переодеться? – вздохнув, спросила я.

Эсма довольно усмехнулась, как будто бы я прошла ее личную проверку, и уже в разы дружелюбнее сказала:

– Конечно. Пойдем, мы тебе покажем Школу Жизни и Смерти.

Ребята оказались приятными и общительными. Они так напомнили мне хорошую часть моего детства. Особенно Эндор, этакий отсроченный балагур. Мой лучший друг был таким же, смеялся не часто и не со всеми, но уж если начинал шутить, то его точно не остановишь. Эсма была добрая, хоть и ворчливая, но, несмотря на такую ее черту, мне она нравилась. Я почувствовала себя на годы моложе, как тогда, перед тем как попасть в детский дом.

– Почему я вас понимаю, а ту женщину нет? – спросила я у близнецов.

– Потому что мы знаем большинство живых языков, твой в том числе. А директриса говорила на общем, наверное, – серьезно, будто бы она сама была директрисой, пояснила Эсма.

– А почему вы говорили на моем языке, а не на всеобщем – перед тем, как запустить в меня той штукой? Кстати, зачем вы вообще это сделали?

– Мы же хотели, чтобы ты поняла нас, поэтому говорили на том языке, на котором с тобой говорил Айсар, – улыбнулась Эсма, отвечая на мой первый вопрос.

– Ну, знаешь, мы хотели тебя как-то по-особенному встретить, – объяснил второй подросток логичные, по его мнению, вещи. – Тем более, с тобой был Лед, поэтому тебе точно ничего не грозило.

– Да уж, – не удержалась я. – Действительно, по-особенному встретили. Но все же, почему я никогда не слышала ваш всеобщий язык?

– Ты живешь в мире без Силы, там нет общего языка, там все говорят, как захотят, – объяснил Эндор мне неразумной элементарные вещи.

– Вот глупые, – хмыкнула Эсма. – Так же не понятно ничего, если каждый говорит на том языке, на котором ему хочется.

– Ну, этот каждый не один говорит на своем родном языке, – возразила я. – Есть много людей, которые меня понимают.

– А что, если тебе нужно, чтобы тебя понял самый важный другой человек, а у него свой родной язык? – с хитринкой спросила девочка.

– Можно нанять переводчика, например, – начала рассуждать я, вспоминая картинки переговоров с иностранными партнерами по бизнесу.

– Говорю же – глупые, – Эсма хлопнула себя ладонью по бедру. – Кто же зовет лишнего, когда понять нужно самого важного?

Я подумала, что девочка не так-то уж и проста, и решила закрыть тему, в душе частично согласившись с ее позицией.

Мы завернули за угол, устремляясь в нескончаемое хитросплетение коридоров, и почти столкнулись с высоким мужчиной. Я замерла, уставившись на смутно знакомое лицо. Мужчина был одет в темные одежды, напоминающие что-то среднее между сутаной и одеждой мастера Йодо в небезызвестном фильме. Его длинные темные волосы были закинуты назад. Глаза темные, но точнее цвет я так и не разобрала за длинными ресницами, потому как мужчина так и не поднял взгляд от пола. Тонковатые губы сжаты в напряженную линию, чуть длинноватый нос несколько судорожно втянул воздух.

– Прошу прощения, – мягкий, бархатистый голос как будто бы заставил меня отступить с дороги странного незнакомца. Мужчина скрылся за поворотом, из-за которого только что появились мы.

– Странно, что он тут, – зашептал Эндор.

– А кто это?

– Это Коро – самый сильный пророк, который учился в нашей школе, – просветила меня Эсма. – Он отшельник, редко появляется здесь. Говорят, он путешествует.

– Да нет, – перебил ее брат. – Он живет в пещере на том берегу. Его там Лиам видел.

– Лиам и носа своего не увидит, если ему не указать на него, – парировала девочка. – Говорю же, он путешествует. Нам Хона рассказывала – наша преподавательница по восстановлению сил. Он может так же, как Айсайар переходы открывать, только вроде бы у него все сложнее проходит.

Разговор начал меня утомлять, а ощущение, что я знакома с этим мужчиной росло с каждой минутой.

– Ребята, – решилась спросить я. – А где я нахожусь?

Эндор с готовностью повернулся:

– Это Школа Жизни и Смерти, – с гордостью, будто он сам основал эту школу, ответил мальчишка.

– Здесь обучают в двух направлениях, – продолжила Эсма. – Как сохранять жизнь и как ее отнимать.

– Я учусь на факультете Смерти, а Эсма на факультете Жизни.

Такое полярное разделение показалось мне несколько топорным, но вслух я этого, конечно же, не сказала. Разболелась голова, видимо, это был результат сдерживаемых эмоций, которые меня переполняли.

– И здесь учатся все желающие?

– Нет, – в один голос отозвались близнецы.

– Эта школа только для обладающих силой. Здесь учатся одаренные из всех двенадцати миров.

– Что-то я ни о чем подобном не слышала, – осторожно отозвалась я.

– Конечно, ты же из первого мира, как я понимаю, – тоном учителя заговорил Эндор. – Ваш мир лишен силы.

– Да нет же, не лишен, – перебила его Эсма. – Просто грань вашего мира слишком прочная, нити внешней силы, которые занимают пространство между мирами, не ощущаются в вашем мире. Из-за этого внутренняя сила пробуждается в людях очень редко.

– Но в тебе она пробуждается, поэтому Айсайар и привел тебя.

– Вообще удивительно, как он смог тебя почувствовать, а потом еще и за сутки открыть два перехода через грань твоего мира, – задумчиво произнесла Эсма, когда мы поворачивали за очередной угол.

– Я тебе говорил, он точно работает с каким-нибудь усиляющим артефактом, скорее всего со Слезой Единого! – заговорщически прошептал мальчишка. – Ни у кого нет столько силы, только у Единого.

– Брось! – отмахнулась Эсма. – Слеза Единого – это сказки, ее никто не видел.

– Так что там насчет чего-то во мне пробуждающегося? – решила я вернуть разговор в более актуальное для меня русло.

– Ты тоже обладающая силой, раз Айсайар привел тебя, – глядя на меня, как на маленькую и неразумную сказал Эндор.

– Это что вообще значит?

– Ну это… Как бы сказать… У вас это называется «магия», – очень обрадовался провожатый тому, что все-таки смог подобрать подходящее слово.

Я даже не стала спорить, решая поберечь и без того быстро истощаемые психические ресурсы, иначе мне грозила бы банальная бабская истерика, которая явно не избавит меня от головной боли, а вот проблем вполне может добавить.

– Хорошо, допустим, но на кой… простите, я тут? – не понимая, для чего я была насильно выдернута из своего мира.

– Никто не знает, какой будет та сила, которая в тебе проснется, – пожала плечами Эсма. – Может быть, ты сможешь растить цветочки за пять минут, а, может, твоя сила будет управлять ураганами. Если она пробудится не здесь, где рядом будут те, кто может тебе помочь, а в твоем мире, ты можешь нечаянно уничтожить себя и полпланеты заодно.

– Ну и, конечно, еще одна причина – это охотники. Они убивают таких как мы. Так что сегодня Айсайар спас тебе жизнь.

Моя голова уже почти перестала вмещать информацию, когда мы наконец дошли до простенькой двери, и ребята сообщили, что это и будет моя комната.

– Спасибо вам, – решила поблагодарить я за предоставленную информацию, достойную записи в журналах по психиатрической практике. – Но… мне нужно домой. У меня там жених. И бизнес.

– Ты выходишь замуж? – обрадовалась Эсма.

– Нельзя, – страшно вытаращив глаза, прошипел Эндор. – Ты же не знаешь, когда и как проявится сила, не знаешь, как ею управлять, а вдруг ты убьешь кого-нибудь? Или того хуже – себя?

– Нет, хуже, если кого-то, – вставила девчонка.

– Нет, хуже, если себя!

– Да какая разница? – удивилась Эсма. – Ее еще до того охотники найдут.

Я сжала переносицу, повторяя себе, что безвыходных ситуаций не бывает.

– Ты б поспала, а то поздно уже, – посоветовал Эндор. – Завтра у тебя первая тренировка. Все, что нужно, найдешь в комнате.

– Ты голодная? – Спохватилась Эсма. – Мы принесем тебе ужин немного позже. Его обычно подают на четвертую звезду.

Я решила не вдаваться в подробности насчет четвертой звезды, но и отказываться от еды не стала – даже здесь мне придется чем-то питаться.

Я вошла в комнату и уставилась на темное окно, расположенное напротив двери. «А в моем мире сейчас, наверное, позднее утро», – подумала я, неосознанно касаясь кулона на шее, который имел вид не то снежинки, не то звезды.

– Та-та-тара-та-та-та-та, – грустно пропела я.

Растерянно огляделась по сторонам, будто только сейчас осознала, что на самом деле произошло. В неуютной комнате было все настолько чужим, неприветливым, жутким, что я чуть не выскочила обратно за дверь, чтобы попросить близнецов посидеть со мной еще немного. Но нет, конечно же, я этого не сделаю. Сходить с ума, так в одиночестве.

Я подошла к узкой кровати и провела рукой по оставленным для меня вещам. Грубая ткань, точно ни грамма синтетики. Интересно, если я сейчас переоденусь в здешнюю одежду, все окружающее станет для меня более нормальным? Возможно, но, почему-то я не спешила снять с себя любимые, хотя и не очень удобные, тряпки. Возникли нерациональные чувства, когда переодевание воспринималось мной как первое предательство родного мира: сначала наденешь эти вещи, потом поспишь в здешней кровати, а потом что? Найдешь себе здесь нового Кирилла?

Я чуть не отвесила самой себе оплеуху. Нечего себя жалеть и утрировать тоже не нужно.

Пересилив себя, я потянулась к серому свитеру крупной вязки, переоделась быстро, чтобы не передумать. Замерзшее тело с благодарностью отозвалось на тепло нового гардероба. Все будет хорошо, скоро я вернусь домой.

Подойдя ближе к окну, я увидела темнеющий лес, блестящую гладь озера, и… нечто шокирующее и необъяснимое – две луны. Одна висела так близко, что казалось, она касается кромки леса, заливая его потоками красных световых кругов. На ее поверхности были видны два огромных кратера, оттого она напоминала огромную красную пуговицу, которую какой-то великан небрежно пришил к полотну неба; вторая – белая – была уже высоко в небе и сияла чистотой, как стеклянное яблоко. Я заплакала. Точнее, завыла, как волк. Две луны к этому ох как располагали.

Глава 4. Забытая жизнь

Айсар

Айсайар затаился возле окна только что приведенной из первого мира девчонки и внимательно наблюдал, как она расхаживает по простенько обставленной комнате. Здесь, в крепости, все они похожи одна на другую. Не то комнаты, не то кельи. Все, кроме жилища директрисы Валаринды. Поэтому седовласый как истинный ценитель уюта предпочитал ночевать там.

Дарья уже переоделась в местную одежду, утратив часть своей элегантности. Обычная, растерянная, сбитая с толку, она нравилась ему гораздо больше, чем та кукла с налетом деловитости, которую он впервые увидел тогда в «девятке». Таких в окружении седовласого было предостаточно и без нее.

Айсар склонил голову на бок, стараясь как можно лучше рассмотреть лицо девчонки. В этом лице ему все казалось неуловимо знакомым. Голубые глаза с длинными ресницами то и дело жмурились, как будто девушка надеялась, что, когда она откроет глаза, все происходящее окажется просто дурным сном. Чуть вздернутый носик был слегка опухшим и красным, из чего Айсайар сделал вывод, что она все-таки дала волю слезам. Что ж, это хорошо, слезы – неплохое средство для того, чтобы справиться с потрясением, которому она подверглась. Но, несмотря ни на что, держалась она хорошо, да.

Седовласый усмехнулся своим мыслям, продолжая рассматривать лицо девушки. Нижняя губа ее была искусана чуть ли не до крови, строгая прическа распалась. Каштановые волосы спадали по плечам мягкими волнами. Свитер был ей великоват, от чего она была похожа на подростка-беспризорника.

Сидя на крыше, Айсайар поймал себя на мысли, что ему не просто так захотелось прийти посмотреть на новенькую. Обычно он так не делал. Как правило, уже через час он не мог вспомнить даже имени новоприбывших пробуждающихся. Он с удовлетворением отметил, что его привела сюда точно не внешность Дарьи, которая была достаточно заурядной. За время своей долгой жизни он видел и покрасивее. Но тогда что? Седовласый нахмурился, взгляд серых глаз обратился в недалекое прошлое. Стараясь ничего не упустить, Айсар принялся пролистывать в памяти отрывки сегодняшнего дня. Вот он пытается отвести погоню от пробуждающейся. Охотники взялись за нее плотно: глушащие любые механизмы чары заставили замереть целый квартал достаточно крупного города. Машина, которую они с Эрдьяром раздобыли сразу после перехода, двигалась исключительно на энергии Айсайара. За этой девчонкой был отправлен явно не один отряд охотников, поэтому, пока седоволосый уводил одну группу злоумышленников, другая уже выходила на след Эрдьяра и Дарьи. Айсар почувствовал, что пробуждающейся грозит серьезная опасность, поэтому открыл переход прямо перед машиной и оказался под ее колесами. Ничего, он быстро регенерирует, а вот Дарья до условленного места встречи в конце улицы уже бы не дожила. От охотников отбились труднее, чем обычно, хотя седовласый и старался продемонстрировать обратное. Ему нравилось чувствовать собственное превосходство. Прыжок тоже занял больше сил, чем обычно…

Стоп! Прыжок! Всегда, когда Айсайар и Эрдьяр забирают нового пробуждающегося, седовласый легонько дотрагивается до сознания новичка, чтобы поддержать его в первом переходе и избежать потери этого самого сознания на несколько дней. Слишком уж большая нагрузка для любого человека, даже обладающего силой, не говоря уже о том, кто эту силу пока не получил. В этот раз он, конечно же, сделал так, как и обычно, но почему же ощущение, которое возникло при мягком вторжении в ее сознание, кажется ему таким… знакомым?

Увлеченный своими мыслями, Айсар почти пропустил момент, когда Дарья подошла к окну и прислонилась лбом к прохладному стеклу. Седовласый замер, боясь пошевелиться и выдать свое присутствие. Девушка закрыла глаза, вновь закусывая губу, стискивая в кулаках край рукава грубого свитера. Плачет? Айсайар бессознательно протянул руку к окну, но дотронуться до стекла он не успел – ладонь будто пронзило тысячей игл. Окно с девушкой исчезло в глубокой и мрачной темноте, сквозь которую проступила болезненно реалистичная картина: незнакомка с пшеничными волосами и зелеными глазами открывает рот в беззвучном крике. Видение заставило сердце седовласого сжаться от ощущения, что прямо сейчас случится что-то непоправимое, – то, что изменит такой понятный сложившийся мир. Он схватил ртом воздух, пытаясь избавиться от наваждения, и образ утонул во тьме, которая сжалилась над ним и вернула Айсайару кое-где потрескавшуюся черепицу крыши, окно с Дарьей за мутным стеклом и его самого.

Айсар взглянул на свою руку, по ней медленно поднимался узор инея, вытесняя собой неприятные ощущения. Долго и удивленно он смотрел на кисть, потом стряхнул с ладони несколько крупных снежинок и улыбнулся. Удивительное чувство. Он и прежде умел управляться с морозными кристаллами, за что в Школе Жизни и Смерти его и прозвали Льдом. Ощущение внутреннего могущества переполняло его и окутало все тело. Сейчас он вдруг вспомнил, что раньше в нем был лишь отголосок нынешней силы, той, которой удивительным образом увеличилась при появлении новой пробуждающейся. Хотя, быть может, это просто совпадение. На своем опыте, Айсар не раз убеждался, что в жизни встречаются еще и не такие совпадения, но, отчего-то, он был уверен, что усиление его дара каким-то образом связано с ней, с Дарьей.

«Что же за сила будет у тебя, девочка?»

– До встречи, – одними губами произнес Айсар.

Девушка его не слышала, продолжая поливать слезами свою разрушенную жизнь. Они все вначале думают, что их жизни разрушены. Ровно до тех пор, пока не получают свою силу.

Последний взгляд на пробуждающуюся, и седовласый парень ловко перепрыгнул на следующую крышу, в чем ему неизменно помогла любимая трость. Еще пара прыжков с опорой на здоровую ногу, и, в последний раз оттолкнувшись, Айсайар мягко приземлился на поляну перед замком Школы Жизни и Смерти.

Всегда, когда Айсар с Эрдьяром возвращались в школу хотя бы на один день, рыжебородый неизменно исполнял свои странные ритуалы. Сейчас Эрдьяр, как обычно в это время, погружался вглубь своего подсознания на краю поляны. После того, как бородатый великан прожил несколько лет в первом мире, уроженкой которого является спасенная сегодня пробуждающаяся, Дьяр каждый вечер посвящал уединению, называя это медитацией, и использовал данное занятие для очищения своих мыслей. Нелепое занятие, по мнению седовласого. Прописная истина во всех мирах гласит, что чисто не там, где убирают, а там, где не сорят. Так что, стоит просто не засорять мозги всяким хламом, чтобы не пришлось их после чистить.

Подходя ближе, Лед отметил, что друг опять застыл в какой-то, мало напоминающей человеческую, позе. Айсайар, с видом вселенской скуки на лице, плюхнулся на траву недалеко от живой статуи бородатого мужчины и бросил рядом трость.

– Убери ее, – потусторонним голосом потребовал Дьяр. – В то место мне сейчас нужно перенести вес корпуса.

– Сам убирай, – отмахнулся Айсар, откидываясь назад и опираясь на согнутые руки.

Ему нравилось немного дразнить рыжебородого, каждый раз вступая в неравный бой с его невозмутимостью. Однажды седовласый пообещал себе, что когда-нибудь он обязательно выведет друга из себя. Конечно, активные попытки это сделать давно прекратились, но Айсайар считал своим долгом отдавать дань былым временам.

Эрдьяр тяжело вздохнул, опустил сначала левую ногу, потом правую руку, разогнул спину и плавно уселся напротив седоволосого юноши.