Текст книги "Девственница для бандита"
Автор книги: Амира Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Какой-то Молот… и еще, кажется, Ржавый. Самый главный – постарше… Это все что я запомнила. Сказали не появишься… – срываюсь на рыдание.
– Успокойся, сестренка. Все разрулим.
– Они взяли заложника!! Моего парня! Матвей вообще ни при чем! – ору в трубку. – Как ты разрулишь, как? Ты им денег должен?
– Нет. Документы кое-какие. Они в сейфе, Лили. Тебе придется самой за ними съездить. Ключ найдешь в маминой шкатулке с документами. Она ничего не знает, я просто оставил ей на хранение. Хотел по-другому распорядиться… Но раз такое дело, придется отдать. Вычислили меня, суки.
– Во что ты опять вляпался? Во что? – всхлипываю.
– Так, Лили, ты меня слышишь, что я сказал? Я тебе сейчас пришлю адрес. Берешь ключ, едешь туда. Там будет банковская ячейка. Все просто.
– Думаешь, они отстанут? Почему я должна встречаться с бандитами? Мне и первый раз хватило!
– Я слишком далеко. Не успею приехать.
– Ты ведь с Мариной? Можно мне поговорить с ней? – спрашиваю, немного успокаиваясь. Хотя меня все еще трясет. Безумно обидно, что брат такой. Бросает в пасть льва, даже не задумываясь. Ощущение, что вообще только о себе беспокоится, а на нас ему наплевать…
– Она сейчас не рядом. Что-то важное хочешь ей сказать?
– Но вы вместе?
– Конечно же мы вместе, – Егор явно недоволен моей настойчивостью.
– Тебя ищут не только эти бандиты… Но еще брат Марины, – нахожу наконец силы чтобы произнести это. Мне дико не хочется говорить сейчас о Ериханове.
– Блять! – Егор снова матерится.
– Может, объяснишь, ему тоже нужны документы? Я уже готова была попросить у него помощи, понимаешь? Я дошла до крайней точки отчаяния.
– Не говори ему ничего. Держись от него подальше. Он куда опаснее шестерок, которые тебе угрожали. Поняла?
– Нет, я ничего не поняла! Когда ты приедешь и объяснишь все нормально?
– Как только все разрулю.
– Ты снова подставил свою семью, ты это понимаешь?
– Лилиана, ты ведь знаешь, что я ненавижу, когда мне читают нотации. Ты ни хера не смыслишь ничего в моих делах.
– Да, я только разгребаю…
Егор нажал на отбой, видимо решив, что разговор окончен. Он в своем репертуаре. Как же злит меня! Но все равно, то что хотя бы ответил – дорогого стоит. Я ведь уже представляла, как уговариваю маму бежать, при этом делая все чтобы не рассказывать причину… Конечно, она бы меня не послушала.
– Выдохни, Лили. А потом расскажи, что тебе наговорил этот козел, – Настена недолюбливает Егора еще с детства. Они всегда конфликтовали. Я пересказываю подруге разговор, вкратце.
– Хм, значит Ериханов – главная опасность. Что-то ни единому слову твоего братца я не верю.
– Ну, в этой части я с ним солидарна. А что касается бандитов и документов – придется проверять на своей шкуре, – вздыхаю.
Глава 7
Уже почти вхожу в свою квартиру, как новый звонок застает врасплох. Ну надо же, мне звонит Вера Максимовна, собственной персоной!
– Лилиана, ты сегодня вечером свободна? У нас произошло кое-что, срочно нужна замена.
– Сочувствую. Но я думала, меня уволили, – стараюсь чтобы в голосе не звучало злорадство, и все же, я его испытываю. Сначала выкинули меня на помойку, теперь за помощью звонят? Очень приятно! Спешу и падаю!
– Тебя не увольняли, девочка. С чего ты взяла? – мягко произносит менеджер.
– Ну, скажем так, я умею читать между строк. А еще у меня есть в коллективе приятели. Я в курсе что меня «слила» мадам прима. Может быть Инга вытащит сегодняшний вечер из жопы?
Сама от себя не ожидала такой дерзости. Но сегодня был слишком трудный день, во мне не осталось лояльности и доброжелательности. Увы. Только не в этот день…
– Дорогая, Инга сегодня подралась с новенькой девочкой… Она не может нас спасать, – вздыхает менеджер. – Как раз из-за нее у нас проблемы.
Новенькой? Видимо на мое место взяли. Мне вдруг становится ужасно жаль эту несчастную девушку, которой в первой же вечер досталось от заносчивой примы.
– Могу лишь посочувствовать, – вздыхаю.
– Двойной тариф, – заманивает меня деньгами Вера Максимовна.
– Тройной, – говорю, все еще никак не в состоянии выйти из образа наглой девчонки.
– Согласна. Жду через час, Светлова, – деловито сообщает менеджер и отключается.
Стою в ступоре. Я брякнула слово «тройной» просто так. У меня нет никакого желания танцевать сегодня. Мечтаю только о горячей ванне и мягкой постели. Слишком тяжело мне дался сегодняшний день, хочу забыть обо всем хотя бы ненадолго.
Но Вера Максимовна уже отключилась. Идти на попятную, дозваниваться ей снова, отказываться, придумывая разные предлоги – это как-то уж совсем убого. Раз ляпнула, Светлова, значит иди и отрабатывай.
***
Успеваю принять горячий душ, залезаю в спортивный костюм и заказываю такси. В клуб приезжаю ровно к назначенному времени.
– Лили, как я рада видеть тебя, – мне на шею бросается Раиса. – Без тебя тут совсем не то…
– Спасибо, но не думаю, что я много значу для атмосферы коллектива, – усмехаюсь.
– Это все Инга, сволочь эдакая. Знаешь, она с ума сойдет, когда узнает, что послужила причиной твоего возвращения, – смеется приятельница. – Нет, ну серьезно, вот ведь ирония!
– С чего она в драку то полезла? – спрашиваю, хотя мне это не сказать чтобы интересно.
– Ой, ты знаешь, она ведь с тем мужиком переспала!
– Ты о ком?
Мне совершенно наплевать с кем спит прима, но почему-то сжимается сердце.
– Черт, я совсем не подумала, – Рая почему-то выглядит смущенной. – Короче, Инга села в машину к мужику, который приезжал к тебе в тот последний день, когда ты танцевала. Прости, что не сказала тогда по телефону… Подумала, что тебе будет неприятно. А сейчас вот как дура взяла и проговорилась…
– С чего ты взяла, что мне будет неприятно? – спрашиваю скривившись. – Мне абсолютно все равно, я практически не знаю этого человека. У нас есть одна общая знакомая, не более того. Вру конечно, слова Раисы отозвались болью в сердце, и это меня напугало очень сильно… Я не могу ревновать Ериханова, это же полнейший идиотизм!
– Прости ещё раз, – вздыхает Рая. – Сама не знаю, почему так подумала. – Ну так вот, эта хитрожопая Инга залезла к этому мужику в машину и сообщила ему, что она якобы подарок от клуба. Наврала… Короче, этот твой «едва знакомый» – очень крутой мужик, он знаком с нашим боссом. Я даже краем уха слышала, что Вольский пересрал, когда такого гостя у себя увидел. Не знаю какие у тебя с ним дела, Лили… Но, наверное, здорово что у тебя есть такие знакомые. Ну вот, Инга вдруг решила, что у неё есть шанс привлечь его внимание. И он действительно взял её к себе домой. Отказываться от подарка не стал, отымел во всех позах и отправил обратно, чего и следовало ожидать. Хотя она, конечно же, ждала совсем другого. Рассказывала тут своим лучшим подружкам о том какой он классный. А потом он приехал ещё раз, через день, уже чисто к Вольскому, и даже не взглянул на нашу приму. О чем ей и сказала сегодня новенькая. Леська весьма дерзкая девчонка. Ну вот, Инга не выдержала и бросилась на неё, вцепилась в волосы.
Закатываю глаза. Серьезно? Меня притащили сюда потому что бабы не смогли поделить Давида Ериханова? Я бы рассмеялась, если бы мне не было почему-то чертовски паршиво.
– Спасибо за рассказ, мне надо готовиться к танцу, – говорю Раисе. Ухожу в раздевалку, тут каждое место отделено шторой. Хоть какое-то подобие уединения. У меня странное состояние. Сердце колотится и почему-то хочется плакать. Почему старший брат Марины вызывает у меня столько противоречивых эмоций?
***
– Светлова, зайди на минуту в мой кабинет, – просит Вера Максимовна сразу после первого танца.
Иду за ней с чувством все возрастающего раздражения. Что на этот раз произошло? Зачем я понадобилась? Впрочем, дело не в том, что у меня крадут время для отдыха, я раздражена сама по себе, меня все бесит.
– Только сразу в штыки не воспринимай, – начинает свою речь менеджер и она мне все больше не нравится.
– Слушаю вас.
– Придётся станцевать приват, в малом зале, Лилиана. Ничего криминального, никакого секса… – добавляет поспешно.
– Я не танцую приваты, вам это отлично известно. В этом я Ингу заменять не собираюсь.
– Слушай, там столько денег заплатить готовы…
– Меня эти не интересует
– Черт, ты вообще хочешь тут работать или нет? – вскипает Вера Максимовна.
– Уже не особо!
Кончено, моя дерзость совершенно не обоснована. На меня не свалилось неожиданное богатство, и мне все ещё надо платить за учебу. Не говоря уже о том, что мою семью преследуют бандиты и одному богу известно, отстанут ли, когда отдам им документы. Я уже не верю ни единому слову Егора. Никому не верю…
– Ты очень сильно подведешь меня, Лилиана, – менеджер выглядит очень расстроенной. – Я готова отдать тебе сумму, которую заплатит клиент, полностью.
– Это очень щедро с вашей стороны…
– Не подводи меня, девочка, – продолжает настаивать Вера Максимовна. – Не создавай проблем… Потом снова озвучивает сумму, от которой кружится голова! Хватит заплатить за учебу за этот год и половину следующего!
– Только танец? – уточняю еще раз.
– Танец. Не стриптиз, – кивает как китайский болванчик менеджер. – Договорились? Ну беги, готовься
***
В этом клубе есть основной зал, где за столиками располагаются гости, где на большой сцене, переходящей в длинный подиум уходящий в глубину к столикам, выступают танцовщицы. А есть еще один зал, уменьшенная копия главного. Там обычно устраиваются закрытые вечеринки, мальчишники. Но бывают и просто танцы, девочки точно так же выступают перед клиентами, которые готовы платить куда большие деньги за то, чтобы не светиться в общем помещении. В этом есть резон, если ты, к примеру, депутат или министр. Я в этом зале ни разу не выступала и сейчас мне стыдно перед собой, что предала собственные принципы, позарившись на большую сумму денег. Мне бы подумать хорошенько, чего вдруг менеджер так сильно меня уговаривает. Но видимо в этот момент мой разум отключился.
Забегаю в гримерку, практически следом мне приносят несколько костюмов на выбор. Итак, кем я желаю быть? Женщина кошка, знойная пиратка Карибского моря, женщина вамп? Выбираю короткие кожаные шорты и белую рубашку, под нее вниз – закрытый лиф, расшитый стразами. Волосы распускаю. Борюсь с собой, чтобы не застегнуть рубашку на все пуговицы.
– Ух, в клубе сегодня аншлаг, отлично заработаем, – в гримерку влетает Раиса, плюхается напротив меня. – Чего хотела Вера?
– Уговорила на танец во втором зале, – рассказываю, не скрывая недовольства в голосе.
– Хорошие деньги? – деловито интересуется Рая. – Можешь не отвечать, – усмехается. – Раз даже ты согласилась, ясно что более чем хорошие. Шикарно выглядишь. Только чуток ворот расстегни.
– На сцене успею, – нервно передергиваю плечами.
– Ты умница, Лили, ничего не бойся. Девочки наблюдают за тобой с завистью, двигаешься так, что и оголяться не надо, с маху заводишь публику.
Не пытаюсь спорить, видя, как горят глаза подруги. Да и в конце концов, мне нравится танцевать. Нравится быть востребованной, когда смотрят с восторгом. Да, это не шоу в концертном зале, но есть свой драйв. Мне нравится чувствовать адреналин в крови.
**
Сделав глубокий вдох, отсчитываю аккорды и вспархиваю на сцену.
В зале полумрак. Я не хочу рассматривать богача, который заплатил за мой танец бешеную сумму. Просто движения под музыку. Я всегда погружаюсь в мелодию и отключаюсь. Но сейчас сложнее. Заставляю себя сконцентрироваться, встряхиваю головой и начинаю двигаться.
Бросаю вскользь взгляд на своего зрителя – не могу удержаться, ведь он всего один. Он находится в полумраке, и все же можно разглядеть, что он молод, симпатичен… Блондин, на вид не больше тридцати. Самое странное – на лице абсолютно нечитаемое выражение. Совершенно определенно, он не захвачен разворачивающимся перед ним действом. Будто сквозь меня смотрит. Не то чтобы я ожидала горящий взгляд или капающую с подбородка слюну… Нет, но не понимаю, зачем тогда заказывать танец?
Я удивлена, даже ошарашена своим открытием, едва не сбиваюсь с ритма. Плевать, я все равно должна отработать до финала. Задорная песня Джей Ло уже на середине, и движется к кульминации. Несколько сложных па на пилоне, снова невольный взгляд на зрителя… Он поднимается из-за столика, держа телефон возле уха, поворачивается к сцене спиной, уходит…
Я далеко не самовлюбленная прима, и все же в этот момент испытываю недоумение, шок, и даже легкую обиду. Так много заплатить, чтобы даже не досмотреть танец? Странный тип, что с ним не так? Неужели трудно было досмотреть ради приличия? Или я так ужасна?
Но тут вижу, что навстречу уходящему движется еще кто-то. Уверенная походка, более высокая и крупная фигура приближается. Меня охватывает недоброе предчувствие. Поравнявшись, мужчины обмениваются короткими кивками. Новый гость движется к столику возле сцены, попадает в луч прожектора… Мой рот невольно приоткрывается от изумления.
Это Ериханов. Черт… В голове сплошь матерные слова. Я впадаю в ярость. Он снова играет со мной! Прислал кого-то, чтобы заказать мой танец? Что за дебильные игры? Решил записать меня в шлюхи? Это такая проверка?
В голове рой мыслей. Я настолько взбешена, что меня бросает одновременно в жар и в холод. Ериханов пристально смотрит на меня. Я даже различаю усмешку на его лице, хотя возможно это лишь мое воображение.
Меня трясет. От злости и бессилия. От того, что это последний мужчина на земле, перед которым я бы стала танцевать. Не согласилась бы за все деньги мира!
Но я делаю противоположное. Кручусь на пилоне, выполняя самый сложный элемент. Спускаюсь, изгибаюсь, сажусь на шпагат. Снова поднимаюсь, спиной к пилону, выгибаюсь назад, начиная расстегивать рубашку. Очень медленно, пуговица за пуговицей. Смотри, тварь. Я хочу, чтобы ты хорошенько рассмотрел то, чего тебе никогда не получить…
Он же мне в отцы годится. Не совестно пялиться на меня? Сколько ему вообще лет? Сорок? Больше? Или чуть меньше? В любом случае, этот мужчина в шикарной форме.
Мужчина, который обожает меня унижать. Глумиться. Показывать свое превосходство.
Ярость бурлит все сильнее, я даже не замечаю, как расстегиваю рубашку полностью. Хочешь убедиться, что я шлюха? Ты ведь для этого здесь? Ок, я доставлю тебе удовольствие.
Не думая, срываю с себя рубашку, комкаю ее в руках. Двигаюсь к краю сцены, остаются последние секунды песни.
На финальной ноте со всей силы кидаю предмет гардероба прямо в лицо Ериханову.
Конечно, я не отдавала себе отчета в этом грубом действии. И даже не старалась попасть в Давида… Но попала… Реально, смотрю как ткань падает на лицо монстра, и невольно хихикаю.
Мне бы убежать со сцены, чтобы не показывать веселья, это уже означает дергать тигра за усы. Понимаю, что не стоит. Меня держит на месте чувство вины. Глупое желание попросить прощения, уж слишком грубо вышло. Поэтому, не успеваю среагировать – Давид комкает прилетевший в него предмет, отбрасывает в сторону, встает из-за столика, направляется к сцене…
Сама не понимаю как оказываюсь в невесомом положении. Меня стаскивают со сцены, а я даже не сопротивляюсь. Вырваться не под силу. Новая композиция из Мулен Руж заполняет пространство. На сцену вспархивает квартет из девушек, начинающий задорно плясать перед пустым залом.
– Отпусти меня! – Давид тянет меня куда-то, а я вырываюсь.
Он останавливается, оглядывается по сторонам. Опускается на стул, за одним из дальних столиков. Не так близко к сцене, нас почти не видно. Но мои коллеги явно сейчас во все глаза следят за нами… И меня это просто убивает… Мало того что доложат Инге, а она и так меня ненавидит… Вспоминаю рассказ Раисы, то что Инга уже успела побывать под этим мужланом и начинаю вырываться с утроенной силой.
Бесполезно. Руки болят, выбиваюсь из сил, а у чудовища, которое меня не выпускает, даже не сбивается дыхание.
– Мне больно! – шиплю яростно.
– Так не рыпайся.
– Мне не нравятся такие шутки! Я тут работаю, потому что мне деньги нужны, неужели не ясно? Что ты пристал ко мне? Ненавижу, слышишь? Я не знаю где брат, не знаю где Марина…
– Ты еще расплачься, бедняжка. За бабло жопой крутить готова, но не к последствиям, да? – рычит в ответ Ериханов. Он явно очень зол на меня. С рубашкой я конечно переборщила и теперь жалею о своем поступке. Хотя, наверное, буду долго и с удовольствием смаковать это воспоминание.
– Отпусти! Чего тебе надо? – чуть ли не всхлипываю.
– У меня были планы, но ты их спутала, – ухмыляется монстр. – Разве ты не знаешь, что за плохое поведение всегда следует наказание?
– Угу, так и вижу, как ты меня шлепаешь, – фыркаю и осекаюсь, заметив плотоядный блеск глаз.
– Отлично.
Рывок – и я на коленях у чудовища. Его ручищи крепко стискивают мою талию. По телу пробегает сильнейшая дрожь. Идиотка… Зачем продолжаю его провоцировать? Что с моими мозгами? Почему они плавятся рядом с этим мужчиной?
Глава 8
– Что ты делаешь? Совсем ополоумел? – шиплю на него. Стараюсь вырваться, но при этом не особенно это демонстрируя – девушки все еще танцуют, и, я уверена, наблюдают за нами с пристальным интересом. Еще неизвестно кто для кого является в данную минуту представлением. – Отпусти меня немедленно!
– Ты ждала наказания, Лилиана. И ты его получишь, – хрипло произносит Ериханов.
В темно-карих глазах пляшут черти, когда он смотрит на меня таким взглядом, будто сожрать хочет. Вздрагиваю, чувствуя как попадаю под властный гипноз его взгляда. Надо бороться, надо бежать! Вот только все тело охватывает странная слабость. Не могу отвести взгляда от смуглого лица. Он совершенно не в моем вкусе. Крупные черты лица. Слишком породистое, надменное. Глаза красивые, а ресницам любая баба позавидует – черные, густые. Прямой нос, твердый упрямый подбородок, покрытый недельной щетиной, что придает этому лощеному ублюдку диковатый вид.
Я точно свихнулась. Замерла, вместо того чтобы бежать подальше. Как кролик перед удавом…
От близости сильного мускулистого тела потряхивает. Горячие пальцы властно стискивают мою талию.
– Тебе нужна шлюха? Тогда ты ошибся адресом, – собрав остатки гордости, произношу как можно холоднее.
– Уверена?
Его глаза вспыхивают злобой, а в следующую секунду руки с талии перемещаются ниже. Его пальцы вдруг оттягивают резинку шорт, проникают в них…
Вскрикиваю, отталкиваюсь изо всех сил вцепившись в мужские плечи. Но он сделан словно из стали. Свободной рукой вдруг обхватывает меня за шею. Не сильно, но достаточно, чтобы продемонстрировать свою власть, показать, что бессильна перед ним.
– Не я начал стриптиз. Рубашку сняла, так и эти… труселя, нахер. Сиськи я бы тоже посмотрел, – рычит Ериханов.
– Пошел ты… урод, – продолжаю вырываться, задыхаясь.
Глаза хищника. В них плещется предупреждение. Опасно. Смертельно.
С трудом сглатываю ком в горле.
Не справлюсь. Придется просить. Молить о пощаде. Но гордость мешает. Остатки самоуважения противостоят страху.
– Неправильный ответ, девочка, – пальцы зарываются еще глубже, и я с ужасом понимаю, что они уже в моих трусах… касаются горячей, влажной плоти. Выдаю все нецензурные выражения, с которыми когда-либо сталкивалась. Они выливаются из меня потоком, вместе с паникой. У меня начинает кружиться голова, горят уши. Я вся охвачена стыдом и страхом.
– Прекрати… Отпусти… Ненавииижу!
– Маленькая лгунья. У тебя трусы промокли, – смеется в ответ, демонстрируя идеально ровные белые зубы. Сквозь пелену слез смотрю на этот оскал. До чертиков его ненавижу. Тем временем он продолжает двигать рукой у меня в трусах. Высекая искры. Меня прошивают разряды тока. Эти ощущения невозможно выносить. Другая рука отпускает шею и тут же собирает в кулак мои волосы. Тянет мою голову назад, заставляя выгнуться максимально.
Кусаю губы, всхлипываю… вдруг его рука замирает и тогда автоматически, не отдавая себе отчета, сама подаюсь вперед. Желая… Боже, я понятия не имею, что творю. Меня трясет от ужаса… и от похоти, какой никогда не испытывала прежде.
Надо спасаться, орать во все горло, но спазм перехватывает.
– Маленькая шлюха. Умираешь от желания, не можешь этого скрывать, но все равно трепыхаешься, – произносит уничижительно, окатывая волной презрения.
О да, теперь я испытываю то же самое. Глубочайшее отвращение к самой себе, к собственной слабости. Как я могу испытывать столь сильное желание к врагу? До безумия. До пересохшего горла и дрожи во всем теле.
– Попроси, девочка. Скажи: трахни меня прямо здесь, Давид. Проси.
Надавливает на клитор сильно, болезненно, зажимает плоть между пальцами, стискивает, и я захлебываюсь криком. Ловлю ртом воздух. Ни слова не могу произнести. Да у меня и не осталось слов. Что может произнести шлюха? А ведь он сделал меня ею. Хотя я никогда еще не была с мужчиной. Да что там, в глаза мужской член не видела. Но, наверное, это неважно. Я шлюха по натуре, и Ериханов мне сейчас это продемонстрировал.
– Я жду. Хочешь, чтобы я тебя вы*бал?
Ускоряет движение, его палец скользит в меня, и я кричу во всю мощь легких, рыдая и прося о пощаде. Жалкая, растоптанная…
Давид вдруг замирает. Палец проникает чуть глубже. Я дергаюсь, но он жестко фиксирует меня за талию, отпустив волосы. С облегчением делаю круговое движение затекшей шеей.
– Только не говори, что ты девственница.
– Пошел ты… – выдаю самые отвратительные эпитеты, от которых самой противно. Но Давид не реагирует на оскорбления, внимательно вглядываясь в мое лицо.
– Охуеть, – произносит после паузы. Затем притягивает меня чуть ближе…
Снова сводящие с ума движения пальцами по клитору, мои стоны и всхлипы. Не замечаю в какой момент прижимаюсь к его плечу и часто, как во время бега, дышу ему в шею.
Меня знобит, трясет, низ живота каменеет.
Я больше не понимаю где нахожусь и кто рядом. Полностью перенеслась в другое измерение. Мне уже наплевать кто меня трогает там… Я просто хочу кончить, все существование сокращается до желания разрядки. Получить взрыв, равного которому по силе еще никогда не испытывала – в этом нет сомнений. Я знаю, что такое оргазм, иногда трогаю себя в душе, или утром в постели. Но конечно никогда не было эмоций подобных сегодняшним. Я уже на пике, впиваюсь зубами в шею Давида, сама льну к нему, мокрая до корней волос, дрожащая.
В следующую секунду Ериханов убирает руку из моих трусов. Стиснув мою талию, отстраняет, грубо ставя ровно перед собой.
– Нет, девочка, я не тот, с кем ты будешь сладко кончать, хотя дорого бы отдал, чтобы продолжить этот эксперимент, – его голос звучит холодно и равнодушно. Ни грамма эмоций, тогда как я – оголенный нерв. Он превратил меня в животное. Даже не слышу толком, что он мне говорит. Все мысли заняты потребностью. Просунуть руку в шорты. Самой закончить начатое им. Тело охвачено ломкой. Нет сил противостоять. Мне нужна разрядка… Я почти готова упасть на колени и молить его закончить то что начал… Почему он так чудовищно жесток?
– Ты меня слышишь, Лилиана? Я пришел чтобы поговорить, а не чтобы тебя трахнуть, – добавляет еще грубее.
На меня словно вылили ушат ледяной воды. Марево похоти постепенно проходит, и все пространство заполняет стыд. Хочется провалиться сквозь землю. Как может физическая потребность сделать человека настолько жалким?
– Иди, прими душ, – командует Ериханов. – Жду тебя через десять минут в кабинете менеджера. Забыл, черт, как ее там… Вера, кажется. Чувствую, что Ериханов более раздражен, чем хочет показать. Ты меня поняла? Нам надо многое обсудить.
***
Не помню, как добралась до своей гримерки. Запираюсь, приваливаюсь спиной к стене. Мое тело горит и пылает, словно внутри работает печка. У меня совершенно точно поднялась температура. Всю потряхивает, кости ломит. Нет, я не могу сейчас разговаривать с Ерихановым. После того что произошло скорее умру, чем покажусь ему на глаза. Никогда в жизни не хочу его больше видеть! Больной урод с больными экспериментами. Чтоб он сдох!
Ничего важного он мне не скажет. Снова станет запугивать, унижать, издеваться…
Надо бежать – эта мысль овладевает всем моим существом. Дура несчастная. Денег заработать захотела? Вот и поплатилась. Жадность всегда наказуема. Мне нисколько не жаль себя. Я переполнена ненавистью. Прежде всего – к нему. Но и к себе тоже.
Быстро переодеваюсь, влезаю в толстовку и джинсы в которых сюда приехала, на голову капюшон и осторожно крадусь по узкому коридору, заставленному всяким хламом, пыльными старыми декорациями, к запасному выходу.
Мне повезло – удается выскользнуть никем незамеченной. Ясно отдаю себе отчет, что теперь путь в этот клуб для меня закрыт, придется искать другой заработок, и я даю себе клятву, что больше никогда не пойду танцевать за деньги. Просто не смогу. Всегда теперь перед глазами будет стоять сегодняшняя сцена…
***
Родная квартира встречает меня тишиной и безмолвием. Сначала радуюсь этому – не хочу сейчас никого видеть, но потом меня начинает накрывать тревога. В такой поздний час мама, а тем более София, должны быть дома. Звоню маме по мобильному – абонент недоступен. То же самое говорит номер сестры. Да что такое?!
На кухонном столе лежит записка, которую беру дрожащими руками:
Я предупреждал, чтобы ты не приближалась к Ериханову, сука.
Теперь твои родные у меня.
Жду Егора до завтра, или у тебя больше не будет матери.
Листок падает из дрожащих рук, все плывет перед глазами. Приходится ухватиться за край стола чтобы не рухнуть на пол. Колени ватные. Нет, это не может быть. Это какой-то страшный сон, я же должна была привезти им документы завтра!
Проклятый Ериханов все испортил! Может он сделал это специально, чтобы меня подставить? Неужели он настолько жесток? Чертов зверь, как же я его ненавижу!
Снова и снова дозваниваюсь Егору, набираю его номер дрожащими пальцами, на экран капают слезы. Когда брат наконец отвечает, начинаю орать в трубку. От ненависти. От бессилия.
Моя бедная хрупкая мамочка. Моя маленькая сестренка в руках отморозков, которые угрожали чудовищными вещами!
– Успокойся, Лили, я ничего не понимаю из того что ты несешь, – орет в ответ Егор.
– Что ты не можешь понять? Маму и Софию похитили! Я не знаю что мне делать!
– Прочти еще раз их записку, – командует Егор.
Когда выполняю это, виснет пауза.
– Зачем ты пошла к Ериханову? – грубо спрашивает брат.
– Я пошла на работу! Понятия не имела, что он появится в клубе! Мне нужны были деньги! Или, может быть, ты нам помогаешь материально? Нет, ты последнее из матери сосешь! Теперь еще упрекать меня будешь?
– Успокойся, Лили, я выехал. Утром буду дома.
– Ты не врешь? Я места себе не нахожу… они не дали ничего… не написали ни места встречи. Нет никакого упоминания о документах, им нужен ты… Ты знаешь, где их искать?
– Я все знаю. Все решу, поняла? Слушай, уйди лучше из квартиры. Хотя бы к подружке своей. А лучше, куда подальше. Заляг на дно!
– Это твой вечный способ решать проблемы, да?
– Лили, я сейчас не в настроении выслушивать проповеди, поняла? – рявкает Егор. – Мне тоже паршиво, я тоже переживаю.
– За себя? За свою шкуру?
Выматерившись, брат отключается.
Какое-то время сижу и пялюсь в одну точку. Мне дико паршиво. Не могу пошевелиться. Меня душат ненависть и одновременно чувство бессилия. Я как песчинка на ветру. Ничего не могу. Ни на что не влияю. Только забиться в нору и рыдать.
Именно этого мне и хочется.
А еще – принять обжигающе горячий душ, смыть с себя прикосновения человека, которого ненавижу больше всех на свете. Который унизил меня и подставил. Знал ли Давид, что натворил? О чем он хотел поговорить со мной?
***
Долго стою под горячими струями воды, тру тело мочалкой до красноты. Низ живота все еще ноет. Как же я себя презираю! У меня похитили самое дорогое и любимое, а я все равно страдаю от похоти! Как Ериханов смог настолько завести меня, превратить в жадную до секса самку? При том что у меня никогда не было отношений с мужчиной? Я как мартовская кошка. Всего пара касаний, и я знаю, что кончу. Но я не позволяю себе. Наказываю себя.
Бессонные часы, голова мечется по подушке, простыня подо мной свернулась в жгут. Проваливаюсь в беспамятство только под утро.
– Лилиана? Ты здесь? – из забвения вытаскивает голос Егора.
Разлепляю тяжелые веки. Чувствую облегчение, что брат приехал.
Сажусь на постели. Убираю с лица волосы.
– Как видишь, я здесь, – отвечаю хриплым после сна голосом.
– Ну конечно, в твоем духе делать все назло! – недовольно ворчит брат. – Я сказал тебе не оставаться в квартире.
– Ты должен вытащить маму и Софи. Как можно быстрее! Или ты рассказываешь мне как собираешься это сделать, прямо сейчас… или я звоню в полицию!
– Ты мне угрожать вздумала? Решила, что стала взрослой?
– Да, мне пришлось повзрослеть, ведь ты не торопился! – восклицаю отчаянно. – Я не хочу ругаться. Скажи, что планируешь делать! Я поеду с тобой.
– Никуда ты не поедешь. Я все сделаю сам, – мрачно говорит Егор. – Только не вздумай связываться с Ерихановым.
– Да что он всем дался! Я не связывалась с ним никогда! Он сам пришел в клуб! – восклицаю нервно.
– Можешь быть поспокойнее? Выпей чего-нибудь. Займись… уроками что ли.
– У них Матвей, мама, София, а ты мне уроками предлагаешь заняться? – смотрю неверящим взглядом.
В этот момент раздается звонок в дверь. Я бросаюсь открывать, брат перехватывает меня. Не пускает.
– Что ты делаешь, идиотка?
– Вдруг это наши? Ты больной? Надо открыть!
– Заткнись, – шипит яростно.
– Да ты…
Отталкиваю брата, мне удается вырваться, бегу к двери. Я, наверное, и правда сошла с ума, потому что не посмотрев в глазок распахиваю ее. Мне наплевать, пусть даже там бандиты. Я из них готова душу вытрясти, или наоборот, на коленях ползать, лишь бы отдали моих родных.
Но передо мной стоит Матвей. Смотрю моргая, не веря своим глазам.
Лицо в синяках, правый глаз заплыл, одежда грязная. Но живой…
Чувствую захлестывающее облегчение. Бросаюсь к нему, обнимаю.
