Текст книги "Когда белое почернеет (СИ)"

Автор книги: amie

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Наконец мельтешение и головокружение прекратилось. Мы выскочили примерно в трех сутках хода от Бельты, планеты терранского типа, дальше прыгать нельзя было – не хватило бы мощности катера. Бельта была небольшой планетой, заселенной преимущественно людьми, так что мы не должны были привлечь ненужное внимание при посадке.

Через несколько часов после последнего прыжка, когда я успел поспать, полакомиться невкусным концентратом и испытать весь спектр неприятных ощущений-эмоций от первого в жизни опорожнения мочевого пузыря через трубочку, киборг решил связаться по прямому зашифрованному каналу с материнским крейсером.

– Ты был прав, они приходили за вами, – вещал Ла-Ош с маленького экрана. – Как только вы сбежали, они тоже поспешили скрыться, видимо, догадались, в чем дело.

– Ясно. Мы сейчас примерно в трех стандартных сутках хода от Бельты. Что будем делать с Тео? Как я понимаю, обследование необходимо провести как можно быстрее.

– Подожди, ты сам как, в порядке? Дотянешь до Бельты без…

– Да, – резко прервал доктора киборг, я аж вздрогнул – старался не прислушиваться, но когда речь зашла обо мне, стало любопытно. – Переживу, не впервой. Так что с обследованием?

– Теонас, – позвал меня Ла-Ош с экрана, – можно уже на “ты”? – я кивнул утвердительно. – Нам очень нужны задокументированные доказательства в деле о Черном Короле, а время работает против нас. Так что мы поступим вот как: Фрай воспользуется аптечкой и под моим чутким руководством произведет нужные манипуляции, а я запишу весь процесс и результаты на видео, чтобы можно было использовать это в суде. Даже если ты сейчас не веришь в то, что твой любовник – преступник, ты ведь ни коим образом не навредишь ему, если позволишь нам исследовать себя. Ну так как, я включаю запись?

Я согласился. Если для того, чтобы узнать все про себя и Карьена, нужно было сдать пару анализов, то это не так уж и много. Пока доктор-лемур включал запись, повторял на камеру свои вопросы о добровольности исследования и осведомленности о ведущейся записи, киборг успел разложить выдвижной столик из-под панели управления и выгрузить туда весь инструментарий из медицинского ящика. При виде этого богатства у экранного доктора глазки-то засверкали, а я в очередной раз поежился.

На самом деле ничего страшного не произошло. Всего-то меня раздели, со всех ракурсов поснимали на камеру, взяли кровь портативным анализатором, а вот с мочой накладочка вышла. То, что попало в систему очистки, естественно, анализировать смысла не имело, так что пришлось попить водички и подождать, когда снова захочется в туалет. А так как мы находились не в сортире и помочиться в баночку в месте, где мы должны были провести еще трое суток, выглядело крайне негигиенично, пришлось воспользоваться все той же передней трубкой системы очистки, подключив ее внешний конец к емкости для сбора анализов. Стоит ли уточнять, насколько неловко я себя чувствовал, позволив проделать с собой такие манипуляции, да еще и на камеру? Не знаю, как выдержал следующие пару часов, сидя голым в кресле и пялясь на подцепленную к члену баночку, пока тестер работал над кровью, а киборг с доктором потрошили мою сумку на предмет таблеток. Они изучали состав таблеток, проводили тесты и реакции, а я как мантру повторял про себя, что это не съемка видео для извращенцев, и все исключительно по важному и нужному делу…

Как я обрадовался, когда последний анализ был сдан и мне позволили одеться. Фрай был занят, так что я сам теперь учился надевать скаф.

– Ну что ж, – воодушевленно промурчал Ла-Ош, – картина теперь практически полностью ясна. Остался последний вопрос: ты не употреблял в последнее время какую-нибудь не особо известную тебе травку, в виде чая, например, или приправы к еде?

– Да, была такая, – немного подумав, вспомнил одну приправу. – Восьмилистник какой-то, кажется, Карьен его очень любит, буквально во все блюда добавляет. Правда, в последнее время не припомню, чтобы мы его ели, может, закончился, а купить все время забывает. Ну, он же со мной все время возится… возился.

– Ага, а восьмилистник, наверно, с одной небезызвестной планеты. Логично, – пробормотал себе под нос Ла-Ош. – Вот же гениальный сукин сын! Извините, вырвалось. Ничего, при монтаже вырежу. Так, Тео, если тебе дадут еще раз попробовать эту травку, сможешь ее опознать?

– Смогу, наверно, я вкус хорошо помню.

– Отлично. Она не ядовита, содержит вещество, которое в малых дозах не опасно, но имеет свойство накапливаться в почках и вызывать раздражение, переходящее со временем в боли. Самый первый препарат, который тебе “прописал” Мадар, как раз и выводил это вещество из организма, правда, доза была маловата. Сам-то этот… добрый дядя, наверно, принимал достаточно, чтобы не мучаться болями, а вот тебе после временного улучшения должно было становиться хуже… Так, ладно, Фрай тебе все объяснит дальше, а я побежал к начальству, – и тут же отключился.

Мы с киборгом уставились друг на друга.

========== 4 ==========

– Что ты знаешь о “черной” трансплантологии? И о трансплантации органов вообще?

– Ну… Я не сильно разбираюсь в этом, но слышал, что практически любой орган за довольно приличную сумму можно вырастить в пробирке и пересадить больному. Когда я работал в Даун-Сити, слышал, что выращенные органы хуже настоящих, вроде как не нашли еще способа обойти природу, такие органы после пересадки живут в среднем пять-десять лет, а потом надо начинать все по новой. Так что тот, у кого есть возможность, отлавливает какого-нибудь беднягу в трущобах и отбирает у него нужное, воспользовавшись услугами нелегальных хирургов. Это, кажется, и есть “черная” трансплантология. Ну еще можно от трупа попытаться пересадить, но, по-моему, это даже хуже, чем с растительными органами.

– Да, все правильно, но ты говоришь с точки зрения земного жителя. А теперь представь космос – агрессивная среда, человеческий организм изнашивается намного быстрее, особенно если не экранироваться как следует – некоторые военные разработки, даже несмотря на процветающую повсюду коррупцию, гражданским просто невозможно достать. Так что основная масса всякого сброда, ошивающегося в космическом пространстве на ширпотребных посудинах, заранее обречена на раннее старение. Это политика правительства, если ты понимаешь, о чем я говорю. Хочешь жить – спускайся на землю, а космос – для военных. Не все, конечно, с этим согласны, особенно если есть деньги на починку организма. Так вот, “растительные” органы в космосе живут еще меньше, от силы пару-тройку лет протянут, а потом снова потребуется операция. Так что если есть деньги, такие личности предпочитают потратиться на донорские органы. Донора для космоса найти гораздо сложнее, совместимость с заказчиком при этом должна быть идеальная, иначе слишком велик риск отторжения. Но и оплачивается такое удовольствие на порядки солиднее, чем обычная трансплантация. Черный Король у нас как раз и специализируется на таких случаях, работает с известными в криминальном мире личностями. До сих пор поймать его за руку не удавалось. Случались кое-какие скандалы вокруг его клиник, мы так и вышли на Мадара, но прямых доказательств у нас не было.

– Какие скандалы, если не секрет?

– Еще несколько лет назад бывали случаи, когда пациенты, которым назначали удаление каких-либо органов, перестраховывались и проверялись в других медицинских учреждениях, при этом выясняли, что их случаи вполне поддавались медикаментозному лечению. Так мы вышли на Черного Короля. Но он что-то заподозрил и сменил тактику. До сих пор мы никак не могли понять, что же происходит, он просто не оставлял следов, но информаторы в криминальной среде исправно сообщали о новых успешных операциях Черного Короля. Выяснили только, что после нашего вмешательства цены на его услуги резко подскочили, но подобраться к нему так и не смогли. Пока Ла не заметил тебя. Ты ведь крепко подсел на Мадара, доверял ему. Что бы произошло потом, когда, пользуясь случаем, он бы выпотрошил тебя по полной, кое-что заменив растительными органами, а кое-что и просто вырезав, без чего ты вполне мог бы прожить? Думаю, тебе бы прописали какой-нибудь длительный курс сильных обезболивающих в коробке из-под витаминок, потом он тебя бросил бы, вроде как прошла любовь, завяли помидоры, в очередной раз переехал бы, чтобы не смущать соседей новыми связями на любовном фронте, ну и занялся бы следующим клиентом. А ты, возможно, протянул бы еще несколько лет, а там и проблемы со здоровьем снова… Но никто уже не связал бы их с Черным Королем, понимаешь? Ты сам не смог бы до такого додуматься, ты ведь наоборот считал бы, что тебе помогли тогда. Да даже если бы ты и начал по какой-то причине вспоминать свою операцию, она ведь не была нигде зарегистрирована, а твои слова могли счесть клеветой или происками конкурентов.

– Это… бредово как-то. По-моему, проще было бы похитить донора, использовать его, а труп, ну, не знаю, спрятать куда-нибудь, кремировать, распылить на атомы.

– Нет, не проще. Мы ведь следили за ним, и он это чувствовал. Одна крохотная ошибка, и все. А ты был его любовником, иногда приезжал к нему на работу – это не вызывало подозрений. Все же догадывались, чем вы там должны были заниматься за закрытыми дверями кабинета…

– Но если следовать твоей логике, я должен быть с кем-то идеально совместим, то есть сначала появился заказчик, а потом нашли меня, так?

– Так. Вспомни, ты ведь как раз тогда устраивался на первую нормальную работу в Мид-Тауне, тогда же и прошел первый серьезный медосмотр, обязательный для сотрудников. Понимаешь, к чему я веду?

– Мои данные попали в какую-нибудь нелегальную базу потенциальных доноров?.. То есть все это… Карьен… было только для того, чтобы я добровольно лег под нож, да еще и благодарил бы его потом?

– Правильно мыслишь. Все сходится. Он тебя сначала травил, потом вроде как немного подлечил, чтобы ты ему поверил, затем – пустышки в коробках из-под нормальных лекарств. Травить тогда уже перестал, но тебе хватало того, что уже осело в организме. Он подождал, пока ты помучаешься с болью, и планомерно подвел к мысли об операции. Последние таблетки, которые он тебе давал, одновременно и выводили остатки отравы из почек, и накачивали тебя консервантом, который увеличивал шансы на благополучный исход операции по пересадке. Характер боли должен был в последнее время измениться.

– Да.

Фрай спал на разложенном соседнем кресле – в маленьком разведчике не было лишних помещений и стационарных кроватей. Мне же не спалось, я в который раз прокручивал без звука ту самую нарезку, которую успел посмотреть весь экипаж крейсера – мы использовали мощности защищенного канала связи, чтобы слить ее на наш терминал. Мы с Фраем уже почти сутки вообще не разговаривали. Наверно, он понимал, насколько мне было больно, хотелось заорать со всей дури, вывернуть легкие наизнанку, расхерачить все вокруг к чертовой матери. Эта боль не шла ни в какое сравнение с физической, я ведь любил этого козла по-настоящему, и там, на видео, словно в насмешку, Карьен тоже любил меня. Разум боролся с сердцем, которое не хотело верить фактам. Одинокая баночка с выданными киборгом таблетками красноречиво стояла посреди столика, но я не мог заставить себя взять ее, я боялся снова довериться кому-то. И боль во внутренностях, с которой я уже успел сродниться, понемногу начала утихать, в очередной раз доказывая теорию доктора Ла-Оша – организм в конце концов и сам выведет консервант, только потребуется больше времени. Одно радовало – кажется, я все-таки здоров.

На этой позитивной ноте я вдохнул поглубже, быстро удалил файл, пока не передумал, закинулся таблеткой из баночки на столе и лег спать.

Когда я проснулся и по привычке еще какое-то время плавал в полудреме, не сразу понял, что за странные звуки слышатся где-то рядом, какие-то ритмичные, тихие всплески… плямканье? Оказалось, на соседнем кресле, оголившись до самых бедер, Фрай с закрытыми глазами самозабвенно онанировал. Это было даже в некотором роде красиво – металлизированные костяшки пальцев смахивали на какой-то дикий пирсинг, живая напряженная плоть в нечеловечески сильной хватке казалась очень уязвимой, как и мошонка, которую нежили пальцы второй руки.

– Так и будешь наблюдать, или все же поможешь?

Я от неожиданности фыркнул и сразу отвернулся.

– Эй, я тебя, вообще-то, от жуткой участи спас, а тебе жалко протянуть руку помощи?

– Я тебе ничего не должен, ты выполнял свою работу, – второй раз я уже сознательно фыркнул.

– Да, но… Согласись, выполнял я ее хорошо, на совесть, ты даже ни одной царапинки не получил. А все потому, что мне понравился мой подопечный.

Я молчал, Фрай решил зайти с другой стороны:

– Слушай, ничего ведь еще не закончилось, за тобой по-прежнему охотятся. Я нужен тебе. А мне нужно немножко помочь, – моей кисти коснулись чужие пальцы, я дернулся от неожиданности, но руку оставил на месте. – Я же не заставляю тебя делать что-то ужасное. Мы оба свободны, ты, вон, правильно реагируешь на меня – значит, я тебе хоть немного нравлюсь…

– А как же доктор Ла-Ош? – поспешил я перебить его – и как только мой стояк заметил?

– А что доктор? Он всего лишь помогает мне иногда с моей небольшой проблемкой.

– Проблемкой? Расскажешь? – я попытался отвлечься от приятных ощущений, большой палец киборга уже пробрался под ладонь и мягко поглаживал чувствительную кожу.

– Обязательно, но только позже…

Мою руку за пальцы осторожно потянули в сторону, пока я не накрыл ладонью член Фрая. Я не сопротивлялся, вроде как за меня уже все решили, да и в этом молчаливом согласии что-то такое было… Захотелось ощутить ту самую свободу, о которой Фрай мне напомнил, почувствовать, что я все еще жив, здесь и сейчас, а не остался на тех кадрах в подборке, что тот подонок не сломал меня… Под подушечками пальцев приятно перекатывалась тонкая кожица, перевитый венами ствол казался необъятным и бесконечным, чужая ладонь придавливала мою сверху осторожно, но крепко, костяшки пальцев киборга были твердыми, но не холодными, как я подспудно ожидал. Я сжал пальцы сильнее, Фрай на это одобрительно застонал. Тогда я вообще скатился со своего кресла, уселся на его бедра и ухватился за ствол обеими руками. Почему-то сам факт того, что я сейчас трогаю киборга, результат жутких опытов над человеком, больше меня не пугал. Наверно, я устал бояться.

Фрай долго не продержался, этому поспособствовали еще и мои исследовательские порывы – интересно, уздечка у него такая же чувствительная осталась? Кончал он вполне себе по-человечески, я даже отважился провести ладонью по животу, ощутил дрожь судорожно сокращавшихся мышц, задел даже металлические вкрапления, кое-где запачканные спермой. Новый опыт однозначно… волновал.

Фрай наконец успокоился, сглотнул и открыл глаза.

– А ты? – неожиданно резко подтянулся вверх и с намеком дотронулся до моего паха.

Меня резко сдуло с бедер киборга – оказалось, я еще не был готов к такому.

– Иди сюда, – тихо, как-то устало позвал он меня.

– М-м… В другой раз? – почему-то получилось вопросительно.

– Знаешь, я ведь умею получать удовольствие не только в активной позиции. Может, тебе так будет проще? Твой… бывший ведь только сам брал тебя, я прав?

Я тоскливо посмотрел в иллюминатор, на звезды. Ну зачем он напомнил?

– Ладно, в другой так в другой.

– Ты обещал рассказать, что у тебя за проблема, – я попробовал перевести тему.

– Обещал – расскажу, – усмехнулся он.

Я резко обернулся, успел уловить следы усмешки:

– Ты! Ты умеешь улыбаться!

– Ну да, а что в этом такого?

– Ты раньше не смеялся. Вообще.

– Да как-то маловато поводов для смеха, не находишь?

А я наконец понял, что киборг больше похож на человека, чем на бездушную машину. Может, те статьи в Виртуалке врали? Чему тогда вообще можно верить?

========== 5 ==========

Проблемка оказалась… забавной. Хотя, для кого как, наверно. Дело в том, что Фрай был одним из первых киборгов, созданных в военных лабораториях, всего-то 161-й по счету. На самом деле это совсем не много, далеко не каждый эксперимент оказывался удачным, да и в процессе адаптации некоторые срывались с катушек. Так вот, умники, которые проектировали супер-солдат, в то время еще плохо умели влиять на системы организма, кое-какие процессы научились разгонять или замедлять, например, замедляли процесс старения или разгоняли регенерацию живых тканей, другие же процессы могли задеть совершенно случайно по незнанию. Вот Фрай и получился с небольшим изъяном, с повышенным либидо.

–… На заданиях, в бою, когда адреналин чуть ли не из ушей капает, еще ничего, а вот в перерывах, на отдыхе, там, или в пути – вообще хоть вешайся, без секса яйца рвет от боли. Почему-то самому сложно справляться, могу обдрочиться хоть до кровавых мозолей, но так и не кончить. Есть у меня, конечно, выбор, можно принимать препараты-подавители, в экстренных случаях я так и делаю, но если какую-нибудь функцию организма постоянно угнетать, она через некоторое время сама угаснет. А мне очень нравится эта сторона моей жизни, пусть и приносит пока проблемы. Сейчас уже легче, пару дней потерпеть могу, а раньше и раза в сутки, бывало, не хватало. С Ла мне очень повезло, теоны гораздо проще относятся к сексу, ему самому здесь поначалу было в дикость, когда его любовники, прознав о существовании друг друга, начинали петушиться и выяснять, кто лишний. Так что мы, можно сказать, нашли друг друга.

Раз пошла такая пьянка, я постарался выведать о киборгах побольше, интересно же было. Вот и нашелся повод посмеяться – Фрай долго ржал потом, когда я пересказал ему все, что почерпнул из Виртуалки. Оказалось, киборг – это не машина, замаскированная под человека, а человек, усиленный современными технологиями. Никто к ним в головы не лезет, на психику не влияет, подчинение чужим командам не прошивает, ну разве что стимулируют нужные зоны мозга для развития этих самых супер-способностей. А то, что некоторые при этом сходят с ума – ну да, бывает, кому-то рвет крышу, когда осознает, что получает нечеловеческую силу, а кому-то наоборот, когда со временем слабеет и теряет мощь – живая плоть все равно стареет, хоть и медленнее, и разогнанные функции постепенно угасают, приходят в норму.

–… Кандидатов отбирают очень тщательно, все из элитных отрядов, много раз прогоняют через разные тесты, но все равно накладки случаются, и тогда свои же уничтожают спятившего. На самом деле это страшно, он ведь еще вчера был твоим товарищем, братом по духу. Так что если встретишься со спятившей машиной вживую, и не такую статью накатаешь. А вот байки про бесчеловечность – сплошное вранье, правда, необходимое. Думаешь, мне промыли мозги и я теперь ничего не помню, смогу спокойно убить свою родню, например? Не, память работает как часы, я даже помню, как меня после взрыва, обколотого фризом, везли по кусочкам в лабораторию, а там этот эскулап все интересуется, не передумал ли я участвовать в программе, и голос его такой низкий, как в трубе, слова тянутся бесконечно. Я себя не чувствую, кивнуть не могу, картинка перед глазами все снизу вверх убегает, а потом опять снизу появляется и вверх бежит, вместе с доктором и лампами. Как-то все-таки он понял меня. Мне дали вторую жизнь в обмен на то, что от родных и близких придется отказаться – у совершенного солдата не должно быть уязвимых мест. Родные давно меня похоронили, я погиб в том заминированном торговом центре, кадры тогда еще остались очень красноречивые – после такого не выживают. И имя свое прежнее пришлось “забыть”. Вот и все. А вот байки о том, что нас невозможно переманить, что мы преданы своему делу – это правда, тут и особым психологом быть не надо, чтобы понять. Хотя все это списывают на некое прошивание мозга на подчинение, ну да и хрен с ним.

Я немного помялся и все-таки решил поинтересоваться тем, что мне покоя не давало:

– Вот ты говоришь про человечность, а сам не так давно хладнокровно расстрелял группу безопасников.

– А ты сам-то в это до сих пор веришь? В то, что это были безопасники. Я работал не один, меня прикрывали снаружи, так что когда авиетки только подлетали к дому, я уже знал, что за личности к нам пожаловали. Как ты думаешь, как отреагирует заказчик, у которого через пару дней плановая операция, когда с ним свяжется хирург с истеричными воплями о том, что его донора вот-вот уведут?

Я кивнул – все сходится, да и вспомнил, что смутило тогда – ни на форме, ни на авиетках не было знакомых логотипов СБ.

– А на стоянке у космопорта что было? Ты сказал тогда, что грохнешь любого, к кому я попытаюсь обратиться за помощью.

– О, извини, что напугал, – заулыбался ехидно Фрай. – Я же не слепой, заметил, как ты меня боишься, ну и решил сыграть на этом. Зато посадка прошла без проблем.

Я отвернулся, сделав вид, что надулся.

– Слушай, ты мне все это так просто рассказываешь, а мне почему-то кажется, что все это попахивает как минимум военной тайной. Ты меня потом… ликвидируешь?

– Да зачем мне это? Вот скажи, куда ты пойдешь с этими “тайнами”? Тоже кинешься покорять Виртуалку? Ну-ну, модераторы не дремлют.

– А что тогда? Потом?

– Вне зависимости от исхода дела Черного Короля ты подпадаешь под закон о защите свидетелей – после слушания, которое в этом случае будет закрытым, тебе предложат изменить документы, внешность, дадут подъемные и посоветуют забыть про родственников и свалить куда подальше.

– А ты?

– А что я?

– Мы больше никогда не увидимся?

Фрай не ответил. Я подошел к нему, уселся на изголовье своего кресла рядом с его головой и окинул взглядом волнующую картину – Фрай успел уже вытереть сперму с торса, но все так же лежал с закрытыми глазами, бесстыдно оголенный до бедер. Я прошелся взглядом по груди и остановился на одной из металлических пластин – стало интересно, как ощущается стык кожи и металла. Только потянул руку, почти дотронулся, как Фрай резко выдал: “Бу!”. Я подпрыгнул, едва не взвизгнув, и саданул его кулаком по груди, чуть не отбив пальцы, зато потом уже без всяких колебаний принялся обеими ладонями беззастенчиво исследовать тело совершенного солдата – бояться киборга больше не получалось. Фрай млел, мне даже показалось, что он замурчал – наверно, у доктора-няши научился. А еще он снова возбудился.

– М-м… А спинку тоже хочешь потрогать? – он мгновенно крутанулся на кресле, переворачиваясь на живот.

Я погладил и там, обвел лопатки, прошелся по плечам, а Фрай тем временем немного прогнулся в пояснице и расставил колени, насколько позволяли кресло и приспущенные штаны скафа – соблазняет, зараза. Но красиво, не спорю, вид сверху оказался что надо. Я пересчитал армированные позвонки пальцами, пока не добрался до копчика. Там немного покружил, легкими касаниями провел по ложбинке между ягодиц, не углубляясь, и звонко шлепнул по заднице:

– Все, пора вставать, одеваться, завтракать.

– Жесто-окий, – вымученно простонал Фрай.

Но я на провокации не поддавался. До самой Бельты.

Преимущество катера-разведчика в том, что не нужно обязательно тащиться в космопорт и регистрироваться на планете, конструкция позволяет приземлиться на любой относительно ровной площадке. Мы приземлились на полянке. Одно нажатие клавиши, и катер становится на гусеницы, превращаясь в вездеход. Таким образом мы доползли до ближайшего городка, остановились в пролеске рядом с трассой, чтобы не видно было с дороги, переоделись в повседневную одежду, и Фрай отправился ловить попутный рейсовый транспорт, чтобы прибыть в городок как турист. Я ждал до вечера, пока он занимался организационными вопросами, и уже ближе к ночи он привез меня к снятому на неопределенный срок домику. Я прошмыгнул незаметно внутрь, чтобы не светиться перед соседями, а Фрай укатил в ангар.

Утром в моей просторной постели обнаружился “сюрприз” – рядом, вольготно раскинувшись на животе, преспокойно дрых обнаженный киборг. Впечатлило. Эта картинка что-то затронула внутри, как кусочек той жизни, которую я мог бы прожить рядом с этим человеком… Совершенным солдатом. Киборгом. Я встал и направился в ванную.

После утренних процедур наваждение не спало – я стоял в дверях и смотрел на кровать, на Фрая, и мне хотелось сдернуть с него простыню, чтобы увидеть его целиком, прочувствовать до конца. Я развернулся и направился в кухню, на автомате похлопал шкафчиками, пока не увидел бутыль с маслом… Коварный киборг, кажется, совсем не спал, ждал меня, потому что даже не дернулся, а только вздохнул, когда я прикоснулся к нему. Эта покорность выбивала из колеи, я, кажется, сошел с ума, когда набросился на него с жадными ласками, а Фрай лишь подстегивал, время от времени шумно вздыхая и подаваясь навстречу. И я накрыл его собой, втискиваясь в неожиданно нежное нутро блестящим от масла членом. Двигаться в нем было до одури хорошо, я довольно быстро сдулся, но Фрая такой расклад не устроил. Он подмял меня под себя, разогрел снова – я вспыхивал как спичка, когда он меня гладил – и засадил так, что я потом долго не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, и заново учился дышать.

– Знаешь, а я ведь завидовал этому мудаку черной завистью… И было чему – ты такой… страсть в чистом виде…

Я собрался с силами, потянулся и заткнул поцелуем рот Фрая, пока он не наговорил тут… всякого.

Последующие дни слились в мешанину ненасытного секса и редких перекуров на покушать, связаться со своими или сходить на улицу. Я все время сидел в доме, прятался. Из новостей порадовало то, что среди бывших любовников Черного Короля удалось отыскать троих пока еще живых, одна из них была девушкой. У всех были проблемы со здоровьем и шрамы от операции. Черного Короля арестовали, в тот же день корабль заказчика, которому я предназначался, покинул систему. Кажется, от меня отступились, но для подстраховки нужно было переждать некоторое время в тени, все равно до суда еще далеко было. Так что мы с Фраем по полной воспользовались этим временем – иногда я его нагибал, дурея от его послушности, ощущая под собой укрощенную мощь, но чаще он меня изматывал до состояния выжатой тряпки, выгибал и скручивал мое тело так, будто я кусок пластилина, но кайф я при этом ловил просто бешеный, раз за разом срывал горло, даже пару раз доходило до непроизвольных слез от сильного напряжения, когда я ну очень хотел кончить, а мне не позволяли. Я потом собирал себя по кусочкам и тихо ругался на “бездушную машину”, а Фрай только посмеивался и целовал мимоходом в висок.

А в одно не прекрасное утро, когда мы лихорадочно ласкались и только собирались приступить к основному блюду, Фрая вдруг выгнуло дугой. Я мгновенно скатился с него и со страхом уставился на вздувшиеся вены и покрасневшую на границах с имплантами кожу.

========== 6 ==========

Мой ступор продлился недолго. На вопрос, что с ним, Фрай ответить не мог, он даже вдыхал с видимым усилием. Казалось, что его разрывает на части, а он сильно напрягся и пытался удержать себя единым целым. Я в панике начал оглядываться, не соображая, что ему может помочь. Вот тогда-то и увидел на лужайке перед домом небольшой фургон с закрепленной на крыше небольшой конусообразной антенной, направленной в нашу сторону. Из фургона лениво выбирались крепкие парни в форме и с оружием на бедренных фиксаторах. Я схватил с тумбочки импульсник Фрая, тот самый, который с глушителем, проверил заряд и спрятался за шторой, продолжая наблюдение. Когда перед фургоном набралось пять человек, они не спеша двинулись к дому. Еще один остался за рулем. Итого шестеро.

Я выскользнул из комнаты и метнулся на кухню – оттуда хорошо прослеживался коридор. Неизвестные не стали церемониться и просто вышибили дверь. Один из группы остался в коридоре неподалеку, остальные четверо прямой наводкой двинули в комнату. Похоже, они каким-то образом смогли засечь местонахождение киборга. Когда они начали шумно обсуждать Фрая, мол, какой он тяжелый, сколько килограммов железа в нем зашито, материться и выяснять, кому какую руку-ногу хватать, я подкрался к дежурившему в коридоре и точным выстрелом почти в упор вышиб ему мозги, тут же подхватывая тело, чтобы не загремело. Затащив его в ближайшую комнату, снова занял позицию в коридоре. У меня была буквально пара мгновений на оценку ситуации и выбор подходящего момента, когда четверо с киборгом на руках, неуклюже толкаясь в дверях, выбрались в коридор. Сначала я снял тех двоих, что были дальше, чтобы они не успели сориентироваться и спрятаться за тех, которые стояли спиной ко мне, а затем пришла и их очередь. За Фрая, наделавшего грохота при падении, я не переживал – он, наверно, сейчас и не заметит, если выстрелю в него в упор.

Остался последний, водитель. Перешагнув через трупы, я подобрался к окну в спальне, прячась в тени штор. Хорошенько прицелившись, выстрелил в лобовое стекло, но тут меня ждал облом – противоплазменное защитное стекло. Я чертыхнулся и побежал на улицу, не рискнув своим телом разбивать окно. Надеюсь, соседи не испугаются голого мужика с оружием, меня же моя нагота уже давно не смущала – целая команда крейсера и доктор-лемур с видеокамерой отучили меня стесняться. Фургон уже разворачивался на газоне, но мне повезло – боковое стекло с моей стороны было приспущено. Я не упустил момент и снял водителя в кабине, осталось только догнать медленно покатившийся фургон.

Остановив машину, я задумался, как выключить эту тихо гудевшую хрень на крыше. Из кнопок управления на торпеде неизвестными мне оказались всего три, значки на них были непонятными, но только одна из них была подсвечена синим. Я дотронулся до сенсора, и гудение прекратилось.

Фрай сидел в коридоре, оперевшись спиной на стену, тряс головой и пытался проморгаться – все лицо было залито потом, слезами, слюнями и соплями. Я помог ему подняться, дотащил до ванной и оставил одного. Сам сдернул грязную простынку с постели, отчего-то радуясь, что в съемных домах обычно стелят водонепроницаемое белье. Ну в самом деле, не за матрас же я переживал. Просто нужно было думать о чем-то отстраненном, а не о том, насколько Фраю было больно, что он не смог контролировать функции своего организма. Минут через пять полностью оклемавшийся киборг вышел из ванной и сразу же направился к комму, а я понял – все, каникулы закончились. Оказалось, мы умудрились вляпаться в совершенно другую историю. За последнее время несколько киборгов бесследно исчезли, поиски пока не дали результатов. Фрая, видимо, как-то вычислили, когда он ходил по городку, и пришли за ним, уверенные, что он один здесь живет. Но я помешал, и теперь в деле об исчезновении супер-солдат появились первые зацепки. Переоценить значение нашего “улова” было сложно.