Текст книги "Неверная"

Автор книги: Аля Алая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Аля Алая
Неверная

Глава 01

Прислоняюсь лбом к прохладному стеклу окна и смотрю вниз с высоты двадцатого этажа. Ее фигурка совсем маленькая, размытая, еле различимая из-за дождя. Соня хлопает дверцей машины и спешит к подъезду. Все тело колотит от нетерпения, каких-то пара минут и я прижму ее к себе, вдохну любимый аромат, прикоснусь к пьянящим губам, а дальше…

Соня еще не знает, но она сама идет в ловушку. Думает, эта встреча последняя, но на самом деле это лишь начало. Она сама виновата – соблазнила, позволила быть рядом и я не могу сопротивляться. Без Сони я не живу.  Разрываю связи с семьей, предаю брата, уезжаю из страны и забираю свою принцессу с собой, даже если она не хочет этого.

– Ренат, – Соня стоит в проеме входной двери и шумно дышит. Голос подрагивает, выдавая волнение. По ее длинным светлым волосам стекают капли дождя, бисером рассыпаются по коже, дрожащим ресницам и губам. Нежно-розовое летнее платье промокло и облепило ее идеальную фигуру. Одуряющий запах тела, смешанный с ароматом жасмина и влагой дождя, просачивается в квартиру.  Мои легкие готовы разорваться от этого коктейля. – Я пришла попрощаться.

Во рту скапливается горькая слюна, которую я с трудом сглатываю и протягиваю к любимой женщине руки, тяну к себе, зарываюсь носом во влажную шею и вдыхаю.

– Соня, малышка, надо поговорить, – захлопываю рукой дверь и поднимаю девушку как пушинку, помогая ей обнять себя ногами, прислоняю к стене, – чуть с ума не сошел, не мог тебя дождаться.

– Потом, Ренат, – она обхватывает своими заледеневшими ладонями мое лицо и медленно приближается, прикрывая глаза, – так скучала, не знаю, как я буду без тебя. Как смогу забыть? – горячее дыхание опаляет мои губы и сладкий язычок проникает мне в рот. Соня прерывисто дышит, нетерпеливо обнимает меня за шею, тащит майку вверх.

Несу ее в спальню, едва различая дорогу перед собой, натыкаюсь на тумбочки, углы и дверные косяки. Плевать, лишь бы только скорее прикоснуться к ней, содрать это платье и забыться хотя бы на пару минут.

Мы падаем на кровать, сцепившись одним клубком, и не можем разорвать поцелуй. Нам обоим отчаянно хочется стать одним целым. Соня, Сонечка, моя принцесса. Нетерпеливо задираю ткань влажного платья и зацеловываю кожу, веду дорожки от трусиков до груди, стягиваю чашечки лифчика и обхватываю губами сосок. Она нетерпеливо стонет в ответ и расстегивает ремень. Ей тоже надо скорее. Рву замок джинсов вниз и спускаю белье, подаюсь вперед и вою от кайфа, когда чувствую ее горячую и мокрую внизу.

Губы путешествуют по шее, вылизывают подбородок и грудь, терзают соски, член синхронно и быстро вколачивается, выбивая из Сони стоны, которые я ловлю и глушу поцелуями. Еще, еще, черт, еще. Сжимаю в кулак волосы на ее затылке, впиваюсь пальцами в бедро и ударяю бедрами все сильнее. Совсем слетаю с катушек, чувствуя приближение ее оргазма, и кончаю внутрь с диким хрипом. Только с ней так. Перекатываюсь на спину и блаженно расслабляюсь всем телом, облизываю губы, на которых все еще вкус Сони.

– Даже босоножки не сняла, – усмехается она и проводит шпилькой по рваной простыне, которая теперь вся в дырах и матрас, похоже, тоже. Но мне пофиг, мы последний день здесь.

– Сейчас, – скатываюсь с кровати и расстегиваю застежку на лодыжке. Снимаю босоножку и целую тонкую ступню, каждый пальчик беру в рот, ласкаю языком. Соня выгибается и смотрит на меня из-под дрожащих ресниц. Веду языком по своду стопы, прикусываю пятку  и повторяю все со второй ногой. Я готов зацеловать ее всю, – нам нужно поговорить.

– Зачем? – Соня отстраняется и поправляет на себе белье, которое так и осталось на ней, – ты уезжаешь, заводишь себе какую-нибудь восточную жену или двух, кучу детей и лет через десять приезжаешь в гости большим счастливым табором. Я остаюсь, выхожу замуж за Тимофея, рожаю ему сына или дочку и живу счастливо. Такой вот «happy-end» для нас обоих.

– Я не согласен, – поднимаюсь и поправляю на себе джинсы. Руками нервно прочесываю волосы и застываю перед кроватью. Соня расслабленно лежит на постели, постукивая ступней по матрасу.

– И какие у тебя, интересно, варианты? – нервно усмехается она, – не забывай, Тимофей твой брат. Твоя сестра моя лучшая подруга и Рита Максимовна, твоя мама, меня очень любит. А отец называет дочкой, потому что я часть твоей семьи.

Блядь, я все это и так знаю.

– Я хочу, чтобы ты уехала со мной.

– Ты спятил? – Соня резко садится на кровати и, не веря, хлопает широко открытыми глазами. Думаю, даже то, что я это произнес вслух, для нее уже большой шок.

– Соня, я люблю тебя и хочу, чтобы ты уехала со мной, – выдаю на одном дыханье.

– Нет, – она спрыгивает с кровати и начинает натягивать на себя платье, – да как тебе такое в голову вообще могло прийти? Никуда я не поеду.

– Соня, пожалуйста, послушай, – начинаю потихоньку терять терпение. Ее категоричность больно бьет по нервам.

– Нет, – чеканит она и усмехается, – я выхожу замуж за твоего брата, у нас все отлично.

– Серьезно? – стискиваю зубы, – и зачем тогда тебе был я?

– Это была ошибка, – Соня, наконец, справилась с платьем и принимается за босоножки, – моя и твоя.

В груди поднимается волна протеста. Для меня она и наши отношения все, а для нее ошибка.

– Ты сама себя обманываешь, Соня. Если бы ты так любила Тима на самом деле, никогда не подпустила бы меня к себе.

– Ренат, – Соня подходит и обнимает меня за талию, – давай расстанемся на хорошей ноте. Мы оба позволили себе больше, чем было возможно. Наш роман был прекрасен и я могу честно сказать, что так хорошо с мужчиной мне не было никогда. Но пора возвращаться в реальность, – она тянется губами и целует меня в шею.

– Я тебя не отпущу, – обнимаю Соню и с силой сжимаю ее плечи, – ты уедешь со мной.

– Пусти, – она пытается оттолкнуться меня от себя, но у нее не выходит, – я не поеду в эту жуткую страну ни за что в своей жизни.

– Она не жутка, Соня, – я обнимаю ее за талию и веду в гостиную.

– Там один песок, ужасная жара и женщины носят паранджу, да они вообще за людей не считаются.

– Соня, ну что за предрассудки. Ты не будешь ее носить, если не хочешь.

– Не хочу и не буду, я никуда не поеду, – она отталкивает меня и вжимается в диван, – я хочу жить здесь.

– Поедешь, – присаживаюсь на противоположный край дивана. Я искренне надеялся, что получится уговорить Соню и не потребуется прибегать к шантажу, но, видимо, без него не обойтись.

– Нет, и ты меня не заставишь, – Соня обхватывает себя руками, – я хочу уйти.

– Нет, – качаю головой, – на этот раз будет так, как я хочу, Соня. Я скажу Тимофею о нас в любом случае.

– Ты этого не сделаешь, ты же мою жизнь разрушишь, – она закрывает лицо ладонями и тихо всхлипывает.

– У меня нет другого выхода.

Его действительно нет. Вернуться домой, бродить по пустым комнатам из угла в угол, вспоминать наши ночи, проведенные вместе, и жалеть, что уехал, не забрал. Это будет невыносимо. А еще созваниваться с матерью и каждый слышать, как у Сони с Тимом все хорошо. Что они поженились, что Соня беременна, родила ему ребенка. Ему, не мне.

– Отпусти, – в голосе столько боли, что я даже могу ощутить ее физически.

– Не могу, ты сама во всем виновата, Соня. Свела меня с ума, – цежу сквозь зубы, – или думала, поиграешься, и тебе это с рук сойдет. Я тебе не мальчик какой-нибудь.

– Он тебе не поверит, – она опускает ладони и смотрит на меня с отчаянием. Мне невыносимо видеть Соню такой, но и отступить я не могу. Она простит меня потом. А сейчас придется сделать ей очень больно.

– У меня есть видео, – встаю и подаю ей телефон, – там записан наш секс.

– Ты не мог, – Соня, не отрываясь, смотрит на экран и стирает слезы, текущие по щекам.

– Я не хотел доводить до этого, но ты сама меня заставила. Не упрямься.

Соня отбрасывает от себя телефон и отворачивается от меня, она ничего не отвечает, только качает головой, все еще не веря в происходящее.

– Мы едем в загс, забираем свидетельство и уезжаем как муж и жена.

– Нет, – Соня качает головой.

– Если ты окажешься, я отошлю Тимофею видео и поверь, он церемониться не будет. Это пока ты его невеста, он с тобой плюшевый. Но когда узнает об измене, все очень быстро поменяется. Все отвернутся, Соня. Прощая учеба и привычная жизнь. У тебя нет семьи, даже помочь и заступиться будет некому. Соня, я твой единственный шанс жить нормально.

– Ты так не поступишь, – она становится бледной как полотно.

– Будет скандал, и ты сама ко мне прибежишь, я подожду.

– Не надо, – Соня складывает руки в замок, – ты же понимаешь, что если я с тобой уеду, у нас не будет нормальной жизни.

– Будет, Соня. Я сделаю тебя счастливой, – подсаживаюсь к ней и прижимаю к себе, как самое дорогое.

– Я не хочу, – она отчаянно толкает меня кулаком в грудь и заливается слезами. Тело в моих руках содрогается и бьется, меня и самого колотит. Но так правильно. Так будет лучше. У нашей любви должен быть шанс.

– Захочешь, у тебя выбора не будет, – целую Соню в макушку и смахиваю пальцами слезы с ее щеки, – ты полюбишь меня.

Глава 02

Пять лет не был дома и совсем отвык. Здесь все по-другому, а я уже и забыл, как жить в этой стране. Холодно, даже летом, дождь, кругом грязь и бардак.

Но одно мне нравится, безусловно – это наши женщины. Где-нибудь в Медине или Табуке такого не увидишь. Легкие, раскрепощенные, с разлетающимися на ветру волосами и открытыми лицами. По ним я очень скучал. А еще скучал по семье, брат и сестра уже выросли, родители немного сдали.

Зато мое длительное отсутствие на родине хорошо окупилось в финансовом плане, за последние годы состояние увеличилось в десятки раз и наша семья стала одной из самых влиятельных в стране. Нефть – черное золото и тот, кто владеет им – владеет миром. Так говорил еще мой дед, когда вел дела на востоке. И я поддался его рассказам, убеждениям, занял его место и стал приемником, которым отказался стать мой отец.

– Вот черт, – в меня врезается огромный ворох розовых гелиевых шариков и тут же мгновенно летит в небо. Там есть сердечки, короны, звезды и даже единорог мелькнул. Весь рой переливается фольгированными боками и расплывается по небу. А в центре она. Сладкая молодая лань с длинными светлыми волосами, в бледно-голубом платье с пышной юбкой и на шпильках. В такой обуви можно спокойно переломать себе ноги, но она стоит спокойно, изящно переступая с ножки на ножку и с силой зажмурив глаза. Пальцы скрещены, губы шевелятся и расплываются в улыбке. Девушка распахивает глаза и застывает на мне, – ты лишил меня подарка.

– Прости, – тону в насыщенных синих грозовых глазах и бросаю последний взгляд на растворяющиеся в небе шары, – что загадала?

– Хочу быть принцессой, – выдает девушка и звонко смеется, – да черт с ними, все равно в ресторан тащить смысла нет. – Острые шпильки начинают отбивать такт по асфальту, и я увязываюсь следом, девушка оборачивается и скептически приподнимает бровь.

– Мне тоже в ресторан, – усмехаюсь ей.

– А я уже решила – преследуешь, – она откидывает блестящий локон и начинает подниматься по ступенькам.

Принцесса. Вздыхаю и открываю перед ней дверь. Такую бы себе, забрал бы домой, окружил любовью и заботой, дал все, что только ее душа пожелает. Сколько ни смотрел на восточных женщин, так и не смог представить себе ни одну из них в роли своей жены. Хочу славянку, живую как огонь.

– Соня, – нам навстречу спешит Тимофей и хватает в объятья мою нечаянную спутницу, – смотрю, ты и брата с собой привела.

Она оборачивается и насмешливо мне кивает. Узнала. Наверное, по фото. И даже не сказала. Вот шельма.

– Твой брат лишил меня шаров, – Соня огорченно пожимает плечами, – толкнул на парковке, они и улетели.

Толкнул? Да она сама налетела. Смотрю, как лукаво улыбается и кусает свою губку. Тимина принцесса.

– Я обязательно заглажу свою вину, – огибаю счастливую парочку и сжимаю в объятьях маму.

– Ренатик, спасибо, что выбрался, – она с трудом отлипает от меня и проводит теплой ладонью по щеке, – совсем взрослый.

Так и хочется сказать – мам, мне уже тридцать пять, я старый. Отец поднимается следом и жмет мою ладонь, хлопает по плечу. За семь лет много чего изменилось. По фото и редким звонкам по скайпу  всего не уловить.

Мама немного располнела и приобрела новые морщинки, отец еще больше похудел. Но вместе они все так же счастливы, даже сейчас стараются быть ближе друг к другу. Интересно, каково это – пронести любовь через всю жизнь.

Сестренка вытянулась и похорошела. Мы с ней так похожи. Смуглая кожа, черные как смоль блестящие волосы и тонкие черты лица. Малышка играет на скрипке и точно станет звездой. В ней есть и характер, и талант и врожденная музыкальность.

– Милана, – тайфун по имени Соня проносится мимо меня, задевая своей пышной юбкой, и налетает на мою сестренку. Их радостный смех расходится вибрациями счастья в моем сердце, но почему-то именно Сонины интонации там главные, – тебя очень не хватало утром на парах.

– Прости, Ренат приехал, сама понимаешь.

– Семья превыше всего, я знаю, – заканчивает Соня и в ее голосе появляются грустные нотки. Интересно, что стоит за ее настроением. Эта девушка для меня совсем чужая, но так хочется знать о ней все. Прекрасно отдаю себе отчет в том, что она будущая жена брата, но в мыслях остановиться не получается. Перед глазами все еще стоит образ ее почти нереальной, в окружении  улетающих в небо шаров. «Хочу быть принцессой». Я бы мог сделать Соню ею. Стоило ей бы только пожелать. Перевожу взгляд на брата, который присаживается рядом с девушкой и накрывает ее ладонь своею. В ответ счастливая улыбка и быстрый поцелуй. Они счастливы.

Только сейчас, кроме самого важного, начинаю замечать детали и людей вокруг. Светлый французский ресторан с приятной фоновой музыкой и небольшим количеством посетителей на данный момент. За столом только родные и будущая жена брата. Отличный семейный обед получается. И повод двойной, мой приезд и день рождения Сони.

– Вот, это вместо шаров, – достаю из кармана пиджака продолговатую коробочку и подталкиваю к Соне через стол, – Тима сказал, у тебя очень красивая дата.

– Двадцать один, – она нетерпеливо берет в руки коробочку, и я замираю. Когда покупал, вообще ничего о ней не знал. Брат сказал, что если это будет что-то дорогое и розовое, то точно не прогадаю.

– Какая красота, – Соня вытаскивает из футляра подвеску с розовым круглым бриллиантом на тонкой цепочке из белого золота, – я же могу взять? – она поворачивается к Тимофею. Это напрягает, хотя я успокаиваю себя, что так и должно быть, он ее мужчина.

– Да, – судя по его лицу, Тима примерно прикидывает цену и смотрит на меня с небольшим укором. Знаю, настолько дорогие подарки должен дарить муж или парень. Но эта розовая безделушка почему-то сразу запала мне в душу, и на цену я не посмотрел. Может, уже тогда понимал, что подарю ее принцессе.

– Милана, твои камни ждут тебя дома в белой коробочке на туалетном столике, – успокаиваю немного дующуюся сестру, которая сразу же оживляется. Конечно, о ней я тоже не забыл, никогда.

Отец поднимается и тихо постукивает ножом по бокалу, привлекая к себе всеобщее внимание:

– Наконец, у меня появился шанс увидеть всех моих детей за одним столом. Ренат, мы очень рады, что ты дома, – папа сжимает мое плечо свободной рукой.

– Я тоже, отец, – хлопаю его по сухой ладони и посматриваю на маму, у которой глаза на мокром месте.

Надо бы приезжать почаще. Но, работа затянула так, что было вообще не до поездок на родину. Приедь я на годик позже, Тимофей, наверное, был бы уже женат, а, возможно, и с ребенком.  Соня, опять она лезет в голову. Интересно, сколько они вместе, когда свадьба?

Тонкие пальцы перекатывают камешек на шее, поглаживают его и я подвисаю. Между нами целая пропасть в четырнадцать лет. Хотя по меркам востока это вообще не разница для мужа и жены. Там я спокойно могу выбрать себе и совсем юную девушку при желании. И даже не одну, учитывая мое состояние и положение.

– Ренат, когда я уже стану тетей? – Милана смотрит на меня в упор и застает врасплох. Соня тоже задерживает на мне свои синие омуты, и подвеска в ее пальцах замирает.

Все ждут, когда я остепенюсь, и появятся дети. Но любовь все не приходит, а заводить жену только для того, чтобы она вечерами мельтешила перед глазами, желания нет.

– Для начала нужно хотя бы жениться, – качаю головой, отвечая на неуместный вопрос сестренки.

– Похоже, Сонь, нажимать придется на тебя, а Ренат так и останется в холостяках, – подытоживает она.

– И скоро свадьба? – спрашиваю как можно более равнодушно.

– Соня хочет подождать до конца учебы.

– И кем ты будешь? – перебираю в уме профессии, в которых вижу Соню – модельер, что-то связанное с праздниками, косметикой. Ей вообще подойдет любая профессия, связанная с красотой.

– Скульптор, – губы Сони трогает легкая улыбка, – глина, стекло, гипс, камень и даже лед.

Неожиданно. С трудом представляю эту хрупкую девушку с долотом в руках.

– У Сони через несколько месяцев будет своя персональная выставка, и она сама ее добилась, без моей помощи, – гордится Тимофей.

– Интересно было бы увидеть, – поднимаю бровь. Похоже, Соня талант.

– У меня в офисе стоит ваза рядом со столом и полотно на стене в приемной.

– Завтра буду и обязательно оценю, Тим, – бросаю на Соню последний заинтересованный взгляд и стараюсь больше времени уделить семье. Давно всех не видел. У Миланы скоро важный концерт, мама с отцом месяц назад вернулись из длительного путешествия, а Тимофей купил акции новой компании на рынке, говорят, ее владелец – гений.

– Ты же заедешь к нам завтра? – мама обнимает меня на прощание.

Вообще, у меня запланирована пара встреч, но на часик вечером надо заехать.

– Мы тоже будем, и Тима обещал пожарить мясо, как ты любишь. Спасибо за подарок, – Соня на пару секунд крепко меня обнимает и целует в щеку, – запах жасмина заполняет легкие и дурманит голову. Щеку жжет от прикосновения влажных губ. Она отпускает, и ее личико оказывается совсем близко, – приезжай в обед, – долетает до меня ее теплое дыхание.

Мне точно нужна девочка на ночь и желательно с такими же голубыми глазами.

– Обязательно буду, – отпускаю ее, понимая, что моя рука задержалась на Сониной спине дольше положенного и тут же обнимаю Милану, чтобы скрыть свое волнение. Мне тридцать пять, своей бизнес и мужик я серьезный. Но рядом с Соней потерялся, веду себя как глупый мальчишка. Давно в моей жизни такого не было.

Жму руку отцу и брату, спешу к машине и отправляюсь на еще одну важную встречу. Семья хорошо, но бизнес никто не отменял. Заезжаю в офис к старому другу и партнеру, пью кофе и разговариваю о делах. А в голове все крутится принцесса, жасмин и синие, как грозовое небо, глаза.

К вечеру до квартиры чуть доезжаю, настолько сильное нетерпение. К девяти тридцати успеваю  быстро принять душ и перекусить. Звонок в дверь. Она на пороге.

Красивая. Блондинка с идеальным лицом и телом, с синими глазами. Совсем не Соня, но вторую такую мне и не достать.

– Проходи, раздевайся, – слежу за девушкой, которая сбрасывает с себя пиджак и разворачивается ко мне. На губах блудливая улыбка, ладони призывно ползут по телу.

– Меня зовут…

– Соня, – подхожу ближе к девочке. Мне плевать, как зовут ее на самом деле, – у тебя красивое тело, сними платье.

Соня стягивает с себя платье, и я с удовольствием оцениваю круглую попу и высокую грудь в дорогом белье.

– Идем, – тяну ее в спальню. Мне сейчас вообще не до разговоров. Свет не включаю, хватает и от окна, чтобы рассмотреть силуэт, а больше и не надо. Я не хочу с ней, хочу с той, что еще в обед поцеловала щеку, а до сих пор кажется, что теплые губы касаются меня в том месте.

Толкаю девку на кровать и ставлю на колени. Щелкаю застежкой лифчика, трусы скатываю по ногам и натягиваю на член резинку. Если собираюсь завтра встретиться с Соней, то сегодня надо хорошенько спустить пар.

Да что блядь со мной произошло? Почему повело именно от нее? Злой рок какой-то, вернулся домой и влип в невесту брата.

Накрываю девочку собой, и она замирает, пока я медленно вхожу в ее тело, с Соней я был бы очень нежен. Уверен, она такая трепетная, когда кончает.

– Сонечка, как я тебя хочу, – хрипло выдыхаю ей в ушко и прижимаю к себе. Как мне перестать о тебе думать, принцесса?

Глава 03

Я рано уехал от родителей и стал жить отдельно, но все равно обожал бывать у них дома.

С одной стороны, мне всегда хотелось распоряжаться своей жизнью самостоятельно, делать только то, что нужно и хочется мне. А с другой, родители сильно меня любят, особенно мама, и приезжая к ним в дом, каждый раз чувствуешь себя на все шестнадцать. Можно расслабиться и плыть по течению, тут все решают за тебя.

– Сынок, – мама с восторгом сбегает по ступенькам ко мне навстречу, – хорошо, что у тебя получилось выбраться пораньше.

Пораньше – это в двенадцать. Все встречи ужал и провел в экспресс-режиме, только думал я не о доме. А о принцессе с синими глазами, которая находится сейчас где-то здесь.

– Держи, заехал в твою любимую кондитерскую, – целую маму в щеку и вручаю большой пакет со сладостями.

– Ренат, – она немного грустно вздыхает, – я на диете. Ты только посмотри, что со мной за этот год Соня сотворила. Они с Тимофеем живут рядом с кондитерской, и каждый раз она привозит целую коробку. Сама сладкое не ест, а меня закармливает. А теперь еще и ты.

– Ну, одну же можно, твою любимую с марципаном, м?

– Где одна, там и две, а там и три, – мама жмет к себе пакет и ведет меня в дом, – дети у бассейна, так что можешь пойти пока поздороваться, а я заварю чай.

Дети. Милане двадцать, Тиму двадцать четыре, Соне двадцать один.

А мне тридцать пять и хочу я невесту брата. Интересно, это уже будет считаться бесом в ребро по маминым меркам.

Прохожу через большую гостиную, и раздвигаю стеклянные двери в сад. Милана разлеглась на шезлонге в мини-бикини, Тимофей что-то обсуждает по телефону и переворачивает мясо на гриле. Жадно ищу глазами объект своего желания и не нахожу. Может, Соня не приехала сегодня.

– Привет, – Тим откладывает телефон и спешит навстречу, – выбрался таки. А мы гадали, появишься ли ты сегодня вообще.

– Я ставила на то, что ты променяешь нас на работу, как обычно, – открывает один глаз Милана и закидывает руки за голову, – у меня сейчас случится шок, братец, ты и без костюма.

– Очень смешно, Мили, – припоминаю я сестренке детское прозвище.

После встречи специально заехал домой и сменил костюм на джинсы и футболку. Глупо, но я хочу, чтобы Соня увидела во мне обычного парня, а не серьезного бизнесмена.

Справа раздается всплеск, и я оборачиваюсь в сторону бассейна. Под водой скользит стройная фигурка в розовом бикини, и Соня медленно выходит из воды по ступенькам. Лучше бы мне этого не видеть. Капли скатываются по загорелому телу, руки проходятся по мокрым волосам и отжимают воду. На груди поблескивает мой подарок. Однозначно, вчерашняя девка была слабой пародией на это чудо природы.

– Черт, сейчас все сгорит, – Тимофей быстро разворачивается и спешит к грилю, а я не могу глаз отвести от Сони.

– Рада, что у тебя получилось выбраться к нам, Рита Максимовна очень переживала.

– Только она? – не могу удержаться и обхватываю камешек на Сониной шее пальцами, – нравится?

– Да, очень, – она заливается небольшим румянцем и тянет за цепочку, чтобы я отпустил камень, – это же Тимофей тебе сказал, что я фанатка всего розового?

Умница. Все Соня понимает. И ставит моего брата между нами сразу.

– Да, сказал розовое и дорогое будет беспроигрышным вариантом.

– Тим, розовое и дорогое? – Соня поворачивается на брата.

– Аха, – Тимофей уже возвращается к нам и обнимает ее за плечи, – а как тебе мое розовое и дорогое?

– Обожаю, Тим подарил мне розовый мини-купер с белым салоном, – Соня разворачивается и демонстративно целует брата в губы.

– Зато мой подарок самый убойный, – подает голос Милана.

– Бикини, – дергает Соня завязочки на трусиках и прикусывает кончик языка.

– Армани, – Милана, наконец, встает с лежака и направляется в сторону небольшого летнего бара у бассейна, – Сонь, что будешь?

– Мохито, – принцесса еще раз напоследок целует Тима и отправляется вслед за сестрой.

– Еще и часа нет, – смотрю, как Милана ловко готовит коктейли.

– Тим, Ренат, сделать вам что-нибудь?

– Нет, – задумчиво смотрю на брата, а тот начинает хохотать.

– Все, Ренат. То ли ты реально старый, то ли действительно давно не был дома, – Тим поворачивается к сестре и машет рукой, – достань мне пиво. Мы с Соней вчера вечером еще на вечеринку отправились, тусили до шести и час назад только из постели выбрались.  Молодость, Ренат, она такая. Алкоголь, вечеринки и девочки, – Тим подмигивает Соне. – У меня одна, зато какая.

Двадцать один. Смотрю на Соню, лениво потягивающую мохито. Так ведь и должно быть, этот возраст как раз для того, чтобы веселиться, влюбляться, заниматься сексом. Как у них в постели, интересно? Ее все устраивает? Тим еще зеленый. Интересно, с взрослым мужчиной Соне понравилось бы? Со мной? Я много умею, могу свести ее с ума. Провести бы с ней одну ночь, только одну, чтобы распробовать и показать, как со мной может быть хорошо.

Черт, совсем не отпускает. И нахрена я вообще сюда притащился. Стою и пялю девушку брата почти полностью голую. Это бикини почти не оставляет места для фантазии.

– Что там с мясом? – из дома выплывает отец и останавливает на мне свои хмурые глаза.

– Готово, – Тим перекладывает все на большое блюдо, – эти ребрышки моя коронка.

– Так, писюхи, быстро оделись и к столу, – командует отец, – и бросили сосать алкоголь, не хватало только потом вас откачивать, когда на таком солнцепёке поплохеет.

– Пап, ну что ты нас обзываешь, – возмущается Милана, но стакан с коктейлем отставляет.

– Не, ну а как вас назвать? Барышни, может быть? – прячет он улыбку в кулаке.

– Барышни в самый раз, – Соня по-королевски натягивает на себя платье и проплывает мимо меня в дом.

– Барышни на барной стойке в пять утра не отплясывают и самбуку из горлышка не пьют, – посмеиваясь, догоняет ее Тимофей, и скрывается в доме.

– Вот, всю репутацию мне испортил, – Соня провожает брата и переводит на меня свои искрящиеся весельем глаза, неожиданно берет под руку, – ты же никому не расскажешь? Если что, Мили была со мной, а Тима снимал на камеру, – Соня останавливается как вкопанная и смотрит на меня, театрально покачивая головой, – я наверно тебя шокирую, – ее глаза расширяются от притворного ужаса, – ты же к такому не привык. Прости, я совсем «харамная»*.

– Ты слово то откуда это знаешь? – теперь я подхватываю ее под руку и веду в столовую.

– Погуглила.

– Я так и понял.

– На большее не рассчитывай, это весь мой широкий словарный запас.

– А с английским как?

– I do, mein Herr, – уверенно кивает Соня.

– Ну, хоть так, – улыбаюсь ей в ответ и поглаживаю кожу на нежном запястье. Ощущаю тепло ее тела, легкий запах парфюма, который не смыла вода, смотрю, как она улыбается и все вокруг как-то меркнет. Хочется вот так рядом всегда, рука об руку. Заходим в столовую, и я нехотя выпускаю Соню из своих рук, отпускаю к брату.

– Так вкусно, Тим, – Соня обгладывает ребрышки и прислоняется плечом к брату, – хорошо, когда мужчина умеет готовить.

– Ну, кто-то же должен, Сонь, – смеется тот.

– Соня просто не хочет, – поджимает губы мама, – она у нас умненькая. Научится, если надо.

– Не надо, – протестует брат, – боюсь, если она увидит сырое мясо, то слишком впечатлится, и быть мне тогда вегетарианцем до конца жизни.

– Да что вы издеваетесь, – Соня бросает обглоданную косточку на тарелку, – я могу все купить в супермаркете в кулинарии и этого достаточно. Мои нежные руки не для готовки, они принимают только глину и все, что можно лепить.

– Реально работающая отмазка, – Тим расплывается в улыбке и смотрит на меня.

– Но, чисто теоретически, если эти пальцы лепят из глины, то могут и пельменей налепить? – смотрю, как Соня без стеснения облизывает пальцы.

– Пельмени? Тим, что вообще твой брат такое говорит? Мои золотые ручки и пельмени, пффф.

– Ну да, Ренат, ты бы поуважительнее, – ржёт Тим.

– Пельмени, – в Сонином голосе появляется столько неподдельного отчаяния, что я не удерживаюсь и тоже начинаю смеяться.

– Прости, принцесса.

– Вот точно, Семен Владимирович. Ну какие мы с Мили Барышни, мы же принцессы.

– Писюхи, – вздыхает отец, – пойду я, отдохну немного, в такую жару давление совсем скачет.

– Может, вам капель накапать? – подрывается Соня и всматривается в отца.

– Сиди, дочка, Рита накапает, – отец тепло улыбается ее заботе, и поднимается из-за стола.

– Меньше трагизма, Соня, – Милана отваливает от стола, когда родители уходят, – отец со своим давлением еще внуков дождется.

– Мили – шмили, – качает головой Соня, – совсем ты не жалеешь папа́.

– Пффф, – сестра подрывается и тащит подругу в сторону улицы, – плавать пошли, мать Тереза.

С улыбкой смотрю, как подружки выбегают из столовой и слышу доносящийся с улицы всплеск воды.

– У отца серьезно? – перевожу взгляд на брата.

– Возраст, – пожимает плечами Тимофей, – не переживай, с его давлением действительно можно еще всех нас пережить. Просто Соня отца очень любит. И маму тоже и Мили.

– И тебя.

– Это само собой, – пожимает плечами Тим.

Харам – грех (араб*)