Текст книги "Сердце льда (СИ)"

Автор книги: Алора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Сердце льда ==========

Вопль дракона мёртвого ничем не был похож на крики его живых собратьев, разве что ужас наводил столь же сильный. Хотя сейчас, пожалуй, стоило порадоваться. Дракон кричал не то от боли, если всё ещё был способен её испытывать, не то от досады, если был достаточно разумен для подобных эмоций. Стрела с обсидиановым наконечником пробила крыло дракона, и теперь тот падал с неба, подобно ледяной звезде. Сир Бронн Черноводный, выпустивший стрелу, явился в замок недавно вместе с Джейме Ланнистером, который привёл часть войск Ланнистеров и горькие вести о том, что его сестра не собирается поддерживать живых в войне и, что даже то, что удалось привести эти силы – уже чудо.

Сир Бронн действительно стал чудом для них сейчас. Дени собиралась сама сражаться с Визерионом, твердила, что этот дракон её ребенок, и только она может его уничтожить. Но Король Ночи не появился вместе со своей армией, напрасно люди на стенах Винтерфелла вглядывались в затянутое тучами небо, ледяной дракон и его жуткий всадник так и не появились. Зато появились мертвецы – десятки, сотни, тысячи; они шли к Винтерфеллу сплошной волной. Огненный ров вокруг замка, на создание которого ушло так много сил, задержал мертвецов, но ненадолго. Появились великаны – огромные, жуткие, мёртвые и просто забросали огненную преграду снегом и валунами, и чёрная лавина ринулась на замок. Людям было не сдержать их, это стало понятно в первые же минуты боя. Джон и сам уже не понимал, что заставляло его думать, будто они смогут удержать Винтерфелл. На что он надеялся? На высокие стены, огненный ров и драконов? А может, на валирийскую сталь и оружие из обсидиана? Реальность показала, насколько наивными были его надежды. Огненный ров был засыпан, по стенам мертвецы карабкались с ловкостью кошек, драконы жгли мёртвых тварей десятками, но никак не могли помочь тем, кто сражался на стенах. А оружие… Оно хорошо показало себя, но мертвецов было слишком много. Скольких бы ни убили люди, меньше тварей не становилось. Они бросались по пятеро или шестеро на одного человека и просто разрывали его на куски. Замок было не удержать. Джон приказал людям готовиться отступать, с помощью заранее оговоренных сигналов Дени дали понять, что нужно расчистить огненную дорогу, и драконы улетели. Улетели, чтобы освободить проход для людей и сдерживать мертвецов. Тогда-то и появился Король Ночи. Джон слышал, что его дракон может летать так быстро, что взгляду трудно уследить, но сейчас Визерион, казалось, никуда не торопился и летел медленно, давая своему жуткому всаднику осмотреть поле битвы. За это он и поплатился. Сир Бронн был одним из последних людей, что оставались на стенах Винтерфелла, и именно он зарядил огромный арбалет стрелой с обсидиановым наконечником и выстрелил в дракона…

Ледяной дракон упал во двор Винтерфелла, взметнув вокруг себя фонтаны снега, снося постройки и ломая деревья. Джону хотелось бы верить, что его всадник не пережил падения, но судя по тому, что мертвецы ещё не рассыпались в прах, его надежды вновь оказались ложными. Но всё же это был шанс. Шанс закончить всё прямо сейчас. Если бы ему удалось уничтожить Короля Ночи, то всё кончилось бы.

– Уходите отсюда. – Джон вытащил Длинный Коготь из ножен, одновременно обращаясь к стоявшему неподалёку Джейме Ланнистеру. – Быстрее, пока ещё есть возможность! – Мертвецы больше не атаковали стены, они теперь стремились в коридор, который для людей создавала огнём драконов Дейенерис. Мертвецы сгорали, но успевали дотянуться до людей, преодолеть пламя, слишком многих они уже забрали с собой, и коридор продолжал неумолимо сжиматься. Ещё немного и замок превратится в ловушку. Если только Джону не удастся победить Короля Ночи здесь и сейчас.

Противник уже ждал его внизу. Он выбрался из-за перекорёженного тела дракона и стоял посреди двора Винтерфелла. От одного этого зрелища у Джона сжалось сердце. Он вырос в этом замке, жил здесь, у него было столько прекрасных, светлых воспоминаний, связанных с этим местом, а теперь это существо приносит сюда смерть и разрушение и стоит во дворе замка с таким видом, будто это он тут хозяин. Как бы силён ни был Король Ночи, он никогда не стал бы настоящим хозяином Винтерфелла, и Джон собирался это доказать.

Их мечи встретились с хрустальным звоном. С тем звоном, что он слышал каждый раз, как сражался с ходоками. Те, которых он убивал раньше, всегда выглядели поражёнными тем, что меч Джона не рассыпался, но Король Ночи никак не отреагировал. Он уже видел однажды, как Джон сражался с одним из его ходоков, и, несомненно, знал, что Длинный Коготь – не обычный меч. Вот только это было не важно, валирийская сталь убивала ходоков, должна была убить и Короля Ночи. Вот только для этого нужно было до него добраться. Противник с лёгкостью отражал все атаки Джона, почти не атакуя сам. Лицо его, застывшее холодной маской, как и прежде не выражало эмоций, но вот в глубине льдисто-голубых глаз Джону чудилась насмешка. И от этого только сильнее хотелось уничтожить это существо, показать ему, что его насмешка и над самим Джоном, и над живыми, выльется лишь в его поражение.

Чужой клинок неожиданно совершил очень быстрое обманное движение, и Джон, едва успев отбить удар, шагнул назад. Тени вокруг мгновенно сгустились, он и не заметил, как во время боя они дошли до ворот Винтерфелла, и теперь оказался под их широкой, закрывающей даже слабый свет аркой. Джону пришлось поспешно отойти назад, чтобы не давать преимущество противнику, который, наверняка, намного лучше видел в темноте. Джон и так уже чувствовал, как наливается тяжестью с каждым ударом меч, как всё труднее становится успевать за чужими движениями. Схватка вымотала его, и его враг, вне всякого сомнения, знал об этом, Джон понимал, что если он не закончит бой в ближайшие несколько минут, то погибнет и пополнит армию Короля Ночи. Эти мысли заставили его решиться. Резкий шаг вперёд, отбить чужой меч в сторону и сразу удар. Король Ночи не мог успеть отбить атаку, единственное, что он успевал, так это ударить в ответ, но это было уже не важно, Джон готов был умереть, заплатив за победу своей жизнью.

Что же произошло дальше, он не понял. Король Ночи каким-то образом смог увернуться от прямого удара, и Длинный Коготь лишь скользнул по его чёрным доспехам, а потом ледяная рука перехватила меч. Сколько они смотрели друг на друга, Джон не знал, возможно, прошла вечность, а возможно лишь пара мгновений, всё было не важно. Он видел лишь свой меч, лезвие которого его враг сжимал в ладони, холодные глаза цвета льда, казалось ставшие ещё ярче и лицо своего врага, которое странно исказилось, будто чьи-то ещё черты наложились на внешность Короля Ночи. А потом враг сжал ладонь, и лезвие Длинного Когтя пошло трещинами и раскололось, будто и не было сковано из валирийской стали. Прикрывая лицо от осколков, Джон шагнул назад, запнулся обо что-то, возможно о труп, и упал на землю.

Всё было кончено. Король Ночи стоял над ним, и та самая насмешка, что Джон видел в его глазах во время схватки, теперь точно не была иллюзией. Сердце сжал холод. Он не боялся смерти, но не хотел умирать вот так. Поверженным, проигравшим всё, что возможно было, перед лицом врага, которого он не смог одолеть, и который теперь мог забрать жизни его родных. Он не хотел, чтобы последним, что он видел в жизни, стала бы насмешка в глазах ледяного монстра, встречи с которым ему дважды удалось пережить. Он не хотел после смерти превратиться в бездушную мертвую тварь, способную лишь подчиняться приказам ходоков и убивать живых.

Медленно, будто само время застыло льдом, Король Ночи поднял меч, занося его над поверженным противником. Джон решил не отводить глаз, это было последним, что он мог сделать, по крайней мере, перед лицом смерти сохранить достоинство, не дать повода монстру насмешничать над ним. Меч упал вниз, время дрогнуло и, разбив ледяную броню, вновь потекло с прежней скоростью. Король Ночи опустил оружие, но Джон всё ещё был жив, чтобы это не значило. Где-то за спиной захлопали крылья, земля содрогнулась от удара. Дени. Она пришла за ним.

Ещё секунду назад Джону казалось, что он даже пошевелиться не сможет, но теперь силы неожиданно нашлись. Он дёрнулся в сторону, чтобы избежать следующего удара, вскочил на ноги и кинулся к Дрогону, приземлившемуся всего в нескольких шагах от него. И от Короля Ночи тоже. Дени не должна была, Король Ночи уже убил Визериона, и ничто не мешало ему сейчас убить Дрогона и её вместе с ним. Он бы остановился, чтобы отвлечь врага от них, если бы мог, но у него не было оружия и шансов. Оставалось только надеяться, что Дрогон успеет взлететь.

Дени, помогая ему, почти втащила его на спину своего дракона, и тот сразу же ринулся вверх, вынудив Джона отчаянно цепляться за его шипы, чтобы не упасть. Они успели взлететь, но ещё оставался риск, что Король Ночи бросит одно из своих ледяных копий. Но когда Джон повернул голову, чтобы выяснить это, враг по-прежнему стоял на том самом месте, смотрел им вслед и даже не пытался предпринять хоть что-то, чтобы не дать им сбежать.

– Джон. – Голос Дени звучал глухо. – Твоя нога.

Только после её слов он почувствовал ноющую боль в бедре, а опустив глаза, увидел, что его доспехи оказались разрублены и покрылись тоненькой и сейчас стремительно тающей корочкой льда, и по ним стекает его собственная кровь.

– Это его меч. – Голос, когда он попытался заговорить, дрожал. – Он мог убить меня, но только ранил. Почему?

– Может он просто промахнулся? – В голосе Дени не было уверенности, она понимала, что в такой ситуации не смог бы промахнуться даже тот, кто впервые взял в руки меч, а Король Ночи владел им виртуозно.

– Нет. Он не убил меня, а потом дал нам улететь. – Джон вновь оглянулся, но их враг так и не двинулся с места, хотя теперь рядом с ним виднелась ещё одна крохотная фигурка. – Он отпустил меня, но зачем?

***

Мертвецы больше не двигались. Замерли, когда ослабла управляющая ими рука. Медленно-медленно одна из них подняла голову. До того мутные, будто припорошенные инеем глаза налились льдистой голубизной, почти бесцветные ломкие волосы побелели и будто ожили, место потрёпанной линялой рубахи и рваной юбки заняли ледяные переливающиеся всеми оттенками голубого доспехи, на плечи невесомым покрывалом лёг плащ из инея. Тонкие белые губы той, что ещё недавно казалась лишь одной из мертвецов, исказила усмешка. Она одержала победу. Очередную, но на этот раз серьёзную. Она получила замок и победила армию, и пусть многие люди успели сбежать, пока она, сражаясь с мальчишкой, утратила контроль над своей армией, но оно того стоило, о да, стоило. Она посмотрела вслед улетающим драконам, и в её руке само собой возникло ледяное копьё на подобии того, которым она уже убила одного из этих существ. Можно было бросить его, попробовать достать ещё одного дракона, но какой был в этом смысл? Зелёный, тот что был без всадника улетел слишком далеко, она не достала бы его, а чёрный нёс на своей спине мальчишку, а она не для того позволила ему уйти, чтобы теперь убить. Копьё растворилось, давая драконам ещё время – замок сейчас интересовал её куда больше. Эти строения возникли уже после Рассветной битвы, кажется, так её назвали люди, и она хоть и видела парочку, но ещё не была ни в одном лично. Кроме того, этот был гораздо больше, просто огромным.

Возле ворот замерла фигура, так похожая на человеческую. Её второе тело. Даже ненавистные Поющие смогли хорошо послужить ей. Они подарили ей это. Чем это было, она точно не знала. Знала лишь, что когда-то он был человеком, потом Поющие превратили его в своё оружие, надеясь, что он поможет сражаться с людьми, а после заключения пакта о нём забыли. А через много лет она нашла его, тело с полностью стёртой личностью, будто созданное для того, чтобы вместить её, душу льда.

Она осмотрела то, что осталось от существа. Рука, которой он держал странный, пахнущий огнём меч, растрескалась, только тронь, и рассыплется осколками, доспехи, в том месте, где клинок коснулся их, лопнули, обнажая столь же удручающе выглядящее, покрытое трещинами тело. Пока её дух был в этом теле, он сдерживал разрушительный огонь, но вот сейчас она не рискнула бы вновь взять это тело себе. Слишком велик был риск, что оно просто рассыплется. Впрочем, оно своё дело выполнило. Она искала того, кого отметил Р‘Глор, и она нашла его. Теперь она знает человека, который будет сражаться с ней, а вот он даже не представляет, с кем ему предстоит встретиться. И это было хорошей новостью. Мальчишка был очень хорош с мечом, хотя и безрассуден. Он смог достать её даже без помощи огненного бога, вместе они могли стать очень опасным противником, но он не знал, кто его настоящий враг.

Она вновь усмехнулась. Р‘Глор, конечно, почуял бы её в любом теле, но его здесь не было. Был лишь его отчётливый запах, не просто огненный, а именно его, шедший от мальчишки. Не могла же она убить избранника. Не пока огненный бог где-то далеко. Нет, она должна была дождаться, пока его дух займёт тело избранника, а уж потом… Теперь оставалось только дождаться. Она могла просто отпустить мальчишку, но ранила его, чтобы он быстрее понял, что ему не справиться с ней самому, чтобы послушал жриц Р‘Глора и призвал его себе на помощь. Интересно, кого он принесёт в жертву. Наверное, ту девушку, что сидела на драконе. Она его любит, а избранники Р‘Глора предпочитают приносить в жертву тех, кто их любит, совсем как их божество.

Она безразлично дёрнула плечами, какое ей дело до несчастной девушки, и повернулась к созданию Поющих. Пусть и не по своей воле, но оно хорошо послужило ей, а она не забывала о таком. Одним коротким движением возникшего в ладони ледяного клинка она разрезала его подобие доспехов, жаль создавать ледяные не получалось ни для кого, кроме себя настоящей, вытащила из его груди осколок обсидиана, когда-то вставленный туда поющими, и сжала руку, ломая огненный камень. Что-то будто вырвалось из её руки, а с до того мертвого лица на неё несколько мгновений с благодарностью смотрели живые человеческие глаза, а потом он развеялся тонким белёсым дымом, будто его и не было никогда.

Ей оставалось только потрясти головой в недоумении. Кажется, вся личность человека была заточена в камне, а она и не знала, если бы знала, то отпустила бы сразу. Но какое это теперь имело значение? Она подняла голову. На одной из башен замка на ветру хлопало белое полотнище с серым лютоволком. Будто с тем самым, с которого всё это началось. Возможно, хозяева знали. Хотя если бы знали, то знали бы и про неё и про то, что без помощи огненного бога её не победить. Нет, это было лишь совпадение. Лютоволки сильные звери, точнее были до того, как она практически уничтожила их. Хозяева, наверняка, хотели показать силу своего дома. Она развернулась к воротам, в мыслях вновь восстанавливая контроль над своей армией, приказывая ей двигаться туда, куда ушли люди, а сама шагнула вперёд. Не всё человеческое, что в ней было умерло. Любопытство успешно пережило все эти тысячелетия, и теперь ей очень хотелось посмотреть на настоящий замок своими глазами и убрать с башни это раздражающее знамя.

========== Осколки ==========

Она замерла перед дверью на несколько секунд, не решаясь толкнуть её, она так устала, ей нужно было отдохнуть, может, стоило послушать Тириона и пойти в другие покои, благо, их в покинутой крепости было достаточно.

Неделя потребовалась измученной и потрёпанной армии людей на то, чтобы добраться от потерянного Винтерфелла до Рва Кайлин. Целая долгая неделя, в которую Дени не спала более трёх-четырёх часов в сутки. Она не могла спать, когда была так нужна людям. Только она могла выяснять местонахождение мертвецов и огнём Дрогона уничтожать тех, что подходили слишком близко к людям. А ещё ей нужно было быть королевой, говорить с командирами, следить, чтобы крохи спасённого продовольствия распределялись честно, благодарить за храбрость, присутствовать при сожжении павших – костры зажигали каждую ночь их долгого пути, следить, чтобы люди не мерзли, успокаивать, ободрять, мирить и, самое главное, собственным примером доказывать, что можно и нужно продолжать бороться и ни в коем случае не сдаваться. И всё это – одна. Будто она вновь оказалась в Миэрине, только сейчас, когда она позволила себе почувствовать, что может разделить тяжесть своей ноши с другим, было ещё тяжелее. Нет, в делах ей помогали. Тирион, сир Джейме, сир Давос, леди Арья и леди Санса делали всё, что было в их силах, чтобы хоть немного облегчить груз, что лёг на плечи королевы, и она была им благодарна. Вот только нужно ей было совсем другое. Ей хотелось разделить с кем-то не только груз обязанностей, но и свои страхи, и свою боль. Ей хотелось рассказать, что она всё ещё не может поверить в гибель сира Джораха, её верного медведя, сражавшегося до последнего и погибшего в попытке спасти свою племянницу. Хотелось рассказать о том, как кричали люди, которых мертвецы хватали, прыгая сквозь огонь, как до последнего рубилась с тремя Иными леди Бриенна, как Серый Червь, верный и храбрый командир её безупречных, пал, отражая атаки мертвецов. Но среди советников никто так и не успел стать достаточно близок для этого. И сейчас она пришла к единственному человеку, который смог.

Джон выжил в битве за Винтерфелл не иначе как чудом, возможно, это боги услышали её молитву, но страшное существо, которое называли Королём Ночи, и которое отобрало у неё Визериона, не забрало самого близкого человека. Его меч прошёл мимо, и Джон был лишь ранен, когда должен был погибнуть. Они улетели на Дрогоне от Винтерфелла, только вот с каждым днём Дени всё больше и больше казалось, что она всё же потеряла Джона в том сражении. Его рана была не опасна, и мейстер сказал, что он вскоре поправится, но те раны, что были не видны глазу, оказались намного опаснее. Ей было неизвестно, что именно случилось, но она знала, что Джон потерял то желание сражаться, что она видела в нём с самой первой их встречи. Ей рассказывали об этом Санса и Тирион, и даже боевая и, кажется, не способная на грусть и сожаления Арья обмолвилась парой фраз. Сама Дени так и не зашла к любимому за эти дни. На этом настоял Тирион, он сказал, что людям нужна королева, способная вести их за собой, бороться и вдохновлять своим примером. Она не имела права на слабость, не могла предаться сожалениям и позволить боли взять над собой верх. И она согласилась. Она помнила, каким потерянным выглядел Джон, когда она помогала ему спуститься с дракона после той битвы, и, в глубине души, боялась. Боялась, что её Джон, тот, которого она полюбила, к ней уже не вернётся, что пережить эту потерю и остаться сильной она уже не сможет. Она нужна была людям и не могла сломаться, и она, как бы ей ни было больно, оставалась одна.

Но теперь они добрались до Рва Кайлин, мертвецы отстали, у людей было, как минимум, два дня на отдых, и она пришла сюда. Пришла для того, чтобы попробовать побороться за дорогого ей человека. Она знала, что остальные опустили руки, но она не могла сдаться, не попробовав. Не ради себя, она бы вынесла всю тяжесть этой войны, если бы потребовалось, боролась бы с Иными и победила бы или погибла, пытаясь спасти свою страну и своих людей. Нет, не ради себя, ради него, ради того смелого и дерзкого лорда, что посмел не преклонить колени перед королевой, ради советника, который умел сказать верные слова и направить её ярость по нужному пути, ради до безрассудства смелого, пошедшего за стену, чтобы получить шанс на мир с Серсеей Ланнистер, ради понимающего, способного понять всю её боль от утраты ребёнка, ради честного, не предавшего присягу ей даже ради спасения мира и ради любимого, самого любимого, дорогого и нужного. Однажды по её вине уже погиб тот, кого она любила, она не могла допустить, чтобы подобное повторилось.

Дени вдохнула, будто собираясь броситься в воду, толкнула дверь и вошла. Джон сидел в старом кресле возле одного из маленьких окон, едва пропускающих свет. Очаг не был разожжён, и в комнате было холодно и царила полутьма, неприятная, отчётливо напоминавшая о сумерках, что приходили вместе с Иными.

– Дени. – Когда она вошла, он поднял голову и улыбнулся, ей даже на мгновение показалось, что Тирион и Санса что-то напутали, но потом она заметила и сама. В глазах Джона не было жизни, не было ярких огненных эмоций, что так нравились ей, от них остались лишь едва тлеющие угольки.

– Здравствуй. – Она попыталась улыбнуться в ответ и развернулась к очагу. В этой полутьме было плохо и ей самой, как она могла убедить его в чём-то? – Как твоя нога?

– Мейстер сказал, что рана не опасна. Через пару лун будет уже и незаметно, что ранение было. – Огонь не хотел высекаться, Дени была не слишком опытна в обращении с огнивом, для неё огонь всегда разводил кто-то другой. Как же это было глупо – огненная королева, не способная даже разжечь очаг. – Давай огниво.

Она в изумлении повернулась. Джон подошёл так тихо, что она и не заметила. Не совсем понимая, что он хочет она вложила огниво ему в руку и подвинулась, уступая место у очага.

– Ты никогда раньше не разводила огня? – Для него это проблем не составило, и совсем скоро первые язычки огня стали робко облизывать поленья.

– Не приходилось. – Дени поджала ноги и повернулась к Джону. Он выглядел столь же потерянным, как и тогда, после боя. Что же с ним случилось? – Джон, что с тобой произошло?

– Произошло? – Он не мог не понять её вопроса, но всё же сделал вид, что не понял.

– Ты собирал армию для того чтобы бороться с мертвецами, созывал весь Вестерос на войну, готов был примириться с Серсеей Ланнистер ради этого. А теперь, когда армия здесь, и ты ей так нужен, ты устраняешься от командования. Что случилось?

– Какой смысл? – Он отвёл глаза, и Дени не смогла понять, о чём он говорит. Неужели решил, что с Королём Ночи бессмысленно сражаться, что не стоит даже пытаться одолеть смерть. – Я проиграл свой бой и выжил лишь потому, что врагу вздумалось пощадить меня и потому, что ты, рискуя жизнью, спасла меня. Какой смысл от меня в этой войне?

Так вот оно что. Теперь понятно. Дени так же чувствовала себя в Миэрине накануне свадьбы с Хиздаром, в яме Дазнака. Она проиграла, отдала то, что так хотела защитить и уже почти сдалась, но потом прилетел Дрогон и напомнил ей, кто она такая. К Джону дракон не прилетит, но это было и не нужно, у Джона была она. – Джон, послушай. Я не знаю, что произошло, и почему Король Ночи отпустил нас, но я видела, как ты сражался. И видела, как этот монстр расколол валирийский клинок. Никто не смог бы одолеть его, Джон, но ты сделал всё что мог. Его армия перестала преследовать людей, пока вы сражались, ты спас десятки, а возможно, и сотни жизней.

– Ты сама говоришь, что никто бы не смог его победить. – Он только опустил глаза и покачал головой. – Как с ним тогда сражаться? Как победить того, кого невозможно убить?

– Я не знаю. Но Бран найдёт ответ, я верю в него, Джон. Он тратит почти все силы на то, чтобы понять, как одолеть Короля Ночи. Он пока не нашёл ответа, но обязательно найдёт, а наша задача спасти как можно больше людей и дать Брану время.

– Вряд ли я смогу помочь. – Тихо и по-прежнему потерянно, что же ей делать? – Видно, я настолько бесполезен, что даже наш самый страшный враг меня отпустил.

– Он отпустил нас обоих Джон. – Почти в отчаянии произнесла Дени, чувствуя, что ничего не получается. – И из-за меня и Дрогона так и не смог добраться до нашего войска, и, наверное, уже жалеет о том, что позволил мне уйти. – Понимание того, что нужно сказать пришло само собой. – Джон, он отпустил тебя, да. Так сделай так, чтобы он пожалел об этом. Чтобы это решение стало самой страшной ошибкой за всё время его существования.

Когда она начинала говорить, Джон ещё смотрел в пол, но на последних словах их глаза встретились, и в его вновь был, казалось, затухший огонь. – Чтобы пожалел. – Медленно, будто раздумывая, повторил он. – Да, ты права. Не важно, почему он это сделал, важно, как я этим воспользуюсь. Спасибо тебе, Дени. Прости меня.

– За что? – Она была так рада, что он вернулся. Настоящий он, такой, каким она его увидела впервые, такой, каким она его полюбила.

– За то, что бросил тебя. Не помогал. Повёл себя как трус.

– Ты не трус. – Она подвинулась к нему и положила ладонь на его плечо. – Моменты отчаяния бывают у всех. Лучшим извинением будет, если ты вернёшься к людям. Ты нужен им сейчас, и мне тоже нужен.

– Разумеется, моя королева. – Он улыбнулся, и эта улыбка была настоящей. – Но, возможно, люди подождут всего одну ночь?

Как же ей хотелось услышать эти слова, снова остаться с ним, позволить всем страхам, тревогам и горестям исчезнуть ненадолго. Желая растянуть это восхитительное мгновение, она вновь посмотрела в его знакомые близкие и такие любимые глаза. – Да, и люди, и Иные, и весь остальной мир подождёт одну ночь.

========== Слава королеве ==========

Да, ты будешь королевой, пока не придёт другая – моложе и красивее тебя, чтобы низвергнуть тебя и забрать всё, что тебе дорого

Тронный зал Красного Замка был освещён слабо, ни один луч света не попадал в него сквозь окна, и лишь развешенные по стенам факелы не давали залу погрузиться в темноту. Серсея стояла у подножия Железного Трона в окружении множества людей. Она не узнавала их, но точно знала, что они имеют право находиться здесь и даже более того, они ждут того же, чего ждёт она. Людей было так много, что увидеть их всех не было никакой возможности, казалось, что их было больше, чем способен был вместить тронный зал, но они все были здесь. И, несмотря на то, что их было так много, Серсея всё же стояла совсем рядом с троном, ей оказали достойное её уважение. Ближе чем она, к трону был только один человек – мужчина в чёрном, чьего лица она никак не могла разглядеть.

Факелы на стенах вспыхнули ярче, заливая весь зал своим белым светом, и Серсея поняла, что они дождались. По проходу, между двумя бесконечными шеренгами людей, шла девушка в платье из снежно-белого шёлка, с рассыпанными по плечам и искрящимися, будто иней под лучами солнца, белыми волосами, льдисто-голубые глаза двумя звёздами посверкивали на лице. Медленно и грациозно девушка подошла к трону, поднялась по ступеням, развернулась и окинула зал взглядом голубых глаз. А потом в её руках возник тонкий ледяной ободок короны, который она бережно водрузила на свои белоснежные кудри.

– Слава королеве. – Прошелестело по залу, и люди стали опускаться на колени перед владычицей. Опустилась на колени и Серсея, преклониться перед королевой было правильным и необходимым поступком.

Лишь один человек не встал на колени. Мужчина, что стоял ближе всех к трону, лишь низко поклонился королеве, и Серсея, наконец, смогла разглядеть его лицо и узнать его. Джона Сноу, мальчишку с Севера, который непонятным образом добился такого расположения у королевы.

– Слава королеве. – Вновь зашептал зал, когда королева опустилась на Железный Трон, и Серсея вторила этому голосу…

Только для того, чтобы проснуться в тронном зале, абсолютно пустом и освещённом светом немногочисленных и самых обычных золотисто-рыжих факелов. Она, кажется, уснула, сидя на Железном Троне, и ей приснился глупый сон. В этом королевстве была только одна королева – она, и никаким девицам с белыми кудрями и в красивых платьицах не забрать у неё её трон.

Серсея обняла пальцами мечи, из которых был сплавлен её трон. Может, этот сон намекал на девчонку Таргариенов? Нужно было позвать Квиберна, велеть ему узнать про белый огонь, могут ли драконы выдыхать такой? Она даже открыла рот, но вспомнила, что звать ей некого. Квиберн бросил её, предатель, как бросили до этого Эурон Грейджой и Джейме. Предатели. Джейме ещё возвращался, бормотал что-то про войну, что нужно оставить столицу и спасаться. Серсея только рассмеялась ему в лицо. Он думал, что она не понимает, чего он хочет, что стоит ей только отойти от трона, как его тут же займёт девка с драконами. Джейме ещё что-то твердил про безумие и смерть, но Серсея точно знала, что лучше она умрёт королевой, чем склонится перед узурпаторами. И он снова ушёл, предавший один раз предаст и вновь, но увёл с собой и её людей. Теперь у неё только сир Григор, сторожащий её подобно молчаливой тени, но она всё ещё королева, и она никому не отдаст свой трон.

За дверьми зала раздался тихий звон, будто льдинки падали на каменный пол и разбивались. Мерный звук, спокойный, завораживающий, его не должно было быть в покинутом замке. Звон затих, а затем с тихим скрипом отворились двери тронного зала и на его пороге остановился человек. Огненные блики отражались от его светлой, будто изо льда сделанной броне, окрашивая её в разные цвета. Несколько секунд в зале стояла завораживающая своей полнотой тишина, а потом человек двинулся с места, и по залу вновь разнёсся ледяной звон.

– Стой. – Сир Григор стал перед Серсеей, но спокойнее ей почему-то не стало. – Кто ты такой?

Идущий не ответил ей, пока ни прошёл весь зал и ни остановился прямо перед сиром Григором, дав себя разглядеть. Только теперь Серсея поняла, что её гость, кажется, девушка. Очень красивая девушка, с белыми волосами и необычными льдисто-голубыми глазами. Очень красивая и очень юная, Серсея не дала бы ей лет больше, чем девчонке с драконами.

– Мёртвый, но служит живым. Это интересно, никогда такого не видела. – Когда гостья заговорила, её голос звучал как перезвон маленьких льдинок и дуновение холодного зимнего ветра. – Ты сделала его таким?

– Нет. Это Квиберн, мой слуга. – Серсея не сразу поняла, что будто отчитывается перед гостьей, но когда поняла, её охватил гнев. Она королева Вестероса и она не позволит какой-то девчонке говорить с ней как с равной. – Кто ты такая и что здесь делаешь?

– Квиберн, как интересно. – Казалось, девчонке не было дела до вопросов Серсеи. – И где же этот умелец?

– Сбежал, как и все они. – Серсея уже была в ярости. – И я в последний раз спрашиваю тебя, кто ты такая и почему не сбежала с остальными?

Она подняла свои голубые глаза и посмотрела на Серсею будто с насмешкой. – Да, в последний. Я Великая Иная, и это от меня сбежали люди.

Жутким холодом повеяло от этих слов, но Серсея отказалась им верить. Она помнила, что ей говорили в Логове на переговорах, и там не было ни слова о девушке, только о неком Короле Ночи. – А я была уверена, что они разбегаются от некого Короля Ночи.

– Король Ночи уже восемь тысячелетий как мёртв. – Она сделала ещё шаг, но сир Григор заступил ей дорогу, не пуская к Серсее. – Есть только я, и разве имеет значение, как меня зовут люди? – Она протянула тонкую руку и положила её на грудь сира Григора. Серсея уже подумала, что сейчас её верный рыцарь уничтожит ту, что звала себя Иной, но он ничего не сделал. Стоял ещё несколько мгновений, а потом вдруг шагнул в сторону, и глаза его в прорезях шлема теперь светились голубым светом.