Текст книги "Любовь и долг (СИ)"

Автор книги: Алора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Осталось чуть-чуть, ваша милость, ещё немножко. – Над головой воркует голос, но Лианна уже не может вспомнить, кому он принадлежит. Всё, что вокруг, расплывается перед глазами, ей кажется, что ещё немного, и она лишится сознания. Где-то очень далеко раздаётся хлопок, что же там происходит? Она хочет поднять голову, чтобы посмотреть, но сил нет даже на это. А затем перед её глазами вдруг возникает очень знакомое лицо, лицо человека, которого тут не может быть, ведь мёртвым не место среди живых.

– Рейегар. – Она с трудом шепчет его имя, хочет поднять руку, чтобы коснуться, но тело не подчиняется. – Ты пришёл, чтобы забрать меня отсюда? Прости, я пока не могу, если я умру, кто позаботится о нашем ребёнке.

– Лианна. – Его голос долетает как сквозь подушку. – Лианна, Лия. Я живой, слышишь, живой. Не думай о смерти.

– Ваша милость у вас мальчик. – Чужой голос приходит вместе с последней вспышкой боли и громким детским криком.

– Живой мальчик. – Она шепчет последние слова, что запомнились ей, а потом всё вокруг поглощает темнота.

***

Она просыпается из-за того, что солнечные лучики скользят по её лицу. Некоторое время она просто наслаждается теплом, покоем и отсутствием боли. Потом к ней возвращается память, и она поспешно открывает глаза, чтобы узнать было ли привидевшееся ей в бреду правдой.

Кажется, мир решил, наконец, сжалиться и её чудо не оказалось обманкой, порождённой измученным сознанием. Рейегар, её Рейегар сидел рядом и смотрел на неё.

– Рей. – Голос слабый и звучит как-то хрипло, но она не может молчать. – Ты здесь. Живой.

– Я здесь, Лия. – Он улыбается, а она чувствует, как на глаза от счастья наворачиваются слёзы. – Я боялся за тебя. Ты два дня не просыпалась. Хорошо, что Вилла была здесь и смогла тебя вылечить.

– Вилла чудо. – Когда она говорит о своей помощнице и повитухе в сознании всплывает детский крик, который она слышала перед тем, как потерять сознание. – Что с ребёнком?

– Всё хорошо, Лия. У нас сын, здоровый мальчик.

– И на кого он похож? – Она ещё помнит, как они шутили, обсуждая внешность будущего ребёнка.

– Истинный валириец. Я думал, мы могли бы назвать его Джейехейрисом в честь моего деда и Старого короля.

– Джейехейрис. – Она пробует имя на вкус, и оно нравится ей. – Джейх. Хорошее имя.

– Джейхейрис Таргариен третий своего имени. – Улыбка Рейегара будто угасает при этих словах, но она не успевает задуматься о причинах, так как он берёт её за руку и внимательно заглядывает в глаза. – Лия, скажи, почему ты решила, что я мёртв?

– Письмо. – Она слабо кивает в сторону столика. – Вороны принесли. Там на столике, посмотри.

Он отпускает её ладонь, берёт письма, читает одно и хмурится, потом разворачивает второе и почти сразу сминает его в кулаке. – Это ложь. Моя армия одержала победу на Трезубце, и я отправил в Королевскую Гавань ворона с вестью об этом. В письме ни слова правды. Но зато понятно, почему лорд Тайвин… – Он обрывает речь и ещё сильнее сжимает руку.

– А второе письмо. – Лианна понимает, что это глупо, слишком уж болезненная у Рейегара реакция на письма, да и слова про Тайвина Ланнистера, но всё же надеется. – Элия и её малыши?

– Элия и Эйегон мертвы. – Он не смотрит на неё, а слова падают так тяжело, будто огромные камни. – Рейнис, бедная моя девочка, выжила. Побежала искать сбежавшего кота.

Тело всё ещё плохо подчиняется ей, но она находит в себе силы, чтобы дотянуться до Рейегара и накрыть его руку своей, она понимает его боль, понимает и разделяет. Элия была её другом, а Эйегон ни в чём не повинным младенцем. Их смерть была кошмаром. Тот, кто послал подложные письма, был ответственен за неё. Никогда Ланнистеры не предали бы Таргариенов, знай, они правду о битве у Трезубца, кошмара бы не было. Теперь ей стало казаться, что тот же человек, а может люди, мог быть ответственен и за то, что их с Рейегаром письма не дошли до адресатов. Кто-то решил воспользоваться их любовью, чтобы сыграть в свою игру. Она допустила ошибку, думала, что всё предусмотрела, но не учла возможности вмешательства чужих интересов. Но больше она такой ошибки не допустит, она будет знать обо всём, что может угрожать её семье. А ещё она обязательно найдёт того, кто отправил подмётные письма и, возможно, создал восстание.

– Лия, я совсем забыл сказать тебе. – Рейегар сжимает её ладонь в своей, и голос его звучит уже намного мягче. – Твой брат…

– Нед? Что с ним? – Лианна не даёт ему договорить, страх сжимает горло. – Только не говори, что он погиб, прошу.

– Он жив. – Ей кажется, будто с её плеч сняли, как минимум, Копьё Гиганта. – Был ранен в битве, но не серьёзно. Я думал помиловать его, но, боюсь, подобная избирательность навредит в первую очередь Старкам. Вряд ли их будут любить, зная, что они избежали наказания за восстание лишь из-за того, что сестра их лорда королева.

– Ничего. Я знаю, как этого избежать. – Она думала об этом, когда Рейегар уехал, прикидывала варианты и, кажется, нашла близкий к идеальному. – Что с остальными предводителями восстания?

– Все живы и сидят в темницах Красного Замка. Я поручил их и город сиру Барристану и сиру Джонатону на время моего отсутствия.

– Значит, все доживут. Таким достойным людям можно доверить что угодно. – Лианна не спрашивает про принца Ливена, догадывается, почему Рейегар не упомянул его, и не хочет вновь причинить мужу боль. – Мы можем быть милосердны ко всем, Рейегар. Пусть мой брат, лорд Аррен и лорд Талли отправляются в свои замки. На всю жизнь им будет запрещено покидать их земли, а ещё они должны будут отдать заложников: старшего ребёнка или внука, не старше десяти лет. Я даже думаю, что это наказание можно распространить на большую часть мятежных лордов, пускай отдадут заложников в верные дома, и мы получим шанс вырастить поколение, которое уже не сможет враждовать с теми, с кем они росли.

– Хорошая мысль. Но мне кажется или ты не назвала одно имя. – Рейегар наконец смотрит на неё, а Лианну при одной мысли о том, о ком он говорит, начинает потряхивать от злости.

– Пусть отравляется на Стену. Люди сочтут это милостью, но я знаю, что для него это наказание хуже смерти. У него вроде два брата? Старший может наследовать, а младший станет заложником.

– Ты жестока, любовь моя. – Он улыбается. – Старший брат – Станнис умер в Штормовом Пределе от голода, после этого замок сдали и маленького Ренли спасли. Теперь он наследник.

– Так даже лучше. – Лианна смотрит в глаза мужа и её неожиданно посещает мысль, что за всеми этими важными разговорами, она даже не поцеловала его. – Рей. – Сил сесть самой у неё пока нет, и она протягивает ему руки. – Помоги мне сесть, пожалуйста.

========== Апельсиновый сок ==========

Комментарий к Апельсиновый сок

Глава Визериса

Визерис/Рейнис, упоминается Лианна/Рейегар

Вновь вопрос про следующую главу. На выбор Эддард и Ренли.

Даже сквозь толстые стены замка слышно, как завывает снаружи ветер. Буря не успокаивается вот уже четыре дня, и вой ветра хорошо скрывает тяжёлое дыхание Визериса. К кроватке он подкрадывается осторожно, только бы не услышали, только бы не узнали, Рейегар будет в ярости, если узнает. Визерису очень страшно, и какая-то часть его сопротивляется, не хочет делать то, ради чего он пришёл сюда, но он должен. Визерис замирает над кроваткой, силится разглядеть что-то помимо контура маленького кулька. Ему говорили, что это девочка, она могла бы быть его сестрой, но мама… Эта убила маму, и Визерис не может простить такое, он должен отомстить за свою самую красивую и самую лучшую в мире маму. Руки дрожат ужасно, а легкая пуховая подушка, кажется тяжелее каменных изваяний Драконьего Камня, но он всё же поднимает её над младенцем. Она просто не проснётся с утра, никто и не поймёт, что случилось. Он зажмуривает глаза, готовясь опустить подушку…, а в следующую секунду чужая ладонь с силой сжимает его запястье, а другая зажимает рот, не давая закричать.

«Убийцы! Они проникли в замок! Отец всегда говорил, что они прячутся в стенах! Они пришли за ним!» Визерис пытается, вырваться ударить человека, но чужая хватка крепка, и рукой не удаётся даже пошевелить.

– Тише. Не дёргайся. Это я. – Ему требуется время, чтобы понять, что голос, шепчущий над самым ухом, принадлежит новой жене брата. Она северянка, и люди вокруг говорят, что она опасна, но на убийцу она не похожа. – Я отпущу, только не кричи, детей разбудишь.

Визерис, немного успокоившись, дёргает головой в знак согласия и чужие ладони разжимаются, а северянка поспешно проскальзывает мимо него к кроватке, наклоняется, смотрит, касается младенца рукой и, Визерис слышит несмотря на завывания ветра, выдыхает.

– Пойдём со мной. – Она говорит тихо и спокойно, совсем не так, как прежняя жена брата, но что-то такое звучит в её голосе, что не повиноваться невозможно, и Визерис идёт за ней в её покои, смеженные с комнатой, где спят младенцы. – Садись. – Она указывает на резную скамеечку, непонятно зачем стоящую у стены, а сама берёт свечу.

Визерис почти заворожено смотрит, как она зажигает её от едва тлеющих углей очага, как бережно поджигает остальные свечи в комнате. Пламя на свече, кажется, танцует стремительный танец, когда северянка, наконец, опускает её в подсвечник и поворачивается к Визерису.

– Рука не болит? – Её вопрос сбивает с толку, она должна была начать кричать, угрожать, что расскажет Рейегару, называть безумцем, а не интересоваться его рукой. – Я могла не рассчитать силу. Мои руки к мечу привычнее, чем к игле. – Она улыбается странно мягко, это кажется ещё более подозрительным, и садится рядом. – Так как, не болит?

– Нет. – Визерис мотает головой, не понимая, чего хочет от него жена брата. – Но ты меня испугала.

– Извини меня. Я сама очень испугалась. – Голос у неё по-прежнему спокойный, и Визерис начинает понемногу успокаиваться, Элия всегда начинала ругать сразу. – Понимаешь, твоя мама доверила мне заботу о маленькой Дейенерис, и я никак не могу её подвести и позволить чему-то плохому случиться с малышкой.

– Мама? – Визерису никак не понять, ведь эта убила маму, зачем же просить о ней позаботиться?

– Да, твоя мама. Она любила свою маленькую девочку, боялась за неё и просила меня позаботиться о малышке и сделать её жизнь счастливой.

– Но она ведь убила маму? – Визерис уже не может держать этот вопрос в себе, хотя северянка наверняка разозлится, Элия всегда злилась, когда речь заходила о чём-то подобном.

– Ну что ты. – Она, однако, лишь всплёскивает руками и вовсе не повышает голос. – Малышка вовсе не виновата. Такое случается иногда, моя мама умерла, рожая моего младшего брата, но он не стал от этого плохим человеком, и винить его было не в чем. Твоя сестрёнка ни в чём не виновата, Визерис. Она лишь младенец. Думаешь, она хотела бы жить без матери?

– Нет, не думаю. – Она права была, наверное, разве мог кто-то хотеть жить без мамы. – И мама её любила?

– Очень, Визерис. Так же как тебя и Рея, больше всего на свете.

– И ты хочешь, чтобы и я любил её? – Это очень важный вопрос и поэтому, задавая его, Визерис заглядывает в серые глаза северянки.

– Я не могу не хотеть этого. Но никто не вправе указывать нам, кого любить. – Она не отводит глаз и кладёт тонкую ладонь на его плечо – Но ты её старший брат, ты должен оберегать и защищать её. Твоя мама хотела бы этого.

При упоминании мамы вновь защипало в глазах, но Визерис сдерживает слёзы и выпрямляет спину. – Я буду, я справлюсь и не подведу маму.

– Я не сомневаюсь в этом, Визерис. – Лианна серьёзно кивает ему, и Визерис понимает, что она действительно верит в него.

– Но ты ведь не расскажешь Рейегару? – Он задаёт этот последний вопрос, потому, что должен знать точно.

– Нечего рассказывать.

– Элия бы нашла, что рассказать. Она говорила, что я безумный, как папа. Мама очень злилась на неё из-за этого. – Глаза затуманиваются, даже думать о маме больно, но он не может плакать. Отец говорил, что драконы не плачут.

– Я уверена, она просто плохо тебя знала. – Он неожиданно почувствовал, как тонкая женская рука обняла его за плечи, а другая погладила по волосам. – Даю тебе слово королевы, что ничего, что произошло сегодня ночью не выйдет за пределы этой комнаты.

– Я тебе верю, ты хорошая. – Визерис всхлипывает, не в силах больше сдерживать слезы, а потом закрывает глаза и обнимает Лианну, надеясь вновь почувствовать себя рядом с мамой.

***

– Писать не забывайте, мы будем очень ждать воронов. – Лианна даёт последние наставления Визерису и Рейнис, на которой оправляет дорожный плащ. – Слушайтесь Дорана и прислушивайтесь к Оберину, он иногда даёт весьма ценные советы. Но, Визерис, я рассчитываю, что ты сможешь отличить ценные советы от не слишком ценных.

– Конечно, Лианна. – Её чрезмерная опека немного раздражает, но Визерис не может не признаться себе, что не против слушать и дальше, только бы оттянуть момент расставания.

– Всё. Довольно. Идёмте. – Видимо она поймала себя на тех же мыслях, так как встаёт, крепко сжимая ручку Рейнис.

– Мама, а нам обязательно уезжать? – Лианна не мама Рейнис, но Визерису нравится, что девочка так называет её. Лианна намного лучше Элии, и милая добрая Рейнис заслужила именно такую маму.

– Разве ты не хочешь познакомиться со своими дядями, малыш? И с кузиной Арианной? И кузеном Квентином? – Визерис достаточно хорошо изучил Лианну за эти годы, чтобы понять, что королева сдерживает слёзы, отвечая на вопрос девочки. Она не хотела отдавать их, но пришлось. Дорн требовал воспитанников, грозил войной и Лианне и Рейегару пришлось согласиться, чтобы не мучить и без того настрадавшееся королевство.

– Хочу. Но я не хочу уезжать от тебя. – Выбрать нужно было двоих, и Визерис не сомневался, выбор верный. Рейнис её дяди должны были хорошо принять, а он был взрослым, способным в случае необходимости защитить и себя и малышку.

– Ничего. Мы обязательно будем видеться. – Лианна украдкой смахивает слезинку и выводит их и замка. Снаружи на ступенях уже ждёт кортеж, что сопроводит их в Дорн, а ещё Рейегар, и Дени и Джейх, как всегда трогательно держащиеся за руки.

– До встречи, Визерис. Я рассчитываю на тебя. – Брат как всегда серьёзен. – Защищай Рейнис.

– Обязательно, Рейегар. – Он отвечает настолько уверенно, насколько способен и, пока брат прощается с дочерью, оборачивается к племянникам.

– Мы будем скучать, Визерис. – Джейх старается выглядеть столь же серьёзным, как и его отец, но получается пока плохо. – Пиши нам чаще.

– Я сделала тебе подарок, на память. – Дени смущенно прячет глаза, протягивает тонкий лоскуток ткани, на котором красными нитями вышито что-то напоминающее помесь кракена и львоящера.

– Спасибо, Дени. Очень красивый дракон. – Видимо девочка будет вышивать так же плохо, как и её мать, но зачем сейчас расстраивать её, она ведь так старалась. – У меня для вас с Джейхом тоже кое-что есть. – Он ловко выуживает из кармана две броши, заказанные специально для этих двоих, и протягивает им. – Серебряные драконы, для серебряных Таргариенов.

– Спасибо, Визерис. – Детвора повисает на нём, Дени целует в щеку, пока слабо улыбающаяся Лианна не забирает своих детей и не обнимает на прощание.

Визерис ловко взбирается на коня, оборачивается, машет своей семье, улыбается Дени и Джейху и поворачивается навстречу дороге. Расставаться горько, но, кажется, он готов открыть для себя что-то новое.

***

День жаркий. Жаркий настолько, что даже в обычно шумных Водяных Садах тихо. Жара разогнала всех в тень и прохладу зданий, но только не Визериса. Он знает чудное место. Одинокий прудик, укрытый в тени апельсиновых деревьев, где прохладно даже в самую сильную жару. Это его тайное место, его и Рейнис, возможно, она даже сейчас там. Визерису хочется в это верить, хотя он и понимает, что вероятность мала. Скорее она сейчас вышивает с Арианной и Тиенной или читает с леди Ним.

В тени апельсиновых деревьев, как он и думал, тихо и пусто. Никого, все прячутся. Визерис отгоняет лёгкую тень сожаления, сбрасывает тонкую рубашку на песок и ныряет в чудесные прохладные воды прудика. И чего он расстраивается? Отлично отдохнуть можно и без Рейнис. Хотя, если быть с собой честным, то без неё даже самое приятное время препровождение что-то теряло. Пока они жили в Королевской Гавани, Визерис не был так к ней привязан, она была слишком маленькой и проводила почти всё время с Джейхом и Дени, а он тренировася, занимался с мейстером или отдыхал в компании каких-то своих приятелей, имена которых он сейчас уже не мог вспомнить. Но здесь в Дорне она неожиданно оказалась не только самой, но и единственной близкой. С принцессой Арианной отношения не заладились сразу, она на вкус Визериса была слишком гордой и заносчивой. Принц Квентин был воспитанником Айронвудов и хоть познакомиться с ним и удалось, но вот дружба у них так и не завязалась. Юные же дочери принца Оберина – песчаные змейки, оказались девушками интересными, но к тёплым и доверительным отношениям не располагающими. Так и получилось, что он постепенно привязывался к Рейнис всё сильнее и через какое-то время уже с трудом мог представить, как жить, не общаясь с ней.

– Эй, Визерис, ты там уснул? – Весёлый голосок звучит откуда-то со стороны, вынуждая открыть глаза и невольно улыбнуться.

– Привет, Рейнис. – Она сидит на самом бортике пруда, подобрав юбки, и сплетает свои удивительные волосы, в которых перемешаны чёрные и белые пряди, в косу. – Я думал ты со своими кузинами.

– Я сбежала от Арианны. – Рейнис перехватывает косу алой лентой и хихикает. – Они с Тиенной обсуждают, как соблазнить какого-то очередного молоденького оруженосца, а мне это не интересно.

– Ну да, зачем тебе оруженосец. – Глядя на неё невозможно не улыбаться. Рейнис не самая красивая девушка Семи Королевств. Дени и Лианна точно красивее, но она самая весёлая и солнечная, других таких ему встречать не доводилось.

– У меня же есть целый принц Семи Королевств, пусть и не наследный. – Она привстаёт и снимает с одного из деревьев большой спелый апельсин и крутит его в руках.

– У тебя всегда есть шанс сменить на наследного. – Они так часто подтрунивают друг над другом, ревновать к Дени или Джейху невозможно, сестрёнка и племянник влюблены, кажется, с того момента, как стали сознательно воспринимать мир, и разлучить их невозможно.

– Я недолго проживу после этого. Дени меня убьёт. – Рейнис снова смеётся и поднимает свою добычу над головой. – Хочешь апельсин, не наследный принц?

– Причём на неё никто не подумает. – Улыбка, наверное, получается несколько кривой. Сестрёнка очень опасна для своих врагов и Визерис рад, что она не знает о причине, по которой им мог бы стать он. Лианна сдержала слово и никому не рассказала, а Визерис сдержал своё и не только заботился о малышке, но и смог её полюбить. Хотя для этого маленькому мальчику пришлось убедить себя, что сестра ему не сестра, а племянница, а мама умерла от какой-то болезни. – Ну, давай, если не жалко такую красоту.

– Жалко. – Рейнис не знает о его мыслях, которые в одну секунду разгоняет её смех. – Но одну дольку я тебе по старой дружбе дам.

– Да как ты разговариваешь с принцем. – Он хмурится, честно стараясь сдержаться и не расхохотаться. – Принц должен получать всё самое лучшее.

– Ты не наследный. Хватит с тебя и одной дольки. – Она начинает снимать кожуру с апельсина, но взвизгивает и сжимает его слишком сильно, когда Визерис, забавляясь, брызгает в неё водой. Переспевший плод лопается, и сок брызгает на лицо и руки Рейнис. – Ай. – Она вскрикивает и вскидывает руки к глазам, пугая Визериса. Апельсиновый сок, попав в глаза, может доставить несколько минут крайне неприятных ощущений.

– Что случилось? В глаза попало? – Он в несколько коротких гребков подплывает к ней. – Давай промоем.

– А давай. – Она вдруг резко отмирает и кидает в него апельсином. Увернуться Визерис не успевает, только прикрыть глаза рукой, но удар апельсином по голове ничто по сравнению с радостью от того, что у неё всё хорошо. – Теперь вот всё платье в соке из-за тебя.

– Да как ты позволяешь себе обращаться с принцем? – Воспользовавшись тем, что она отвлеклась на платье, он хватает её за руку и резко дёргает к себе, и не ожидавшая Рейнис падает к нему.

– Ты что творишь? – Она взвизгивает, забавно барахтается в воде, пытаясь его стукнуть. – Я теперь вся мокрая.

– Зато платье чистое. – Удержать её не так уж и трудно, а значит она не против, чтобы не говорила. Несмотря на хрупкость, Рейнис вполне способна себя защитить.

– Ну, если только так. – Она успокаивается, встаёт на дно и хищно улыбается. – Но ты не надейся, что я забуду, Визерис Таргариен. Я тебе ещё отмщу.

– О, я буду ждать с нетерпением, моя принцесса. – Визерис позволяет себе фыркнуть и вылавливает всё ещё плавающий в воде апельсин. – Хочешь дольку?

========== Цена ошибок ==========

Комментарий к Цена ошибок

Эддард

Упоминаются: Нед/Кейтилин, Рейегар/Лианна

Следующая часть может быть либо Ренли, либо Кейтилин. Выбирайте, уважаемые читатели.

В камере очень тихо и темно. Единственный звук здесь – звук дыхания, а свет от факела падает крохотным пятном, через маленькое зарешеченное окошко на двери. Поначалу Нед ничего кроме этого пятна разглядеть и не мог, но постепенно глаза привыкли. Сколько времени он провёл в камере вспомнить он не может. Сперва, он ещё пытался считать дни, но быстро сдался. Ни единого луча солнца сюда не попадало, а сколько раз в день приходили стражники понять он так и не смог.

Почему они ещё живы Нед не понимает. Рейегар Таргариен победил Роберта в схватке на Трезубце, и победа склонилась на сторону королевской армии. Нед был уверен, что их казнят прямо там, на поле, залитом кровью двух армий, измена и мятеж не заслуживали милостивого отношения. Но принц так и не отдал приказ о казни, лишь посмотрел на своих пленников, коротко велел не спускать с них глаз и, казалось, забыл. Не вспомнили про них и в столице, разорённой войсками Ланиистеров. Рейегар Таргариен, ставший королём, после того, как Джейме Ланнистер убил его отца, отдал лишь один приказ, о казни Тайвина Ланнистера, а потом исчез, оставив город на попечение своих гвардейцев.

С тех пор о нём ничего не было слышно. Ни о нем, ни о Лианне. Мысли о сестре мучили Неда. Брандон и отец погибли, пытаясь её спасти, восстание организовывали под красивые слова о спасении девушки. Вот только сейчас, задумываясь обо всём, Нед понимал, что ситуация могла быть совсем не такой, как ему представлялось. Сестра всегда была умной девушкой, её было бы трудно обмануть, да и защитить себя она вполне могла. Возможно, не против трёх гвардейцев, но у неё была охрана, которая даже не заметила исчезновения Лианны. Сейчас Нед думал, что, если бы не твёрдая уверенность Брандона в том, что Лианну похитили, он бы подумал, что сестра уступила своей волчьей натуре и сбежала. А ещё и это послание от принца Рейгара, которое принесли ему перед битвой на Трезубце. Оно говорило, что Лианна уехала по собственной воле и стала женой Рейгара, предлагало разрешить всё миром, обещало помилование восставшим домам. Тогда перед битвой Нед не ответил на послание, оно вызвало лишь ярость, как мог принц, похитивший его сестру, из-за которого погибли его отец и брат, что-то требовать. Сейчас мысль казалась совсем не такой плохой.

– Сюда, ваша милость. – Голос одного из стражей, раздаётся весьма неожиданно.

– Кажется, король вернулся, где бы он ни был. – Джон до этого момента, казалось спавший, открывает глаза и хмурится. – Что же, зато ждать больше не придётся.

– Вы уверены, ваша милость? Всё же мятежники могут быть опасны, а вы ещё и с ребёнком.

Ответ услышать не удаётся, так как слова стражника слышит Роберт, и речь короля заглушает яростная ругань, призывающая все беды мира на дом Таргариен.

– Видите, ваша милость. – Голос стражника вновь становится слышен лишь тогда, когда он отпер дверь камеры. – Лорды, а воспитаны хуже бедняков из Блошиного конца. Я запру дверь, ваша милость, постучите, когда пожелаете выйти.

– Благодарю. – Тихий голос не принадлежит Рейегару Таргариену, но знаком Неду, слишком хорошо знаком. Вот только обладательницы этого голоса здесь не должно было быть.

Стражник с поклоном закрепляет на стене факел, свет которого на несколько секунд ослепляет, запускает золотистые кольца перед отвыкшими от света глазами, и покидает камеру.

– Ну, что, братик, признаться, я не думала, что наша следующая встреча произойдёт в таком месте. – Та, которую он уже не ожидал увидеть стоит под светом факела и хмурит тонкие брови.

– Лианна. – Больше сказать нечего. Хотя ещё недавно хотелось столько всего спросить и объяснить, но почему-то слов нет.

– Леди Лианна. Как вижу, слухи о вашем похищении оказались несколько преувеличенными. – В голосе Джона скользят странные нотки, которых Нед не может понять. Неужели он огорчён тем, что с Лианной всё в порядке? – Но почему же вас зовут королевой?

– О да, лорд Аррен. К несчастью для вас слухи о моём похищении оказались слишком сильно преувеличенными. Жаль, не правда ли? – А теперь и в голосе сестры звучат те же нотки. Неужели она обвиняет Джона в чём-то? – Я жена короля, а значит – королева. Единственная с тех пор, как ваш мятеж стоил жизни Элии.

– Скажете, что расстроены?

– Я предложу вам замолчать, пока я не решила, что королевство неплохо обойдётся без вас. – Откровенную угрозу не услышать было трудно, но Нед никак не мог понять, почему его сестра и Джон злятся друг на друга. – Ну что, Нед. – Сестра разворачивается, и особенной радости от встречи в её лице нет. – Может, расскажешь мне, зачем всё это было нужно.

– Лианна, мы думали…

– Думали. – Договорить сестра не даёт, серые глаза блестят в свете факела. – О чём думали они, я знаю. Свергнуть Таргариенов и усадить на трон удобного короля хотел Аррен, Талли нужно было пристроить дочек, про твоего друга оленя, я молчу, как же девушка посмела предпочесть ему другого. – Лианна повышает голос, делает несколько резких шагов. – А вот ты о чём думал? Я твоя сестра, Нед? Ты, правда, поверил, что меня могли похитить?

– Но Бран… – Оправдания звучали глупо, но что он ещё мог ей сказать.

– Что двигало Брандоном, я разберусь, но мне всегда казалось, что ты умнее нашего старшего брата. – Она хмурится, качает головой, кажется успокоившись. – Видимо, я ошибалась.

– А что двигало тобой? – Она слишком легко отбросила Брандона и отца, а ведь в их смерти была и её вина. – Ты должна была выйти за Роберта, этого требовал твой долг.

– Не долг, а отец. – Она поводит плечами. – Я полюбила. Полюбила человека хорошего и достойного, того, кто несравнимо лучше Баратеона. Я не отрицаю своей вины, Эддард. – Она вздыхает и садится рядом, и только тогда Нед замечает, что она что-то держит на руках. – Знакомься, Нед, твой племянник.

Она осторожно отодвигает одеяльце и даже в полутьме становится видно крохотное детское личико и серебристый пушок волос. Младенец спит, кривя губки, а Нед невольно вспоминает, что и у него теперь уже должен быть ребёнок. Что же будет с ним? И с Кейтилин? – Мальчик? – Но сестре он не говорит. Что она может сделать?

– Мальчик. Весь в отца. Наследник престола, принц Джейехейрис. – Младенец, с трудно произносимым имением, возможно, услышав голос матери, открывает глаза, фиолетовые глаза. От матери в нём нет ничего. – У тебя ведь тоже семья?

Переход столь неожиданный, что не сразу понимает, о чём она говорит. – Да, жена. И сейчас уже ребёнок должен быть.

– Да уж. Не очень хорошо. – Лиана качает головой и поднимается. – С ними всё будет в порядке, но ребёнку придётся стать воспитанником дома Тиреллов.

– Заложником?

– Уж я постараюсь, чтобы мой племянник был именно воспитанником. – Она слабо усмехается. – Но, ты прав. Это меньшее, чем придется заплатить за восстание. Поверь мне, Нед, по сравнению с домом Ланнистеров, Старки отделались очень легко.

– Мне казалось, наши приговоры ещё не объявляли. – Джон всё это время молчавший вдруг вновь заговорил.

– Поверьте, лорд Аррен, ваш вам не понравится, а вот брата его вполне может устроить. – Больше она не говорит ничего, разворачивается и стучит, и, лишь когда стражник отпирает дверь, поворачивается, и говорит неожиданно печально. – Когда увидишь Бена передай ему, что его вины в произошедшем нет. Помешать мне он бы не смог.

***

– Навечно отправить в Долину, без права покидать ее, без личного указа короля до конца жизни. – Десницы у короля пока нет и его обязанности исполняет сир Герольд Хайтауэр, он же и объявляет решение короля.

– Я благодарю вас за милосердие, ваша милость. – Джон Аррен улыбается сухо и смотрит на Рейегара без намёка на благодарность.

– Ваша благодарность принята, лорд Аррен. – В умении держаться королю равных нет. – Идите.

Джона отводят Золотые Плащи, и для Неда приходит время занять его место. Король неожиданно милосерден для человека, которому восстание стоило части семьи, он помиловал семьи мятежников, большая часть лордов отправилась либо в вечную ссылку в свои земли, либо, не пожелавшие принять милость короля, на Стену. Казнили лишь тех немногих, кто отличился чем-то особенно страшным во время восстания.

– Вы признаёте свою вину? – Прозвучавший список объявлений не длинный, но каждого из них достаточно, чтобы обеспечить смертную казнь или пожизненную службу на Стене. Измена, организация мятежа, участие в нём. Каждое тяжелее предыдущего.

Разве можно отрицать очевидное. Он совершил ошибку, и он за неё заплатит, как и велит честь. Он уже за то благодарен королю, что его семья не пострадает. Кейтилин и их ребёнок ни в чём не виноваты. – Признаю. – Спокойно отвечает он, глядя на судей. Король едва заметно качает головой, приподнимает тонкую серебряную бровь, лорд Тирелл, спешивший сюда от самого Штормового Предела, хлопает глазами, открывает рот, будто хочет что-то сказать, но так и не издаёт ни звука, а сестра, неожиданно для него, занимающая третье кресло и очень серьёзная до того, неожиданно улыбается и прикрывает улыбку ладонью.

– В таком случае, полагаю, судьям нет необходимости обсуждать виновность лорда Старка. – Говоря это, король будто бы едва заметно улыбается, но этот призрак улыбки пропадает столь быстро, что Нед не может быть уверен, что ему не привиделось. – Сир Герольд, прошу вас, зачитайте. – Если до этого момента у Неда ещё теплилась надежда, что приговор Джона просто успели написать достаточно быстро, то сейчас, когда король протянул свиток своему гвардейцу, она пропала. Все решения были уже приняты и повлиять на них происходящее в тронном зале никак не могло.

– Лорд Эддард Старк, лорд Винтерфелла и хранитель Севера за измену и участие в мятеже вы приговариваетесь к отправке на Стену и службе в Ночном Дозоре. – Этого стоило ожидать. Приговор вполне справедлив. Служба на Стене всегда была почётной для Старков, многие из его семьи служили там. – Но, в связи с тем, что лорд Старк участвовал в восстании, будучи введённым в заблуждение Джоном Арреном и Робертом Баратеоном, его милость король Рейегар Таргариен первый своего имени посчитал необходимым заменить наказание на ссылку на Север с запретом покидать его без личного разрешения короля. Так же сын лорда Старка по достижению десяти лет будет обязан стать воспитанником дома Тиреллов. Есть ли вам что сказать, лорд Старк?